Текст книги "Мои записки. Автобиография. Книга I"

Греция. Святой Афон. 2013 год.

Трудно сейчас вспоминать, когда я в первый раз сел на лошадь. Но в первое же лето я научился ездить верхом, полюбил лошадей, практически пропадал всё свободное время у конюхов в лугах. Нас подобралась компания 3 —4 человека и мы вместе почти всегда пропадали у лошадей. Это было каждое лето, пока я жил в деревне.

В нашем колхозе табун лошадей состоял из 50 особей. В основном это были рабочие лошади, но находились в табуне и молодые особи до двух десятков, которые ещё не объезженные или только что объезженные. Это были молодые на третьем году лошади. Они были резвы, быстро бегали, в телегу и сани ещё их не запрягали.

Мы знали повадку, характер и кличку каждой лошади, а они узнавали нас. Место, где паслись лошади, представляло собой луг площадью 18 – 20 квадратных километров, которые ограничивались озером, речкой и железной дорогой. Вот на этом лугу табун и пасса с весны, лето и осени, пока росла трава. На зиму лошадей загоняли в зимние стойла, построены из кирпича, бывшие барские конюшни.

На этом лугу паслись кроме лошадей колхозное стадо коров и овец до 700 голов. Сюда же выгоняли стадо коров и овец колхозников до 200 голов. Пасли и стадо колхозных свиней до 40 голов. К концу лета траву на лугу съедали до основания.

Посреди луга располагалась возвышенность, которую называли «Пупок», во время разлива её не заливало водой реки Оки. На этом месте конюхи строили шалаш, где всегда лежало свежее сено и приятно пахло. Около шалаша горел костёр из коровьего помёта. Он представлял собой высохшую лепёшку и назывался «кизяк». Горел он хорошо, от него выделялось много тепла. Собирали «кизяк» и местные жители. Дрова для деревни проблема, уголь дорогой, поэтому в летнее время его и использовали.

Я с ребятами оставался за пастухов пасти лошадей, а они уходили домой или к своим девушкам и т. д. В нашу задачу входило, чтобы лошади паслись куч нее и не удалялись за границы своего поля. Если это случалось, то мы по очереди садились верхом на лошадь и возвращали их в границы нашего поля.

Ездили мы на лошадях без сёдел, а их у конюхов днём и не было. На худую лошадь под свою задницу подкладывали старую фуфайку или садились на голую её спину. Я думаю, что нас это спасало не раз, падая с лошади, летишь кубарем на землю, не зацепляясь за стремя т. д. Отделываешься легкими ушибами и всё. Вскакиваешь с земли и снова садишься на лошадь. Я с лошадей с дюжину раз падал, удачно, ничего не сломал и не повредил себе. Бог хранил меня. Научился ездить и в седле, очень удобно. При езде рысью на лошади нужно под шаг привставать в стременах седла, и езда ведётся плавно. Галопом скакать в седле на лошади одно удовольствие. Сидеть в седле нужно расслабленным без напряжения.

г. Екатеринбург. 2017 год.

Мы начинали ездить верхом на лошадях с весны, как появляется трава в лугах. С не привычки набиваешь задницу так, что образуются на ягодицах корки до кровяных мозолей. Через пару недель корки сходят, и появляется новая крепкая кожа на ягодицах. У молодых раны заживают быстро. Болевые ощущения проходят и спокойно езди на лошадях до самой осени. За зиму кожа на ягодицах видимо меняется, и с весны начинается все с начала.

Часто устраивали скачки на лошадях, от быстрой езды дух захватывает. Любил я скакать во весь опор, при этом был уверен себе, и не было страшно. Всегда ездили без сёдел.

Нам было от 10 до 14 лет, и мы уже хорошо научились кататься на лошадях, крепко на них сидеть и управлять ими. Мы уже знали всех лошадей по кличке, их характер и повадки. А они такие все разные, что к каждой нужен свой подход.

г. Асбест. день Строителя. 2016 год.

Теперь о табуне лошадей, который вечером на ночь нужно собрать в табун по всему лугу и пригнать их на стойбище к озеру. Это около трёх километров гнать по лугу. Собрать лошадей в табун и гнать их в галоп – это сложная задача даже для опытных конюхов. Лошади чувствуют своего конюха, повинуются и боятся его. К тому же у них появляется привычка в том, что на ночь их собирают на стойбище. На второе лето в 12 лет я свободно вечером собирал в табун до 40 лошадей и гнал их на стойбище к озеру. Один гнал табун лошадей и ударами кнута ударял по их крутым холкам задней части туловища со щелканьем. Лошадям было больно, и они боялись кнута длиной до пяти метров, на конце которого был заплетён из конского волоса хлыст. Такой хлыст я научился плести, как коса у девушек, только намного тоньше. Лошади к нам, ребятам, привыкли, допускали к себе и слушались нас. С этой задачей не все ребята справлялись. Несколько лошадей ещё могли собрать и пригнать к стойбищу или подогнать их ближе, если они ушли к границе луга соседнего колхоза.

Табун лошадей пригоняли на стойбище, к берегу озера для спутывания передних ног лошадей. Путы сплетены из пеньковой верёвки диаметром 20—25 миллиметров, которая была достаточно мягкой. Я с ребятами начинал спутывать ноги лошадям, т. е. просто связывать их верёвкой. Лошади по характеру разные и темпераментные, спокойные и агрессивные и т. д. Они к нам привыкли и допускали к себе и мы спокойно их спутывали, находясь между ними и их ног. Некоторые лошади лягались ногами и кусались, но мы их знали повадки и подходили к ним осторожно.

При спутывании лошади нужно находится с боку ног и если она испугается, то проскочит мимо. Не соблюдая эту осторожность, со мной и произошёл своего рода инцидент. Я стал спутывать одну лошадь по середине табуна, а их было 40—45 особей. Спутывая лошадь, я сидел на корточках у её передних ног спереди. Вдруг, неожиданно лошадь вздрогнула и прыгнула с места на меня, при этом сбив меня ногами. Лошадь в путах перепрыгнула через меня и встала, как ни в чём, не бывало. Они на людей не наступают, а перепрыгивают через них. Мне повезло. Я отделался лёгким испугом. Причина была банальной. Конюх, проходя через табун, не заметил меня и хлопнул по холке лошади рукой не сильно, она и испугалась.

Произошёл со мной случай, связанный с лошадьми. Поскакал я на лошади собирать и пригнать их на стойбище. Это было вечером, пора собирать лошадей. Подо мной была лошадь коричневой масти, ухоженная, молодая, на четвёртом году жизни. По-моему её даже не запрягали. Достаточно резвая и быстрая, но спокойная. У неё был один недостаток, о котором мы знали. Она спотыкалась при скачке в галоп на неровной местности.

Скорее всего, у неё болели ноги, был слабый организм.

Я быстро собрал около 20 лошадей в кучу и галопом погнал их по болотистому лугу, на котором находилось много кочек. Скорость увеличивалась, а я, к тому же, подгонял лошадей кнутом, хлестая по их крупам. Неожиданно, вдруг, лошадь на большой скорости стала падать на колени и по инерции катится по траве. Меня, как ветром сдуло с лошади, и я лечу впереди её, и упал на землю боком.

г. Санкт – Петербург. Кони. 2014 год.

Лошадь, проехав юзом на коленях мимо меня, вскочила и убежала в луга. В первый момент я почувствовал сильный и мощный удар всего моего тела о землю. Во мне, как будто, что-то оторвалось, спёрло дыхание, состояние было, как говорится: ни вздохнуть, ни «пёрнуть». Сознание не терял. Я его до сих пор не терял, а мне уже скоро 64 года в апреле будет. Отлёживался минут 15, только потом пришёл в себя, мог встать и ходить. Отделался испугом и сплошным синяком на боку, который появился на другой день. Переломов не было. Тут подъехали конюхи, они видели от шалаша, как я с лошади падал.

Позже эту лошадь вывели из табуна и конюха, держа за уздечку, хлестали её кнутом, порой до кровяных рубцов. Пару раз и я приложился кнутом, но лучше мне от этого не стало. Зрелище не из приятных. Лошадь от ударов кнутом рвётся в сторону, пытаясь вырваться и уйти от кнута. Из пасти разбрызгивается пена, глаза наливаются кровью от испуга, шерсть мокрая от пота, дыбится.

Лошади чувствуют свою вину, и бояться, потом повторить. Это воспитательный акт на глазах у всего табуна. Мне было её жалко, ведь она не виновата, что спотыкалась. Она была молода и красива коричневой масти, на лбу белая полоса, в верху у глаз заканчивалась звездой. Кличка у неё была «Звёздочка». Продолжали мы на ней и дальше ездить, и всё проходило удачно.

Ездить на лошадях я научился быстро, буквально с ними сросся. Мог на ходу на них запрыгнуть, как делается в кино. Они ко мне привыкли, и я их не боялся.

Лошади очень дружелюбные, быстро привязываются к человеку и становятся верны ему. Лошадей я любил и без них не мог жить – это было сильное и захватывающее увлечение. Меня тянуло в луга к лошадям, как магнитом. Это была «болезнь». Онменя преследовала всё время, пока мы жили в деревни. И позже, многие годы я вспоминал и скучал по ним. Мечтаю и сегодня о лошадях.

Запоминающий случай. Мне всегда хотелось проскакать на коне резвее и быстрее всех так, чтобы дух захватывало. В табуне лошади в основном рабочие, резвых, и быстрых, было не много. Из резвых лошадей в табуне находилась одна молодая кобыла. Ей было 3 года. Тёмно – коричневого цвета, грива и хвост чёрные, красивая голова, большие чёрные глаза, которые хотели, что-то сказать. Очень умная лошадь. Мы любили на ней объезжать лошадей. Она бегала плавно и быстро, при этом задирала голову и трясла головой с гривой. Сытая, откормленная и стройная она скакала по лугу, как ветер.

Как-то, отогнав лошадей к стойбищу, я решил позабавиться с лошадью и себя развлечь. У озера много паслось гусей, которые сами приходят из деревни и здесь кормятся. На глаза мне попался дохлый гусь, вот я взял его и привязал к концу кнута. Сел на лошадь и стал подтягивать гуся к её задним ногам. Чем ближе приближался гусь, тем беспокойнее она становилась. Наматывая кнут на руку и приближая гуся к самым ногам, лошадь вдруг встала на дыбы, на задние ноги, затем встала на передние ноги задними ногами лягнула в воздух. Эти движения лошадь повторила несколько раз, вся, дрожа, она хрипела, а изо рта шла пена.

г. Асбест. Дети на лошади. 2015 год.

Сидя на ней и крепко держась за поводья уздечки и гриву, я почувствовал опасную ситуацию и принял молниеносное решение спрыгивать с лошади. Слетая с лошади, изо всех сил я оттолкнулся руками от гривы и приземлился ногами на землю, при этом сделав кувырок назад через голову, как в спортзале на матах.

Это меня и спасло. В след мне «Лыска», кличка лошади, из – за белой полосы во весь лоб, лягнула задними ногами и попала с задней стороны колена и сделала достаточно сильный ушиб. Удар копытом нанесён в мякоть и переломов кости не было. Но правая нога заживала две недели, и ездить верхом начал только на четвёртый день и то шагом. Потом всё завертелось по старому. Ездить верхом было больно, но я терпел, не мог без лошадей и дня прожить. А «Лыска», испугавшись ускакала в луга. Через месяц она сдохла, говорят у неё было больное сердце.

Перед смертью она прискакала к нам на «Пупку» к шалашу, побегала во круг нас и шалаша, жалобно ржала, привлекая к себе внимание людей. Потом убежала в луга, а на утро обнаружили её мёртвой. Конюхи и мы, ребята, переживали и жалели её. Хорошая была лошадь.

С нашим колхозом по соседству граничил другой колхоз села под названием Половецкое. Это хозяйство было крупнее нашего, одних лошадей 100—120 голов.

Здесь находился конезавод по выращиванию породистых лошадей. Думаю орловской породы. А может и другие, например, тяжеловесы. Кстати, у нас в колхозе был один тяжеловес, он мог заменить 3—4 рабочих лошади. Когда тяжеловес везёт большой груз – это впечатляет. Я на нем верхом ездил, сидишь, как на большом диване. Мягко и не трясёт. Хорошо!

С конезавода брали лошадей на соревнования по скачкам на область и СССР. Продавали за границу на валюту.

Табун лошадей этого колхоза пасся рядом с нашими лугами, где граница была озеро и речка. Несколько лошадей пересекли речку и оказались на наших лугах, всегда чужое вкуснее. Это произошло днём. Наши пастухи загнали их в табун наших лошадей. Надо сказать, табун чужих лошадей не принимает и старается их вытеснить, при этом кусают и лягают их.

г. Асбест. Выступления наездниц. 2015 год.

Лошади были породистые, с нашими не сравнить. Пастухи поймали самых лучших коней и катались на них целый день, а к вечеру прискакали на «пупку». Лошади были в мыле.

Осанка этих коней была красивой. Крепкие ноги, высокая, крутая шея, могучая грудь. Ни словом сказать, ни пером описать – одним словом, красота. На одной из этих лошадей мне довелось прокатиться без седла. Мне было тогда 13 лет. Сев на лошадь, слегка волнуясь, я почувствовал в ней силу и трепет всего её тела. Это не забываемые мгновения в моей жизни. Сама она мягкая и в тоже время упругая, немного похрапывает и изо рта идёт пена. Немного играет, и вся дрожит под тобой.

Я проскакал на ней галопом, она бежала легко и свободно, а у меня захватывало дух – такое ощущение бывает при высокой качке на качелях.

Мне казалось, что, если я отпущу поводья, она поскачет ещё быстрей, а у неё сохранялся запас скорости бега, от этого мне стало страшно. Всё обошлось благополучно. Я остановил её, соскочил, снял уздечку и отпустил лошадь.

Несколько лошадей всё ещё были на нашей территории колхоза. Их конюхи спохватились о пропаже коней и прискакали к нам на «Пупку». Их было четыре конюха лет по 18—19, а нас трое конюхов и трое пацанов. Было страшно, но мы приготовились драться. В руках каждого были кнут или палка, да и ножи тоже.

Затаив дыхание, мы ждали, как будут разворачиваться события. Наши конюхи спорили и пререкались с ними, выясняя отношения. В конечном итоге, обошлось миром. Драться конюхи соседнего колхоза не решились, всё же не дома. Больше таких захватов лошадей не было. Жаль. А то бы покатались с ветерком.

Был в нашем колхозе племенной конь по клички «Мастак». Конь – красавец, красно – коричневой масти, стройный – неописуемой красоты. Сказочный конь. Он был высокого роста. Его в табун не пускали, держали в отдельной конюшне, кормили по специальному пайку, чтобы находился в форме. Объезжал его только один человек в колхозе, больше «Мастак» никого не подпускал к себе. Человек служил на границе и был кавалеристом. А как красиво он скакал по селу, словно в сказке, конь – богатырь. Говорили, что по шоссе он обходил машину ГАЗ – 51. Это была эффектная лошадь.

Да, это был племенной жеребец колхоза. В табун его не пускали, поэтому к нему приводили кобыл к конюшне. Конюшня располагалась на возвышенности, с которой просматривалось всё село. Рядом с конюшней стоял клуб, бывший барский двухэтажный дом. На первом этаже располагался клуб в большом помещении, где могли разместиться для просмотра кино до 200 человек. Здесь же устраивали танцы под пластинки или баян, гармошку. С боку был магазин, там продавали всё, от бакалеи до продуктов питания, а главное водкой и папиросами. На втором этаже располагалось управление колхоза с его бухгалтерией и пр. Здание было запущенным, местами отпала штукатурка, осыпались кирпичи, отвалился местами орнамент.

Невзрачный вид был и изнутри. Ремонтом никто не занимался. Одним словом, колхоз.

г. Асбест. Наездница. 2015 год.

Между конюшней и клубом находился загон для лошадей, а рядом лежали сани и телеги. Напротив магазина всегда толпился народ, была небольшая площадка, где часто играли дети. На это место приводили кобыл для оплодотворения будущего породистого потомства. К ним выводили «Мастака», колхозного жеребца. Зрелище не сравнимо ни с чем. Обычно на зрелище собиралась толпа зевак.

Приводили кобылу на площадку перед магазином, а она, почувствовав уже запах жеребца, начинает вести себя беспокойно, затем «Мастака» выводят из конюшни под узды двое конюхов. Он вырывается, храпит, ржёт и пена течёт изо рта, встаёт на дыбы. Кобыла, увидев жеребца, вся дрожит, ржёт, изо рта течёт пена. Жеребец возбуждён, половой член у него висит, как труба, хвост замотан плотной тканью.

Его подводят к кобыле, он заскакивает на её заднюю холку передними ногами и пытается своим могучим членом попасть во влагалище кобылы. У неё от волнения и возбуждения начинает течь из всех щелей. У жеребца сразу не получается и ему помогают заправить член конюха. И здесь начинается картина маслом, которую не возможно, описать, нужно просто видеть.

Животные находятся в таком сильном возбуждении, что оно передаётся людям, которые видят оплодотворение лошади. Впечатление сильное. Помню раз, после такого процесс, мне пришлось верхом отправить кобылу на конюшню в пожарную часть, которая находилась не далеко от школы.

Кобыла было в возрасте, рабочая и худая. Я еду на ней, а она под каждый шаг попёрдывает: пфы, пфы, пфы…. После этого ей было хорошо.

Произошёл со мной ещё один случай в деревне, всё с этими лошадями. Я с пацанами ездил на покос со взрослыми колхозниками. Это самая прекрасная пора в деревне. Начало июля. Травы наливаются соками. От них исходит такой запах, что сбивает с ног и захватывает дух. Первая трава высокая, в некоторых местах достигает до пояса. Траву в основном на ровном месте косили механической косилкой, запряжённой в лошадь. Затем ворошат скошенную траву, пока не высохнет. На солнце трава быстро сохнет и становится сеном. Солнце беспощадно светит, становится жарко, хочется убежать к речке и купаться, не вылезая из воды.

Бабы сено собирают граблями в небольшие копна, которые с помощью большой петли из верёвки на лошади подтягивают к стогу, где мужики метают сено. Эту работу доверяли нам, пацанам. Работа спорилась хорошо, работали весело, с шутками и прибаутками. Мы помогали, как могли. На лошади подвозили копна, где вилами помогали сено погрузить в телегу, где подгрести и т. д.

Время это было весёлое, и я очень любил побывать на покосе, на настоящем, колхозном. Когда трава превращается в сено, по всему полю расходится ароматный запах, который отдаёт разнообразными оттенками разных полевых цветов. Это настоящее русское поле.

Я подружился с одним колхозником, ему было лет 35. Имени не помню. С 11—12 лет я с деревенскими ребятами стал, глядя на них, учиться курить. У меня не получалось, т. е. после затяжки я дым не втягивал во вдохе в легкие, а глотал.

г. Асбест. Конёк – Горбунок. 2015 год.

Курили мы табак – самосад, мелко нарубленный в специальном деревянном корыте специальной сечкой. Табак на Рязанской земле рос великолепно. Это теплолюбивое растение. Вырастает табак высотой до метра. Весной срезают, вяжут в пучки, как веники. Подвешивают на чердаке и сушат. Запах обалденный, дурманящий голову.

Зимой, по мере надобности его берут и производят сечку до нужной крупности и крепости. Стебли дают табаку слабость, а листья – крепость. Из сушёных листьев делают нюхательный табак, который нюхают через нос. Без привычки, вызывает сильное чиханье. В 15—18 веках табак нюхали королевские особы. Это являлось их привелегией. Нюхала табак и Екатерина II. Табак нюхали в основном пожилые люди, в том числе и моя бабушка Катя.

Ехав на телеге на покос, колхозник меня и научил, как правильно нужно курить. Вдыхать в легкие при вдохе, а не глотать дым. С нескольких попыток научился правильно курить. Дурное дело не хитрое, в деревне почти все дети с 7—8 лет начинают курить. Табак хранится свободно, дурное влияние улицы и т. д.

Курить в деревни я перестал в 5 классе, когда мы, ребята с девчонками, ходили в среднюю школу на станцию Исаково. Несколько ребят и я бросили курить.

Я стал увлекаться спортом, выступал на соревнованиях за школу по району. Выступал по плаванию, легкой атлетике, русская лапта и лыжи. Получалось не плохо.

В один из таких дней мы после сенокоса вернулись в конюшню, распрягли лошадей и, как всегда я их отгонял в луга. Лошадей было несколько. Я садился на одну из лошадей без уздечки и гнал их. Лошади слушались меня и рысью бежали по селу. Они привыкли к такому порядку, да и проголодались, поэтому резво сами бежали в луга, где ждёт их свобода и зелёный корм. Дорога проходила мимо наше – го дома, а дальше железнодорожный мост, под которым проходит дорога в луга. Я поленился отогнать лошадей за мост метров на 300—500 и спрыгнул с лошади, а затем пошёл домой переодеваться в чистую одежду. Я спешил в клуб на кино. Лошадей отпускали так практически все колхозники, так делали и мы, пацаны. Хотя это не правильно, лошадей следует отгонять за мост не менее 500 м. Здесь проходила железная дорога, хотя насыпь здесь была высокой и крутой.

На другой день, как обычно я уже в обед был на «Пупке» у конюхов и они мне рассказывали, что поездом зарезало одну лошадь, на которой я ехал верхом и ещё две покалечило. Я почувствовал, что виноват, что не до конца выполнил порученное мне дело. Я сильно переживал это очень долго, пожалуй, всё время, пока жил в деревни. Колхозника, за кем были закреплены лошади, по-видимому, наказали за безответственность. С тех пор я избегал с ним встречи.

Я думаю, здесь, скорее всего, виноваты пастухи, которые за частую не бывают на месте и не следят за пребывающими лошадьми после работы. Случаи наезда поезда на лошадей, коров и другой скот было обычным делом в то время.

На меня этот случай произвёл сильное впечатление, что так по халатности можно подвести человека, который доверил тебе дело. С того времени, если мне поручали дело, я старался довести его до конца, представляя его последствия. Мне тогда было 12—13 лет.