Текст книги "Как перестать быть жертвой и превратить свои ошибки и недостатки в достоинства"

В описании случаев Карины и Ангелины отчетливо проступает тема «старых» и «новых» денег. В истории семьи Ангелины на протяжении нескольких поколений прослеживается принадлежность к высшим слоям общества в дореволюционной России, советское, постсоветское время. Да и сама Ангелина принадлежит к успешным бизнесменам. В то время как в семейной истории Карины – крестьяне, служащие, рабочие. Вот только отцу удалось «выбиться в люди», но и он не сумел выстроить гармоничных отношений с деньгами и близкими в новом социальном статусе. Маргинальная Я-концепция победила нарождающуюся социальную идентичность успешного человека.

Не претендуя на истину в последней инстанции, опираясь преимущественно на наблюдения из личной жизни и качественный анализ семейных историй клиентов, принадлежащих к советским элитам, партийно-номенклатурным, академическим, творческим, могу выделить ряд психологических отличий взаимоотношений с деньгами.

Особенности «старых» денег, денег, чья история в конкретной семье насчитывает не одно поколение, напрямую связаны с ядром социальной идентичности. «Старые» деньги стали плотью и кровью своих хозяев, «новые» только в процессе врастания.

Недавно заработанные деньги – это прежде всего про социальную кожу, маску, которую они стремятся во что бы то ни стало предъявить миру, дабы окружающие узнали об их наличии, восхитились и пали к ногам счастливого обладателя дорогих часов, машины и т. п.

Предварю личные рассуждения выдержками из социологических исследований психологии советского человека, которые подтверждают мои предположения относительно преобладания в подсознании чувств вины и стыда за деньги как у выходцев из советских элит, так и у «новых» русских.

И. Г. Дубов в статье «Феномен менталитета: психологический анализ» («Вопросы психологии», 1993) отмечает наличие внутреннего конфликта у советского человека, которому, с одной стороны, свойственно «невыделение» себя из «мы», а с другой – стремление к власти и повышению статуса. Развитие предполагалось преимущественно за счет перемещения из одной социальной страты в другую и не подкреплялось личностным ростом, стремлением к индивидуации, познанию себя. Инакомыслящие подвергались гонениям со стороны советской власти.

В девяностые у меня случился неудачный проект в РСПП «Психологический портрет промышленника и предпринимателя России XXI века». Члены палаты отказались заполнять тесты, весьма поверхностные, к слову, несмотря на письмо за подписью председателя палаты. Обсуждая с профессором факультета психологии МГУ рабочую гипотезу исследования, услышала следующее: «Рабочая гипотеза тут одна. Кто-то поднялся за счет того, что “лизал”, а кто-то – “давил”. Личный опыт общения с номенклатурой подтверждает выкладки И.Г. Дубова.

В. Н. Подопригора, Т.Н. Краснопевцева в статье «Русский вопрос в современной России» («Вопросы философии», 1995) также отмечают противоречивость в социально-психологическом портрете советского человека. Сочетание высокого уровня развития интеллекта и низкого уровня бытовой культуры. Сообразительность, коллективизм в противовес низкому уровню правового сознания и способности с легкостью и ловкостью обходить запреты и правовые нормы государства. Преклонение перед всем западным, с одной стороны, и обесценивание – с другой.

Авторы книги «Простой советский человек» на основании крупномасштабного исследования, проведенного в 1989 году ВЦИОМ на репрезентативной выборке, делают выводы об универсальной простоте советского человека. «Стержень» советского человека – в стремлении «быть как все», простая забота о выживании и привычка довольствоваться малыми радостями. Опять же в памяти всплывает фраза уже из студенческой молодости одного из иностранных студентов МГУ: «Ваше счастье, что вы не понимаете, насколько вы бедны».

В таких условиях, по утверждению авторов «Простого советского человека», между простым народом и простой властью исчезает звено социальной идентификации. Что закрепилось в устойчивом выражении: «Ты – начальник, я – дурак, я – начальник, ты – дурак».

Советский человек не был амбициозен, с неодобрением относился к достижениям других, считая привилегии и бонусы неправедно нажитыми. В советском обществе не было принято открыто демонстрировать наличие денег, недвижимости. Спецобеспечение прилагалось к должности и осуждалось в частной собственности.

Дети, внуки социально развивались в первичном бульоне двойных стандартов: с одной стороны, привилегированное положение за счет специального распределения, служебных квартир и дач в элитных районах, с другой – декларирование равенства всех советских людей, искренняя вера в торжество коммунизма на всей Земле.

Поэтому у детей, внуков советских элит двойственное отношение к деньгам. Желание и обладание привилегированным положением противоречило общественным и приватным установкам при демонстрации равных возможностей в обществе развитого социализма.

Номенклатурные родители стремились к власти, социальному статусу в первую очередь, материальные блага были вторичны. В современной России власть нужна не ради самой власти, а ради открывающихся возможностей обладания материальными благами.

Некоторые из моих клиентов были биты одноклассниками в обычных школах на окраинах Москвы, потому что обладали вещами, которых не было больше ни у кого. Родителям, беззаветно служившим Родине и коммунистической партии, не приходило в голову обезопасить детей, поместив их в привилегированные условия, соответствующие статусу.

Это к вопросу о преемственности поколений. К сожалению, с кросс-культурными травмами нашей страны очень сложно сформировать традиции, культуру денег и потребления.

Тем не менее отличительной особенностью личности детей советских элит является устойчивое ядро социальной идентичности принадлежности к высшему обществу.

Но социальная маска, персона, которая предъявляется обществу, носит более чем демократический характер. Они стремятся не выделяться из толпы, декорировать внешние признаки принадлежности к власть имущим серыми, невзрачными одеждами. Не только потому, что так воспитаны, но еще и потому, что испытывают чувства вины и стыда за привилегии, которые дают власть и деньги. Но им и в голову не приходит раздать землю крестьянам, фабрики – рабочим. Они откупаются в первую очередь от самих себя пожертвованиями в благотворительные фонды.

Не обладая результатами социологических исследований на репрезентативной выборке, могу отметить, что у тех, кто обращался ко мне за помощью, не было тенденций тратиться на показную роскошь.

О принадлежности к высшему классу можно было в первую очередь судить по высокому уровню развития языковой культуры, свободным, но уважительным манерам поведения.

Как нельзя лучше об этом феномене написано в «Пигмалионе» Бернарда Шоу. Можно иметь одежду, гаджеты самых дорогих брендов, но вести себя как рыночная торговка. И в этих случаях экзистенциальное утверждение «не иметь, а быть» попадает в десятку.

Об этом пишет Виктор Пелевин: «Оральный вау-импульс заставляет клетку поглощать деньги, чтобы уничтожить страдание от конфликта между образами себя и идеального “сверх-я”, создаваемого рекламой». Заметим, что дело не в вещах, которые можно купить за деньги, чтобы воплотить это идеальное «Я», – дело в самих деньгах.

Действительно, многие миллионеры ходят в рванье и ездят на дешевых машинах – но чтобы позволить себе это, надо быть миллионером. Человек из низших социальных слоев в такой ситуации преимущественно страдал бы от когнитивного диссонанса, поэтому многие бедные стремятся дорого и хорошо одеться на последние деньги.

Меня удручает реклама одного косметического бренда: «Ведь я этого достойна!» То есть я достойна качественной, дорогой косметики. Нет, это косметика достойна меня.

Стремление к показной тяжеловесной роскоши, граничащей с безвкусицей, проистекает из комплекса неполноценности. Из того самого велосипеда, отсутствие которого в детстве не может восполнить «Майбах».

Но к деньгам должно прилагаться еще что-то такое, что сложно ощутить обычными органами чувств. Поскольку при равном количестве одни люксовые, а другие – второсортные.

И это что-то является надстройкой и находится вне материального. Одни деньги можно уважать, в то время как другие – нет. Утверждение «деньги не пахнут» первоначально имело смысл. Император Веспасиан обложил данью общественные уборные, получающие доход от продажи мочи. Отвечая на упреки сына Тита, император поднес к его носу монету и спросил: «Пахнет ли она?»

Получив отрицательный ответ, сказал, что деньги не пахнут.

В наше время это выражение приобрело иной оттенок, его используют, когда говорят о деньгах, заработанных в обход закона.

Согласитесь, что «новые» деньги могут пахнуть, да еще как.

«Старые» деньги в меньшей степени издают запашок, хотя в начале «больших старых денег» мог быть еще тот запах.

История № 1

Анастасия, 40 лет

Отец – партийно-номенклатурный работник. Бо́льшую часть жизни провел в служебных командировках в странах третьего мира вместе с семьей. Дед Анастасии был председателем колхоза, ярым коммунистом. Люди уважали его за справедливость.

Сколько себя помнит, боялась отца, дедушку с бабушкой. При скромном образе жизни все как у всех, взрослые строго следили за тем, с кем общается девочка. Если родители друзей не соответствовали статусу, то Насте строго выговаривали, выказывая неодобрение. Косились в случае приглашения на дачу кого-нибудь из «простых».

И в этой позиции ничего особенного, если не учесть того, что вне дома и в узком семейном кругу велись разговоры о свободе, равенстве, братстве и борьбе за светлое коммунистическое будущее. Презрительно относились к торгашеству и стяжательству. Осуждали загнивающий Запад с его буржуазностью, эксплуатацией рабочих и крестьян, превознося социалистический строй.

Настя выросла, вышла замуж за банкира, внука партийно-номенклатурного деятеля. У нее прекрасная семья, достаток. Но женщина испытывает колоссальное чувство вины и стыда за имеющиеся деньги. Не может без слез смотреть на уличных попрошаек, мимо которых проезжает на машине представительского класса. Не позволяет себе ничего лишнего из одежды. Не в радость ей и посиделки с подругами в дорогих кафе.

Не думаю, что здесь имеет место размытая социальная идентичность. Ясное понимание принадлежности к элите: недвижимость, образование детям, няни, домработница, отдых – все высшего класса. Но вместе с тем жесткая экономия на повседневных расходах, одежде, тех мелочах, которые составляют радость и вкус жизни.

Нельзя назвать это стяжательством в чистом виде. Анастасия занимается благотворительностью, у нее есть подопечные дети-отказники, которым ежемесячно перечисляются деньги. И опять же благотворительность – знак «старых» денег.

Конфликт между ощущением принадлежности к элите и невозможностью это выразить в социуме. Свой среди чужих, чужой среди своих. Для богатых у нее нет соответствующей персоны. Но и среди обычных людей она испытывает дискомфорт, потому что строго следит за тем, чтобы не проговориться, не выдать себя. Природная доброта также играет против, стремление помочь в обыденных ситуациях перекрывается пониманием статуса.

По иронии Судьбы те клиенты, которые стремятся вверх по социальной лестнице, жаждут узнать культурные коды высшего общества, в то время как те, кто принадлежит к высшему обществу, часто скрывают их за непрезентабельным внешним видом.

По себе знаю, насколько это удобно – размытая социальная идентичность, чтобы к тебе, с одной стороны, относились с уважением, а с другой – не боялись.

Размытость социальной идентичности, стремление скрыть реальный социальный статус определяются не только личной историей, историей семьи, кросс-культурными травмами страны, но и завистью и агрессией окружающих, зачастую считающих, что ты отнял лично у них кровно заработанное.

«Старые» деньги не спешат предъявлять себя открыто. Они, как золото гномов, скрыты в подземелье, будучи частью ядра социальной идентичности хозяина, знают себе цену. Там, где «новые» деньги делают первые робкие шаги, «старые» износили не одну пару башмаков.

История № 2

Ольга, 29 лет

Дочь крупного российского промышленника. Большие деньги пришли в семью относительно недавно. Одежда только дорогих брендов. Ужины и обеды в самых дорогих ресторанах.

Поскольку социальное ядро не сформировано, социальная кожа еще тонкая, дорогая одежда, гаджеты частично компенсируют неловкость поведения и плавающую самооценку.

Ольга разрушается от соприкосновения со средой, не соответствующей ее статусу, но вместе с тем бессознательно выбирает мужчин, которые принадлежат к более низкой социальной группе.

Конфликт между выбором окружения и вещами очевиден. Психологически Ольга чувствует себя комфортно с людьми, входящими в группу обслуживающего персонала, регулируя с помощью денег межличностные отношения. В семейной истории нет прецедента «больших» денег и соответственно сценариев поведения с окружающими людьми по вертикали как вверх, так и вниз, а также по горизонтали.

Рядом с представителями своей социальной группы ей психологически дискомфортно, поскольку в этом случае она мигрирует в ту часть своего бессознательного, которая связана с бедностью родителей и пренебрежением ее эмоциональными нуждами, то есть становится плохо одетой, полуголодной, никому не нужной девочкой рядом с богатыми, которых боготворили родители.

Дорогая одежда, машины представительского класса с тонированными стеклами, как и надменные манеры поведения, выполняют роль спасательного круга, защищающего от когнитивного диссонанса в момент, когда прошлое вступает в конфликт с настоящим и душа кричит: «Кто же я на самом деле?»

«Новым русским» тоже свойственно чувство вины и стыда за деньги, но эти чувства иного порядка, чем у детей советских элит. Они испытывают чувство вины перед родственниками, близкими, друзьями, которые остались на прежней социальной ступеньке, в то время как им удалось вытянуть счастливый билет и взлететь вверх. Часто бывает, как в песне, кто был никем, тот станет всем.

Стыд свойствен им не из-за конфликта личностных установок, идеологии строителя коммунизма, как у выходцев из советских элит, а из-за того, что на новом социальном уровне они чувствуют неотесанность. Социальные навыки, соответствующие большим деньгам, культурные коды, маркирующие принадлежность к новой социальной группе, отсутствуют или сформированы частично. Тогда идут в ход так называемые «понты», демонстративные, зачастую циничные, надменные, обесценивающие формы поведения.

Они бы и рады поделиться нажитым с теми из близкого окружения, кому не так повезло, но часто встречают зависть и агрессию вместо благодарности. Пропасть между прошлым и настоящим увеличивается. Внутренние опоры рушатся. Вот и изыскиваются новые скрепы в виде безумных трат на показную роскошь. И в этом обретаются новые смыслы жизни.

Вся эта психологическая смесь подогревается страхом потерять деньги. Ложная Я-концепция, размытая социальная идентичность укрепляются за счет навязываемого глянцем образа жизни. Внутренняя работа по формированию подлинного «Я» подменяется безудержным потреблением, стремлением к роскоши.

Мы опять возвращаемся к экзистенциальной дилемме «быть или иметь».

Таким образом, мы видим, что при одинаковом социальном статусе можно иметь разные социальные идентичности.

Прочитала предыдущий параграф, и мне он показался излишне пафосным, морализаторским что ли. Деньги открывают многие двери и помогают осуществиться мечтам. Но ощущение счастья – глубоко личное переживание и порой так эфемерно. Вы пробовали поймать эхо? Так и счастье можно поймать с помощью сачка денег, а можно и нет.

Кстати, женщины, о которых речь шла выше, испытывали острые приливы счастья не из-за большого количества денег. В одном случае это было проживание на старой бабушкиной даче и детские воспоминания, в другом – освобождение от эмоциональной зависимости.

Сама не раз убеждалась в силе денег, особенно в социуме. Одеваешься более чем скромно, вербально и всем своим видом демонстрируешь отсутствие денег, и моментально образуется вакуум или, еще того хуже, пренебрежение. Но как только излучаешь успех, благополучие, вокруг тебя начинаются танцы с бубнами.

Пурпурные, расшитые золотом одежды императоров как раз об этом. О сочетании внутреннего достоинства и блеска персоны. Раньше меня это ранило неимоверно, наверное, потому что из «простых». Ядро социальной идентичности было не сформировано.

Твоя душа, ты сама ничего не значишь без красивой одежды, денег, хорошей машины, недвижимости, той социальной кожи, которую мы предъявляем социуму. Сейчас отношусь философски к этому вопросу. Законы земной жизни, увы, таковы.

Деньги – универсальная мера всего, пока не достигнешь уровня Просветленного. В социуме тебя определяет статус, положение, пока считаешь, что главные смыслы находятся в плоскости зеленого листа. Целеполагание гусеницы находится в поглощении зелени.

В СССР, где в результате революции все перемешалось, низы стали верхами, верхи – низами, главной незыблемой ценностью оказалась вертикаль власти и перемещение исключительно вверх. Сначала – власть, а потом – деньги.

Но при достижении нужной социальной ступени.

Парадокс заключается в том, что ты стремишься в иную красивую жизнь, но при малейшей возможности в нее попасть, сливаешься в черную дыру бедности. У одной моей клиентки, которую любовник вывез в пятизвездочный отель в Эмираты, случился самый настоящий психоз. Она разбила в номере все, что можно было разбить, потому что рядом с этой красотой чувствовала себя куском грязи.

Предложения статусных мужчин, годящихся по возрасту в отцы, снять квартиру, купить фирменную, как тогда говорилось, одежду, рассматривались как приглашение к проституции. Хотя иногда это было искреннее желание помочь без каких-либо мужских поползновений, по крайней мере, на первых порах.

Они очаровывались хрупкостью и нежностью, которые плохо вязались с суровым бытом общежития. О, эта особая гордость бедняков. Но моя система ценностей и жизненных приоритетов находилась и находится в сфере разума и духа.

Не так давно Россию потряс случай в Керчи. Восемнадцатилетний юноша устроил бойню в колледже. Был убит 21 человек, ранено более 60. Глава Следственного комитета назвал одним из основных мотивов трагедии травлю юноши за бедную одежду. Он был сыном санитарки, отец не принимал участия в жизни сына. Семья едва сводила концы с концами.

В терапии часто сталкиваюсь с тем, что относительно легко клиенты раскрываются в теме насилия, но мучительно тяжело в чувствах стыда и вины за бедность, голод, плохую одежду.

Когда обсуждала эту тему с личным психотерапевтом, она объяснила это тем, что насилие совершено посторонним человеком, а бедным ты рождаешься либо становишься в силу обстоятельств, как правило, фатальных.

Бедность как часть тебя. И в этом смысле все мы выросли из «Шинели» Гоголя. Скромный писарь решил обзавестись достойной одеждой. Окружающие стали к нему лучше относиться. Он даже начал ухаживать в кои-то веки за женщиной. Но грабители сняли с него шинель. Писарь, не выдержав, умер.

Социальная идентичность вступила в конфликт с социальной кожей, несовместимый с жизнью Акакия Акакиевича. Так случается, жизнь жестоко бьет при малейшей попытке вырваться «в люди».

Отшумел, отгремел юбилей Аллы Борисовны Пугачевой. Даже в любительской записи зацепила, проникла в те уголки души, куда не пускаешь уже никого, песня «Серое пальто».

 
Серо-драповое пальто,
Что досталось мне от соседки,
Превращало меня в ничто,
Запирало, как птицу в клетке.
Мне казалось, что ни за что
Даже самый нелепый случай
Не избавит меня от пальто,
От уродливой серой тучи.
 

Можно носить пальто от «Шанель», но оно всегда как будто бы надето поверх того уродливого недоразумения. И чувство стыда с тобой остается на всю жизнь.

Персона, социальная кожа, безусловно, важны. Они являются помощниками становления индивидуальности в этом мире, где никто не ждет тебя с распростертыми объятиями. И в этой ситуации деньги – наши союзники. Но они не панацея. Деньги не могут заменить внутренней работы на пути осознанности и поисков гармоничного, экологичного самовыражения. Деньги могут быть верными слугами, но и жестокими хозяевами. И нет более жестокого хозяина, чем бывший раб.

Эти устойчивые выражения наглядно подтверждены анализом приведенных случаев. Помните, как Моисей водил свой народ по пустыне 40 лет, чтобы вытравить из них рабов. Так и деньги часто приходят к тем, кто вытравил из себя раба. Антон Павлович Чехов посвятил этому всю жизнь.

В завершение главы мне хочется привести в качестве примера истории двух «ботаников», которых в школе дразнили, иногда били, потому что они были ни к чему не способными зубрилами-отличниками. Назовем их Митя и Витя.

Оба после школы получили блестящее образование, но построили бизнес, никак не связанный с профилем образования. Оба успешны, состоятельны. Митя делится деньгами с людьми и любит заниматься благотворительностью, его деньги – «новые».

Витя не показывает денег, ходит в одной и той же куртке со школьных времен. Как вы догадываетесь, Витины деньги – «старые». Он не показывает их и с трудом расстается с ними. У него нет семьи, проблемы в личной жизни. В его родословной – директора заводов, академики.

У Мити – крестьяне, мелкие служащие, инженеры. Но именно зажиточные хуторяне, на мой взгляд, создали тот ресурс, благодаря которому Митя не только поднялся в бизнесе, но и сумел создать семью, родить прекрасных детей.

Митю каждое лето отправляли к бабушке с дедушкой в деревню. Внуку отдыхать было некогда, потому что приходилось помогать родственникам. Картофельное, свекольное поля. Свиноферма. Птицеферма. Дедушка каждый день выдавал Мите самую настоящую зарплату в зависимости от объема проведенных работ. Осенью Митя возвращался домой с приличным заработком. Дедушка строго-настрого наказывал деньги родителям не давать.

Митя так и делал, иногда тратил на свое усмотрение, да и много ли правильному мальчику нужно денег. С четырнадцати лет стал зарабатывать в Интернете. Есть особого рода щедрость. Когда ты четко понимаешь, кому, зачем и как даешь деньги. На первых порах Митю часто обманывали, он мстил в ответ лгунам. Но потом все встало на свои места. Действия «брать» и «давать» уравновесились.

Самое главное в поисках равновесия между отдачей и получением денег – не останавливаться, двигаться, учиться на ошибках. Деньги любят счет, с одной стороны, а с другой – движение.

Не сбрасываю со счетов теоретические выкладки Фрейда относительно денег. Если клиент тяжело расстается с деньгами, в нем чувствуется много вытесненной агрессии, через какое-то время спрашиваю, нет ли у него склонности к запорам. Как правило, получаю утвердительный ответ.

Деньги позволяют путешествовать, ходить на концерты, выставки, доставлять радость себе и близким. Они – незаменимые помощники в познании внешнего мира. Но часто мы отказываемся от мира внутреннего в пользу внешнего, имея достаточное количество денег.

В свое время прочитала рассказ Виктора Пелевина «Пространство Фридмана», в котором как раз исследуется феномен «деньги к деньгам». Главный герой рассказа, бизнесмен Чингиз Каратаев, решил на практике проверить истину «деньги липнут к деньгам». Вооружившись сумкой с наличностью в 300 000 долларов, стал бродить по городу и нашел 3000 долларов.

За разъяснениями отправился к физику-теоретику, сказавшему следующее: «Перво-наперво надо вспомнить, что деньги по своей природе являются общественным отношением и не существуют сами по себе, отдельно от людей, на поведение которых они влияют. В данном случае это не деньги притянули к себе другие деньги. Скорее, огромный социальный магнит, которым является эта сумма, таким образом подействовал на ваше сознание, что вы стали воспринимать мир несколько иначе, чем его видят другие. Ведь это вы, а не сумка на вашем плече обнаружили кошельки и пластиковый пакет под лавкой – именно вы! Единственный из сотен проходивших мимо людей!

Каратаев не мог не признать правоту ученого. А то, что ученый сказал дальше, поразило его до глубины души.

– Мы видим, – сказал профессор, – что денежные суммы ведут себя как гравитационные массы, с той разницей, что источником финансового притяжения становятся не сами деньги, а сознание их обладателя».

Так выдержка из пелевинского рассказа косвенно подтверждает положения квантовой психологии и мои рассуждения об избирательной любви денег.

Вернемся к началу главы, где я задаюсь вопросом, почему при равных стартовых возможностях, приложенных усилиях к кому-то деньги приходят, а к кому-то – нет.

Психика человека подобна айсбергу. Три четверти под водой, одна четверть – над. Подводная часть – наше подсознание, надводная – сознание.

На уровне сознания мы хотим заработать много денег, подняться по социальной лестнице. Но часто наше осознанное желание вступает в конфликт с бессознательным, в котором обитают комплексы бедности, неполноценности, препятствующие достижению поставленных целей.

Следует учитывать, что наше бессознательное представляет собой такой пирог, слои которого могут перемещаться в зависимости от того, какую ситуацию мы переживаем в реальности. Внешние события могут стать катализатором прорыва тех пластов бессознательного, которые будут способствовать разрушению тщательно выстроенной реальности. Как это произошло со мной, с Кариной.

Комплекс бедности, сформировавшийся, возможно, еще до революции, захватывает сознание, и мы начинаем отталкивать деньги, совершенно не осознавая этого. Этот процесс подобен ведру с крабами, только здесь выступают в качестве сил противодействия предки, точнее, генетическая память бедности.

Для того чтобы обладать свойством царя Мидаса, необходимо подружиться с деньгами на всех уровнях подсознания:

• коллективное бессознательное рода;

• история родителей;

• личная детская история взаимоотношений с деньгами.

Несмотря на то что я уделила мало внимания этому аспекту, подчеркну важность осознанной работы в формировании ментальных установок и поведенческих сценариев взаимоотношений с деньгами. Это касается прежде всего развития эмоционального интеллекта и навыков общения.

Не думаю, что это большая оплошность с моей стороны. Книжный рынок изобилует литературой из разряда «думай и богатей». Мои же рекомендации по большей части о поиске вирусов, «отпугивающих» деньги, в матрице подсознания.

Как-то я безуспешно пыталась установить популярную антивирусную программу, вирус в системе «сносил» ее. И только когда была переустановлена вся система, программа благополучно заработала.

Так и в случае взаимоотношений с деньгами – вирус комплекса бедности, таящийся в глубинах подсознания, сводит на нет все наши усилия по карьерному росту, привлечению денег. И в этом случае новомодный тренд «подсознание может все» работает с точностью до наоборот, обогащая тех, кто продает эту идею.

Метафизический уровень взаимоотношений с деньгами предполагает равновесие процессов между действиями «брать» и «давать». Благодарность Вселенной, Богу даже за малейшие дары так же необходима, как уничтожение вирусов бедности в глубинах собственной души.

Еще одним архиважным метафизическим уровнем является максимальное использование своего таланта, этого драгоценного дара Творца для поиска своего пути и места под солнцем. У кого спокойно и ясно на душе, тот всегда на пути и предельно эффективно использует дары Вселенной.

Во времена безденежья и тотальных неудач стоит помнить о том, что это всего лишь временной отрезок, но не вся жизнь. И это всего лишь испытание на прочность, а не катастрофа и конец света.

Почаще вспоминать о лягушке, взбившей молоко в масло, но и не забывать о метафоре ведра с крабами. Знать, что является препятствием в безбедную, благополучную жизнь и какие скелеты в шкафу мешают приходу денег в нашу жизнь. Отделяйте семейную историю денег от личной и с упорством и последовательностью претворяйте в жизнь свои планы – таков залог успеха.

Можно, а иногда и нужно потерять деньги, чтобы обрести себя для себя.

Только тогда, когда ты все теряешь, как библейский Иов, у тебя появляется возможность получить то, что действительно необходимо. Друзья, родные – все сбросят маски и покажут подлинное лицо и подлинное отношение к вам.

Стань чистой вещью в себе. Стань куколкой, чтобы взлететь бабочкой. Не привязываясь и не привязывая. В этом состоянии непривязанности главное – не потерять душевного тепла. В разреженных пространствах горних высот можно замерзнуть без теплоты сердца.