Текст книги "Жена депутата"

Глава 10

Тогда

– У нас гости, – голос Володина сух и колок, точно это не он, а я разбудила его своим звонком в выходной день , да ещё в несусветную рань. Закрываю лицо ладонью, пытаясь проснуться, но выходит с трудом. Мой самолёт приземлился всего лишь несколько часов назад, а я после перелетов всегда ещё сутки прихожу в себя.

– Поздравляю, – это все, на что меня хватает. Сажусь, чуть покачиваясь, и нашариваю ногой тапочки под кроватью. Голова кружится, мир вокруг вращается и покидать постель не хочется совершенно, но если уж Андрей разговаривает со мной таким тоном, то о сне можно забыть, – рада за вас.

– Не ерничай, – одергивает он, – они приедут через два часа. Нужно встретить и разместить их в гостинице, водителя пришлю. Остальное потом.

Я щелкаю включателем кофемашины, опираюсь одной ладонью о столешницу.

Зерна перемалываются с монотонной мелодией, я слушаю ее, забывая, что Андрей все ещё на связи.

– Дина?

Он ждёт от меня ответа, формальность, я и так сделаю все, что требуется, даже если это мой выходной. Даже если я легла пару часов назад и сейчас боюсь заглядывать в зеркало.

– Я поняла тебя.

Нет абсолютно никакого смысла интересоваться, почему о приезде гостей я узнаю только сейчас. Аппарат пикает, я насыпаю в чашку две ложки сахара с горкой и сажусь за барный стул.

Чувство, что меня переехал КАМАЗ, и кофе не придает бодрости или сил. Мысли о том, что в таком состоянии мне нужно будет улыбаться незнакомым людям и целый день из развлекать, демонстрируя жизнерадостность и расточая улыбки, кажется ужасной.

Боже, застрелите меня кто-нибудь.

После душа в унылые краски дня добавляется немного цвета. Я крашусь, стараясь закамуфлировать выдающиеся мешки под глазами, но все бестолку. Хватаю солнцезащитные очки с большими темными стеклами и прячу за ними свои глаза.

Водитель Андрея уже ждет на стоянке, на его лице чуть больше радости, чем на моем. По крайней мере, он не провел несколько часов своей жизни в турбулентности, когда желудок ухает то возле самого горла, то ближе к копчику.

– Привет, – буркаю я, устраиваясь на переднем сидении, – кого нелёгкая занесла к нам в гости?

– Москвичи, – пожимает плечами Макс, – пристегнись, сегодня менты лютуют.

Я послушно перетягиваю через себя ремень безопасности и, откинув голову назад, снова закрываю глаза.  Макс ездит плавно и меня снова вырубает, и когда я открываю глаза в следующий раз, мы оказываемся на площади возле вокзала.

– Неужто на поезде едят? – удивляюсь, принимая с благодарностью купленный Максом кофе. Мы с ним в хороших отношениях, и я частенько прикрываю его отлучки в рабочее время, а он расплачивается со мной за это шоколадками и кофе.

– Нет, но условились встретиться здесь.

Кофе оказывается на редкость хорошим, я медленно тяну его, ожидая, когда большая стрелка остановится на цифре восемь. Гости, на редкость пунктуальные, приезжают без трёх минут, и я радостно вываливаюсь из машины, не забыв натянуть самую широкую из своих улыбок.

– Здравствуйте, меня зовут Дина, сегодня я по просьбе Андрея Владимировича буду вашим помощником.

Гостей двое.

Первый – Ладыгин, – мужчина среднего роста и веса, в растегнутом пиджаке. Рубашка обтягивает его небольшой живот, которого он немного стыдится.

Ладыгин жмет мне рук и после его прикосновения хочется вытереть ладонь об штанину, чтобы избавиться от влажного касания.

Точно такого же, что читается в его взгляде, с которым он ощупывает мою фигуру, задерживаясь на груди и коленях.

Я радуюсь, что сегодня нарядилась в скромное черное платье с закрытым декольте.

Второй – Старостин. Он мне не нравится ещё больше, а ему здесь не нравится вообще все. Это читается по его равнодушному виду, по плотно сжатым губам и ответам сквозь зубы. Внешне Старостин выглядит весьма эффектно, особенно на фоне своего компаньона, но что стоит красота, когда ты ведёшь себя, как дерьмо?

– Диночка, мы с дороги, везите нас сначала в гостиницу, а потом обедать. Вы же присоединитесь к нам? – Ладыгин подмигивает, потирая небольшую редкую щетину, а я улыбаюсь ещё шире. К вечеру мышцы лица сведёт, если я не прекращу так лыбиться.

– Я сегодня с Вами до самого вечера.

– А может, до утра? – шутит Ладыгин и сам же смеётся своему пошлому высказыванию, а я напоминаю себе мысленно, что Андрей платит мне неплохие бабки и потерпеть немного намеки этого придурка не так уж и трудно. В конце концов, рук он не распускает и дальше разговоров пока никуда не заходит.

Мы рассаживаемся по двум машинам: Старостин отказывается ехать с нами и остаётся в своей иномарке, за рулём которой водитель. А мы с Максом и Ладыгиным трогаемся первыми. До гостиницы тут рукой подать, вся дорога и заселение занимает не больше пятнадцати минут.

Ладыгин машет весело рукой, предлагая проводить его в номер, но я предельно вежливо ему отказываю, пряча руки за спиной. Портер увозит его чемодан, а я остаюсь внизу со Старостиным.

– Все хорошо? – уточняю у него из вежливости, но он смеряет меня таким равнодушным взглядом, точно перед ним не человек стоит, а кучка мусора.

Ответа я так и не дожидаюсь, мужчина поворачивается ко мне спиной и в сопровождении второго носильщика покидает меня.

– Ну и ладно, – говорю вслух, когда Старостин исчезает в лифте, – не больно ты мне и понравился.

И в тот миг я искренне уверена, что у нас с ним никогда не будет ничего общего. Боже, как сильно я  тогда ошибаюсь…

Глава 11

Володин приезжает в гостиницу спустя полчаса после того, как все разместились.

Лицо хмурое и немного помятое. Если бы я не знала, что Андрей противник алкоголя, заподозрила, что прошедшую ночь он провел в пьянках. Вопросов не задаю, лень, да и неинтересно. Те времена, когда меня волновала его жизнь в нерабочее время, давно в прошлом.

– Как они? – спрашивает первым делом, занимая место напротив.

Мы сидим с ним в ресторане при гостинице, я пью уже вторую чашку латте, но все равно хочу спать. Андрей заказывает кофе покрепче, а я радуюсь, что не мне его придется варить. Мелочь, а приятно.

– Дышат, – пожимаю плечами.

– Мы должны им угодить, – фраза у начальника выходит с вызовом, только я -то здесь причем? Поэтому отвечаю равнодушно:

– Ага.

– Что – ага? – взрывается вдруг Андрей, а я поднимаю удивлённо брови. Поводов для такого поведения нет, или я их не знаю, но его нервозность кажется удивительной и совсем ни к месту. Столичные гости к нам приезжают не в первый раз, отчего сегодня его настрой так отличается от обычного, мне невдомёк.

– Чего ты злишься? – вполне мирно интересуюсь у него, –  или под угодить мы с тобой понимаем разные вещи?

– Что… что за намеки? – Володин шипит, наклоняясь ко мне ближе, – я не стал бы тебя ни под кого подкладывать, ты же знаешь!

Знаю. Ни себе, ни другим, поэтому я сижу здесь в свой выходной день, поэтому я работаю на него. Володин меня не отпустит, мысль, с которой невозможно смириться, но я жду. Будет ещё время на вторую попытку. Первая вышла слишком… болезненной. Нужно, чтобы он расслабился.

– У меня и мысли такой не было, – я делаю невинное лицо, а потом утыкаюсь в телефон. Злить Андрея не хочется, как никак он мой начальник. Он пьет кофе, а я наблюдаю за ним изредка: движения все ещё нервные, встречи с гостями боится, но ждёт.

Когда Старостин и Ладыгин спускаются к нам, я вежливо извиняюсь и отхожу в сторону. Подслушивать разговор нет никакого желания, лишние знания мне совсем ни к чему, а вот понаблюдать за их взаимоотношениями интересно. Поэтому я сажусь за барный стул так, чтобы не бросаться в глаза, но при желании видеть лицо каждого.

Ладыгин общается с Андреем как с давним другом, хлопает по плечу, улыбается, а вот второй гость сидит с непроницаемым лицом.

Старостин красивый. Я вижу заинтересованный взгляд, которым его одаривает официантка. Она милая, но москвич не смотрит ни на нее, ни в меню.

Он смотрит на меня.

Я краснею, пойманная с поличным, отвожу глаза. Чашка в руке дёргается, кофе капает на подол платья.

– Черт, черт, – хватаю салфетки, чтобы впитать пятно, пальцы дрожат. Редко люди так открыто демонстрируют неприязнь и мне неуютно в их компании.

Казалось бы, работа в администрации города должна была выработать стойкий иммунитет к пренебрежительным взглядам, но почему-то со Старостиным это не работает.

Когда я снова поднимаю голову, он уже целиком и полностью занят беседой со своими компаньонами, и до меня мужчине нет никакого дела.

Чертовщина какая-то, он просто смотрит, а я уже подозреваю его… дальше мысль я не продолжаю. Завтра или послезавтра он уедет, а я забуду как его зовут.

Остаток дня проходит в поездках, мы катаемся по городу в новом составе, все так же на двух автомобилях: Старостин с водителем, которого зовут Денис, и мы вчетвером: я, Володин, Ладыгин, Максим за рулём. Ни за какие коврижки я не соглашусь пересесть в дорогую тачку к Демиду, поэтому сижу впереди с Максом и притворяюсь неодушевленным предметом, частью обивки.

Однако имеющий уши – услышит, и разговоры о мусоросжигательном заводе мимо меня не проходят.

В городе об этой новости ещё не знают, хотя основные разрешения давно подписаны и земельный участок под завод утвержден. Именно этим и займутся москвичи в ближайшее время, а основная задача Андрея обеспечить их беспрепятственную работу. Как он это будет делать я не знаю, экологи в нашем городе – истинные активисты, которые не ленятся выйти с плакатом в одиночный пикет в любое время года.

Впрочем, деньги здесь крутятся немалые, не обязательно говорить об этом вслух, чтобы мне стало понятно, и редакция Андрея вполне оправдана.

На месте будущей стройки пустырь, огороженный забором. Мы выбираемся из припаркованных машин, каблуки вязнут в сырой после вчерашнего дождя земле. С отвращением смотрю на килограммы грязи, налипшей на туфли, но на лице гостей ни капли брезгливости. Они с увлечением рассматривают участок, поросшей полынью и крапивой, Ладыгин ещё и руками машет, как мельница.

– Жаль, что к частному сектору только близко, – констатирует он, – но это уже ответственность Андрея. Да, мой друг?

– В допустимые нормы укладываемся, а дальше пусть хоть обосрутся, – говорит Володин, – суд в любом случае будет на нашей стороне, независимые экспертизы тоже.

– Ну вот и ладненько, месяц и начнем. К новому году надо уложиться, Демид.

Старостин головой мотает в ответ. До сих пор загадка, что я делаю с ними рядом весь день, но Андрей меня не отпускает, и я преданной собачкой послушно следую за ними – и так вплоть до позднего вечера.

Для пьянки, которая неизменно сопровождает подобные встречи, я бронирую вип-кабину в ресторане "Вавилон". Место дорогое, абы кто там не шатается, и у меня возникает надежда, что там они обойдутся без меня.

– Может, я домой поеду? – спрашиваю с сомнением, когда мы остаётся с ним наедине, – я там явно лишняя.

– Посиди немного, потом Максим отвезёт тебя, – я не спорю. Платье на мне хоть и черного цвета, но офисное, совсем не подходящее к обстановке. Тем лучше, не примут за эскортницу.

К нашему прибытию стол уже накрыт, я плюю на правила приличия и накладываю себе полную тарелку еды. После сегодняшней беготни аппетит зверский. Свободный стул ищу специально подальше от Ладыгина, его внимание и пошлые шутки ближе к вечеру становятся слишком навязчивыми.

Вскоре к компании подтягиваются ещё несколько человек, их я знаю в лицо. Бандитская внешность и манеры, но в нынешние времена таких людей принято называть бизнесменами и спонсорами. Впрочем, со мной они ведут себя прилично, кивают головой в знак приветствия. Не зря я провела столько лет в помощниках, уже примелькалась.

– Покину вас ненадолго, – я оставляю присутствующих, не забыв подхватить сумочку,  иду вдоль столов к приоткрытой двери – там выход на веранду, мне требуется немного свежего воздуха. Достаю мобильный – начало двенадцатого, а гости ещё только собираются. Если так пойдет дальше, то просидят до утра.

Опираюсь локтями на парапет балкона; внизу двор, уставленный столиками, играет тихая музыка, на открытом мангале жарится мясо. Почти курортная картинка, и я думаю, что в следующий раз приду сюда уже с кем-нибудь из подруг.  Сзади хлопает дверь, я чуть отступаю, чтобы не мешать, но не оборачиваюсь. Где-то справа, совсем близко,  останавливается человек, я ожидаю, что он закурит, но ничего не происходит. Я слегка поворачиваю голову и снова встречаюсь с тяжёлым взглядом Старостина.

– Сбегаешь?

Впервые за день он обращается ко мне. Я выпрямляюсь, снова натягивая вежливую улыбку:

– Рабочий день закончился, не буду мешать вашей мужской компании.

– А я думал, в твои обязанности входит развлечение гостей.

– Если есть необходимость разбавить мужскую компанию, могу позвать девочек, – голос по-прежнему остаётся доброжелательным, но я больше не улыбаюсь, напуская в глаза холод. Дурацкое желание Андрея держать меня ближе вылилось в то, что меня принимают за потаскушку, конечно, мне это не по душе. – Какие предпочтения? Блондинки, брюнетки, близняшки?

Старостин молчит, а вот у меня пульс в ушах стучит,  кровь приливает к лицу.

– Попизди мне тут. Я тебя хочу,  – выдает с ленцой, в интонациях нет вопроса, только повеление.

– Обломитесь.

Мне уже все равно, как мои слова отразятся на Володине, от злости трясет, но Демид спокоен. Кажется, мой отказ его не волнует.

– Для шлюхи ты слишком дерзкая, а для помощницы – не умеешь держать рот закрытым. Ну, сколько тебе платит Володин? Десять, пятнадцать, двадцать пять косарей?

Я чувствую себя униженной и беззащитной, бросаю беспомощный взгляд за окно ресторана, где внутри помещения сидит Володин, но он меня не видит.

Нужно самой справиться, в конце концов, я не маленькая девочка.

– Двадцать пять. Оплата вперед, – я протягиваю ладонь, поторапливая Старостина достать кошелек. Он щурит глаза, явно недовольный тем, что инициатива перешла ко мне, но все равно послушно вынимает из заднего кармана портмоне, отсчитывает пятитысячные купюры и протягивает мне. Я на него смотрю, не отводя глаз, а сама скручиваю банкноты кругом, беру его ладонь в свои руки, сжимаю до необходимого размера и впихиваю их туда.

– Туго не сжимайте, а то не пролезет, – хлопаю напоследок по предплечью, а потом позорно сбегаю.

Мне страшно, что он разозлится, страшно, что схватит меня за волосы… между лопаток жжет чужой взгляд, но Демид не трогает меня, все, что он делает, – говорит спокойно вслед:

– Сама придёшь ещё, – но дверь громко хлопает, разделяя, наконец, нас друг от друга.

Я слишком шумно вваливаюсь в вип-комнату, на звук все присутствующие  оборачиваются, Андрей смотрит вопросительно, но я мотаю головой, а потом ухожу.

Рабочий день закончился, хватит с меня этих денежных доминантов. Я домой хочу.

Макс дремлет за рулём, я стучусь в окошко, заставляя его подскочить.

– Все, домой едем, отпустили

– Ну наконец-то, рубит в сон, сил нет.

Я рассеянно киваю, глядя перед тем, как сесть, наверх. Демид все ещё стоит на балконе и смотрит в нашу сторону. Я ныряю в салон, пристегиваюсь, а потом только понимаю, что запах Старостина до сих пор преследует меня.

Подношу руку к лицу и чувствую, что пальцы успели пропитаться его ароматом: духи, деньги, дорогая кожа автомобиля.

И я бы покривила душой, если бы сказала, что этот запах мне не нравится.

Глава 12

– Что ты ему сказала? – голос Андрея полон недовольства, – Старостин не хочет тебя видеть.

От обиды дёргается губа, сердце делает стремительный скачок. Тяжело оставаться невозмутимой, вспоминая вчерашние намеки столичного гостя. И снова ощущение, что ноздри забивает запах Старостина, дорогой и развратный. Тянет обернуться назад, чтобы убедиться: за моей спиной никого нет, все это лишь фантом.

Я очень надеюсь, что Старостин не сказал ничего лишнего Андрею. Только приступа его ревности мне не хватает для полного счастья.

Володин смотрит на меня внимательно, но я выдерживаю его взгляд.

– Ничего, – говорю возмущённо, – мы с ним почти не общались. А ты мог бы сразу об этом сказать, а не заставлять ехать через весь город.

Мы снова сидим с ним в ресторане при гостинице в ожидании, когда проснуться гости. К счастью, хоть сегодня не приходится подниматься из-за них ни свет, ни заря: Ладыгин на вчерашней попойке перепил, и теперь пытается оклематься в собственном номере.

– Придется ему потерпеть.

– Ради меня столичным гостям перечишь? – притворно ахаю я, на что Володин рявкает:

– А ну не юродствуй! Жопу лизать всем подряд я не нанимался.

Отчего так разбирает Андрея, мне невдомёк. Да и надо ли? Я предпочитаю держаться от чужих секретов в стороне, хватает уже тех случаев, когда я против воли стала их невольным свидетелем.

– Они когда уезжают восвояси? – отвлекаю Андрея от дум. Он поправляет задумчиво часы на руке, не сразу отвечая на мой вопрос:

– Как пройдет встреча. Надеюсь, что сегодня.

И я тоже искренне надеюсь, что они отчалят в ближайшее время. Завтра понедельник, я не успела отдохнуть, а дел накопилось ой как много. А ещё мне хочется, чтобы нас со Старостиным разделяло больше расстояние, желательно, в несколько сотен километров.

– Доброе утро, – первой приветствую Сергея Ладыгина, замечая его в дверях ресторана. Он морщится в ответ, явно страдая с перепоя, и его лицо в этот момент похоже на гриб-сморчок. В руках

Ладыгин держит стеклянную бутылку с минералкой, к которой то и дело прикладывается, жадно делая несколько глотков.

– Может, аспиринчику? – предлагаю участливо, когда он доходит до нашего стола.

– К черту ваш аспиринчик, – капризно, как маленький ребенок, бухтит гость. От вчерашнего доброго настроения не осталось и следа, вот что делает неуёмная тяга к спиртному с людьми. Сергей сидит, развалившись на диване, голова запрокинута назад, пухлая рука лежит на лбу.

В душе я злорадствую: в таком состоянии Ладыгину точно не до флирта. Сегодня мои коленки защищены от фривольных касаний.

– Где Демид? – интересуется он, на миг переставая изображать умирающего.

– Идёт, – кивает мне за спину Андрей и я застываю, не желая оборачиваться назад.

Позвоночник печет, и хоть я не вижу ещё самого Старостина, ощущаю его приближение всем телом.

По щекам снова разливается румянец, я сижу с прямой спиной, смотрю куда-то за ухо Андрея, который не замечает моего состояния.

Оно и к лучшему.

– Доброе утро, – Андрей чуть привстает, протягивая ладонь Демиду, чтобы поздороваться.

Рука Старостина оказывается близко к моему лицу, я чуть разворачиваю голову, цепляясь за нее взглядом.

Смуглая кожа, покрытая черными волосками, длинные пальцы с аккуратными ногтями, переплетение вен, прячущееся под манжетой тёмно-серой рубашки.

Я бормочу приветствие, позволяя ему потонуть в мужских голосах. Смотрю строго на стол, стараясь дышать ртом. Слишком сильный его терпкий аромат, кружит голову. Трудно найти место рукам, я обхватываю колени, натягивая и без того длинную юбку ещё ниже.

Сегодня я собиралась тщательнее, чем вчера, оправдываясь желанием просто хорошо выглядеть.

Конечно, я делаю это не ради Старостина.

– Тут будем торчать или поедем, наконец? – говорит он, так и не присаживаясь, – Серёг, заебал, хорош мученика изображать. Пей свой алкозельцер и погнали.

Ладыгин с возмущенным видом поднимается с места, но вслух не спорит. А на парковке происходит заминка: я собираюсь сесть в машину к Андрею, уже держусь за ручку двери, когда Ладыгин вдруг начинает капризничать:

– Я хочу сзади прилечь. Один.

Мы все замираем: я, Андрей и Демид, понимая, что он хочет от нас.

Либо мой начальник пересядет к пижону, либо я.

Но Демид сам сказал, что не хочет меня видеть.

– Чем тебя моя машина не устраивает?  – спрашивает Старостин.

– А то я не знаю, как твой водила ездит, хочешь, чтобы я проблевался и уделал весь салон ?

 Я мысленно проклинаю москвичей, да и Андрею достается. Что ему стоило отпустить меня сегодня и справиться со своими гостями одному? Я все равно ничего особенного не делаю, только место занимаю. А теперь пусть уделают его машину. Знаю, насколько он щепетильно относится к своим вещам, вон как щека дёргается.

– Давайте я доеду на такси, – предлагаю самый, на мой взгляд, простой вариант, который понравится всем, – или вызову ещё один автомобиль.

– Время, – в разговор включается Старостин, – некогда ждать. Садись ко мне.

Я не сразу понимаю, что он говорит это мне. Ладыгин уже кряхтя заваливается в Андреевскую тачку, он сам кивает головой мне, мол все нормально, поезжай с ним.

А я иду на негнущийся ногах. Семь шагов, каждая нога по тонне каждая, я не хочу к нему, слишком близко мы будем.

– Назад, – заметив, что я собираюсь занять переднее пассажирское, приказывает Старостин.

Именно приказывает. Я открываю рот, пытаясь возразить, но он перебивает:

– Быстрей, – и открывает мне дверь.

Я сажусь аккуратно внутрь, на самый край, почти прижимаясь к двери, он устраивается рядом.

Салон просторный, можно устроиться с комфортом, но когда по соседству Демид, невыносимо тесно.

Воздух густой, мне жарко, несмотря на работающий климат. Облизываю пересохшие губы, точно зная, что сейчас он на меня смотрит.

Машина едет плавно, но в какой-то момент водитель резко ускоряется и я вжимаюсь в сидение, выставляя для удобства руку рядом.

Рядом с ним.

От Демида исходит жар, его ладонь в опасной близости от моей, и я быстро отодвигаю руку.

Старостин сидит вальяжно, ноги его широко разведены, колени почти упираются в спинку кресла передо мной, и я не знаю, куда деться от его рук, ног, от взгляда.

Невыносимо хочется взглянуть на него, чтобы убедиться, действительно он смотрит на меня или кажется?

Боясь окосеть, пытаюсь понять это, не поворачивая головы, но потом сдаюсь.

Так и есть.

Смотрит в упор, глаза темные, а я перед ним ощущаю себя обнаженной.

Его взгляд нарочито медленно скользит по губам, шее, вниз, к линии декольте. Я глубоко вдыхаю, грудь провокационно приподнимается вверх.

Я знаю, что он меня хочет, это искрится в напряжении между нами, отдается томительно внизу живота, простреливает до самых кончиков пальцев.

Демид и не думает скрывать своих желаний, на лице его написано – я свою получу.

– Интересная будет поездка, – говорит он, и из меня выбивает весь воздух, когда его колено касается моего.