Текст книги "Жена депутата"

Глава 13

Дорога кажется бесконечно долгой, даже несмотря на то, что Демид перестает насиловать меня взглядом.

Его отвлекают телефонные звонки, я не вслушиваюсь, разглядываю пейзаж за окном. Знаю, что ехать нам около часа, но это будут самые трудные минуты моей жизни. Воздуха катастрофически мало, жаль, во время движения не открыть окон.

И колени никуда не спрятать, Старостин всюду, – его рука рядом с моим бедром, колени лишь в паре сантиметров от моих, и то только потому, что я максимально от него отодвигаюсь. Держусь за ручку двери, как за спасательный круг, но не сигать же мне из машины, чтобы оказаться подальше от его прожигающего взгляда?

Андрей пишет мне в ватсапе, спрашивает как дела, а я смотрю на его сообщение растерянно, оно как из другой жизни.

"Чтобы они стали хуже, чем сейчас, надо ещё очень постараться", – отбиваю ему в ответ и убираю телефон подальше.

Сегодня Демид уедет и все в нашем родном болоте станет по-прежнему

– Дина, – зовёт меня он, я впервые слышу, чтобы Старостин обращался ко мне по имени. И тянет он так буквы, по-особенному, непривычно. По-московски, думаю с усмешкой, но телу не до смеха, волоски на руках встают дыбом, – ершистая. О чем ты думаешь?

Вопрос неожиданный, я быстро кошусь на водителя, но он делает вид, что ничего не слышит.

– Вам действительно это интересно?

– Раз я спросил, значит, интересно.

В голосе нотки стали. Понять его сложно, он отличается от всех тех людей, с кем я привыкла общаться на работе. Слишком непредсказуемый.

– Спать хочу. Дома убраться надо. Продукты в холодильнике закончились. Завтра снова на работу. Когда вы уже уедете обратно в Москву. Почему сказали Андрею Владимировичу, чтобы я не приходила. Что вам от меня надо.

По мере того, как я говорю, выражение его лица меняется с недоумения до веселья, а я в конце губу прикусываю, и так ляпнула лишнего.

– Я не говорил, чтобы ты не приходила. Я сказал, что лучше тебя уволить.

– Зачем? – от удивления и обиды жжет где-то внутри, хотя я знаю, что делаю свою работу без замечаний и Володин скорей удавит меня, чем отпустит, – все дело в моем отказе?

– От таких как ты, одни неприятности, – я не понимаю, о чем он, только хмурюсь сильнее, не решаясь переспросить. Старостин говорит серьезно, от веселья уже ни следа.

– Значит, мы с вами чем-то похожи, – заключаю я.

– Это навряд ли, девочка, это навряд ли.

Мы въезжаем на территорию бывшего санатория, отданную в частные владения. Я знаю, кому принадлежат здешние земли и удивляюсь, что вообще тут нахожусь, настолько я ниже рангом. Машины паркуются возле центрального фонтана, – статуи мужчин, держащих на своих плечах земной шар. Отовсюду веет совком, но дальше, ближе к Волге начинаются элитные коттеджи, всего штук семь, не больше, с собственным выходом к воде и пирсом.

Мы выходим на улицу, оставляя автомобили на парковке, дальше идти придется пешком. Рядом стоят, блестя полированными боками ещё несколько дорогих иномарок, пару знакомых номеров. Вот где развлекаются наши власть имущие в свободное от работы время.

– Андрей Владимирович, – отзываю в сторону начальника, стараюсь соблюсти пиетет. Когда он подходит ближе, натягиваю на лицо улыбку, но мне не до смеха, – а я туда в качестве кого пойду? На такие собрания не принято водить секретарш.

– Все нормально, лишнего не услышишь, – знает Андрей, как не люблю я становиться свидетелем лишних разговоров, хватило мне уже.

Я по-прежнему не понимаю, зачем меня повсюду таскают с собой на манер карманной собачки, разве что вот эту папку с проектом в руках держать, точно самим мужчинам она неподъемной кажется?

Но покорно иду следом, на пару шагов отставая от мужчин. Ладыгин, из-за которого нам несколько раз приходилось останавливаться в пути, выглядит ещё хуже, чем час назад, но идёт достаточно бодро.

Демид на меня больше не смотрит, зато я сзади могу его спокойно разглядывать.

Он самый высокий в их тройке, шире в плечах. Лёгкая рубашка и светлые брюки с укороченными штанинами, открывающими щиколотки  – пидаристические, как назвал их Володин, – ещё больше подчёркивают пижонство гостя. Ни дать ни взять, модель на отдыхе, на фоне Демида Андрей и вовсе кажется унылым офисным клерком.

Мы достигаем ближайшего коттеджа, на открытой веранде сидит мужчина лет сорока пяти – пятидесяти. Нос картошкой, расслабленное, даже доброжелательное выражение лица, но они не могут меня обмануть. К сожалению, даже криминальных авторитетов я знаю в лицо, на закрытых банкетах, куда вместо жену Андрей берет меня, за одним столом вполне могут оказаться менты и смотрящие, чиновники из администрации и парни, ведущие незаконный бизнес.

Быстро опустив глаза к земле, я прохожу вперёд, оставляя папку в руках Володина. Здесь мне быть точно ни к чему.

Спускаюсь вниз, к песку. Я не знаю, сколько времени займет разговор, но не рассчитываю на то, что они быстро управятся.

Намытый пляж чистый, светлый песок без мусора совсем не похож на речной. Я скидываю босоножки, и блаженно зарываюсь ногами в горячий песок. Солнце жарит, я жалею, что не захватила очки или шляпу. Волга здесь разливается широко, соседнего берега почти не видно и может показаться, что мы на берегу моря, а не в центре России. Возле самого берега греются мальки, я распугиваю их, наклонившись, чтобы потрогать воду.

Теплая, жаль, что не искупаться. Места здесь чудесные, лес сплошь из высоких сосен, заповедная природа, и даже вода в реке кажется чище, чем на других пляжах. Усаживаюсь на один из лежаков, коих тут с десяток и все свободные, и принимаюсь терпеливо ждать.

Я успеваю насчитать три белоснежных теплохода, проплывающих не так далеко от берега – можно даже прочитать названия, если сильно прищуриться, когда меня зовёт Андрей.

Поднимаюсь, быстро отряхивая ступни, и по деревянным широким ступеням иду к нему. Он стоит, спрятав руки в карманах, пытается сделать безмятежное лицо, но мы слишком хорошо знаем друг друга.

– Все в порядке? – уточняю на всякий случай.

– В полном, – кивает Володин, а потом смотрит внимательно, хватаясь за локоть, – я тебя люблю, Дина. Мне нужна твоя помощь.

– Какая? – мне не нравится его вступление, я перевожу взгляд за плечо Володина, на окно дома,  и вижу там Демида. Он смотрит на нас, за стеклом точнее не разглядеть. Выражение равнодушное, Старостин отворачивается, а Андрей продолжает:

– Ты должна подслушать все разговоры, которые сейчас будет вести Демид. Это важно.

– На что именно обратить внимание? – спрашиваю отстранённо, я не хочу шпионить за ним, он и так все понял и ничего при мне не скажет. Все это глупо и противно, я не спецагент.

– На все.

– Ты же понимаешь, что он при мне не будет лишнего болтать?

– Просто сделай все, что сможешь. Нам только немного времени выиграть.

И я киваю головой, – выбора у меня все равно нет. Не подкладывают в постель, и на том спасибо.

Глава 14

Андрей возвращается обратно в дом, а я остаюсь на пляже, не зная, чем себя занять. День тянется долго, я понимаю, что гости, видеть которых мне не следует, еще здесь.

Судя по машинам на стоянке, здесь точно – экологии, прокурор, остальных не знаю, может, они и вовсе не имеют отношения к этой встрече.

Злюсь. На Володина – за то, что втравливает меня в заранее обреченную миссию. Кажется, у него своя игра, отличная от тех условий, на которые договорились москвичи, и мне совсем не хочется попасть под раздачу, когда придет время.

Поднимается ветер, гонит волны, почти по-морскому облизывающие песчаный пляж. Погода портится, и мне кажется, что я буду сидеть на это пляже вечно, не то Хатико, не то Ассоль при любой погоде.

Появление за спиной Демида я, увлеченная собственными мыслями, пропускаю. Вздрагиваю, когда его шаги раздаются совсем близко, задираю голову вверх. На лице Старостина модные очки, за тонированными стеклами пустота, не разглядеть глаз, но меня пробирает. Он прячет руки в карманах, я сцепляю свои в замок.

Почему рядом с ним так трудно дышать?

– Мы сегодня уезжаем, – ставит в известность, только не пойму, зачем?

Кажется, он и сам не знает, оттого злится, на меня, на себя, на ситуацию.

– Мы всегда рады видеть вас снова в гостях, – натягиваю самую дурацкую улыбку из своего арсенала, чушь несу, только злю его сильнее.

Не хочу за ним шпионить, мне претит все эта возня за большой куш.

– Володин велел за мной приглядывать? – я таращу удивленно глаза, чужая проницательность пугает. – И как далеко ты должна зайти? Если я предложу трахнуться?

– Если вам с Володиным так надо, сами и трахайтесь, – я поднимаюсь, отряхивая ноги от песка и прохожу мимо, но Демид не даёт, ловит меня за талию, прижимает к себе:

– Я тебя здесь нагну и он ничего не сделает, – Демид снимает очки, глазами поедает, а я трясусь вся. Сердечный ритм сбивается, мир вокруг сужается до размеров его расширенных зрачков. Воздух больше не пахнет речной свежестью, только похотью и насилием.

Я верю тому, что он сможет, и боюсь его. Мы стоим, оба напряжённые, под его взглядом воздух вышибает из лёгких. Так хищники смотрят на жертву, которую собираются сожрать.

Нельзя быть слабой.

Я не мясо.

– Ты ошибаешься, – голос предательски дрожит, звеня истеричными нотками, – я не слежу за тобой.

Маленькая ложь, но сейчас я в ней нуждаюсь, я верю сама себе. Он меня отпустит, а потом я скажу Андрею все, что о нем думаю и уеду из этого проклятого санатория, подальше от Демида.

– Тогда что ты тут делаешь? Думаете с начальником, что самые умные?

Делаю глубокий вдох, и это моя ошибка. Лёгкие заполняются воздухом, смешанным с с его запахом, он действует на меня слишком сильно.

Во рту пересыхает, я снова облизываю губы, Демид переводит на них взгляд, а потом целует.

Поцелуй полная для меня неожиданность, в нем ни намека на романтику, он буквально насилует мой рот, вторгаясь в него своим языком.

Мы ударяемся зубами, я молочу по его груди кулаками, пытаясь отстраниться, но он не даёт, сжимает в железных объятиях, как в тисках.

Самое ужасное, что мне хочется ответить на его поцелуй, меня как волной сносит, когда наши языки переплетаются, а я против воли издаю тихий стон.

Но когда его руки ложатся мне на бедра, задирая подол, я понимаю, что он может зайти слишком далеко. Возбуждение сменяется страхом, стоит мне представить, что он воспользуется мной на лежаках перед гостевыми домами, точно последней шлюхой, но еще хуже – что тело реагирует на все это сильным возбуждением.

Я знаю, что мокрая, и как только его рука коснется моего белья, он все поймет сам. Нельзя этого допустить.

И я делаю единственное, что приходит мне на ум – кусаю его за губу, сильно, до крови, вкус которой ощущается на моем языке.

Он разжимает объятия и я отскакиваю в сторону. Оба дышим тяжело, возбуждением темным безумием затапливает его глаза, он протирает тыльной стороной ладони рот, смотрит на свою кровь и цедит:

– Вот дрянь. Чтобы я близко тебя не видел рядом с собой, иначе за последствия не отвечаю.

– С удовольствием, – я прохожу мимо на достаточном расстоянии, все ещё боясь, что он может передумать. Держу в руках обувь, босиком поднимаюсь вверх. Спотыкаюсь, после пережитого колени ватные, ноги совсем не держат меня.

– Дина? – Андрей выходит на крыльцо домика, смотрит на меня удивлённо, а потом хмурится, переводя взгляд за спину. Оборачиваюсь, вижу Старостина, злого, он орет на кого-то по телефону, кажется ещё немного, и запустит мобильный в сторону. – Что произошло? – спрашивает тихо, спускаясь ко мне, заглядывает в глаза с плохо скрываемой тревогой. – Он тебя не обидел?

– Ты же хотел, чтобы я любой ценой старалась, – говорю ядовито, вымещая все свое недовольство на нем. Андрей виноват не меньше Демида, и мне доставляет удовольствие наблюдать, как бледнеет его лицо, – он захотел попробовать на вкус твою игрушку, как я могла отказать?

Быстрый взгляд Володина скользит по мне вниз, он пытается понять, был ли у нас секс? Я фыркаю громко, не желая развенчивать его страхи

– Что он с тобой сделал?

Сейчас я остро чувствую, как устала от Володина. Я обязательно от него сбегу, как придёт время, но пока нужно спрятать эмоции и не позволять им брать над собой вверх.

Потому набираю полные лёгкие, выдыхаю носом.

– Поцеловал. Я не буду за ним следить. Подожду вас в машине.

И ухожу, оставляя позади их разбираться между собой. Впрочем, о чем это я? В мире больших денег не ссорятся из-за продажных женщин, которой я выгляжу в глазах Демида.

Глава 15

Встреча с прессеком занимает больше двух часов.

Мы вскользь касаемся наших отношений с Демидом: знакомство, после которого он уехал в Москву, а потом тесное сотрудничество на протяжении нескольких месяцев, во время которых мы и становимся парой.

На деле все происходило совсем иначе, но избирателям нужна гламурная, прилизанная версия наших отношений. Без предательств, слез и расставаний, без одержимого чувствами Андрея и моего второго, неудачного побега. Больше сиропа и розовых соплей.

Поэтому я позволяю Демиду солировать, мне только остаётся слушать, что он выдает в качестве нашей новой правды. Той, с которой мне придется теперь жить.

Мне тошно, но улыбка как приклеенная держится на моем лице.

– Про завод упоминаний минимум, – наставляет он Артема, – он давно у других людей, – быстрый взгляд на меня, – пусть их все текущие проблемы и касаются.

Я вслушиваюсь в ответы Рыбакова: медиаплан, избирательная кампания, благотворительность, репутация и доверие. Лицо Демида расслаблено, точно он уже абсолютно уверен в своей предстоящей победе, да разве и может быть по-другому?

Думай, Дина, зачем ему нужна жена?

Я чувствую, что не бьётся у нас с ним, и где-то плавает мысль, за которую трудно зацепиться, чтобы размотать весь клубок. Зудит, не даёт покоя.

Смог бы Демид выиграть, будучи холостым? Конечно, слушая Артема я все больше убеждаюсь, что ему это не составит труда. Слишком много людей заинтересованы в его победе, нет, не местные. Тогда – зачем?

Он ловит мой взгляд, улыбается неожиданно и открыто, и я отвечаю ему тем же. Как не билось бы рядом глупое сердце, как не трепыхались бабочки к животе, я не верю ему, а он – мне.

Но желание сбежать подальше от Андрея перекрывает все. Мне осточертел этот город, ставший ловушкой, а Демид не самый плохой вариант для защиты.

Я смотрю на наручные часы: уже почти десять, и меня невыносимо рубит в сон. В разговоре мое участие сводится к минимуму, я устраиваюсь удобнее, вытягивая гудящие ноги.

Невыносимо хочется оказаться в своей кровати, в тишине собственной квартиры. Мои фантазии прерывает вибрация телефона, смотрю на экран смартфона и вижу Наташкин номер.

Демид замолкает, смотрит вопросительно. Мы оба знаем, о чем он думает, я отрицательно мотаю головой – нет, это не Володин, и поднимаюсь:

– Не буду вам мешать.

Провожу пальцем по экрану, принимая вызов:

– Привет, Наташ, – в суете сегодняшнего дня я совсем забыла о ней, не до разговоров было.

– Привет, – голос подруги звучит непривычно, я хмурюсь. Демид все ещё смотрит на меня, пытаясь по выражению лица угадать, все ли в порядке. Мне непривычно его внимание, его вообще слишком много в моей жизни.

Он заботится так, точно все у нас по-настоящему, и это причиняет дискомфорт.

Потому что я хочу, чтобы это оказалось правдой, но получаю лишь подделку настоящих отношений. Это больно.

– Что-то случилось, Наташ?

Чтобы сосредоточиться на разговоре, мне приходится отвернуться от Демида и закрыть свободное ухом ладонью: рядом шумная компания, отмечающая день рождения, за их криками сложно разобрать Наташин ответ, и я переспрашиваю:

– Что? Повтори, пожалуйста, я плохо тебя слышу.

– Извини! – она срывается на крик, и я теряюсь, не понимая, что происходит, но все становится на свои места, когда я слышу голос Володина:

– Не вздумай класть трубку.

Я цепенею. Андрей приехал к Наташе, зная, что мы с ней дружим, и заставил ее позвонить мне?

– Что ты сделал с Наташей? – стараюсь говорить спокойно, не выдавать волнение. Фантазия разыгрывается, рисуя окровавленную подругу, держащуюся за затылок,  – моя собственная  проекция. Касаюсь головы в том месте, где под волосами прячется шрам, – гладкая кожа, и ощущаю приближающуюся головную боль.

– Не делай из меня монстра, – злится, а я беззвучно усмехаюсь, но не дразню его. – Я просто хочу поговорить. Извиниться за сегодняшний день. Скажи, где ты, и я подъеду.

За столько лет, проведенных с ним рядом, я должна была научиться бороться со страхом, но мне все равно каждый раз жутко, когда адекватный в обычное время Володин превращается в одержимого монстра, и одержим он мною. Я понимаю, что он не отпустит меня просто так, и то, что мы устроили сегодня с Демидом лишь только больше расшатывает его состояние. Теперь я не слежу за тем, пьет ли он свои таблетки или нет. Только бы он ничего не сделал Наташе.

– Андрей, – уже привычно мягко, но отстранённо начинаю я, – ты пугаешь Наташу. Пожалуйста, оставь ее в покое и перезвони со своего телефона. Я обещаю, что возьму трубку.

– Скажи свой адрес и я приеду. Никто не тронет твою подругу.

– Нет, – твердо, – или по-моему, или никак.

Я прикусываю губу, одновременно касаясь пальцами лица, не знаю куда деть руки, пока он раздумывает над ответом.

– Хорошо, – словно нехотя, сдается Володин, – если ты не возьмёшь…

– Возьму, – перебиваю его устало, – возьму.

Он отсоединяется, я смотрю в погасший экран телефона, дожидаясь, когда тот снова оживет, и пропускаю появление Демида.

Старостин подходит со спины, совсем близко, его рука обхватывает меня за живот, и когда я ощущаю горячее дыхание, обжигающее кожу шеи, звонит Володин.

Его имя крупными буквами высвечивается на всю ширину дисплея, пальцы мои дрожат. Демид накрывает их своей сильной рукой, сжимает почти до боли и шепчет:

– Отвечай, – и в голосе его только лёд и камень.

Глава 16

– Я…

Хочу оправдаться, объяснить, что Андрей сейчас рядом с Наташей, и ей наверняка страшно видеть Володина в невменяемом состоянии.

Но Демид не оставляет и шанса, за меня принимая вызов. Его палец скользит по глянцу экрана, я наблюдаю за ним, как зачарованная, а потом разжимаю руку, позволяя смартфону перекочевать в его ладонь.

Делаю шаг, чтобы увеличить расстояние между нами: трудно дышать, когда Демид так близко. Я его чувствую, все эмоции как свои, и сейчас меня топит чужим раздражением, злостью даже.

Он недоволен: суровые морщины прорезают почти идеальный высокий лоб, прищуренные глаза наблюдают за мной. Я прикрываюсь руками, ощущая себя перед ним обнаженной.

– А ты настырный, – говорит он с наигранным весельем, но за ним едва ли можно скрыть агрессию. Конфликт между двумя мужчинами, начавшийся совсем не из-за меня, сейчас обостряется до пределов.

Сердце заходится почти болезненно: я пытаюсь услышать ответ Андрея, даже руку поднимаю, чтобы протянуть ее к трубке. Совсем не из желания перехватить инициативу, скорее по привычке, записанной глубоко на подкорке.

Но Демид останавливает, мотает отрицательно головой, так, что становится ясно – мне не следует вмешиваться. Одними губами пытаюсь ему сказать: там Наташа. Не знаю, понимает он мои намеки или нет, по лицу неясно.

– Если ты так настаиваешь, – с усмешкой, не доходящей до глаз,  продолжает он, – то мы приедем.

Демид протягивает мне телефон, на миг наши пальцы снова соединяются. Смотрим друг на друга в немом диалоге.

Он не говорит мне: с тобой слишком много проблем.

Я не отвечаю ему: всему виной ты.

Если бы ты не приехал в наш город. Не захотел меня в качестве новой игрушки. Если бы я не влюбилась в тебя, а потом предала Андрея, чтобы защитить твою шкуру.

В благодарность ты меня бросил одну, не заботясь, выгребу или нет.

Ты мне должен, Демид.

– Поехали спасать твою Наташу, – говорит, наконец, нехотя. Но не отказывается, и я перевожу облегчённо дыхание.

Я знаю ее адрес, и дорога по ночным проспектам занимает совсем немного времени.

За рулём снова водитель, мы сидим со Старостиным сзади, напряжение между нами почти осязаемо. Я знаю, что за нами едет ещё один автомобиль с охраной.

Во дворе Наташиного дома наш кортеж смотрится инородно. Обычная девятиэтажка, на лавочке напротив подъезда компания мальчишек, у одного гитара, на которой он время от времени пытается подобрать мелодию. Фальшивит, срывается и начинает заново.

Я слышу только ее, никак не могу вспомнить, но она кажется мне чертовски знакомой и важной. Я не хочу участвовать в разборках, не хочу, чтобы меня делили мужчины, как вещь.

Только музыка и больше ничего.

Но когда моим желаниям было суждено сбыться? Андрей выходит из второго подъезда, идёт к нам быстро, лицо суровое, пиджак нараспашку.

Охрана Демида не прячется и не скрывает оружие в плечевой кобуре. Володин цепляется за них взглядом, но скорость не сбавляет.

Я стою за спиной Демида. Он говорит мне дождаться в машине, но разве смогу я остаться в стороне?

– Дина, – зовёт Андрей, начисто игнорируя присутствие Старостина, – иди сюда.

Я головой из стороны в сторону мотаю, не произнося ни слова.

– Сюр какой-то, – мотает он головой, не дожидаясь, что я сдвинусь с места, – Дин, ты и вправду решила, что ему можно верить?

– Послушай сюда, – наконец, произносит, Демид, – тебе ясно было сказано: от девочки отвали. Она теперь со мной. А если ты будешь по ее подругам мотаться да непричастный народ пугать, стул твой заместительский под жопой долго не продержится. И полетишь ты дальше, чем в прошлый раз.

– Сука, – зло ревёт Володин, глядя на меня, – стравить нас решила? Знай, не того ты выбрала, он тебя поматросит и вышвырнет.

– Мы женимся, – перебивает Демид, – и ещё раз увижу тебя возле своей жены, уебу. Уяснил?

Лицо Володина напоминает каменную маску. Мне кажется, его удар хватит сейчас. Я неосознанно прижимаюсь к Демиду, находя его ладонь и сжимая. Смотреть на Андрея невыносимо.

– Я тебя подобрал, – говорит он тихо, но кажется, что орет на всю улицу. Хочется заткнуть уши, чтобы не слышать, чтобы не услышал Демид. Я перебиваю Володина ,едва не срываясь на крик:

– Заткнись! Я его люблю. Не тебя.

Я ощущаю, как едва заметно дёргается рука Демида, за которую я все еще цепко держусь, будто в защитном жесте – стряхнуть меня от себя.

Но он справляется с собой, и пока я борюсь с горечью, осязаемой на кончике языка, Демид произносит:

– Вали отсюда.

Андрею ничего не остаётся, как сесть в автомобиль и уехать. Он газует резко, оставляя следы покрышек на асфальте двора, а я задираю голову вверх, чтобы в окне на четвертом этаже разглядеть рыжую голову Наташи.

Ее допроса мне не избежать.