Текст книги "Масоны, розенкрейцеры, каббалисты. Реалистическая картина тайных союзов и их историческое влияние на общество"

За границей вольные каменщики больше подверглись ударам смертоносного режима, так как доля евреев в ложах там была выше, чем в Германии, где в ложах – прежде всего в прусских – господствовали национализм и антисемитизм. Например, в Великой ложе Вены в то время от 70 до 80 % братьев были евреями. Вот документальные данные из Австрии:

• 61 брат эмигрировал;

• 101 брата убили, по большей части в лагерях;

• 16 братьев похитили и, вероятно, убили;

• 13 братьев покончили с собой;

• Рихарда Шлезингера, юриста, великого мастера, при вторжении Гитлера 12 марта 1938 года арестовали 16 марта 1938 года, а 5 июня 1938 года он умер в тюрьме.

Одной из самых трагичных является история варшавского масона и детского врача Януша Корчака (1878–1942). Будучи руководителем сиротского дома, он вместе со «своими» детьми добровольно пошел в газовую камеру, ибо не мог оставить своих подопечных в их последнем пути. Его настоящее имя – Генрик Гольдшмит. Под псевдонимом Януш Корчак он писал популярные детские книги, а юные радиослушатели знали его как «Старого Доктора». Корчак отказался от эмиграции в Палестину, а после поражения Польши взял под свою опеку в Варшавском гетто 200 детей из сиротского приюта. Позднее, в августе 1942 года, эсэсовцы депортировали их в лагерь смерти Треблинка.

Еврейский композитор и писатель Владислав Шпильман стал свидетелем налета на сиротский дом и описал невыносимую сцену того утра, когда началась депортация. Януш Корчак убедил эсэсовцев разрешить ему сопровождать детей. В тот момент он мог, хотя бы на время, сохранить себе жизнь, однако, как пишет Шпильман, «даже теперь он не желал отправлять их одних в последний путь». Говорят, Корчак сказал детям, что они все вместе поедут за город и будут там радоваться жизни! Наконец-то смогут они вырваться за мрачные стены гетто и увидеть цветущие луга и ручьи. Напустив на себя деланую веселость, Корчак велел детям принарядиться, почистить одежду и парами выйти во двор. Шпильман пишет: «Маленькую колонну вел эсэсовец, который, как подобает немцу, любил детей». Даже тех, кого отправлял на смерть.

Особенно очаровал его двенадцатилетний мальчик со скрипкой под мышкой. Нацист приказал ему играть, чтобы он, как гаммельнский крысолов, вел за собой колонну. Дети весело пели и смеялись. Корчак нес на руках двух совсем маленьких детей и развлекал их. Свидетель уверен, что Старый Доктор успокаивал детей еще и в газовой камере, «когда их душил циклон», и вселял в них радость, чтобы преодолеть панику и облегчить невинным детям «ужас перехода от жизни к смерти».

В музее мучеников Яд Вашем в Иерусалиме на площади Корчака стоит статуя «Корчак и дети гетто». Это фигура врача и писателя, автора книг по педагогике, в частности «Право ребенка на уважение» и «Когда я снова стану маленьким». Корчак пишет в последней:

Вы говорите:

– Дети нас утомляют. Вы правы.

Вы поясняете:

– Надо опускаться до их понятий.

Опускаться, наклоняться, сгибаться, сжиматься.

Ошибаетесь!

Не от этого мы устаем. А от того, что надо подниматься до их чувств.

Подниматься, становиться на цыпочки, тянуться.

Чтобы не обидеть [4]4
   Перевод К. Э. Сенкевич.


[Закрыть].

6. Луна – тоже вольный каменщик

«Луна теперь – американка». С таким заголовком вышла газета Bild 21 июня 1969 года, когда Нил Армстронг (1930–2012) стал первым человеком, ступившим на Луну. Если и есть на свете алхимик, превративший бумагу в золото, то это газетчик, который в тот день придумал эту строчку. Легендарный выпуск газеты, стоивший тогда 15 пфеннигов, продается теперь в сети более чем за 100 евро.

Когда масон смотрит на Луну, он, вероятно, думает о том члене экипажа корабля Apollo‑11-Mission («Аполлон‑11»), который спустя 20 минут ступил на поверхность Луны вторым. Базз Олдрин (род. 1930), сын бывшего военного летчика, начал свою карьеру масона в Нью-Джерси, в ложе Monclair № 144 (ложи в каждой стране пронумерованы в порядке их учреждения). На знаменитой фотографии, сделанной вскоре после приземления, мы видим не Нила Армстронга, как многие думают, а Базза Олдрина. Армстронг разделил судьбу всех фотографов, снимающих семейные торжества. Они стоят за камерой и остаются вне кадра.

Коллега Армстронга Базз Олдрин, которого тот сфотографировал, отправился в это опасное путешествие не только по поручению NASA. Когда он совершал свою знаменитую прогулку по Луне, Олдрин нес флаг с масонской эмблемой – угольником и циркулем, – врученный ему Джозефом Гаем Смитом, великим мастером Великой ложи Техаса, вместе с полетным сертификатом. Базз Олдрин развернул маленький флажок и, как официальный представитель великого мастера Лунной ложи, положил документ о ее учреждении под базальтовую плиту Моря Спокойствия. По сей день масоны Техаса претендуют на область Луны с координатами 0,8° с. ш. и 23,5° в. д. «До того момента, когда ложа сможет проводить свои собрания на Луне, – пишут члены Лунной ложи (Ложи Спокойствия № 2000) на своей домашней странице, – мы будем вынужденно встречаться на Земле». В одной из частей ритуала масоны перемещают свои ложи «из центра Земли на ее поверхность». С 1969 года ложа – во всяком случае по представлениям братьев – может пойти еще дальше. Она может переместиться из центра Земли на Луну.

Размещение тайных символов в заметных местах – излюбленная тактика масонов. Например, булавка с угольником и циркулем на лацкане пиджака или маленькое изображение незабудки. Есть интересная история об этом цветке, связанная с темными временами, когда нацисты запретили ложи. «Зимняя помощь немецкого народа» – так назывался фонд, который собирал деньги в пользу нуждающихся. В периоды сбора пожертвований в крупных городах нищих задерживали на улице и временно отправляли под арест, ибо организаторы понимали, что их присутствие на улицах уменьшит поступления в фонд. Те, кто жертвовал на зимнюю помощь, получали в качестве квитанции значок. Виды этих значков менялись, и каждый человек по значку мог понять, пожертвовал его сосед деньги, как истинный патриот, или нет. Один из таких значков – незабудка, выполненная из канифоли.

Предполагают, что масоны в подполье узнавали друг друга по этому нацистскому значку. Незабудка – не забудь меня и своих братьев. Один пожилой масон рассказывал мне: «Если масон возбуждал подозрение, потому что носил значок старого вида, то отговаривался так: мне настолько нравится этот цветок, что я ношу его всегда». До сих пор масоны соблюдают этот милый неброский обычай и носят значок цветка как секретный знак – в противоположность официальной и узнаваемой эмблеме с угольником и циркулем. Затем тот старый масон сказал: «Если меня спрашивает об этом какой-нибудь несведущий человек, я говорю ему, что я – член ассоциации садоводов и огородников, а это, можно сказать, почти правда».

Еще один тайный опознавательный знак – «масонские шарики», которые широко распространились в Англии в прошлом веке. Сейчас они стали весьма дорогостоящими лотами на сетевых аукционах. Неброские, небольшого размера шарики висят на связке ключей и снабжены скрытым замком. Если его открыть, шарик превращается в маленькую пирамиду, на грани которой нанесены различные символы. Чаще всего это четки (символ единения), циркуль (символ отношения к другим), череп (помни о смерти) или угольник (напоминание о собственных манерах).

В европейской культуре существуют тысячи таких символов. Например, уроборос из «Бесконечной истории» в виде амулета на шее бесстрашного юноши Атрейо. Сплетенные змеи магического талисмана аурин (используемая алхимиками трансформированная форма уробороса) представляют такие противоположности, как ночь и день, жизнь и смерть, мужчина и женщина (подобно инь и ян), а в фильме это также символ мудрости девочки-императрицы. На многих обложках романа Михаэля Энде уроборос также представлен в традиционном виде – как змея, свернувшаяся в кольцо.

Михаэль Энде (1929–1995), один из самых популярных немецких авторов книг для юношества и создатель образов Момо (Немецкая премия за детскую книгу) и Джима Кнопфа, часто подвергался нападкам со стороны богословов. Гейдельбергский евангелист Клаус Бергер (1940–2020) считал «Бесконечную историю» оккультной халтурой, замаскированной под сказку. Бергер понимал Момо как аллюзию на Христа, а девочку-императрицу считал аллегорией Люцифера. Энде якобы хочет завлечь читателя магией. Вместо этого следовало бы подготовить детей к восприятию христианских ценностей. Фактически надпись на задней стороне аурина вызвала подозрение в том, что Энде прославляет оккультиста и сексуального мага Алистера Кроули (1875–1947).

Лейтмотив творчества Кроули «Делай что хочешь» его противники толковали как пропаганду хищнической эгомании. Неоспоримо, что Кроули – законченный эгоцентрик и обладатель сомнительного характера. Однако оригинал этой цитаты, как Энде писал в письме одной читательнице, он позаимствовал у писателя эпохи Возрождения Франсуа Рабле (ок. 1494–1553). Рабле выходит из щекотливого положения, расширяя фразу: «Люби (Бога) и делай что хочешь». Сторонники Кроули интерпретируют фразу оккультистов «Делать то, что хочется, должно быть общим законом» как призыв познать свое предназначение и воплотить его в жизнь. «Воля» (желание) – это не что иное, как божественная искра, которая, по представлениям розенкрейцеров, тлеет в каждом человеке. Видимо, предвосхищая нападки, режиссер Вольфганг Петерсен в фильме изменил фразу: «Делай то, о чем мечтаешь». Энде активно протестовал против искажения своего произведения: все, что в книге было таинственным и магическим, в фильме стало «совершенно плоским и банальным». Даже сфинксы там такие уродливые, что напоминали Энде «грудастых стриптизерш». Вот его слова: «Из моей книги сделали что-то невыразимое».

Энде – не единственный автор волшебной сказки, подвергшийся нападкам со стороны богословов. Йозеф Ратцингер (род. 1927), будущий папа Бенедикт XVI, точно так же, как Клаус Бергер, высказался в 2003 году по поводу волшебника Гарри Поттера в письме консервативно-христианской писательнице и публицистке, автору романа: хорошо бы дать некоторые разъяснения, потому как этот «тонкий соблазн» может разрушить в детях веру в бессмертную душу, прежде чем она «сможет развиться как следует». В свете проступков Ратцингера и причастности к скандалу о злоупотреблениях, о которых стало известно в начале 2022 года, такая «озабоченность» выглядит особенно лицемерной. Папе Бенедикту, вероятно, также мало понравилось бы, что магический знак уробороса – основной мотив фэнтезийного сериала «Колесо времени» (The Wheel of Time) от стримингового сервиса Amazon Prime. Кстати, четвертая серия фантастического сериала «12 обезьян» (12 Monkeys, премьера в Германии состоялась в 2019 году) также содержит знак уробороса. Главный герой путешествует во времени, чтобы спасти мир от надвигающейся смертоносной пандемии – именно поэтому, вероятно, фильм оказался настолько успешным, что были сняты и следующие сезоны.

Масонскую символику можно обнаружить и в поэзии. Стихотворение «Взошла луна», позднее положенное на музыку как колыбельная, приобретает совершенно новый смысл, если знать, что его автор Маттиас Клаудиус (1740–1815) – масон.

 
Видишь луну на небе?
Видна только ее половина
И все ж она прекрасна и кругла.
Так и с другими вещами,
Мы беспечно смеемся над ними,
Пока не видят их наши глаза.
 

Это стихотворение можно толковать как призыв к религиозной терпимости и как масонский лозунг: освободись от власти предрассудков!

7. Тайны «Волшебной флейты»

Настоящим кладезем тайн является самое известное и самое значительное масонское произведение – опера «Волшебная флейта» (Zauberflöte, премьера состоялась в 1791 году в Венском оперном театре). Для истории культуры «Волшебная флейта» имеет такое же значение, как перевод Библии на немецкий язык, выполненный Мартином Лютером: эта первая большая немецкая опера появилась в то время, когда языком оперы считался исключительно итальянский. Швейцарский профессор германистики и член Немецкой академии языкознания и поэзии в Дармштадте Петер фон Манн назвал «Волшебную флейту» «третьей великой загадкой нашей культуры, наряду с шекспировским “Гамлетом” и картиной Леонардо “Мона Лиза”». Давайте попробуем разгадать тайну этого произведения.

В опере, так же как и в масонстве, главную роль играет преображение. Внешне оно достигалось за счет дорогостоящей сценической техники, с помощью которой либреттист и брат Моцарта по масонской ложе Эмануэль Шиканедер мог стремительно менять декорации (вспомним иллюзиониста Марвелли). Зрители замечали трансформации и в самих себе: по ходу спектакля менялись их симпатии к героям. В какой-то момент якобы добрая Царица ночи, помесь Денверского душителя и сказочной ведьмы, показывает свое истинное лицо. Впечатление, что перед нами воинствующая мать, которая всего лишь хочет вернуть похищенную дочь, поначалу обманывает зрителя. Вывод из этой части «Волшебной флейты» таков: «Освободись от власти предрассудков!» Дальше проступает двойное дно, созданное двумя волшебниками театра, Моцартом и Шиканедером: это народная опера, которую понимает каждый, но в ней есть и второй уровень восприятия, доступный только посвященным.

«Волшебная флейта» – «опера-дуплекс». Египтолог и исследователь «Волшебной флейты» Ян Ассман сравнивает ее с «религией-дуплекс», религией с двумя уровнями – один предназначен для народа, а другой для духовной элиты, которая хочет и может разобраться в подоплеках и аллегориях. С самого начала Моцарт прячет в трех аккордах увертюры три выразительных удара, масонский стук в двери храма. Для непосвященного эти три удара растворяются в море мелодичных звуков. Знающие вздрагивают и в то же мгновение стараются открыть брату дверь. Теперь перейдем к Царице ночи; ее роль до сих пор вызывает споры. Многие считают ее персонификацией католической церкви, которая скрывает свое клерикальное покровительство за благодушной улыбкой. Царица появляется как католическая Мария, плывущая на серпе месяца («Царица небесная»). Присутствовавшие в зале масоны сразу понимали намек – как и католические сановники. Другие предполагают, что Царица ночи – это символ розенкрейцеров (Ночь ₌ Оккультизм); воплощение магии и мистики, царица представляет антипод просветителей-иллюминатов того времени. Есть в ней и что-то от образа богини Деметры, оплакивающей утрату дочери. Шиканедер не дал нам ключа для понимания. Но так уж принято в масонстве: каждый волен интерпретировать символы по-своему.

В опере сила любви преображает людей в божественных существ. Для церкви это очевидная ересь (отклонение от официального учения), ибо добрые христиане должны всецело зависеть от Божьей милости и не смеют считать себя богами. В одном из дуэтов птицелова и Памины мы слышим: «Муж и жена, жена и муж, достигнут божества». Простой венский зритель всего этого попросту не понимал.

Действие происходит в Древнем Египте, но весь сюжет оперы укладывается в один иероглиф; как пишет Ян Ассман в книге «Волшебная флейта: опера и мистерия» (Die Zauberflöte. Oper und Mysterium, стр. 95 [немецкого издания]), иероглифы – это эстетическая форма с двойным дном. Непосвященным они просто передают неизъяснимое очарование, а для посвященных это собрание смыслов. «Это противопоставление внутреннего и внешнего пронизывает всю оперу, становится очевидным как в образах героев (противоположности Зарастро и Папагено), так и в музыке (сакральная и народная музыка). В опере Зарастро является мастером ложи и антиподом Царицы ночи: его знак – Солнце. Очевидно, что опера Моцарта и Шиканедера задумана как памятник мастеру их ложи Игнацу фон Борну (1742–1791). В среде венских масонов XVIII века Борна считали харизматичной личностью. Основатель древнеперсидской религии Заратустра – по-итальянски Зарастро – не что иное, как символический образ «светоносца». Масон Зарастро в начале оперы представлен как явный злодей, который хочет похитить принцессу Памину. Действительно, от этих масонов одни неприятности!

По сюжету принц Тамино с первого взгляда влюбляется в портрет принцессы, который Царица ночи дает ему для поисков. (Тамино: «Портрет обворожительно хорош».) В конце принц получает свою обожаемую Памину. Однако им обоим предстоит пройти в темной пещере два опасных испытания – водой и огнем. Классика античных мистерий. Здесь, правда, речь не идет о том, чтобы промочить ноги или обжечься. Испытуемый должен в переносном смысле познать, как удержаться на поверхности в «воде духа», чтобы не утонуть в догмах, авторитетах, не запутаться в сетях аппарата власти (Дицфельбингер «Школы мистерий», Mysterienschulen). При испытании огнем речь идет о силе духа, которая в мистериях постепенно обретает зримую форму; испытуемый должен уберечь себя от злоупотребления этой силой. В масонстве ищущий также проходит испытание темнотой, с повязкой на глазах. Правда, при этом ему не грозит опасность.

Испытуемые Тамино и Памина, как мужчина и женщина, вместе вступают в масонский орден Зарастро – в отличие от симпатяги Папагено, который во время испытания не смог держать язык за зубами. Папагено – один из типичных комических персонажей венского народного театра; их до сих пор можно увидеть на сцене в классическом театре кукол. В конце Папагено получает свою Гретель (Папагену), но в эксклюзивный клуб масонов не попадает.

Во время работы над оперой Моцарт часто посещал театр Касперля, где в то время роли исполняли не куклы, а живые актеры. Моцарт чувствовал душевное родство с Касперлем, как и Шиканедер, притом последнему – как актеру и комику – это особенно близко. Ева Гезине Баур («Эммануэль Шиканедер: человек для Моцарта», Emanuel Schikaneder. Der Mann für Mozart) по этому поводу пишет: «Как Касперль он (Моцарт) мог донести неудобные истины и допускать фривольные высказывания» о правителях, что говорит о том, что они понимали: простым людям смех дает выпустить накопившуюся ярость, и это – меньшее зло в сравнении с возможным взрывом этой ярости.

В современных постановках часто недооценивают гениальность сподвижника Моцарта, директора театра и масона Шиканедера. Если в музыке Моцарта нельзя изменить ни одной ноты, то либретто и инсценировку меняют, как товары в бакалейной лавке.

Меня совершенно сбила с толку постановка в Штутгарте, где партию Памины – в духе современной политкорректности – исполняла чернокожая певица. Партию ее «преследователя», черного слуги Моностатоса, пел белый мужчина. Чудак Моностатос (по-гречески «одиночка») влюбляется в Памину, но хочет не завоевать ее расположение, а взять принцессу силой (снова намек на Деметру, дочь которой похитил бог подземного царства Аид). Очень странно воспринималась знаменитая ария, где белый Моностатос (в оригинальной опере он должен быть мавром), по версии Штутгартской оперы, упрекает чернокожую Памину (по замыслу Шиканедера она белая) в том, что она находит его отвратительным, потому что он мавр.

 
Всякий здесь влюбиться может,
Вызвал ласку нежный взгляд.
Только бедный чернокожий
этим счастьем не богат.
 

Это «улучшение» обернулось неудачей. Помимо «Волшебной флейты», Моцарт сочинил много другой масонской музыки. До самой смерти он состоял в масонской ложе. Для своих братьев Моцарт написал «Масонскую траурную музыку» (Maurerische Trauermusik, KV 477) и кантату «Тебе, душа мира» (Dir, Seele des Weltalls, KV 429). Писатель Фридрих Хеград сказал 14 декабря 1784 года в приветственной речи по случаю вступления Моцарта в венскую ложу «К благодеянию»: «Вот и вы, брат мой! Избранный благосклонной природой, чтобы волшебной силой трогать сердца и вливать в наши души утешение и наслаждение!»

8. Чучело масона

То, как образ Моностатоса появился в «Волшебной флейте», достойно отдельного рассказа. Это одна из самых мрачных глав в истории европейского масонства. Одновременно она показывает, как может пойти не по плану то, что задумывалось как благо (если выбор белого актера на роль Моностатоса преследовал такую цель, то решение можно назвать просто гениальным).

Сегодня инклюзия считается чем-то само собой разумеющимся. В XVIII столетии среди самых прогрессивных просветителей в масонских ложах шли споры относительно того, распространяется ли желаемое равенство всех людей на тех, у кого другой цвет кожи. В конце концов заспиртованное тело чернокожего венского масона Анджело Солимана оказалось в кунсткамере.

В эпоху европейской колонизации венцы проявляли настолько неуемное любопытство ко всему иностранному, что привозили торговые корабли, например, из Африки. В 1777 году австрийская монархия Габсбургов основала форт в одной из бухт современного Мозамбика (Юго-Восточная Африка), чтобы торговать там слоновой костью и рабами. Колония просуществовала всего несколько лет из-за дилетантского ведения дел. Десять (!) австрийцев, оставленные в форте с парой корабельных пушек, не смогли сопротивляться португальцам, которые четыре года спустя прибыли на военном корабле и захватили бухту.

Несмотря на неудачные попытки австрийцев утвердиться в Африке, чернокожие рабы были символом высокого статуса и излюбленным живым трофеем в крупном космополитическом городе Вена. В то время в имперской столице проживало около двухсот африканцев, которых аристократы «содержали» в качестве экзотических игрушек. Они целиком и полностью зависели от господ и без их разрешения не могли жениться и обзаводиться семьями. Однако «придворные мавры» пользовались и определенными привилегиями: в отличие от остального населения, они модно одевались и хорошо питались.

Анджело Солиман (ок. 1720–1796) – один из таких «придворных мавров». В семилетнем возрасте Ммади Маке (предположительно это его настоящее имя) после истребления его народа в Нигерии похитили и обратили в рабство. В 1732 году – после крещения – он через Сицилию попал в Вену как «лейб-мавр» князя Лобковица, а после смерти аристократа в 1753 году по завещанию перешел князю Йозефу Венцелю фон Лихтенштейну. Своей образованностью, полученной с большим трудом, Солиман завоевал уважение у господина и даже у императора Иосифа II, который с радостью взял его под свое покровительство и в собственность. Солиман прекрасно играл в шахматы и был лингвистически одарен, он говорил по-немецки, по-итальянски, по-французски, по-латыни и даже по-чешски. Наконец, князь фон Лихтенштейн в 1781 году предоставил Солиману права свободного человека и даже ходатайствовал о его приеме в свою масонскую ложу «К истинному согласию» как полноправного брата. Солимана приняли в ложу не без корысти, ибо, как известно, ее братья питали интерес к естественным наукам, и теперь в их распоряжение поступил впечатляющий объект для изучения. Мавра освободили от уплаты членских взносов, и он весьма нескромно присвоил себе орденское имя Массинисса – в честь древнего нумидийского царя.

Прием в члены ложи чернокожих, как и евреев, в те времена можно считать доказательством живой терпимости просвещенных масонов. Массинисса даже занимал в ложе высокие должности. Он учил и испытывал неопытных братьев как брат-наставник и возглавлял как церемониймейстер шествие масонов, входящих в храм, в начале ритуалов.

О том, насколько уважительно к нему относились в ложе, говорит почтительное и даже подобострастное письмо Массиниссе известного ученого-юриста Иоганна Антона Мертенса (1755–1827):

Дражайший друг! Уже давно предметом моих сокровенных желаний было вступление в одно из избранных обществ правдолюбивых и просвещенных людей, как то, членом которого Вы являетесь (…) Я уповаю на Вас, мой друг, и смею просить Вас – из дружеских побуждений – поспособствовать моему приему в это общество. В благодарность за выказанную Вами благосклонность я готов использовать любую возможность, чтобы оказать ответную услугу, а мое членство в обществе никогда не даст Вам повода пожалеть о Ваших усилиях.

Ваш истинный друг и слуга,

Иоганн Антон Мертенс,

доктор юридических наук

Когда Массинисса покидал ложу, прежние отношения между «придворным мавром» и его «господином» восстанавливались, и он снова превращался в Солимана. Если в ложе братья обращались с Массиниссой как с равным, то по возвращении во дворец, где он жил вместе с князем, Солиман снова становился слугой, который бежал рядом с его каретой. Не планировал ли Солиман использовать положение «живой куклы» в своих интересах? Таким вопросом задается театровед Ивана Ривич, которая в 2015 году защитила в Венском университете дипломную работу о Солимане. Очевидно, свои первые деньги он заработал, играя роль экзотического «мавра высокородного князя», выставленного на всеобщее обозрение. Венки из перьев и юбки служили реквизитом для усиления экзотического впечатления от «придворного мавра». При Солимане в моду вошли восточные белые одеяния, создававшие живописный контраст с темным цветом кожи. Чернокожие люди привлекали венскую аристократию своим эротизмом; считалось, что чернокожими управляют животные начала и инстинктивные влечения. На портретах мы видим Солимана – стройного, красивого мужчину с андрогинными чертами лица. Вот и князь фон Лихтенштейн обратил внимание на городскую редкость и позднее украсил свою свиту Солиманом.

Эти клише дают о себе знать и в опере «Волшебная флейта», премьера которой состоялась в 1791 году: один из персонажей, чудаковатый Папагено, щеголяет в перьях как «полудикарь». В то время даже просветители сомневались, можно ли причислять представителей первобытных народов к «настоящим» людям. То же относилось в полной мере и к венским «придворным маврам». Скорее всего, Солиман послужил прообразом чернокожего персонажа «Волшебной флейты» как для его венских современников, так и для его масонских братьев Моцарта и Шиканедера. Из Массиниссы получился Моностатос. Друг Солимана и масон Игнац фон Борн, в ложе которого он состоял, стал духовным стержнем оперы «Волшебная флейта». Шиканедер ввел в нее этого видного венского просветителя в образе Зарастро, воздвигнув тем самым памятник фон Борну. Не всегда, конечно, среди братьев царила идиллия, воспетая Зарастро в его второй арии:

 
За этими священными вратами месть неизвестна,
и, если человек оступился, любовь ведет его по верному пути.
Так, опираясь на руку друга, он идет, счастливый и радостный, в лучший мир… [5]5
   Цит. по: URl: http://libretto-oper. ru/mozart/magic-flute (© Либретто опер, 2011–2023).


[Закрыть]
 

Когда Солиман в 1768 году, без разрешения князя фон Лихтенштейна, которого обвиняли в гомосексуальных наклонностях, женился на овдовевшей венке Магдалене Кристиано, князь лишил его жалованья и вышвырнул из дворца. Супруги переехали в предместье Вены и стали жить на 20 000 гульденов, Солиман выиграл их в карты во Франкфурте-на-Майне во время путешествия с князем. Собственно, играя в «фараона», Солиман обыграл одного банкира на 44 000 гульденов, однако великодушно дал шанс отыграться и вернуть 24 000 гульденов. В благодарность банкир Йозеф фон Бендер раструбил всюду о благородстве Солимана и стал не только его верным другом, но даже крестным отцом его дочери Жозефины.

Между тем Лихтенштейны перестали преследовать Солимана в связи с его женитьбой. Племянник князя после его кончины протянул Солиману руку дружбы и в 1773 году предложил ему место воспитателя при княжеском наследнике Алоисе. Спустя 25 лет Солиман наконец получил пенсию и мог спокойно наслаждаться жизнью. Но даже теперь он не снимал тюрбан и турецкое одеяние. Образ экзотического африканского царя стал его трагической ролью в жизни.

После его смерти произошло нечто жуткое. 21 ноября 1796 года в 14 часов Солимана поразил апоплексический удар. Тело его, очевидно, по приказу императора, конфисковали, на карете доставили в Хофбург и подвергли вскрытию. При этом была изготовлена его посмертная маска. Таксидермист (!) Карл Эберле содрал с трупа кожу и натянул ее на вырезанную в соответствии с посмертной маской фигуру. Брат Эберле Симон подготовил на эту тему официальный доклад; в то время он занимал пост директора Императорского музея естественной истории и состоял в масонской ложе, хотя и не в той же, что Солиман.

Погребение останков состоялось два дня спустя, тайно, на Верингском кладбище. Дочь Солимана Жозефина, которая только после похорон узнала о произошедшем, пришла в бешенство и потребовала от полиции вернуть «скелет (и кожу)» и «останки тела» ее отца. Против процедуры похорон протестовало даже высшее католическое духовенство, но безуспешно.

Неизвестно, завещал ли Солиман свое тело науке как, безусловно, просвещенный человек. На это могут указывать некоторые данные. Брат Солимана по ложе Игнац фон Борн также занимал пост директора Императорского музея естественной истории. Возможно, между ними существовала некая договоренность таким образом погасить посмертно его долги по членским взносам. Несомненно, братья его ложи могли узнать об этом и воспрепятствовать кощунственному изготовлению «чучела». Будь на то воля покойного, он бы высказал ее своим братьям, а его дочь могла об этом не знать. Завещания Солиман не оставил. По крайней мере, если он и предоставил свое тело для серьезных медицинских исследований, то явно не представлял, что в конце концов станет экспонатом паноптикума или сексуально озабоченным маньяком в «Волшебной флейте». Однако именно это и произошло. Деревянный Солиман стал экспонатом Музея естественной истории, где в полуобнаженном виде пролежал десять лет, выставленный на обозрение публики. Именно красота Солимана – причина этих посмертных злоключений. Директор музея Леопольд Фитцингер описал «красоту резных черт его лица» и «изящество телосложения, которое он удивительным образом сохранил даже в глубокой старости». Затем чучело экспонировалось на другой выставке, выставке флоры и фауны различных континентов, где Солиман, украшенный перьями, представлял Африку рядом с чучелами пекари и водоплавающих птиц. В конечном счете мавр попал в хранилище на чердаке Хофбурга, где жадные до денег служители показывали его любопытным за щедрые чаевые.

31 октября 1848 года все, что оставалось от Солимана, исчезло в огне. Во время октябрьского восстания в Вене пушечное ядро случайно залетело в стропила и вызвало пожар.