Текст книги "Греция. Полная история"

Спартанская воительница Арахидамия

Девочки в Спарте, подобно мальчикам, упражнялись в гимнастике, в беге и играх, развивавших физическую силу и ловкость. Этим Спарта очень сильно отличалась от Афин и других греческих городов, и положение спартанок казалось остальным грекам странным и даже неприличным. Но в Спарте так не думали, и женщины там не сидели взаперти в ожидании замужества, а должны были быть готовыми защищать дома от неожиданных набегов или восстаний илотов (рабов). Поэтому девушки-спартанки с детства обучались приемам вооруженного и рукопашного боя. Хозяйством же у спартанок в доме занимались рабыни, еду готовить спартанским женщинам тоже было совсем не нужно: по законам государства до 60-летнего возраста все без исключения жители Спарты были обязаны питаться коллективно из солдатского котла.

Полученное воспитание делало спартанок мужественными и дерзкими, готовыми активно включиться в жизнь государства. Спартанки рожали будущих воинов и сами могли в любой момент стать ими. Спартанским женщинам по достижении определенного возраста даже разрешалось вместе с мужчинами принимать участие в военных походах.

Пожалуй, самой известной спартанской женщиной-воительницей была принцесса Арахидамия. В некоторых источниках ее имя пишется так – Архидамия, но это не совсем верно.

Она была женой Эвдамида I, царя лакедемонян из рода Эврипонтидов, правившего в 331–305 гг. до н. э. И особенно прославилась она, когда царь Пирр, сын царя Эпира Эакида и фессалийки Фтии, по праву считавшийся вторым из величайших полководцев после Александра Македонского, вдруг решил утвердить свое влияние в Греции и ввязался в борьбу со Спартой.

В 272 году до н. э. он без объявления войны вторгся на территорию Спарты. А перед этим он объединил все свои войска, находившиеся в Македонии и в Эпире, и под его началом оказалось 25 000 пеших воинов, 2000 всадников и 24 боевых слона.

Приближение армии Пирра, естественно, вызвало в Спарте обеспокоенность. И спартанцы начали готовиться к обороне. Вскоре войска Пирра осадили Спарту, а в городе собрался совет, на котором было предложено удалить из города женщин, дабы спасти их от ужасной участи, неизбежной в случае захвата города противником. Но женщины-спартанки, узнав об этом, постановили, что не станут спасаться бегством и не оставят своих отцов, мужей, сыновей и братьев в опасности. Передать свое мнение совету они послали Арахидамию.

И вот Арахидамия, с обнаженным мечом в руке, дерзко вошла в зал заседаний и, прервав жаркие споры, заявила:

– Какого же вы низкого мнения о женщинах Спарты, если полагаете, что они смогут пережить разрушение города и смерть всех, кого любят. Женщины не желают спасаться, разве что вместе со своими мужчинами. Даже не думайте о том, чтобы отослать нас, а дайте возможность принять участие в защите города.

И тогда совет согласился не отсылать женщин прочь и перешел к обсуждению планов обороны. Точнее, члены совета решили не ждать штурма, укрывшись за городскими стенами, а решительно выйти на равнину и дать бой там. При этом и укреплениями было решено не пренебрегать: под покровом ночи было решено возвести мощный земляной вал, чтобы преградить путь врагу. Работа закипела, но к ней не стали привлекать мужчин, способных носить оружие. Они должны были сохранить силы для предстоящей битвы. Таким образом, копали землю и насыпали вал дети, старики и женщины, которыми командовала Арахидамия, столь же суровая и отважная, как и лучшие спартанские мужчины.

Земляные работы шли всю ночь, а с рассветом обе армии пришли в движение. Спартанцы начали вооружаться и строиться боевыми порядками. Женщины помогали им надевать латы и подбадривали такими словами:

– Мы увидим ваш триумф и разделим с вами радость победы. Но даже если вы падете в бою, ваши жены и матери смогут утешить и поддержать вас перед смертью!

И вот началось сражение, и очень скоро Пирр обнаружил, что вырытые спартанками укрепления препятствуют его планам. Его кони и слоны не могли преодолеть вал.

Сражение продолжалось весь день, а когда сгустилась тьма, Пирр понял, что практически не приблизился к своей цели. И он был вынужден отложить штурм до следующего дня.

На следующий день защитники Спарты сражались отчаянно, а женщины сновали между ними и городом, принося еду и питье, чтобы поддержать иссякающие силы мужчин, и унося домой раненых, умирающих и тела погибших.

Принцесса Арахидамия сражалась наравне с мужчинами. Но солдат у Пирра было значительно больше, и вот они уже прорвали ряды спартанцев, частично срыли земляной вал и с победными криками бросились к городу. Казалось, еще мгновение – и для спартанцев все будет кончено…

Атака боевых слонов царя Пирра

Но тут стрела пронзила грудь коня Пирра. Конь взметнулся на дыбы и сбросил Пирра на землю. Это замешательство позволило спартанцам броситься в контратаку, и Пирру пришлось уносить ноги. Он был подавлен и раздражен свалившимися на него неудачами. И тут он получил известие из Аргоса, расположенного на севере Пелопоннеса, где начался новый военный конфликт. В результате Пирр, не закончив кровавого спора со Спартой, принял решение идти на Аргос.

А тем временем на его арьергард напали спартанцы и убили его сына Птолемея. А уже в Аргосе его войска ввязались в бой на узких улицах города, и там Пирр напал на молодого воина. Мать этого воина, как и все горожане, не способные держать в руках оружие, сидела на крыше дома. Увидев, что ее сыну угрожает опасность, она сорвала с крыши тяжелую черепицу и бросила ее в Пирра. И та удивительным образом попала в стык между доспехами на шее Пирра. Тот выпустил поводья и свалился с коня. В давке никто даже не заметил его падения, и Пирр был добит на земле.

КСТАТИ

Выражение «Пиррова победа» обозначает ситуацию парадокса, когда победа достается слишком высокой ценой. И происхождением это устойчивое выражение обязано временам войны царя Пирра с римлянами. Тогда, в битве при Аускуле в 279 году до н. э., эпирская армия в течение двух дней вела наступление на войска римлян и в конце концов сломила их сопротивление. При этом потери в войске Пирра были столь велики, что царь (во всяком случае, так излагают этот эпизод древние историки) заметил: «Если мы одержим еще одну такую победу, у меня не останется ни одного воина из тех, что прибыли вместе со мной».

Что же касается отважной Арахидамии, то она умерла в Спарте в 241 году до н. э. Она стала матерью царя Архидама IV, правившего в 305–275 гг. до н. э., и бабушкой царя Эвдамида II, правившего в 275–244 гг. до н. э.

Соперничество между Грецией и Персией

Персия – это эллинизированное название страны Парсуаш (отсюда также происходит древнегреческий термин «Персида»). Древние персы жили в регионе Парсуаш примерно с X века до н. э. Они стали правителями большой империи Ахеменидов в конце VI века до н. э. На пике своего развития эта держава включала в себя гористые местности у Персидского залива, Вавилон и всю равнину Двуречья, а также Сирию, Финикию, Малую Азию и Египет. На востоке она простиралась до границ Индии, на востоке – до Туркестана.

Такого гигантского государства до тех пор еще не существовало (оно было величиной с половину Европы и раз в восемьдесят превосходило Грецию).

Персы собирали с подчиненных им народов множество податей товарами и деньгами, везде произвели оценку земли и налог брали по величине дохода, который с нее получался. Во всем обширном государстве была введена одинаковая золотая монета. При этом персы не притесняли людей иной веры, как те же ассирийские завоеватели.

Только греки неохотно подчинялись персидскому царю, и это в конечном итоге привело к продолжительной войне.

Следует отметить, что персы покорили греческие города в Малой Азии и в каждом городе назначили особого правителя из числа греков. А в царствование Дария I персидский наместник города Милета Аристагор задумал освободить все греческие города от владычества персов. Собрав войско, Аристагор уговорил афинян прислать ему на помощь флот. Не успели персы опомниться, как греки овладели Сардами, где жил персидский сатрап (наместник, правитель, хранитель царства). Но затем персы опустошили Милет и другие греческие города в Малой Азии, усмирив мятежников, а европейские греки поспешили ретироваться в свою страну.

В результате Дарий, ставший царем в 28 лет и озлобленный против греков, начал с ними войну, и эта война продолжалась много лет.

Во время первого похода персы под начальством Мардония, родственника Дария, не достигли успеха: большая часть их сухопутного войска погибла во Фракии, а флот был разрушен бурей.

* * *

Во второй поход Дарий назначил командующим своего племянника Артаферна, дав ему в помощники опытного полководца – мидийца Датиса. Те посадили на 600 весельных судов свое войско и поплыли к Аттике. На каждом судне было по 150 гребцов и матросов, а также по 40 тяжеловооруженных воинов. Кроме того, часть персидских судов везла лошадей конницы (персы всегда славились своей кавалерией). Историки определяют численность персидского войска в 20 000 человек пехоты и 1000 всадников. Греческие же писатели приводили и гораздо более крупные цифры – до 120–150 тысяч человек.

Если эта великая борьба между эллинами и персами во все времена была предметом несравненно большего внимания, чем какое бы то ни было другое событие древнего мира, если восторженные хвалы, расточаемые подвижникам этой великой борьбы ближайшими их потомками и потом еще раздаются на протяжении целого ряда веков в жизни европейских народов, если еще и в наши дни каждый раз, как подымается вдохновенная речь о борьбе во имя высоких целей свободного национального развития, вспоминаются бессмертные имена, связанные с отдельными перипетиями этой великой эпохи, то все это далеко не случайные явления. Здесь шла борьба, лавры и трофеи которой имеют неизменное значение для всех времен, великими завоеваниями которой еще и теперь, по прошествии трех тысяч лет, живет наше настоящее.

ОСКАР ЙЕГЕР

немецкий историк

Персы высадились на Марафонской равнине, что на севере от Афин. И там имело место одно из крупнейших сухопутных сражений греко-персидских войн – Марафонская битва. Она состоялась 12 сентября 490 года до н. э. неподалеку от греческого города Марафон (примерно в 42 км от Афин).

Но до этого, узнав о высадке персов, афиняне послали гонца в Спарту – за помощью. Но спартанцы, взвесив все «за» и «против», решили действовать так: древний закон страны запрещал им выступать в поход до наступления полнолуния, а ждать нужно было бы еще примерно неделю. И они ответили, что придут на помощь афинянам, но тем нужно немного подождать…

Вернувшись в Афины, гонец в точности передал ответ спартанцев. И афиняне вынуждены были выходить на бой одни.

Свои лучшие войска Артаферн и Датис поставили длинным развернутым фронтом в средине, а наемников из побежденных народов – по флангам. Афинское войско выступило им навстречу под предводительством Мильтиада, тирана Херсонеса Фракийского и заклятого врага персов. Тот прекрасно знал персидские военные обычаи (в 513 году до н. э. он был вынужден стать вассалом персидского царя и сопровождал его в походе на скифов), и он разместил греков так, что против сильного персидского центра встали только два отряда, а остальные находились против относительно слабых вражеских флангов. План Мильтиада состоял в том, чтобы быстрой предупреждающей атакой смять оба персидских фланга и затем окружить центр. Этот план удался.

Раздался звук трубы. По данному сигналу копья были взяты наперевес. Беглым шагом, с громкими боевыми кликами, греки пошли в атаку, невзирая на тучи стрел, осыпавших их из густых персидских колонн. Они быстро прошли восемь стадий (около полутора километров), отделявших их от врага, и схватились врукопашную. Они встретили сильного противника, и без того уже редкие ряды греческого центра редели все более и более и наконец были прорваны. Но правое и левое крыло в то же самое время сломили врага и стали смыкаться, чтобы вырвать у персидского центра уже почти одержанную победу. Центр персов оказался между двух огней, и поражение их было полное. Персы бросились бежать к своим кораблям, но часть их была оттеснена в болота и в прибрежные заводи и там нашла себе смерть. На берегу, где беглецы садились на корабли, вновь разгорелась ожесточенная борьба. Семь кораблей оставили персы в руках победителей, но пленных было мало.

Геродот утверждает, что пало 6400 человек. Но назывались и иные цифры – гораздо большие. Греки же потеряли всего 192 воина.

Торжество афинян было полное, но опасность не вполне еще миновала. Персы, как есть все основания предполагать это, еще до битвы решили очистить позицию при Марафоне и должны были принять сражение в ту самую минуту, когда они уже начали было сниматься с позиций. Теперь они посадили войска на суда и поплыли в южном направлении.

ОСКАР ЙЕГЕР

немецкий историк

Мильтиад, оставив на поле битвы небольшой отряд, чтобы охранять раненых и богатую персидскую добычу, сам с остальным войском прошел семичасовой путь от Марафона до Афин и в тот же вечер явился в город, который, согласно легенде, уже был извещен о счастливом исходе битвы.

КСТАТИ

Марафоном называют дисциплину в легкой атлетике, представляющую собой забег на дистанцию 42 километра 195 метров. Марафон – это олимпийская дисциплина у мужчин с 1896 года, у женщин – с 1984 года. Согласно легенде, греческий воин по имени Фидиппид в 490 году до н. э. после битвы при Марафоне пробежал, не останавливаясь, от Марафона до Афин, чтобы возвестить о победе греков. Добежав до Афин, он якобы успел крикнуть: «Радуйтесь, афиняне, мы победили!» И упал замертво. К сожалению, эта красивая легенда не подтверждается документальными источниками. Согласно Геродоту, Фидиппид был гонцом, безуспешно посланным за подкреплением из Афин в Спарту. Легенда же о том, что он пробежал 42 километра 195 метров из Марафона в Афины, впервые появилась у Плутарха в эссе «Слава Афин» в первом веке нашей эры (более чем через 550 лет после реальных событий).

Легендарный подвиг Фидиппида. Люк-Оливье Мерсон

Соответственно, когда персидский флот появился перед Фахерской бухтой, он нашел победителей готовыми к новому бою. Персидские полководцы не отважились на новую попытку, повернули свои корабли и поплыли восвояси.

Только когда персидские корабли скрылись за горизонтом, эллины наконец по-настоящему порадовались победе и отпраздновали ее. После полнолуния спартанцы, как и обещали, прислали двухтысячный отряд. Никак не могли они поверить, что битва уже состоялась и что афиняне победили без их помощи. Спартанцы попросили разрешения побывать на поле битвы у Марафона и осмотреть захваченные трофеи. Увиденное потрясло спартанцев. Они умели воевать и могли по достоинству оценить то, что произошло в Марафонской долине. Воздав хвалу афинянам, спартанцы возвратились домой. Слишком поздно явились они и разделить лавры победителей уже не могли.

ЯННИС МИЛИАДИС

греческий писатель

После этого славный Мильтиад стал уговаривать афинян завоевать греческие острова, подчинявшиеся персам. Он предложил снарядить флот в 70 кораблей и дать их ему в распоряжение. Он обещал городу богатую добычу, и городской совет дал знаменитому человеку то, что тот просил. Эскадра пустилась в море. У острова Пароса она остановилась, и Мильтиад послал гонца требовать у населения штраф за то, что парийцы предоставили в распоряжение Датиса одну свою триеру для похода против Афин. Парийцы отказались, и начались военные действия. Но осада оказалась неудачной, и сам Мильтиад был опасно ранен. В этом положении он окончательно бросил неудавшееся дело и вернулся с флотом в Афины. Однако там обманутые в своих ожиданиях афиняне возмутились, обвинили его в «обмане народа» и заключили в темницу, где он вскоре и умер от своей раны.

Место Мильтиада в Афинах занял Аристид, заботившийся о пользе народа, а также честолюбивый Фемистокл. И последний все же покорил греческие острова, подвластные персам, а потом стал уговаривать афинян усилить флот на случай нового нападения персов.

* * *

Между тем Дарий I из династии Ахеменидов, правивший с 522 года до н. э., готовился к новому походу против греков, но он умер во время этих приготовлений (в 486 году до н. э.). Гордый Ксеркс (старший из сыновей Дария, рожденных в то время, когда он уже был царем) подумал, что мощным войском нетрудно будет покорить Грецию, и повел за собой около миллиона солдат. По другим данным, его войско «состояло приблизительно из 1 700 000 людей, о ежедневном продовольствии которых приходилось заботиться». Флот состоял из 1200 военных кораблей и 3000 транспортных судов. Начальство над ним было поручено Ахемену, брату Ксеркса. Все другие принцы крови также сопровождали царя в походе.

По словам немецкого историка Оскара Йерега, это было «величайшее войско, какое когда-либо видел свет». Оно прошло Фракию и Македонию, а затем вступило в Фессалию. Греки сильно испугались, увидев несметные толпы персов. Многие из греческих городов без боя сдались Ксерксу, и лишь афиняне решились положить начало общему союзу для отражения страшной опасности. Они отправили послов в Спарту, и спартанцы охотно согласились на предложение объединения.

Душой этого первого опыта сплотить всю нацию в одно целое был один из «отцов-основателей» афинской демократии Фемистокл.

Фемистокл был чрезвычайно одарен от природы и заслуживает в этом отношении, как никто другой, величайшего удивления <…> Отличаясь выдающейся остротой ума, он был величайшим мастером быстро разбираться и принимать решения в непредвиденных обстоятельствах текущего момента и, кроме того, обладал исключительной способностью предвидеть события даже отдаленного будущего. За что бы он ни брался, всегда у него находились подходящие слова и выражения, чтобы объяснить другим свои действия, и даже в той области, с которой он непосредственно не соприкасался, умел тотчас найти здравое суждение. По ничтожным признакам Фемистокл прозревал, предвещают ли они что-либо хорошее или плохое. Короче говоря, это был человек, которому его гений и быстрота соображения сразу же подсказывали наилучший образ действий.

ФУКИДИД

древнегреческий историк

Послы были разосланы во все стороны, чтобы привлечь всех греков к союзу, однако успех посольств оказался мал. Одна Коркира обещала выслать в помощь значительное число трирем, но не сдержала обещания. Остальные города вообще отказались принять участие в войне. В результате у греков оказалось менее 6000 сухопутного войска, которым командовал спартанский царь Леонид.

Северная Греция отделяется от Средней Греции цепью высоких крутых гор, которые тянутся до морского берега так, что только у самого моря имеет место длинный, но очень узкий проход – Фермопилы. Греки подумали, что только в этом месте они могут устоять против превосходящих сил неприятеля, и потому решились занять этот проход. Впереди стал Леонид с тремя сотнями храбрых спартанцев, а за ними разместилось все остальное греческое войско. Недалеко от этого прохода стоял весь греческий флот.

Точнее, так: Леонид приказал главной части войска начать немедленное отступление. Но чтобы дать грекам время опередить персов, необходимо было по возможности дольше задержать последних в узком проходе. Оставшись в этом месте с горсткой солдат, Леонид, по сути, приносил себя в жертву для пользы всей Эллады. Свита его вполне разделяла его решимость – покинуть своего командира им не позволяла воинская честь.

Тысячи царей умерли и давно позабыты. Но все знают и чтят царя Леонида. Нет, не потому, что он был царем. А потому, что царь Леонид до конца выполнил свой долг перед родиной.

ЯННИС МИЛИАДИС

греческий писатель

Жак-Луи Давид Царь Леонид в сражении при Фермопилах. 1814 г. Лувр, Париж

И вот началось сражение величественнее и ужаснее всех известных в истории.

Когда персы, по приказанию Ксеркса, выступили против греков и стали пробираться в проход, храбрые спартанцы, вооруженные длинными копьями, так ловко и удачно начали поражать неприятельских солдат, что истребили их тысячи.

Все цветы риторики, которыми старые и новые историки старались украсить это сражение, ничего не могут прибавить к действительности. Каменный лев, воздвигнутый в честь Леонида, на том месте, где он пал, и надпись, которой Симонид велел украсить надгробный камень погибших спартанцев, говорят всего красноречивее о великом событии, совершившемся здесь. Несколько героев, граждане свободных городов, послушные велениям закона, единственного признаваемого ими господина, пали здесь со спокойной решимостью после славного боя – ясное доказательство для будущих поколений, что существуют высшие нравственные блага, из-за которых стоит жертвовать жизнью, не рассчитывая ни на какую другую награду, кроме сознания выполненного долга.

ОСКАР ЙЕГЕР

немецкий историк

В страшной резне погибли два брата Ксеркса, а вскоре за ними пал и Леонид, сражавшийся в первых рядах своего войска. Спартанцы отбили его труп при помощи мечей, так как большинство копий были уже переломаны. Но в конце концов горстка героев была окружена со всех сторон, и все они были изрублены рассвирипевшими персами.

* * *

После сражения при Фермопилах персы начали опустошать и грабить города, а потом сожгли и Афины, жители которых, однако, успели бежать на близлежащие острова. Вслед за тем на море, в виду Афин, появился многочисленный персидский флот. У греков было только 380 судов, а у персов – 1200. Но огромному персидскому флоту нелегко было пробраться в узкий пролив между островом Саламином и Афинами, где стоял греческий флот. Полководец Фемистокл, зная это, захотел обмануть персов, и он прикинулся их другом. Он послал гонца к Ксерксу, чтобы предложить персам неожиданно напасть на греческий флот, якобы потому что между греками началась ссора и они не в состоянии будут защищаться. Ксеркс поверил Фемистоклу и тотчас же, ночью, велел своему флоту войти в узкий залив, где стояли греческие суда. Но огромные персидские корабли тут же наскочили на мель. Легкие греческие суда окружили их и разбили большую часть неприятельского флота, а остальная его часть поспешила обратно в Азию.

Битва при Саламине. Худ. Вильгельм фон Каульбах (1868)

В то же самое время значительная часть сухопутного персидского войска, пустившись в опустошенный Пелопоннес, погибла там от голода и болезней. После таких неудач Ксеркс поспешил в Азию, оставив в Фессалии 300 000 войска под командованием Мардония.

Тот в следующем году опять попытался напасть на греков. Но афинский полководец Аристид успел собрать до 100 000 войска, которое под начальством самого Аристида и спартанца Павсания разбило персов близ города Платеи.

В этом сражении персы были практически полностью перебиты. Уцелеть удалось лишь одному отряду, который не участвовал в битве, и примерно трем тысячам воинов, принимавшим в битве непосредственное участие. Что же касается потерь греков и спартанцев, то они, согласно Геродоту, составили всего 159 человек. Понятно, что это слишком заниченная цифра, и с ней не соглашались даже античные историки. По другим данным, реально погибло около десяти тысяч эллинов.

Одновременно с этим на море (у мыса Микале в Малой Азии) греки истребили остатки персидского флота. И с тех пор персы уже не нападали на Грецию, но греки преследовали персов в их собственных владениях, и эта война продолжалась еще около тридцати лет.

Из всех народов, подвластных Персии, греки были самый талантливый и образованный. Персы сами были народ грубый <…> Они сохранили с простотою нравов прежнюю дикость и неразвитость. Царь Дарий, велев ждать себя своим полководцам 60 дней, завязал им на память 60 узелков на веревке – другого способа исчисления времени не было у монарха, жившего гораздо после еврейского царя Ахаза, имевшего солнечные часы. Врачи при персидском дворе были больше греки. Греки и египтяне уже в то время составляли интеллигенцию Персии. При персидском царе <…> был постоянный летописец, заносивший все случившееся на страницы истории, но ему приходилось очень мало заносить подвигов собственно персов. Покоренные народы стояли впереди своих победителей <…> Греки преобладали нравственным влиянием между этими покоренными народами.

ВАСИЛИЙ АНДРЕЕВ

российский историк

* * *

Упомянутая выше Марафонская битва произошла 12 сентября 490 года до н. э.

Эта битва стала первым крупным военным столкновением двух великих цивилизаций: античной (эллинской) и древневосточной (персидской).

И получается, что маленькая Афинская республика и микроскопическая по современным масштабам Марафонская битва, в которой погибло всего 192 грека, сделали гораздо больше для прогресса и цивилизации, чем многие новейшие европейские войны. Афинский патриотизм – это было не хвастовство, не заносчивость над другими народами, а гордое сознание своих сил и ревностное сохранение того, что народ считал своим нравственным богатством, своим национальным достоинством. Военное мужество – это только одно из орудий мужества гражданского. И величие Марафонской битвы заключается в том, что она спасла Европу от Азии.

Поэтому она навсегда осталась гордостью афинян. И патриотические ораторы позднейших веков всегда говорили о Марафонской битве, когда хотели возбудить отвагу в афинском народе, а любой афинянин испытывал самоуважение, когда его называли «потомком бившихся при Марафоне».

После этой победы демократия, зародившаяся в Афинах, быстро одержала верх и в прочих регионах Греции. Это-то и было началом афинской гегемонии.

Торговля и порожденная ею демократия стали брать верх над земледелием и аристократией. Таков общий закон гражданского развития. Живя обособленной жизнью, государство опирается на земледелие. Вступая в отношения с соседями, оно должно отдавать предпочтение торговле. Торговые страны всегда были демократическими республиками.

Строго аристократическая Спарта и прочие части Греции последовали за Афинами. Но так как торговое участие Спарты было слабо, то перемена обнаружилась в ней очень поздно, и тогда-то спартанский царь предложил дать политические права, бывшие уделом семи сотен чистокровных спартанцев, остальным гражданам и разделить всю Спарту на 39 000 равных участков. Но то было уже более века спустя.

Таким образом, Афины стали первым городом, поднявшим новое знамя, определившее будущую участь Греции. Это дало им первенство над остальным греческим миром. Спарта из самолюбия оспаривала у Афин эту роль, пока наконец не подчинила своему влиянию Афины, но тогда наступило и падение цивилизаторской роли Греции, и главенство перешло сначала к Македонии, а потом – к Риму.

Спартанская гегемония продолжалась с 404 года до н. э., когда Спарта, заручившись поддержкой Персидской империи, одержала победу над Афинами в Пелопоннесской войне, до 371 года н. э., до года битвы при Левктрах, в которой спартанская армия потерпела сокрушительное поражение от фиванцев.