Текст книги "Гены гения"

«Дети из камеры хранения»

Сам того не осознавая, я создавал датуру своими руками

Автор – Рю Мураками

В детстве лимон был единственной доступной для меня бомбой. Как Мотодзиро Кадзии, автор романа «Лимон», положил в магазине «Марудзен» в Киото страшную бомбу с золотым отблеском, так и я ходил в нелюбимые места, обязательно припрятав в кармане желтый цитрус, выросший где-то в Калифорнии. Лимон был последним оружием, способным обратить мир в щепки и запустить апокалипсис. Кроме того, его можно было свободно носить с собой, и использовал его только я один.

Когда я поступил в старшую школу, то понял, что мощи цитруса недостаточно, чтобы устроить конец света. Потом я услышал, что есть еще одно взрывное произведение, способное заменить собой «Лимон». О нем мне рассказал друг детства Тацуо (интересно, что в этом произведении появляется филиппинец по имени Тацуо де ла Крус). Принесенное им новое оружие оказалось не фруктом, а лепестком вьюнка. Так произошла моя встреча с датурой (дурманом).

«Дурман белый, другое название китигай-насуби, содержит алкалоиды, ядовитое растение, вызывающее видения, галлюцинации, потерю реальности, утрату контроля над собой. В центральной части Южной Америки называется борачеро и выращивается в больших количествах. Ценное медицинское сырье для таких алкалоидов, как атропин и скополамин»[13]13
  Здесь и далее цитируется по: Мураками Р. Дети из камеры хранения. СПб., 2003.


[Закрыть].

Друг открыл книгу на странице с закладкой и, подражая герою Гадзэру, прочитал его реплику: «Если тебе захочется что-нибудь разрушить, я научу тебя одному заклинанию: “Датура”. Захочется крошить всех без разбора: “Датура”». Затем он добавил: «Забавно», сунул книгу мне в руки и исчез.

Оказалось, что он одолжил мне совсем недавно выпущенный роман Рю Мураками, написанный от третьего лица, – «Дети из камеры хранения».

Я читал его, забыв о еде и воде. Произведение оказалось довольно грубым, но оно излучало энергию, с которой мне не доводилось встречаться раньше. Она не превращалась ни в звук, ни в изображение.

Живот скрутило от острой боли. В ушах звенело. Сердце колотилось в груди. Голова кружилась. В паху горячо щипало. К горлу много раз подкатывала тошнота. Эта книга причиняла боль, насиловала и сжимала меня. Зверская ласка этого романа надругалась надо мной, и я впервые ощутил потребность в бомбе, которая уничтожит весь мир.

Датура – оружие массового поражения. Один из главных героев, вокалист музыкальной группы Хаси, говорит: «Ты первоклассный певец, но ты вторгаешься в умы людей, будоражишь, как наркотик, их нервы исключительно ради того, чтобы остаться на высоте. Но для того, чтобы удержать слушателей, одного наркотика недостаточно. Нужна бомба, которая в несколько секунд разнесет вызванные тобой грезы».

Да, бомба, которая взорвет все в одно мгновение! Это датура. И именно порыв к разрушению отражает в себе мятежный дух, которым пропитано все произведение. Я не анархист, не либертарианец. Я просто поддался духу мятежа.

Мятеж – это образ жизни, который отвергает существующие правила. Сопротивление, которое рвет связи с прошлым. Террор, который разрушает систему, созданную предками. Устройство для управления мемами, приобретенное для выбора будущего.

Это явление можно увидеть в фильмах Bakuretsu Toshi BURST CITY Сого Исии и «Тэцуо – железный человек» Синъи Цукамото, в манге «Акира» Кацухиро Отомо. Уничтожить существующий мир, чтобы создать новый. Истребить старое поколение ради этой цели. Избавиться от норм, городов и народов. Убить родителей, предков и коренное население. Передать мемы, а значит, сменить поколения, затеяв резню.

«– Датуру? А что это такое? ‹…›

– Это яд, который сделает Токио белым-белым, – ответил Кику».

Понятно. Значит, «Дети из камеры хранения» – это мятежный роман для молодежи. Я, не осознавая этого, ассимилировался с их образом жизни. Я верил, что сопротивление – это поиск датуры.

Однако я нигде не мог ее найти. Со временем я стал ответственным членом общества, завел семью и направил лишнюю энергию на работу и воспитание детей. Мир избежал разрушения, хоть и успел обжечься. Ну а у меня не было выбора, кроме как сдаться, сказать себе, что дни мятежа прошли, и жить дальше.

Через 30 лет я перечитал «Детей из камеры хранения». Хидео, который стал третьим лицом, знал то, чего не знал тогда я. Хидео, сам того не осознавая, своимируками создавал датуру, которую искал, но так и не нашел. Точно так же, как Кику и Анэмонэ в конце романа разбросали дурман по Токио, сейчас Хидео распространяет бомбу датура, созданную мной, по всему земному шару! Та датура, которую рассеивает Хидео, – это мемы, появившиеся в момент исчезновения меня и мира.

Хидео, закрывший книгу, вспомнил, что эра мятежа еще не закончилась. Мы – «Дети из камеры хранения».

Давай, очнись. Круши, убивай, уничтожай все на своем пути.

Октябрь 2011 года

Молодежный роман о разрушении и освобождении, который нокаутирует фонтанирующей энергией.

Мальчики Кику и Хаси родились в камере хранения. Они никак не могут выбросить из головы слово «датура», которое услышали от мужчины, живущего в заброшенном здании. Кику следует за Хаси в Токио, чтобы найти свою мать, и встречает прекрасную девушку Анэмонэ, питомцем которой является крокодил. В руки Кику попадает датура, спрятанная в глубоких водах в селе Огасавара. С ее помощью он «разрушает» Токио.

«Фуккацу но хи»[14]14
  «День возрождения». На русском языке книга не издавалась. – Примеч. пер.


[Закрыть]

Ошибки человечества, презирающего природу

Автор – Сакё Комацу

«“Кто и зачем?..

В конце концов, что за свирепое и зловещее существо принесло такие беды на эту прекрасную планету?

Кто вызвал эту катастрофу? Какой-то сумасшедший? Или вся система того времени? Чья-то ошибка в конкретный момент? Я был уверен, что кто-то в этом виновен”.

Эти строки я невольно пробормотал, когда произошло Великое восточно-японское землетрясение.

С тех пор прошло семь месяцев. Увидев, что восстановление никак не продвигается, я снова прошептал: “Кто. И зачем?..”»

Это пролог научно-фантастического романа «Фуккацу но хи», выпущенного в 1964 году Сакё Комацу, гигантом японской научной фантастики. Он скончался 26 июля, не увидев успехов в возрождении страны после бедствия. Ему было 80 лет.

По правде говоря, накануне я увидел «Гибель дракона» в специальном отделе книжного магазина и купил его. По иронии судьбы, как раз в период после землетрясения, когда произведения гения Сакё Комацу оценили по-новому. Я почувствовал, что мы каким-то образом связаны.

Мне захотелось узнать, что он думал об этом небывалом землетрясении, поэтому я начал скупать его работы. «Хатэсинаки нагарэ но хатэ ни», «Фуккацу но хи», «Гордиев узел», «Кэссё: Сэйдан». Если говорить о лучшем произведении Сакё Комацу, то для меня это, несомненно, «Хатэсинаки нагарэ но хатэ ни». Однако я был шокирован, когда перечитал «Фуккацу но хи». Чувства от книги во взрослом возрасте разительно отличались от детских впечатлений. Сцена, где главный герой Йошидзуми видит разрушенный Токио под водой, перекликается с землетрясением в марте 2011 года, и я не смог удержаться от слез.

Впервые я прочел «Фуккацу но хи» в середине 1970-х годов. В то время люди нередко паниковали по поводу пандемий и бактериального оружия. Удивительно то, что роман был написан в 1964 году. Задолго до того, как появились «Штамм “Андромеда”» Майкла Крайтона, «Погоня» Кодзи Танаки, родоначальник фильмов об эпидемии вируса «Безумцы» Ромеро и «Перевал Кассандры» Косматоса. «Фуккацу но хи» – произведение о бедствии, опередившее свое время, которое не воспринимается как научная фантастика.

В любом случае это роман большого масштаба. Автор сделал коллаж из точных научных данных, политической ситуации того времени и героев, разбросанных по всему миру, а затем изобразил гибель человечества романтически и аккуратно. Повышение цен на куриные яйца, необходимые для разработки вакцины, белые маски на лицах в пустых поездах, СМИ, не рассказывающие правду, – все это навевает воспоминания о недавних эпидемиях атипичной пневмонии и свиного гриппа, о реальности, которая переполняет меня. Если вы перечитаете эту книгу сейчас, то поймете, что она не является научной фантастикой.

Хоть это и японский роман, большая часть действий происходит за границей во время холодной войны.

Дипломатические отношения и авиационное сообщение оставляли желать лучшего, поэтому уехать в другую страну было непросто. Тем не менее многие работы Комацу отличала масштабность. Это уникальная черта, выделяющая его среди других авторов. Молодой человек с мечтами о будущем рос в период военной оккупации после поражения его страны. Все, во что он верил, кануло в лету. Думаю, неудивительно, что он выбрал путь писателя-фантаста и изображал мир вне времени и пространства, воспевал пацифизм и отказ от ядерного оружия и творил истории, охватывающие размер всего земного шара.

Когда я был одержим научной фантастикой, я беспокоился о мире и считал, что с таким человечеством ему лучше погибнуть. Мне нравилось читать произведения на тему вымирания людей или конца света. Но, когда я столкнулся с действительностью, я понял, что ошибался. Научная фантастика не была способом сбежать из реальности. Это средство, созданное для того, чтобы предупредить нас всех, людей любого возраста и национальности, о том, что может произойти в будущем. Ко-гда я перечитал «Фуккацу но хи», будучи уже взрослым, смог ощутить описанное в нем сильное стремление Сакё Комацу.

«Медицина нужна, чтобы спасать жизни, но также с ее помощью мы разрабатываем проклятое бактериальное оружие. То же самое можно сказать об атоме и электронике. С одной стороны, мы пытаемся помочь человечеству, а с другой – задушить его насмерть».

В этом произведении мир будет разрушен дважды: сначала бактериальным оружием и землетрясением, а после – ядерной войной между США и Советским Союзом. Как мы знаем, в марте 2011 года произошла цепная реакция: землетрясение – цунами – атомная катастрофа.

Когда происходит крупная авария, нелепые случайности идут одна за другой и приводят к тому, что казалось невозможным. Различные предохранители выходят из строя, как сбитые кегли, и не успеваешь моргнуть, как происходит большая катастрофа.

Да, то, что произошло в марте 2011 года, – не стихийное бедствие. Как и в книге Сакё Комацу, все произошедшее – ошибка человечества, презирающего природу. Сможем ли мы дождаться нашего дня возрождения?

«Нет, мир, который нам нужно возродить, должен стать миром, где нет великих бедствий. Воскрешать дух зависти и дух ненависти и мести непростительно».

Если мы воспользуемся возможностью и выберем иной путь к процветанию, другие мемы, другие решения, то, полагаю, именно тогда и наступит долгожданный день возрождения.

Октябрь 2011 года

История о поиске пути к возрождению после катастроф, которые произошли по вине высокомерного человечества.

Разбит сосуд с бактериями ММ-88, разработанными в качестве биологического оружия. Инфекция распространяется по всему миру с удивительной скоростью, уничтожая всех на своем пути. В Антарктике выживает поселение численностью менее десяти тысяч человек. Сможет ли наш род возродиться? Великолепная история от писателя-эрудита о светлой и темной стороне научного прогресса, жадности и высокомерии людей. Обязательно прочитайте послесловие от автора, где он предлагает различные пути развития Японии и мира в целом.

«Хё: рю:»[15]15
  «Дрейф». На русском языке книга не издавалась. – Примеч. пер.


[Закрыть]

Бороться, чтобы сохранить мемы, находящиеся на грани жизни и смерти, – вот что такое жажда жизни

Автор – Акира Ёсимура

Слышали выражение, что правда страннее, чем вымысел? На свете существует много чудесных сюжетов, основанных на реальных историях. Среди них мне нравится жанр «выход из комнаты». В этом году я снова посмотрел фильмы «Большой побег» и «Мотылек». Также я обратил внимание на новые подобные фильмы, такие как «127 часов» (хоть его и нельзя отнести к моему любимому жанру). Их объединяет то, что они являются «документальными фильмами про выживание», созданными на основе реальных событий.

На этот раз я хочу представить вам научно-популярный роман Акиры Ёсимуры под названием «Хё: рю:». О нем мне когда-то рассказал писатель Наоки Хякута. Мы пересеклись абсолютно случайно – он прочитал мое эссе, которое называлось «Я на 70 % состою из фильмов», – на показе ленты «Мотылек». После этого он дал мне совет: «Если тебе нравится жанр “про выживание”, то прочитай “Хангоку” или “Хё: рю:” Акиры Ёсимуры».

«Хё: рю:» – роман, взявший за основу кораблекрушение, которое произошло в поздний период Эдо[16]16
  Период Эдо – период в истории Японии с 1603 по 1868 год. – Примеч. ред.


[Закрыть]. Во времена Тэммэй[17]17
  Тэммэй – девиз правления японского императора Кокаку, который использовался с 1781 по 1789 год. – Примеч. ред.


[Закрыть] судно с четырьмя моряками из провинции Тоса терпит крушение из-за шторма. Мужчин выбрасывает на берег острова Панафидина, расположенного к югу от острова Хатидзёдзима. Остров необитаем, и на нем нет ни растительности, ни родников, ни ручьев.

Поучительный нон-фикшен-роман, созданный на основе серьезного исследования, рассказывает нам о героическом выживании на суровом вулканическом острове в течение 12 лет.

«Раз уж мы попали в такие условия, то остается только смириться. Давайте придумаем, как нам выжить на этом острове» – так наставляет Тёхэй своих товарищей по несчастью, которые привязаны к прошлой жизни и не хотят мириться с действительностью. Мимо острова не проходят корабли, поэтому шанса на спасение нет. Тёхэй настаивает на том, что необходимо адаптироваться к текущей ситуации и новой жизни. Они кормятся единственным животным, которое есть на острове, – альбатросом и собирают дождевую воду в скорлупу от его яиц, чтобы утолить жажду. Затем они понимают, что альбатрос – птица перелетная, и учатся сушить мясо и хранить его до возвращения птиц на остров. Тёхэй помогает остальным выжить благодаря своей проницательности и способности действовать.

Однако все моряки, кроме Тёхэя, питаются только мясом альбатроса и все время лежат в пещере, поэтому вскоре заболевают и умирают.

«У нас будут проблемы, если мы перестанем двигаться. Человек создан для работы».

Тёхэй усваивает урок. Он добавляет в свой рацион моллюсков и рыбу, дает нагрузку на тело в соответствии с солнечной активностью. Я думаю, что истории выживания случаются не только на необитаемых островах. Это касается и современных городских жителей. Человек не сможет существовать, если будет потакать своим желаниям и вести ленивую, бесцельную жизнь.

Интересно, что «Хё: рю:» сюжетно разделен на две части: в первой моряки оставляют свое прошлое и проводят дни как животные, а во второй они планируют покинуть остров и возвращаются к человеческому сознанию.

Спустя пять лет рядом с островом терпят кораблекрушение шесть моряков из провинции Сацума. Тёхэй, ставший для них авторитетом, пытается передать им свой опыт выживания. Однако новоприбывшие, хоть и воздают должное образу жизни Тёхэя, все равно выражают свое несогласие: «Всем нам уже за 40, поэтому нам и так осталось совсем немного. Мы должны выбраться с этого острова и вернуться в родные края».

Тёхэя застают врасплох отчаянные слова старика, и он понимает истинный смысл слова «жить». История о пассивном, инстинктивном существовании мертвеца превращается в историю о живом человеке, ценящем жизнь и жаждущем вернуться домой.

«Мы уже умерли однажды. ‹…› Было бы неплохо, если бы мертвые объединили свои силы и вернулись в мир живых».

Во второй половине книги тон выживания резко меняется. Оказывается, что у стариков из Сацума есть набор столярных инструментов для создания судна и они владеют плотницким мастерством. Картина мира Тёхэя, уже привыкшего выживать благодаря животным инстинктам и физической силе, меняется. Моряки делают известковый раствор и строят резервуар для сбора дождевой воды. Готовят саке из красной фасоли. По памяти изготавливают меха для подачи воздуха. Это делает жизнь моряков более культурной, и они снова чувствуют себя людьми. Несмотря на отсутствие нужных материалов на острове, вместе с Тёхэем они создают корпус корабля из прибитого течением дерева. Растопив старые гвозди и якорь, мужчины создают новые крепежные изделия, делают парус из старой одежды и в конце концов строят судно, способное перевезти десять человек.

Я думаю, что абсолютно всех впечатлит мудрость и упорство этих мужчин, которые потратили много лет, чтобы построить ветхий корабль, и попытались вернуть себе жизнь.

Когда Тёхэй и его новая команда покинут остров Панафидина, они привезут с собой опыт и навыки, необходимые для выживания таким же пострадавшим. Мужчины покажут, что они не только не погибли, но и обрели жажду жизни. Этот мем несет в себе два значения – «выживание» и «жажда жизни».

Если главной целью нашего существования является сохранение вида, то эгоизм должен был уже выродиться. Так почему же люди пытаются уцелеть, несмотря ни на что?

Жажда жизни – это желание (мем) остаться личностью, а не следовать животной интуиции. Для потерпевших кораблекрушение просто жить было недостаточно, они хотели вернуться в мир людей. Бороться, забыв об инстинктах, чтобы сохранить мемы, находящиеся на грани жизни и смерти, – вот что такое жажда жизни.

Истории про выживание – это один из видов этого мема. Вот почему романы, основанные на реальных событиях, намного важнее выдуманных сюжетов.

Январь 2012 года

Документальный роман о выживании на необитаемом острове и жажде жизни моряков, потерпевших кораблекрушение. Японский шедевр, оцененный всем миром.

Многие считают, что только зарубежные деятели кино и литературы способны написать историю про выживание. Но этот японский шедевр можно поставить в один ряд с классикой – «Робинзоном Крузо» и современным «Повелителем мух». С глубоким реализмом роман рисует жизнь на необитаемом острове, изменения в эмоциях персонажей, а также упорство и мудрость, необходимые для того, чтобы уцелеть. Надежда на завтрашний день придает сил всему человечеству.

«Жребий Салема»

Книга – один способ передать мем. Аннотация к ней – совсем другой

Автор – Стивен Кинг

«Король ужасов!» Было время, когда книги Стивена Кинга разлетались как горячие пирожки только из-за этой надписи в аннотации.

Сейчас, когда зарубежная литература переживает не лучшие времена, я практически не встречаю ее. Однако если я вижу на книге слова «Король ужасов!», то тут же ее покупаю.

Не могу сказать, что я фанат Кинга. Конечно, я видел немало фильмов, снятых по его историям, но с самими книгами практически не знаком. Вроде бы до конца я дочитал только «Темную половину».

Если говорить о трех лучших писателях в жанре ужасов (Кинг, Кунц, Маккаммон), то больше всего мне нравится не Кинг, а Роберт Маккаммон.

Перед «Противостоянием» Кинга я прочитал «Песню Сван» и был невероятно тронут этим великолепным подражанием. Я перескочил через «Жребий Салема», который считается прародителем всех современных работ про вампиров, но был поглощен историей про кровопийц Маккаммона «Они жаждут».

Другими словами, я видел только несколько строк из всех произведений Кинга, которые попадались мне на глаза. Я не читал Кинга, но читал его последователей. И как ни странно, я любил романы Джо Хилла. В 2007 году он признался, что Стивен Кинг – его отец.

В прошлом году впервые за многие десятилетия вышла новая редакция «Жребия Салема». Обложку проиллюстрировал Синсаку Фудзита, не любимый нынешним поколением читателей комиксов. В аннотации книги красовалась цитата Нодзоми Оомори: «Кинг возродил классического монстра в современной Америке». Невообразимо, чтобы в рекомендации к книге Кинга стояло слово «король». Но оно там было, и я, не задумываясь ни на минуту, купил этот роман.

Говорят, что «Жребий Салема» – новаторская работа, которая возродила легенду о вампирах, восходящую к XIX веку. Тем не менее повествование и сюжет романа довольно типичные для истории о вампирах. Тогда почему эту книгу так высоко оценили? Да потому, что, как и в других работах Кинга, она образует эксцентричную и тщательно прописанную вселенную.

Действие происходит в вымышленном городке Салемс-Лот в штате Мэн, США. Его население составляет примерно 1300 человек. История фокусируется на столкновении главного героя с вампирами. Однако ведущая роль отдается самому городу, где переплетаются драмы его жителей. Вот почему я сравниваю его с вампирской версией «Пейтон-Плейс»[18]18
  «Пейтон-Плейс» – американский телесериал (выходил с 1964 по 1969 год), в центре истории которого были жители города. – Примеч. ред.


[Закрыть]. Большая часть книги посвящена истории города, земле, людям, зданиям и защите Салемс-Лот от внешнего мира. Даже когда основная линия сюжета отдаляется от этих тем и темп повествования замедляется, читатель все равно находится в пучине информации о месте действия, пока не смирится с наличием сверхъестественного в сюжете. Тщательно прописанная вселенная придает вымыслу ощущение реальности. В современном мире еще никто не смог подтвердить существование вампиров. Поэтому подход Кинга отличается от подхода Мэтисона в книге «Я – легенда», где существование вурдалаков обосновано появлением вируса.

Другая причина популярности «Жребия Салема» – умелый коллаж текста. Обратите внимание на третью главу под названием «Город». Рассказчиком в ней становится сам Салемс-Лот. С 4:00 и до 23:59, когда появляется первая жертва, повествование тщательное и подробное. Оно временно отдаляется от главного героя и перескакивает из одной части города в другую. Описано, как Салемс-Лот просыпается и засыпает, город показан с высоты птичьего полета, что вызывает чувство опьянения.

Финальная сцена очной ставки героя и антагониста приводит читателя в оцепенение. В каждой главе мы будем считать время, оставшееся до заката. Заправка автомобиля в 17:15, прощание с шерифом в 17:30, подготовка святой воды в 17:45, прибытие в укрытие в 18:10, подвал в 18:23, склад в 18:40, гроб в 18:45, вампир в 18:51, очная ставка в 18:53. И наконец, закат в 18:55. Смотрите-ка, я постоянно поглядываю на часы. Мои ладони вспотели. Дыхание перехватило. Я хочу закрыть книгу, но перелистываю страницы одну за другой, будто вампир овладел моим сознанием. Такое ощущение, что меня затягивает в болото. Вот почему произведения Кинга читаются на одном дыхании.

Пусть и с опозданием, но новое издание «Жребия Салема» полностью поглотило меня, и я стал пленником Кинга. Нет, я буквально превратился в его слугу.

В последнее время у меня появилось больше возможностей, чтобы оставить свой комментарий в аннотации книги. Но это вовсе не означает, что я почетный автор. Тем не менее я думаю, что если несколько моих слов в аннотации книги смогут, как глаза вампира, обратить на нее ваше внимание, то это станет прекрасным шансом для передачи мема. Согласны?

Причина, по которой я начал рекомендовать книги в журнале Da Vinci, – моя случайная встреча с Кингом благодаря аннотации к его роману. Книга – один способ передать мем. Аннотация к ней – совсем другой. И это мемы, которые я люблю.

Роман о вампирах, в котором подробно описан страх разрушения мирного города.

Связана ли таинственная серия происшествий, потрясших маленький американский город, с возрождением вампиров? Быстро надвигающийся страх разрушения привычного уклада жизни – примитивное, но обычное явление. Возможно, кто-то скажет, что произведения Кинга слишком объемные. Но, чтобы испытать постоянно нарастающее волнение и исступление, нужно дать основательному и аккуратному стилю автора просочиться в ваше тело.