Текст книги "Умираю от желания"

Глава 8

Несмотря на то что Серена не особенно стремилась на это собрание, она поспешила покинуть гримерную и прошла к лестнице, ведущей наверх, туда, где располагался конференц-зал. Все актеры в полном составе, а также представители других цехов уже собрались. Вера Хаусман, миловидная, голубоглазая пожилая дама с серебристыми волосами, играющая в «Долине Валентайнов» Марину Валентайн, сидела во главе стола и о чем-то оживленно беседовала с Хэнком Ньютоном, который изображал в сериале главу семейства Витторио Валентайна. Келли, Дженнифер и Конар разместились около них и держали место для Серены. Продюсер и актер – исполнитель роли Дейла Донована, Энди Ларкин, сидел во главе стола рядом с Джо Пенни. Режиссер Джим Новак занимал место между ними. Джей Браден устроился на той стороне стола, где разместились актеры, подальше от режиссера и продюсеров. Напротив него сидели Даг и Аллона. Осветители Эмилио Гарсиа и Дейтон Райли стояли, прислонившись к стене, вместе с другим техническим персоналом.

Вошел Лайам Мерфи. Серена заняла свое место, не обращая на него внимания. Вера и несколько других актеров, которые были знакомы с Лайамом раньше, поднялись со своих мест и окружили его. Вера даже обошла стол, чтобы поздороваться с ним.

– Лейтенант Мерфи! Как я рада вас видеть, у нас тут так много незнакомых полицейских, даже как-то не по себе, сами понимаете.

– Извините, Вера, – сказал Лайам. – Боюсь, что должен разочаровать вас – я больше не служу в полиции.

– Он частный детектив.

– Частный детектив? Как Магнум или Рокфорд Файлз? – удивилась Вера.

– Нет, Вера, – вздохнул Хэнк, – как в жизни.

– О Боже, кто же пригласил вас? – нахмурившись, поинтересовалась Вера. Она явно была взволнована.

– Дирекция сериала, – быстро ответил он, пожимая ее руку для большей убедительности. – Извините, Вера, мне кажется, Джо и Энди хотят что-то сказать.

Так тихо, что никто не обратил на него внимания, в комнату вошел Билл Хатченс. Серена подумала, что он, видимо, решил присутствовать на съемках в этот первый после перерыва день.

Джо Пенни поднялся со своего места.

– Что ж, прошло немало времени с тех пор, как мы собирались вот так. Боюсь, что именно всем известное печальное событие заставило нас устроить это собрание. Вот почему так важно, что мы собрались все вместе. Мы на самом деле одна семья, такая же, как в нашем сериале семья Валентайнов. Во-первых, я хочу заверить вас, что подобная трагедия больше никогда не повторится. Каждый осветительный прибор тщательно проверен, как и каждая камера; и наш технический персонал сделал все, абсолютно все, чтобы мы могли чувствовать себя на площадке в полной безопасности и работать, не боясь за свою жизнь. Гибель Джейн Данн потрясла нас всех. Вы даже представить себе не можете, как мы с Энди расстроены и опечалены тем, что случилось. Но мы не намерены сдаваться и закрывать сериал и надеемся, что вы разделяете наши чувства.

– Но, – начала Вера, – вы наняли частного детектива? – Она сделала паузу и посмотрела на Лайама.

– Вы не доверяете обычной полиции? – присоединился к ней Джей Браден. Он потянулся вперед и, нахмурившись, ждал ответа. На его лице застыло тревожное ожидание.

– Разумеется, доверяем, – ответил Джо.

– Но если это был несчастный случай, зачем нам частный детектив на площадке? Не обижайтесь, Лайам.

– Ни в коем случае, – заверил Лайам.

Джо вздохнул:

– Просто мы хотим избежать всяких неожиданностей. Мы пережили ужасную трагедию. И наняли Лайама в мерах предосторожности. Но мы все должны вернуться к нормальной жизни. Продолжать работу, вести нормальную жизнь и исполнять свой профессиональный долг.

Слушая выступавших, Серена почти забыла о присутствии Лайама. Она больше не могла усидеть на месте.

– Подождите, подождите, подождите! – воскликнула она, поднимаясь с места и обращаясь к Энди и Джо. – Меня допрашивали полицейские, как и всех вас. Почему мы все притворяемся, что это был несчастный случай? Мы не знаем, что случилось!

– Это все из-за той глупой записки, которую ты видела в пепельнице? – с вызовом проговорил Энди и, прищурившись, посмотрел на нее так, словно она обвиняла его лично.

– Какая записка в пепельнице? – подал голос Эмилио. Она взглянула в его сторону. Только теперь до нее дошло, что его и Дейтона Райли могут подозревать в случившемся.

Полиция просила ее никому не говорить о записке. Она проболталась на похоронах.

– Это была не пепельница, а блюдце. И я обратила на него внимание только потому, что Дженнифер не курит и в ее гримерной никогда не было пепельницы, – объяснила Серена.

– Тогда что означает эта записка в пепельнице? – спросил Джей.

– Никакой записки не было, – возразил Джо.

– Да, когда полицейские осматривали комнату, там уже не было ни блюдца, ни записки, – поправила Серена. – Вот в чем загадка. Я действительно видела его, а потом оно исчезло. Почему? Может, это что-то означает?

– Вероятно, кто-то просто убрал его, чтобы не ронять тень на Джейн Данн? В нашем штате очень строгие законы насчет курения в общественных местах. Она умерла и уже ничего не может сказать в свое оправдание, – предположил Энди.

– Что ж, прекрасно, – поднимаясь, произнес Конар. – Кто убрал блюдце с запиской? Сознавайтесь!

В комнате царило молчание.

– Мы устроили это собрание, чтобы заверить всех, что можем спокойно продолжать работу, – напомнил Энди, обращаясь к Серене.

– Да, и я надеюсь, что так и будет. Но мы не должны забывать о том, что произошло с Джейн, что бы это ни было… Она заслуживает того, чтобы правда была раскрыта.

– Мы проверили оборудование! – снова заговорил Эмилио. Он почти рычал. – Мы всегда проверяем безопасность креплений!

– Значит, вы подозреваете, что кто-то сознательно повредил крепления? – послышался высокий голосок Келли.

– Что за чушь! – возмутился Джей. – Я знаю все, что касается осветительных приборов, как свои пять пальцев. В течение нескольких летних сезонов я отвечал за свет на съемках. Крепление может подвести.

– Идиот! – крикнул Эмилио.

– О, пожалуйста, – пробормотал Джо. – Мы собрались не для того, чтобы спорить. – Он посмотрел на Серену.

Она повернулась к нему, затем оглянулась на Лайама. Он сидел сзади и был абсолютно спокоен. Она понимала, что он внимательно слушает каждого, ловит каждый нюанс. Снова заговорил Джо:

– Послушайте, вы все. Эта «мыльная опера» – моя жизнь. Вы все знаете это. И я хочу работать в спокойной и безопасной обстановке. И я забочусь о каждом из вас. Сейчас… сегодня мы вернемся на площадку. Энди и я хотим заверить вас, что нам небезразличны ваши чувства и комментарии. Мы можем организовать консультации и лечение, если понадобится. Не бойтесь прийти к нам со всем, что у вас накипело. Мы все одна семья. Кто-то еще хочет высказаться?

Все молчали.

– И с этой минуты мы снова действуем, как одна семья, – заключил он. – А теперь идите и приступайте к работе. Собрание закрыто.

Как она и предполагала, день получился длинный. Массовка должна была работать с теми «находками», которые ее героиня каким-то образом умудрилась вывезти из Египта.

Джефф присутствовал на съемке целый день. Он доказывал, что это непросто – вывезти исторические ценности из страны, где они были найдены. Саркофаги не спрячешь ни в один чемодан. Пришлось вызвать сценаристов и внести некоторые изменения. В конце концов все спорные моменты сценария были улажены. Благодаря частным авиакомпаниям и огромным деньгам клана Валентайнов можно вывезти из любой страны все, что угодно. Потом разгорелся спор из-за сцены, где героиня Серены скандалит с Конаром – Дэвидом Девиллем – из-за того, что он преследует ее младшую сестру, которая до безумия влюблена в него, и все лишь ради того, чтобы выведать у нее секреты виноделия. У него уже был роман с Натали Валентайн (героиня Дженнифер), и его намерение соблазнить Марлу (Келли), чтобы узнать у нее секреты, должно было стать одним из сюжетных поворотов в сериях, намеченных на этот сезон. Дэвид Девилль, сын соседнего винного короля, спорил с Вероной (героиня Серены), потому что она уговаривала свою сестру Марлу держаться подальше от него и готова была вывести его на чистую воду, как старшая сестра, которая чувствовала ответственность за всю семью.

Массовка изображала рабочих. Второй режиссер подобрал «испанские типы», так как нанятые Вероной Валентайн работники предположительно были мексиканцами, которые нелегально проживали в Штатах и которым не приходило в голову расспрашивать хозяйку о происхождении ее сокровищ.

Несмотря на тот факт, что саркофаги были изготовлены из мягкой древесины сосны и пенопласта, они были неподъемные. Джефф сам придирчиво осматривал каждый предмет. Он нервничал, давая указания студийным плотникам, как и что нужно сделать, чтобы все выглядело достоверно, тем самым сводя Новака с ума. Так как саркофаги невозможно было поднять, они уже сняли четыре дубля. Стоило только посмотреть на Джима и было ясно, что его терпение на исходе.

– Мы не снимаем «Землю фараонов»! – жаловался он Энди. – Это «мыльная опера»! Этот чертов гроб слишком тяжелый. Пусть опять начинают с того места, где мужчины поставили его.

– Прекрасно, прекрасно, – успокаивал Энди.

Пока разбирались с саркофагами, Конар стоял рядом с Лайамом. Серена сгорала от любопытства, ожидая в сторонке в полном одиночестве. Стараясь изобразить на лице самую что ни на есть очаровательную улыбку, она повернулась к одному из «мексиканцев». Мужчина растерялся и глупо молчал.

– Пять, четыре, три… – скомандовал Джим, обозначив пальцами оставшиеся «два» и «один». – Начали!

В этой сцене она благодарила рабочих за помощь. Они не только перенесли тяжелые саркофаги, но и вынули из них упакованные ящики и отнесли их в коттедж около бассейна, где она обычно работала и спала. Она заплатила им, поблагодарив по-испански. И изящным жестом прижала пальцы к губам. Они поняли намек и ответили ей тем же.

«Мексиканцы» покинули площадку. С трепетом разворачивая и доставая «сокровища» из деревянного ящика, она разговаривала сама с собой. Услышав шаги Конара, она обернулась.

И сразу же набросилась на него со словами, зачем он пришел, его никогда не приглашали в поместье Валентаинов, и так далее и тому подобное… Она даже пригрозила, что позвонит в полицию, пусть его арестуют. Он возражал, говоря, что получил приглашение от Марлы и может прийти в любое время. И если она вызовет полицию, то ей придется рассказать о происхождении всех этих «сокровищ» в ее коттедже.

Тогда она посоветовала ему держаться подальше от ее сестры.

Он пригрозил, пусть только попробует запретить…

Она клялась, что найдет способ сделать это.

Он обвинял ее в ревности, в том, что она сама хочет заполучить его. Она возражала. Он был такой соблазнительный, подходил все ближе к ней… совсем близко… слишком интимно… убрал волосы с ее лба, прижался к нему губами… затем прошептал, что она ревнует, что сама хочет того, что имеет сестра. И чем отрывать его от Марлы, она бы лучше подумала, что может дать сама.

И тогда она ударила его тем самым кувшином. Ударила по голове. Естественно, реквизит был подготовлен надлежащим образом, и кувшин раскололся. Конар схватился за голову, попятился и рухнул на пол. Она бросилась к нему, испугавшись, не убила ли она его, а он воспользовался и схватил ее.

Сцена закончилась, когда Дэвид Девилль говорил Вероне Валентайн, что она сама не знает, чего хочет, но он не прочь посмотреть, что будет, когда она получит это.

Джим был доволен.

– Превосходно! Такая сцена и с одного дубля! О, мой Бог, такие актеры и «мыльная опера»! Серена, какая страсть, какая неподдельная ревность! Я в восхищении! Ты так убедительна, а на самом деле твоя Верона порядочная стерва. Изумительно! Я потрясен!

– Спасибо, Джим, – пробормотала она, пока Конар помогал ей подняться с пола.

Он улыбался.

– Ну и сука же ты! – усмехнулся он.

Она улыбнулась в ответ. Она знала, что слова Конара относятся к ее героине.

– Спасибо.

– Не стоит. Кажется, мы свободны на сегодня?

– Осторожно, камера! – рассеянно произнес Джим. Серена заметила, что вторая камера и все кабели и провода пришли в движение.

– Мы можем идти, – сказал Конар. – Как насчет джина с тоником?

Она скептически посмотрела на него.

– Ты и я? И где-нибудь подхватим Джен?

– Дженнифер будет рада прийти, если я позвоню ей. Может, пообедаем вместе?

– Ну да, но я буду только мешать вам.

– Серена! Берегись! – внезапно закричал Джим безумным голосом.

«Что я сделала не так?» – подумала она. Но не могла думать долго. Внезапно весь свет в павильоне погас. Кто-то толкнул ее к Конару, и они оба упали на пол с такой силой, что воздух вылетел из легких. Она чувствовала, что кричит.

Конар принял на себя удар падения. Кто-то навалился сверху.

Лайам.

Сначала она услышала страшный металлический скрежет, потом оглушительный удар. От паники кровь побежала быстрее.

Совсем близко. Так близко, что…

Пол завибрировал. Пыль поднялась столбом. Она лежала не дыша, боясь пошевелиться… Сердце отсчитывало удары.

Глава 9

Лайам поднялся и, не помогая ей встать, направился к огромной стремянке, которую использовали, когда направляли софиты на верхних колосниках. Тяжелая металлическая лестница упала. Она едва не задела ту часть декорации, которая представляла стену комнаты Вероны.

Опираясь на Конара, Серена с трудом поднялась с пола. Ее трясло.

Мгновенно вскочив на ноги, Конар поддерживал ее за плечи.

– Ты не ушиблась?

Она покачала головой:

– Нет.

Конар посмотрел мимо нее. Лайам, наклонившись над упавшей лестницей, тщательно рассматривал ее. Эмилио Гарсия ворвался в студию.

– Я закрепил эту чертову стремянку как положено. Клянусь! – закричал он. И указал на стену декорации. – Там – смотрите, вон те крюки удерживали лестницу на месте.

Сирена подошла поближе к упавшей стремянке. Среди прочих там был и Билл Хатченс. Пока они рассматривали упавшую стремянку с таким выражением, словно это была вовсе не стремянка, а кит, неизвестно как приземлившийся посреди студии, детектив опустился на колени рядом с Лайамом.

– Послушайте! – возразила Серена. – Упала лестница! – Она дотронулась до плеча Эмилио. Вид у него был очень несчастный. – Эмилио, все хорошо, правда!

Он взглянул на нее, его глаза расширились от любопытства.

– Однако, Серена, это очень тяжелая лестница. Кто-то мог здорово пострадать.

Она видела, что он дрожит.

– Никто другой не прикасался к ней, – твердо сказал Билл. Он смотрел на Эмилио.

– Послушайте! Я говорю вам, что закрепил эту чертову лестницу, соблюдая все правила безопасности, – настаивал Эмилио.

– Может быть, кто-то хочет закрыть наш сериал? – хмуро предположил Джим.

– А может быть, лестница просто взяла и упала? – воскликнула Серена. – Может быть, это несчастный случай?

– Уже второй за неделю, – задумчиво заметил Конар.

– Вы должны вызвать криминалистов, – спокойно проговорил Лайам. – На лестнице могли остаться отпечатки пальцев.

– Да, конечно, остались, – сказал Эмилио. – И вы знаете чьи? Мои и Дейтона. Тот, кто делает все это, не идиот. Вы не найдете там никаких других отпечатков, кроме наших.

– В любом случае мы должны сделать это. – Лайам задержал пристальный взгляд на Эмилио, как будто «тот, кто» был он. Потом оглядел остальных. – Вы не заметили кого-нибудь подозрительного, кто крутился бы около лестницы у той стены? – поинтересовался он.

– Джефф был там, после того как передвинули саркофаги, – сказал Джо Пенни.

Серена инстинктивно бросилась на защиту:

– Джефф давно ушел.

– Верно. Никто не подходил к лестнице на наших глазах и не снимал крючки, – тихо проговорил Билл.

Минуту Серена отчаянно думала.

– Все это смешно. Когда мы пришли на площадку, Джей Браден стоял около камеры с Хэнком и Верой. – Она неловко заморгала. Она старается бросить тень на Джея, чтобы снять подозрения с мужа своей сестры. Но все они были на этаже, наблюдая за съемками.

– Ты хочешь сказать, что Вера могла снять крючки? – вежливо поинтересовался Лайам. Ей не нравилось, как он смотрел на нее. Будто она сморозила глупость.

– Совсем не трудно убрать крепление, – ответила она. – И опять-таки лестница могла упасть просто так! А теперь извините меня, мне нужно переодеться, – решительно заключила она.

– Серена… – нахмурившись, начал Лайам.

– Я буду очень осторожна.

Она вышла и поспешила к лифту. Она думала, что Лайам идет следом за ней, и быстро обернулась. Нет, это был Конар. Он выглядел печальным.

– Ты действительно в порядке?

– Абсолютно. А как ты? Ты не ушибся, когда упал на пол, чтобы мне было легче приземляться?

Он улыбнулся впервые с того момента, когда упала стремянка. Он выглядел очень серьезным.

– Пустяки. Я думаю, не пообедать ли нам вместе? Это такой тяжелый день.

– Обед? – нахмурилась Серена. – Сегодня? О, понимаю, ты просто стараешься не выпускать меня из виду?

– Вчетвером, – продолжал он, не отвечая на ее вопрос. – Я позвоню Дженнифер. Ты, я и Лайам.

Вчетвером. Когда-то у них было заведено собираться вместе. Сейчас предложение Конара застигло ее врасплох, и все из-за того, что Лайам опять вторгся в ее жизнь. Но кроме всего этого, она была просто испугана. Она все время оглядывалась кругом. Было бы здорово провести этот вечер дома, закрыв двери, заперев их на ключ.

– Послушай Конар, спасибо за заботу, это очень мило с твоей стороны. Но знаешь, я устала…

Его морщинки углубились, он казался озабоченным.

– Брось, Серена, тебе сейчас необходимо побыть в кругу друзей…

– Конар, я хочу жить нормальной жизнью…

– Но встретиться с друзьями – разве это не нормально? Какая проблема? Я думал, у вас с Лайамом все кончено, вы разошлись полюбовно, потому что у вас слишком разные интересы.

– О, это действительно так, – пробормотала она.

– Я пытаюсь уговорить ее пообедать вместе, – объяснил Конар. Она поняла, что он обращается к кому-то, стоявшему за ее спиной.

Лайам.

– А Серена не хочет идти на обед, – сказал он. Он стоял чуть поодаль. Высокий, сильный, харизматичный. Черные глаза не выражали никаких эмоций.

И вдруг ей стало стыдно. Не важно, почему упала эта лестница, но мгновенная реакция Лайама спасла ей жизнь, да и Конару тоже. Она не станет жаловаться, но она действительно ощущала растущее беспокойство. Она должна признаться в этом хотя бы себе самой. То, что она ощущала, был страх. Липкий, растущий, обволакивающий душу…

– Не выдумывай. Я с удовольствием, – сказала она. – Тем более что ты хочешь пообедать с нами. Спасибо, Лайам. Честно. Как я могла не поблагодарить тебя? Ты спас нам жизнь. – Она понимала, что ее голос звучит невероятно снисходительно, но слова давались ей непросто. Она снова повернулась к Конару и изобразила самую обворожительную улыбку. – Мне позвонить Джен, или ты это сделаешь?

– Я позвоню, не волнуйся. У Эбби ничего не намечено на эту неделю, так что она будет рада посидеть с Яном.

– Чудесно, – пробормотала она и поспешила в гримерную. Лайам бесшумно шел следом за ней к лифту. Она боялась оказаться с ним в маленьком пространстве.

– Не думаю, что они хотели, чтобы ты ходил за мной как хвост, – пробормотала она.

– К сожалению, это вполне оправдано, – сказал он, рассматривая плафон на потолке лифта.

– Это смешно. Я думала, ты останешься осматривать лестницу.

Черные глаза уставились на нее.

– Это дело полиции. И знаешь, ты осложнила мою работу, проговорившись об этом блюдце.

Она от неожиданности открыла рот. Но тут же взяла себя в руки и стиснула зубы.

– Проговорившись?

– Допустим, это был вовсе не несчастный случай, а кто-то хотел убить Джейн или тебя. Мы говорим о человеке, который вхож в студию и имеет зуб на кого-то. Что, если сейчас этот киллер думает, что ты знаешь, кто он, раз уж рассказала всем на собрании о сожженной записке на блюдце? Теперь убийца и в самом деле захочет разделаться с тобой. Ты открыла рот и тем самым поставила себя в рискованное положение!

Она хотела возразить, начать оправдываться, но двери лифта открылись. Джине поджидала лифт, держа стопку сценариев.

– О, извините! – сильно покраснев, воскликнула она. – Извините. Я не хотела… мешать.

– Ты не помешала. – Серена толкнула Лайама в плечо. Он повернулся. – Джине, это бывший полицейский, который тут следит за всеми нами, – раздраженно произнесла Серена.

– Я… я знаю, – сказала Джине. Стараясь не уронить стопку, она протянула руку Лайаму.

– Рад познакомиться, Джине, – вежливо проговорил Лайам.

Джине еще гуще покраснела, но улыбнулась:

– Это здорово, что вы здесь. Я слышала о вас такие фантастические вещи… что чувствую себя в безопасности. И меньше беспокоюсь о мисс Маккормак.

– Спасибо, Джине, – улыбнулся Лайам.

– Да, спасибо, Джине. Я думаю, мы все теперь можем спать спокойно, зная, что Лайам нас охраняет.

Серена улыбнулась уголками губ. Черт побери, она действительно хорошая актриса, слова прозвучали абсолютно искренне. Она тепло улыбнулась Джине и, пройдя мимо нее, поспешила в холл. Это было забавно, она не видела Лайама несколько месяцев, и ей внезапно показалось, что они никогда не расставались… Они и тогда часто спорили и вот спорят снова.

Она вошла в гримерную. Дверь не закрылась, когда она толкнула ее. Лайам вошел следом за ней, она отвернулась от него.

– Еще раз спасибо, что спас меня от этой лестницы. Но теперь я бы хотела побыть одна…

– Кто бы возражал, если бы ты делала это с умом, – сердито проговорил он.

– Послушай, Лайам, я понимаю, что опасность существует. Но я не нанимала тебя и не просила быть моим телохранителем.

– Правильно. Ты – нет, но продюсеры наняли меня. Если раньше тебе не угрожала опасность, то теперь, увы, это так. Два совпадения – это слишком. Я взялся за эту работу и собираюсь выполнить ее. Если ты не хочешь идти на этот обед, ради Бога… Но знай, хочешь ты или нет, я буду у тебя на хвосте день и ночь, пока все не выяснится, так или иначе. Ты понимаешь меня?

Уголком глаза она заметила розу, которая все еще лежала на столе. Она взяла ее и помахала перед ним.

– Прекрасно! – Ее настроение испортилось, несмотря на всю решимость. – Ты стал моей тенью, потому что это твоя работа. Ты и шагу не даешь мне ступить. Но знаешь что? Не примешивай сюда ухаживание и воздержись от глупых подарков.

Она была удивлена суровым выражением его лица.

– Я не делал тебе никаких подарков. С чего ты взяла?

– А эта роза?

– Понятия не имею, клянусь тебе, – сказал он. Ее щеки покрылись румянцем.

– Так это… не ты? – Ее голос дрожал. И сильное чувство тревоги затопило душу.

– Нет. Клянусь тебе, нет, – повторил Лайам. – Дай-ка мне ее.

– Это просто цветок. – Она колебалась. – Цветок. Не бомба… Ты действительно собираешься преследовать меня постоянно? – спросила она, отодвигаясь, чтобы избежать возможного прикосновения.

– В большинстве случаев – да.

– Прекрасно. Что ж, прими к сведению, я не верю, что мои друзья и партнеры – убийцы. – Это так? Что с ней происходит? Она боялась, а он предлагал ей защиту. Она слишком нервничала, чтобы успокоиться и мыслить трезво. – И я хочу жить и дальше, как жила, – сказала она. – И не собираюсь ничего менять ради тебя.

– Правда? – спросил он, скрестив руки на груди. – Что ж, тебе не надо волноваться. Я не собираюсь упрашивать тебя пустить меня в постель.

– Я и не думала, что ты собираешься.

– Ты боишься, что я чем-то помешаю тебе? Что-то нарушу? – спросил он, прищурившись. – Уже сговорилась с кем-то из этих «мексиканцев»?

– Ты осел! – бросила она.

– Прекрасно. Извини за неуместное замечание, – мягко проговорил он. – Но дай мне розу.

Его рука обвила ее запястье. Очень легкое прикосновение пальцев обожгло как огонь. Она задрожала и про себя молила, чтобы он отпустил ее.

– Пойдем, пожалуйста.

Все это было так неожиданно. Она хотела отступить, сдержаться, но его замечание обидело ее.

– Не прикасайся ко мне! – Она вырвалась и ударила его по щеке.

И быстро отскочила назад, ужаснувшись тому, что сделала.

– Извини, я не хотела, – прошептала она.

Его смуглая щека побелела. И на ней четко отпечатались ее пальцы. Она сдержала дыхание, молясь, чтобы он не дал сдачи.

– Серена, я действительно собираюсь делать эту работу. – Ледяной тон был куда хуже, чем физический удар. – Конар говорил об обеде. Если ты не хочешь, иди домой. Я буду в машине рядом с твоим домом.

– Я сказала: извини. Я пойду на обед.

– Хорошо. Ты слишком много на себя берешь. Во всем.

Он вышел из гримерной. Все еще не в состоянии унять дрожь, Серена быстро сняла костюм Вероны Валентайн и осталась в коротенькой шелковой комбинации.

Она заметила что-то на полу. Роза. Она уронила ее, а он забыл ее взять. Придерживая вырез на груди, она наклонилась, чтобы поднять розу, и в этот момент дверь снова открылась.

Лайам. Серена невольно вздрогнула от его взгляда.

– Извини, я только хочу взять розу.

Она выпрямилась. Они смотрели друг на друга. Ее губы пересохли, она не могла сказать ни слова, даже если бы захотела. Взгляд черных глаз был твердым и бездонным. Он взял розу.

– Запри дверь, – бросил он. – Я вернусь за тобой через пятнадцать минут. – Он уже направился к двери, но потом повернулся и сказал: – Не открывай никому, пока не услышишь мой голос.

– Лайам, правда…

– Делай, как я сказал.

Лайам вернулся на площадку, держа розу в руке. Он остановился посреди павильона, наблюдая, как лаборанты готовят лестницу для взятия отпечатков.

Он протянул розу Биллу.

– Она лежала в гримерной Серены. И никто не знает, откуда она появилась.

– В гримерной Серены? – Билл достал из кармана пиджака пластиковый пакет для вещественных доказательств. – Конечно. Спасибо, – хмуро сказал он.

– Может быть, это и пустяк. – Лайам пожал плечами. – Но все-таки…

– Мы осмотрим каждый угол, – пообещал Билл.

– Спасибо, – кивнул Лайам.

Он вернулся к лифту и поднялся на тот этаж, где располагались гримерные. Взглянул на часы. У него в запасе еще несколько минут. Он читал фамилии звезд на дверях и, найдя табличку с надписью «Джей Браден», постучал, надеясь, что актер у себя.

– Да! – ответил Джей и через секунду открыл дверь. Увидев Лайама, он напрягся. – Входи, – сказал Джей, придерживая дверь и пропуская Лайама.

Все гримерные были похожи. Столы, зеркала, освещение. Маленькая кушетка, предназначенная для отдыха в перерыве. Крохотный холодильник, чтобы актеры могли принести свою еду и питье. Низкий столик перед кушеткой с кипой журналов.

Он уселся на кушетку.

– Ты слышал о лестнице?

– Да, – кивнул Джей, беря стул от гримировального стола.

– Можешь рассказать мне, что ты делал после собрания?

– Я пришел сюда. Можешь спросить Дага, он приносил мне текст с изменениями.

– Ты сегодня заходил на площадку?

– Да. Я пошел посмотреть, что снимают… Почему ты спрашиваешь?

– Лестница. Упала.

– О! Ты думаешь, что кто-то толкнул ее?

– Да, – признался Лайам.

– Но я не подходил к ней близко, – оправдывался Джей.

– Ты разбираешься в освещении и оборудовании сцены.

– Я никогда не отрицал это.

– Какие отношения были у тебя с Джейн Данн?

– Я ненавидел ее, – оживился Джей. Он внезапно потянулся ближе к Лайаму. – Честно говоря, я всегда подумывал о Серене. Можешь спросить любого. Ты тоже?

Лайам кивнул.

– А как насчет Джеффа? – поинтересовался он.

– Джефф Гелф? – переспросил Джей. Лайам уловил некую тревогу в его глазах.

– Да.

– Мне он нравится, хотя он и не из нашей братии. Но советы, которые он дает, очень дельные.

– А что ты скажешь о нем и Джейн Данн?

Джей пожал плечами:

– Ничего не могу сказать тебе об этом.

Он лжет, подумал Лайам. Или старается отвертеться. Что-то случилось между ними.

– Об этом тебе лучше спросить у Джеффа, – посоветовал Джей, начиная нервничать из-за молчания Лайама.

– Да, спасибо. Я это сделаю.

– Ты беспокоишься из-за Серены?

– Выходит, что это главная забота.

– Я понимаю, она была рядом с Джейн… И потом, когда упала лестница…

– Как ты думаешь, кто может не любить Серену?

– Никто, – спокойно отвечал Джей. – За исключением некоторых безумных фанатов. Но никто из них не бывает на площадке. – Он помолчал минуту, раздумывая. – Другое дело Джейн, ее все не любили. – Он вздохнул. – Может, лестница упала сама по себе?

– Все может быть, – подытожил Лайам и направился к двери.

– Послушай, Лайам, – окликнул Джей.

Лайам остановился.

– Я спал с ней.

Лайам резко повернулся, сжимая ручку двери.

– Пардон?

– Я спал с Джейн Данн. Она была чертовски соблазнительна, когда впервые появилась здесь. Нет, это был не роман, просто несколько свиданий… Она хотела убедиться, что может соблазнить любого и потом… что ж, потом выбросить за ненадобностью, я думаю.

– Спасибо за информацию.

– Ты хочешь спросить что-то еще, да?

– Да.

– Я расскажу тебе. У Серены нет врагов, во всяком случае, среди артистов. Конечно, она была замужем за Энди… но Энди скорее готов снова жениться на ней, а не убивать ее. Он думает, что было бы здорово, если бы их герои снова поженились и то же самое произошло бы и в реальной жизни. Вот. Это я рассказываю тебе сюжет.

– Думаешь, Серена может согласиться? – спросил Лайам.

Джей рассмеялся, не скрывая удивления.

– Ни за что на свете!

Лайам скупо улыбнулся и вышел.

Внутренняя убежденность, не требующая доказательств. Осветители не виноваты, это точно. Они были в ужасе от того, что случилось.

Что, если он кого-то или что-то упустил?

У него было такое чувство, что они только начали подходить к стартовой черте и пока блуждают вокруг да около…