Текст книги "Королева у власти"

Глава 18
Фейт

Наутро после пира и непростой встречи с генералом Райенелла Фейт нежилась на шелковой постели, утопая в подушках, и не собиралась вставать в ближайшее время. Но тут в дверь дважды постучали, нарушив покой. Она застонала, но решила не обращать внимания, натянув толстое одеяло на голову. Это совсем не помогло, когда по дереву снова постучали. Она не шевелилась, надеясь, что незваный гость сдастся и уйдет.

Очевидно, этим утром удача была не на ее стороне.

Дверь распахнулась, и она громко зарычала, недовольно откидывая простыни, и хмуро посмотрела на принца, который закрыл за собой дверь и ухмыльнулся.

– Я пытался быть вежливым, но если будешь просто игнорировать меня, в следующий раз не стану даже утруждаться, – вместо приветствия сказал он.

Фейт не разделяла его веселья.

– Что тебе надо? – сонно проворчала она.

Сразу после трудного разговора с Рейланом она поспешила в покои, даже не попробовав несчастный шоколадный торт. От сильного испуга она никак не могла заснуть и лежала в кровати, потрясенная осознанием, что его комнаты находятся всего в паре метров от нее, не в состоянии смириться с мыслью, что белый лев спит так близко.

– Я взял на себя смелость послать за служанками, поскольку ты решила поваляться в постели и дать им выходной. – Ник подошел к балконным дверям. Сквозь стекло сверкало зимнее солнце, отчего его гладкие волосы блестели, украшенные серебряной короной.

Затем она заметила официальный костюм, даже более нарядный, чем обычно. Фейт давно привыкла к статусу Ника, но все же чувствовала себя слегка неловко, когда наследный принц Хай-Фэрроу так обыденно расхаживал по ее комнате, особенно в королевском наряде. Хотя тут же отмахнулась от глупых переживаний.

– Кажется, король объявил день отдыха. И я собиралась воспользоваться этим в полной мере. – Она перекатилась на бок и поглубже зарылась в подушки.

Принц усмехнулся:

– К сожалению, ты поняла все слишком буквально. Сегодня не будет заседаний, но королевские семьи соберутся для более неформальных занятий. А это отличная возможность завоевать их доверие и расположение. – Он произнес последние слова с оттенком насмешки.

Она громко застонала и села, прислонившись к изголовью кровати.

– Тогда Орлону следовало выражаться точнее. День досуга или день вынужденного времяпрепровождения королевских особ?

– Да, Фейт, ты действительно очень красноречива. Может, тебе самой стоит править королевством, – съязвил он.

Она расплылась в коварной усмешке:

– Не похоже, что это так уж сложно. Возможно, я смогу получить повышение. Принц Олмстоуна такой очаровашка.

Ник повернулся к ней и театрально схватился за сердце:

– Ты правда предпочтешь его мне?

Она небрежно пожала плечами:

– По крайней мере, его отцу я, кажется, понравилась.

Ник покачал головой и усмехнулся, но она заметила печаль в его глазах. Шутка стала напоминанием об одной из множества причин, почему между ними невозможны отношения. Король Орлон обвинил бы ее в совращении сына с помощью манипуляции разумом и приказал бы казнить. В глазах короля делить постель с его сыном было тяжким проступком.

– Я польщена, что ты проделал весь этот путь, чтобы вытащить меня из постели. Мог бы отправить посыльного, – пошутила она, меняя тему.

Высокомерная усмешка тронула его губы:

– Предпочитаю заманивать дам в постель, а не вытаскивать их оттуда.

Фейт уставилась на него, разинув рот, хотя с радостью отметила, что к нему вернулась обычная бесцеремонность. Каким бы невыносимым он ни был. Она схватила маленькую подушечку и запустила в него. Нику даже не пришлось уворачиваться, настолько плох был бросок. Он только усмехнулся, но потом нахмурился, его взгляд стал серьезным, и, встревоженная, она решила промолчать.

– Вообще-то я пришел предупредить тебя.

Фейт молча ждала.

– Вчера у меня не было шанса это сделать. Но тебе стоит опасаться генерала Рейлана.

При его упоминании Фейт похолодела, несмотря на толстое одеяло, и выпрямилась.

– Мне он показался довольно безобидным, – неуверенно пробормотала она.

Ник покачал головой:

– Его способности – они невероятно редки и… изменчивы.

Фейт непонимающе нахмурилась. Она знала, что огонь непредсказуем, но в голосе принца слышалось неподдельное беспокойство, и она поняла, тут крылось что-то еще. Она не упомянула, что уже видела его магию во время неожиданной полуночной стычки, рискуя, что это прозвучит слишком скандально.

– Уверена, нет ничего, с чем я не смогла бы справиться. – Но в душе она не чувствовала такой уверенности и сказала это, только чтобы успокоить принца.

Ник улыбнулся, но не выглядел убежденным.

– У него есть дар разума… в некотором роде.

Сердце Фейт забилось быстрее, и ей пришлось откинуть одеяло, когда тело бросило в жар от страха. Намек Ника не имел никакого смысла; она видела, как генерал вызвал голубое пламя прямо у нее на глазах.

– Есть и другие способности разума? – с ужасом спросила она, проклиная дрожащий голос.

Он кивнул:

– Способности Ночных странников самые распространенные. Дар Рейлана больше похож на твой. – Ник встал у кровати, и она сильнее вцепилась в простыни. – По правде говоря, я не понимаю, как именно тот работает, но генерал может чувствовать способности других… и перенимать некоторые из них себе. Временно, я полагаю.

Фейт побледнела, но принц, похоже, этого не заметил.

– Когда я увидел его, то заволновался, что он тут же раскроет тебя, и пристально наблюдал за ним. К счастью, пока что он не вызывает подозрений. Могу лишь предположить, что по милости духов он не смог почувствовать их у человека, – закончил Ник, вздохнув с облегчением.

Фейт, напротив, была охвачена дурными предчувствиями и с трудом подавила подступившую к горлу тошноту. Она едва соображала и вся сжалась, когда вспомнила, что произошло на пиру. Та кратковременная потеря способностей, и если слова Ника были правдой…

Она изо всех сил старалась выглядеть невозмутимой. И не стала рассказывать принцу о своих подозрениях, что Рейлану уже известно о ней, решив, что стоит сначала встретиться с ним лицом к лицу и точно выяснить, о чем именно он знает – или догадывается. Но главным был вопрос, который вместо облегчения вселял в душу жуткий страх: почему он молчал и до сих пор не выдал ее? Раскрыв столь необычного человеческого шпиона, он сыскал бы расположение Олмстоуна и милость собственного короля за заслуги перед королевством. Она задрожала при мысли о том, что он выжидает для более грандиозного разоблачения.

– Ну, уверена, я бы уже болталась на виселице, знай он хоть что-то, – солгала она, хотя совсем не верила в свои слова и уже давно забыла, каково это – чувствовать себя в безопасности, балансируя на тонком канате над преисподней с тех пор, как впервые ступила в замок.

Ник тоже не выглядел убежденным, но прежде чем они успели продолжить, раздался стук в дверь. Принц прошел вперед, приглашая Элизу и Ингрид в покои, и оставил дверь открытой, чтобы попрощаться.

– Просто помни, Фейт, ты придворная дама. И, пожалуйста, постарайся вести себя подобающе.

Она потянулась за другой подушкой, поднимая ее в шутливой угрозе, и услышала лишь раскатистый смех Ника, когда тот исчез, закрыв за собой дверь.

Элиза и Ингрид широко улыбались, и Фейт покраснела еще сильнее, увидев их озорные, полные возбуждения взгляды, ясно дававшие понять, о чем они думали. Они начали, как обычно, расхаживать по комнате, болтая о пустяках.

– Вы видели генерала из Райенелла? – спросила Элиза, взвизгнув от восторга.

– Разумеется, видела – она ведь сидела прямо напротив него! – Ингрид повернулась к ней с завистливым мечтательным взглядом: – Какой он?

Фейт закатила глаза, вставая с кровати и направляясь в гардероб. Ей отчаянно хотелось оставить тему, наводившую на нее жуткий страх.

– Раздражающий, – буркнула она. – Высокомерный. – Фейт пробиралась сквозь ряды вешалок, все сильнее расстраиваясь. – Невыносимый.

– Красивый, очаровательный, обаятельный, – выпалила позади нее Элиза.

Фейт фыркнула:

– Уж точно не обаятельный.

– Расскажите нам все! – взвизгнула Ингрид.

Она оторвалась от платьев и поманила обеих служанок в глубь комнатки, сияя девичьим возбуждением.

– Я принесла вам шоколадный торт, – быстро перевела тему она, нуждаясь в передышке, чтобы унять жар в теле после их игривых шуточек. – Со вчерашнего пира. Он на кухне.

У девушек загорелись глаза, и Фейт прогнала их, чтобы переодеваться, несмотря на уговоры помочь и послушать сплетни.

Оставшись одна, она попыталась прогнать румянец после мыслей о Рейлане. Ей хотелось его ненавидеть, а еще лучше, вовсе не обращать на него внимания, но она могла думать только об их встрече на кухне и о том, что наивно позволила столь опасному фейри подобраться так близко. Не получится выбросить его из головы, если она собиралась выяснить, что именно ему известно о ее способностях. Мысль об этом прогнала глупую страсть, уступая место всепоглощающему страху.

Фейт шагала по коридору в сопровождении стражника. Она не жаловалась на компанию, поскольку Трес всегда был добр к ней, но чувствовала себя глупо от того, что к ней вообще приставили охранника. Таким образом, создавалась иллюзия, что она занимала достаточно высокое положение при дворе, с расчетом, что королевские особы будут более склонны к общению с ней.

Фейт обнаружила, что невольно становится ключевой фигурой придворных интриг, и безуспешно пыталась собраться с силами перед предстоящей долгой неделей и делать вид, что она не просто сельская девушка в красивом платье, а действительно принадлежит этому месту. Синие и белые ткани подола плыли за ней, пока она шла, стараясь держаться прямо и уравновешенно, как учила Тория все эти месяцы. Очевидно, именно это выдавало ее человеческое происхождение – помимо круглых ушей. Если она собиралась убедить всех, что является леди с положением, то первым делом должна поработать над походкой. Но высокородные дамы-фейри все равно бросали на нее неодобрительные взгляды.

Завернув за угол, Фейт выдохнула с облегчением при виде Тории. Воспитанница тепло улыбнулась и встала прямо перед ней.

– Я собираюсь встретиться с королем Варласом и его придворными для прогулки по садам. Хочешь присоединиться?

Фейт была безмерно благодарна за приглашение, поскольку не представляла, куда пойти. Взяв Торию под руку, она повернула обратно и последовала за ней. Охранники шагали по бокам.

Это было не совсем то королевство, с которым она надеялась столкнуться утром, но ей не хотелось провоцировать вопросы, намеренно выискивая генерала Райенелла. Хотя ожидание его следующего хода заставляло сердце биться быстрее.

У дверей в сад их ждали двое слуг-людей с накидками. Фейт с благодарностью приняла белую меховую горжетку и накинула на плечи. Зима спугнула цветы, и она не стала бы гулять по унылым, замерзшим тропинкам, если бы нашла занятие лучше.

Снаружи, во дворе, темно-фиолетовые цвета Олмстоуна тут же бросались в глаза на фоне увядшей зимней травы и серости. Варлас с семьей любовались одной из величайших скульптур древнего правителя Хай-Фэрроу, когда они приблизились.

– Надеюсь, вам было комфортно в первую ночь у нас? – обратилась к ним Тория с идеальным красноречием.

Королевская семья повернулась к ним. Король широко улыбнулся воспитаннице, нежно поцеловав ее руку в знак приветствия.

– Разумеется. Хай-Фэрроу никогда не разочаровывает. Хотя кое-кого всегда очень не хватает на таких встречах, – ответил с легкой печалью Варлас.

Тория сжала руку, которую он так и не отпустил.

– Мой отец гордился бы союзом, который мы все так усердно поддерживаем. Больше всего он желал мира.

Варлас понимающе кивнул.

– И будет гордиться, когда мы вернем Фенстед и наденем на вас корону королевы, леди Тория, – ответил он с отцовской теплотой в голосе.

Фейт плохо знала историю королевств и их отношений, но было очевидно, что Олмстоун и Фенстед были близкими союзниками даже до Великих битв, судя по горечи утраты на их лицах.

Затем король впервые взглянул на Фейт, заставляя ее жутко нервничать.

– Я рад, что вы смогли присоединиться к нам, леди Фейт. Не терпится узнать о вас больше.

Несмотря на сильное волнение, Фейт выдавила милую улыбку:

– Конечно, Ваше Величество. Я в свою очередь не упущу возможности больше узнать о Земле волков и Каменных людей.

Широкая улыбка Варласа немного успокоила ее.

– Уверен, мы расскажем друг другу множество историй.

Фейт мило улыбнулась, прогоняя отвратительную мысль, что ее светские истории пропитаны ложью. Прошлое без каких-либо достижений, волнений и, что хуже всего, без правды – вот и все, что она сможет ему сообщить.

Тория прошла назад и присоединилась к Тарли, и Фейт мысленно ругала подругу, что та оставила ее развлекать короля беседой. Она молчала, как было велено. Говори, только когда обратятся. Но Фейт недолго наслаждалась передышкой.

– Как вам жизнь во дворце? В такой роскоши, вдали от подобных вам людей в городе, – спросил Варлас.

Фейт предположила, что он был слишком надменным и высокородным, чтобы заметить оскорбление в вопросе, и лишь сжала руки в перчатках.

– Я никогда не знала другой жизни, – солгала она сквозь зубы, ощущая жгучую ненависть. К Орлону, к себе – она не была уверена, на кого больше злилась.

Варлас хмыкнул:

– Сожалею о кончине ваших родителей. Вам повезло иметь такого милосердного короля.

Потребовалось невероятное усилие воли, чтобы сохранить внешнее спокойствие и не высказать все, что она на самом деле думала о своем милосердном короле.

– Действительно, повезло, – пробормотала она.

Они подошли к фонтанам, и все остановились полюбоваться сверкающими водами, которые вздымались и струились в волшебном танце. Фейт оглядела композицию. Все были чем-то заняты, разговаривая между собой, и ее сердце учащенно забилось. Это была прекрасная возможность проникнуть в мысли союзников, пока те были заняты своими делами.

Тория бросила на нее мимолетный взгляд и едва заметно кивнула, вовлекая королевскую семью в очередную беседу. Она не имела ни малейшего представления, о чем говорит подопечная, лихорадочно думая о том, что собиралась сделать. Тория знала об этом и помогала отвлечь их, что немного успокаивало, но ей не уцелеть, если кто-нибудь из придворных случайно почувствует, как она копается в его разуме.

Она осторожно переместилась, чтобы иметь возможность видеть глаза, и для начала заглянула в мысли стражников, в которых читалось явное безразличие к политике. Они ничего не знали, и она решила, что перед ней простые рядовые солдаты, с которыми не обсуждают деликатные темы.

Фейт посмотрела на королеву. Сердце забилось сильнее, когда она быстро проникла в ее поверхностные мысли. Там было пусто. Очевидно, Кира вникала в политические дела королевства даже меньше стражи.

Прочитав мысли Тайли, она покраснела, обнаружив его восхищение принцессой Фенстеда, с которой он не сводил глаз. В них не было пошлости, но Фейт чувствовала себя ужасно виноватой за то, что вторглась в личные переживания. Она нырнула глубже, ища любую информацию о его королевстве, и увидела заседания советов и прочие встречи, похожие на те, которые сама была вынуждена посещать. Ничто не указывало на враждебность или необычные стратегии защиты, которые могли бы насторожить Орлона. Она исчезла из его головы, слегка нахмурившись.

Ее лицо тут же стало мрачным, когда она перевела взгляд на последнюю и наиболее устрашающую цель и обнаружила, что Варлас тоже смотрит на нее. Фейт вся напряглась, чтобы не задрожать. Выбора не оставалось: она должна это сделать. Когда он отвел взгляд, она шагнула в его разум, оставаясь там, пока он был занят кем-то еще. Пришлось сосредоточиться и успокоиться, иначе эмоции угрожали выдать ее ментальное присутствие.

В пустоте его разума Фейт чувствовала себя… странно. В отличие от остальных, его мысли не были хаотичны, и она с легкостью нашла то, что искала. Тут не было вспышек эмоций и мимолетных идей. Никогда прежде она не бывала в столь собранном и спокойном уме, но все равно не собиралась задерживаться дольше, чем нужно.

Она просматривала все воспоминания, в которых фигурировали планы сражений, обороны укреплений, отношения с союзниками и прочие скучные вопросы. У него не было злобных, коварных замыслов. Варлас был хорошим, честным и имел наилучшие намерения в отношении своего королевства и союзников.

Фейт вырвалась из его мыслей с чувством вины за то, что ее заставили копаться в мыслях такого невинного и добросердечного правителя. А потом разозлилась на собственного короля-параноика с его жаждой власти, из-за которого она опустилась до такого.

Смех вывел ее из оцепенения, и она выдавила слабую улыбку, делая вид, что слушает. Тория уже не была центром внимания, когда все двинулись обратно внутрь. Фейт немного отстала, наблюдая за ярко-фиолетовыми плащами и переживая муки совести.

Чем дольше ее способности служили королю, тем сильнее она была недовольна собой.

В течение следующего часа Фейт, Тория и королевские особы Олмстоуна завершили прогулку по садам и теперь бродили по залам и гостевым зонам, в которых даже она прежде не бывала. Ей пришлось скрыть удивление и восторг от картин и архитектуры, чтобы не выдать себя.

Варлас принимал каждую ложь за чистую монету. Она все время беседовала с ним, пока Тория занимала красавца Тарли. Некогда задумчивый и угрюмый принц-фейри полностью поддался очарованию воспитанницы и теперь, похоже, наслаждался ее обществом.

Фейт было не по себе из-за своего обмана, так как Варлас оказался очень увлеченным и добрым мужчиной. Знакомясь с соседями, она не могла понять, почему Орлон вообще сомневался в их преданности в случае нападения Вальгарда.

Они все собрались в большом обеденном зале на обед – гораздо более скромный, чем вчерашний пир. Фейт следовала за компанией и заметила, что все усаживаются на те же места, поэтому также заняла свое, благодарно улыбнувшись миниатюрной служанке, которая помогла ей сесть и забрала накидку. Она никогда не привыкнет к слугам.

Заметив пустой стул напротив и полное отсутствие багрового, она не смогла разобраться, почувствовала ли облегчение или панику. Ник тоже не пришел, и на секунду она испугалась, что генерал доложил о ее способностях принцу или даже самому королю.

Возможно, они говорят об этом прямо сейчас.

Фейт никогда не страдала паранойей и ненавидела Рейлана, что он пробудил столь неприятное чувство. Она дрожала от одной мысли, что он разоблачит ее, и даже не почувствовала голода при взгляде на мясное ассорти и сыры на столе.

Должно быть, Тория заметила ее волнение, потому что спросила:

– Все в порядке?

Фейт выдавила улыбку.

– В полном, – чересчур быстро ответила и небрежно добавила: – Ник и остальные присоединятся к нам?

Воспитанница бросила взгляд на дверь, словно они могли быть там.

– Должны. Наверное, слишком окунулись в свои мужские развлечения. – Она закатила глаза.

Фейт коротко рассмеялась, и Тория вернулась к беседе с королевской семьей Олмстоуна. Но Фейт никак не могла сосредоточиться на разговоре, не говоря уже о том, чтобы что-то сказать. Она ковыряла еду в тарелке, нервно переводя взгляд с компании за столом на дверь, через которую в любой момент могли войти опаздывающие.

Не нужно было обладать слухом фейри, чтобы уловить шум голосов еще до того, как двери распахнулись. Фейт выпрямилась, когда в зал вошел принц Хай-Фэрроу, смеясь и беседуя с генералом Райенелла, сопровождаемым воинами в багровых мундирах. Она была шокирована, увидев их непринужденно болтающими, словно они всю жизнь были друзьями. Возможно, так оно и было, хотя Ник не описывал свои отношения с Рейланом, когда утром говорил о нем.

Генерал посмотрел прямо на нее, и она покраснела, ведь уже смотрела на него. Ник оставил его шагать к другой стороне стола и занял свое обычное место. Король Орлон так и не появился, и она гадала, придет ли тот вообще. Она уж точно не станет жаловаться на его отсутствие.

Когда перед Рейланом отодвинули стул, он грациозно опустился на него, не сводя с нее глаз, как лев, выслеживающий добычу. Фейт с трудом сглотнула, недовольная, что он пробуждает в ней такой трепет. У нее было предчувствие, что он не оставит ее в покое до конца недели, если только не воспользуется возможностью и решит ее судьбу. Возможно, он испытывал нездоровое удовольствие, наблюдая, как она извивается в его власти.

– Вы пропустили захватывающую охоту. Генерал Рейлан показал нам свой впечатляюще дальний выстрел из лука, – прервал ее размышления голос Ника, когда он обратился к Варласу.

Король бросил на генерала одобрительный взгляд:

– В самом деле? Надеюсь, нам выпадет еще один шанс до конца недели.

Единственным ответом Рейлана стал многообещающий кивок и приятная, хоть и натянутая, улыбка. Фейт гадала, заметил ли еще кто-нибудь из присутствующих его явное нежелание находиться здесь. На самом деле, она обнаружила, что он скрывает свои истинные чувства даже хуже, чем она. Очевидно, от этого не зависела его жизнь.

Фейт не представляла, как подобраться к генералу, когда он, похоже, был нарасхват.

– Мне тоже грустно, что я пропустила такое, – вырвалось у нее прежде, чем она успела обдумать фразу. – Или это не то занятие, в котором леди могут найти развлечение?

Все взгляды устремились к ней, и она едва удержалась, чтобы не вжаться в спинку стула.

Король Олмстоуна с любопытством поднял бровь:

– Традиционно нет.

– Хм, – ответила Фейт, как бы ненароком потянувшись за чашкой, чтобы скрыть страх от такого повышенного внимания. – Нужно менять традиции, иначе мы навсегда застрянем в прошлом. – Она осмелилась встретиться взглядом с Рейланом, пока делала глоток. Он пристально наблюдал за ней, сквозь суровое бесстрастное выражение лица пробивалась злорадная усмешка. Напрашиваясь на охоту, ей едва ли удастся побыть с ним наедине – скорее наоборот, – но это даст возможность внимательнее приглядеться к нему.

Король Варлас с уважением кивнул:

– Мудрые слова. В таком случае с нетерпением жду, когда увижу вас в действии.

Когда все снова вернулись к еде, ее осенило – она была ужасной охотницей. Но что еще хуже, совершенно не умела целиться из лука и даже никогда раньше не ездила верхом.

После своего необдуманного заявления Фейт уже не слушала, что говорят другие, отчаянно желая остаться в одиночестве и собраться с мыслями.

Но сильнее всего ее волновало… что неделя только начиналась.