Текст книги "Крест, увитый розами. История, символы и традиции ордена розенкрейцеров"

7. Изумрудная земля

«История религий, от самых примитивных до самых сложных, состоит из нагромождения иерофаний, из проявлений священных реальностей».

Мирча Элиаде, «Священное и мирское» (1965)

Итак, временем появления розенкрейцерства считается XVII в. Но следует ли из этого вывод, что его не было ранее? Седир писал: «Розенкрейцерство получило свое имя только в Европе и только в XVII в. Нельзя назвать имена, которые оно носило в других местах ни до того, ни после». Он добавляет: «Что же касается сущности розенкрейцерства, то она существует с тех пор, как люди живут в этом мире, потому что она есть нематериальная функция души Земли». Понимая недостаточность своих исследований, он считал, что истоки розенкрейцерства следует искать не в манускриптах, а в мире невидимом, потому что опора розенкрейцерства находится не на Земле[90]90
  Sédir. Histoire des Rose-Croix. Bihorel: Bibliothèque des Amitiés spirituelles, 1932. P. 110, 332. Несмотря на множество ошибок, это исследование представляет интерес во многих отношениях.


[Закрыть].

Исследование происхождения посвященческих орденов, основанное только на объективных аспектах вопроса и хронологии, может легко увести в сторону вульгарного историцизма, это существенно ограничит понимание их генезиса. Разве не упустит тогда наше исследование главное: отношение к священному? Как указывает Мирча Элиаде, «история религий – от первобытных до самых разработанных – состоит из собрания иерофаний, то есть из проявлений священной реальности»[91]91
  Eliade M. Le Sacré et le Profane. Paris: Gallimard, 1965 (перевод на русский язык: Элиаде М. Священное и мирское / Пер. с фр., предисл. и коммент. Н. К. Гарбовского. М.: Издательство МГУ, 1994). По этой теме также см.: Eliade M., Pettazzoni R. L’histoire des religions a-t-elle un sens? Paris: Cerf, 1994.


[Закрыть]. То же можно сказать и о посвященческих орденах. Их история неразрывно связана с опытами переживания божественного[92]92
  Термин numineuses (божественное) предложен Рудольфом Отто, происходит от латинского numen: «божественное», «божественное присутствие». См. об этом: Otto R. Le Sacré. Paris: Payot, 1949.


[Закрыть], вот почему мы должны теперь обратиться к этому аспекту. Вслед за Христианом Розенкрейцем, первую остановку мы сделаем на земле ислама.

Духовная преемственность

Рене Генон определил посвящение как передачу духовного импульса, источник которого является надчеловеческим (он не уточняет, однако, происхождения последнего, помещая его в незапамятные времена). Он говорит о двух путях этой передачи: один – вертикальный – спускается непосредственно из невидимого мира к человечеству, другой – горизонтальный – это передача священного наследия от одних посвященных другим. Большинство исследователей истории посвященческих орденов удовлетворяются разговором о горизонтальной преемственности, потому что вертикальная остается для них неуловимой. Однако, поступая таким образом, они часто сводят вопрос о преемственности посвящения до изучения свидетельств и дипломов. Другие исследователи, такие как Анри Корбен, в первую очередь обращаются к передаче посвящения по вертикали и считают мистический опыт и духовную преемственность основным критерием достоверности традиции.

Рене Генон (1886–1951)

Мир Образный

В конце предыдущей главы мы говорили о схожести биографий некоторых основателей духовных течений с жизнеописанием Христиана Розенкрейца. Рассуждая об этих примечательных людях, Анри Корбен приходит к более интересным выводам, нежели Поль Арнольд. Он видит в них проявление типичных «первичных образов», что говорит о том, что все эти люди пережили один и тот же духовный опыт. Это предполагает наличие общего источника преемственности, но не земного, а небесного, берущего начало в Мире Образном (Mundus Imaginalis). Корбен обращался к этой теме во многих трудах, в частности, посвященных великому философу и мистику исламского Ирана Шихабоддину Сахраварди (1155–1191). Важными фигурами, питавшими размышления этого платоника шиитского ислама, были Гермес, Платон и Заратуштра.

Существуют сходства между биографиями некоторых основоположников духовных течений и жизнеописанием Христиана Розенкрейца.

Сахраварди говорит о Мире Образном (Алам аль-Миталь) как о пространстве, расположенном между духовными и материальными сферами[93]93
  См.: Corbin H. Pour une charte de l’imaginal, предисловие к книге Corps spirituel et terre céleste, de l’Iran mazdéen à l’Iran shî’ite. Paris: Buchet / Chastel, 1979.


[Закрыть]. Определяемый в теософском аспекте как Малкут (сфера мировой души), он играет роль посредника между миром форм и миром чистых идей. Он является также «Восьмой Сферой», «Землей Изумрудных Городов» или Хуркалией. Сахраварди говорит о нем как о мире, который обязательно посетит на своем пути в мистических опытах паломник духа. Чтобы описать восхождение души к этому уровню сознания, иранская символика говорит о подъеме на гору Каф. Это космическая гора, вершина которой является самым возвышенным центром души человека. На этой вершине находится изумрудная скала, которая окрашивает небесный свод в зеленый цвет. Там пребывает Святой Дух, Ангел человечества. Для суфиев изумруд является символом космической души. Это может показаться удивительным, но мы встречаем сходное понятие у христианских каббалистов. Так, Йохан Писториус в труде De Artis cabbalisticae (1587) говорит о «зеленой линии» последнего неба в контексте разговора о мировой душе. Эта концепция встречается также в «Разоблаченной каббале» (Cabbala denudata 1677) Кнорра фон Розенрота[94]94
  См.: Faivre A. Les Conférences de Lyon. Braine-le-Comte: Éditions du Baucens, 1975. P. 118–120.


[Закрыть].

Космическая гора Каф, вершина которой является самым возвышенным центром человеческой души

Достоверное воображение

Мир Образный выполняет функцию, связанную с внутренним опытом. По понятиям Сахраварди, человек получает доступ к этому пространству с помощью особого свойства души – активного воображения. Парацельс также говорил об этой способности imaginatio vera, достоверного воображения, которое, как он предостерегал, не следует смешивать с фантазией, «домашней сумасшедшей». Как показал Карл Густав Юнг, достоверное воображение является основным ключом для понимания Великого Делания. Rosarium (XIV в.) утверждает, что алхимическое делание должно свершаться посредством достоверного воображения, а Мартин Руланд в «Алхимическом словаре» (Lexicon alchemiæ, 1612) пишет, что «воображение – это звезда в человеке, тело небесное или наднебесное»[95]95
  Jung C.G. Psychologie et alchimie. Paris: Buchet / Chastel, 1970. P. 355–362.


[Закрыть]. Якоб Бёме также говорит о Мире Образном как Священном Элементе, Душе Мира, где пребывает София, в интерпретации Бёме она близка Спенте Армаити – Софии маздеизма.

Мир Образный нам особенно интересен потому, что, как показал Анри Корбен, это вневременное измерение, где происходят события, о которых рассказывают мифы и эпосы. Это место, где пророки и мистики получают свои видения, здесь предводители человечества узнают о своей миссии. Это также место мистических посвящений и, как говорил Юнг, «духовной преемственности, достоверность которой не относится к области документов и архивов»[96]96
  Ibid. P. 12.


[Закрыть]. Мир Образный – это место соединения мира материального и мира духовного, это и «земля видений», и «земля воскресения», потому что там посвящаемый обретает свое славное тело («Человек Света», так называл его Зосима, александрийский алхимик IV–V вв.), которое делает возможным свадьбу души, встречу с Совершенной Природой. Сахраварди считал, что те, кому удается такой духовный опыт, становятся учениками Гермеса.

Посвященческие предания

Паломники духа, достигшие этого плана сознания души, обычно сообщают о пережитом в символических рассказах. Эти повествования лежат в основе ряда духовных движений, они имеют свои специфические черты. Как указывает Анри Корбен, это не мифы в общем смысле этого слова. Они повествуют о событиях, время и место которых принадлежат не человеческой истории, а Миру Образному, миру души. Они повествуют об иероистории, то есть священной истории. Таким образом, важно понимать не их буквальный смысл, но, как говорил Сведенборг, «смысл внутренний», значение которого может открыть только герменевтика. Они обладают способностью изменять человека, потому что являются носителями света, проникающего в сердце готового принять их глубину читателя. Именно в этом смысле они являются посвященческими преданиями. Одним из самых известных посвященческих преданий является повествование об открытии усыпальницы Гермеса Трисмегиста.

Совершенная Природа

Некоторые исследователи отмечали, что Христиан Розенкрейц появился тогда, когда закатилась звезда Гермеса Трисмегиста, наследие которого поставил под сомнение Казобон (1614). Антуан Февр полагает, что появление Fama Fraternitatis заложило основы нового западного эзотеризма. В этой связи интересно отметить, что рассказ об открытии могилы Христиана Розенкрейца очень похож на рассказ об открытии усыпальницы Гермеса. По мнению Анри Корбена, рассказ, в котором Балинус, то есть Аполлоний Тианский, повествует о том, как он обнаружил тело Гермеса, является архитипическим рассказом о встрече человека со своей душой, своей Совершенной Природой[97]97
  См.: Corbin H. L’Homme et son Ange. Paris: Fayard, 1983. P. 51–54 и Corbin H. L’Homme de lumière dans le soufisme iranien. Paris: Présence, 1971. P. 34–37.


[Закрыть]. Гермес в этом рассказе держит в руке Изумрудную скрижаль и книгу, содержащую тайны Творения. Эти элементы указывают на то, что человек, познавший самого себя через самоуглубление, узнает тайны Бога и мироздания.

Гравюра из Theatrum Chemicum Britannicum, сборника алхимических текстов под редакцией Элиаса Эшмола (1652)

Представляется, что рассказ Балинуса заимствован из «Пикатрикса»[98]98
  Подробнее об этой книге см.: «Пикатрикс» во второй главе настоящей книги.


[Закрыть], из приведенных там рассуждений Сократа о Совершенной Природе. Последний, ссылаясь на свидетельство Гермеса, указывает, что Совершенная Природа является духовной сущностью философа, внутренним проводником, открывающим засовы мудрости. В другой части «Пикатрикса» приводится молитва, представленная как часть астральной литургии сабеев Харрана. В ней упоминается Гермес и уточняется, что арабы называют его Отаред, персы – Тир, а индийцы – Будда[99]99
  См.: Corbin H. L’Homme et son Ange. P. 54–57.


[Закрыть]. Добавим, что о встрече человека со своей Совершенной Природой также говорится в первом трактате Герметического свода – «Поймандре».

Мудрый Старец

Усыпальница является местом перехода в мир иной, и некоторые тексты отождествляют ее с переходом в Мир Образный. Она символизирует место превращения телесного в духовное, место воскресения. Для Карла Густава Юнга она символизирует также спуск в глубины бессознательного. Тела двух учителей – Христиана Розенкрейца и Гермеса Трисмегиста, открытые в их усыпальницах, – это тела старцев. Юнг анализирует присутствие этого символа в мифах, сказках и снах как выражение архетипа Мудрого Старца. Он считает, что, когда человек достигает определенной стадии своего поиска, бессознательное видоизменяется и начинает играть важную роль его внутренней жизни. Оно появляется с этого момента в новой символической форме, представляя Я – самый глубинный центр его души. Для женщины он является в виде жрицы, волшебницы, для мужчины – в виде мудрого старца, посвятителя. Юнг видит в Гермесе также и архетип алхимического процесса, посвящения. Он отождествляет Гермеса-Меркурия с бессознательным и считает его элементом первостепенной важности для процесса интеграции, то есть открытия центра существа: Себя.

Гробница как место перехода в потусторонний мир, гравюра из Rosarium Philosophorum (1550), изображающая этап алхимического делания – сублимацию

Друзья Бога

В конце последнего тома своего основного труда «Ислам в Иране» Анри Корбен акцентирует внимание на сходстве биографий или текстов основателей некоторых духовных движений. Он находит общие темы, например понятие о Друзьях Бога, зеленый цвет, идею цикличности – все это многозначительные повторения одного и того же духовного опыта[100]100
  Подробно об этом см.: Corbin H. En islam iranien. Vol. IV. Livre VII.


[Закрыть]. Часто встречаются также упоминания о путешествии на Восток, об открытии могилы, о планах создания духовного движения вне рамок официальной религии, о некоем светском или даже духовном рыцарстве, объединении Друзей Бога.

Печать, символизирующая завершение цикла пророков Мухаммедом

Один из моментов, отличающих ислам шиитов от ислама суннитов, подчеркивает Корбен, состоит в идее цикличности Божественного Откровения. Для шиитов цикл пророков начался в тот момент, когда Адам был изгнан из Рая и когда его сын Сет получил от него священный дар (Гавриил вручил ему также зеленый шерстяной плащ). Этот период завершает Мухаммад – Печать пророков. Начинается новый период, потому что Глагол продолжает жить в Творении: это цикл валайат, который должен привести к открытию тайны пророчества. Передающие это пророчество представляются рыцарями и называются Друзьями Бога. Это люди, достигшие высокого уровня духовности, совершенные существа, настоящие представители Бога. Они нужны для того, чтобы замедлить нарушение равновесия Творения, потерявшего свою связь с Божественным.

Один из самых видных представителей иранского суфизма Рузбихан Бакли Ширази (1128–1209) говорил о них так: «Это глаза, которыми Бог еще смотрит на мир». Тема дружбы с Богом встречается и в Евангелиях. Иоанн приводит слова Христа: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15:15).

Зеленый Остров

Выражение «Друзья Бога» встречается и на Западе. Так называлась группа, которую основал Рульман Мерсвин после встречи с таинственным путешественником – Другом Бога Верхней Страны. Эта маленькая община, которую посещал, в частности, Ян Таулер, обосновалась в Страсбурге, в месте, носящем название Зеленый Остров. Это название заставляет вспомнить о тайном прибежище Сокрытого Имама, который, как считают шииты, вернется в мир перед концом света. Место его укрытия также называется Зеленым Островом. Рульман Мерсвин считал, что время монастырей прошло и что нужно создавать другой тип общины, орден нового характера, который не будет состоять из монахов. Отметим, что, когда он умер в 1382 г., в его могилу были положены восковые дощечки, на которых были записаны его труды[101]101
  О Друзьях Бога кроме работ Анри Корбена, см.: Gorceix B. Les Amis de Dieu en Allemagne au siècle de Maître Eckhart. Paris: Albin Michel, 1984 и Edighoffer R. Les Rose-Croix et la crise de la conscience européenne au XVIIe siècle. Paris: Dervy, 1998. P. 249–263.


[Закрыть].

Титульный лист издания проповедей Таулера (1522), гравюра Ганса Гольбейна

Такие известные люди, как Таулер, Экхарт и последователи Генриха Сузо, также назывались Друзьями Бога. Ученики Сузо намеревались образовать Братство Вечной Мудрости. Иоганн Валентин Андреэ использовал выражение «Друзья Бога» в книге «Ножны меча духовного» (Theca gladii spiritus 1616), в которую включены многие отрывки из Confessio Fraternitatis. По мысли названных нами лиц, понятие «Друзья Бога» обозначает избранных, проводников человечества – тех, кто пережил опыт просветления.

Фраварти

В исламе понятие Друг Бога связано с духовным рыцарством. Братство исмаилитов Да’ават, с которым Тамплиеры установили отношения, имело все признаки рыцарского ордена. В исламе шиитов даже встречается мысль о рыцарстве, общем для тех религий Книги. Анри Корбен считает, что идея такого духовного рыцарства происходит из религии доисламского Ирана, зороастризма. Последний говорит о том, что в начале Творения неким существам, называемым фраварти, была поручена миссия восстановления гармонии мира. За неимением места мы не будем подробно останавливаться на этом, скажем только, что понятие «фраватри» связано с первичной природой человека, его Совершенной Природой, состоянием Тела Света, обретения которого он может достичь посредством мистического опыта.

Гермес, Совершенная Природа, Ангел знания, символизирует внутреннюю природу человека.

Пережившие такой опыт – просветленные, – это те, кто встретился с Илией, посвятителем. Согласно традиции суфиев Йемена, Хизр-Илия является посвятителем увайс – учеников, получающих посвящение через духовный опыт, без посредства земного учителя (таковы, например, Увайс аль-Карани, Ибн Араби, Халладж и др.). Нужно сказать, что Хизр (или Хидр, или аль-Хадир, в Индии – Хаваджа Хидр) часто отождествляется с Гермесом Трисмегистом или Сетом. Традиция гласит, что он пребывает там, где соединяются небесный и земной океаны. Считается, что его плащ окрасился в зеленый цвет после того, как он искупался в источнике жизни. Хизр обозначает не что иное, как Совершенную Природу, Ангела знания, то есть самую светлую природу человека, его Внутреннего Учителя. Пережитый под его руководством духовный опыт причисляет человека к когорте Духовного Рыцарства.

Духовное Рыцарство

Идею Духовного Рыцарства мы встречаем в трудах и делах многих упомянутых нами людей. Примерно в то же время, когда Иоахим Флорский (XII в.) делает попытки основать монашеский орден в духе раннего христианства, в Германии Вольфрам фон Эшенбах развивает идею об общем для христианства и ислама рыцарстве. Его стихотворный роман «Парцифаль», по которому Вагнер написал знаменитую оперу, имеет в своей основе найденный в Толедо Киотом Провансальцем арабский текст. Эта версия легенды о Граале имеет иранское происхождение[102]102
  См.: Markale J. Le Graal. Paris: Albin Michel, 1996. P. 258–263.


[Закрыть]. Интересно отметить, что Грааль «Парцифаля» – это драгоценный камень, на который опускается голубка Святого Духа. Традиция гласит, что из этого изумруда затем была вырезана чаша Грааля.

В христианстве образ Парцифаля воплощает идею духовного рыцарства

Изучение жизнеописаний различных названных нами Друзей Бога заставляет думать, что все они пережили сходный мистический опыт, связывающий их с общим духовным наследием. Эта мысль очень занимала Анри Корбена, и именно ею он заканчивает свой главный труд «Ислам в Иране»[103]103
  Corbin H. En islam iranien. Vol. IV. Livre VII. Chap. iii. P. 390–460.


[Закрыть]. Он считает, что вектор, берущий начало в незапамятном прошлом, в исламе шиитов дал рождение идее об общем для всей авраамической традиции рыцарстве, и на западе благодаря его импульсу расцвела идея экуменического рыцарства, объединяющего рыцарей христианства и ислама[104]104
  Ibid. P. 393.


[Закрыть]. Разве не следует из этого, что хранителей восточного и западного эзотеризма связывает одна традиция? Не она ли «самая ценная тайна всех западных традиций?»[105]105
  Corbin H. L’Homme et son Ange. P. 241.


[Закрыть] Это Духовное Рыцарство, имея эсхатологические ориентиры, связывает в единую последовательность пророков, избранных, проводников, посвященных, которые от начала Творения трудились ради наступления Зари, возвращающей миру Свет.

Идея циклов или эпох оказала значительное влияние на мистические движения, проповедовавшие внутреннюю религию.

Времена мира

Многие традиции говорят о том, что Божественное Откровение, которое окончательно просветит человека относительно целей Бога, будет растянуто во времени на несколько тысяч лет. Эта мысль встречается в иудаизме, христианстве и исламе. Иудаизм утверждает, что мир просуществует только 6000 лет, по истечении которых придет Илия, чтобы очистить мир к приходу Мессии. Об этом возвращении говорится также в Евангелиях (Мк. 9:12, Мф. 11:14; 17:10–12). Это пророчество звучит в XII в. из уст калабрийского монаха Иоахима Флорского, который распределяет циклы Откровения между тремя составляющими Троицы. После эры Отца, а затем Сына, неизбежно наступает третий период Откровения – эра Святого Духа, тогда и придет Илия. В это время на смену Церкви Петра придет Церковь Иоанна. Эти идеи о циклах и появлении новой Церкви окажут большое влияние на мистические движения, проповедующие внутреннюю религию, такие как розенкрейцерство, пиетизм и др.[106]106
  Об этом см. главу Uvénilité et chevalerie («Юность и рыцарство») в книге: Corbin H. L’Homme et son Ange.


[Закрыть]

Святой Дух

Как показал Анри Корбен, идея цикличности Откровения играет важную роль и в исламском мире. При этом он подчеркивает сходство теории трех мировых эр Иоахима Флорского и теории гекзамерона в шиитском исламе[107]107
  Он затрагивает эту тему во многих работах, напр. в книге: Corbin H. L’Homme et son Ange. P. 102–105.


[Закрыть]. Принцип гекзамерона был предложен иранским философом Назиром Хосровом за век до Иоахима. Корбен обнаруживает параллель между шестью днями Творения и шестью великими религиями: сабеизмом, брахманизмом, зороастризмом, иудаизмом, христианством и исламом. Каждая из них отмечена пришествием пророка, приносящего новый свет для понимания Божественного. Но эти шесть религий – шесть дней являют собой только «ночь религии», духовный и эзотерический смысл всех откровений откроется только на седьмой день. В исламе эта тема развивается во многих текстах, например в «Геммах Мудрости» Ибн Араби (XI в.) представляет пророков как ступени иерархии человеческого существа и человеческой мудрости или в «Тайном розарии» Махмуд Шабистари (XIV в.) находит в образах пророков символизацию мистических состояний человека. Суфийский мудрец Семнани (XIV в.) связывает пророков с семью тонкими центрами человека.

Три эпохи Творения, страница из «Толкования на Апокалипсис» (1527) Иоахима Флорского

В XII в. теософы-шииты погружаются в изучение Евангелия и Апокалипсиса св. Иоанна, так они становятся иоаннитами. Они отождествляют пришествие двенадцатого Имама с Параклетом – Святым Духом, о котором говорил св. Иоанн. В XVII в., времени расцвета розенкрейцерства, школа шиитов Исфахана проповедует, что Сокрытый (двенадцатый) Имам – это Саошиан, то есть Спаситель, который, согласно учению зороастризма, должен прийти в конце XII тысячелетия, чтобы восстановить Творение в его первичном Свете.

Иероистория

Николай Бердяев, как и Анри Корбен, утверждал, что циклы откровения, о которых говорят христиане и мусульмане, не должны пониматься как хронологические этапы. Они относятся не к истории, а к тому, что он называет иероисторией – священной истории, события которой следуют не в линейном порядке. Место их свершения – мир души, мир иерофаний (проявлений священного). Таким образом, он считает, что эти периоды являются стадиями внутреннего развития человека, а не историческими периодами. Относящиеся к ним исторические факты являются лишь проявлением событий священной истории, предназначенных для нашего обучения и духовного становления. Поэтому в то время как одни люди находятся на первом уровне откровения, другие, пережившие опыт Восьмой Сферы, Мира Образного, живут уже во времени Духа, потому что они стали Друзьями Бога через свой внутренний опыт.

Николай Бердяев (1874–1948)

Именно такому развитию посвящена работа настоящих посвященческих орденов. Мистические опыты их основателей стали основой для различных групп, которые являются тем не менее ветвями одного дерева, связанными со стволом одного и того же духовного рыцарства. Жан-Батист Виллермоз говорил в этой связи о «Высоком Священном ордене», уходящем корнями в начало мира[108]108
  См. инструкцию по приему братьев-послушников-оруженосцев благодетельных рыцарей Святого Града в книге: Steel-Maret É. Les Archives secrètes de la franc-maçonnerie. Genève: Slatkine, 1985. P. 92–113.


[Закрыть]. Современное розенкрейцерство говорит о невидимом ордене – Великом Белом Братстве, чьим проявлением на видимом уровне является орден Розы и Креста. Именно в этом измерении нужно искать его истоки.

Конечно, происхождение орденов нельзя документально доказать. Легко понять, что это отталкивает историков-рационалистов. Но это объяснение будет принято теми, кто, как, например, Мирча Элиаде, призывает к новому взгляду на происхождение духовных эзотерических и посвященческих движений. В этом отношении исследования Анри Корбена представляются очень ценными, и именно по этой причине мы так часто ссылаемся на них. Его рассуждения позволяют думать, что жизнеописание Христиана Розенкрейца можно прочитать как посвященческое предание, подобное описанию нахождения «Изумрудной скрижали». Его жизнеописание представляет духовный опыт, встречу с Совершенной Природой, открывающей секреты Творения. Это не биография реально существовавшего человека, а история архетипического героя, связанная с Миром Образным, который, по Корбену, объединяет все посвященческие традиции. Так Fama Fraternitatis становится в один ряд с другими посвященческими преданиями, которые от начала времен побуждают людей присоединяться к братству тех, кто трудится в тишине над возрождением Света Мира.

Циклы откровения, о которых говорят христиане и мусульмане, следует понимать не как хронологические этапы, а как иероисторию.

Таким образом, нам становится понятной позиция Михаэля Майера, который представлял розенкрейцерство вышедшим из египетских и брахманических духовных учений, из Элевсинских и Самофракийских мистерий, наследовавшим магам Персии, пифагорейцам и арабам. Внимательный взгляд позволит нам увидеть, где посвященческое движение выходит за рамки собственно истории и становится частью иероистории, которая пишется не в документах, а в духовном мире. Не говорил ли Ньютон в своих алхимических трудах, что истины воплощены в мифах, баснях и пророчествах?

Титульный лист книги «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца в году 1459», Страсбург (1616). Под заголовком читаем: «Раскрытые мистерии скоро увянут, сила их духа замрет оскверненно. Поэтому не мечите бисер перед свиньями и не рассыпайте розы перед ослами»