Текст книги "Суфии"

Однажды во время охоты некий принц увидел на дороге прекрасную девушку-рабыню. Он полюбил девушку и купил ее. Вскоре после этого она заболела. В отчаянии принц пообещал одарить всеми благами этого мира любого, кто сумеет ее вылечить. Многие врачи пытались, но ничего не могли сделать, а девушке становилось все хуже и хуже. Обезумевший от любви и страха принц отправился в мечеть и стал просить помощи у Бога.

Ему явился старец, заверивший его в том, что врач скоро появится. На следующий день, как и было предсказано, явился врач. Осмотрев девушку, он понял, что все обычные средства ей не помогут, или даже навредят, поскольку ее болезнь связана с внутренним состоянием. Применив психологический метод, он начал задавать ей вопросы и разговорил ее. В результате она призналась, что влюблена в одного ювелира из Самарканда.

Врач заявил принцу, что девушку можно излечить одним единственным способом, если привести к ее ложу этого человека, и принц с ним согласился. Что же касается мастера-ювелира, то он решил, что его призывают во дворец, потому что обратили, наконец, внимание на непревзойденное качество его ювелирных работ. Он не знал, что ему уготовила его судьба.

Когда ювелир прибыл во дворец, его поженили с девушкой, и она полностью выздоровела. До этого момента история оказывает успокаивающее воздействие на аудиторию, которая с удовольствием смакует идею, что все хорошо, что хорошо кончается.

Однако вскоре врач приготовил лекарство для ювелира: это лекарство сделало его внутренние недостатки столь очевидными, что девушка, увидев истинное лицо своего мужа, возненавидела его. Ювелир умер, и теперь девушка смогла полюбить принца, который всегда был ей предназначен. Даже если не касаться сложной системы образов в оригинальной версии этой сказки, она оказывает воздействие на многих различных уровнях. Руми поведал ее не ради однобокой и грубой морали, а чтобы высветить определенные жизненные процессы.

Вот что сказал об этой истории Хадрат-и-Пагман: «Размышляйте над ней, ибо, если вы не сможете ухватить ее суть, вы будете напоминать маленького ребенка, который хочет, чтобы все вокруг было правильным, и начинает плакать, когда его ожидания не сбываются. Вы создаете для себя тюрьму, тюрьму эмоций. Когда вы оказываетесь в этой тюрьме, то ранитесь об ее решетки, которые сами же и создали».

Раньше суфийские идеи и учения проживались, поэтому суфии могли обходиться без определенного названия для своего культа. Затем наступил современный период, когда название уже появилось, но прожить его стало чрезвычайно сложно, и его необходимо было приспособить к «завесе» – обусловленности, – сопровождающей человека всю жизнь, от колыбели и почти до могилы.

В самом деле, когда появилось слово «суфизм»? Согласно преданию, суфии существовали во все времена и во всех странах. Суфии как таковые и под тем же именем существовали и до ислама, но если было название для практикующих, то сама практика названия не имела. Английское слово «суфизм» образовано от латинского суфизму с. В 1821 году это слово было латинизировано одним немецким ученым, и теперь уже почти полностью натурализовалось в английском языке. До того употреблялось слово тасаввуф, обозначавшее состояние, практику или условие, позволяющее человеку быть суфием.

Этот пункт может показаться неважным, но суфии думают иначе. Такова одна из причин, по которой сами суфии не используют какого-то одного статичного термина для обозначения своего культа. Они называют его наукой, искусством, знанием, Путем, племенем и даже гибридным словом, вошедшим в употребление в X в., которое можно было бы перевести как психоантропология (нафсанийат-аль-инса-нийат), но они не называют его суфизмом.

Варика суфийа означает Суфийский Путь, что является очень удачным переводом этого термина на английский язык, так как слово шарика, означающее Путь и одновременно способ делания чего-либо, передает такие понятия, как дорога, придерживаться линии или стези, другими словами, Путь суфиев. Суфизм называют разными именами в зависимости от того, о каком аспекте деятельности суфия идет речь в данный момент. Так, например, можно встретить термин илм-аль-маарифат (наука Познания) или эль-ирфан (гнозис), а организованные ордена или группы чаще всего называются шарика. Подобным же образом суфиев называют искателями, опьяненными, озаренными, добрыми, друзьями, близкими, дервишами, факирами (смиренными, нищими духом) или каландарами, познавшими (гностиками), мудрыми, влюбленными, эзотеристами. Так как суфизма без суфиев не существует, это слово прежде всего применяется по отношению к людям, и его нельзя рассматривать как абстрактное понятие, наподобие, например, «филологии» или «коммунизма», где первое означает изучение слов, а второе – теорию общественных действий. Суфизм, таким образом, включает в себя организацию суфиев и активную практику их культа. Это слово не может служить каким-нибудь теоретическим описанием Пути Суфиев. Не существует теоретического или интеллектуального суфизма, а словоупотребление: движение суфиев является, конечно, тавтологией, поскольку само понятие «суфий» означает движение, включающее в себя всё, что движется подобным образом. Есть, например, «христианские суфии». Эту фразу можно использовать, и ее использовали все суфии. Суфия называют даже масихи-и-батики (эзотерический христианин).

Если бы необходимо было представить искусственному интеллекту все факты, касающиеся суфиев, с тем, чтобы он их каталогизировал и свел в единую систему, он, скорее всего, сломался бы. К счастью, многие люди все еще способны воспринимать информацию на различных уровнях и оперировать соответствующими паттернами. Приведем некоторые факты о суфиях:

В исторические времена деятельность суфиев осуществлялась главным образом в контексте ислама. Среди них были великие теологи, поэты, ученые. Они приняли атомистическую теорию и сформулировали эволюционное учение за шесть веков до Дарвина. Их почитали как святых, преследовали и уничтожали как еретиков. Они учат, что в основании всего, что называется религией, лежит одна первичная истина.

Одни заявляли: «Я ни во что не верю», другие: «Я верю во все». Одни говорили: «Легкомыслие среди суфиев неуместно», другие считали, что «суфий без чувства юмора – не суфий». Схоластицизм и мистицизм несовместимы друг другом, и тем не менее суфии развивали и эти два направления, и многие иные. Являлись ли эти два направления мусульманскими школами? Нет, как установили профессор Паласиос и другие исследователи, представители этих направлений были христианами, сотрудничавшими с августинцами и последователями св. Иоанна Креста. Итак, из чисто восточных мистиков суфии превращаются в предшественников католических мистиков и философов. Приведем еще несколько фактов. Кофе, который мы с вами пьем, согласно традиции, впервые стали употреблять суфии, чтобы повысить осознанность. Мы носим их одежду (рубашки, пояса, брюки); слушаем их музыку (андалузские мелодии, ритмизованная музыка, любовные песни); танцуем их танцы (вальс, танец Моррис); читаем их произведения (Данте, «Робинзон Крузо», Чосер, «Вильгельм Телль»); используем их эзотерические фразы («момент истины», «дух человека», «идеальный человек») и играем в их игры (карты).[24]24
  См. примечание «Таро».


[Закрыть] Иногда мы даже состоим в ответвлениях их обществ, таких как масонство или некоторые рыцарские ордена. Эти суфийские элементы рассматриваются в нашей книге ниже.

Суфием может быть монах в келье, факир в горах, купец в лавке или монарх на троне, но это еще не суфизм. Традиция гласит, что суфизм служит закваской («суфизм – это дрожжи») для всего человеческого общества. Если суфизм как предмет изучения так и не покинул нишу академических исследований, то только потому, что не стал доступным для схоластического изучения. Само разнообразие суфизма не позволяет систематизировать его настолько, чтобы сделать суфийский феномен достаточно статичным для исследования. Суфизм, согласно суфиям, – «это приключение, необходимое приключение».

Если суфизм – это приключение, цель человеческого совершенствования, достигаемого с помощью изучения и пробуждения высшего органа реализации, если это то, что приводит к завершенности, к предназначенному, то почему же так трудно оценить его, определить во времени, свести к чему-то? Многообразие суфийской деятельности объясняется тем, что она осуществляется в любом обществе и в любое время, и это одна из ее тайн. Суфии не нуждаются в мечетях, арабском языке, литаниях или философских книгах, они не нуждаются даже в социальной стабильности. Их взаимосвязь с человеком носит эволюционный характер и постоянно адаптируется к изменяющимся условиям. Суфий не зависит от репутации мага и чудотворца, хотя и может ею обладать. В его жизни репутация – не более чем случайность. Представители других систем, практикующих магию и религию, начинают с совершенно другого конца, их репутация основывается на чудесах и, вероятно, поддерживается ими. Репутация суфия второстепенна по отношению к его работе, его бытию, как некой части всего суфийского организма.

Моральное превосходство и личностный магнетизм также нельзя назвать целью суфия, скорее они побочный продукт его внутренних достижений, отражение его развития.

Суфий говорит: «Если бы мотылек мог думать, он, скорее всего, был бы убежден, что пламя свечи ему желанно, потому что оно – олицетворение совершенства. Пламя – это порождение воска, фитиля и искры, с помощью которой оно было зажжено. Что ищут люди, пламя или саму искру? Понаблюдай за мотыльком. Его судьба – погибнуть в пламени – очевидна для тебя и скрыта от него» («Язык немых», цитирование Пайсима).

Конечно, мир судит о суфии по его словам и делам. Допустим, что суфий стал миллионером. Посторонний наблюдатель, осознав, что этот человек разбогател благодаря своему особому образу жизни, называемому суфизмом, может заключить, что суфизм – это система, занимающаяся подготовкой миллионеров. Суфий же убежден в том, что его внутренние достижения – результат его внутреннего понимания и развития. Деньги могут быть внешним отражением его успехов, но важность их нельзя сравнить с важностью суфийского опыта. Однако это не означает, как подумали бы многие, что он стал миллионером, будучи одержим мистицизмом, тогда как сами деньги не имеют для него никакого значения. Что-либо подобное было бы совершенно неприемлемо для суфия, так как для него материальное и метафизическое неразрывно связаны в виде континуума. Он был бы не просто богатым, но и психологически цельным миллионером. Многим людям трудно относиться к этому фундаментальному факту с какой бы то ни было для себя пользой.

Для обычных людей, от Калькутты до Калифорнии, вершина философского отношения к деньгам выражается в постоянном напоминании себе и другим, с мудрым видом, что «деньги – это еще не все», или что «счастье за деньги не купишь». Сам факт, что подобные идеи могут высказываться вслух, говорит о том, что эта идея развилась из противоположного взгляда, согласно которому деньгам предавалось некое трансцендентное значение. Практика показывает, что оно было неверным. Однако доморощенные философы не могут постичь, почему неверным. Ведь кажется, что деньги могут решить самые важные проблемы тех, кто их не имеет. Священник убеждает таких людей, что деньги – это зло. В результате, когда человек добивается богатства, оно не обязательно приносит ему удовлетворение. Но люди не в состоянии связать воедино три этих фактора.

Современная психология сделала доброе дело, показав, например, что стремление к обогащению может быть признаком неуверенности. Но психологическое знание все еще не приведено к единому целому, исторически оно иногда еще идет против течения. Суфийское отношение к этому вопросу исходит из иной предпосылки. Суфии говорят, что вся жизнь есть борьба, но эта борьба должна быть последовательной. Обычный человек борется против слишком многих вещей сразу. Если запутавшийся и несовершенный человек заработает денег или добьется каких-либо профессиональных успехов, он все равно останется запутавшимся и несовершенным.

Психологи продолжают получать знания по мере своего продвижения вперед, тогда как суфии уже пришли к знанию. Суфизм уничтожает как природную, так и привитую уму непоследовательность, превращая его в инструмент, с помощью которого достоинство и предназначение человека смогут подняться на более высокую ступень.

Для суфиев не было ничего нового в том, что дали Западу психологические теории Фрейда и Юнга. Суфийский шейх Газали в своей работе «Алхимия счастья», написанной более девятисот лет назад, указывает на то, что выводы относительно секса, к которым позднее пришел Фрейд, уже в то время были хорошо известны мусульманским теологам. Как отмечает профессор Ром Ландау в своей книге «Философия Ибн Араби» (Philosophi of Ibn Arabi, New York, Macmillan, 1959, p. 40 et seq.), Юнга нельзя считать первооткрывателем теории архетипов, так как она была уже сформулирована суфийским мастером Ибн аль-Араби.

Суфии всех орденов с головой погружаются в изучение «Алхимии счастья» Газали и труды Ибн аль-Араби, поэтому они хорошо знакомы с этими предположительно современными способами мышления и их ограничениями.

Суфизм не поддается изучению с помощью психологии по нескольким причинам. Самой интересной из этих причин для западного человека будет, вероятно, та, что суфизм сам по себе является психологической системой, причем намного более продвинутой, чем любая известная нам психологическая школа, получившая доселе развитие на Западе. Эту психологию нельзя назвать восточной, по сути, она – человеческая. Нет необходимости утверждать это бездоказательно. Можно привести высказывание Юнга, в котором он признает, что западный психоанализ находится в зачаточном состоянии по сравнению с восточным: «Западный психоанализ как таковой и те направления мысли, которые он порождает, являются не более чем попытками новичка по сравнению с тем, что существовало на Востоке с незапамятных времен и стало подлинным искусством».[25]25
  C. G. Jung, Modern Man in Search of a Soul, London, 1959, pp. 250-51. См. также прим. «Сознание».


[Закрыть]

Между тем Юнг касался только отдельных аспектов восточной мысли. Целое невозможно постичь, познав отдельные его части, а начинающий в любой области, включая и суфизм, не может судить о работе мастера.

Так называемый научный подход к человеческому феномену и взаимоотношениям человека с остальными формами бытия столь же ограничен, как и обычная философия. Профессор Грейвс напоминает нам, что наука как дискурсивный разум, оперирует только в удобном кругу того, что согласуется с ее предположениями: «…когда дело касается таких проблем, как структура атома или внутренняя температура звезд, ученые точно выражают свои предположения в математических формулах, дающих «прекрасные» результаты. Они применимы только в безопасных, заранее смоделированных ситуациях, однако в нестереотипных не работают: между формулой и ситуацией должна существовать определенная взаимная эквивалентность. Прекрасный результат так же хорош, как и наглядное доказательство, его можно заменить только еще более прекрасным результатом».[26]26
  Robert Graves, The Crowning Privilege, London, 1959, pp. 306-7.


[Закрыть]

Здесь мы опять же упираемся в доктрину о том, что целое невозможно постичь посредством познания отдельных его частей, а также в известный факт, что вещь не в состоянии изучать всю себя одновременно. Суфийский мастер Пир-и-До-Сара сказал:

«Можете ли вы представить себе ум, наблюдающий себя целиком, – что же именно он будет наблюдать, если он полностью будет занят наблюдением? Если же ум будет полностью оставаться собой, кто именно будет наблюдать? Наблюдение за “ Я” необходимо, пока есть “Я” отдельное от “не Я…”[27]27
  Mountain of Illumination, XVI, verses 9951-57, MS.


[Закрыть].

Согласно суфийскому утверждению, организм, называемый обычно суфизмом, всегда был потоком непосредственного эволюционного опыта, лежащего в основе всех великих школ мистицизма. Чтобы проверить это, насколько возможно, весьма интересно проследить движение суфийских идей. Если окажется, что они обладают проникающей силой, способностью влиять на мысли и действия в различных сообществах, то можно будет сделать вывод, что система обладает внутренним динамизмом. Другими словами, есть ли основания полагать, что суфизм мог, например, оказывать влияние на мышление Западной Европы? Смог ли суфизм в течение классического периода своего развития, достаточно подробно документированного, преодолеть преграды средневековья, неся с собой энергию и развитие для обществ, друг от друга весьма отличающихся? Является ли суфизм органичным в этом смысле?

Это предположение должно означать, что с давних пор суфийские мастера могли передавать свое знание почти каждому обществу. Суфийская традиция считает это реальным фактом. В более современный период это утверждение может подтвердиться только видимыми свидетельствами суфийской активности в обществах, удаленных от суфийских центров Азии. Суть подобной деятельности не так-то просто установить. Единственное на что мы можем надеяться, это заметить разрозненные следы присущего суфизму знания и практики, все еще сохраняющие свой особый колорит, подобно следам радиоактивных веществ, вводимых иногда в кровь человека.

Приведем пример. Если бы Альфонсо Мудрый писал по-арабски, то это могло бы служить явным свидетельством арабского влияния. С другой стороны, если бы символ суфийской группы посвященных попал в Ирландию IX века (а он действительно попал), то это могло бы служить таким же очевидным доказательством распространения суфийского знания на Запад.

Мы упомянули о некоторых ярких особенностях суфизма, но облегченно выдохнув, не указали на необходимость внешнего правдоподобия провозглашаемых суфизмом истин. Приведу в пример некоторые суфийские убеждения, постаравшись передать их настолько точно, насколько это можно сделать с помощью слов.

Суфии считают, что человечество эволюционирует к определенной цели, если можно так выразиться. Все мы участвуем в этой эволюции. Органы появляются в ответ на потребность в существовании особых органов (Руми). В соответствии с такой потребностью человеческий организм вырабатывает новый комплекс органов. В эпоху преодоления времени и пространства, данные органы служат преодолению времени и пространства. То, что обычные люди считают отдельными и случайными проявлениями телепатических или пророческих сил, суфии рассматривают как первые признаки активности именно этих органов. Различие между всей эволюцией до сегодняшнего дня и современной потребностью в эволюции заключается в том, что в течение последних десяти тысяч лет или около того нам предоставляли возможность сознательного развития. Эта высшая форма развития является столь важной, что от нее зависит само наше будущее. В терминах вышеприведенной притчи ее можно назвать «как учиться плавать».

Как развиваются эти органы? Методами суфиев. Как можно узнать, что мы развиваем их? Только через опыт. В суфийской системе существует определенное количество «стадий». Прохождение этих стадий сопровождается приобретением опыта, относительно которого невозможно ошибиться и который невозможно описать словами. Когда этот опыт приходит и активизирует органы, стремящиеся к такой активизации, мы получаем передышку в нашем восхождении и силы для продолжения подъема. Прохождение стадий носит постоянный характер. До тех пор пока не пройдена хотя бы одна из этих стадий, фотопластинку в ее нынешнем состоянии можно экспонировать и проявлять, но закрепить ее невозможно, ибо фиксирующим материалом может служить только реальный опыт.

В этом и заключается смысл мистического опыта. Однако если стремиться достичь его без соответствующей гармонии с эволюцией, он может показаться просто чем-то возвышенным, может дать ощущение всемогущества и блаженства, но не даст никакой уверенности в том, куда приведет счастливого или несчастного человека его следующий шаг.

Суфии верят, что их деятельность производит и концентрирует то, что можно было бы назвать центробежной силой или силой притяжения. Такая сила повсюду притягивает к себе подобную же силу и вместе они продолжают свою работу. Таким образом объясняется смысл таинственных «указаний», получаемых суфийскими учителями, которые отправляются в те или иные места, чтобы ответить на призыв этой силы, покинутой или нуждающейся в усилении.

Вот и все, что можно выразить касательно суфизма с помощью формальных терминов. Единственное, что можно к этому добавить, сформулировано в суфийском девизе: «Тот, кто не пробует, – не знает» (Руми).