Текст книги "Красная зона P. S. Из дневника доктора Рыбалкина"

Глава V. Непреодолимая сила

Оглядываясь назад, признаться, мне стыдно от того, что тогда я оставил ту пожилую женщину один на один со своим горем, не поддержал её. На следующий день я думал о том, что мне обязательно надо её найти, поговорить о том, что жизнь продолжается, и что дети всегда попадают в рай, становясь там ангелами…

Да к чёрту слова! В таких случаях достаточно просто постоять рядом. Просто помолчать, чтобы человек смог выплеснуть душу, перестав накапливать в себе беспросветную тьму потери. Поверьте, я знаю о чём говорю – как я уже упоминал выше, ковид забрал мою маму. Забегая вперёд, скажу, что о трагедии мне сообщила её лечащий врач 29 декабря 2021 года. Случилось это в разгар предновогоднего корпоратива на работе. Мои коллеги, услышав печальную новость, вместо того, чтобы поддержать, сразу как-то скукожились, отвернулись, стеснительно спрятав глаза, закрылись в своей скорлупе. И я их не виню за это, так как понимаю.

Знаете, и Бог меня услышал! Мы увиделись с той женщиной, потерявшей внучку, спустя восемь месяцев и совсем при других обстоятельствах. Но об этом я расскажу немного позже.

А наступивший май стал олицетворением новой реальности – из-за пандемии впервые за десятилетия Парад Победы 9 мая не состоялся – в столице он был перенесён на 24 июня, а в некоторых регионах страны Парада в 2020 году не было вообще.

В области уже больше месяца действует «режим самоизоляции», на котором следует остановиться поподробнее.

В конце марта – вы не поверите! – для некоторых горожан наступил тихий праздник, радость от которого всё-таки показывать было не принято. Причина крылась в очередных изменениях, внесённых в постановление «О введении режима повышенной готовности на территории Пензенской области». Согласно им, можно было сидеть дома, не ходить на работу и при этом продолжать получать зарплату!

Был только один, но небольшой минус – этим же постановлением предписывалось не покидать места проживания. Исключения составили обращения за неотложной медицинской помощью и случаи прямой угрозы жизни и здоровью.

Нет, кое-кому на работу продолжать ходить было положено. Например, государственные и муниципальные служащие, сотрудники правоохранительных органов, Роспотребнадзора, спасатели, работников сферы ЖКХ и, разумеется, медики свои рабочие места не покидали.

Само собой, для того, чтобы с голода люди не умирали, разрешалось выходить «к ближайшему месту приобретения товаров, работ, услуг, реализация которых не ограничена в соответствии с постановлением».

Кроме этого, можно было и выгуливать животных, но на расстоянии не более ста метров от дома. И даже здесь наши некоторые граждане, у которых вместо позвоночника уже давно растёт хрящ хитрости, способствующий невероятной гибкости, нашли для себя выгоду: на сайтах частных объявлений появились предложения о сдаче в кратковременную аренду питомцев. Не дорого – от двухсот до пятисот рублей за час!

Сейчас вы спросите: какой, простите, дурак воспользуется новой зооуслугой? Отвечу: тот, кто не хочет заплатить гораздо больше. Всё дело в том, что за нарушение режима самоизоляции были введены штрафы. За выход из дома без причины человека могли оштрафовать на сумму от одной аж до тридцати тысяч рублей! Должностных лиц – от десяти до пятидесяти тысяч, а фирмы и организации, нарушившие запрет, могли лишиться суммы от ста до трёхсот тысяч рублей.

Поэтому, если кому-то надоедало – и таких было много – мариноваться в своих четырёх стенах, то вот вам, пожалуйста, собака за недорого – и как минимум час прогулки на свежем воздухе вам гарантирован.

Впрочем, лично я видел соседей, прогуливающихся по улице не только с собаками, но и с кошками, жалобно мяукающими на непривычном для них поводке, а одного чудика – даже с игуаной, которая, как показалось, в немом ужасе, вытаращив глаза, застыла от непонимания происходящего с ней.

В виду того, что разрешалось выносить ещё и мусор, на улице всё чаще стали попадаться прохожие с полными мусорными мешками. Однако думается, что не всегда они шли в сторону контейнерной площадки…

Мне же в некотором смысле даже повезло – кроме того, что у меня есть пёс, да и помойка располагается на противоположном конце микрорайона, мне, в силу работы журналистом, на работу ходить разрешалось. При этом можно было писать и из дома. То есть, если футбол показывают или кино какое интересное, то – аллё, я сегодня на «удалёнке», а если члены семьи уже глаза намозолили – добро пожаловать на работу.

Но сегодня был праздничный выходной, и я, прицепив к поводку своего Ричарда, захватив заодно и мусорный мешок, пешком отправился в самый дальний гастроном.

Весна шла полным ходом, контраст между домашней атмосферой и насыщенной ароматами улицей был для меня, пожалуй, самым ярким впечатлением того периода времени. В квартиру просто не хотелось возвращаться!

Маски стали обыденностью и поэтому даже знакомых узнавать получалось с трудом. Само собой, по причине вынужденного возлежания на диване, кто-то из них, вдобавок ко всему прочему, заметно прибавил в весе.

Поэтому и мужика, вдруг закричавшего с расстояния в пять метров, я не узнал:

– Здорово, дружище!!!

Я внимательно в глаза над маской всмотрелся, на всякий случай улыбнулся. Впрочем, мою улыбку под респиратором видно не было. Поэтому произнёс:

– Привет.

Замечу, что новая реальность продиктовала и новые правила общения, которые подразумевали иные механизмы невербальной коммуникации. Например, рукопожатие во время встречи стало неприемлемым – здоровались, соприкасаясь локтями, кулаками и даже ступнями. Мол, таким способом меньше шансов подцепить от кого-то заразу. В виде отступления скажу, что на одной из свадеб того времени я наблюдал, как жених и невеста после объявления их мужем и женой, поцеловались, не снимая масок…

– Как дела, дружище? – не приближаясь, спросил мужик. – Что не узнал, что ли?

И, не дожидаясь моего ответа, продолжил:

– И я тебя только по бульдогу узнал! Вот жизнь настала! В городе хоть не появляйся! Моего соседа, Мишку, помнишь? Так вот, его прямо в торговом центре загребли, пять тыщ штрафа за то, что маску на нос не натянул – как с куста! Да и правильно! Нечего по магазинам-то шариться, времячко такое…

Помолчал секунду и, наверное, поняв, что разговор я поддерживать не буду, добавил:

– Ну, бывай! Аккуратней там…

Где именно «там», впрочем, как и то, кто же этот мужик был, так и осталось для меня загадкой.

В гастрономе, несмотря на полуденный час выходного дня, народу было немного – принимая и понимая всю серьёзность последствий заражения, общественных мест люди в большинстве своём всё-таки избегали. По крайней мере, очередей не было точно. А многие вообще перешли на дистанционный заказ продуктов и готовой еды из ресторанов и кафе, которые, исходя из предписанных новыми правилами условий, закрылись от посетителей и перешли на их удалённое обслуживание.

Выбрав необходимые продукты, какие-то из них я решил поместить в одноразовые целлофановые пакеты, для чего подошёл к стойке, где они традиционно располагались склеенными стопками. Разумеется, отделить один пакетик от остальных всегда было достаточно затруднительным занятием, не говоря уже о том, чтобы открыть. Именно этим процессом сейчас занималась какая-то бабушка, у которой ну никак не получалось справиться с поставленной обстоятельствами задачей. В первую секунду мне показалось, что я её уже где-то видел, а в следующее мгновение вспомнилась относительно недавняя ситуация в маршрутном такси – та самая, когда дяденька с сильным перегаром выговаривал чихнувшей пожилой пассажирке без маски. Впрочем, я мог и ошибиться.

Понаблюдав за женщиной с десяток секунд, предложил ей свою помощь:

– Давайте я вам помогу.

Бабуля в мою сторону даже не посмотрела, но в ответ буркнула:

– Сама справлюсь…

И в ту же секунду, опустив маску на подбородок, она смачно плюнула на свои пальцы, и, растерев между ними влагу, отслюнявила требуемое количество пакетов. Я настолько опешил, что сказать что-то пожилой женщине так и не смог.

Использовать упаковку я, разумеется, передумал.

Этого же правила придерживаюсь и по сей день. Ведь мало ли…

Из дневника доктора Рыбалкина (20 мая 2020 года)

На самом деле предпринятые руководством области и специальными службами меры были необходимы и сыграли свою положительную роль. По последним данным на сегодняшний день, 20 мая, в Пензенской области выявлено 1245 пациентов с диагнозом новая коронавирусная инфекция. Под наблюдением находятся 4466 человек, сняты с него 8982 жителя региона. Накануне были выписаны еще 83 человека. А вообще с начала эпидемии от коронавируса вылечились уже 944 жителя Пензенской области.

В Пензе продолжаются рейды. Сотрудники администраций, правоохранители и представители других ведомств ежедневно проверяют соблюдение правил безопасности работниками предприятий и организаций, вернувшихся к работе. Не прекращается и обработка общественных мест специальным раствором.

В тексте постановления «О введении режима повышенной готовности на территории Пензенской области» самой знаковой, на мой взгляд, является фраза: «Распространение новой коронавирусной инфекции является в сложившихся условиях чрезвычайным и непредотвратимым обстоятельством, повлекшим введение режима повышенной готовности в соответствии с Федеральным законом от 21.12.1994 №68-ФЗ „О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера“ (с последующими изменениями), который является обстоятельством непреодолимой силы».

Да, очень точное и меткое выражение: обстоятельство непреодолимой силы. Однако я уверен, что эта формулировка – временная. Ведь даже из самого глухого тупика всегда есть выход…

Глава VI. Поезд

К середине июня уже было известно, что из возможных направлений для самого обычного любителя пляжного отпуска остались только Краснодарский край и Крым – к этому времени практически все страны закрыли свои границы для иностранных граждан. Нет, при выполнении целого ряда условий, можно было смотаться, например, всё в ту же Турцию или привычный русскому человеку Египет.

Дело в том, что еще в конце марта вышли два указа: о запрете на международные полеты и закрытие сухопутных и водных границ России. В связи с этим, выехать зарубеж для обычных граждан и туристов не предоставлялось возможным. А в первой половине апреля премьер-министром страны был продлен запрет и на въезд иностранцев.

Но, как это обычно бывает, лето подкралось незаметно. Честно говоря, усидеть дома стало практически невозможно. Поэтому граждане кинулись скупать даже самые заброшенные, поросшие многолетним бурьяном, дачи. Чтобы, так сказать, самоизолироваться поближе к природе. А мы ведь знаем, что спрос рождает не только предложение, но и повышение цены. И еще какое! Те садовые участки, которые в прошлые годы и за двадцать тысяч было невозможно продать, стали стоить по двести, и даже триста тысяч рублей! А уж если там какой-никакой домик Ниф-Нифа возведён, то и того дороже. По словам одного компетентного в данном вопросе пензенского чиновника, количество дачников к лету 2020 года в регионе выросло чуть ли не в два раза.

У меня на тот момент дачи не было, но в преддверии отпуска о желании развеяться и сменить обстановку кричала буквально каждая клеточка моего организма. Поэтому в первую декаду июня встал вопрос: где именно нам с супругой провести свои, положенные Трудовым кодексом, две недели законного отдыха? Посовещавшись, мы приняли решение отправиться в Крым.

Думалось, что, несмотря на запреты и ограничения, связанные с размещением во всевозможных гостиницах, санаториях и пансионатах, остановиться в частном секторе мы уж точно сможем – скорее всего, хозяева мини-гостиниц и гостевых домов плевать хотели на правила, предусматривающие необходимость наличия отрицательного теста на ковид.

Так и случилось: буквально по первому же звонку договорились о проживании у одной, как потом оказалось, милой женщины – она сдавала в аренду для туристов и гостей Крыма комнату-студию со всеми удобствами, обустроенную над гаражом, находящемся в Алупке.

После чего мы с супругой отправились за билетами на поезд.

Замечу, что я искренне считаю наш, пензенский, ж/д вокзал одним из самых симпатичных в России. Нет, по грандиозности и масштабу есть куда более мощные и монументальные, но наша Пенза-I – вокзал какой-то что ли милый, к себе располагающий. Возможно, что это тёплое чувство вызвано во мне любовью к своему городу или воспоминаниями, связанными с целыми этапами моей жизни, ведь именно с этих самых перронов я уезжал поступать в Москву, затем – на два года в армию, потом – во множество замечательных путешествий по стране.

Но не отъезд здесь главное, а возвращение.

Вокзал в этом смысле всегда был для меня, так сказать, порогом родного дома. Дома, где тебе всегда рады, где тебя ждут и любят.

Но сейчас всё было иначе.

На входе стояли сотрудники в форме правоохранителей. Их было много, человек десять примерно. На лице каждого – медицинская маска, надетая так, что даже глаза разглядеть можно с трудом, а рядом – две угрожающего вида овчарки в намордниках, не очень приветливо посматривающие на проходящих граждан. Да и вообще, вся эта картина «повышенной готовности» желания войти в здание вокзала не прибавляла, ведь вдруг какая-нибудь собака, почуяв неладное в виде зародившего в организме вируса, возьмёт да и цапнет за пятую точку – ни тебе потом бронзового загара в плавках на пляже, ни полноценного плескания в тёплой морской водичке.

Чтобы как-то сгладить не свойственный мне мандраж, проходя мимо угрюмых на вид охранников, я попытался пошутить:

– А собаки, что, на ковид натасканы? – спрашиваю с улыбкой. – Нюхом больных определяют?

И, продолжая улыбаться, жду такой же шутливой реакции в ответ.

– Рот свой закрой, – произнёс один из сотрудников с такой интонацией, что я буквально опешил. Увидев мои глаза с зародившимся в них возмущением, человек в форме поправился: – Маской закрой. А то ходят здесь, бациллы нам подбрасывают, правил не соблюдают, шутники хреновы.

В подобных обстоятельствах, конечно же, хама надо бы на место ставить, но сейчас это было явно чревато штрафом. Поэтому, подтянув маску с подбородка на нос, молча прошёл в здание вокзала.

Около касс и рядом с ними народу не было от слова «вообще», а из двенадцати окошек открытыми оказались всего два.

Мы подошли к одному из них – внутри сидела уставшая от безделия женщина, что-то внимательно просматривающая в смартфоне. Увидев нас, она удивилась:

– Вам чего? – смотрит вопросительно.

Ответила жена:

– Билетов, разумеется.

Верхняя часть лица кассирши над маской сразу разгладилась, скорее всего, под тканью она даже улыбнулась.

– Ух ты, надо же, – вздохнула, причёску зачем-то поправила, – вы простите меня, что вот так встретила, сейчас «живые» путешественники – редкий гость, вот я и удивилась.

Затем уточнила:

– «Живые» в смысле реальные, то есть, те, кого мы живьем, так сказать, видим.

– Что, поезда совсем пустые ходят? – спрашиваю.

– Нет, что вы! Пассажиров всегда в достатке. Только вот билеты всё больше стало принято покупать через интернет, не посещая общественных мест. А уж вокзал – самое что ни есть «общественное». Люди-то, не смотря ни на что, приезжают и уезжают. Ведь, как ни верти, жизнь продолжается…

Потом опять вздохнула, наверное, о чём-то своём вспомнив:

– Так вам куда билеты посмотреть?

– В Симферополь, где-нибудь на середину месяца, – говорю. Затем, на всякий случай, уточнил: – В поезд ведь справки об отсутствии в организме коронавируса не требуются?

– Нет, не требуются. Хотя, вон, по телевизору на днях сказали, что, возможно, скоро без отрицательного теста и без справки об эпидокружении в вагон не посадят.

– А это что ещё за такое? – супруга, услышав незнакомое словосочетание, поближе к окошку пододвинулась.

– А это такая бумажка, в которой некий медицинский работник должен написать, что ближайшие к отправлению две-три недели вы ни с кем из заражённых не общались. Причём справочка эта действует всего-то три дня. Так что велика вероятность, что когда обратно поедете, её у вас потребуют.

Я искренне возмутился:

– Так откуда же мы можем знать – общались мы с кем-то больным на курорте или нет? На лбу ведь у них не написано…

Кассирша в третий раз вздохнула:

– Ну что вы мне это говорите? Вы тем, кто законы принимает, скажите. Вот взять, к примеру, плацкартный вагон – какая там в принципе может быть социальная дистанция? Вы же не попросите других пассажиров по крыше или по воздуху за окном вас обходить, правильно? Или даже в купе, где расстояние между полками всего шестьдесят сантиметров. А индивидуальных дрезин у нас пока нет.

Во время всего монолога, женщина, глядя в монитор своего компьютера, очень быстро постукивала по клавиатуре.

– Вот, на 25 июня. Есть и плацкарт, и купе.

Мы с женой переглянулись.

– Купе, неверное, всё-таки безопаснее будет, – говорю в окошко, – так что его давайте.

– Если две нижних полки возьмёте, велик шанс, что на верхних никого не окажется, – посоветовала кассир.

Спустя несколько минут, мы, довольные и счастливые из-за частично материализовавшихся перспектив отдыха на курорте, вокзал покинули. Проходя мимо группы сотрудников я, посмотрев на самого хамоватого из них и – разумеется, ему назло – свою маску снова опустил на подбородок…

Из дневника доктора Рыбалкина (14 июня 2020 года)

Удивительно, но и спустя три месяца после начала действий специально разработанных противоэпидемиологических мер, многие люди продолжают жить в обычном для себя, ранее привычном режиме и ритме. Надеясь, получается, на чудо – авось пронесёт, авось не заболею. Авось, если что, выживу.

А ведь пора бы понять и принять, что наша жизнь изменилась! В ней появились новые обязательные условия сохранения собственной жизни. Равно как и жизни близких и родных людей, с которыми вы общаетесь. Как результат – новые зараженные, среди которых снова есть дети возрастом 7, 10, 13, 14, 15 лет, и даже две совсем крохи 7 и 9 месяцев. Они уж точно заразились не во время путешествий или посещения общественных мест, а, скорее всего, от своих же родителей.

А вообще на сегодняшний день выявлено 3729 случаев подтвержденной COVID-19. Новых – 95.

При таких условиях отсутствия сознательности, остаётся надеяться на скорейшее внедрение вакцины, которая, насколько известно из новостных сообщений, успешно проверяется на первой группе добровольцев – 30 марта они были вакцинированы первый раз, и через три недели – второй. С нетерпением жду публикации результатов клинического исследования.

Глава VII. Крым

Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили, что практически все места в вагоне заняты! Я даже было начал тихо возмущаться, мол, на улице коронавирус бушует, и, следовательно, по домам сидеть надо, а не на курорты кататься, но очень быстро сам же себя осадил – я-то чем от других путешественников отличаюсь? Такой же, выходит, как и они пофигист высшей марки, наплевавший на рекомендации и запреты. Но общности я всё равно не почувствовал – настороженность и нежелание общаться между пассажирами демонстрировались вплоть до конечной станции прибытия.

Но обо всём по порядку.

В виду того, что поезд проходящий, народ в нём уже был. Как, собственно, и в нашем купе: две пенсионерки, расположившись на нижних – наших – местах, не торопясь и лениво переговариваясь, степенно перекусывали. На столике перед ними была чуть пощипанная варёная курица, яйца в скорлупе и без неё, порезанный тонкими ломтиками батон и баночка из-под детского питания, наполненная солью, в которую они макали молодые пупырчатые огурцы с видневшимися из попок завитушками хвостиков.

– Здравствуйте, – говорю, затаскивая в купе чемодан.

Наши попутчицы посмотрели на нас с некоторым удивлением и, прожевав, одна из них вместо приветствия произнесла:

– Это что же, получается, это вы что ли на нижние места билеты купили?

Только сейчас я разглядел, что наши полки были застелены.

– Да, – отвечаю, – мы. Так что, если можно, освободите их, пожалуйста.

Вторая пенсионерка возмутилась:

– Значит, вы нам предлагаете на верхние полки забраться, да?

– Верно. – И затем почему-то решил оправдаться: – Ехать положено согласно купленных билетов.

– Что положено, на то наложено, – скаламбурила первая пенсионерка. Затем вдруг предложила: – Давайте-ка меняться. Вы помоложе, вам туда проще залазить будет…

А тут и жена из коридора в купе протиснулась. Внимательно посмотрела на пожилых женщин:

– А зачем же вы билеты на верхние места взяли, если знаете, что вам туда тяжело забираться?

Откровенность, честно говоря, удивила.

– Как зачем? – воскликнула с полуулыбкой вторая пенсионерка. – На верхнюю полку билеты дешевле, считай, на полторы тыщи.

Пока я слова помягче подбирал, супруга меня опередила:

– В общем, так – стоянка долгая, перекусить успеете. А пока вы это делаете и свои вещи на свои места перекладываете, мы по перрону погуляем. Через десять минут вернёмся…

Забегая вперёд, скажу: сутки с лишним дороги были напрочь испорчены бесконечными требованиями старушек поесть, сидя на нижних полках, помочь поднять и спустить ту или иную сумку, периодическими ночными хождениями в туалет и театральным кашлем в нашу сторону.

После очередного «приступа» у одной из пенсионерок, жена не выдержала:

– Слушайте, мы давно уже поняли, что вы нас своими горловыми спазмами напугать хотите. Но если вдруг вы не знаете, то я вам с удовольствием расскажу, что в каждом поезде дальнего следования сейчас одно или два карантинных купе предусмотрено – туда вот таких как вы, кашляющих, селят. А знаете для чего?

Бабушки глаза вытаращили. Та, которая «первая», головой помотала.

– Так вот, сделаны они для того, чтобы по приезду граждан с подозрением на заражение на «скорой помощи» в больницу доставить, где им будут делать тесты и так далее. В общем, свой отдых, судя по всему, вам предстоит провести в инфекционном отделении, и море, в лучшем случае, вы из маленького зарешеченного окна увидите…

«Вторая» пенсионерка, сглотнув, спросила:

– А почему из «зарешеченного»?

Жена мне тайком подмигнула:

– Это чтобы вы больше ни на кого не кашляли. Причём клетки на решётке такими малюсенькими будут, что через них даже губы не пролезут.

После отповеди кашель, как и все остальные поползновения в нашу сторону, как рукой сняло. По крайней мере, во вторую ночь дороги нам, наконец, удалось выспаться.

Симферополь встретил ласковым солнцем и непривычно большим количеством народа – показалось, что вокзал буквально кишит отдыхающими, как мальками рыбы в специально отведенном для их размножения бассейне. Это было настолько необычно и непривычно, что в какой-то момент подумалось, что коронавируса здесь и в помине нет, что сюда, в этот райский уголок, он просто не добрался. Подтверждением тому было повсеместное отсутствие масок на радостных лицах и хоть какого-то упоминания ковида на информационных стендах, остановочных павильонах и тому подобное. А оккупировавшие вновь прибывших туристов таксисты, пренебрегая правилами социальной дистанции, чуть ли не обниматься лезли. После того, как мы сговорились в цене с одним из них, вполне естественно, что именно об этом несоответствии уделяемого внимания вирусу между моей, Пензенской областью, и Крымом я и спросил водителя:

– Такое ощущение, что коронавирусом здесь и не пахнет, – говорю уже сидя в автомобиле. – Да и на вокзале, судя по всему, на приезжих особого внимания никто не обращает… У вас что, этой заразы нет что ли?