Текст книги "Бунтующий флот России. От Екатерины II до Брежнева"

Глава III
Военные моряки-декабристы (Декабрьское вооруженное восстание 1825 года)

Само восстание декабристов – не тема нашего рассказа. Здесь речь мы поведем только об участии в нем военных моряков и о судьбе флотских офицеров, испивших горькую чашу за непродуманность, разноречивость, поверхностность суждений и решений декабрьского движения. Но все же немного напомним о восстании.

3.1. Коротко о Декабрьском вооруженном восстании

14 (26) декабря 1825 года в Петербурге произошло вооруженное восстание, организованное группой дворян-единомышленников (Северное общество), представленной в основном офицерами с целью превращения России в конституционное государство и отмены крепостного права. Но восстание потерпело поражение. К вечеру того же дня правительство полностью подавило его. В Южном обществе Сергей Муравьев-Апостол и Бестужев-Рюмин сделали попытку поднять Черниговский полк, но после небольшой стычки под Белой Церковью сдались.

В результате проведенного по делу декабристов следствия пятеро из них (главные действующие лица) – П.И. Пестель, К.Ф. Рылеев, С.И. Муравьев-Апостол, М.П. Бестужев-Рюмин и П.Г. Каховский – были приговорены к смертной казни через повешение. Ранним утром 13 (25) июля 1826 года на валу кронверка Петропавловской крепости приговор был приведен в исполнение. Многих участников восстания и членов тайных обществ, имевших отношение к его подготовке, отправили в ссылку и на каторгу в Сибирь. А в 1856 году оставшиеся в живых декабристы были помилованы.

Определяя историческое значение движения декабристов, В.И. Ленин писал: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию».

Но заметим, что трагедия 14 декабря 1825 года до сих пор остается одной из самых загадочных и спорных страниц отечественной истории. Некоторые современные историки считают, что во второй половине XIX и начале ХХ века была создана легенда о декабристах. Она со времен А.И. Герцена (которого декабристы «разбудили») стала первоосновой мифов, которыми тешила себя оппозиционная русская интеллигенция. Позже эти мифы и легенды были включены в официальную государственную идеологию СССР.

Несомненно, события ноября – декабря 1825 года оказали решающее влияние на все последующие события российской истории. Однако действительно многое в том восстании вызывает недоуменные вопросы и бросается в глаза как несуразицы. Тайные общества (Южное и Северное) готовили восстание почти 10 лет. Но когда в конце 1825 года неожиданно сложились благоприятные условия (страна оказалась без власти – 19 ноября 1825 года император Александр I загадочно умер или исчез, его брат, прямой наследник Константин, отказался от престола, другой брат, будущий император Николай I, тоже долго не принимал царство), организаторы восстания медлили и почему-то не начинали его. Признанные идеологи многолетнего заговора (вожди революционного движения) накануне основных действий находились вдали от столицы и не готовились к восстанию, а уничтожали компрометирующие рукописи. Главные вожаки восстания в столице вообще не пришли на место решающих событий, да и само мятежное выступление происходило вопреки тому, что заговор вроде бы за два дня до того был выдан предателем. Каждый из мятежных солдат, которых задерживали с вечера 14 декабря, с чистой совестью объяснял, что выступал только против присяги новому царю Николаю потому, что и месяца не прошло, как присягали другому – Константину.

Но, говоря современным языком, все же группа решительных заговорщиков-экстремистов (Сергей Муравьев-Апостол и его ближайшие соратники) смогла самостоятельно почти без проблем вывести войска на главную площадь Петербурга, совершить террористический акт и опрокинуть всю политическую ситуацию. Императору Александру I ранее пришлось побывать самому в роли заговорщика-наследника (потому что он знал о готовившемся убийстве отца императора Павла I в 1801 году), поэтому он ожидал сговора возможных злоумышленников с его собственным наследником ради государственного переворота. Может быть, поэтому, предчувствуя приближение мятежного события, он внезапно и удалился в Таганрог (2 сентября 1825 года), где позже вскоре и скончался. Но оказалось, что наследники не участвовали в заговоре. Николай узнал о нем буквально накануне событий. Также ничего не знали и два других брата: Константин и Михаил. Восстание намечалось на 1826 год и готовилось против царя Александра I. Его смерть и отречение от престола царевича Константина Павловича – бездетного старшего брата Александра I – ускорили события. Но восстание разбилось о начало эпохи нового царя Николая I, даже не успевшего повенчаться на трон. Заговор был быстро подавлен, не успев получить распространения.

Загадочна роль в декабрьских событиях военного губернатора Петербурга и члена Госсовета Милорадовича М.А. Во всяком случае, с его участием готовился процесс вывода войск на площадь Петербурга. В условиях, в которых оказалась российская власть в декабре 1825 года, Милорадович считал возможным поднять военных. Но в последний момент он отменил планируемый захват власти, как задачу, нереальную в новых условиях.

Михаил Андреевич Милорадович, заслуживший в 1813 году графский титул (за умелое руководство войсками в заграничном походе) и ставший рекордсменом по числу награждений боевыми орденами России и Европы, был вне конкуренции в рядах российских военных героев. Он происходил из знатного сербского рода. Милорадович был прирожденным воином; в минуты наибольшей опасности был особенно оживлен и весел. Он имел редкий дар говорить с солдатами и, не щадя себя, делил с ними все невзгоды военного времени. Солдаты очень любили его – за беспредельную храбрость и доброе отношение к подчиненным. Милорадович несколько лет командовал Гвардейским корпусом, который был костяком восставшего гарнизона на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Милорадович 14 декабря явился при полном параде на Сенатскую площадь убеждать войска, уже присягнувшие Константину, принять новую присягу Николаю. Осознанно пошел туда на верную смерть. В более чем пятидесяти сражениях счастливо избежавший ранения, он получил в тот день две раны от революционеров-заговорщиков: одну, пулевую, от Каховского (выстрелом в спину) и вторую – штыковую, от Оболенского. Одна из них оказалась смертельной. Зачем заговорщикам было нужно это зверское убийство Милорадовича?! Он стал первой жертвой декабрьского восстания.

Скорее всего, Милорадович оказался заложником декабрьских событий.

Поведение Николая I в событиях 1825 года тоже вызывает вопросы, на которые нет убедительных ответов. Александр I скончался 19 ноября. Но лишь 14 декабря Николай согласился, чтобы ему присягали чиновники и военные. На императорский трон он вступил вообще лишь в 1826 году (коронация Николая состоялась в Москве 22 августа 1826 года). Николай I приложил массу усилий, чтобы утаить от современников и потомков ту роль, которую он сыграл в событиях ноября – декабря 1825 года. Он просто истреблял нежелательные улики – вплоть до уничтожения свидетелей: по крайней мере, одному из главнейших, К.Ф. Рылееву, он точно заткнул рот в полном смысле этого слова.

3.2. Участие военных моряков в восстании 1825 года

Восстание в декабре 1825 года было первым общероссийским восстанием с целью свержения монархической власти. Для нас важно то, что военные моряки в этом восстании принимали очень заметное участие. Наиболее активно участвовали в подготовке декабрьского восстания капитан-лейтенанты Н.А. Бестужев и К.П. Торсон, лейтенанты А.П. Арбузов, Д.И. Завалишин и М.К. Кюхельбекер, морские офицеры Николай Алексеевич Чижов, братья Бодиско Борис Андреевич и Михаил Андреевич. Кто эти люди и как сложились их судьбы, мы расскажем чуть позже.

14 декабря 1825 года. Сенатская площадь Петербурга

14 декабря среди трех тысяч восставших военных на площади находились и матросы Гвардейского экипажа под командованием капитан-лейтенанта Николая Александровича Бестужева и лейтенанта Антона Петровича Арбузова (1100 моряков).

Реализацию своих протестных идей декабристы во многом связывали с военно-морским флотом и его прогрессивными офицерами. Так, они вынашивали идею поднять мятеж в Кронштадте. 2—3 июня 1825 года Рылеев К.Ф. для этого даже провел рекогносцировку на местности. В сопровождении достаточно многочисленной свиты молодых поклонников флотских офицеров (среди них были М.К. Кюхельбекер и Д.И. Завалишин) он посетил Кронштадт. Но осмотр фортов и знакомство с местным командным составом показали, что ни по географическому расположению, ни по техническому состоянию крепости, ни по настроениям гарнизона Кронштадт на роль восставшего острова тянуть не может. И с тем планом было покончено.

В связи с изменением обстановки решено было в день принятия присяги императору Николаю I (14 декабря) поднять войска столичного гарнизона, верные организаторам восстания. Истинные цели предстоящего восстания члены тайного Северного общества от солдат и матросов гвардии решили скрыть. Предполагалось, что как только восставшие войска блокируют Сенат, в котором сенаторы готовятся к присяге, в помещение Сената войдет революционная делегация в составе Рылеева и Пущина и предъявит Сенату требование не присягать новому императору Николаю I, объявить царское правительство низложенным и издать революционный Манифест к русскому народу. Добившись этого, декабристы намеревались немедленно опубликовать свой Манифест. Одновременно гвардейский морской экипаж, Измайловский полк и конно-пионерный эскадрон должны были с утра двинуться в Зимний дворец, захватить его и арестовать царскую семью. Планировалось физически уничтожить Николая Павловича. Затем созывался Великий собор – Учредительное собрание. Оно должно было принять окончательное решение о формах ликвидации крепостного права и государственного устройства России, решить вопрос о земле. Командование войсками при захвате Зимнего дворца было поручено декабристу Якубовичу А.И. (капитан Нижегородского драгунского полка). Было решено также захватить и Петропавловскую крепость силами Гвардейского морского экипажа для угрозы Зимнему дворцу с помощью находившейся там артиллерии.

14 декабря 1825 года офицеры – члены тайного общества еще затемно были в казармах и вели агитацию среди солдат. В 6 часов утра Якубович отказался вести матросов и измайловцев на Зимний дворец. Тем самым резко нарушался принятый план действий, и положение осложнялось. Поэтому восставшие офицеры, несмотря на готовность солдат пойти за ними и явное сочувствие собравшегося народа, вели себя пассивно. Тем не менее на Сенатскую площадь Петербурга (в 1923—2008 гг. – площадь Декабристов) стали прибывать восставшие воинские части. Первой пришла на площадь колонна Московского полка со знаменем под руководством штабс-капитан Щепина-Ростовского и братьев Бестужевых, где построилась в каре вокруг памятника Петру I. Вскоре к ней быстро примкнул Гвардейский морской экипаж. Гвардейцы-моряки стояли под георгиевским знаменем, которым экипаж был награжден за героизм в битве при Кульме. Всего силы восставших насчитывали около 3100 солдат и матросов под командованием 30 офицеров.

Но выяснилось, что Сенат уже присягнул и сенаторы разъехались. Оказалось, что восставшие войска собрались перед пустым Сенатом. Николай Павлович, заранее предупрежденный о готовящемся восстании, предложил Сенату собраться для принесения ему присяги в 7 часов утра, до того, как восставшие полки выйдут на Сенатскую площадь. В 7 часов 20 минут 14 декабря сенаторы принесли присягу и разошлись. Таким образом, первая цель восстания не была достигнута. Более того, назначенный руководить восстанием «диктатор» князь С. Трубецкой на площади не появился. Трубецкой изменил восстанию. На площади складывалась обстановка, требовавшая решительных действий, а на них-то и не решался Трубецкой. К концу дня выбрали нового «диктатора» – князя Оболенского, начальника штаба восстания (за час до конца восстания), но время было упущено.

К Сенатской площади подошли верные Николаю I войска (12 тысяч человек) с артиллерией и окружили мятежные полки. Несколько конных атак на каре восставших были отбиты штыками и «батальным огнем». Попытки петербургского генерал-губернатора М.А. Милорадовича, великого князя Михаила (младшего брата Николая) и других лиц отговорить восставших также окончились неудачей. К митрополиту Серафиму подошел М.К. Кюхельбекер. Моряк и лютеранин, он не знал высоких титлов православного смирения и потому сказал просто, но с убеждением: «Отойдите, батюшка, не вмешивайтесь в это дело». Митрополит обратил свое шествие к Адмиралтейству. Сам Николай верхом на коне тоже выехал на Адмиралтейскую площадь. Однако и это не повлияло на настроение восставших.

Восставшие долго выжидали. Войска были не единственной живой силой восстания. На Сенатской площади в этот день был еще один участник событий – огромные толпы народа. Преобладало «простонародье». Образовались два «кольца» народа. Первое состояло из пришедших пораньше, оно окружало каре восставших. Второе образовалось из пришедших позже – их жандармы уже не пускали на площадь к восставшим, и «опоздавший» народ толпился сзади царских войск, окруживших мятежное каре. Из этих пришедших «позже» образовалось второе кольцо, окружившее правительственные войска. Заметив это, Николай понял опасность этого окружения. Оно грозило большими осложнениями.

Все восставшие войска были с оружием и при боевых патронах, но артиллерии у восставших не было. Николай успел взять инициативу в свои руки и сосредоточить на площади против восставших вчетверо большие воинские силы, причем в его войсках были кавалерия и артиллерия. В распоряжении Николая было 36 артиллерийских орудий. В пятом часу Николай I отдал приказ артиллерии стрелять картечью. После семи залпов восставшие полки были рассеяны. На Галерной улице офицеры попытались построить солдат для контратаки, но новые орудийные выстрелы разметали и этот строй. Оставшиеся в живых солдаты и матросы отступили по Галерной улице и по льду Невы. В это время Михаил Бестужев попытался собрать на льду Невы солдат Московского лейб-гвардии полка и матросов Гвардейского экипажа, чтобы захватить Петропавловскую крепость и превратить ее в оплот восставших. Однако пушки стали стрелять ядрами и разбили лед. Матросы и солдаты проваливались и тонули, а уцелевшие бросились к другому берегу на Васильевский остров. Так закончилась последняя попытка спасти положение. Попытка моряков захватить Петропавловскую крепость оказалась неудачной.

По официальным данным, число жертв восстания декабристов составило 80 человек. Сенатор П.Г. Дивов говорил о 200 убитых, очевидец восстания Л.П. Бутенев – о 300 убитых и раненых, чиновник Министерства юстиции С.Н. Корсаков насчитывал 1271 человека, погибшего в день восстания 14 декабря, в том числе 1 генерал, 1 штаб-офицер, 17 офицеров, 93 солдата Московского полка, 69 – Гренадерского, 103 матроса гвардейского Морского экипажа, 17 конногвардейцев. 39 – «во фраках и шинелях», 9 – «женска пола», 19 – «малолетних» и 903 – «черни».

Расправа над декабристами

Потерпевшие поражение декабристы успели собраться на квартире Рылеева. Это было их последнее собрание. Они договорились лишь о том, как держать себя на допросах. В тот же вечер (14 декабря) произведены аресты многих декабристов. Первыми были арестованы Рылеев, кн. Оболенский и двое Бестужевых. Николаю Бестужеву удалось сначала скрыться и убежать в Кронштадт, где он некоторое время проживал на Толбухином маяке между преданными ему матросами. Сразу же были также арестованы и отправлены в Петропавловскую крепость 371 солдат Московского полка, 277 – Гренадерского и 62 матроса Морского экипажа. Арестованных декабристов привозили в Зимний дворец. Сам император Николай выступал в качестве следователя.

К следствию и суду по делу восстания на Сенатской площади были привлечены 579 человек. Более 120 активных участников восстания, в том числе все офицеры-моряки, сосланы в Сибирь. Свыше 1000 солдат и матросов прогнали сквозь строй; многих сослали на каторгу, отправили в действующую армию на Кавказ и на Средиземноморскую эскадру.

А над военными моряками-декабристами состоялся еще один позорный и публичный суд. 13 июля 1826 года, в день казни пятерых руководителей восстания, в Кронштадте на флагманском корабле «Князь Владимир» был поднят черный флаг. На его палубе морское начальство России, чтобы сгладить свою вину перед императором, поспешило провести обряд разжалованья 15 флотских офицеров из числа декабристов еще до оглашения приговора Верховного уголовного суда: Н.А. Бестужева, М.А. Бестужева, А.П. Арбузова, Д.И. Завалишина, К.П. Торсона, А.П. Беляева П.П. Беляева, Ф.Г. Вишневского, М.К. Кюхельбекера, Б.А. Бодиско, М.А. Бодиско, В.А. Дивова, В.И. Штейнгеля. Декабристам прочитали гражданский приговор. Над головой 10-ти из осужденных сломали морской палаш, а сорванные эполеты и мундиры выбросили за борт. Остальные 5 человек были лишены мундиров и сабель. При этом лейтенанта Б.А. Бодиско тут же разжаловали в матросы. Остальных же участников восстания возвратили в Петербург, где их ждал окончательный приговор: они лишились чинов, дворянства, кто ссылался на вечную каторгу (от 20 до 8 лет), кто присуждался к крепостным работам, кто высылался на поселение, а кто отправлялся в далекие гарнизоны служить в качестве рядовых.

Все они с достоинством прошли аресты и унизительное конвоирование матросами, находившимися 14 декабря вместе с ними на Сенатской площади. Достоверно известно, что на допросах ни один из них не произнес ни слова наговора на товарища. Всю вину они брали только на себя. Всего же к государственным преступникам, причастным к событиям 14 декабря 1825 года, было приписано 20 флотских офицеров.

Верховный уголовный суд приговорил к смертной казни отсечением головы 31-го участника восстания, среди них: лейтенантов гвардейского экипажа Антона Арбузова (28 лет) и Дмитрия Завалишина (24 года), мичмана гвардейского экипажа Василия Дивова (24 года). Среди прочих мер наказания декабристов была и такая: приговорить по лишении чинов и дворянства к политической смерти (то есть положить голову на плаху, а потом сослать вечно в каторжную работу). И таких осужденных было 17 человек.

3.3. Гвардейский морской экипаж в Декабрьском восстании

Справка. Гвардейский морской экипаж сформирован в 1810 году из команд придворных гребцов и яхт, моряков Балтийского и Черноморского флотов (первоначально 410 человек, в 1910 г. – свыше 2 тыс. человек). Дислоцировался в Петербурге (до 1820 г. в Литовском замке, затем в казармах на Екатерининском канале). Экипаж участвовал в Отечественной войне 1812 года. Отличился в бою под Бауценом и особенно под Кульмом (1813), за что удостоен гвардейского знамени. В 1825 году выступил с оружием в руках на стороне декабристов. Моряки-гвардейцы участвовали в Русско-турецких войнах 1828—1829 гг. и 1877—1878 гг., Крымской (оборона Кронштадта в 1855 г.) и Русско-японской (1904—1905 гг.) войнах. В феврале 1917 года экипаж перешел на сторону революции и занял Николаевский и Царскосельский вокзалы в Петербурге. В дни Октябрьского вооруженного восстания 1917 года участвовал в разгоне Предпарламента, занял Госбанк и гостиницу «Астория», охранял Балтийский вокзал, участвовал в подавлении мятежа Керенского – Краснова. Экипаж был расформирован в начале 1918 года.

Участие в событиях 14 декабря 1825 года

Ранним утром 14 декабря командир морского Гвардейского экипажа капитан 1-го ранга Качалов П.Ф. вместе с другими командирами гвардейских полков был уже в Зимнем дворце. Им были зачитаны завещание Александра I и отречение Константина Павловича от престола, а также манифест о вступлении на престол Николая Павловича. Присягнув новому императору и получив экземпляры Манифеста и отречения, Качалов П.Ф. прибыл в экипаж. Первый взвод 1-й роты был отправлен им во дворец за георгиевским знаменем и назначено общее построение на 10 часов всему экипажу для принятия новой присяги. Уместно заметить, что до этого дня агитационную работу против принятия новой присяги среди матросов успешно проводили офицеры экипажа: Арбузов А.П., Кюхельбекер М.К., братья Александр и Петр Беляевы, братья Бодиско и другие, которыми управлял член тайного Северного общества капитан-лейтенант Бестужев Н.А.

С прибытием на прием присяги командира 2-й бригады, 1-й Гвардейской пехотной дивизии генерал-майора Шипова весь экипаж в количестве 1200 человек был построен на плацу. На правом фланге – георгиевское знамя, на левом – ластовая команда. Генерал Шипов объявил перед строем об отречении Константина и начал читать Манифест. Перед зачтением Манифеста капитан 1-го ранга Качалов скомандовал экипажу: «На караул!» Однако из строя стали вначале тихо, а затем все громче раздаваться выкрики: «Отставить! Отставить!» Матросы стали опускать ружья на плечо. Генерал Шипов чтение Манифеста остановил, вызвал на середину строя командиров рот и попросил их объяснить, что происходит в строю. Лейтенант Арбузов и другие ответили, что они уже присягнули Константину Павловичу и изменять присяге, данной всего две недели назад, они не могут. Это будет до тех пор, пока «Его Величество лично или письменно не разрешит их на то». Затем генерал Шипов приказал всем командирам рот прибыть в канцелярию экипажа, где потребовал от них первыми принять присягу, но, получив отказ, арестовал их.

Тем временем в экипаж, который стоял в строю без командиров рот, пришли братья Николай и Петр Бестужевы. Воспользовавшись замешательством, Бестужев Петр громко заявил, что на Сенатскую площадь уже прибыли Московский и Гренадерские полки, которые отказались принимать новую присягу. Сразу вслед за заявлением брата капитан-лейтенант Бестужев Николай поручил младшим офицерам экипажа братьям Беляевым, братьям Бодиско, Дивову В.А. и Шпееру В.А. освободить из-под ареста командиров рот.

В это же время с Сенатской площади послышались выстрелы. Подбежав к первой роте, Бестужев Петр крикнул: «Ребята, что вы стоите? Слышите стрельбу? Это ваших бьют!» Его брат капитан-лейтенант Бестужев Николай, сбросив с себя шинель, скомандовал: «Ребята, за мной на площадь! Выручайте своих!» Призывы Бестужевых положили конец колебаниям матросов и офицеров экипажа. Освобожденные из-под ареста командиры рот встали на свои места и практически весь Гвардейский экипаж с оружием, строем, с георгиевским знаменем и оркестром двинулся на Сенатскую площадь.

Таким образом, к Сенатской площади прибыли все 8 рот экипажа и артиллерийская команда. Всего около 1100 человек. В казармах остались: караул, часть нижних чинов, в основном из ластовой роты, 6 офицеров и командир экипажа капитан 1-го ранга Качалов П.Ф. Прибытие экипажа на Сенатскую площадь было встречено бурным ликованием солдат лейб-гвардии Московского полка, стоящего в каре. Матросы экипажа были построены офицерами в «колонну к атаке» между каре Московского полка и строящимся Исаакиевским собором с направлением к Адмиралтейству и Зимнему дворцу.

Но восставшие не имели четкого плана действий и пассивно ждали, что к ним придут на переговоры и согласятся на уступки. Против мятежников была предпринята атака кавалергардов и конногвардейцев, но она не удалась вследствие гололедицы. Короткий зимний день клонился к вечеру. Исчерпав все попытки склонить восставших к повиновению, Николай Павлович дал приказ стрелять картечью. К ночи с восстанием было покончено, и в Зимний дворец стали доставлять арестованных. Офицеры экипажа и подавляющая часть матросов вернулись в казармы. Командир экипажа капитан 1-го ранга Качалов П.Ф. сразу после разгона восставших матросов с Сенатской площади направил к Николаю Павловичу капитан-лейтенанта Лермонтова Н.М., который стал императора «уверять в готовности нижних чинов присягнуть на верность». Николай приказал командиру Гвардейского корпуса генералу Воинову приехать в экипаж и не позднее 8 часов вечера, «до пробития зори», привести его к присяге, что и было исполнено. Вскоре присяжный лист экипажа был доставлен в Зимний дворец тем же Лермонтовым Н.М. За два дня – 14 и 15 декабря – 15 офицеров экипажа были арестованы, а позже – 13 июля 1826 года – они были по приговору Верховного уголовного суда отправлены на разные сроки на каторгу. Все осужденные были лишены дворянства, воинских званий, наград и прочего. Капитан 1-го ранга Качалов П.Ф. был освобожден в октябре 1826 года от должности командира экипажа и переведен в Морской кадетский корпус. В экипаж, который остался практически без офицеров, были прикомандированы 5 офицеров из лейб-гвардии Семеновского полка и причислены с флота еще 11 офицеров.