Текст книги "СкаЖЕние"

В Храме убили священника! Так рассказывают… Кто мог совершить такое святотатство? Только Ирод Архелай – не иудей, прихвостень оккупантов! Архелай, наверное, самый ненавидимый из всех Иродов. О нём ещё будет речь. На него молва вешает убийство первенцев. Но это ложь!

Ложь для прикрытия страшной истины, призванная обелить Храм. Там, в Храме, кипели кровавые распри. До непосвящённых доходило только то, что не удавалось скрыть. И то – в виде умащённого покойника. Правда для народа только вредна.

Елизавета бежала с сыном в пустыню. Там и умерла. Иоанн остался сиротой. Его спас Ангел. Ангелами маленького Иоанна стали ессеи, "сыны света". Так ессеи поступали часто, подбирая осиротевших детей. Они жили общиной на Мёртвом море и вели строгую жизнь. Воздерживались от мяса и вина, плотских удовольствий и считали себя исключительными праведниками. Только их, говорили они, пощадит Бог, когда придёт менять мир, наказывать и казнить грешных. Но Иоанн, благодарный им за своё спасение, не смог оставаться там. Мятежный, он не соглашался с чьей-то избранностью просто по праву рождения, спорил, и, в итоге, ушёл. Ушёл, чтобы проповедовать самому. И ессеи не могли ни в чём упрекнуть Иоанна, куда более строгого подвижника, чем они сами.

Креститель напоминал иудеям о грядущем Мессии, каким его и представляли, всемогущем и страшном. Обличать и готовить грешников, вот, что он считал своей целью. Это потом его объявили Предтечей Иисуса. Но такой грозный Предтеча только усложнил Послание Христа.

Разговоры Иоанн не любил, а Иисуса, вероятно, не понял. Но Иисус к этому особо и не стремился. Он только что вернулся на родину. Он смотрел и слушал, вникая и узнавая, какая она теперь, какие люди вокруг, чего хотят, кого слушают, кому верят. Оставшись с Иоанном, Иисус, желая лучше понять его и свою будущую паству, стал крестить сам, как и ученики Иоанна. Им Иисус понравился, они его слушали, а некоторые пошли с ним. Иоанн не возражал.

Число поклонников Иоанна росло, и Иисус этому очень даже благоприятствовал. Крестили не каждый день и порознь. Вместе встречались не часто. Людей всё прибывало. Они крестились и слушали Иоанна, его учеников и Иисуса. Но яркая и острая, особенно к Ироду, проповедь Иоанна не могла продолжаться долго и безнаказанно. Антипа направил своих людей. Иоанна схватили и заключили под стражу.

Большинство учеников сочло благоразумным на какое-то время прекратить свои занятия, хотя некоторые продолжали, несмотря на то, что поток желающих заметно иссяк, – то ли людям хотелось креститься именно у Иоанна, то ли они тоже испугались. Этого Иисус не знал, он ушёл несколько раньше. Он увидел и услышал Иоанна. Бόльшего Иоанн дать ему не мог. Проповедь Иоанна – это досада, раздражение, гнев, страх, наконец. Но этого недостаточно. Нельзя жить с такими чувствами, да ещё в постоянном страхе. Страх – это разрушение. Жизнь не только страх. Наоборот! Жизнь – это рождение, созидание, радость. Да, жизнь невозможно представить без страха и разрушения, но это не цель жизни.

Иоанн только вестник, как он сам сказал.

Предстояло хорошенько обдумать, что дальше. Когда Иисус вернулся на берег Иордана, он уже пустовал. Ученики разбрелись по домам.

Андрей и Иоанн из Капернаума, ученики Иоанна Крестителя, ещё до ухода Иисуса разговаривали с ним, и уже почти стали его учениками.

Андрей, по его словам, ещё с юности хотел посвятить себя Богу и поэтому пошёл на Иордан к Иоанну. Увидев Иисуса, услышав, что Креститель называет Иисуса "Агнец Божий", как о нём говорит, Андрей сразу последовал за Иисусом, не заметив иронии, а, возможно, именно вопреки ей.

Необычное учение и проповедь возбуждали его куда более, чем грозные пророчества Иоанна. Вместе с Андреем буквально открыв рот, слушал Иисуса его земляк и сосед юный и впечатлительный Иоанн Зеведей.

Но куда же уходил Иисус? Вняв Иоанну на Иордане, он пошёл к его воспитателям, ессеям. Долго беседовал он и с назореями, – иудеями, на время принимавшими на себя разные строгие обеты. Посетил и бунтарей зелотов. Слушал их, старался понять.

Иисус рассказывал ученикам о своих раздумьях и беседах. Рассказывал, как он это хорошо умел. Красиво, образно и живо, как об искушении его Дьяволом в пустыне. Так повелось издревле. Перед началом своего служения пророк и учитель должен уйти в пустыню, чтобы в посте и молитве наедине с Богом очиститься и получить его благословение. Рассказывал не один раз. Но, вот, поняли ли его ученики? Последующие события показали, что – нет.

– И был я 40 дней один в пустыне в строгом посте, – рассказывал он.

Когда мы слышим 40, мы понимаем – долго, очень долго. Может, гораздо дольше, чем 40 дней. А пустыня, значит, – испытания, неизвестность. Один, никто не поможет, не решит. Это – иносказание, притча.

Иисуса надо не только слушать, но слышать…

Как рассказывают, Иисус много лет жил в Индии. В их красивых легендах к аскетам и подвижникам приходят боги, предлагая дать награду. К нему голодному тоже пришёл один из богов – Дьявол. Это Салем попытался смутить и искусить его.

– Накорми людей для привлечения их!

Как просто! Слишком просто. Те же римляне считали, что человеку нужны ещё и зрелища. И если бы только зрелища! Нет! Человеку нужно нечто большее.

– Не хлебом единым жив человек! – не вступая в длительный спор, ответил Иисус. Возразить было нечего.

– Стань Царём, – предложил Салем. Не об этом ли мечтал народ Израиля? Не этого ли все ждут? Законный Царь колена Давидова! Тебя поддержит народ! Царь прогонит захватчиков! Царь будет вершить справедливый суд! Идеал! Мечта! Римские цезари достойны, славны и блистательны, однако и они не безгрешны. А если придёт действительно божественный, праведный, справедливый, сильный царь? Установи царство справедливости. Ты рождён царём! Ты – истинный царь! Не только в Иудее, во всех владениях Рима, в мире!

Но Иисус отверг и это, казавшееся заманчивым, предложение! Земной царь – человек, а не бог. Он не всеведущ и не всесилен. Человек не может не ошибаться и не сможет остаться безгрешным. Великое человеческое замечательное царство справедливости закончится рано или поздно. Только Бог может быть идеальным царём.

– Поклоняйся Господу Богу твоему, и служи Ему одному!

Что-то более серьёзное Дьявол предложить уже не мог. Но он попытался. – Соверши великое чудо! И народ пойдёт за тобой! Великие чародеи всегда повелевали толпой!

На что Иисус ответил:

– Не искушай Господа Бога своего!

И отошёл от него Дьявол. Привлекать людей чудесами – то же, что хлебом или силой. Можно. Но это зыбко и ненадолго. К тому же чудеса – не знак Бога. Часто творятся они от Дьявола. И не славы искал Иисус.

Как же быть? Где тот путь, который приведёт человека к Богу, в Царствие Небесное, о скором пришествии которого напомнил Иоанн? Он и все вокруг говорят, придёт посланец Бога, Мессия, Машиах, он будет судить и карать нерадивых, наказывать, жечь и казнить.

Ессеи постятся и во всём себе отказывают, говорят, что только их он и пощадит, остальных погубит. Фарисеи старательно и скрупулёзно блюдут Закон, выдумывая всё новые и новые правила, – хотят угодить и оказаться избранными. Но, почему должны пострадать простые люди?

Разве так велика их вина? Разве идущий Сын Человеческий не такой же человек, как те, кого он будет судить? А так ли он лишён жалости к своим братьям? И разве пославший его Отец небесный так жесток к своим детям? Неужели он уничтожит всё человечество и оставит только богоизбранный народ – евреев, да и то не всех? А оставшиеся? А, что хотели, что при этом думали, исполняя Завет?

А, может быть, воевать надо не с людьми, а с их главным врагом, Дьяволом? И людей не судить, людям надо нести Истину, но как им её объяснить, когда с начала времён они пребывают во лжи?

Вопросов сыпалось множество. И, наконец, последний, для него, наверное, главный. Кто этот посланец, Сын Человеческий, кто должен исполнить предписанное? Тяжко ему придётся, ох, тяжко! Велика его цель, труден его путь, страшна его судьба. Когда Иисус вышел к ученикам, он уже понимал, какая ноша ему выпала, но он принял решение.

В Капернауме Иисус первым делом посетил дом Андрея и его брата Симона, сыновей Ионы. Андрей женат не был. Симон возрастом около 30 лет был женат, имел троих детей, В отличие от стройного младшего брата был широк и крепок, вид имел внушительный. В молодости он служил римским солдатом и неплохим. За свои заслуги получил буллу, документ гражданина Рима, и право на ношение своего кавалерийского прямого и длинного обоюдоострого меча – спаты. Позже появление за плечами Христа грозного вооружённого Симона впечатляло и внушало уважение, и, видимо, не раз останавливало возможных грабителей.

По характеру братья различались изрядно. Симон – очень живой и вспыльчивый. Андрей, наоборот, спокойный, рассудительный и немногословный. Но стоило ему заговорить, Симон всегда прислушивался, – Андрей зря рта не откроет. Тем не менее, а, может, именно за это, Симон стал в общине Иисуса самым авторитетным среди его учеников. Именно ему Иисус, как утверждают, сказал: "Ты – Кифа, Пётр, значит, камень, и на камне сем я создам церковь мою и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах". Слова Иисуса все прекрасно поняли. Кифа или Каифа звали тогдашнего первосвященника. А, словами о камне, Иисус, напомнил Авраама, Его иудеи считали скалой, камнем, на котором был основан народ Божий.

По соседству и в дружбе с семьёй Ионы жила семья Зеведея. Как ни странно, но они приходились родственниками Иисусу. Женой Зеведея была Саломия, дочь земного отца Иисуса Иосифа-обручника. Двое их детей стали учениками Иисуса, а Саломия навсегда стала его верной поклонницей. Здесь Иисус всегда мог рассчитывать на приют и отдых.

В первую очередь учеником его стал, конечно, младший пылкий Иоанн. Был он молод, умён и красив, но женат ещё не был. Иисуса он полюбил, как только может юный обожатель полюбить своего учителя. Ему нравилось, как Иисус говорил, улыбался. Нравилась, как легко он возбуждает интерес и внимание людей, его способность убеждать и лечить.

Иоанна тоже отличали прекрасная память и умение красиво и образно говорить и мыслить. На Иордане Иоанн пошёл за Иисусом вместе со своим другом, Андреем, которому совершенно доверял. А сейчас не мог оторваться от своего нового друга и учителя.

Брату Иоанна Иакову было около 30. Иаков был женат, детей у него было четверо. Как и его брат, Иоанн, Иаков характер имел горячий и порывистый, говорил очень громко, при этом размашисто жестикулировал. Иисус называл братьев Сыновьями Грома, Воанергес.

И сыновья Ионы и Зеведея, как и многие на озере, занимались рыбной ловлей. Рыбы в озере водилось много, хватало всем, и голодать рыбакам не приходилось. Занятие это, конечно, весьма однообразное и скучное. Но по субботам наступало другое время. Время Иисуса. Общество собиралось в синагоге. Синагога в таких маленьких поселениях это центр управления и общения. Здесь обсуждаются вопросы общины, принимаются важные решения, выносятся приговоры землякам, включая наказания, для исполнения которых имеется специальный человек.

В синагогах есть разные должностные лица, и у них имеются все права. В день субботний общество собирается для молитвы и чтения Закона и Пророков. Заправляет всем специальный человек – хазан. Для чтения выбирается часть текста Закона – параша и гафтара, и читает её кто-то из присутствующих. Это может быть любой. Но самое интересное начинается тогда, когда чтец, как это принято, начинает на свой лад комментировать прочитанное. Тут Иисусу не было равных.

И раньше комментарии земляков вызывали оживлённую реакцию присутствующих, но теперь, когда они услышали совершенно непривычные глубокие рассуждения знающего человека, такие собрания превратились в необычайно интересные встречи.

Иисус говорил о Царстве небесном. Все евреи понимают, что это такое. Речь идёт не о загробной жизни, не о жизни на небе с Авраамом у Бога. Это Царство Божие на земле, Царство истины и справедливости, которое установит Мессия. Иисус говорил, что оно уготовано всем, а не только ессеям, книжникам и саддукеям. Отец наш небесный никого не забывает, даже самый последний из живущих войдёт в Царствие небесное. Но войти в него трудно. И нужно не гордиться тем, как ты соблюдаешь Закон, а действительно чтить Бога своего. Вот они, простые рыбаки, больше чтят Бога, чем напыщенные богатые фарисеи. Фарисеи цепляются за своё богатство и презирают простых людей. Разве это может нравиться отцу Небесному? А простые люди и живут по-простому, последние сделаются первыми, а первые – последними.

Рыбаки радовались. Им нравилось то, что говорил Иисус. Им нравилось, что им не надо завидовать богачам, книжникам, фарисеям и даже ессеям! Они жили, как хотели, а Бог их любил и ставил первыми! Они задавали Иисусу вопросы, слушали не всегда понятные ответы, радостно кивали головами и счастливые расходились по домам. Постепенно речи Иисуса приобретали популярность. В Капернаум стали приходить из соседних посёлков, а Иисус сам стал ходить по берегу озера, посещая синагоги, читая гафтары, поясняя их и рассказывая об Отце и его Царстве.

В одном из таких собраний в городке Пансада произошёл забавный случай. Иисус пришёл одним из последних и устроился в задних рядах, ожидая начала обсуждения и споров. Хазан выбрал гафтару, выбранный им чтец зачитал текст, но вместо того, чтобы его комментировать, неожиданно обратился к кому-то сидевшему поблизости:

– Я вижу, что среди нас сегодня присутствует очень интересный человек. Я уже раньше слышал его речи. Это Иисус из Назарета. Прошу тебя, Иисус, скажи нам, что ты думаешь…

Иисус был в недоумении. Чтец обращался не к нему. Но в недоумении был и тот, к кому он обращался.

– Ты ошибаешься, уверяю тебя. Я сам пришёл, чтобы его послушать.

– Как же так! – воскликнул чтец, в изумлении обернувшись к хазану, – Это же Иисус. Мы видели его на прошлой неделе…

Хазан закивал головой в знак согласия.

– Меня зовут Фома, – незнакомец поднялся, – я живу в Иерусалиме.

Я родом из этих мест. Приехал отдохнуть. Я слышал про речи Иисуса из Назарета. И вот, пришёл…

– Приветствую всех, – Иисус вышел вперёд. – Не надо спорить. Посмотрите, как мы похожи. Иисус из Назарета – я.

Фома действительно поразительно походил на Иисуса. Близнец, так его потом прозвали. Тектон, то есть, строитель, как и земной отец Иисуса Фома не занимался ловлей рыбы. Но если Иосиф, искусный мастер, возводил дома по готовым изображениям, Фома дома, как раз, рисовал и рассчитывал, скрупулёзно и точно. Весьма богатый, в Галилее он отдыхал, приехав из суетного Иерусалима, где участвовал в восстановлении Храма. Все знали, насколько дотошен Фома. До каких мелочей докапывается не только в расчётах. И редко кому удавалось переубедить его в чём-либо. Он не желал просто поверить в то, о чём ему говорят. Он буквально выворачивал новую мысль наизнанку, если хотел её понять. А поняв и приняв, отстаивал её уже как собственную упрямо и твёрдо. Учение Христа захватило Фому полностью, он стал его учеником.

В синагогу города Вифсаиды, на севере Кинеретского озера Иисус тоже вошёл одним из последних. Он хотел услышать Филиппа, весьма здесь, да и не только здесь, почитаемого знатока с прекрасным образованием книжника. Филипп был женат и имел дочерей. Умница и прекрасный логик, Филипп ожидал прихода Мессии, дотошно и внимательно изучив пророчества и уразумев их смысл. Авторитетом он обладал непререкаемым. И в этот раз читать Писание и давать пояснения хазан, как обычно, выбрал именно его. Слушатели задавали вопросы.

Иисус дождался своей очереди и тоже задал вопрос. Филипп ответил, не вдаваясь в детали, как всегда отвечал обычным прихожанам.

Иисус уточнил свой вопрос. Вскоре всем стало понятно, что встретились два глубоких знатока, которые, буквально, наслаждаются вопросами и ответами друг друга. Но и простые прихожане получали удовольствие – всегда интересно слушать действительно знающих людей.

Филипп не переставал восхищаться ответами Христа. Совершенно ясно, решил он: перед ним Мессия. Покинуть того, кого ждал весь Израиль, он не мог. С той поры они уже не расставались. Сестра Филиппа, дева Мариамна, последовала его примеру.

Ранее похожие разговоры Филипп вёл со своим другом, Нафанаилом. Нафанаил, истинный иудей, честный и бесхитростный, конечно, тоже интересовался всем, что говорилось о приходе Мессии. Как и его другу, эти мысли совершенно не давали ему покоя. Он с упоением спорил с Филиппом, но похвастаться столь глубокими знаниями не мог. Стоит сказать, что отцом Нафанаила был Таламай, поэтому звали его также Варфоломей. Таламай, так по-арамейски произносится имя Птолемей, в своё время проявил себя в войнах Рима с Египтом, за что удостоился римского гражданства, которое по наследству получил и его сын. Когда Филипп привёл к Иисусу Нафанаила, радостно сообщив ему, что нашёл того, о ком писали Моисей и пророки, то, зная друга, Нафанаил не поверить Филиппу просто не мог, и, последовав его примеру, тоже стал учеником Иисуса.

В беседах и спорах в синагогах проходили дни. Иисус и его ученики переходили от селения к селению, двигаясь по живописным берегам Кинеретского озера. Молва о Мессии разлетелась быстро, небольшая община пользовалась известностью и почитанием. Галилеяне, вскоре выяснили, что Иисус обладает ещё способностями лекаря. Да какими! От его рук пропадала боль, затягивались раны, уходили болезни. К нему потянулись больные и убогие, а молва стала обрастать слухами о чудесных исцелениях. Слухи ‒ слухами, но назвать их досужими выдумками ни в коем случае нельзя. Порой случались исцеления просто невероятные, излечивались даже люди годами не встававшие с постели.

Иисус пользовался тем, что вокруг него собиралось множество народа и, рассказывая им разные истории, которые он называл притчами, объяснял, что такое Царствие Небесное, кто такой на самом деле Сын Человеческий, и как нужно себя вести, чтобы быть угодными Богу и радостно войти в его Царство. Но он рассказывал о нём совсем не так, как Креститель. Царство небесное, говорил он, подобно горчичному зерну.

Оно меньше всех семян, но, когда вырастет, становится деревом, и птицы небесные укрываются в ветвях его. Но прорастает оно медленно. И каждый человек должен растить его.

Людей удивляли и восхищали его рассказы, но, более всего, его дела, его отношение к ним. Иисус не видел разницы между иудеями по рождению и обращёнными, он спокойно общался с иноверцами, и их женщинами. Он признавал любые профессии: воинов, стражников и даже мытарей. Но появление у Иисуса следующих двух учеников, которых некоторые называют братьями, многим показалось неожиданным.

Леввей Фаддей и Левий Матфей. Оба они колена Левина. Но это родовое имя. Означает оно только то, что ещё их предки посвятили себя религиозному служению. Братьями они не были.

Фаддей, известный также под именем Иуда Иаковлев, являлся главой общины зелотов, аскетов-подвижников. К ним, непримиримо и воинственно настроенным к существующей власти, Иисус пришёл в пустыне.

Улыбчивый и открытый он спрашивал и слушал, спрашивал и слушал. На резкие слова Фаддея почти не отвечал. Но те короткие, точные и остроумные реплики Иисуса на громкие негодующие выпады Фаддея и его окружения возмутили его душу. Иисус ушёл. И вдруг Фаддей узнал, что Иисус учит на берегах Кинеретского озера, и среди его учеников Филипп! Филиппа Фаддей знал неплохо. Сам он избрал путь зелота, но очень высоко ценил его толкования пророков. Смятенный Фаддей отправился на озеро.

Здесь Иисуса слушал он, слушал его обсуждения и разбирательства с Филиппом, пытался протестовать, порой переходя на крик. Но в какой-то момент осознал: то, что он так рьяно пытается оспорить, на самом деле, мелочь, а сам он, по сути, теперь полностью охвачен идеями Иисуса.

Но такая, уж, особенность великих учений: чем больше ты ими проникаешься, тем больше тебе их не хватает. Неожиданно для самого себя Фаддей стал убеждённым учеником Иисуса.

Что касается Левия Матфея, то он, и правда, был мытарем, сборщиком налогов. Налоги собирались, можно сказать, в пользу римлян, оккупантов и поставленных ими правителей. Поэтому мытарей всегда воспринимали как предателей и нарушителей традиций. Грешник, язычник и мытарь – одно и то же. Любое общение с ними – грех. Озлобленные таким отношением мытари отвечают тем же. И пользуясь своей должностью, многие, конечно, набивали свои карманы. Матфей стал мытарем не по своей воле. Его назначили, несправедливо отправив из Храма в Иерусалиме. Отказаться он не мог. Но обиделся ужасно. Да, деньги к нему шли, разбогатеть было пара пустяков, но Матфей ненавидел свою должность и такие деньги.

Как это почувствовал Иисус, Матфей разбираться не стал. Их разговор у таможни короткий до невообразимости он вспоминал не раз: – Не по душе занятие мытаря? – Иисус остановился у кассы, где сидел Матфей.

– Кому оно может нравиться? – зло ответил тот.

– Так, брось его! Идём со мной!

Матфей не раздумывал ни секунды, встал и пошёл следом. Окрики бывших сослуживцев за спиной вскоре стихли, – им достался приличный куш с его бегством. А Матфей нисколько не пожалел о своём уходе. Он понял, что обретает друзей и единомышленников, и что-то ещё очень большое и невыразимое. Матфей почувствовал себя нужным, находящимся в центре событий и сразу стал записывать. Образование книжника, – куда деваться?..

Кто-то, наверное, может подумать, что Иисус легко набирал сторонников, и, что многие скоро присоединялись к его общине, стараясь разделить с ним его мысли и его судьбу. Однако, это далеко не так. Очень уж необычные мысли проповедовал он и его сторонники. Настолько необычные, что даже родные люди, даже его братья, долгое время совершенно не разделяли его взглядов и сторонились его.

Что касается его матери, понятно, она по-особенному относилась к своему сыну. И особым стало отношение верующих в её сына к ней самой. Она должна быть рода Давидова, как предсказано для Мессии. А поскольку сын – Бог, она больше, чем ангел, ибо ангелов сотворил Бог, а она, можно сказать, сама сотворила Бога. Что правда, то – правда: она действительно была удивительной. И, конечно, история её рождения просто не может не быть красивой легендой, впрочем, весьма напоминающей подобные. Не буду утверждать, что всё неправда. Это было бы чересчур.

Но послушаем, что говорил Барамон.

Жил в Вифлееме священник Матфий из колена Левина, рода Ааронова. Его жена, Мария, была колена Иудина, из города Вифлеема. У них было три дочери: Мария, София и Анна. Всех трёх они выдали замуж.

Старшая, Мария, вышла первой в Вифлееме и родила Саломию. София также в Вифлееме и родила Елизавету, мать Иоанна Предтечи.

А в Назарете Галилейском жил Варпафир. потомок царя Давида по линии его сына Нафана, колена Иудина. Род был знатный и богатый, И был у него сын Иоаким. И женился Иоаким на Анне, младшей дочери священника Матфия. Оба были царского рода Давида колена Иудина.

Богатству и благополучию счастливой пары завидовали все. Завидовали обилию и разнообразию их скота: овец, коз, коров, лошадей, быков. Деньги шли к ним легко, и без убытка. А как удивляла их щедрость!

Часть своих доходов Иоаким отдавал на жертвенник и священству, часть на милостыню. И уважали его за это.

Дожив до преклонных лет, супруги продолжали любить друг друга, а детей Бог им не давал. Бесчадие для иудея несчастье и стыд, кара Господня за грехи. Значит, не может в их роду родиться тот, кто поразит главу древнего змея-сатаны, того самого, который когда-то совратил Еву. И поносили Иоакима завистники и спрашивали его:

– Как ты можешь приносить жертвы Богу? Разве ты не знаешь, что недостоин приносить дары вместе с нами, ибо ты не оставишь в Израиле потомства?

Иоаким и Анна терпели унижения, не озлобляясь. Верили и не теряли надежду.

– Вспомните, – отвечали они, – жена Авраама, Сарра, Сарай, первая из четырёх прародительниц еврейского народа, родила Исаака в 90 лет!..

Господь ниспошлёт нам ребенка по молитвам нашим…

Но случилось однажды, сказал Иоакиму в Иерусалиме первосвященник Иссахар:

– Ты не имеешь детей, а, значит, и благословения Божия: есть, наверное, у тебя тайные грехи. И нельзя принимать от тебя дары.

Сильно опечалился Иоаким и ушёл в пустыню, там плакал и молился.

– Скажи, Господи, в чём моя вина, что ты так наказываешь меня, – вопрошал он и говорил. – Пусть слезы мои будут мне пищею, а пустыня сия домом, пока не услышит и не отнимет от меня поношение Господь Бог Израилев!

Сорок дней Иоаким усердно молил Господа, чтобы Он помиловал его и даровал в старости плод его супружеству, как некогда Аврааму.

Дома жена его, Анна, узнав о происшедшем, горячо молилась и плакала неутешными слезами.

И были их молитвы услышаны, зачала Анна, родила дочь Марию, и умерла родами, как ей было предсказано в детстве.

Настолько семидесятисемилетнего Иоакима опечалила смерть любимой жены, что захворал он и сильно ослаб. И даже несказанная радость от рождения долгожданного ребёнка не могла поставить его на ноги. Решил Иоаким посвятить богоданного ребёнка Богу и Храму. Тому самому Храму, что в Иерусалиме на Храмовой горе. Для служения в нём назначены потомки колена Левина – левиты. Там хранился Ковчег Завета со Скрижалями Завета и херувимами. Там единственное разрешённое место жертвоприношений, приносимых священниками – коэнами.

Известно же, Храм не просто место поклонения Господу. Храм – всё для иудея. Это его жизнь. Здесь проходили заседания Высшего Суда, Синедриона. Первые плоды следовало нести в Храм и съесть там. Без Храма не мыслились ни принесение жертв по случаю рождения ребенка, ни очищение после смерти родственника. Богослужение на главные праздники Песах, Шавуот и Суккот, исполнение заповеди ежегодного паломничества в Иерусалим. И так далее, и так далее.

Но царь Ирод затеял тогда реконструкцию Храма. Роскошные дворцы, которые он себе понастроил, раздражали иудеев. А разрушенный Храм Соломона хоть и был давно восстановлен, но сильно обветшал. Видимо, самому Ироду стало стыдно за него. И самопровозглашенный царь, будто спохватившись, попытался оправдаться. Или идумеянин полагал, что обновлённое величие священного места Израиля примирит с народом его и его династию?

И вот, когда Марии исполнилось три года, Иоаким решился отвести её в ещё недостроенный Храм. В тот год первосвященником был отец Анны, то есть дед Марии, Матфий. Мария была очаровательным ребёнком. У неё были прямые светлые волосы и голубые глаза – большая редкость у иудеев. К тому же она была весела и игрива. Люди радовались глядя, как резвится маленькое солнышко. А у Храма стен ещё нет, только немного возвышается западная, да едва обозначены внутренние. И пятнадцать высоких ступеней, ведущих на огромную площадку. Не успел Иоаким поставить Марию на первую ступеньку, как она быстренько вскарабкалась на самый верх, где её поджидал дед.

Матфий, был настолько рад, увидев свою чудесную внучку, и настолько поражён случившимся, что прежде, чем передать ребёнка надзирательнице, провёл маленькую Марию по всей стройке. Так Мария побывала и на будущих женском и мужском дворах, и даже на месте, вход куда потом был закрыт для всех – святое святых. Такая, вот, невероятная история. Девочка навсегда запомнила её, часто вспоминала и с удовольствием рассказывала. Особенно её поразили невероятных размеров, с дом, камни в основании Храма. На удивлённые вопросы дед серьёзно отвечал:

– Это дом нашего Бога. Эти камни положил Бог. Здесь сразу видно, как он велик! Люди только достраивали начатое Им. Людское разрушить можно, божественное – никогда!

Безутешный Иоаким скончался через год, а Мария, мать Иисуса, стала воспитанницей Храма.

Верить Барамону или нет – личное дело каждого. Ясно одно: в тени своего сына пребывает необыкновенная женщина!

Самым близким родственником Иисуса после матери, конечно, признают её сына Иакова, прозванного Алфеем. Альфей, значит Первый, Лучший, а, может, просто Светлый. Действительно, он резко выделялся своими вьющимися волосами, ещё более светлыми, чем у его матери и её старшего сына. Но он не был сыном Иосифа. Он родился у Марии после его смерти, когда она снова вышла замуж. Он действительно приходился братом Иисусу, его единоутробным и молочным братом. Когда Иисус вернулся, ещё совсем молодой Иаков жил с матерью в Кане. Мария чаще звала его домашним именем – Ясь, Яков. Но имя Иаков иудеям более привычно. Ясь поначалу к Иисусу отнёсся очень даже неприветливо.

Очевидно, как и многие, он не воспринимал витиеватую и странную речь брата, которого некоторые откровенно считали слегка сумасшедшим.

А ещё ему припоминалась история о том, как Иосиф перед смертью делил наследство между сыновьями и решил долю выделить и Иисусу, что не понравилось некоторым его сводным братьям. Только вмешательство и авторитет тёзки Яся, старшего сына Иосифа, Иакова, окончательно убедило их спокойно подчиниться решению отца. Наверное, Ясь рассчитывал на долю Иисуса, которому досталась часть дома в Кане, где теперь вместе с Ясем Мария жила у своего приёмного сына, сына Иосифа, Симона с его семьёй.

Это потом Симон тоже стал одним из 12 апостолов, но сначала и он недолюбливал Иисуса. Его прозвали Зелотом, то ли из-за его ревности, то ли из-за ревностного следования иудейскому закону. А, возможно, потому, что прежде он или сочувствовал зелотам, или придерживался их веры. Марии, конечно, не нравились натянутые отношения братьев. Она всё искала способ их примирить. И, наконец, нашла. Намечалась свадьба.

Свадьба Иисуса. Торжество по обычаю следовало проводить в доме жениха. А дом жениха, понятное дело, находился в Кане.

Христиане не любят упоминать, что Иисус был женат. Да, его неженатые апостолы так и не взяли себе жён. Их можно понять: участь им предстояла нелёгкая, а члены семьи – самое больное и уязвимое место человека. Да, и не требовала того уже иная вера их. Но иудейский проповедник, учитель, не мог оставаться без жены. Он должен соблюдать Закон. А Закон требует от иудеев обязательного вступления в брак, основная цель которого, конечно, дети. Кем же была избранница Иисуса?

Считается, что она была падшей женщиной, грешницей, решившей избавиться от греха и, даже, может, той, кто вытерла ноги Иисуса своими волосами после того, как омыла их ароматным маслом во время банкета, устроенного фарисеем Симоном. Все слышали рассказ, как Иисус великодушно отпустил ей грехи словами: "Иди, и больше не греши!", после чего счастливая бывшая грешница и последовала за ним. Из всех таких рассказов очевидная правда одна: она была молодой и очень красивой привлекательной женщиной, искренне полюбившей Иисуса. Но вот никакой падшей она не была. Звали её Мария Магдалина.