Текст книги "100 великих путешественников"

Степан Петрович Крашенинников
(1711–1755)

Российский путешественник, исследователь Камчатки. Академик Петербургской АН (1750). Участник 2-й Камчатской экспедиции (1733–1743). Составил первое «Описание земли Камчатка» (издано в 1756 году).

Сын солдата, Степан Крашенинников в 1724 году поступил в Московскую Славяно-греко-латинскую академию.

В конце 1732 года по указу Сената Крашенинников в числе 12 учеников старших классов был направлен в Петербургскую академию наук для подготовки к участию во Второй Камчатской экспедиции.

В Академии наук, проверив знания, отобрали пять лучших учеников, в число их попал и Степан Крашенинников. Несколько месяцев студентам читали лекции по географии, ботанике, зоологии и другим наукам. В августе 1733 года Крашенинников был отправлен при «академической свите в Камчатскую экспедицию». Далекое путешествие через Урал и Сибирь было для него первым. Ученые проводили в пути исторические, географические изыскания, изучали флору, фауну, интересовались бытом и жизнью населения. Степан Крашенинников помогал натуралисту Гмелину в сборе гербария.

Летом 1735 года Крашенинникова отправляют для изучения теплых источников на реку Онон. Совершив труднейшую поездку через горные таежные хребты, студент составил подробное описание этих источников.

В начале 1736 года из Иркутска Крашенинников снова отправился в большое путешествие. Он посетил и описал Баргузинский острог, а затем, переехав Байкал, осмотрел остров Ольхон и прямыми таежными тропами добрался до Верхоленского острога.

Из Иркутска «академическая свита» проехала на лошадях в верховья реки Лены и оттуда отправилась вниз по великой сибирской реке в Якутск. Крашенинников принимал участие в описании Лены, совершил поездку вверх по Витиму и для осмотра соляных источников ездил в бассейн Вилюя. После каждой поездки он в подробных рапортах давал описание своего пути.

В Якутске Камчатская экспедиция зазимовала.

Впереди была самая трудная часть путешествия – изучение Камчатки. Сославшись на плохое здоровье, академики отказались от поездки, написав в Петербург, что с исследованием Камчатки справится один Крашенинников, а им и в Сибири хватит работы.

Летом 1737 года академики отправили Крашенинникова на Камчатку, пообещав, что вслед за ним тоже прибудут туда. Они даже поручили ему выстроить для них дом в Большерецком остроге.

Труден был путь от берегов реки Лены до Охотска. Кони вязли в трясине болот, преодолевали горы. Наконец, через полтора месяца караван спустился к Тихому океану.

По приезде в Охотск Крашенинников сразу же взялся за изучение края. Он приступил к исследованию приливов и отливов, организовал метеорологические наблюдения, привел в порядок свой дневник, составил списки ламутских родов, изучал флору и фауну в окрестностях города. Перед отъездом на Камчатку он направил в Якутск рапорт, в котором описал тракт из Якутска в Охотск и дал описание зверей, птиц и некоторых наиболее интересных растений.

4 (16) октября 1737 года молодой ученый на маленьком судне «Фортуна» отправился на Камчатку. Во время жестокого шторма судно чуть не погибло. «Фортуна» добралась до западных берегов Камчатки, но во время шторма судно было выброшено на мель. Из устья реки Большой на батах (долбленых лодках) Крашенинников поднялся вверх по реке до Большерецкого острога – центра управления Камчаткой.

Начались годы напряженного исследовательского труда. Приступая к изучению Камчатки, молодой ученый прежде всего составил план географического описания Камчатского полуострова, а для изучения народа, его быта, промыслов решил собрать все сведения «о вере, житии и о прочих поведениях жителей». Десятки, вернее, сотни вопросов были поставлены в 89 параграфах инструкции, переданной ему академиками при отъезде из Якутска. Столько же вопросов, а может быть больше, возникло перед ученым с прибытием на Камчатку. Исследовательскую работу, которой хватило бы на несколько экспедиционных отрядов, пришлось выполнять одному.

Составляя историю Камчатки с момента прихода русских на полуостров, Крашенинников разыскивает самых старых ее жителей. Местные старожилы рассказали ему о первых русских поселенцах на полуострове, о вере, праздниках, свадьбах и о прочих сторонах быта народа.

Крашенинников подбирает себе помощников из местных служилых людей. Степан Плишкин, которого студент научил ведению «метеорологических обсерваций», был одним из первых его помощников. Когда Плишкин мог уже самостоятельно вести метеорологические наблюдения, Крашенинников оставил его в Большерецке, а сам на собачьих нартах в январе 1738 года выехал исследовать горячие ключи на притоке реки Бааню.

«Будучи у горячих ключей, сочинил я описание оным ключам на латынском языке и зделал план, а теплоту оных освидетельствовал термометром, которое описание и план при сем репорте прилагаются», – писал Степан Петрович после этой поездки, отсылая очередное донесение ученым в Якутск.

От горячих ключей Крашенинников отправился к Авачинской сопке. Из-за глубокого снега и густых лесных зарослей не удалось подъехать к самой горе и пришлось наблюдать извержение вулкана издали. «Помянутая гора, – писал он, – из давных лет курится беспрестанно, но огнем горит временно. Самое страшное ее возгорение было в 1737 году, по объявлению камчадалов в летнее время, а в котором месяце и числе, того они сказать не умели; однако ж, оное продолжалось не более суток, а скончалось извержением великой тучи пеплу, которым около лежащие места на вершок покрыты были».

Во время этой поездки ученый приобрел у местных жителей много интересных вещей: костяной топор, деревянное огниво, каменную иглу для пускания крови. По приезде в Большерецкий острог местные служилые передали молодому ученому медный компас в виде часов, листы меди и «книжку на четверте листа, незнаемым языкам писанную, которая состоит из листов 73». При описании этих вещей Крашенинников упоминает, что они были найдены на японских разбитых судах. Эти предметы японского происхождения впоследствии послужили основанием первой японской коллекции при Академии наук.

Отправив 10 (22) марта 1738 года Степана Плишкина с толмачом Михаилом Лепихиным в «Курильскую землицу» (на Курильские острова) за сбором материала, Крашенинников сам уезжает на юг Камчатки, где исследует горячие ключи на реке Озёрной.

Через два дня по приезде Крашенинникова в Большерецк вернулся Плишкин. Он побывал на мысе Лопатке, откуда ездил на первый и второй Курильские острова. Плишкин привез также много интересных экспонатов: чучела животных, предметы быта и другие вещи. Вместе с ним приехали два жителя Курильских островов. От них Крашенинников узнал об этих дальних островах, составил словарик слов языка островитян и расспросил об их обычаях и вере. Посылая рапорты в Якутск, студент заодно отправляет собранные экспонаты: образцы трав, чучела зверей и птиц, «иноземческое платье» и предметы домашнего обихода.

Крашенинников проводит на Камчатке сельскохозяйственные опыты; весной он сеет разные травы и ячмень, сажает овощи.

Развивая кипучую исследовательскую деятельность, молодой ученый живет в страшной нужде. В одном из писем он пишет: «Я ныне в самую крайную бедность прихожу, оставшей провиант весь издержался, а вновь купить негде, а где и есть, то ниже пяти рублев пуда не продают, а у меня деньги все вышли… А одною рыбою хотя здесь и в долг кормить могут, однакож к ней никак привыкнуть по сие время не мог… То покорно прошу о присылке ко мне провианта, и о произведении здесь жалованья милостивейшее приложить старание, чтоб мне здесь не помереть голодом».

29 ноября (11 декабря) 1738 года Крашенинников отправился в большую поездку по Камчатскому полуострову. Приехав в начале декабря в Верхне-Камчатский острог, ученый оставался в нем около месяца. Собирая исторический материал, он просмотрел ясачные книги, челобитные и записал рассказы русских старожилов.

Из Верхне-Камчатского острога Крашенинников, продолжая маршрут, отправился в Нижне-Камчатский острог, где организовал метеорологические наблюдения. Рассказы русских старожилов об истории острога, о его разорении восставшими камчадалами – все это было записано любознательным ученым. Промышленники рассказали о птицах и зверях, сообщили интересные географические сведения о реках, впадающих в Тихий океан, от реки Камчатки до Чукотского мыса.

Во время поездки на теплые ключи он побывал у Ключевской сопки, про которую впоследствии писал: «Камчатская гора (Ключевская сопка)… всех, сколько там ни есть, гор выше… Дым из верху ее весьма густой идет беспрестанно, но огнем горит она в семь, в восемь и в десять лет; а когда гореть начала, того не запомнят».

Степан подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи, населенные пункты.

18 (30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой – по восточному берегу полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.

…Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по полуострову. На лодке он поднимается вверх по реке Быстрой, с верховья ее перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-Камчатского острога. Здесь ученый записал со слов ведущего метеорологические наблюдения Василия Мохнаткина и его спутника подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739 года.

Путешествуя по Камчатскому полуострову, ученый останавливался в селениях ительменов, интересовался жизнью и бытом народа, у которого в то время сохранялся первобытно-общинный строй. Основными занятиями ительменов были охота и рыбная ловля, они не знали железа и пользовались орудиями из камня и кости. Огонь они добывали при помощи деревянного огнива.

С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова, проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению жизни и быта коряков.

В начале июня вместе с очередным, десятым рапортом, студент отправил через Охотск собранные шкуры зверей, чучела птиц, рыб и «иноземческое» платье.

В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, «так что временами сидеть не мог».

20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.

Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его ведении служилых людей.

Оставаясь на Камчатке зимой 1740 года, Крашенинников совершил последнюю поездку по полуострову. Основной ее целью было изучение быта коряков.

10 (22) декабря исследователь добрался до Верхне-Камчатского острога. В дороге он наблюдал землетрясение – точно от сильного ветра зашумел лес, земля затряслась, горы заколебались, лавины снега покатились в долины. Пробыв неделю в Верхне-Камчатском остроге, ученый наблюдал также «возгорание Толбачинской сопки» и собрал об этом подробный материал.

По прибытии в Нижне-Камчатский острог Степан Петрович вынужден был отложить поездку к корякам, которые, по полученным сведениям, подняли восстание. Прожив здесь до 4 (15) февраля 1741 года и собрав важнейшие сведения об этом народе, Крашенинников отправился в обратный путь и 8 (19) марта прибыл в Большерецк.

Этой последней поездкой заканчивается научная работа студента Степана Крашенинникова на Камчатке.

В феврале 1743 года, почти через десять лет, студент академии Степан Крашенинников вернулся в Петербург. В его черновом журнале мы найдем подсчеты путей и дорог: 25 тысяч 773 версты прошел он и проехал по Сибири и Камчатке.

В апреле 1750 года Степана Петровича Крашенинникова утвердили «по кафедре истории натуральной и ботаники» в звании профессора академии. Через два месяца его назначили ректором академического университета и инспектором академической гимназии.

За годы работы в Академии наук Крашенинников сблизился и подружился с Михаилом Васильевичем Ломоносовым.

В 1752 году книга ученого-путешественника «Описание Земли Камчатки» поступила в типографию. Однако напряженный труд и вечная нужда подорвали его здоровье. 25 февраля 1755 года Степан Петрович Крашенинников скончался.

«Описание Земли Камчатки» вышло в свет уже после смерти автора. Этот замечательный труд, войдя в сокровищницу русской культуры и науки, был переведен на немецкий, английский, французский и голландский языки. Долгое время это двухтомное сочинение было не только энциклопедией края, но и единственным трудом о Камчатке в европейской литературе.

Эрик (Кирилл) Лаксман
(1737–1796)

Несколько раз с запада на восток и с севера на юг преодолевал просторы европейской части России. Неоднократно пересекал Уральский хребет и Западную Сибирь, объездил Алтай, много путешествовал по Забайкалью, Восточной Сибири и Якутии.

Эрик (Кирилл) Густавович Лаксман родился в городе Нейшлоте (Финляндия) 27 июля 1737 года. Нейшлот вместе со значительной частью Финляндии входил тогда в состав Швеции, а через пять лет после рождения Лаксмана был присоединен к России.

В литературе имеются разногласия по поводу национальности ученого (финской или шведской). Сам же Лаксман считал себя российским подданным. Первоначальное образование он получил в училище в Рантасальми, находившемся в шведской части Финляндии. С 1775 года Лаксман учился в гимназии в городе Борго. Именно тогда он начал собирать первые гербарии и коллекции минералов. По окончании гимназического курса, в том же 1757 году, Лаксман записался в число студентов университета в городе Або (в шведской части Финляндии). Но пробыл там всего лишь несколько недель, поскольку не мог заплатить за учебу.

В 1762 году Лаксман переезжает в Петербург и вскоре знакомится с известным ученым-географом и пастором Абюшингом, который был директором училища и пансиона, только что открытых при немецкой церкви св. Петра и Павла. Абюшинг помог Лаксману получить место воспитателя в пансионе и учителя естественной истории и ботаники в училище.

Но Лаксмана влекла к себе Сибирь, и он упорно и энергично добивается осуществления своего желания.

Вскоре возможность поехать туда появилась. В 1747 году Акинфий Никитич Демидов – владелец Горного округа Колывано-Воскресенских заводов, охватывавшего большую часть Томской губернии и часть Омской (примерно площадь нынешней Швеции), предпринял хитроумный маневр: он поднес Алтайские заводы в подарок лично императрице Елизавете Петровне. Огромный горнопромышленный район в бассейне верхнего течения реки Оби стал собственностью императорской семьи и поступил в ведение Кабинета ее величества.

Лаксман стал хлопотать о получении пасторской должности в Барнауле. Скоро начальник Кабинета ее величества сенатор Олсуфьев, в подчинении которого находилась государственная горно-заводская промышленность, удовлетворил просьбу Лаксмана.

2 января 1764 года Лаксман обратился в Канцелярию Академии наук с памятной запиской, в которой просил назначить его корреспондентом академии или адъюнктом ботаники в связи с предстоящим отъездом на Колывано-Воскресенские заводы. 19 января 1764 года он был избран корреспондентом академии.

15 марта 1764 года Лаксман приехал в Барнаул. Барнаул, со дня основания которого прошло всего около 30 лет, был в то время довольно большим населенным пунктом. Здесь располагалось управление горной промышленностью всего края, главный плавильный завод, на котором выплавляли ежегодно более 400 пудов чистого серебра и от 11 до 15 пудов золота. Здесь же располагался стекольный завод.

На Колыванских заводах и рудниках жило около 50 немцев протестантско-евангелического вероисповедания. Однако они были расселены на очень большом пространстве.

В течение первых месяцев своего пребывания в Барнауле Лаксман предпринимал небольшие экскурсии, во время которых описал нескольких представителей местной фауны и флоры.

С 1765 года, купив экипаж и лошадей, он получает возможность ездить уже с чисто научными целями по своему усмотрению. Круг поездок Лаксмана с каждым годом расширялся. Он то посещал селитряные пещеры близ крепости Бийск на р. Бие, то направлялся на юг Сибири, к Усть-Каменогорску. Лаксман совершает поездки и далеко на север, где в районе Томска и реке Чулым он находит каменный уголь.

После смерти жены Лаксман отправился в далекий путь к Аргунским рудникам. К Байкалу он приехал поздней осенью 1766 года, и так как ему надо было пересечь озеро, путешественник был вынужден ожидать, пока оно замерзнет. Вынужденную остановку Лаксман решил использовать для посещения горячих источников близ Усть-Турки.

Лаксман первым дал научное описание горячих минеральных источников в устье Турки, исследовал их химический состав, измерил температуру различных источников, а также нанес на карту их местонахождение.

Во время путешествия летом 1767 года Лаксман побывал и на Алтайских горах. Видимо, он был первым путешественником, приехавшим сюда с научной целью. Достигнув самой высокой вершины, естествоиспытатель определил ее высоту барометрическим способом. Одновременно Лаксман продолжал сбор коллекций сибирских насекомых и их изучение.

В начале 1769 года Лаксман был уже в Москве. Он усиленно работал над разбором коллекций, писал статьи для Трудов Вольного экономического общества и Записок Стокгольмской академии наук. Однако кабинетный труд был так чужд Лаксману, что он вскоре не выдержал и осенью 1769 года отправился в поездку по Олонецкой губернии. Сочинение Лаксмана «Экономические ответы, касающиеся до хлебопашества в лежащих около реки Свири и южной части Олонца местах» подводило итог поездке и содержало ответ на вопросы, составленные Обществом для собирания сведений о всех областях России. Эта сравнительно небольшая по объему статья поражает острой наблюдательностью, широкой осведомленностью и строго научным и точным подходом автора к сообщаемым сведениям.

Осенью 1778 года Лаксман предпринял первую поездку с целью «физико-топографического и экономического исследования» районов «Северных гор между морями Ледовитым и Балтийским». В июне 1779 года была начата вторая экспедиция в район Среднерусской возвышенности и на Север, которая закончилась в декабре того же года. Задачей второй экспедиции было изучение возвышенностей, образующих водораздел рек европейской части России, и ознакомление с горными породами и рудными месторождениями, а также с горнорудными и промышленными предприятиями этого района.

В июле 1779 года Лаксман, снабженный всеми необходимыми инструментами, с двумя старшими сыновьями – гвардейскими унтер-офицерами и солдатом Чирковым выехал из Петербурга к Новгороду.

19 июля экспедиция прибыла в Новгород, окрестности которого и древние памятники путники осматривали два дня. Затем по совету новгородского губернатора Сиверса двинулись вдоль берегов озера Ильмень, чтобы изучить соляные источники у Мшаги, известеобжигательные заводы у Сольцов на реке Шелони, каменоломни в Коростине. Лаксман писал: «Эти места принадлежат к прекраснейшим в Новгородской области. Почва здесь плодородна, значительные реки и ручьи, обширные поля с постепенно возвышающимися вершинами, прекраснейшие леса с множеством дубов и прелестными полянами разнообразятся шумящими водопадами, украшающими Сольцы.

Если в Южной Европе дикий виноград приносит тень и служит украшением домов, то здесь его заменяет хмель, обвивающийся вокруг деревьев и кустов».

Попутно Лаксман записывал и геологические наблюдения.

Экспедиция вернулась в Москву, откуда уже 6 сентября выехала в Тверь. Затем путешественник поехал «по необычайно каменистым и тряским наносам к Тихвину, Олонцу и Петрозаводску». По дороге ему представился случай изучить окрестности рек Сяси, Паши и Ояти. Посетив Петрозаводск, Лаксман 16 октября вышел в плавание вдоль восточного берега Онежского озера до его северного берега.

30 октября Лаксман прибыл в погост Сороку, лежащий на острове, образованном рекой Виг при впадении в Белое море. Здесь он оставался до конца ноября, совершая поездки вдоль морского побережья. 6 ноября он побывал в Кеми и в других местах.

Когда Лаксман вернулся из последней экспедиции к берегам Белого моря в Петербург, он был назначен на должность помощника главного командира Нерчинских заводов. В Сибири Лаксман провел более десяти лет – с 1781 по 1791 год.

В Нерчинск он прибыл в апреле 1781 года. Площадь его округа распространялась на 550 километров с севера на юг и на 500 километров с запада на восток. Неоднократно он выезжал и за границу своего округа. Такие путешествия щедро вознаградили неутомимого исследователя интересными и редкими находками. Именно в это время были найдены замечательные экземпляры бериллов и аквамаринов у рек Аргуни, Онона, Ингоды и Витима, оникс – на Яшме-горе у реки Аргуни, прекрасные штуфы порфира с реки Читы и др.

В 1784 году Лаксман назначается «минералогическим путешественником» при императорском кабинете. Его деятельность заключалась в поисках и доставке поделочных камней и самоцветов для царских дворцов. Тогда же Лаксман переселяется в Иркутск.

В 1795 году Лаксман отправился в свое путешествие в Бухарский эмират. Он должен был отправиться в Москву, а после установления санного пути двинуться в путь через Казань, Тюмень, Омск, Барнаул в Семипалатинск, откуда добраться до киргизских степей и дальше до бухарской границы. Но планам не дано было осуществиться.

У ямской станции Дресвянской, у реки Вагай, впадающей в Иртыш, в 118 километрах от Тобольска, 5 января 1796 года он умер. Тут же его и похоронили, на маленьком кладбище у реки Вагай. Смерть настигла его в дороге…