Текст книги "100 великих заговоров и переворотов"

ЗАГОВОР БИФОРТОВ – ВУДВИЛОВ

Англия. 1483 год

К 1483 году в династии Плантагенетов, правящей Англией, совершеннолетних представителей мужского пола было немного: герцог Бекингем, Генрих Тюдор и король Но у всех троих права на престол были не безупречны.

В конце лета 1483 года король Генрих Тюдор оказался в центре по меньшей мере двух заговоров против Ричарда III. Их участников сплотила неприязнь к королю, объяснявшаяся возмутительной дерзостью Ричарда: скорыми, незаконными казнями, жестокостью, которая была средством дворцового переворота и его последствием. Слухам о том, «что принцы в Тауэре убиты», верили.

Один заговор зрел в Брекнокском замке Генриха Стаффорда, герцога Бе-кингема. Во главе его стоял епископ Илийский – Мортон.

2 августа 1483 года герцог Бекингем простился с королем в Глостере. Ричард продолжил поход в центральные графства Англии, а Бекингем срслался на дела в его Брекнокшире. Может, уже тогда у него зародилась идея заговора Если так, то ее бережно взрастил епископ Мортон. Цель герцога историки Томас Мор и Полидор Вергилий видят в следующем. Переход трона к Генриху Тюдору и союз двух королевских семей – Ланкастеров и Йорков, то есть брак между Генрихом и принцессой Елизаветой. Им же принадлежит теперь уже общепринятая версия – летом 1483 года существовал до мелочей продуманный план передачи трона Генриху Тюдору. Только ли ради будущего монарха Тюдора он, герцог Бекингем. отрекся от короля (недавнего союзниика), который был щедр и явно благосклонен к нему? Отец Бекингема преданно служил Ланкастерам. Но утверждать наверняка, что летом 1483 года молодой герцог беззаветно сражался за корону для Генриха Тюдора, нельзя.

А вот заставить Бекингема пересмотреть свои первоначальные планы могло сообщение о том, что существует еще одна группа заговорщиков. И ее то цель сомнений не вызывает: вернуть на родину Генриха Тюдора, который свергнет Ричарда III и завоюет корону Англии.

Были причины участвовать в заговоре и у епископа Мортона. Видимо, он никогда не был сторонником Ричарда. По крайней мере, незадолго до его коронации епископ был взят под стражу по приказу Глостера. А о том, кто же был главным инициатором заговора, историки спорят до сих пор.

Сэр Томас Мор очень чтил епископа Мортона. В его доме писатель-историк жил в юности. В «Истории Ричарда III» он пишет о политическом и государственном авторитете священнослужителя. Именно он – так считает автор – повлиял на Бекингема и убедил его в необходимости восстания Итальянский историк Полидор Вергилий (он служил в Англии при Генрихе VII и Генрихе VIII) не имел личных привязанностей, ради которых мог бы что-то приукрасить или, наоборот, о чем-то умолчать. Его взгляд на события представляется более объективным. Вергилий считает, что первым о восстании и дворцовом перевороте заговорил как раз Бекингем. А подозрительный и напуганный епископ (тогда он был под арестом) сначала решил, что герцог кривит душой и предлагает сотрудничество с целью погубить опального священника. Но, продолжает Вергилий, осознав серьезность планов Бекингема, Мортон доверился ему, и их усилия объединились.

В начале августа сводный брат Маргарет Бифорт, Джон Уэлс, поднимает восстание во владениях Бифор-тов в Нортгемптоншире. Мятеж подавили. И Уэлс спасается бегством. Бежит он в Бретань к Генриху Тюдору.

Связь между группой Бекингема и «движением Тюдоров» скорее всего наладил епископ Мортон и его близкие Ему удавалось вызвать в Брекнок доверенного Маргарет Бифорт, матери Генриха Тюдора. Реджинальд Грэй последние двенадцать лет защищал интересы Генриха Тюдора. Его хорошо знал и Бекингем.

Реджинальд побывал в Брекноке и сообщил Маргарет о планах герцога Бекингема и епископа Мортона. Не исключено, что от него Бифорт впервые узнал о том, что формируется еще одна группа заговорщиков. Когда, Маргарет изменила первоначальные замыслы, не ясно. Но если раньше она мечтала только о возвращении сына и наследовании владений родителей и дедов, то теперь ее занимали иные мысли: Генрих должен стать королем Англии Бесспорно, свою, и немалую, роль сыграно исчезновение сыновей Эдуарда IV Именно поэтому к заговору Бифортов примкнула вдовствующая королева Елизавета Вудвил. Отныне Ричард III был ее кровным врагом.

Союзницу и утешительницу королева нашла в лице Маргарет Бифорт: теперь их связывало общее дело.

Началась активная переписка. Дамы обсуждали будущий брак их венценосных детей. Оговаривалось и такое обстоятельство: в случае внезапной смерти принцессы Елизаветы невестой Генриха Тюдора станет младшая дочь Эдуарда – Сесил.

Елизавета Вудвил была польщена предложением Маргарет Бифорт. Надо сказать, время для него было выбрано более чем удачно. И ответ королевы, направленный в лондонский дом четвертого мужа Маргарет, Томаса Лорда Стэнли, можно было расценить как согласие. Елизавета обещает, что ее друзья и придворные Эдуарда IV одобрят их замысел и помогут его осуществить. Она понимала, что это прекрасная возможность отомстить Ричарду III. Вдохновленная такой союзницей, Маргарет Бифорт привлекает к заговору молодых придворных Эдуарда IV из Южной Англии: сэра Жиля Добени, Ричарда Гилдфорда, Томаса Реймни и Джона Чийна. Все они поклялись хранить в тайне замысел двух дам и сделать все, чтобы он стал реальностью.

Теперь было важно, чтобы Генриха Тюдора как можно скорее посвятили в подробности заговора. Маргарет Бифорт готовится послать в Бретань гонца Им должен стать Кристофер Эрсуик, молодой священник, который по рекомендации Льюиса Карлеона состоял в домашней челяди Маргарет. Собирались поступить так. Кристофер отправляется к Генриху, рассказывает ему о сговоре с королевой Елизаветой, о характере готовящегося дворцового переворота, в результате которого трон Англии будет принадлежать молодому Тюдору и Елизавете Йоркской. Генрих, конечно, знал, что в прошлом их имена часто связывали. Но предложение такой династийной значимости могло показаться неожиданным. Эрсуик еще не успел отправиться в путь, как Реджинальд Брэй привозит вести из Брекнока.

Отъезд Кристофера откладывают. Появляется новое действующее лицо – Хью Конвей, бывший слуга короля Эдуарда. Именно ему доверяет срочное и деликатное дело Маргарет Бифорт. Прослужив при дворе Йорков двадцать лет, он хорошо узнал королеву Елизавету. После кровавого переворота Ричарда III более надежного доверенного двух леди (Маргарет и Елизаветы) одновременно трудно себе представить.

Хью Конвей отправляется в Бретань с огромной суммой денег. Маргарет с трудом собрала ее, влезая в долги. Гонец должен убедить Генриха Тюдора срочно вернуться в Англию. Спланировали и его маршрут: он высадится в Уэльсе, где уже будут ждать войска герцога Бекингема. Чтобы избежать всякого рода случайностей, Маргарет решает подстраховаться. Вслед за Конвеем она отправляет еще двух гонцов, Ричарда Гилдфорда и Томаса Реймни. Они спешат к Генриху с теми же вестями, и все трое приезжают почти одновременно. Союз Стэнли – Бифортов и Вудвилов сработал точно; от разных людей молодой Тюдор узнает, что его 12-летнее изгнание подходит к концу. В Англии разработан реальный план его триумфального возвращения на родину.

24 сентября 1483 года герцог Бекингем тоже пишет Генриху Тюдору. Он подтверждает, что связан с заговором Бифортов – Вудвилов, хотя их интересы, возможно, и не совпадают. Историки XVI века дружно утверждают, что Бекингем признал право Генриха на трон и одобрил идею брака Тюдора с Елизаветой Йоркской, рассматривая и то и другое как возможность закончить, наконец, Войну Алой и Белой роз. Хотя в письме он лишь сообщает Генриху, что собирается выступить против узурпатора 18 октября и призывает Тюдора поддержать его. О том, кто должен взойти на престол вместо Ричарда, не сказано ни слова.

В пианы заговорщиков посвятили Франциска II. Его союзничество и помощь в организации и подготовке возвращения Тюдоров на родину были необходимы. Окрыленный неожиданными перспективами Генрих обещает щедро вознаградить герцога. Он даже готов отдать Бретани Ричмонд, который до конца XIV века считался ее территорией. Франциск в это время поддерживает дипломатические отношения с Ричардом III Тем не менее не отказывается помочь и Тюдору.

Предательство Бекингема было полной неожиданностью для Ричарда III: армия короля еще не готова подавить серьезное восстание. Летние волнения и беспорядки не воспринимались как сопротивление узурпации власти. Еще в сентябре Ричард пребывал в счастливом неведении. 23 сентября он освобождает от должности королевского канцлера племянника епископа Мортона и конфискует собственность епископа Вудвила в Солсбери.

Для двух семей, и без того враждебно настроенных, эта была последняя капля Но вскоре королю донесли, что готовится нечто серьезное и грозящее его власти. Ричард посылает за Бекингемом. Тот сказывается больным и спешит в Лондон. Следует более суровый и категоричный приказ, но герцог уже открыто отказывается повиноваться и готовится к схватке.

Наконец, 11 октября Ричард узнает о замыслах Бекингема в подробностях и срочно начинает формировать силы сопротивления. Не исключено, что его насторожил преждевременный бунт в Кенте: 10 октября герцог Норфолк сообщил, что столицу атакуют кентские войска По плану заговора серия вооруженных восстаний должна была начаться 18 октября.

Ричард запретил причинять вред людям герцога – как гражданским, так и военным Политика такого расчетливого усмирения оказалась успешной У Бекингема дела шли не так успешно. Он собирал армию у себя в Брекноке и других поместьях Уэльса и столкнулся с непредвиденными трудностями его подданные неохотно брались за оружие против короля Йоркской династии. Но такие все же были, и не только в Уэльсе.

Но Ричард уже успел собрать сильную армию и был полон решимости отстоять власть и отомстить изменникам Герцог потерпел поражение. Бекингема арестовали и отправили в Шрусбери. По приказу короля он был казнен.

Среди союзников Бекингема назывались епископ Илийский и Солсберийс-кий, сэр Уильям и Джон Норис, епископ Кентерберийский… За поимку каждого из них было обещано щедрое вознаграждение. Словом, список приличный. В день казни Бекингема все они лишились поместий и собственности. Подобные прокламации были разосланы во все графства Англии. Как ни старался король Ричард, предотвратить массовый побег заговорщиков из страны не удалось. В сущности, ему повезло только с Бекингемом. В Солсбери герцога долго и страшно пытали. Во встрече с королем ему было отказано. Наконец, 2 ноября 1483 года «голубая кровь» потомка Эдуарда I пролилась на плахе. Казнь Бекингема решила судьбу Генриха Тюдора. Теперь законно оспаривать право на престол мог только он: сыну Бекингема было всего шесть лет.

Известие о казни герцога охладило пыл заговорщиков. Мятежи утихли. Вожди восстания искали, где бы укрыться. Многие поехали в Бретань к Тюдорам. Им не составило труда раздобыть судно и добраться до герцогства Франциска II.

Сам факт приезда такого количества верных и верящих ему англичан сделал свое дело: Генрих решает действовать. Ведь стоит только Франциску заключить мир с Ричардом (что вполне вероятно), положение станет и впрямь безнадежным, так как следующий шаг герцога Бретани легко предвидеть: он выдаст Тюдоров королю Англии. Генрих собирает всех, кто после разгрома восстания Бекингема покинул Англию, старается поднять их боевой дух и заставить проникнуться значимостью и серьезностью предстоящих действий. Встреча с Дорсетом назначена в Ренне. Обсуждение плана заняло несколько дней. На Святки 1483 года Тюдор и его соратники дали клятву верности друг другу в Реннском соборе. В торжественной обстановке Генрих обещает взять в жены Елизавету Йоркскую, как только взойдет на трон Англии. Теперь в верности Вудвилов можно не сомневаться.

Группа английской знати во главе с маркизом Дорсетом приносит присягу Генриху как законному королю Англии. Они дают клятву в предстоящей войне за корону страны отдать все – вплоть до жизни.

В августе 1485 года Генрих наконец вернется на родину, олицетворяя единство давно враждующих королевских семей – Ланкастеров и Йорков. Более того, он – единственный законный престолонаследник и той и другой династий.

ЗАГОВОР ФИЕСКИ ПРОТИВ РОДА ДОРИА

Италия, Генуя 4 января 1547 года

Одной из центральных фигур этой войны был адмирал Андреа Дориа представитель знатнейшего генуэзского рода, который верой и правдой служил сначала французскому трону, а после размолвки с Францском I – испанскому королю, под власть которого он отдал Геную.

Едва французы покинули город, по всем улицам и площадям уже громко зазвучало гордое имя Дориа Опытный политик не обманул ожиданий соотечественников Он вручил бразды правления аристократии и заявил, что сам не примет ни одного решения без одобрения представителей всех генуэзских ро дов Генуэзцы, оценив его заслуги перед республикой, за свой счет возвели в честь него статую с такой надписью «Отцу отечества и восстановителю свободы» Однако мир в Генуе продлился недолго.

Необыкновенная слава и знатность, чрезмерная заносчивость представителей рода Дориа, в особенности Джаннеттино, племянника адмирала, впоследствии им усыновленного, их бьющая в глаза роскошь и богатство, не могли не вызвать зависти среди представителей менее знатных, но не менее достойных родов, и не подвигнуть их на организацию заговора.

Во главе его встал Джованни Лодовико (Джан Луиджи) Фиески граф ди Лаванья представитель одной из самых древних и знаменитых семей Генуи По свидетельствам современников, он был горяч, честолюбив, предприимчив отважен, страстно мечтал о славе Искреннее восхищение граждан республики вызывали такие качества молодого синьора как честность, обходительность незлобивость, открытость Он предупреждал желания любого из своих друзей и умел завоевать расположение народа и дружбу богатых.

Документы той эпохи донесли до нас такой пример В городе существовала крупная корпорация, в которую входили прядильщики шелка, рабочие ткацких мастерских, но постоянные войны Республики довели большую часть этих людей до крайней нищеты Граф Фиески по мере сил помогал ткачам и даже поселил в своем дворце самых нуждающихся Джованни Людовико снабжал их деньгами, едой и просил никому не говорить об этом, поскольку не нуждается как говорил он, в ином вознаграждении, кроме счастья помогать обездоленным ткачи готовы были поддержать своего благодетеля в любом деле Понимая это, граф Фиески в беседе с ними вспоминал былую свободу, сожалея о том, что гранды слишком заняты собственными делами и интересами.

Однако 22-летний Джованни Фиески не мог даже надеяться на какой-либо достойный пост в Республике, пока Дориа находились у власти Надо признать что мысли о перевороте внушали ему многие люди, надеявшиеся и для себя найти выгоду в гражданской войне, – в первую очередь французы, делавшие Фиески недвусмысленные предложения и обещавшие немалые деньги, во-вторых папа Павел III, ненавидевший Андреа Дориа за то, что тот активно помогал усилению влияния императора Карла V в Италии в ущерб римскому трону. Молодой генуэзец, проездом побывав в Риме, встречался и вел беседы с кардиналом Агостино Тривульцио (Кардинал Тривульцио был горячим защитником дела Франции и ее короля при римском дворе), который с большим искусством указал ему, каким образом можно возбудить ревность грандов и ненависть простого народа к Дориа в особенности против Джаннеттино Он с сочувствием и пониманием признал, сколь тяжело энергичному и отважному синьору жить в Республике, фактически заправляемой лишь кучкой алчных, властолюбивых и ничтожных олигархов, препятствующих возвышению любой незаурядной личности.

Кардинал пообещал Фиески помощь со стороны Франции, и тот с восторгом принял предложение, сделанное ему, а также деньги и шесть галер его величества французского короля, а также двести человек гарнизона в городке Мон-тобио, корпус легкой кавалерии и деньги для солдат.

На деньги, полученные от папы, были куплены четыре галеры, и для того, чтобы в нужный момент захватить порт Республики, Фиески привел в Геную одну из этих галер под предлогом подготовки ее к отплытию в Левант В то же самое время граф постарался ввести в город часть наемников из Пьяченцы Одни из них должны были проникнуть в город под видом солдат генуэзского гарнизона, другие как свободные кондотьеры, пришедшие наниматься на службу Многим пришлось выдавать себя за каторжников и даже гребцов галерного флота Таким образом, в самом скором времени под командованием Фиески в городе собралось не менее 10 тысяч человек, еще совершенно ничего не знавших об его истинных намерениях.

Теперь оставалось лишь назначить день и час выступления Была выбрана ночь с 3 на 4 января 1547 года Граф велел в глубокой тайне принести в свой дом оружие и постоянно наблюдать за районами города, подлежащих захвату в первую очередь Сам Фиески, чтобы не вызывать никаких подозрений, в эти дни часто наносил визиты, и среди прочих даже во дворец Дориа Вернувшись домой, он пригласил к себе на ужин тридцать дворян, повелев запереть двери и ворота своего дворца и впускать в него всех, но до самого начала выступления не выпускать никого.

Заметив, что многие из приглашенных им в высшей степени удивлены присутствием в доме неизвестных людей и солдат, он предложил гостям перейти в один большой просторный зал и обратился к ним с речью «Нельзя упустить этот удобный момент, если мы хотим защитить нашу жизнь и свободу Среди здесь присутствующих нет ни одного, кто бы не знал об опасности, нависшей над Республикой Дориа восторжествуют над нашим терпением и скоро окончательно возведут свой трон на руинах Республики У нас нет больше времени втихомолку оплакивать наше несчастье, надо рискнуть всем, чтобы избежать тирании Поскольку зло сильно, и средства против него должны быть столь же сильны и решительны; и если страх попасть в постыдное рабство производит на вас хоть какое-нибудь впечатление, предупредите своими действиями и помешайте тем, кто готовит вам цепи.

Каждый из нас, хорошенько подумав о положении дел в Республике, найдет множество причин отомстить за себя, причин законных и славных, ибо наша личная неприязнь или ненависть к роду Дориа неразрывно связана с мечтой об общественном благе, и мы не можем отбросить наших интересов, не предавая при этом и интересов родины. От вас теперь зависит дать государству отдых и покой Я уже позаботился о том, чтобы облегчить вам путь к славе, обдумав и решив, как устранить препятствия, могущие на нем возникнуть; теперь очередь за вами, решайте, хотите ли вы следовать за мной.

Вижу, что всех вас привели в некоторое замешательство и изумление меры, мною принятые, даже испуг читается на ваших лицах, но оружие и решимость (в сочетании с осторожностью) необходимы всем нам для достижения общих целей Скажу больше, в таком деле должно нам употребить все, что в наших силах. Так что смятение ваше в конечном счете пойдет вам на пользу, обернувшись успехом и славой нашего великого дела.

Я могу доказать письмами, находящимися у меня в руках, что император обещал верховную власть над Генуей Андреа Дориа, что Джаннеттино три раза подсылал людей отравить меня, что он отдал тайный приказ1 перебить весь мой род, как только умрет его дядя, но известия об этих гнусных преступлениях уже не смогут в еще большей степени усилить вашу ненависть к этим чудовищам Кажется, я читаю в ваших глазах яростное желание совершить справедливую месть. Догадываюсь, что вы горите еще большим нетерпением, чем я, излить свое негодование, защитить свое состояние, покой и честь ваших семей. Идемте же, спасем репутацию Генуи, свободу родины, покажем сегодня всему миру, что есть еще и в этой Республике люди достойные и порядочные, сумею-щие с корнем вырвать тиранию».

Из всех собравшихся, с волнением слушавших эту речь, нашлось лишь двое, отказавшихся принять участие в заговоре.

Наконец, выйдя из своего дворца в сопровождении верных ему людей, граф Фиески отправил каждого на заранее намеченный пост.

Когда был дан сигнал (а им служил орудийный залп), заговорщики приступили к исполнению полученных приказаний.

Джаннеттино, разбуженный грохотом пушек и криками толпы, в сопровождении всего лишь одного пажа, несшего в руке факел, бежал к одним из городских ворот, но был схвачен заговорщиками и убит. Слуги Андреа Дориа, боясь за участь своего господина, помогли ему поскорее сесть на коня. Старому адмиралу посчастливилось выбраться из города и укрыться в замке Мазона в пятнадцати милях от Генуи.

Граф Фиески, расставив стражу в самых важных местах города, стремительно направился в порт. Но в тот момент, когда он поднимался на галеру, сходни под ним подломились, и граф упал в воду. В этом месте было неглубоко, но Фиески потянули ко дну тяжелые доспехи и оружие, он не смог быстро освободиться от них и утонул.

Мрак ночи, грохот и шум, раздававшиеся со всех сторон, не позволили восставшим сразу хватиться пропавшего предводителя. Так, ничего и не зная о его судьбе, они успешно овладели портом и галерами.

Заговорщики, численностью до двухсот человек, рассеялись по улицам, призывая народ к восстанию и крича – «Фиески и свобода! Фиески и свобода!»

Горожане были в ужасном смятении. Аристократы не спешили во дворец республики, ибо опасались, что их собственные дома и дворцы могут быть разграблены нежданно нагрянувшей чернью. Посол его императорского величества Карла V хотел бежать, но был вынужден по совету близких ему генуэзских грандов направиться во дворец, где уже собрались некоторые отважные сенаторы. Самые храбрые из них даже сделали вылазку из дворца во главе отряда солдат, но, столкнувшись с заговорщиками, тотчас отступили. Тогда сенаторы решили прибегнуть к хитрости и послали нескольких депутатов из своего числа выяснить, что же стало причиной беспорядков.

Между тем, услышав о смерти графа Фиески, власти воспрянули духом. Были отданы приказы гвардии и народу защищать законное правительство. Пыл заговорщиков начал угасать, и многие даже покинули их ряды при первом же известии о трагической кончине графа. Восставшим обещали полное прощение, если они сложат оружие. Не приняв этого условия, Джироламо Фиески, брат Джованни Лодовико, удалился в Монтобио. Некоторые из главных заговорщиков перебрались во Францию.

Тело несчастного графа Фиески было найдено только четыре дня спустя и по приказу Андреа Дориа брошено в море. Сам адмирал, после того, как все успокоилось, вернулся во дворец На следующий день, выступая в правительстве, он горячо убеждал собрание сурово покарать виновных, настаивая на том, что безнаказанность в такого рода делах нанесет величайший вред Республике.

Акт о всеобщем прощении был отменен. Великолепный дворец графов Фиески сровняли с землей, а всех братьев графа и его ближайших сторонников приговорили к смерти. Менее виновные были наказаны изгнанием, а графу Джироламо Фиески было приказано сдаться, передав крепость Монтобио Республике, но тот и не думал подчиняться. Тогда крепость осадили, но ее сдали только после долгой и кровопролитной осады.

Джироламо, Веррина, Кальканья и Ассерето, ближайшие друзья и соратники Джованни Лодовико, были обезглавлены, а против Оттобуоно Фиески был издан декрет, запрещавший этому молодому синьору и всем потомкам его вплоть до пятого колена приближаться к городу Генуе. Оттобуоно бежал во Францию. Восемь лет спустя он был пленен испанцами и передан Андреа Дориа, который приказал казнить его. Так, по воле случая окончился неудачей великолепный по своей организации заговор.