Текст книги "Новая Зона. Псы преисподней"

Экран вдруг затрещал, плюнул разрядами и угас. С него посыпались мелкие обугленные тушки каких-то жутковатых созданий, решивших попробовать провода на зуб.

Михаил несколько секунд соображал, что ему теперь делать, а потом решительно направился к полицейскому кордону…

Глава 7

г. Санкт-Петербург. Кировско-Выборгская («Красная») линия метрополитена. Перегон между станциями «Балтийская» и «Нарвская»

Было восемь сорок пять утра, можно сказать, час пик. Пассажиры метро уткнулись в газеты, айфоны и электронные «читалки», слушали музыку через маленькие наушники, стояли или сидели. Бухгалтеры, менеджеры, официантки, программисты, гастарбайтеры. Старушки и девчата в мини-юбках, «кончающихся раньше, чем начинаются ноги».

Самый обычный день, очень похожий на остальные.

Покачнувшийся поезд заставил Степана Карояна чуть потерять равновесие, и он слегка задел стоявшую рядом девушку в модном легком плащике. Та недовольно глянула на него с выражением аристократки, которой случайно коснулся плебей, брезгливо изучила шеврон на погоне.

Старшина вздохнул.

Да уж, нынешние офисные девицы на мужчину в военной форме смотрят как на… Если он, конечно, не генерал.

Неожиданно в вагоне погас свет, а поезд, резко потеряв ход, проехал еще немного по инерции и остановился. В вагонах тускло вспыхнуло аварийное освещение.

– Ох, извините! – пробормотал сбитый с ног Кароян, навалившийся на ту самую девицу.

Он рывком встал. Остальные пассажиры тоже поднимались, бормоча кто извинения, кто ругань.

– Да что ж это делается!

– Не дрова везешь!

– Чего творится-то?

– Твою ж мать!

– Я жаловаться буду!

– Не, ну вы видали?!

– Ну вот, – желчно высказалась толстая тетка слева от Степана. – Опять минут двадцать простоим.

Старшина прислушался к разговору в кабине машиниста. Некое нехорошее предчувствие отчего-то нарастало в душе.

– Отвечайте, центральная, отвечайте, пэ ноль пять – четвертому. Отсутствует напряжение в контактном рельсе.

Потом писк мобильника.

– Сраная тупая сеть! – донеслось из кабины.

– Сеть падает! – вслед машинисту забормотала рядом со Степаном девчонка, по виду студентка, вертя дешевенький планшет. – А говорили – покрытие вай-фай по всему метро.

– Ага, а ты и верь, – процедил парень в дредах. – «Петербург-онлайн» двести лимонов получил от городских властей и дерьмо мексиканское закупил вместо нормальных чинских роутеров.

– Не иначе крысы кабеля погрызли, как на Лиговской, – произнес немолодой упитанный очкарик, судя по всему, бизнесмен средней руки, невесть как попавший в плебейский транспорт…

* * *

Инга Острогорская недовольно оглядывала стоявшего рядом коренастого брюнета в камуфляже с якорем на шевроне.

«Блин, вот хам! Извинился с такой рожей, как будто это я ему что-то должна!»

Хотя виноват не он, конечно, а сердечный друг Дмитрий. Сегодня она решила приехать пораньше. Инга трудилась в турфирме старшим менеджером по корпоративным клиентам, и ей хотелось поработать с каталогами (она очень серьезно относилась к своим обязанностям). Обычно ее подвозил работавший в соседнем отделе Витя, но когда она набрала номер своего друга, чтобы попросить его заехать за ней пораньше, телефон его не ответил. И пришлось лезть под землю.

* * *

Открылась дверь кабины, и оттуда вышел машинист, парень лет чуть за двадцать.

– Из диспетчерской посоветовали подождать, пока не будет найдена и устранена причина аварии, – сообщил он. – Связь ни к черту, оборвалось на полуслове, и мобильник не работает. Извините, граждане и господа, вагонная трансляция тоже чего-то села.

В это время Степан почувствовал запах плавящейся резины.

– Горит чего-то! – тревожно зашевелились пассажиры.

Машинист мрачно уставился на людей. Следующая станция была не очень далеко. Видимо, придется вывести пассажиров из поезда и проводить их до станции. Вести так много людей по темному тоннелю опасно, но это лучше, чем паника в тесных вагонах.

– Все в порядке. Мы дойдем по тоннелю пешком до следующей станции. Она недалеко. Линия обесточена, – обратился он к публике.

– Но что-то горит, – прохрипел взволнованный бизнесмен.

– Все в порядке. Можете не беспокоиться. Я уверен, опасности нет!

Вздохнув, машинист нырнул в кабину, щелкнул тумблером, и двери с пшиком разошлись.

– Я сейчас пройду по составу. Надо выходить.

– А если напряжение подадут? – осведомился кто-то. – Мы ж прям на рельсах запечемся, как та шаверма…

Машинист не удостоил его ответом. Брякая ключами, он исчез, оставив растерянных пассажиров. В вагоне воцарилось тревожное молчание.

Прошло еще несколько минут.

И вдруг раздался чей-то крик. Дверь, соединяющая вагоны, распахнулась, и в первый вагон хлынули пассажиры из соседнего. Ворвавшиеся в вагон люди толкались, кричали. А вместе с ними явился еще кое-кто.

В первый момент морпеху показалось, что это крысы. Но нет, у этих тварей была слишком грубая щетинистая шерсть, слишком приплюснутые морды, слишком крупные тушки. И нет таких прыгучих крыс, чтобы с полу заскочить на плечо человеку и впиться в скулу, как на его глазах проделала одна тварь с толстым «папиком» в очках.

Кароян ошалело тряс головой, а вокруг метались перепуганные люди. Пассажиры начали выпрыгивать в темный тоннель. Некоторые ломали ноги и руки, вопили от боли и ужаса, бились о стены, теряли сознание, падали. А на них падали следующие.

Один из пассажиров в страхе отшатнулся от окна, когда в открытые двери влезли, шевеля длинными носами-хоботками, еще какие-то непонятные черные твари.

Пара из них сорвались вниз и упали на рельсы, но остальные набросились на людей. И из тоннеля донеслись еще более отчаянные крики. В свете фар стало видно, что у вагонов идет какая-то борьба. Стоявший рядом с Карояном парень с афрокосичками сумел оторвать взбешенную тварь от себя, но она принялась зубами и когтями рвать его руки. Тот закричал – боль и ужас придали ему силы, швырнул животное на пол, и в тот же момент Кароян обрушил ему на голову тяжелый ботинок, так что хрустнул череп.

Парень в ярости поднял обмякшую тушку и выбросил в дверь в черный тоннель. А затем прыгнул следом.

* * *

Студент факультета парикмахерского искусства Санкт-Петербургского колледжа дизайна и услуг Петр Димов по прозвищу Петяша обратился в бегство, когда отметил, что эти твари не похожи на крыс и бегают гораздо быстрее.

И как молния промелькнуло в голове: нужно искать спасения на крыше поезда!

Он поскользнулся, но тут же восстановил равновесие, схватившись за поручень. Одна крыса обогнала его, и парень споткнулся снова. Когда он оперся рукой о поручень, острые зубы вцепились в его пальцы. Юноша завопил от боли и страха и стал пинками отбиваться от наседающих уродов.

Несколько остро воняющих тел перелетели через спины товарищей. Петяша опять уперся в стену, теперь ему мешали вцепившиеся в одежду твари. Он упал, ударился переносицей об угол рельса. На лицо и ветровку хлынула кровь.

Парень лягался изо всех сил, кричал, но твари стащили его вниз, тряся, как куклу. Крики эхом разносились в тоннеле среди криков таких же несчастных. Один раз ему почти удалось встать, но прокушенная нога подвернулась. Чьи-то зубы впились ему в шею. Прежде чем свет окончательно померк перед его глазами, Петр еще выдохнул: «Мама!»

* * *

Паника распространялась с такой же скоростью, как степной пал.

– О Господи! О Господи! – бормотал бородач в подряснике, мелко и часто крестясь.

Карояна снова толкнули на двух молодых женщин, в прострации сидящих перед ним.

Пассажиры с ужасом смотрели в окна. Им, должно быть, казалось, что их состав прикатил прямиком в Ад.

Как это ни покажется странно, Степан сохранял абсолютное спокойствие. Как-никак, довелось побывать во множестве переделок.

И сейчас, когда вокруг царила паника, когда все кричали и толкались, он хладнокровно оценивал ситуацию.

«Из вагона не выбраться», – мысленно произнес молодой человек, прибивая носком «берца» нацелившуюся на ножку повизгивающей девицы лысую крысу.

В дверях тем временем образовалась куча-мала. Тем, кто лез в вагон, мешали те, кто хотел выпрыгнуть из него. И не случайно – снаружи было то же самое. Как видел Степан, какой-то мужчина словно подкошенный упал прямо у дверей с чем-то черным, распластавшимся у него на лице. Люди бежали вдоль состава, топтали друг друга, лезли под вагоны и там громко орали, от кого-то отбиваясь. Но те, кто пробежал эту дистанцию и удирал в тоннель, тоже, похоже, не были в безопасности. В узком пространстве тоннеля метались люди, отбиваясь от черных тварей. Нападавших были сотни. Они прыгали на людей и рвали их, обезумевшие от жажды крови.

Туда нельзя.

А вот дверь кабины машиниста была по-прежнему приоткрыта.

– Ну-ка, девочки! – бросил он своим соседкам. – Быстро за мной!

И, схватив их за шиворот, втолкнул в кабину, после чего закрыл за собой дверь.

Кароян и обе женщины вошли в кабину.

– Так, – протянул Степан, разговаривая скорее сам с собой. – Ну, кажись, тут до нас не доберутся.

– Я Рената! – зачем-то представилась одна из девчонок, брюнетка.

– А я Степан Суренович. Можно просто Степа. Отдельный Кронштадтский батальон морской пехоты. Вот и познакомились.

– Инга, – произнесла вторая девушка и тихо заплакала.

– У кого-то соображения есть? – спросил сержант, пытаясь отвлечь спутниц. – Я таких крыс что-то раньше не видел.

– Я тоже, – всхлипнула Инга. – Ой, что делать?

– Надо вызвать помощь.

Степан поднял гарнитуру связи, но она молчала, только треск статического электричества в наушниках.

Инга разрыдалась и уткнулась лицом в плечо Ренаты.

Кароян чуть приоткрыл дверь кабины машиниста и выглянул в вагон. Там уже тоже было полно крыс, толпившихся (иначе и не скажешь) вокруг нескольких неподвижных тел.

– Вот что, – хмуро бросил он, захлопнув дверь. – Самое лучшее сейчас для нас, девчата, посидеть какое-то время тихо.

Остановившимися глазами девушки молча смотрели на него. Что-то заскреблось в дверь, пробуя ее на зуб. Инга, дрожа, застонала, товарка изо всех сил пыталась успокоить девушку.

– Все в порядке, подруга, они до нас не доберутся.

– Сидите тихо, – строго сказал Степан и положил руку девушке на плечо. – Не надо, чтобы они нас слышали. Давайте сядем на пол и затаимся.

Помог рыдающей девушке сесть и еще раз выглянул в окно. И тут же пожалел об этом. Окровавленные конечности, изуродованные тела и лица. Почти напротив, прижавшись к стене, застыл мужчина. Его глаза, выпученные от болевого шока, ничего не видели, а три или четыре твари грызли его ноги. Молодая женщина в лохмотьях из последних сил отбивалась от двух хищников, вцепившихся в ее грудь.

Парень лет восемнадцати, упираясь ногами в борта вагона и стену, пытался залезть на крышу поезда. Огромная тварь быстро вскарабкалась на стену и спрыгнула ему на плечи. Парень упал…

Отовсюду неслись крики о помощи. Они будто вгрызались в мозг Карояна, и ему казалось, что все это происходит не в тоннеле, тускло освещенном огнями поезда, а в преддверии ада.

Повсюду черные существа взбирались на стены, взмывали в воздух, бросались на людей. А когда те переставали сопротивляться, начиналась кровавая оргия…

Степан сглотнул ком в горле и перекрестился. Происходило явно что-то непонятное, не укладывающееся в голове.

– Что нам делать? – спросила Рената, пытаясь разглядеть в темноте его лицо.

Кароян постарался прогнать из головы ужасную картину.

– Подождем немного… Посмотрим, что будет дальше. Должны же они кого-то прислать, чтобы узнать, что тут творится. Если, конечно, это не война, и эти крысы или кто они там не вспугнутые ядерными ударами жители коллекторов и подземелий. Да нет, чушь, не обращайте внимания.

– Но что тогда все это значит? – полюбопытствовала Рената.

Крики снаружи постепенно прекратились, сменившись протяжными стонами да обреченными мольбами.

Степан встал и выглянул в окно. Поблизости лежали одно или два тела.

Из-за темноты больше ничего не было видно.

– Кажется, твари ушли. – Он повернулся к девушкам. – Что-то не видно их.

Рената встала на колени и тоже выглянула.

– А что там за свет?

Да, Степан тоже увидел вдали холодное голубоватое сияние.

– Откуда это?

– Это пожар, наверное! – предположил Кароян. – Из-за него и пропало напряжение. Скорее всего твари испугались огня. Нам нужно уходить.

– Нет! – закричала Инга. – Я боюсь выходить! Они… они ждут нас!

– Но мы не можем оставаться здесь, – успокаивающе сказал он девушке. – Послушайте, по-моему, они испугались огня и убежали. Я выйду на разведку, а потом вернусь за вами.

– Не оставляйте нас! – Рената вцепилась ему в руку.

Лицо ее освещал сине-красноватый свет.

Степан улыбнулся ей:

– Хорошо. Пойдем вместе.

– Нет, нет! – Инга отползла в дальний угол. – Я туда не пойду.

– Мы тут или сгорим, или задохнемся, – наставительно сказала Рената.

Запах горелой изоляции как будто стал сильнее.

– Сейчас опасность миновала, сами увидите.

С помощью Ренаты Степан поднял девушку на ноги.

– Я хочу вас попросить: когда мы выберемся из вагона, не смотрите по сторонам. Держитесь за меня и смотрите прямо перед собой.

Он осторожно открыл дверь и посветил мобильником. Впрочем, сейчас в этом не было особой необходимости, потому что отсвет непонятного пожара освещал тоннель. На рельсах, насколько можно было видеть, лежали люди. Некоторые шевелились, пытались ползти, другие были абсолютно неподвижны. Тварей нигде не было видно – разве что два или три трупа тех, кого сумели прикончить пассажиры.

«Целый поезд», – с запоздалым ужасом подумал морской пехотинец и ощутил слабость в ногах. В глазах все расплылось, но, может быть, то была игра дрожащего отсвета впереди в тоннеле.

– Быстро уходим. Помните, что я сказал, и смотрите только прямо перед собой. Что бы ни случилось, мы не должны останавливаться.

Не раз бывавший в переделках Степан знал, что, если они попытаются кому-нибудь помочь, могут погибнуть сами.

– Раненых спасут позже.

«Если, конечно, будет кого».

Какое-то царапанье заставило его повернуться к двери. В ней что-то чернело. Кароян пригляделся – в темноте сверкнули два злобных глаза. Пронзительно закричала Инга.

Парень инстинктивно ударил создание ногой по голове и сбросил в тоннель.

– Это не крысы! – в ужасе завопила Рената.

И в самом деле – размером с некрупную собаку, множество лап под чешуйчатыми тушками, шипастый гребень вдоль хребта – житель кошмарного сна.

Но выбора не было.

Степан спрыгнул вниз, подхватил легонькую Ингу, поддержал Ренату.

Ингу била дрожь, но девушка испуганно улыбнулась и решила доверить свою жизнь этому незнакомому, но казавшемуся таким надежным человеку.

Они отправились вперед. Степан шел первым. За ним, почти упираясь ему в спину, следовала Инга. Замыкала шествие поминутно оглядывающаяся Рената.

– Осторожно с контактным рельсом, – предупредил сержант. – Сейчас он вырублен, но фиг его знает, вдруг кто включит. Пошли.

* * *

Подсвечивая дорогу мобильниками, они быстро шли вперед. Со всех сторон раздавались стоны, мольбы о помощи. Степан и девушки старались не слышать их.

Кароян знал, что не имеет права останавливаться. От него зависела жизнь двух человек. Потом он вернется со спасателями. Сейчас его долг в том, чтобы уцелеть и успеть предупредить людей на соседней станции.

Молодой человек услышал писк и замер, неподдельно испугавшись. Посветив, заметил крысу. Обычную городскую крысу. Она в ужасе забилась в нишу. Потом разглядел еще трех или четырех. Неприятные, но привычные. Степан топнул ногой, и пасюки бросились наутек.

– Все в порядке, – быстро успокоил он зажимавшую рот, чтобы не заорать, Ренату. – Это простые крысы.

И добавил:

– Они, похоже, даже сильнее боятся, чем мы.

Инга отвернулась к стене, перегнувшись пополам. Ее неудержимо рвало. Она видела, как твари пожирают трупы людей, которые отправлялись на работу и думали, что сегодня обычный день. Их головы были полны привычными заботами и радостями, никто не думал, что это последний день их жизни и что им суждена столь ужасная смерть.

Надо вернуться в поезд и подождать, пока не придет помощь. В этом страшном темном тоннеле их сожрут проклятые твари!

– Осталось совсем немного.

Маленькая группа двинулась дальше.

Трое упорно шли вперед, иногда спотыкаясь, задыхаясь от дыма. Время от времени кто-то из девушек падал, но упавшую поднимали, и страшный поход продолжался.

Наконец мертвые и покалеченные остались позади. Степан остановился.

Инга и Рената буквально наткнулись на него.

– Что случилось? – встревожилась Рената.

Тусклый луч экрана мобильника высветил четыре черные тени. Четыре уже знакомые твари, топорща гребни, притаились в темноте и поджидали их.

Несколько секунд ни твари, ни люди не двигались. Потом Степан медленно отступил. Позади него оцепенели девушки. Твари не сводили с людей злобных взглядов. Сержант услышал за спиной сдавленный крик Ренаты.

Та крепко схватила его за руку.

– За нами тоже… эти, – выдавила она.

Кароян быстро обернулся. Сзади к ним подбирались еще две твари.

Степан понял, что они попали в ловушку. Четверка впереди тоже начала двигаться крошечными шажками. Твари готовились прыгнуть на людей.

«Будь я один, я бы сумел прорваться, – подумал парень. – Перепрыгнуть и убежать. Но девчатам не уйти».

– К стене… – Он подтолкнул девушек к тюбингу, приказав себе не думать о бегстве. – Держитесь сзади и, если что, отбивайтесь ногами.

Твари выстроились перед ними полукругом. Инга стояла, прижавшись лицом к стене. Рената заплакала и забормотала молитву.

Один из мутантов сделал шаг вперед, не сводя взгляда горящих багровыми угольками глаз с Карояна.

В этот момент впереди сверкнул свет, затрещало и загрохотало – метрах в десяти в стене взбух огненный волдырь, откуда хлынул водопад ярких искр.

Твари как по команде развернулись и побежали прочь. Лишь одна, чуть замешкавшись, обернулась и с неким злым презрением посмотрела на людей, а затем исчезла.

– Быстро отсюда! – скомандовал сержант.

Прижимаясь к противоположной стене, они обошли странный огонь. Чистое белое пламя плавило и жгло бетон, будто термитная бомба.

– Что это? – спросила Рената.

– Какая разница! – бросил он. – Эта фигня спасла нам жизнь.

О происхождении «фигни» у него, впрочем, были некоторые подозрения, но уж слишком они были невероятными.

* * *

Пять минут спустя они выбрались из тоннеля – последние полсотни метров старшина тащил девушек практически на себе.

На выходе он вдруг невольно замедлил шаг, услышав отрывистые слова команд и лязг железа.

Вместо яркого света ламп – все то же аварийное освещение и лучи тактических фонарей.

На платформе не было ни пассажиров, ни служащих метро. Зато на ней стояли люди, облаченные в защитные комбинезоны и противогазы, уставившиеся на пришельцев буркалами стеклянных зловеще поблескивающих глаз. Руки в резиновых перчатках сжимали автоматы.

За их спинами довольно много народу. Люди в основном выглядели ужасно – раненые, окровавленные, в свежих бинтах. Другие, на вид целые, непрерывно восклицали и плакали, видать, так и не отойдя от пережитого ужаса. Суетились, сновали медики в синих робах, похоже, не менее ошеломленные.

Словно стремительный электрический разряд пробежал по спине, и Степана пробил холодный пот. Он ожидал увидеть что угодно, но только не это. Мысли страшнее одна другой, проносились в голове.

«Но может быть, все-таки, все-таки… обычная война?!»

Глава 8

г. Санкт-Петербург, специализированная гимназия № 113

Сергей, придав лицу строго-деловое выражение, вошел в физкультурный зал.

Ученики, однако, поняли, что он в хорошем настроении и можно позволить себе немного больше, чем обычно. По крайней мере в это утро.

– Сергей Станиславович, а Диденко стащил мою сумку из раздевалки и нарисовал у меня в тетрадке свинью! – выкрикнула одна из девчонок, Маша Прутикова (в противоположность фамилии выше средней упитанности).

– Так свинью можно с тебя срисовать, – буркнул долговязый вихрастый паренек с перепачканным чернилами носом.

– Лучше б ты барана нарисовал, в зеркало глядя… – не осталась в долгу Маша.

– Ну ладно, ребята, всем – тишина! – повысил голос Сергей. – Прутикова, не ругайся. Диденко, замечание в дневник. Все! Начинаем урок. Для начала – вольные упражнения…

Класс начал вольные упражнения по принципу «кто в лес, кто по дрова».

«Слабовато, – подумал Костин, – но для понедельника не так уж и худо».

Контингент, конечно, в его школе так себе. В основном те, кого привозят на иномарках, детей с городских окраин почти нет. И найти с первыми общий язык ох как непросто. Уже не раз являлись упакованные отцы семейств и лощеные бизнес-леди и с порога начинали понтоваться, в упор не видя какого-то учителишку. Выложи им, их деткам, в смысле, четвертную «пятерку» по физкультуре.

Подошел к Васе Бармину. Мальчик был для своих четырнадцати лет мелковат, но упорен и старателен. Однако сегодня он был какой-то словно вареный.

– Чего неактивный-то такой, Бармин? Всю ночь на дискотеке прыгал?

– Я сегодня утром… понимаете, за мной крысы погнались… – виновато произнес Василий.

Да, рано он его хвалил. Ученик его разочаровал. Так наивно соврать!

Прочие тут же воспользовались случаем пошутить над одноклассником.

– Хи-хи-хи, они тебя хотели съесть, – это Лена Дунаева, девица для своих лет вполне развитая во всех отношениях и бюст которой только что не рвал майку. – Такого маленького мальчика такие большие крысы!

– Сергей Станиславович, не смейтесь только, – тихо вымолвил Вася. – Они в самом деле были здоровые, больше кошки, и страшные, на крыс не похожи. Страшные… – повторил он.

– Меньше надо в компьютерные игры играть и больше на природе время проводить, – подбодрил ученика Костин. – Тогда никакие крысы страшны не будут, они ж не монстры, а всего лишь звери. А человек – царь природы.

– Только крысы этого не знают… – печально резюмировал парень. – Я это прямо чувствовал!

– Где ты их видел? – спросил вдруг Сергей.

Какое-то смутное чувство тронуло его душу.

– Около парка, там, где павильон…

– Ты видел, куда они убежали?

(Звякнуть в санэпидемстанцию – и в самом деле крысы обнаглели в последнее время.)

– Да я сам бежал как не знаю кто!

– Ладно, – махнул рукой учитель, – продолжаем. Сейчас у нас прыжки через «козла»…

* * *

Прошло еще минут пятнадцать. Закончив с прыжками, ребята разбились на две команды и приготовились сыграть в волейбол, точнее, в то, что им считалось.

И в этот момент к Костину подбежал бледный Бармин.

– Сергей Станиславович, посмотрите в окно! Там сидит эта… чучундра… Та самая, наверное, по следу за мной пришла!

Широко раскрыв глаза и тяжело дыша, он показал куда-то в сторону окна.

Физрук напрягся, подросток-то явно всерьез напуган.

Весь класс бросился посмотреть, что так напугало парнишку.

– Отставить. Все по местам! – повысил голос Костин и быстро подошел к окну.

От открывшегося зрелища у него перехватило дыхание. Его ученик не ошибся и не врал…

Под окнами спортзала действительно сидела «чучундра». Да не одна! Три, пять, семь… И все новые неспешно выбегали из зарослей сирени…

Они сидели на асфальте и пристально разглядывали школу.

– И правда! Какие огромные… – пробормотала Катя Мельникова, как вспомнил физрук, разрядница по плаванию.

Мальчишки были взволнованы, девочки нервничали.

Поэтому состояние физрука, которого ученики знали как мужчину выдержанного и твердого (от чего образ его, чего скрывать, волновал иные девичьи сердца), они не заметили. Оно и к лучшему, потому что Сергей был откровенно напуган. Ибо того, что он видел светлым днем в городе Санкт-Петербурге, быть просто не могло.

– Это… – отрешенно произнес Костин, нашаривая мобильник. – Это…

«Сеть не определяется» – сообщил дисплей.

– Это кто?! – воскликнула Лена, не только самая сексапильная, но и, пожалуй, самая начитанная в классе. – Серстаниславыч! Это не крысы!

– Х…ня какая-то это! – мрачно изрек Диденко, забывшись.

– Кто это? Что за гадость? – загомонили ребята.

– Не важно! Закрыть все окна, – спокойно приказал Костин, уже пришедший в себя. – Паншин, Рогов, Кузнецов, пойдите по другим классам и предупредите учителей. Катя, иди в учительскую. Нет, лучше я сам. Из спортзала не выходить и не шуметь. Диденко, ты остаешься за старшего.

Тот замер по стойке «смирно». Костин на секунду засомневался, а потом махнул рукой. Отменять уже поздно, да опять же этот дылда, если что, и подзатыльником успокоит.

Костин выскочил на площадку и торопливо направился к кабинету директора.

* * *

В школе царила странная тишина. Однако она могла взорваться в любую секунду, стоило кому-то заметить крыс, а девчонкам начать истерику. Но это будет мелочь сравнительно с тем, что будет, если раттисы проникнут сюда.

Пока он шел по коридору, из дверей классов один за другим стали выглядывать учителя.

– Что происходит? – нервно спросила Маргарита Михайловна, преподаватель немецкого и старожил школы. – Там какие-то странные кошки, целая куча…

«Кошки?!»

Ну да, Маргарита Михайловна подслеповата, возраст.

Из соседнего класса с перекошенным лицом пулей вылетел Бармин. Костин схватил его за футболку:

– Спокойнее, Василий. Делай все медленно и спокойно. Не пугай народ. Паника нам ни к чему.

Подойдя к лестнице, ведущей на второй этаж, Сергей бросил взгляд на входные двери. Они, по закону подлости, были распахнуты настежь. Охранника не было, только на его столе рядом с монитором видеонаблюдения сиротливо лежала забытая резиновая дубинка.

Костин, прихватив ее, медленно и осторожно спустился вниз и замер. Снаружи послышался шорох.

Он подкрался к дверям и выглянул на улицу, готовый в любую секунду захлопнуть обе двери. На широкой верхней ступеньке стоял какой-то первоклассник и смотрел на то, что происходило во дворе. А там уже собралось около тридцати раттисов.

«Господи! – с ужасом подумал Костин. – И где, на хрен, охранник?»

* * *

Охранник Евгений Зимин осторожно спустился в подвал.

Если бы вдруг его застал кто-то из педагогов или, например, неожиданно нагрянувший проверяющий с фирмы, имевший на него зуб Магомет Ваганович Азизов, он бы объяснил, что проверяет охраняемую территорию.

На самом деле Евгений собирался извлечь из тайника в бойлерной бутылку водки и принять «соточку» для поправки здоровья. Вчерашнее возлияние в компании у Севки не прошло даром. Голова у него слегка кружилась, и руки иногда дрожали.

Вот и бутылка, спрятанная под трубами. Из кармана появился маленький пластиковый стаканчик.

Уф, хорошо пошла!

Он сел в углу на старый стул. Еще глотнуть? Или не рисковать? Ладно, потом зажуем мятной жвачкой…

Поднес к губам бутылку.

И в это время сзади послышался какой-то шорох. Зимин напрягся. Нехорошо будет, если его увидят. Но кто это может быть? Какой-нибудь из этих балбесов-школьников решил подымить косячком, как было пару месяцев назад? Или – он осклабился – парень с девкой нашли укромный уголок полизаться или сделать еще чего-то более взрослое?

В этот момент нечто тяжелое и теплое упало ему на голову.

И в следующую секунду чьи-то зубы впились ему в шею и принялись драть скальп на голове.

От страха и неожиданности Зимина вырвало водкой и съеденным на завтрак гамбургером. Охранник рухнул на колени, вскочил и ощутил, что кто-то грызет его мышцы под коленями. Он споткнулся и упал, больно ударившись лбом. Хотел ощупать лицо, но вдруг почувствовал, что в руки вцепилось нечто…

Сквозь заливающую глаза кровь увидел в тусклом свете, что его атакуют какие-то огромные крысы. Действительно огромные, размером с маленькую собаку, но, казалось, в десять раз злее. А ноги охранника яростно грызли острые, как бритва, зубы, множество зубов.

Он попытался встать, но лишающая сознания боль пронзила пах. Охранник отчаянно закричал и захлебнулся – тварь вцепилась в горло. Острейшие беспощадные зубы впились в затылок и вырвали огромный кусок кожи с волосами.

– Нет! – крикнул Евгений разорванной глоткой. – А-а-а! Кто-нибудь! Кто-нибудь! Кто-ни…

По телу Зимина пробежала судорога, перед глазами поплыли багровые полотнища. Потом сквозь болевой шок прорвалась адская нестерпимая мука – мутанты энергично выцарапывали ему глаза, пытаясь добраться до лакомого мозга…

Напоследок охранник почувствовал разливающийся по всему телу успокоительный блаженный холод и успел порадоваться, что боли уже не ощущает.

Потом он умер…

* * *

В те секунды Костин действовал, что называется, на автомате. Он выбежал на школьное крыльцо, подхватил мальчугана под мышки и заскочил обратно в здание. Выпустив мальчишку – тот от неожиданности что-то запищал, – он тут же захлопнул двери.

Мутанты даже не шелохнулись. Сергей бесшумно и быстро запер тяжелые двери. За последние пять минут он впервые вздохнул свободно.

– Тут зверушки, – сообщил семилетний мальчуган с широко раскрытыми глазами, но без тени страха. – Кто это? Чего они у нас делают? Ой, дяденька физрук, а зачем вы меня схватили?

Костин мысленно сплюнул. Сейчас в этой треклятой ОБЖ даже маленьким детишкам объясняют про педофилов, которые за каждым углом. Еще заорет!

– Ну, беги в класс!

А сам помчался наверх, перепрыгивая через ступеньки, и почти столкнулся с выходившим из своего кабинета Борисковым – заместителем директора, ведущим в старших классах химию и биологию.

– Позвоните, пожалуйста, в службу спасения, Вадим Анатольевич, – взволнованно попросил Костин. – Боюсь, у нас неприятности.

В коридор уже выглядывали учителя, встревоженные то ли увиденным в окна, то ли общей паникой.

– Я уже позвонил, господин Костин, – брюзгливо сообщил тот. – Но связь дрянная. Да… эти неприятности, вы имеете в виду этих гигантских крыс? Решительно не понимаю, что – у кого-то зоомагазин разбежался?

– Это не крысы, – сообщил Сергей. – Это раттисы или что-то вроде них.

– Раттисы? – поднял брови Вадим Анатольевич. – Простите…

– Мутанты, распространенные в Московской Зоне. Предположительно происходят от нутрий.

– Вы уверены?

Они вместе выглянули из окна. Количество тварей уже зашкаливало.

– Раттисы? – растерянно переспросил Борисков. – Да, припоминаю… Вроде у Дроздова в передаче было… Но… чего им надо?! – Замдиректора как-то жалобно посмотрел на Костина.

– Того же, чего всегда эти создания хотели. Нашего мяса, – жестко отрубил физрук. – Значит, так, необходимо закрыть все двери и окна. Дети должны подняться на второй этаж и забаррикадироваться в классах.

– Проверьте все входы в здание, Сергей Станиславович, а я поговорю с учителями. Хм, мутанты… Но вы все-таки уверены? – как-то растерянно-недоумевающе повторил Борисков. – Все это просто в голове не укладывается… Но не будем тратить время…

Замдиректора быстро направился к двери.

В коридоре было довольно шумно. Вадим Анатольевич громко хлопнул в ладоши, призывая всех к тишине.

Костин прошел мимо коллег и заглянул в каждую комнату, проверяя, все ли окна закрыты.