Текст книги "Все произведения школьной программы в кратком изложении. 9 класс"

И. О. Родин
Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 9 класс

От авторов

Данное учебное пособие уникально и не похоже на те, которые уже существуют. В первую очередь, это касается огромного охвата материала, который вошел в это издание. Помимо краткого содержания произведений (но вместе с тем достаточно подробного, чтобы ответить на любой вопрос), в книге содержатся конспекты критических статей, биографические сведения об авторах, анализ произведений и многое другое. Основной задачей авторов пособия было предоставить читателям то, что им может понадобиться при изучении литературы в школе. Поэтому в книгу вошли все произведения, составляющие школьную программу, а также те, которые изучаются факультативно («по выбору учащихся», «по выбору учителя»). Книга будет незаменимым помощником при повторении пройденного материала, а также при сдаче экзаменов.

В конце пособия отдельным разделом помещены сведения по теории литературы, изучаемые в данном классе.

В книгу также входят программные произведения зарубежных авторов, их биографические сведения и краткий очерк творчества.

Успехов Вам на поприще изучения литературы!

И. О. Родин

Из древнерусской литературы

Слово о полку Игореве, Игоря Святославича, внука Олегова

Начинается произведение зачином, в котором автор призывает начать песню «по былинам сего времени, а не по замышлению Бояна» – то есть в соответствии с реальными событиями. Боян (древний русский певец-сказитель), когда слагал песню, то «растекался белкой по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками», т. е. давал волю фантазии. Автор предлагает «братиям» послушать повесть о князе Игоре, который повел «храбрые полки» «на землю Половецкую за землю Русскую».

Игорь смотрит на солнце и, видя войско свое, покрытое мраком (солнечное затмение), призывает всех, несмотря на дурное предзнаменование, идти за Дон и сражаться с половцами, так как «лучше… быть изрубленными, нежели сдаться в плен». Вступив в «золотое стремя», Игорь продолжает путь. Дурные предознаменования множатся – кричат птицы, ревут звери, ухает филин. Русские войска переходят Дон и «преграждают» «багряными щитами широкие поля, ища себе чести, а князю славы». «На заре в пятницу» русские разбивают половецкие полки, увозят с собой богатую добычу и «красных половецких девиц». Русское войско останавливается в поле, располагается лагерем. Половцы в это время собирают силы и во главе с ханом Кончаком нападают на неприятеля. Русские храбро сражаются, особо отличается в бою Всеволод, брат Игоря.

Автор вспоминает о былых битвах времен князя Олега, в которых русские воины стяжали себе славу, сетует на междоусобицы, которые начались затем и в которых русские убивали русских, а иноплеменники «поганые» вторгались в Русскую землю. Сражение с половцами длится «с утра до вечера» три дня, а «на третий перед полуднем пали знамена Игоревы». Автор говорит о том, что поход Игоря и Всеволода был попыткой дать отпор внешнему врагу в то время как остальные князья были заняты междоусобицами. В этом Игорь и Всеволод были продолжателями дела своего отца Святослава, который неоднократно побивал половцев.

Святославу в Киеве в момент поражения его сыновей снится «худой сон», в котором ему подносят отравленное питье, каркают вороны, ползают змеи и проч. Бояре отвечают, что Всеволоду и Игорю, «двум соколам», «крылышки подрезали саблями половецкими, да и самих опутали путом железным».

Святослав говорит «золотое слово», в котором сетует на то, что Игорь и Всеволод не ко времени пошли на половцев, так как остальные князья «себе волости расхитили – по Роси, по Суле города поделили» и не захотели им помогать. Святослав вспоминает о временах Рюрика, Владимира, о доблести предков, призывает князей отомстить за кровь Игоря, «половцам заградить ворота своими острыми стрелами».

Ярославна, жена Игоря, плачет в Путивле на одной из башен кремля, она обращается к Днепру, к солнцу, просит охранить ее мужа и привести к ней невредимым.

Игорь в плену. В одну из ночей он бежит из половецкого плена. Ханы Гза и Кончак бросаются в погоню, но не настигают беглеца, так как и реки, и птицы указывают ему путь «в родное гнездо».

Заканчивает автор повесть здравицей в честь Игоря и других князей.

Автор «Слова…» неизвестен. Разыскал произведение знаменитый собиратель древностей и знаток русской словесности А. И. Мусин-Пушкин (1744 – 1817). Вероятнее всего, у Мусина-Пушкина был не оригинал произведения, а его более поздняя копия (XIV века), которая погибла во время пожара Москвы 1812 года. Сохранились лишь первое печатное издание 1800 года (так называемое мусин-пушкинское) и писарский список, сделанный для Екатерины Второй. Вышеизложенные факты явились причиной долгих споров о подлинности «Слова…» В настоящий момент подлинность его доказана как историческим анализом, так и лингвистическим. Неточности переписчиков (как древних, так и более поздних), породили проблему «темных мест», которые истолковываются исследователями по-разному.

Изучению образной структуры и языка «Слова…» посвящено огромное множество работ. Из наиболее значительных – труды академика Д. С. Лихачева, который изучал стилистику «Слова…» и его художественные особенности. Историческому анализу произведение подвергал академик Б. А. Рыбаков.

Интересны изыскания в вопросе построения композиции «Слова…». Как следует из текста произведения, события в нем излагаются не в хронологическом порядке. Д. С. Лихачев считает это мастерским стилистическим приемом автора «Слова…», а Б. А. Рыбаков в книге ««Слово о полку Игореве» и его время» выдвинул оригинальную гипотезу о «перепутанных страницах», согласно которой путаница с кусками текста произошла от того, что корешок оригинала (с которого делалась копия) истерся, и страницы, ничем не скрепленные, перепутались. Разбив текст «Слова…» на смысловые отрезки и подсчитав в них количество слов и букв, Рыбаков пришел к выводу, что их количество вполне могло соответствовать страницам книги (с рисоваными миниатюрами или без). В означенном издании приводится вариант текста «Слова…», который, по мнению Рыбакова, был изначально.

Идейное содержание «Слова…» было так определено К. Марксом: «Смысл поэмы – призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монголов… Вся песнь носит христиански-героический характер, хотя языческие элементы выступают еще весьма заметно».

СЛОВО О ПЛЪКУ ИГОРЕВѢ, ИГОРЯ, СЫНА СВЯТЪСЛАВЛЯ, ВНУКА ОЛЬГОВА

Не лѣпо ли ны бяшетъ, братие, начяти старыми словесы трудныхъ повестий о плъку Игоревѣ, Игоря Святъславлича? Hачати же ся тъй пѣсни по былннамь сего времени, а не по замышлению Бояню!

Боянъ бо вѣщий, аще кому хотяше пѣснь творитн, то растѣкашется мыслию по древу, сѣрымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы, помняшсть бо, рече, първыхъ временъ усобицѣ. Тогда пущашеть 10 соколовь на стадо лебедѣй, который дотечаше, та преди пѣснь пояше старому Ярославу, храброму Мстиславу, иже зарѣза Редедю предъ пълкы касожьскыми, красному Романови Святъславличю. Боянъ же, братие, не 10 соколовь на стадо лебедѣй пущаше, нъ своя вѣщна пръсты на живая струны въскладаше, они же сами княземъ славу рокотаху.

Почнемъ же, братие, повѣсть сию отъ стараго Владимера до нынѣшняго Игоря, иже истягну умь крѣпостию своею и поостри сердца своего мужествомъ, наплънився ратнаго духа, наведе своя храбрыя плъкы на землю Половѣцькую за землю Руськую!

СЛОВО О ПОХОДЕ ИГОРЕВОМ, ИГОРЯ, СЫНА СВЯТОСЛАВОВА, ВНУКА ОЛЕГОВА

(перевод отрывка)

Не пристало ли нам, братья, начать старыми словами ратных повестей о походе Игоревом, Игоря Святославича? Начаться же этой песне по былям нашего времени, а не по обычаю Боянову.

Ведь Боян вещий, если кому хотел песнь слагать, то растекался белкою по древу, серым волком по земле, сизым орлом под облаками. Вспоминая же прежних времен усобицы, Боян говорил, что тогда напускали десять соколов на стаю лебедей, и какую лебедь настигал сокол – та первой и пела песнь старому Ярославу, храброму Мстиславу, зарезавшему Редедю перед полками касожскими, прекрасному Роману Святославичу. Боян же, братья, не десять соколов на стаю лебедей напускал, но свои вещие персты на живые струны возлагал, а они уже сами славу князьям рокотали.

Начнем же, братья, повесть эту от старого Владимира до нынешнего Игоря, который обуздал ум своею доблестью и поострил сердца своего мужеством, преисполнившись ратного духа, навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую.

Современный литературный стихотворный перевод

 
А было бы лепо нам, братья,
сказать старинною речью
скорбную повесть
о битве Игоревой,
Игоря Святославича!
Однако начаться песне
по былинам сего времени,
а не по замышлению Бояна.
Вещий Боян,
если о ком-либо
                        пропеть замыслил,
то разлетается
мыслью-белкою по древу,
серым волком по земле,
сизым орлом под облаком.
     Памятовал Боян
и праотцев древние войны!
     Тогда пускает
десять соколов
                        на стаю лебедей:
которую лебедь настигнут —
та и песнь запевала:
старому Ярославу,
храброму Мстиславу,
тому,
     кто сразил Редедю
перед полки касожскими;
прекрасному Роману Святославичу.
Боян же, братья,
не десять соколов
на стаю лебедей
                        пускает —
десятерицу вещих перстов
на живые струны воскладает —
и струны сами
князьям славу рокотали!
 
 
Начнем же, братья,
повесть сию от старого Владимира
до нынешнего Игоря,
в коем отвага
               переспорила разум,
чье сердце
               воспламенилось мужеством,
кто, исполненный ратного духа,
навел свои храбрые полки
на землю Половецкую,
за землю Русскую.
 

пер. А. Югова

«Слово о полку Игореве» в том виде, в каком мы привыкли его читать в подлиннике, – проза. Правда, поэты всегда переводили его стихами, и даже ученые стали применять так называемый ритмический перевод – полупрозу-полустихи. Это был вынужденный компромисс. В «Слове» чувствовался ритм, но в «правильный» стих оно не укладывалось.

В XIX веке проблемами ритмики «Слова» занимались Д. Востоков, М. Максимович, П. Житецкий, Ю. Тиховский. В начале XX века были выдвинуты почти одновременно четыре стиховедческие концепции «Слова», но все они подверглись обоснованной критике. Оригинальную гипотезу выдвинул российский исследователь А. Чернов. Согласно его предположению, древнерусский текст слова не только стихотворный, но и написан стихами рифмованными (речь идет не о литературной, а о народной рифме – аллитерационный стих, рифмовка по созвучию одного ударного гласного в конце строки и проч. – см в разделе, посвященном теории литературы – «Тоническая система стихосложения»).

На аллитерацию в «Слове» обращал внимание еще Вяземский (1877 г.), однако исследователи того времени не находили в этой аллитерации системы.

А. Чернов, реконструируя ритмическую структуру «Слова» (т. к. в Древней Руси не было разбиения на строки, отсутствовали знаки препинания), говорит о колоссальном разнообразии рифм в древнерусском памятнике. Например, монолог Всеволода:

 
Одинъ братъ,
Одинъ светъ
Cветлый – ты, Игорю!
Оба есве
Святъславличя!
Седлай, брате, свое
Бързые комони,
А мои ти готови, оседлани
У Курьска напереди.
А мои ти Куряни
Сведоми къмeти:
Подъ трубами повити,
Подъ шеломы възлелеяни,
Конецъ копия
                   въскормлени,
Пути имъ ведоми,
Яругы имъ знаеми,
Луци у нихъ напряжени,
Тули отворени,
Сабли изъострени.
Сами скачють,
Акы серый волци,
Въ поле ищучи
Себе чти,
А князю славе.
 

И действительно, в приведенной реконструкции разнообразие рифм поразительно. По концам стихов: светь – севе – свое, комони – Куряни – възлелеяни – въскормлени – напряжени – отворени – изъострени, ведоми – знаеми, ищучи – себе чти. Рифма по началам стихов, такая распространённая в некоторых средневековых литературах: седлай брате – а мои ти – а мои ти. В следующем стихе она звучит уже на конце строки: къмети – повити – скачють («ь» мог еще читаться как «е»).

Правда, как признает А. Чернов, в зачине «Слова» рифма редка. Вероятно, начиная «старыми словесы», автор «Слова» подражает гармонии Бояна. В этом случае понятен взрыв рифм там, где повествование переходит к «нынешнему Игорю»: повесть си§ – крепости§, истягну – —мъ – мужеств•мъ. Это составная рифма. Вот еще ее примеры: чти и живота – Чернигова, сия полкы – подъ облакы – обЈполы, великое молвити – крамолу ковати, сыпахуть ми – тощими, Кончакъ ему – великому, богатаго – брата моего и т. д. (орфография специально приближена к произношению).

Самые насыщенные рифмами отрывки произведения – плач Ярославны и побег Игоря. Такой строгости рифмовки в остальном тексте нет. Рифма показывает, что плач и побег находятся в некоей зависимости друг от друга, что это – единый отрезок повествования.

Ранее разбиение текста на строки производилось по-иному, и большая часть рифм исчезала. Например, Ф. Корш, исходя из того, что «Слово» сложено стихом былин, записывал так:

 
Мало ли ти бяшеть
Горе подъ оболоки веяти
(лелеючи) корабле
                        на сини мори?
 

Как видим, рифма исчезла. Если же записать по-другому, она появляется:

 
Мало ли ти
Бяшеть горе
Подъ облакы веяти
Лелеючи корабли
На сине море?
 

Другой пример. В «Золотом слове» Святослава говорится, о том, что он «изронил» «золотые слова». Но «Святъславъ» в дренерусском языке могло еще звучать как «Святославо». Тогда яркий образ оказывается подкреплен рифмой: «Святославо – злато слово!»

По данным А. Чернова, в «Слове» представлены все виды русской рифмы: точная, неточная, усеченная, ритмическая. Из 938 стихов более 730 зарифмованы.

Для древнерусской литературы ориентация на произнесение, звучание, типична. Это подтверждается наличием рифмы в некоторых древнерусских памятниках (напр., в летописях, у Даниила Заточника, в «Слове о погибели Русской земли»). Однако постепенно ориентация на чтение текста глазами приводит к тому, что рифма затухает (напр., уже в «Задонщине» – конец XIV века – чувствуется полное безразличие к рифме).

Исследования А. Чернова в области ритмической организации «Слова» неожиданно дали еще одно подтверждение гипотезы о «перепутанных страницах» (гипотеза Б. А. Рыбакова). Реконструкция текста, перестановки, предложенные Рыбаковым (по крайней мере, часть их), подтверждается образующимися на новых стыках текста рифмами: съ всехъ странъ – веце Трояни, вещий Боянъ – вечи Трояни, сицеи рати – о стонати, свычая и обычая – съ зарания до вечера. Исходя из этого, А. Чернов выдвинул предположение и об одной «потерянной» странице, так как при реконструкции текста вокруг нее строки не рифмуются (т. е. границы этой «потерянной страницы» четко очерчиваются).

Исследования «Слова» продолжаются, гипотезы и реконструкции «обрастают» новыми доказательствами, и поле для открытий в этой области еще очень большое.

Из литературы XVIII века

М. В. Ломоносов

Ломоносов Михайло Васильевич

1711.8(19).11 – родился в деревне Мишанинской Архангельской губ. в семье помора.

1730 – с рыбным обозом ушел учиться в Москву. Учился в Славяно-греко-латинской академии, в Киевской духовной академии и в университете при Петербургской Академии Наук.

1736—1741 – находился за границей, где изучал естественные и технические науки.

1742 – назначен адъюнктом физического класса, а в 1745 – профессором химии (академиком) Петербургской Академии Наук.

1743 – «Краткое руководство по риторике», перераб. в 1748, в котором положил начало научному изучению русского языка. Эта и другие работы утверждали теорию «трех штилей» в русском языке (высокого, среднего, низкого) – разделение происходило: а) по жанрам (напр., высокий стиль – ода, трагедия, низкий – комедия и т. д.), б) языковым средствам (напр., для высокого стиля была характерна торжественность, которая достигалась при помощи церковнославянизмов и проч. архаических языковых средств), в) предметам изображения (напр., ода могла описывать только события великого исторического значения и изображать только великих людей – царей, императоров и проч.). Ломоносов теоретически обосновал начатую В. К. Тредиаковским реформу русского стихосложения и утвердил силлабо-тоническую систему, на основе которой русская поэзия развивалась вплоть до 20 века (2-х и 3-х сложные стихотворные размеры, понятие стопы – см. раздел «Теория литературы»). Как поэт Ломоносов был крупнейшим представителем русского классицизма. Оды «На взятие Хотина» (1739), «На день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны» (1747), «Утреннее размышление о божием величестве» (1751), «Письмо о пользе стекла» (1752) и др. пропагандируют преобразовательную деятельность Петра I, воспевают науку, национальную культуру России.

1748 – работа «Опыт теории упругости воздуха», где объяснил упругость газов движением их частиц, таким образом вплотную подойдя к теории атомического строения вещества. Основал при Академии химическую лабораторию.

1754 – создание мозаичного портрета Петра Первого в Эрмитаже. Возрождение в России искусства мозаики и изготовления смальты для нее. Позже – патриотическое панно «Полтавская баталия» (1762—1764) в здании Академии Наук, другие работы.

1755 – открытие Московского университета, «Российская грамматика».

1756 – первые опыты по обжиганию металлов в закрытом сосуде (закон сохранения вещества).

1760 – избран членом Шведской Академии Наук. Выход «Краткого Российского летописца с родословием», положившего начало научному изучению истории.

1761 – установил, что Венера окружена атмосферой, сконструировал точный телескоп.

1763 – работа «О слоях земных», где образование земных слоев объясняется сложными процессами, происходящими в природе.

1764 – избран почетным членом Болонской Академии Наук.

1766 – «Древняя Российская История», которая сыграла огромную роль в развитии русской историографии.

4(15) апреля 1765 – умер в Петербурге, похоронен на кладбище Александро-Невской лавры.

В оде Ломоносов прославляет молодую Елизавету, рисует образ просвещенного монарха, который покровительствует наукам и искусствам, приближает к себе образованных и разумных людей.

(отрывок)

 
…
Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В счастливой жизни украшают,
В несчастный случай берегут;
В домашних трудностях утеха
И в дальних странствах не помеха.
Науки пользуют везде:
Среди народов и в пустыне,
В градском шуму и наедине,
В покое сладки и в труде.
…
 

Мир представляется Ломоносовым в соответствии с рационалистическими установками: во главу угла ставится постижение разумом тайн природы, Ломоносов утверждает способность разума к творческому преобразованию мира.

(отрывок)

 
Лице свое скрывает день;
Поля покрыла влажна ночь;
Взошла на горы черна тень;
Лучи от нас склонились прочь;
Открылась бездна, звезд полна;
Звездам числа нет, бездне – дна.
…
Что зыблет ясный ночью луч?
Что тонкий пламень в твердь разит?
Как молния без грозных туч
Стремится от земли в зенит?
Как может быть, чтоб мерзлый пар
Среди зимы рождал пожар?
…
Сомнений полон ваш ответ
О том, что окрест ближних мест.
Скажите ж, коль пространен свет?
И что малейших дале звезд?
Несведом тварей вам конец?
Скажите ж, коль велик творец?
 

Д. И. Фонвизин

Фонвизин Денис Иванович

родился в 1744 или 1745 г. (точная дата неизвестна).

Окончил вскоре после открытия Московского университета имевшуюся при нем подготовительную школу-гимназию. Был в числе десяти лучших учеников, отправленных в Петербург и встретившихся с графом Шуваловым (официальным основателем Московского университета) и Ломоносовым. После окончания гимназии поступил на философский факультет университета. В университете начал заниматься литературной деятельностью. Остро-критическое отношение к окружающему определило дальнейший пафос его деятельности.

Острую сатирическую направленность имела «Всеобщая придворная грамматика», приобретшая широкую известность (критика двора Екатерины II в форме изложения правил грамматики, арифметики и проч.).

1770 – поставлена пьеса «Бригадир», обличающая пристрастие дворян ко всему французскому, сатирически изображены нравы того времени.

1782 – поставлена комедия «Недоросль».

1783 – в журнале «Собеседник любителей российского слова» Фонвизин публикует серию остросатирических вопросов, которые были опубликованы в сопровождении резких и неприкрыто враждебных ответов самой Екатерины. У Фонвизина возникают проблемы с публикацией его произведений – задуманный им журнал «Друг честных людей, или Стародум» был запрещен к изданию, запрет был наложен и на выпуск собрания сочинений.

1785 – тяжелая болезнь (паралич).

1792 – смерть.