Текст книги "Тёмные хроники снов"

– Все без исключения хотят иметь здоровый желудок,– басил он,– а в наше беспокойное время, когда есть и пить приходится прямо на бегу, проблема здорового питания населения является одной из ключевых государственных задач! Помните, коллеги: мы не просто какой-нибудь там фастфуд, мы борцы за здоровье нации! Русской нации!

О том, что в этих киосках продают сигареты и пиво, которые к здоровью любой нации имеют самое последнее отношение, ВВ обыкновенно скромно умалчивал. Но мы прекрасно знали, что именно эти две позиции и давали фирме тот самый доход, который позволял офису пить дармовой дорогой кофе, а шефу содержать молоденькую любовницу, с которой он несколько раз в месяц летал в Европу, где у него имелась кое-какая недвижимость. После этих поездок он был тих и задумчив. Мы старались не шуметь, чтобы дать шефу возможность в тишине вкусить всю горечь его положения, состоящую в том, что семидесятилетний мужчина, как бы хорошо он не выглядел, может быть интересен малолетке только в виде кошелька. Впрочем, через парочку деньков ВВ отходил, был снова бодр и весел, а его бас разносился по офису с прежней силой.

Сам офис располагался в пятиэтажке на Лесном проспекте неподалёку от станции метро с почти таким же названием. В лихие девяностые ВВ купил две больших двухкомнатных квартиры на первом этаже и после стремительных финансовых переговоров с ответственными инстанциями произвёл перепланировку, получив в своё распоряжение отлично отремонтированное помещение с просторным холлом и двумя большими комнатами, между которыми находилось пространство, занимаемое его личной помощницей. Сам ВВ обитал в комнате, окна которой выходили во двор.

О первоначальном накоплении личного капитала шеф распространяться не любил. Бывало, на не частых офисных посиделках в честь чьего-нибудь дня рождения он мог углубиться в преданья старины глубокой, из которых можно было сделать вывод о том, что жизнь его помотала вполне прилично и нынешний финансовый успех это вполне заслуженная награда за стойкость и верность принципам. Детей у ВВ не было, в силу чего он по– отечески относился к нам, стараясь вникать во все проблемы, о которых узнавал. Приобретением своей однокомнатной квартиры я был обязан именно ему.

И ещё шеф презирал первого Президента России, отзываясь о нём весьма непочтительным образом.

– Ельцин барыга, сволочь и блядь та ещё,– часто повторял он, когда мы слишком громко начинали спорить о политике, пытаясь сравнивать то, что было с тем, что есть,– хорошо, хоть вовремя скинули гада! Всё бы пропил и всех! Ворюга и дурак безмозглый, до сих пор расхлёбываем! Вы молодые, многого не помните: этот подлец чуть Россию не просрал!

Личный водитель и по совместительству телохранитель ВВ Артём, бывший десантник, прошедший через горнило Афганистана и возящий шефа уже лет двадцать, объяснял эту неприязнь так:

– Вячеслав Валерьевич человек очень добрый, не мне вам рассказывать. И поможет, и подскажет, если что. Но как узнал, что Ельцин хотел продать финнам Карелию за пятнадцать лярдов зелёных, его чуть удар не хватил! Такими словами ругался, что я и в армии половины не слыхивал.

Мы знали, что шеф родился и вырос в Карелии, где до сих пор проживала его многочисленная родня, включая сильно болевшую жену, которую он постоянно навещал. Так что его можно было понять.

Откровенно говоря, с мнением ВВ по поводу первого Гаранта согласно большинство граждан нашей федерации. И тут их упрекнуть не в чем.

Я налил кофе в чашку с изображением Петропавловской крепости и пошёл к своему столу. Усевшись в кресло, уткнул лицо в ладони. Надо сосредоточиться и постараться вспомнить сон в мельчайших деталях.

Но чем больше я старался вспомнить, тем яснее перед глазами мелькали светящиеся скарабеи. Они кружились, перепрыгивали с глаза на глаз и вдруг сложились в лицо Рыжей. Кажется, я серьёзно запал на неё.

Подробности сна неуловимо таяли. Я сделал большой глоток из чашки, обжёг нёбо и тут же почувствовал, как горит левая ладонь. Я посмотрел на неё и обнаружил, что скарабей потемнел, а детали его тела стали более чёткими.

Перед выходом на работу я долго исследовал свою руку и пришёл к выводу, что изображение скорее напоминает родимое пятно, чем татуировку или нанесённый рисунок. Правда, я никогда не слышал о чёрных родимых пятнах. Тщательное мытьё рук ни к чему не привело.

Светящийся экран монитора напомнил мне о том, что пора заняться рабочими делами. Синее окно Винды напрягало глаза и мне подумалось, что было бы неплохо установить картинку с изображением скарабея.

Вздохнув, я открыл тетрадь с планом дня. Начнём потихоньку.

Мои обязанности были довольно просты: отследить расход товара на всех точках, подбить денежный итог и составить рекомендации по улучшению продаж для каждого конкретного киоска. Рабочий компьютер был связан со всеми кассовыми аппаратами и в режиме реального времени я в любой момент мог увидеть движение товара во всей сети.

Раз в неделю я представлял шефу распечатанный отчёт, который он при мне просматривал, одобрительно кивая головой и делая довольно дельные предложения, которые говорили о том, что он держит ситуацию под полным контролем. Иногда мне приходилось выезжать на места для урегулирования вопросов, которые неизбежно возникали в силу того, что большинство работавших в киосках продавцов были гражданами Средней Азии, многие из которых плохо говорили на русском и, кроме того, постоянно нарушали миграционное законодательство РФ.

Местные участковые были в курсе, но закрывали глаза. Шеф моими руками регулярно подкидывал им к официальной зарплате, а про бесплатный в течение дня чай-кофе с горячей выпечкой даже говорить не приходилось. Для этих поездок я купил белую механическую «Тойоту Камри» 2008 года выпуска. Офисные шутили, что я зажал сотню тысяч на коробку автомат и в питерских пробках ещё не раз пожалею об этом, но мне нравилось самому управлять большой сильной машиной, которая послушно откликалась на все мои действия.

Несколько раз в день я перекидывал полученную информацию за соседний стол, где сидела Аллочка, отвечающая за наполнение точек товаром.

Аллочка постоянно разговаривала по телефону: искала новых поставщиков и ругалась со старыми клиентами. Кроме того, она отвечала за ротацию среднеазиатских кадров, которые менялись на точках с калейдоскопической скоростью.

– Чего им ещё надо?– вопрошала она иногда в пространство перед собой.– Приехали, устроились, еда под рукой! Так нет же, кочуют с места на место, как тараканы перед травлей! Не нравится,– так сидите в своих Ташкентах!

Ташкентами Аллочка называла все города, из которых многочисленные граждане бывших советских республик стекались в славный град Петров в поисках лучшей доли.

Себя она называла коренной петербурженкой и при случае это непременно подчёркивала.

– Представь себе,– говорила она кому-то в трубку,– вчера вечером соседка говорит, что у подъезда тёрлись какие-то подозрительные личности. У подъезда! Подъезд у тебя в Москве, деревня!

Мне, конечно, нравится слово "парадная", звучит оно торжественно и не буднично, вызывая в памяти картины давно ушедших дней. Так и представляется сцена, когда к нарядному, ярко освещённому дому где-нибудь на Невской перспективе подъезжала красивая карета, из которой чинно выходил господин в статусе целого статского советника и местная челядь, суетясь и мельтеша, наперегонки пыталась поймать, брошенный за здорово живёшь рубль…

Но назвать парадной вход в собственный дом у меня не поворачивался язык. Можно прибить на дверь, какую угодно табличку. От этого мой дом не станет похож на дворец. Осёл останется ослом, хоть и осыпь его звездами!

Аллочка, двадцативосьмилетняя крашенная пухлая блондинка, жила в таком же новоиспечённом районе, что и я, только с другой стороны города. Губы она красила яркой вишнёвой помадой, отчего напоминала слегка располневшую Мэрилин Монро питерского розлива. Она считала себя весьма эмансипированной особой и о современных мужчинах отзывалась очень нелестно, называя их попеременно лосями или оленями. В чём для неё лично состоит разница между этими парнокопытными, Аллочка не говорила, но весь офис знал, что в этой её классификации отчего-то лучше быть лосем.

И ещё все знали, что Аллочка мечтает выйти замуж. Хоть за лося, хоть за оленя.

Для незамужней женщины возраст тридцать лет является неким Рубиконом, не перейти который почти стопроцентно означает, остаться в девках. Не в смысле девственности, а в сакральном смысле создания полноценной семьи. Проще говоря, Аллочка мечтала о нехитрых бабских радостях, заключавшихся в нескольких детишках, готовке борща и семейных поездках на тёплоё море.

Чего уж тут скрывать: в России– Матушке полно тридцатилетних одиноких баб. Да и другие женские возраста, перефразируя классика, незамужности покорны. Мужиков на всех не хватает и женщины с грустью констатируют очевидный факт некоторого несоответствия разнополых особей в рамках одной территории, прямо заявляя, что на десять девчонок по статистике девять ребят!

– Эй, чувак!– мои размышления были прерваны Алексом, системным админом, от которого зависела слаженная работа всей нашей конторы.– Ты чего такой смурной? Опять плохо спал?

Алекс был в курсе моих занятий и не раз помогал мне найти нужный сайт или форум, безошибочно отсеивая сотни пустышек, в которых я без его помощи мог просто утонуть. Для меня это было непостижимо.

– В Сети, чувак, надо жить, а не захаживать по малой нужде время от времени,– часто говорил он мне.

Алекс был настоящим компьютерным червём. С самого начала рабочего дня и до позднего вечера он проводил время у своего монитора. Ничто не могло отвлечь его от этого занятия. Частенько он пропускал обеденный перерыв, а чашка кофе, налитая с утра, могла простоять невыпитой весь день.

Ему было тридцать семь лет, ростом он был с меня, но из-за худобы казался выше. Это был настоящий фанат тяжёлого рока. Одет он всегда был соответственно: чёрные рваные джинсы и чёрная в тон футболка с изображением чертей, тащащих в ад очередную жертву, видимо, слушавшую российскую попсу. На ногах остроносые сапоги, до неприличия усыпанные разного размера блестящими железками. Стригся Алекс редко, расчёсывался ещё реже, но за бородой и лихо подкрученными усами ухаживал весьма тщательно. Однако всё это не мешало Аллочке довольно регулярно поглядывать в его сторону.

Мне было известно, что год назад Аллочке удалось затащить его к себе домой под предлогом того, что её компьютер барахлит. Дело молодое, Алекс задержался, о чём на следующее утро красноречиво говорили счастливые Аллочкины глаза. Но дальше этого не пошло. Я ни о чём не расспрашивал нашего компьютерного гения, но через пару дней он ни с того, ни с сего в Аллочкином присутствии довольно громко сказал:

– Рождённый Сетью, женат не будет!

Аллочку, вероятно, рассчитывающую на продолжение романа, по– человечески было жаль. Но секс это не повод для женитьбы, как сказал один из анонимных последователей сексуальной революции.

Я посмотрел в сторону Аллочки и ответил:

– Ты же знаешь, Алекс, я всю эту сонную муру давно забросил.

– Ну да, ну да,– админ согласно закивал головой.– А чего руку всё время трёшь?

Рука реально побаливала и я, не отдавая отчёта, механически пытался унять боль. – Да так, чешется левая с самого утра,– ответил я.

– Левая к деньгам,– авторитетно заявил Алекс,– разбогатеешь, я в доле.

– Ты первый в очереди,– заверил я его.

Алекс пошёл к своему рабочему месту. Вторую большую комнату мы делили на троих. В нашем распоряжении была небольшая кухня и туалетная комната, которая после перепланировки размером не уступала кухне.

В межкомнатном пространстве царила Юля, личная помощница шефа и по совместительству его племяшка. ВВ вытащил её в из Петрозаводска в Питер как только она закончила школу, оплатил заочное обучение в одном из институтов по специальности "Пиар и связь с общественностью" и взял к себе в офис.

Сейчас Юле было двадцать три года. Симпатичная, стройная, коротко стриженая брюнетка, она часто привлекала к себе мужские взгляды на улице. И цену своим прелестям хорошо знала. Юля очень быстро влилась в ночную питерскую жизнь и про её пятничные вечерние похождения на Думской улице, где находились все злачные заведения Питера, знали все. Она это не особенно скрывала и со вкусом рассказывала нам о жизни, кипящей в городе по ночам.

Юля, как и Аллочка хотела выйти замуж, но системных администраторов в качестве женихов не рассматривала. Как и иностранцев, частенько подкатывающих к ней в клубах. Как и дядя, она была патриоткой.

– Наши мужики, может, уступают в галантности,– говорила она Аллочке,– зато с ними спокойнее как-то, роднее.

Аллочка кивала головой и смотрела в сторону Алекса.

Жила Юля на Невском: снимала комнату у вдовца полковника в отставке за пятнадцать штук. Полковник в ней души не чаял, звал внучкой и по субботам отпаивал загулявшую Юлю отваром из ромашки. ВВ сначала ругался, считая, что племянница может позволить себе более приличные условия жизни, но быстро смекнул, что в чужую квартиру Юлька вряд ли кого-то приведёт и втихаря стал доплачивать пенсионеру десять тысяч, чтоб тот за племяшкой внимательнее приглядывал.

Бывало и так, что Юля приходила на работу со следами небольшой усталости. На этот случай в холодильнике всегда стояло несколько бутылок "Боржоми". В такие дни Юля сидела грустная и морщилась от каждого входящего звонка.

– Все они дятлы,– жаловалась она Аллочке,– накидают в себя наркоты и долбятся. Ночью женихаются, а утром ничего вспомнить не могут, уроды! От них и рожать страшно! Выйдешь замуж за такого, а он возьмёт и сдохнет от передоза через пару лет!

Аллочка опять с ней соглашалась. Мол, очень надо в самом расцвете лет выходить замуж за потенциального мертвяка с плохими анализами!

Я потёр нывшую руку, открыл рабочую программу и начал просматривать поступившие за выходные данные. Как и ожидалось, ничего экстраординарного не произошло. Горожане пили, курили и поглощали сдобу в привычном для выходных ритме. Изделия из теста выпекались прямо в киосках, отчего пользовались большой популярностью.

Моё внимание привлекла точка в Купчино. В последнее время прибыль там сократилась существенно. В нескольких десятках метров от нашего киоска какой-то азербайджанец открыл "Настоящую шаверму". Этим самым он намекал местному населению на то, что вся остальная шаверма ненастоящая. Часть нашей выручки плавно перетекла к нему. Шеф был в курсе проблемы, один раз мы с ним даже прокатились на моей машине в Купчино. Неподалёку от здания местной администрации мы встретились с импозантным мужчиной в сером костюме.

Шеф говорил долго, но краткую суть сказанного передал в конце разговора несколькими словами.

– На кой хер я плачу столько денег за этот беспредел?

Человек в сером костюме отводил глаза и клятвенно обещал разобраться с наглым конкурентом.

– Хорошо, я немного потерплю, но этот цирк пора заканчивать!– сказал на прощание шеф и мы уехали.

Судя по входящим данным, цирк только начинался.

Иногда я представлял, как этот азербайджанец встречается с серым костюмом. Наверное, он говорит ему тоже, что и ВВ, а тот так же оправдывается, обещает разобраться и продолжает получать деньги с обоих. Ласковый теленок двух маток сосёт!

Через пару часов я переслал подбитые данные Аллочке, которая вместе с Алексом вышла покурить.

Следующая сверка намечалась перед обедом, можно расслабиться и спокойно попить кофе.

Только я встал из-за стола и направился в сторону кофейной машины, как услышал голос Юли. Она оживлённо беседовала с кем-то по телефону. Мне стало любопытно, и я прислонился к стене перед проёмом так, чтобы Юля меня не видела, но я мог слышать, о чём она говорит.

– …да лет сорок на вид. Я ему, Нюся, говорю, чтоб руки не распускал. А он, дятел, вцепился в меня и держит! Я ему в глаза смотрю, а зрачков вообще нет! Обдолбился фигнёй какой-то! Еле вырвалась, ужас!

В трубке в ответ запищало.

Юля с минуту слушала, а потом сказала:

– Какой бежать? Я только пришла. В пятницу вечером с дядей к родне ездила. Куда-куда? В Петрозаводск, куда же ещё? Подарки раздарила, всех перецеловала, новостей наслушалась. В воскресенье к обеду в город вернулась, посидела у себя, книгу почитала. Скукотища смертная! Пойду, думаю, продышусь воздухом свободы. Ну и пошла в наш любимый.

В трубке коротко пискнуло.

– Да вообще никого,– ответила Юлька своей собеседнице.– Только нарик этот да парочка за стойкой. Я присела за столик, а он тут как тут, рядом примостился. Водички ему принесли, он попил, смотрю, чуть оклемался. Извиняться стал. Ты, говорит, не подумай чего, первый раз попробовал, расслабиться захотелось. Сама знаешь, все они одно и то же поют. Подозвал официанта, заказывай, мол, что хочешь. Я и заказала. Тысяч на пятнадцать, не меньше. Думаю, посмотрим, как ты расплачиваться будешь. Посидели с часок. Я беленького пару бокалов выпила, креветок поела, кальян покурила. А он не ест, не пьёт, только на меня смотрит. Расплатился и говорит, что голова сильно кружится. Ясно, от дряни этой и не такое бывает! Короче, предложил мне поехать к нему. Типа, живёт один, ночью страшно самому оставаться, боится, чтобы чего не случилось. Подежурить, значит, просит. И слово даёт, что приставать не будет.

В трубке пищало довольно долго.

– Да я ему так и сказала,– прервала писк Юлька,– я тебе "Скорая помощь", что ли? А сама смотрю на него: он белый весь стал, пот со лба ручьями течёт и потряхивает его как в припадке. Такое не сыграешь, подруга. И мужик очень симпатичный, не жадный и видно, что наш, русский. Была не была, думаю. Сели в такси, поехали. И знаешь, где он живёт? На Крестовском острове, дом прямо рядом с тем, где дядя живёт! Ты знаешь, Нюся, меня после дядькиных хором удивить сложно, но я как к нему вошла, сразу поняла: тут такие дизайнеры над интерьером работали,– людей на экскурсии водить можно. Он свет везде включил, а сам в туалет. Вывернуло его так, что соседи, наверное, слышали. Я по квартире походила, заблудиться можно! Повсюду растения живые в кадках, а стены картинами увешаны. Сюжеты странные, я в этом разбираюсь плохо, надо в Эрмитаж сходить хоть раз, просветиться. Пошла на кухню чая сделать, чтобы ему легче стало. Так там плита такая, что и с инструкцией не разберёшься! Тут и он нарисовался, плиту включил.

Юля сделала паузу, но трубка не откликалась.

– Короче,– продолжила Юля,– посидели, попили чайковского. Он говорит, в спальне кровать большая, я лягу одетым с одного края, а ты с другого ложись. Ха, как– будто одежду снять тяжело! Ладно, думаю, поглядим по ходу. Пошли в спальню. Там в центре такой сексадром, что человек десять поместятся! Он ночник включил, легли. Я ему говорю, что на работе в половине девятого должна быть. А он такой, типа не волнуйся, к восьми водитель приедет и отвезёт, куда скажешь. В общем, я заснула. Просыпалась пару раз, когда он унитаз пугать бегал.

В ответ пискнуло довольно громко.

– Да не было ничего, Нюська,– ответила Юля.– Утром он меня разбудил. Водитель внизу, говорит. Завтрак предложил. Какой там завтрак? Себя бы успеть в порядок привести. Зашла в туалетную, лицо сполоснула, волосы причесала, духами пшикнула и– адью!

Нюся молчала в ожидании развязки. Я тоже.

Юля поняла, что надо продолжать.

– Он на третьем этаже живёт. Спустился со мной на лифте в подземный гараж. Там "Бентли" чёрный и водитель у задней двери стоит. Он ему говорит:

– Ты, Герман, девушку отвези, а потом за мной возвращайся.

Сам такой галантный, мне заднюю дверь открыл, пожал руку и пожелал всего доброго! Так что сегодня, дорогуша, я прикатила на работу как английская королева. Жаль, никто не видел!

В трубке заверещало так, что я понял: Нюся, поражённая бесперспективной концовкой, кроет глупую подругу по отцу и по матери.

И тогда я шагнул в секретарскую комнату.

Увидев меня, Юля сказала в телефон:

– Потом перезвоню, дела,– и нажала кнопку отбоя.

– Давно стоишь?– поинтересовалась она у меня.

Вранья я не любил, потому ответил прямо:

– Минут пять.

– Всё слышал?– снова поинтересовалась Юля.

– Главное.

– Кофе у нас тут,– она сделала жест рукой в сторону кофейной машины, увидев чашку в моей руке.

– Ага,– кивнул я,– сейчас налью. Но очень хочется узнать конец этой истории.

– Ты слышал её конец.

– Хочешь сказать, провела ночь с незнакомым мужчиной и даже не попыталась узнать его имя?

Юля посмотрела по сторонам, достала из-под стола маленькую серебристую сумочку и вынула из неё визитку. Она медленно покрутила её в пальцах.

– Вот, в лифте дал, когда спускались,– сказала она.

– Можно посмотреть?

– Попробуй,– Юля протянула мне визитку.

Качество бумаги было отменным, это я сразу отметил. Такие визитки могут позволить себе либо очень состоятельные люди, либо мелочь пузатая для поднятия собственного веса. Но квартира класса "люкс" на Крестовском для мелочи пузатой была так же недосягаема, как полёт на Луну.

На изумрудном четырёхугольном поле золотыми буквами было выбито: Бло Эдуард Александрович. И номер мобильного телефона.

Похоже, Эдуард Александрович свои визитки кому попало, не раздавал, а те, у кого они имелись, прекрасно знали, кто он такой и чем занимается.

Я повернул визитку обратной стороной к себе. На белоснежном фоне от руки было написано: позвони мне, пожалуйста.

Я вернул визитку:

– Этого ты Нюсе не сказала.

– Есть вещи, о которых не стоит рассказывать даже самым близким подругам,– назидательно ответила Юля.

– Жирный улов, поздравляю!– улыбнулся я.

– Улов, когда в руках,– поддержала шутку Юля,– а это так, поклёвка. Правда, крупная.

– Странная фамилия,– сказал я,– не находишь?

– В мире много странного,– Юля посмотрела на настенные часы, висящие напротив её стола.

Я понял, что ей не терпится окончить разговор и сказал:

– Значит, лично открыл заднюю дверь, пожал руку, пожелал счастья в личной жизни и всё?

– А ты что хотел, чтоб он мне предложение руки и сердца в гараже сделал?– съязвила Юля.

– Ну, знаешь,– я неопределённо хмыкнул,– не каждая бы согласилась на такую авантюру. Вдруг он маньяк или психопат, могла бы влипнуть по самые уши. Ты всю ночь с ним сидела. Хорошо, обошлось. Думаю, он мог бы и отблагодарить.

– Так он мне на площадке перед лифтом деньги совал!– выпалила Юля.

– Деньги? Ничего себе! Сколько?

– Не знаю! Я как их увидела, разозлилась очень. Сказала ему, чтоб не позорился. Что я не проститутка! И что с ним поехала только потому, что пожалела его.

– А он чего?– спросил я, представляя эту сцену.

– Он?– Юля постучала ухоженными ногтями по столу,– он покраснел, извиняться стал. Я, говорит, сам не понимаю, что делаю, до сих пор в голове шумит. А потом убежал в квартиру…

– Визитку подписать,– закончил я за неё.

– Эй, голубки!– раздался за моей спиной голос Аллочки.– О чём шепчетесь, разрешите полюбопытствовать?

Увлечённый разговором, я не заметил коллег, вернувшихся с перекура.

Юля выразительно посмотрела на меня и ответила:

– Рассказываю, как на выходные с дядей ездила к родне. Жене его совсем плохо. Дядя переживает очень, остался там. Сказал, в офис сам звонить будет.

– Да, дела,– задумчиво сказал Алекс,– а ведь не так давно Любовь Андреевна пироги нам в офис приносила, шефа подкалывала, чтоб любовницу постарше нашёл. Она же его намного младше. Дай Бог ей выкарабкаться!

Аллочка тяжело вздохнула и пошла в кабинет. Алекс пошёл за ней.

Я налил кофе и посмотрел на Юлю, которая сидела, опустив голову.

– Слушай, Юль,– сказал я,– последний вопрос.

– Ну?

– Когда он тебе всего доброго пожелал, ты что же, ничего ему не ответила?

– Почему же не ответила?– Юля посмотрела на меня, в её глазах блестели слёзы.

Она грустно улыбнулась, и две слезинки стекли по её щекам.

– Я ему говорю, ты аспиринчика выпей, легче станет!

И мой сон вернулся ко мне.

Нежданный отпуск.

Аспиринчика выпей, аспиринчика…

"Рыжая сказала, чтобы я нашёл человека с таким прозвищем. Но зачем? Что такого он может мне сказать? Кто он вообще такой и как его найти? И, предположим, я нашёл его. Что я ему скажу? Что во сне познакомился с полуголой девушкой, управляющей скарабеями, и она порекомендовала мне пообщаться с ним? Он ещё пошлёт меня куда подальше или скажет, что я больной на голову и, в общем-то, будет прав".

Я ввёл в поисковик предложение "найти в Санкт– Петербурге человека с прозвищем Аспирин". Количество открывшихся ссылок меня поразило. Для успокоения собственной совести я открыл несколько из них, заранее понимая, что этого персонажа мне не найти, даже если в моём распоряжении будет несколько тысячелетий. Сделать такое под силу только тому, кто знаком с самыми потаёнными уголками Сети и хорошо понимает в каком направлении нужно двигаться.

И я знал такого человека.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, я подошёл к Алексу, задумчиво пялившемуся в монитор.

– Слушай, есть разговор.

Не отрывая взгляд от экрана, Алекс сказал:

– Я весь внимания, говори.

– Тут такое дело… в общем, мне нужна твоя помощь. Очень.

– Чувак, ты же знаешь, для тебя хоть розы из-под снега.

– Розы ты для Аллочки оставь,– ответил я. – Возникла ситуация, в которой кроме тебя мало кто сможет разобраться.

– Ты мне льстишь.

Мне стала надоедать эта игра:

– Короче, поможешь или нет?

Алекс посмотрел на меня с улыбкой:

– Есть мнение, что нервные клетки не восстанавливаются. Если подождёшь пять минут, спокойно поговорим.

Я кивнул головой:

– Жду тебя на улице.

Пожелав доброго вечера Аллочке и Юле, я вышел из офиса.

Октябрьский ветер дохнул в лицо смесью опадающих листьев и мокрой земли, которую они покрывали жёлто-красным ковром. Этот аромат смешивался с выхлопными газами толкающихся в пробке на Лесном проспекте машин и кружил голову. Тут и там на чёрном асфальте блестели пятна непросохших луж. Коробка метро ярко светилась в паре сотен метров от нашего офиса, и я подумал, что домой можно поехать под землёй или на маршрутном такси. Я частенько оставлял машину во дворе возле офиса.

– Чувак,– раздался за спиной голос Алекса,– я в твоём полном распоряжении, не томи.

Рядом с метро находилось кафе, которое мы с ним часто посещали после работы, разговаривая на отвлечённые темы. Его, как и меня, дома никто не ждал, и бывало, мы засиживались там до глубокой ночи.

Я кивнул в сторону кафешки:

– Зайдём? Поляна с меня.

Алекс дурашливо скосил глаза к переносице:

– Ого! Дело-то, видать, серьёзное! Пошли!

Людей внутри почти не было, и мы расположились за столиком в самом углу.

– Пиво?– спросил я.– Или чего покрепче?

– Начинать понедельник с чего покрепче было бы верхом неосмотрительности,– заметил Алекс,– парочки пива будет достаточно.

Сделав заказ, я стал размышлять, как повести разговор. Рассказывать о сне не хотелось. Обманывать тоже,– я боялся запутаться. Поэтому начал с главного:

– Мне очень нужно найти одного человека. Он живёт в Питере. Кто такой, я не знаю. Его называют Аспирином.

– Хорошенькое дело,– Алекс потянулся всем телом,– пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

– Вроде того,– подтвердил я.

– По твоей немногословности, чувак, я понимаю, что раскрывать карты ты не собираешься. Это твоё право. Но, позволь тебе заметить: для того, чтобы найти человека в таком городе, как этот, мне необходим хотя бы минимум информации. Возраст, увлечения, сведения о работе и личной жизни. И тому подобное. Чтобы размотать клубок, необходимо потянуть за ниточку. Ниточка у тебя. Дай её мне.

В этот момент официантка принесла бокал пива и очищенные фисташки для Алекса, и стакан яблочного сока для меня. Алкоголь я не употреблял много лет.

Алекс отхлебнул из бокала, и пивная пена смешно повисла на его усах. Я сделал несколько глотков сока.

"Он прав,– подумал я,– нужно, не вдаваясь в детали, дать ему несколько зацепок".

Я постучал ногтем указательного пальца по стенке стакана и сказал:

– Ночью я видел сон. Довольно странный сон, вроде компьютерной бродилки. В нём я встретил человека, и этот человек посоветовал найти мне Аспирина. Якобы, у него есть важная информация для меня. Вот, собственно, и всё.

Алекс сделал большой глоток и кинул в рот несколько фисташек.

– А откуда человек знает, что Аспирин из Питера? Они знакомы? Тогда почему сам не сказал, где его найти?

Так я и знал: Алекс всегда найдёт, за что зацепиться.

– Ну, у этого человека не было времени. Просто сказал и исчез.

Алекс подозвал официантку.

– Красавица,– сказал он ей,– я смотрю, у вас тут курят. Вообще-то это запрещено Законом. Не будете возражать, если я тоже закурю? В таком случае, будьте любезны, принесите пепельницу и повторите пиво.

Официантка послушно ушла выполнять заказ.

Алекс щёлкнул зажигалкой и выпустил в мою сторону большой клуб дыма.

– Чувак, ты темнишь. Мне обидно, что наша дружба подвергается испытанию на прочность из-за какого-то сна. Давай-ка с самого начала и без пропусков. Или я допью пиво, и мы мирно разойдёмся по домам. Что скажешь?

Я отогнал от лица дым, отпил из стакана, почесал голову и сказал:

– Хорошо. Ночью я был в контролируемом сне. В первом подобном сне. До этого не получалось, а тут вдруг вышло. Там была девушка. Рыжая, красивая, лет двадцати пяти, может, чуть старше. Она сказала, чтобы я нашёл этого парня. Говорит, он живёт в Питере и ведёт скрытный образ жизни. Типа, он знает что-то такое, что мне знать тоже необходимо. В плане снохождений.

Он запустил в потолок довольно толстое кольцо.

– Почему сама не сказала, как его найти?– спросил он.

Я убедился, что кольцо не доплыло до люстры, и ответил:

– Уже не было времени. До моего пробуждения оставалось несколько минут.

– А как ты это узнал?

Я понял, что скрыть от него подробности будет очень сложно.

– Я не знал. Это она сказала, узнав, что мой будильник поставлен на семь утра. У неё были часы.

Алекс почти допил второй бокал и закурил новую сигарету.

– Хочешь сказать, она во сне контролирует время?

Увидев мой утвердительный кивок, он запустил новое кольцо. Оно было толще предыдущего и плыло с большей скоростью.

– Крутая дамочка! Она реально красивая?

Перед моими глазами появилось лицо Рыжей, щедро усыпанное веснушками. Это было открытием, во сне я их не заметил.

– Реально,– ответил я.– Дело даже не в красоте. Она такая… такая…

– Опаньки!– Алекс засмеялся.– Ты что, влюбился в девушку из собственного сна? Это же клиника, чувак!

Увидев выражение моего лица, он перестал смеяться и примирительным тоном сказал:

– Всё, всё, не дуйся. Влюбляйся в кого хочешь, дело твоё. Я услышал, что хотел. Давай подытожим. У нас есть его имя, это раз. Он знаком с этой рыжей, это два. Она ходит по снам и советует тебе найти его для расширения кругозора, из чего следует вывод, что он может заниматься тем же самым, это три. И четыре это то, что он живёт в Питере. Согласись, этого не так уж много. Но не решаемых задач не бывает. Бывают те, кто не может их решить!