Текст книги "Советская историография отечественной истории (1917 – начало 1990-х гг.)"

4. ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945 ГГ.)

4.1. Организационно-структурная перестройка исторической науки

Историографическая ситуация периода Великой Отечественной войны характеризуется определенным свертыванием научноисследовательской работы и реорганизацией системы исторической науки в связи с условиями военного времени. Долгое время существовала традиция выделять в истории исторической науки времен войны два периода:

1) 1941 – середина 1943 г., когда в деятельности историков основное место заняла военно-патриотическая работа;

2) вторая половина 1943-1945 г., когда возобновилась научно-исследовательская деятельность.

В современной историографии данная периодизация подвергается корректировке, так как в годы войны научно-исследовательская работа, несмотря на определенные трудности, шла параллельно с военно-патриотической. Они, скорее всего, оказывали воздействие друг па друга. Военно-патриотическая деятельность строилась на прочной научной базе, а научно-исследовательская работа, прежде всего ее проблематика, определялась патриотическими задачами. А. М. Панкратова охарактеризовала их конкретное содержание: «Знание боевых традиций и героического прошлого народов нашей страны чрезвычайно важно и необходимо в настоящих условиях. Воспитание новых поколений в духе этих боевых традиций – одно из оружий, способных ускорить победу над врагом» (Исторический журнал. – 1942. – № 5. – С. 145).

С началом Великой Отечественной войны стала осуществляться перестройка системы исторической науки, составной частью которой явилась эвакуация исторических учреждений, вузов, архивов, музеев в восточные районы страны. Институт истории АН СССР был перебазирован в Ташкент и Алма-Ату, Московский университет – в Ашхабад, позднее – в Свердловск, объединенные Киевский и Харьковский университеты – в Кзыл-Орду.

В трудной обстановке первого года войны были созданы структуры, связанные со сбором материалов по истории борьбы с немецкофашистскими захватчиками, которые стали составной частью реорганизованной исторической науки. В декабре 1941 г. по инициативе секретаря ЦК и МГК ВКП(б) А. С. Щербакова при Московском комитете партии была создана Комиссия по истории обороны Москвы. В 1942 г. при АН была создана Комиссия по истории Великой Отечественной войны, во главе которой встали профессор, начальник Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) Г. Ф. Александров и член-корреспондент АН СССР (позднее академик) И. И. Минц. Сотрудниками комиссии были Г. А. Богуславский, Э. Б. Генкина, И. М. Разгон, А. Л. Сидоров, П. М. Федосов и др. Комиссии по сбору материалов по истории войны были созданы также при ЦК ВЛКСМ, наркомах, в армии и на флоте, в областях, краях и республиках. В 1943-1944 гг. такие комиссии были созданы в освобожденных районах.

Структура исторической науки в годы войны претерпела существенные изменения, связанные с расширением и специализацией сети исторических учреждений. В 1942 г. было признано целесообразным создать Институт славяноведения АН СССР, В 1944 г. – Институт истории искусства АН СССР. Тогда же была создана Археографическая комиссия Института истории АН СССР. В 1943-1945 гг. были сформированы АН Узбекистана, Армении, Азербайджана, Киргизский филиал АН СССР с историческими отделениями.

В первые годы войны произошло некоторое сокращение изданий исторической периодики. Прекратился выпуск журналов «Красный архив», «Пролетарская революция», «Историк-марксист» был слит с «Историческим журналом». Однако при первой же возможности издание исторических журналов возобновлялось на новой основе. Так, в 1944 г. стали выходить «Известия АН СССР. Серия истории и философии».

4.2. Военно-патриотическая работа историков

Военное время поставило перед историками проблемы, связанные с военно-патриотической работой. Одно из ее направлений – научно-пропагандистская деятельность. Постановлением Президиума АН СССР в 1943 г. в освобожденные города (Смоленск, Курск, Харьков) были посланы лекторские группы, в составе которых были А. М. Панкратова, П. М. Дружинин, А. В. Ефимов и др.

Определенные изменения произошли в тематике исследований.

В ней были выделены акцепты, связанные с борьбой России с иноземными захватчиками.

История Древней Руси продолжала привлекать внимание историков, лидером которых в данном направлении был Б. Д. Греков. В 1941 – начале 1942 гг. он подготовил новое издание монографии «Киевская Русь», дополнив ее главой «Военный строй Киевской Руси». В 1942 г. им же была опубликована книга «Борьба Руси за создание своего государства», в которой доказывалась мысль о начале процесса образования государственности у восточных славян в VI в., когда сложился большой военный союз восточнославянских племен во главе с дулебами.

В 1942 г. исполнилось 700 лет со дня Ледового побоища. Этому событию были посвящены научные сессии, выставки, многочисленные публикации историков. Достаточно активно выступали Б. Д. Греков, М. Н. Тихомиров и др. Ими была показана картина немецкой агрессии против русских земель и Прибалтики в XII – XIII вв., раскрыто значение разгрома крестоносцев. Особое внимание при этом было уделено жизни и деятельности Александра Невского.

В связи с деятельностью Ивана III и Ивана IV Грозного изучалось образование Российского централизованного государства. Ивану III были посвящены работы В. Снегирева (1942 г.) и К. Базилевича (1946 г.), из которых первая была признана неудачной из-за слабого отражения роли народных масс. Деятельность Ивана IV Грозного анализировалась Р. Ю. Виппером, С. В. Бахрушиным, И. И. Смирновым.

Книга Р. Ю. Виппера понравилась И. В. Сталину и в годы войны издавалась трижды (1942, 1944, 1945 гг.). Автор рассматривал Ивана IV Грозного как гениального организатора и вождя, который смог понять необходимость радикальных действий по отношению к княжеско-боярской оппозиции и стал их осуществлять. Определенная идеализация царя отмечается и в исследовании С. В. Бахрушина, который основной целью внутренней политики Ивана IV Грозного считал ликвидацию пережитков феодальной раздробленности, а опричнину оценивал как неизбежный этап борьбы за абсолютизм.

В истории России XVII в. внимание исследователей привлекали два сюжета. Первый из них связан с рассмотрением истории нижегородского ополчения 1612 г. и его роли в изгнании польско-шведских интервентов из Москвы (С. В. Бахрушин, А. И. Порусов). Второй был обусловлен разработкой социально-экономической истории (А. И. Яковлев, П. П. Смирнов и др.). Наибольший интерес представляет исследование П. П. Смирновым социально-экономической истории российского города. Тезис же А. И. Яковлева о Московском царстве как «холопьем» государстве был отвергнут большинством историков.

В годы войны был сделан существенный шаг вперед в изучении петровской эпохи, наибольший вклад в который внесли Б. Б. Кафенгауз и В. В. Мавродин. Ими было раскрыто значение реформ Петра I в деле укрепления России, показана его роль как организатора регулярной армии. Достаточно подробно целым рядом авторов была описана история Северной войны 1700-1721 гг.

Среди работ о петровской эпохе можно выделить монографию Б. И. Сыромятникова (1943 г.), вызвавшую серьезную критику. Автор трактовал абсолютизм первой четверти XVIII в. как выражение интересов не только дворянства, но и купечества; писал о феодальной реакции при преемниках Петра I.

Особое внимание было уделено историками военной истории XVIII в. Наиболее интересными были работы К. В. Базилевича и И. И. Полосинова о Семилетней войне 1756-1763 гг. Обращает внимание изучение Н. М. Коробковым деятельности фельдмаршала П. А. Румянцева-Задунайского, с именем которого историк связывал оформление русского военного искусства. Многочисленные работы были посвящены полководческому искусству А. В. Суворова (А. Н. Боголюбов, Г. П. Мещеряков, Л. Г. Бескровный и др.).

В годы войны историки создали ряд содержательных исследований о войне 1812 г. (Л. Н. Бычков, М. Г. Брагин, Н. А. Левицкий и др.). Среди них центральное место занимает труд академика Е. В. Тарле «Нашествие Наполеона на Россию» (2-е изд. М., 1943). Автор создал не только широкую картину нашествия французских войск, но и запоминающиеся образы русских полководцев, руководителей партизанского движения.

В 1942 г. прошли научные сессии, посвященные войне 1812 г. и бородинскому сражению. В своих докладах историки показали глубину стратегического замысла М. И. Кутузова, рассматривавшего действия русской армии под Бородином как оборонительное сражение с возможным перерастанием его в наступление.

В годы войны вышла в свет фундаментальная работа академика Е. В. Тарле «Крымская война», в которой была убедительно показана дипломатическая и военная борьба середины XIX в. Автор обстоятельно описал действия Черноморского флота, борьбy на театрах военных действий, героическую оборону Севастополя. Ему удалось развенчать некоторые высказывания Ф. Энгельса относительно внешней политики России, русской армии и др.

История XIX в. в военные годы практически не изучалась. Исключение составили исследования С. Г. Струмилина, в центре которых оказался вопрос промышленного переворота в России. Он попытался обосновать хронологические рамки переворота – 30-е гг. XIX в. -1860 г. При обсуждении идей академика С. Г. Струмилина возникла дискуссия о характере российской мануфактуры и ее смене фабрикой.

При разработке проблем послеоктябрьской истории основное внимание исследователями было уделено Октябрю и гражданской войне. В 1942 г. вышел в свет второй том «Истории гражданской войны в СССР», авторы которого (И. И. Минц, П. Н. Поспелов, Е. М. Ярославский, Э. Б. Генкина и др.) были удостоены Сталинской премии. Том охватывал события сентября – ноября 1917 г.

В годы Великой Отечественной войны в отечественной исторической науке сложилась ситуация, обусловленная военным временем и политикой партии и правительства, когда все было направлено на достижение гражданского согласия. Отсюда и резкое изменение тематики исследований, обращение к военно-патриотической проблематике и отход от изучения вопросов классовой борьбы.

Список источников и литературы

1. Балашов, В. А. Историография отечественной истории (1917 – начало 1990-х гг.): учебное пособие / В. А. Балашов, В. А. Юрченков. – Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1994. – 190 с.

2. Грылев, А. Советская военная историография в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период / А. Грылев // Военноисторический журнал. – 1968. – № 1. – С. 90-100.

3. Дружинин, Н. М. Эвакуация из Москвы в 1941-1943 гг. / Н. М. Дружинин // Избр. тр. Воспоминания, мысли, опыт историка. – М., 1990. – С. 228-234.

4. Историография истории СССР (эпоха социализма): учебник / под ред. И. И. Минца. – М.: Высш. школа., 1982. – 336 с.

5. Историческая наука России в XX веке. – М.: Научноиздательский центр «Скрипторий», 1997. – 568 с.

6. История России: Вторая половина XIX – XX вв. Курс лекций. / под ред. акад. Б. В. Личмана. – изд. 3-е, доп. – Урал. гос. техн. ун-т. Екатеринбург, 1995. – 352 с.

7. Комков, Г. Д. Вклад академической науки в достижение Великой Победы 1941-1945 гг. / Г. Д. Комков // Советская культура: 70 лет развития. – М., 1987. – С. 164-172.

8. Копылова, О. Н. Центральные государственные архивы СССР в годы Великой Отечественной войны / О. Н. Копылова // Архивы СССР. – М., 1989. – С. 136-142.

5. СОВЕТСКАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 40-Х – СЕРЕДИНЕ 50-Х ГГ

5.1. Условия развития исторической науки и дискуссии послевоенного десятилетия

Победа в Великой Отечественной войне изменила общественно-политическую ситуацию. Возникла объективная необходимость преобразования политического строя, потребность демократизации в стране. Однако существующая командно-административная система не желала идти на уступки. Это привело к усилению репрессий против отдельных руководителей, преследованию людей, побывавших в плену и немецких концлагерях, а также временно оказавшихся на оккупированной немцами территории.

В области идеологии сталинизм вступил в свою новую стадию, дал законченную, логически завершенную тоталитарную систему. Стали систематически организовываться «компании по искоренению». Это были постановления ЦК ВКП(б) (например «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению от 26 августа 1946 г., «О кинофильме "Большая жизнь"» от 4 сентября 1948 г.), редакционные статьи газет «Правда», «Известия», «Культура и жизнь» (например, статья в «Правде» от 13 февраля 1953 г. М. Бубеннова «О романе В. Гроссмана «За правое дело»). Печальную известность получило постановление ЦК ВКП(б) «О журналах "Звезда" и "Ленинград"», запретили вторую серию фильма С. Эйзенштейна «Иван Грозный».

Во второй половине 40-х – начале 50-х гг. в атмосфере культа личности И. В. Сталина чисто догматически были поставлены вопросы о чистоте марксизма, борьбе с отступниками в истории и других общественных науках. Проводились кампании пpoтив «объективизма» и «буржуазного космополитизма». В 1948 г. обстановка в советской науке резко ухудшилась. Резкой критике была подвергнута «Русская историография» П. Л. Рубинштейна. После известной сессии ВАСХНИЛ во всех областях знания стали выискиваться «реакционеры», «сторонники буржуазной идеологии». Подобные обвинения, например, был предъявлены А. И. Андрееву в связи с его работами о Петре Великом.

В 1950 г. газета «Правда» начала дискуссию по вопросам языкознания, в которой принял участие И. В. Сталин. Она привела к фактическому разгрому школы академика П. Я. Марра и его «учения о языке». Ее положительными моментами были отказ от идеи классовости языка и обращение внимания к проблемам формирования наций и народностей. Следом за языковыми проблемами по инициативе И. В. Сталина были обсуждены вопросы политической экономии, поставлены вопросы характеристики современного капитализма, построения социализма и перехода к коммунизму. Итог дискуссии по политической экономии подвел сам И. В. Сталин, опубликовав в 1952 г. книгу «Экономические проблемы социализма в СССР». Она стала эталонной для историков при оценке тех или иных явлений советской истории. Например, И. В. Сталин определил производственные отношения крестьян накануне коллективизации как капиталистические. Подобная трактовка с известной модернизацией сразу же вошла в ряд монографий и учебники.

В 1953 г. умер И. В. Сталин, в руководстве партии и страны произошли изменения, которые были явным и однозначным сигналом того, что «сталинская эпоха» закончилась. Появилось убеждение, что тоталитарная система будет разрушена и что общество находится на пороге прогрессивного обновления. Однако идеология продолжала оставаться под жестким партийным контролем, свидетельством чему служит целый ряд документов: 1954 г. – тезисы ЦК КПСС о 300летии воссоединения Украины с Россией; 1955 г. – тезисы Института Маркса – Энгельса – Ленина при ЦК КПСС «Пятьдесят лет первой русской революции»; 1956 г. – постановление ЦК КПСС к 100-летию со дня рождения Г. В. Плеханова; 1957 г. – постановление ЦК КПСС к 40-летию годовщины февральской и Великой Октябрьской социалистической революции; постановление ЦК КПСС об издании Полного собрания сочинений В. И. Ленина.

Показателем того, что партия не намерена отказываться от «руководства» исторической наукой, можно считать постановление ЦК КПСС от 9 марта 1957 г. «О журнале "Вопросы истории"», в котором подчеркивалось значение принципа партийности в исторических исследованиях. А редакция журнала во главе с А. М. Панкратовой и Э. Н. Бурджаловым обвинялась в уступках проявлениям буржуазной идеологии.

В сложной историографической ситуации проходила одна из наиболее интереснейших дискуссий тех лет – о периодизации феодальной и капиталистической формаций, в центре которой оказался вопрос о критериях хронологических рамок внутри общественно-экономического строя. Достаточно четко определились следующие точки зрения:

1) критериями периодизации внутри формации следует считать факты социально-экономического развития (К. В. Базилевич);

2) вехи хронологических этапов внутри формации определяются факторами политической надстройки общества – классовой борьбы (Н. М. Дружинин), политической истории (И. И. Смирнов);

3) периодизация феодальной и капиталистической формаций должна опираться на совокупность факторов социально-экономической и политической истории (Л. В. Черепнин, В. Т. Пашуто, А. В. Предтеченский).

Дискуссия вскрыла слабые и спорные моменты общей концепции отечественной истории и способствовала дискуссионному обсуждению частных проблем.

5.2. Изучение проблем дореволюционной отечественной истории

Историки второй половины 40-х – середины 50-х гг. достигли наиболее ощутимых результатов при рассмотрении вопросов отечественной истории дооктябрьского периода. Как и прежде, в центре их внимания находились проблемы происхождения феодального строя на Руси. Исследователи сходились во мнении о феодальной основе Киевского государства, однако вопрос о темпах и формах феодализации решался по-разному.

В 1946 г. Б. Д. Греков опубликовал свое капитальное исследование «Крестьяне на Руси», в 1949 и 1953 гг. переиздал монографию «Киевская Русь». В совокупности эти труды излагали его видение проблемы. По мнению Б. Д. Грекова, восточнославянское общество пришло к феодализму, минуя рабовладельческую формацию. Феодальные отношения, утвердившиеся на Руси примерно в XI в., привели к глубоким социальным изменениям, в первую очередь, внутри основного производительного класса. Б. Д. Греков углубил выдвинутые им ранее положения о двух категориях смердов – зависимых от отдельного феодала и эксплуатируемых феодальным государством.

В работах С. В. Юшкова «Общественно-политический строй и право Киевского государства» (1949 г.) и «Русская Правда» (1950 г.) излагался иной подход, суть которого заключалась в признании Киевской Руси обществом не феодальным, а переходным от первобытнообщинного строя к классовому, где соседствовали три уклада: феодальный, рабовладельческий и первобытнообщинный. В целом общественно-политический строй Киевской Руси расценивался как феодальное, или «варварское», государство.

Новые аспекты генезиса феодализма были исследованы М. Н. Тихомировым в монографии «Древнерусские города» (1946 г.), в которой была показана органическая связь между феодальными отношениями и ростом городов.

Иной аспект поднятой темы разработал Б. А. Рыбаков, в 1948 г. выпустивший книгу «Ремесло Древней Руси». Им были раскрыты такие вопросы, как технический уровень ремесла, экономическая структура ремесленного производства, районы его распределения и т. п. Он предполагал, что процесс генезиса феодализма уходит в глубь веков, в более ранние времена, чем это было принято считать.

Археологические исследования, связанные с гипотезой Б. А. Рыбакова, позволили во время дискуссии о периодизации передвинуть дату утверждения феодализма на Руси с XI на IX век. Многие историки стали считать, что дофеодальным обществом была не Киевская Русь, а антский союз племен VI века. К такому выводу склоняется и Б. Д. Греков, заявив, что государство с центром в Киеве не могло возникнуть без соответствующего базиса.

Существенные успехи были достигнуты при исследовании культуры Киевской Руси. Сложилось два подхода к этому историческому явлению. Первый связан с анализом литературных памятников, определением культурно-исторического значения древнерусской литературы (Д. С. Лихачев). Второй базировался на археологическом материале. Стоит отметить, что в эти годы были произведены выдающиеся археологические исследования. В 1951 г. в Новгороде экспедицией под руководством А. В. Арциховского была обнаружена первая в истории науки берестяная грамота. Смоленской экспедицией под руководством Д. А. Авдусина был найден сосуд с древнейшей русской надписью (X век). Находки археологов перевернули представления о грамотности и письменности в Древней Руси.

Своеобразным продолжением военно-исторической тематики, сложившейся в годы войны, явились работы Б. Д. Грекова и А. Ю. Якубовского о Золотой Орде (1950 г.) и В. Т. Пашуто об Александре Невском и борьбе русского народа за независимость в XIII в. (1951 г.). Различные аспекты внешнеполитического положения Руси были отражены в работах В. В. Мавродина.

Важнейшей проблемой, исследуемой во второй половине 40-х – середине 50-х гг., был процесс образования и развития Русского централизованного государства. В 1946 г. журнал «Вопросы истории» начал дискуссию по данной проблеме. Первым выступил П. П. Смирнов, который попытался отыскать социально-экономические предпосылки образования централизованного государства в уровне развития производительных сил XIV – XV вв. Он утверждал, что в начале XIV в. московские князья для выплаты ордынской дани стали проводить политику расширения и улучшения сельскохозяйственного производства, что привело к «аграрному перевороту». Подобные изменения в базисе, по мнению П. П. Смирнова, привели автоматически к трансформации надстройки. С резкой критикой подобных утверждений выступили В. В. Мавродин, С. В. Юшков, К. В. Базилевич, показавшие ложность тезиса об «аграрном перевороте в XIV в.

Дискуссия 1946 г. способствовала углубленному рассмотрению ряда общих социально-экономических проблем, в ходе которого утвердилось мнение о зарождении товарно-денежных отношений в конце XV в. и их развитии в XVII в. до степени образования всероссийского рынка (Б. Д. Греков, С. В. Бахрушин). Через его призму рассматривалась и история русского города, который, по мнению исследователей, с конца XV в. начал освобождаться от феодального гнета и превращаться в ремесленно-торговый центр.

В конце 40-х – начале 50-х гг. стала складываться иная точка зрения на социально-экономическое развитие русских земель эпохи феодализма. Ее оформление связано с выходом в свет работ Л. В. Черепнина, М. П. Тихомирова, Б. А. Рыбакова. Им удалось показать, что товарное обращение возникло раньше конца XV в. и существовало уже в Киевской Руси. Кроме того, они доказали, что понятие рынка связано с товарным производством, а не с товарным обращением. Поэтому XVII в. следует рассматривать не как завершение, а как начало формирования всероссийского рынка.

В складывании нового понимания истории России периода феодализма особую роль сыграл Л. В. Черепнин, издавший фундаментальную двухтомную монографию «Русские феодальные архивы XIV – XV вв.» (1948-1951 гг.). Им была дана обобщающая картина социально-экономического развития русских земель в процессе объединения. В качестве социально-экономических предпосылок объединительной политики он предложил рассматривать рост крепостнических отношений в XIV – XV вв. и зарождение поместной системы. Политика же отражала, в трактовке Л. В. Черепнина, стремление феодалов к созданию сильной государственной власти, способной удержать в повиновении непосредственных производителей. Сам процесс образования централизованного государства был ускорен потребностями обороны от внешних врагов.

Мысль Л. В. Черепнина о неразрывной связи объединительного процесса с внешней политикой была обоснована и развита в работах К. В. Базилевича об отношениях Российского государства с соседями во второй половине XV в. (1952 г.) и А. А. Новосельцева о борьбе России с татарами в первой половине XVII в. (1948 г.).

Особое место в отечественной историографии периода феодализма второй половины 40-х – середины 50-х гг. занимает литература об эпохе Ивана IV Грозного (С. В. Бахрушин, И. И. Смирнов, С. Б. Веселовский, П. А. Садиков и др.). Авторы указывали на историческую обусловленность реформ середины XVI в. и все заметнее идеализировали Ивана IV Грозного.

В конце 40-х – начале 50-х гг. продолжились давние споры по поводу генезиса капитализма в России, в ходе которых с наибольшей остротой встал вопрос о мануфактурном производстве. Точки зрения оказались различными:

1) С. Г. Струмилин утверждал, что мануфактурное производство по природе своей может быть только капиталистическим, а применение принудительного труда на русских мануфактурах XVII – XVIII вв. принципиально ничего не меняет;

2) Н. Л. Рубинштейн считал мануфактуры XVII – первой половины XVIII в. явлением крепостническим, генезис капитализма он относил к более позднему времени;

3) Е. И. Заозерская, исследуя мануфактуры петровского времени, усмотрела в них лишь ряд черт, свойственных капитализму.

В более общем виде эти проблемы были сформулированы в 1954 г. М. В. Нечкиной в докладе о «восходящей» и «нисходящей» стадиях феодальной формации. «Восходящей» стадией она назвала эпоху, когда производственные отношения соответствуют производительным силам, а «нисходящей» – когда наметилось несоответствие между ними. В качестве хронологической грани феодализма и капитализма в России она назвала XVII в., когда появились первые мануфактуры. Многие исследователи выступили с критикой подобных утверждений. Например, Н. М. Дружинин утверждал, что феодализм не исчерпал себя в XVII в. и развивался по восходящей линии до 60-х гг. XVIII в.

При разработке проблем социально-экономической истории XIX в. основное внимание было уделено исследованию истории крестьянства и сельскохозяйственного производства. Наибольший вклад в изучение данных вопросов внес Н. М. Дружинин, выпустивший двухтомное исследование о государственных крестьянах и реформе П. Д. Киселева (1946-1958 гг.). Он проанализировал всю систему «государственного феодализма», охарактеризовал ее изменение в ходе социально-экономического развития. Помещичье крестьянство рассматривалось в работах К. Н. Щепетова, Е. И. Индовой, И. Д. Ковальченко, И. М. Катаева, К. В. Сивкова. Классовая борьба в деревне анализировалась Я. И. Линковым, М. Е. Найденовым и др.

Особо нужно отметить разработку проблем промышленного развития России. Появились работы по отдельным отраслям промышленности: С. Г. Струмилин – черная металлургия, К. А. Пажитнов – текстильное производство, П. М. Лукьянов – химическая промышленность.

Во второй половине 40-х – середине 50-х гг. вышли в свет первые обобщающие работы по социально-экономическому развитию страны в XIX в. (П. И. Ляшенко, П. А. Хромов). Закономерным продолжением данной тематики стало изучение аналогичных вопросов эпохи империализма. Литературу по проблемам истории промышленности конца XIX – начала XX в. принято делить на три группы.

1. Работы по истории крупной промышленности России, позволившие в основных чертах представить общую картину промышленного развития дореволюционной России и создавшие предпосылку для изучения монополистического капитализма.

2. Работы по экономике России в годы первой мировой, источниковая база которых включала целые комплексы ранее не использовавшихся документов и материалов.

3. Работы по истории банковских и промышленных монополий в России.

В литературе по истории аграрного строя России периода империализма во второй половине 40-х – середине 50-х гг. преобладали исследования экономистов, которые исходили из положения о полной победе капитализма в сельском хозяйстве России в последнем десятилетии XIX в. Работы историков, как правило, были посвящены регионам страны. Среди них можно выделить работу А. В. Шапкарина о столыпинской аграрной реформе (1954 г.). При этом наметился новый подход к изучению преобразований. С одной стороны, исследовалось положение не выделявшихся на хутора и отруба крестьян, с другой – стали обобщаться данные по регионам, в которые направлялись основные потоки переселенцев из Европейской России, а в связи с этим анализировались последствия процесса колонизации.

Особым направлением историографии данного периода было изучение истории революционного движения. В этот период произошел окончательный отход от плехановской трактовки освободительного движения с абсолютизацией западноевропейского влияния на русскую общественную мысль. Общественная мысль России стала рассматриваться теперь изолированно, и в результате переоценивалась степень ее зрелости. В частности, наследие А. Н. Радищева стало рассматриваться теперь вне связи с общеевропейским историческим процессом.

Существенный шаг вперед был сделан в изучении движения декабристов, в разработке проблем которого приняли участие Н. М. Дружинин, Б. Е. Сыроечковский и др. Наиболее значительные исследования принадлежали М. В. Нечкиной. Их своеобразным итогом была вышедшая в 1955 г. монография «Движение декабристов». В ней декабризм рассматривался в целом, как единое по своей классовой основе и идейной направленности движение.

Отход от плехановских оценок стимулировал разработку темы о В. Г. Белинском, центральной для понимания идейных процессов 3040-х гг. XIX в. Несомненным вкладом в изучение данных проблем явились работы В. С. Нечаевой и М. Я. Полякова.

Определенные шаги были сделаны в изучении рабочего движения в России. Наиболее интересной является вышедшая в 1950 г. небольшая работа Ю. З. Полевого, который провел сравнительное изучение возникновения движения рабочих в России и странах Западной Европы и попытался выявить характерные черты начального этапа развития движения российского рабочего класса. В 1954 г. вышла книга Б. С. Итенберга об истории «Южнороссийского союза рабочих». В работах середины 50-х гг. был приведен существенный материал по связи рабочего движения с социал-демократией (Ю. З. Полевой, И. Н. Васин, А. С Рослова).

В историко-партийной науке второй половины 40-х – середины 50-х гг. достаточно рельефно просматривается ее специфика. С 1946 по 1955 гг. в стране было издано около 700 работ по истории партии и более 2 тыс. названий партийной публицистики. Появился новый вид работ – публикации стенограмм лекций по истории партии. С конца 40-х гг. началось издание серии брошюр «Съезды и конференции ВКП(б)». Среди монографических разработок по истории партии можно выделить книги О. В. Варенцовой «Северный рабочий союз и Северный комитет РСДРП» (1948 г.), И. В. Никитина «Первые рабочие союзы и социал-демократические организации в России» (1952 г.). В массе своей историко-партийные работы носили фактологический характер, причем достаточно часто подбор фактов был тенденциозен.

Характерной чертой литературы второй половины 40-х – середины 50-х гг. был интерес к истории первой российской революции 1905-1907 гг. Особое внимание уделялось событиям в национальных районах страны. Институт истории АН СССР издал два сборника статей по данной тематике под редакцией А. М. Панкратовой и А. Л. Сидорова (1949, 1955 гг.). В ознаменование 50-летия революции были изданы произведения В. В. Воровского, Ф. Э. Дзержинского, Б. М. Кнунянца, воспоминания Е. Д. Стасовой, М. Н. Лядова, О. Пятницкого, М. И. Васильева-Южина, И. В. Шаурова и др.