Текст книги "Единокровные. Киносценарии и пьесы"

– Я не хочу туда! – кричит Наташа и тут же приходит в себя. Звучащая за дверью на балкон, музыка подсказывает ей, что опера еще не закончилась.

Она приоткрывает дверь и с дикой ревностью разглядывает девочку, спящую на плече у Алекса, который приобнял девочку за плечо. Она кусает губы и возвращается на свое место. Алекс сидит молча, не шелохнувшись, и не обращая на Наташу внимания.

Она пытается взять его за локоть, но он отталкивает ее руку, даже не поворачивая к ней головы.

– Тебе не стыдно?! – шепчет Наташа.

– Ты о чем? – улыбается Алекс. Травиата в это время рыдает на сцене.

Наташа тоже молча плачет. Алекс становится серьезным, хотя и не поворачивает к ней головы.

– Я тебе уже не нужна?! – шепчет Наташа.

– Ну, почему же! – шепчет Алекс, осторожно разглядывая лицо девочки, спящей у него на плече.

– Тебе нужна она, а не я, – с надрывом шепчет, будто шипит Наташа.

– Осторожно, ты ее разбудишь, – морщится Алекс.

И Наташа с плачем покидает балкон уже во второй раз.

– Сумасшедшая! – шепчет вслед ей Алекс, и с нежной улыбкой утыкается в волосы спящей девочки.

Сцена 25.

Поздний вечер. Алекс везет девочку на машине домой после оперы.

– А где Наташа?! – спрашивает девочка.

– Ума не приложу, где, да и прикладывать, если честно, не очень-то и хочется!

– Честно говоря, я боюсь ее, – признается девочка

– А она тебя боится, – смеется Алекс.

– Но так не должно быть, – хмурится девочка, – разве хорошо, когда два человека так сильно ненавидят друг друга?

– Конечно, это не хорошо, – вздыхает Алекс, – но и бояться этого так сильно, – совершенно напрасно!

– Лучше бы она куда-нибудь уехала, и больше никогда оттуда не возвращалась! – грустно всплакнула девочка.

– Да, ты еще совсем ребенок, вот и выдумываешь себе, Бог знает, что! – возмущается Алекс.

А я тебе говорю, что я чувствую беду, и ее с собой принесет именно она, твоя бывшая любовница! Неужели нельзя с ней как-нибудь расстаться?!

– Отправить в длительный отпуск на Канары?! – шутя спросил ее Алекс.

– Не знаю! Я ведь, конечно, еще очень маленькая для тебя! – обиделась девочка.

– Ну, ладно, не обижайся! – приобнял ее за плечо Алекс, – всегда можно что-то придумать!

– Например, чью-то смерть, – таинственно прошептала девочка.

– У тебя тоже, что ли крыша едет, – устало вздохнул Алекс, – да уж, ревность коварная штука! Однако я надеюсь, что вы не станете с ней убивать себя из-за ревности!

– Я-то может, и нет, а вот она, не знаю – не знаю!

– Ладно, перестань болтать чушь, – рассердился Алекс, – я Наташу знаю очень давно!

– Ну и что, что ты ее знаешь давно?!

– А то, что она не совсем испорченный человек!

– Ну, ладно утешил, – повеселела девочка и поцеловала Алекса в щеку.

Сцена 26.

Ночь. Алекс лежит на кровати в своей комнате и никак не может уснуть, и ворочается с боку на бок. Наконец он встает и выходит из комнаты. В коридоре у двери в комнату девочки он видит Наташу, одетую в длинную белую ночную сорочку, которая держит в руке что-то длинное, черное, похожее на палку или нож. Залитая вся лунным светом, и молча стоящая у окна, с длинными распущенными волосами, Наташа похожа на приведение.

– Что ты тут делаешь? – спрашивает ее шепотом Алекс.

– Ничего, – дрожащим шепотом отвечает Наташа.

– А что у тебя в руке? – спрашивает Алекс.

– Неважно! – уже злым криком отвечает Наташа.

Тогда Алекс вырывает у нее из руки нож, который он уже разглядел, поднеся к окну.

– Ты, что, с ума сошла?!

– Да, я просто шла на кухню, и мне показалось, что там кто-то есть, – прошептала она.

– Ну, конечно, там Маша, и сейчас она спит, – неудовлетворенный ее ответом, раздражается Алекс.

– А мне показалось, что там кто-то ходил, и ходил в тяжелой обуви, громыхал подошвами, – усмехнулась Наташа.

– Ты шутишь?!

– Нисколько!

Алекс входит в комнату девочки и включает свет.

– Ну, что вам нужно, я сплю, – недовольно говорит еще не совсем проснувшаяся девочка, глядя на Алекса с Наташей.

– Извини, – Алекс прячет нож в карман халата и, силой схватив запястье правой руки Наташи, уводит ее за собой из комнаты, выключая свет.

Он выводит Наташу из дома в сад, и в саду отвешивает ей несколько пощечин, одновременно сотрясая ее, держась рукой за длинный ворот ночной сорочки

– Не смей приближаться к ней, – кричит он.

– Да, не виновата я ни в чем, идиот, – кричит в ответ Наташа.

Наконец Алекс отпускает ее и уходит в дом.

К плачущей Наташе приближается дог, который ложится возле нее и лижет ее ноги.

Сцена 27.

Ночь. Алекс лежит на кровати. Ему снится сон. Он идет под куполом цирка по протянутому канату. На его плечах стоит веселая улыбающаяся девочка. Внизу оркестр играет туш, и весь зал им рукоплещет. Алекс смело идет по канату, девочка, стоящая на его плечах, машет руками как птичка и смеется. В этот миг канат неожиданно начинает качаться. Алекс начинает терять равновесие, и девочка с диким криком начинает тоже терять равновесие.

Весь зал в страхе ахает. Алекс видит на другом конце приподнятой люльки Наташу, которая со злорадной улыбкой раскачивает канат.

– Что ты делаешь, сука! Прекрати! – орет Алекс Наташе, но та еще сильнее раскачивает канат, и девочка падает с его плеч. Он хватает девочку за ногу и пытается ее удержать, но падает сам и с криком выпускает ногу девочки. Весь зал взрывается криком.

Плачущий Алекс висит под куполом цирка, держась руками за канат, а внизу на ярко алом ковре распростерто тело девочки.

– Нет! Нет! Нет! – кричит Алекс и просыпается, и тут же успокаивается видя в окне яркое солнце и слыша за окном громкий лай любимого им Рэя.

– Доброе утро! – вошла с сердитым выражением лица Наташа.

– Почему ты здесь?! Я еще не оделся! – рассердился Алекс.

– Твоя деточка вылила ведро черной краски на Рэя, и он просто чудом не разорвал ее на части! – язвительно усмехнулась Наташа.

– С ней все в порядке?! – испуганно спросил Алекс.

– А почему ты не хочешь спросить, все ли в порядке с собакой?!

– По-моему гораздо важнее судьба Маши, а не Рея. Так что с Машей?!

– Она-то убежала в дом и спряталась в дом, а вот у Рэя, кажется, повреждены серьезно глаза, – вздохнула Наташа, и тут же громко добавила: И когда ты эту тварь выкинешь из дома?!

– Прекрати разговаривать со мной в таком тоне! – оскорбился Алекс, вставая с постели и прикрываясь одеялом, – а сейчас оставь меня»! Уходи! Уходи! Чего вылупилась-то?!

– Сумасшедший! – заплакала Наташа и выбежала из комнаты.

Сцена 28.

Алекс быстро одевается и вбегает в комнату девочки. Одетая девочка лежит на кровати лицом вниз, на животе и громко рыдает.

– Что случилось?! – спросил ее Алекс.

– Эта гадина, попросила меня поднять ведро с краской по лестнице на чердак хозблока, через окно, а когда я стала подниматься по лестнице, опрокинула меня вместе с лестницей и краской на собаку, и я еле-еле убежала. Собака вся в краске, и у нее еще весь бок в крови, и, кажется, поврежден лестницей, – сквозь слезы прошептала девушка.

– И кто из вас лжет, ума не приложу, – огорченно вздохнул, присев к ней на кровать Алекс.

– Ты думаешь, что я лгу?! – возмутилась девочка, приподнимаясь с кровати.

– Она говорит одно, ты другое, а что мне делать?! – нахмурился Алекс.

– Не знаю, – вздохнула девочка.

– Вот и я ничего не знаю, – Алекс погладил ее по голове, по волосам и тут же встав, отвернулся к окошку.

– Не к добру все это, – вздохнула девочка.

– Да, ладно, мало ли чего не бывает, – попытался успокоить ее Алекс.

– Ты так говоришь, потому что не можешь выбрать из нас того, кто тебе нужен, – девочка серьезно поглядела на Алекса.

– Надо же какая взрослая, – попытался улыбнуться Алекс.

– Или я, или она! – крикнула, выглянув из-за двери, Наташа.

– Так что же ты не уходишь-то?! А нервы мне все портишь?! – крикнул в ответ Алекс, но голова Наташи уже исчезла за дверью.

– Ну, я же говорила тебе, что все равно тебе придется сделать выбор, – обрадовано прошептала девочка.

– Нет, ни придется, – Алекс с вызовом поглядел на девочку, – я в этом доме хозяин, и я не собираюсь никого из вас выкидывать на улицу. Ты знаешь, что сказал Антуан Сент-Экзюпери? Он сказал, мы в ответе за прирученных нами. Так вот Наташу я также, как и тебя, приручил! Когда я взял ее к себе, ей было только девятнадцать лет, а сейчас ей уже двадцать семь! И мы давно уже любим друг друга!.

– И она ни разу не рожала от тебя?! – краснея, прошептала девочка.

– Два года назад у нее была внематочная беременность. У нее удалили матку и два яичника, и теперь она бесплодна!

– И поэтому ты завел меня, – с презрением ухмыльнулась девочку, – как зверушку взял и приютил!

– Я тебя взял как приемную дочь – тяжело вздохнул Алекс, а Наташу я люблю, и если тебе здесь не нравится, ты можешь идти на все четыре стороны!

– А ты, наверное, хотел бы, чтоб я за все ее подлости лизала ей жопу?! – съязвила девочка.

– Зря ты так, она хорошая, просто у нее часто бывает депрессия. А так она совсем даже ничего.

– Это «ничего» когда нибудь убьет нас вместе с тобой! – зарыдала девочка.

– Успокойся и перестань – поморщился Алекс, – я ведь люблю вас и одинаково вам желаю добра!

– Черта с два! – девочка плюнула на пол, а потом растерла свой плевок.

– Вот так всегда, – устало вздохнул Алекс, разговаривая в зеркале с самим собой, и уже выходя из комнаты.

Сцена 29.

Наташа моет в ванной жалобно скулящего Рэя. Рядом стоит Алекс.

– А с чего ты взяла, что он ослеп?! – спросил он Наташу, внимательно разглядывая морду Рэя, будто с немым упреком глядящего на него.

– А я тебе и не говорила, что он ослеп, – обиженно взглянула на него Наташа.

– Ну, да, – смутился Алекс, – но вообще, как я погляжу, он в полном порядке!

– Ты хоть помнишь, когда ты мне его подарил?! – насупилась Наташа, смывая с Рэя остатки шампуня из душа.

– Да какое это имеет значение?!

– Для меня имеет, ты его мне подарил после того, как я стала бесплодной из-за тебя! И он теперь для меня как ребенок, – плачущая Наташа поцеловала Рэя в лоб, а Рэй в ответ лизнул ее в щеку, – и вообще, тебе давно уже плевать на меня!

– Опять старая песня! – покачал удрученно головой Алекс, – и почему вам все неймется-то?! Она убеждает меня, что ты ее выживаешь из дома, ты, наоборот, хочешь внушить мне, что она мерзость из мерзостей! Когда же вы будете, наконец, людьми, и когда я вас смогу одинаково любить и уважать?!

– Да, не уважения мне от тебя хочется, Лешечка, а любви, самой настоящей любви! – Наташа попыталась обвить шею Алекса руками, но он увернулся и вышел из ванной.

– Сукин ты сын! Извращенец! Педофил! – закричала за дверью Наташа.

– И почему ты от нее не избавишься?! – усмехнулась в коридоре Алексу девочка, уловив его запуганный взгляд.

– Оставьте меня, пожалуйста, в покое! Вы все! Все сумасшедшие! – крикнул Алекс. Потом выбежал из дома и сев в свой джип, рванулся по дороге, поднимая вокруг себя пыль.

Сцена 30.

– Вы не имеете права, я все Алексу скажу! – кричала девочка. Она лежала на кровати с оголенной попой и приподнятым кверху платьем, а Наташа, засучив рукава, с безумным наслаждением била ее ремнем по уже окровавленной попе.

– Он вас выгонит! – продолжала кричать девочка.

– Молчи, дрянь! – Наташа с остервенением продолжила свое дело.

Неожиданно девочка и на самом деле замолчала.

– Ну, ладно, теперь с тебя вполне хватит, – с удовлетворением оглядев ее окровавленную попу, Наташа бросила ремень, и пошла в ванную мыть руки.

Девочка быстро вскочила и, подбежав к ванной, закрыла дверь на щеколду, а потом выключила свет в ванной.

– Открой сейчас же! – закричала через дверь Наташа.

– Ага, прямо счас, взяла и разбежалась! – засмеялась в ответ девочка.

– Вот, дура, тебе же хуже будет!

– Не дождешься, и сама ты дура, да еще какая дура! – девочка развеселилась и стала весело прыгать возле двери.

В дом входит Сэм. Он слышит шум на втором этаже и поднимается. Видит, что девочка закрыла Наташу и, отвесив ей пару затрещин, выпускает Наташу из ванной.

– Вот, сволочь, – говорит Наташа, глядя на плачущую девочку.

– Еще, какая, – соглашается с ней Сэм, с неодобрением разглядывая плачущую девочку.

– И зачем он ее подобрал, неужели ему меня мало, – пожаловалась Наташа Сэму.

– А черт его знает, – почесал затылок Сэм, – наверное, у него крыша поехала!

– Да она у вас самих поехала, – закричала рассерженная девочка.

Наташа бросается на нее опять с ремнем.

– Подожди, не надо, – останавливает ее Сэм, и что-то со злорадной улыбкой шепчет угрюмой Наташе на ухо, и та постепенно расцветает, с неожиданной зловещей улыбкой, разглядывая девочку.

– Да, что вы задумали-то?! – с испугом жмется в угол девочка.

– Да, так, ничего, – пожимает плечами посмеивающийся Сэм.

Вскоре подъезжает Алекс на джипе и они идут его вместе встречать.

Алекс обнимает Сэма, с пристальным вниманием поглядывая на плачущую девочку и угрюмую Наташу, покусывающую губы.

– Что-то все же случится, – шепчет он Сэму.

– Ты о чем? – спрашивает его Сэм.

– Да видишь, между ними кошка пробежала, – кивнул в сторону Наташи и девочки Алекс.

– Ну, может, еще помирятся, – засмеялся Сэм. По его виду видно, что он говорит неискренно и часто подмигивает Наташе, ободряя ее своей хитрой улыбкой.

– И за что мне все это! – кричит Наташа и с плачем убегает.

Алекс и не думает ее догонять. Он подводит Сэма во дворе дома к вольеру с Рэем, и объясняет тому историю с ведром и собакой. Сэм его внимательно слушает, а потом, воспользовавшись тем, что девочка тоже ушла в дом, говорит Алексу: Бросил бы ты ее, друг!

– Ты про кого? – опешил Алекс.

– Ну, конечно же, про эту юную бестию!

– Не могу, – кривится Алекс, – я уже к ней привык, я даже полюбил ее!

– Ну, ты и скажешь, – усмехнулся Сэм.

– Что не веришь, – сощурился на него Алекс, – а зря!

– А как же Наташа?!

– Все, что было, все вмиг сплыло и прошло, – вздохнул Алекс.

– Ну, это ты зря, – вздохнул Сэм, закуривая, – Наташа замечательная девушка, и потом, она именно из-за тебя стала бесплодной!

– А мне что теперь, прикажешь, всю жизнь из-за этого ее терпеть, – выпалил шепотом Алекс.

– Ну, не знаю, – Сэм смотрит на Алекса с явным осуждением, хотя и не говорит этого.

– Вот и ты, Брут, – с подозрением взглянул на него Алекс.

– Можешь не волноваться, – улыбнулся Сэм, – я на твою личную жизнь не посягаю! Делай, что хочешь!

– Хоть на этом спасибо, – Алекс жмет ему руку, но их рукопожатие с настороженными взглядами похоже на откровенное лицедейство.

– Я знал, что тебе всегда нравилась Наташа, – задумчиво говорит Алекс, отнимая свою руку от руки Сэма.

– А я этого и не отрицаю, – вздыхает Сэм, – только она тебя любит!

– А ты завидуешь, – усмехнулся Алекс.

– Нисколько, – Сэм опять смотрит на Алекса с улыбкой, в которой явно проступает внутреннее напряжение, – извини, но мне уже пора!

– Такое ощущение, что ты приехал только из-за Наташи, – говорит Алекс.

– А ты ревнуешь?! – сверлит его взглядом Сэм.

– Ладно, езжай, – хлопает его плечу Алекс, – езжай, а то мне надо побыть одному!

– Ты меня даже не спросишь, как прошла сделка?! – удивляется Сэм.

– Я тебе полностью доверяю, и этого вполне достаточно, – Алекс уже не улыбается, глазами он молит Сэма побыстрее уехать.

– Все прошло нормально. Деньги переведены на счет…

– Я тебе верю! – крикнул ему в лицо Алекс, – и езжай! Делай, доделывай свои дела!

– Алекс, ты случаем не рехнулся, – попытался улыбнуться Сэм.

– Я говорю тебе русским языком, уезжай отсюда!

– Ну, ладно, я поехал, ты только не нервничай! – Сэм быстро выходит из сада по дорожке к своему белому «мерсу». Неожиданно со стороны парка, к нему подбегает Наташа и что-то шепчет Сэму на ухо. Он обнимает ее, на прощанье целует в щеку и уезжает.

– Так вот и проходит нелепо вся жизнь, – говорит сам себе Алекс. Постепенно его начинает бить дрожь, и он падает на землю, кусая себе зубами руку, из-под пальцев течет кровь. По небу несутся сумасшедшие облака, и звучит «Ария» Баха.

Сцена 31.

– Сегодня вроде неплохой день, – Алекс глядит на солнце в небе, и пьет на веранде за столиком пиво, взглянув на вошедшую на веранду Наташу.

– Твоя стерва чуть не убила Рэя! – сказала Наташа с вызовом.

– Чем?!

– Садовой лестницей!

– Надеюсь, никто не пострадал, – улыбнулся Алекс, думая, что Наташа упоминает недавний случай с Рэем.

– Ну, как же, – усмехнулась Наташа, – разве Рэй такое ей смог бы еще раз простить?!

Алекс уже не слушает Наташу, он убегает с веранды в сад. Долгое время он рассеянно бродит по саду, прислушиваясь к птичьему пенью, пока, наконец, не слышит судорожный всхлип. Он тут же бросается на звук, и видит девочку, лежащую возле вишни. На ней разорвано платье, и все лицо сильно залито кровью. Все руки в рваных ранах.

– Боже мой, девочка моя, – Алекс бережно поднимает девочку и несет ее в дом, кладет на диван и тут же вынимает из аптечки бинты и перевязывает на девочке раны.

– Ну, что ты стоишь, – кричит он, видя стоящую рядом Наташу, – вызови «скорую» по телефону!

– Сейчас, – говорит, хмуро щурясь на него, Наташа и медленно (нарочито медленно) идет к телефону.

Через несколько минут слышен вой машины «скорой помощи» которая быстро подъезжает к дому.

Кадр: На носилках выносят перебинтованную девочку. Алекс стоит рядом. Он пытается сесть в машину, но врачи отталкивают его.

Потом он видит Рэя. Рэй, как ни в чем не бывало, трется у его ног и поскуливает. Алекс молча заходит в дом и снимает со стены карабин, и спускается по лестнице к собаке, потом прицеливается и стреляет в собаку. Собака с жалобным воем падает замертво.

Всю эту картину из окна молча наблюдает Наташа и со стоном валится на пол.

– Боже мой, – хватается за окровавленную голову убитого Рэя Алекс, – ты прости меня, друг, прости! Но ты сам во всем виноват!

Потом он отшатывается и бежит по саду, пока не хватается руками за вишню.

На его лице отражается борьба, видно, как приближается припадок и он пытается совладать с собой.

В каком-то диком остервенении он хватает зубами ветку вишни и начинает вздрагивать всем телом, прижимаясь к дереву.

По небу несутся облака, и звучит печальная прелюдия ре минор Баха.

Сцена 32.

Больница. По холлу больницы нервно ходит Алекс. Он пытается закурить, но его тут же останавливает медсестра.

Вскоре к нему выходит врач.

– Вы можете не волноваться, раны совсем не глубокие, и на лице только небольшие ссадины, шрамов не будет, только на руках, но и они будут не очень заметны, – успокаивает врач Алекса, осторожно дотрагиваясь рукой до его плеча.

Алекс пытается ему улыбнуться, но вместо этого плачет и поэтому не может сказать ни слова.

– А вы знаете, что он все-таки убил собаку, – зло улыбаясь, шепчет Наташа, стоящая рядом.

– Я бы на его месте тоже ее убил, – хмуро обрывает ее врач и, кивнув Алексу, быстро выходит обратно в отделение.

– Почему ты ее так ненавидишь?! – с удивлением смотрит на нее Алекс.

– Потому что она отняла меня у тебя, – громко отвечает ему Наташа.

Люди, стоящие в холле, отворачиваются о них.

– Какая глупость, – шепчет Алекс, – неужели у тебя не хватает ума понять, что это совсем иного рода любовь?!

– Любовь мужчины и женщины бывает только одного рода! – дрожит от ненависти Наташа.

– Да она еще ребенок, – пытается оправдаться Алекс.

– А для любви не обязательно быть взрослыми. Любовь в любом возрасте всех привечает и всех соблазняет, – прищуривается Наташа.

– Глупость, да еще какая глупость, – Алекс расстроено обводит взглядом приемную.

– Легко все сваливать на глупость, – она смотрит на него оценивающе, как психолог.

– А ведь это у тебя болезнь, – шепчет она, – маленькой девочки захотелось, да?!

– Сумасшедшая, – отшатнулся от нее Алекс, – вот уж не думал, что ты…

– Сэм прав, ты сошел с ума, – говорит Наташа, не дослушав его, и выходит из холла.

Алекс оглядывается по сторонам и замирает в неподвижной позе.

Сцена 33.

Ночь. По пустынному коридору больницы идет Сэм. Его лицо озаряется зловещей улыбкой. Неожиданно из ординаторской выходит врач навстречу Сэму.

– Что вы здесь делаете?! – говорит полусонным шепотом врач.

– Видите ли… – говорит Сэм и тут же прижимает к его носу тряпку с эфиром, ловко вытащенную из целлофанового пакета. Врач пытается бороться, но тут же раскинув руки, медленно сползает из рук Сэма на пол.

Сэм приоткрывает дверь ординаторской и втаскивает туда тело врача. Потом быстрыми шагами достигает палаты, где лежит девочки, и уже тихо на цыпочках проходит между кроватей со спящими фигурами к ней. Голова девочки и ее руки забинтованы.

Она спит, свернувшись калачиком. Одеяло с нее почти сползло, и в лунном свете из окна видны ее худенькие ноги.

Сэм опять достает тряпку с эфиром и прижимает к губам девочки, потом укутывает ее одеялом и также тихо выходит с ней из больницы, По едва освещенной фигуре, стоящей возле белого «мерса», угадывается фигура Наташи. Она открывает дверцу, и Сэм осторожно кладет девочку на заднее сиденье.

– Я надеюсь, что он никогда не узнает, – говорит Наташа Сэму.

– Это все зависит от тебя, – смеется Сэм и тут же жадным поцелуем впивается в ее рот.

И тут же в сумерках у больницы, прямо на капоте «мерса» овладевает Наташей сзади, задрав ей юбку.

– Ну, ты и свинья, вот уж не знала, – поднимается она с капота, – а, впрочем, я уже видела вещий сон про это!

– Неясны смертные творенья, пути Господни неисповедимы, – язвительно с усмешкой отвечает ей Сэм и закуривает, – садись, а то сейчас нас будут искать, – говорит он, и Наташа, поправляя на себе юбку, тоже садится в машину.

Сцена 34.

День. Сад у дома. Алекс нервно ходит вокруг большого вяза. К дереву привязана веревками Наташа. Волосы ее растрепаны, а по щекам стекают слезы.

– Я обязательно дождусь твоего признанья, – пересохшими губами шепчет Алекс.

– Ну, я же клянусь тебе, что я ничего не знаю! – кричит Наташа.

Алекс смотри на Наташу долгим и пронзительным взглядом и Наташа опускает вниз глаза.

– Ты даже врать мне не умеешь, – шепчет, плача, Алекс, – страшная и жалкая лгунья, вещунья, колдунья… – и стал, к удивлению Наташи, отвязывать веревку.

– Что ты делаешь?! – испуганно шепчет она.

– Отпускаю тебя, как ветер, на все четыре стороны!

– А разве я тебе не нужна?!

– Теперь уже нет, – тяжело вздыхает Алекс и, отвязав ее от дерева, идет к дому.

– Стой, подожди, – кричит ему Наташа, – я скажу тебе, где твоя куколка!

– Ну и где же она?! – обернулся и презрительно поглядел на нее Алекс.

– Она у Сэма! Только он тебе ее так просто не отдаст!

– Спасибо, что предупредила, – вздохнул Алекс и быстрым шагом пошел к гаражу, откуда выехал на синем джипе «Тойота».

Сцена 35.

Тот же день. Квартира Сэма. Девочка ест ананас. Сэм курит, осторожно глядя в окно. И она, и он сидят на диване.

– Какой противный ананас! – говорит девочка, отодвигая от себя тарелку.

– Сегодня все-таки жаркий денек, – Сэм подходит ближе к открытому окну.

– А вы не боитесь, что Алекс отомстит вам?! – девочка сдвигает брови и то ли в шутку, то ли всерьез морщит свой лоб.

– Алекс об этом никогда не узнает, – смеется Сэм, – а если даже и узнает, то будет уже поздно!

– И что же вы собираетесь со мной делать?! – испуганно смотрит на него девочка.

– Пока не знаю, но кое-что себе представляю. Конечно, я мог бы просто бросить тебя где-нибудь на улице или отвезти тебя в сквер, где ты разыгрывала комедию со своим папашкой!

– Но вы же знаете, что он не мой отец! – вскрикнула девочка.

– Ага, – злорадно усмехнулся Сэм, – значит, ты все-таки боишься остаться одна?! Ну что ж, это очень даже похвально.

– Вы всегда так относитесь к женщинам?! – всхлипнула девочка.

– То есть, как отношусь?! – удивился Сэм.

– Ну, неправильно, – улыбнулась девочка, – конечно, я далеко не идеал, у меня полно недостатков, но у меня еще никого нет, и вы сами понимаете, что я совершенно беззащитна!

– Да, ладно, успокойся, заморыш, – Сэм гладит по голове девочку, но та продолжает рыдать еще сильнее.

– Да успокойся ты, – кричит в нетерпении Сэм и отходит от девочки к окошку и смотрит вниз.

– Черт побери! Эта падла все-таки проболталась! – ругается он.

Крупным планом: Алекс выходит из джипа и смотрит в окно на Сэма. Сэм открывает было свой рот, но тут же отскакивает от окна, видя как Алекс достает свой пистолет.

– Ничего, как-нибудь выкрутимся, – говорит Сэм и хватает девочку за руку.

– Ой, отпустите меня! Ради Бога, отпустите! Зачем я вам?! – кричит и вырывается девочка.

– Если ты сейчас не заткнешься, зараза, то я тебя… – машет Сэм перед ее носом пистолетом.

– Отпустите, – уже тише и в испуге плачет девочка.

Сэм выбегает с ней из квартиры, держа ее за руку, и садится в лифт. На самом последнем этаже он быстро поднимается с ней по лестнице на крышу.

Сцена 36.

Льет дождь. По крыше бежит Сэм с девочкой. В метрах пятидесяти от них следом бежит Алекс. В руках у него, тоже, как и у Сэма, пистолет.

– Отпусти ее! – кричит Алекс. – Я обещаю тебе, что ничего не сделаю! Я не буду стрелять в тебя!

– Ага! – злорадно усмехается Сэм и отпускает девочку.

– Ну, что смотришь, пустельга, беги, твой возлюбленный ждет, – говорит он.

Девочка сначала с испугом смотрит на него, потом на ее лице появляется робкая улыбка и она бежит к Алексу с протянутыми руками. И Алекс бежит ей навстречу и улыбается. Когда между ними остается всего три шага, гремит выстрел и девочка с испугом оборачивается на стреляющего в нее Сэма. На ее груди расплывается кровавое пятно, а на лице Сэма кривая усмешка, в глазах Алекса отчаянье…

Тут же Алекс стреляет в Сэма и убивает его, а потом опускается к лежащей девочке, которая в последний миг сумела поцеловать его и умерла. Алекс плачет и целует девочку, прижимая к себе ее застывшее лицо.

Звучит «Ария» Баха. Льет дождь. Мертвенно-бледный Алекс уже держит на руках девочку, прижимая ее к себе, и кричит отчаянным звериным рыком в небо…

Одновременно слышен приглушенный шепот:

– Осенний дождь прошел… И я один…

В руках моих останки моря…

КОНЕЦ