Текст книги "Крутой. Право на любовь"
![](/books_files/covers/thumbs_240/krutoy-pravo-na-lyubov-241995.jpg)
Автор книги: Илона Шикова
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Глава 39
Ульяна
Костя несет какой-то бред! Я… Рассказала отцу… О нем…
Он же шутит сейчас?
– С чего ты вообще взял, что отец знает о нас? – я все еще верю в лучшее, что мой спутник ошибается.
Я не предавала его! Никогда бы этого не сделала! Это он, скорее всего, меня использует. Не знаю, что у них там с моим отцом за дела, да и знать не хочу, если честно, но звонок по телефону Косте разбил все мои надежды на спасение.
Какой-то тупик! Темная комната без входа и выхода!
Я понимаю, что проигрываю с разгромным счетом…
– Разведка донесла, – со злостью, правда, уже немного спокойнее произносит мой спутник. – Или ты меня идиотом считаешь?
– Скорее ты меня, – я горько усмехаюсь, мотая головой из стороны в сторону. – Отец не может…
– Может, Ульяна! – прерывает мои рассуждения мужчина. – Он сейчас едет сюда. Если подождешь, то вместе домой поедете.
– Нет!
– Да!
– Ты не можешь от меня отказаться!
– Я могу все!
– Нет, Костя, ты не такой!
– А какой?
Добрый, отзывчивый, нежный… По крайней мере, был таким до недавнего времени. А сейчас передо мной – чудовище. От его взгляда становится жутко. Его глаза прожигают насквозь.
Но от его ответа зависит моя жизнь…
– Не делай этого с нами, – я шепчу, не в состоянии отвести взгляд от мужчины.
– Нас нет! – резко выдает он в ответ.
– Но мы…
– Уходи. Я пока не готов сделать выбор…
Одно слово, и мои надежды разбиваются вдребезги…
– Я люблю тебя, – по щекам текут слезы, но я их не замечаю.
Тушь, будь она не ладна, попадает в глаза, и я начинаю реветь, так как щиплет неимоверно.
Но еще сильнее давит в груди. От того, что Костя мне не верит.
– Он не мог просчитать, – мужчина, скорее, рассуждает вслух, чем задает мне вопрос, на который ответа я все равно не знаю. – Только ты… Только от тебя он мог узнать обо мне.
– Мы действительно встретились случайно, – я в очередной раз размазываю слезы по лицу, пытаясь взять себя в руки. – Я ничего не подстраивала! Да я даже не знала, кто ты такой, черт бы тебя побрал!
– Из моего загородного дома как выбралась?
– Пешком шла до начала поселка, – я хлюпаю носом, продолжая стоять на месте, как истукан. – Чтобы никто не догадался.
– Как-то все равно догадались, – мужчина засовывает руки в карманы и отворачивается к окну, демонстрируя мне спину.
– Скажи, что я тебе безразлична, – делаю намерено паузу, задерживая на несколько секунд дыхание и пытаясь унять стук сердца, которое вот-вот вырвется из груди. – И я уйду, – я снова запинаюсь, боясь услышать отрицательный ответ. – Мы больше никогда…
– Ты мелодрам пересмотрела? – мой спутник усмехается, но так и не поворачивается ко мне лицом.
– Ты ни разу не сказал, что любишь меня! – продолжаю я давить, все еще не веря в происходящее. – Может, это ты меня использовал?
– Я не знаю, что это такое, – ответ мужчины довольно резок, но он придает мне силы.
– Любить? Или использовать?
– И то, и другое, – Костя наконец-то поворачивается ко мне лицом. – Я никогда не использовал женщин, – он запинается, а его взгляд прожигает меня насквозь. – И никогда не любил.
Я проиграла. С разгромным счетом. Он меня не любит. Считает предательницей. Я и сама не могу объяснить, как отец узнал. Ясновидящий, что ли, ведь я ни разу даже не заикнулась о Косте.
А теперь…
– Я думала, ты другой…
Договорить я не успеваю, так как раздается звонок в дверь. Как гром среди ясного неба. Как снег в начале июля.
И как мой окончательный приговор…
Глава 40
Спасский Виктор Алексеевич
– Что?! – я не верю своим ушам, когда мой помощник громко вздыхает, заканчивая свою пламенную речь. – С кем сейчас моя девочка?
– По всей видимости, с адвокатом, – ворчит Саша, а я так сильно закипаю, что уже не могу сдержать.
– Крутой, мать его!
Ненавижу эту фамилию! И этого выскочку тоже ненавижу! В лихие девяностые я его давно бы растоптал, как букашку, только сейчас совсем другие методы. Открыто нарываться не стоит, к тому же, у этого сопляка папаша тоже юрист. Со связями, знакомствами и поддержкой. Причем, на самом высшем уровне.
И сыночка в обиду не даст, да и очередной скандал мне сейчас ни к чему. С бизнесом проблемы, один партнер сорвался с крючка, еще и суд по поводу этой дурацкой земли, будь он не ладен.
Но она мне нужна! Любым способом добьюсь своего, чтобы конкурента убрать с дороги. Еще один щенок выискался. На пару со своим адвокатом.
Я пробивал – законник, мать его. Ни одного проигрыша в суде, черт бы побрал этого Крутого! Надо же, и фамилия под стать. И ведь берется защищать только униженных и оскорбленных. Ну, как же, плохой дядя пытается обидеть хорошего мальчика. Надо срочно наказать.
Это бизнес, сынок! И дядя свое выгрызет, даже если придется грызть бетон!
– Виктор Алексеевич… – начинает Саша, но я машу рукой в ответ, чтобы заткнулся.
– Мне надо выпить! – встаю, подхожу к бару и тут же отворачиваюсь назад лицом к своему помощнику. – Хотя нет, сейчас мне нужен трезвый ум и здравый расчет.
– Так что делать? – Саша пристально смотрит мне в глаза, а я лишь зубами в ответ скриплю.
– Она точно у него? – я прищуриваюсь, но парень в ответ лишь кивает.
– Вроде да.
– Что значит “вроде”? – я снова закипаю, но мой помощник уже привык к моим постоянным перепадам настроения.
Особенно в последнее время, когда все свалилось на мои плечи в одночасье. Еще и эта строптивица сбежала со свидания с Андреем, оставив того в дураках. Слава Богу, этот недоумок догадался позвонить мне, и я все замял.
А то боюсь даже представить, какой бы вой поднял Андрей, что его моя дочурка так нагло “послала”. Как же, самолюбие задела! Унизила! Опрокинула!
Я ей точно голову откручу, когда домой верну! Она решила меня по миру пустить с протянутой рукой? Да она хоть понимает, кто такой Белокуров Андрей Николаевич? И какие проблемы он может мне создать, если Ульяна не выйдет за него замуж.
Нравится она ему, да Бога ради. Объединим капиталы, а там денег-то куры не клюют. Вот чего, спрашивается, ерепениться? Живи и радуйся, так нет же, характер свой дурацкий показывает.
Засранка, черт бы ее побрал! Я ей устрою райскую жизнь, пусть только домой вернется!
– Вы просили пробить, где могла прятаться Ульяна в прошлый раз, когда сбежала, – начинает Саша издалека, а я жду, не перебивая. – Забирал я ее из поселка, двадцать километров от города, – он произносит название, а я хмурюсь.
Ну да, поселок для нашей элиты. Подальше, так сказать, от глаз простых смертных. Лес, озеро – красота, одним словом.
Только вот зимой там вряд ли кто-то постоянно обитает. Скукотища редчайшая, так каким ветром туда мою дочурку занесло?
Да, я просил пробить, так как в сказки о том, что Саша прятал Ульяну у себя в квартире, увы, не поверил. Надавил на парня, он и раскололся. Тоже мне, спаситель заблудшей души нашелся.
– И что нарыл? – я прерываю свой мыслительный процесс и подгоняю Сашу, а то еще долго придется ждать, пока он со всеми подробностями поведает мне о своих расследованиях.
– Сбежала она в пятницу, – Саша снова тянет кота за известные части тела.
– Дальше! – ворчу, ибо сил нет ждать так долго.
– Я так подозреваю, что именно в пятницу она туда и попала.
– Глупо, но пусть будет так.
– За вечер в поселок въехало пять машин, мы по камере в самом начале этого поселка пробили, – тараторит Александр, а я закипаю с каждой минутой все сильнее и сильнее. – Другого въезда там нет, так что с этим все довольно просто. Три машины не подходят, я проверил. Одна принадлежит директору банка, вашему знакомому, поэтому вряд ли Ульяна приехала с ним. Остается Крутой.
– Не факт!
– Возле ресторана Ульяну ждала машина, принадлежащая Константину Игоревичу Крутому, – быстро вставляет свои пять копеек Александр. – Номеров на видео не видно, но марка и модель совпадают.
А вот это уже аргумент! Можно проверить, хоть я все равно сомневаюсь. Ну, адвокат же не дурак. По-любому пробил всю подноготную моей дочурки, включая фамилию знаменитую.
И какого ж черта она снова поперлась к нему?
– Где сейчас этот адвокатишка? – я кривлюсь, так как противно даже думать о нем.
Через неделю суд, и мне уже тонко намекнули, что вряд ли в мою пользу. Еще и судья попался под стать Крутому. Такой же, мать его, законник!
Хоть лихие девяностые вспоминай!
– Его автомобиль припаркован на стоянке возле его дома, – рапортует Саша и тут же поникает. – Виктор Алексеевич…
– Даже не начинай!
– Но я люблю ее!
Честно говоря, озадачил! Прямо не ожидал подобной прыти от своего помощника. Знаю, что встречались они с Ульяной. Но услышать признание от Александра…
Мне она нужна для других целей, раз уж угораздило ее родиться девчонкой. Если бы сын…
– А она тебя? – знаю, что давлю на больное, но мне сейчас никак без помощника.
Саша знает много. Да и сделать он тоже может многое.
Только вот как быть с Ульяной?
– Виктор Алексеевич…
– Давай так, – я хватаю телефон со стола и направляюсь к двери. – Если она скажет, что тоже любит тебя, я возражать не буду, а пока…
Я развожу руками в разные стороны, искоса наблюдая, как у паренька сжимаются челюсти до ломоты в зубах. Злится, тем лучше. Понимает же, что моя девочка такого не скажет. Да и я, если честно, слушать ее не буду, особенно сейчас.
Адвокат! Надо же, как звезды совпали. Хочет мою кровинушку себе заполучить? Неужели влюбился в мою Бэби?
“Интересно, а как он на меня-то отреагирует? Или хочет просто с девчонкой развлечься? Тогда у меня все козыри на руках – как раз руки ему и сломаю, чтобы не трогал мое! Ну а если серьезно…”
Все эти мысли блуждают в голове, поднимая мое ужасное настроение выше нормы, когда мы с Сашей сидим на заднем сиденье автомобиля.
Я умею торговаться. И добиваться своего. Да и потом уходить от ответственности, перекручивая свои же слова на свой манер, я тоже умею.
Не тебе со мной тягаться, Крутой! Не дорос еще до Спасского Виктора Алексеевича!
Дай Бог, чтобы Ульяна действительно была у адвоката, тогда…
Закончить свои размышления я не успеваю, так как звонит телефон.
И этот звонок сулит мне очередные проблемы…
Глава 41
Костя
Звонок в дверь давит на оголенные нервы, и нет сил сдвинуться с места. Лишь смотреть в глаза той, которую считаю предательницей.
Я ей… не верю. Ее оправданья звучат… жалко. Она – дочь своего отца, а яблоко от яблони, как говорится, падает совсем рядом. Их хитроумный план сработал.
На все сто!
Черт, как же больно терять то, что…
Хотя я еще толком ничего не приобрел, чтобы потерять, но все равно зубы скрипят от безысходности, а кулаки сжимаются от бессилия.
– Не открывай, – Ульяна мотает головой из стороны в сторону, а я удивленно приподнимаю одну бровь вверх.
– Почему?
Странная реакция, учитывая, что именно девчонка виновата в том, что сейчас Виктор Алексеевич Спасский стоит за дверью в мою квартиру. И как же натурально играет свою роль!
Тьфу ты, аж тошнить начинает, глядя в ее лживые глаза!
А в голове то и дело всплывает:
“Не делай этого с нами!”
“Нас нет!”
“Но мы…”
“Уходи. Я пока не готов сделать выбор…”
Не готов. До недавнего времени был на распутье, зато сейчас…
– Я не хочу, чтобы он…
Договорить девушка не успевает, как начинает трезвонить мой мобильный. Конечно, кто бы сомневался! Виктор Алексеевич собственной персоной!
– Открой дверь, недоумок! – орет мужчина мне прямо в ухо, когда я принимаю этот дурацкий вызов.
– И вам не хворать, Виктор Алексеевич, – я усмехаюсь, так как давно привык к подобным “обращениям” со стороны тех, кому я попрек горла стою.
– Или ты открываешь дверь…
– Или я вызову сейчас полицию, – заканчиваю вместо него. – Попытка проникновения в чужое жилье – слышали когда-нибудь о таком?
– Я слышал о похищении! – рычит мне в трубку Спасский, а я снова ехидно и нагло усмехаюсь в ответ.
– Сначала докажите!
– Открывай, черт бы тебя побрал, Крутой!
Ну вот, чего и следовало ожидать. Когда у человека заканчиваются аргументы, он начинает кричать, переходить на личности и говорить исключительно гадости своему оппоненту. Что, Виктор Алексеевич? Загнал я вас в тупик?
То ли еще будет, расслабляться очень рано. Мне, кстати, тоже еще рано праздновать победу и полную капитуляцию Спасского.
Но и девочкой, в отличие от него, я не стану прикрываться. Никогда я не прятался за чужие спины.
Я всегда играю честно! Исключительно с мужиками!
– Открою, – я спокойно произношу спустя небольшую паузу, а сам наблюдаю, как Ульяна поникает еще сильнее. – Но при условии.
– Не беси меня! – грозится Виктор Алексеевич, но я его игнорирую:
– Будете орать – выкину с балкона. Усек?
Да, кстати, разговаривать с подобными уникумами нужно только на их языке. Чтобы дошло, наконец – с ними никто шутить не собирается.
– Ладно, договорились, – соглашается Спасский и отключается, а я убираю телефон в карман, натягиваю на ходу футболку (не с голым же торсом маячить перед глазами отца Ульяны) и подхожу к двери, слыша сзади протяжное:
– Не открывай…
И этот печальный голос, как бы я не хорохорился и не строил из себя стального мужика, режет по живому. Сердце разрывает напополам.
– Рано или поздно, но открыть придется, крошка!
– Давай лучше поздно!
– Ульяна!
Я резко поворачиваюсь к девушке лицом, а она лишь печально смотрит мне в глаза.
– Ты его не знаешь, – пауза, и я вижу, как дрожат у девушки руки.
– Ничего не бойся!
– Он отдаст меня замуж за этого старого и толстого борова! – у нее опять начинается истерика, и она переходит на крик. – Я его ненавижу! Вас всех ненавижу! Вы все…
Она замолкает, плачет, правда, без слез, иногда поскуливая, и разворачивается ко мне спиной. Что-то бухтит себе под нос и направляется в зал.
Патовая ситуация. Я впервые на таком довольно странном и не совсем приятном распутье. Кто бы подсказал, как правильно поступить в данной ситуации? Я же не могу девчонку держать под замком двадцать четыре часа в сутки.
А по-другому, увы, не получится.
Ее отец не сдастся…
Я дотрагиваюсь пальцами до ручки двери, сжимаю сталь, и тут же разжимаю.
Рука падает вниз, а я закрываю глаза и дотрагиваюсь лбом до входной двери…
Я слушаю свое биение сердца. Так громко, что, наверное, и соседи его слышат вместе со мной. Мыслей в голове много, но они все настолько разные, что сложно именно сейчас принять правильное решение.
Только эхом отдаются две фразы. Два голоса. Мой, уверенный и строгий. И ее, испуганный и полный отчаянья.
“Рано или поздно, но открыть придется…”
“Я его ненавижу! Вас всех ненавижу!”
И как поступить?
Звонок в дверь снова разрывает давящую на мозг тишину, добивая мою и без того расшатавшуюся за последнее время нервную систему. Ведь не уйдет же. Да и я пообещал открыть эту чертову дверь.
– Как же ты меня достал, Спас! – бухчу тихо себе под нос и проворачиваю замок.
– Ну, здравствуй, Крутой! – Виктор Алексеевич расплывается в мерзкой улыбке. – В гости пригласишь? – кивает в сторону зала, вызывая у меня зубной скрежет.
– Интересно, а если я сейчас скажу “нет”, – мы встречаемся взглядами, полными ненависти друг к другу, и никто не собирается отступать первым. – Ты свалишь?
– Откуда ж вас, таких борзых, берут только! – со злостью усмехается Спас.
– Больше всего на свете я не люблю тупых вопросов, – отступаю, кивая мужчине, чтобы заходил.
– Запомню, – ворчит Виктор Алексеевич, но уверено движется в комнату. – Здесь ждите! – бросает на ходу своей “свите”, а я с улыбкой на устах закрываю перед их носом дверь.
И сразу же эта дурацкая улыбка сползает с лица. Даже без своих волкодавов Спас опасен. И не стоит его недооценивать. Он не из тех людей, кто уступает.
Даже дочь не станет исключением…
– А вот и беглянка наша нашлась, – Виктор Алексеевич по-хозяйски заходит в комнату и так же, как будто именно он принимает гостей, а не я, плюхается в кресло. – Добегалась?
– Что ты здесь делаешь? – бросает Ульяна отцу, принимая вызов.
Моя смелая девочка. Именно такая, какой я ее помню в нашу первую встречу. Дерзит, лицо, хоть и заплаканное, но слез больше нет. Да и вряд ли малышка даст слабину – вся в своего упрямого отца.
– Возвращаю блудную дочь домой, – усмехается мужчина, глядя все так же на девчонку. – Надеюсь, никто не возражает?
– Так вроде девушка у нас совершеннолетняя, – как обычно, я умничаю, так как сдержаться, увы, не могу. – И по закону…
– Слушай, достал ты уже со своими законами, Костик! – фыркает Спас и машет рукой, как будто от назойливой мухи хочет избавиться. – Я сам себе закон! И мне плевать, что думают по этому поводу остальные.
– Боюсь даже представить, как тяжело вам живется с понятиями вместо законов, – я усмехаюсь и направляюсь к барной стойке, чувствуя затылком прожигающий взгляд мужских глаз. – Выпьете? – на пару секунд поворачиваюсь в сторону Виктора Алексеевича, все так же продолжая насмехаться.
Выведу тебя из себя, Спас. Чтобы ты сейчас взорвался и наделал кучу ошибок. Думаешь, самый умный?
Посмотрим, чья возьмет!
– Обойдусь, – ворчит мужчина в ответ, снова переключаясь с меня на дочь. – Собирайся!
– Я никуда не поеду! – Ульяна переходит на крик.
– Еще раз повысишь на меня голос… – Спасский запинается, начиная медленно приподниматься с кресла, при этом его глаза медленно, но уверено наливаются кровью, а я снова влезаю:
– Виктор Алексеевич, остыньте, – несильно киваю головой, слегка кривясь. – Вы не у себя дома, поэтому…
– А с тобой у меня будет отдельный разговор! – мужчина тычет пальцем в мою сторону, но пятую точку пристраивает назад в кресло.
Один-ноль! Пока я веду, но вот дальше…
– Я весь во внимании, – сначала развожу руками в разные стороны, а после складываю их на груди, опираясь о барную стойку. – Думаете, я вас боюсь?
– Можешь из себя строить крутого, сколько угодно, – произносит Спас чуть ли не по слогам и тут же ухмыляется. – Надо же, какое совпадение. Крутой строит из себя крутого – вот это хохма!
– Я очень рад, что вас так сильно веселит моя фамилия! – еще и ехидничаю в ответ, наблюдая, как у мужика скрипят зубы.
Два-ноль! И снова в мою пользу.
– Так что, хочешь мою девочку? – Спас резко переходит на серьезный тон, и я понимаю, что шутки закончились.
Теперь счет будет идти уж точно не в мою пользу.
Секундная стрелка тикает довольно громко, а две пары глаз пристально смотрят на меня. Ждут ответа. Или вердикта.
В любом случае, сейчас все зависит только от меня.
Готов всем рискнуть?
Или все-таки нет…
Глава 42
– Допустим, – спустя время произношу, а после сцепляю зубы так, что они вот-вот раскрошатся на мелкие осколки.
Мне тяжело дается это признание. А еще тяжелее этот чертов выбор. Я пока не готов – какой-то сумбур в голове, еще и мысли не желают складываться в единое целое.
Все в этой жизни происходи в первый раз.
Вот и меня загнали в угол. Тоже, кстати, в первый раз…
– Тогда предлагаю сделку! – Спас расплывается в ехидной улыбке. – Ты, вроде, выпить предлагал? – приподнимает одну бровь вверх, одним лишь взглядом бросая мне вызов.
“Я тебя сделаю, щенок!” – громко вопят его глаза.
“Обломаешься!” – вторит им мой тяжелый взгляд исподлобья.
– К сожалению, выпивка закончилась, – я снова цежу каждое слово сквозь зубы, на что Спасский в очередной раз усмехается.
Решил тактику сменить, гаденыш, раз приказы и угрозы на меня не действуют. Что ж, мне не привыкать. Знал бы он, сколько моих оппонентов в суде применяли такие же приемы. Или угрозы, или сделки.
Стоит признать, частенько мы все-таки договаривались. На взаимовыгодных условиях для обоих.
Но сейчас…
Сейчас немного другая ситуация, и Виктор Алексеевич это прекрасно понимает. Мы не договоримся. Я не переступлю через себя.
А значит, я потеряю Ульяну…
Она так сильно въелась под кожу, что уже вряд ли получится ее оттуда вырезать. Даже коленным железом не выжечь – можно даже не пробовать. От нее у меня кровь по венам начинает бурлить, а жизнь наполняется всеми цветами радуги. Не черно-белая, как я привык раньше, а ярко, сочно, красочно…
Отказаться от этой девочки? Ради интересов какого-то упыря?
Нет уж, мы еще поборемся. Так просто я не сдамся!
– Обойдусь, – скалится Спасский, продолжая с ехидством мне и дальше бросать вызов. – Так что, Крутой? Договоримся? Земля… – пауза, а мои зубы скрипят уже так сильно, что, наверное, эти звуки слышат даже соседи. – В обмен на мою дочь? – заканчивает мужчина, хотя другого предложения я от него и не ожидал.
– Какая же ты… – шепчет Ульяна, но я не даю ей закончить, перебивая:
– Странное у вас понятие о “сделке”, Виктор Алексеевич, – я криво улыбаюсь, лишь бы снова этого хмыря вывести из себя. – Торговать родной дочерью? Ради чего? Куска земли?
– Угораздило же ее родиться девкой! – повышает голос Спасский, игнорируя мои вопросы, а Ульяна снова негромко произносит, закатывая глаза:
– Как же я тебя ненавижу!
– Я всю жизнь мечтал о сыне, – продолжает мужчина, мотая головой из стороны в сторону. – Но, как назло, сначала родилась она, – кивает в сторону Ульяны, – а после жена так и не смогла второй раз забеременеть.
– Чего ж ты своих шалав не обрюхатил, папочка? – голос девушки снова срывается на крик. – Вот и родила бы тебе какая-нибудь Эльвира и Анжелика сына, а меня бы вы все оставили в покое!
– Тебе не понять, – Виктор Алексеевич машет рукой в сторону своей дочери, но та уже завелась.
Танком не остановить – Господи, кто бы знал, как я сейчас горжусь своей девочкой.
И именно сейчас… Я признаюсь… Прежде всего, я честен перед собой.
Я ее безумно люблю!
– Уверена, что и мать тебя бросила, а не ты ее, так как выдержать такого идиота, как ты, нереально! Да тут никаких нервов не хватит!
– Заткнись! – шипит Спасский, но глаза Ульяны, как и немногим раньше ее отца, медленно наливаются кровью.
– Да нет уж, это ты заткнись! – девушка тычет пальцем в сторону мужчины. – Я тебя ненавижу! И буду повторять это снова и снова, пока до тебя не дойдет смысл моих слов. Я никогда тебе не прощу уход мамы, – девушка замолкает, но ненадолго. Делает шаг вперед… Останавливается… И прямо в лицо отцу выдает: – Я его люблю, понял? И ты ничего с этим не сможешь поделать. Я никогда не выйду замуж за эту жирную свинью, которую ты мне сулишь в мужья. Никогда! Хочешь проверить, умею ли я держать слово?
– Заткнись! – повторят Виктор Алексеевич, правда, теперь уже шипит, как змея, видимо, растеряв весь свой боевой запал.
– Я лучше сдохну! – добавляет моя любимая девочка, разрывая мне сердце на части.
Я, кстати, тоже не ожидал от Ульяны подобной прыти. Надо же, какая смелая малышка. Противостоять открыто такому тирану, как Спас – это, скажу я вам, не каждый сумеет. Мужики многие пасуют перед тяжелым взглядом Виктора Алексеевича, а тут молодая девчонка.
Понятно, что он ее в грош не ставит и пытается “продать” подороже, раз уж угораздило ей родиться девочкой, но он перебарщивает. Сильно.
И вряд ли прислушается к здравому смыслу или к чьим-то советам.
– Ты переходишь все границы! – шипит Спас, но Ульяну уже несет.
И вряд ли она сейчас отреагирует на слова своего папаши.
– А еще лучше грохну своего недоженишка, чем стану его женой! – выдает Ульяна, а я лишь усмехаюсь. – Ты тоже не веришь? – резко поворачивается девушка в мою сторону.
– Успокойся для начала…
– Значит, не веришь, – мотает малышка головой из стороны в сторону. – Домой поехали, – бросает отцу и направляется к двери. – Хватит ему угрожать.
– Куда ты, в таком виде? – вопит Виктор Алексеевич и подскакивает с места.
– Хочу заболеть и попасть в больницу с воспалением легких, – девушка делает нам обоим ручкой. – И хотя бы пару недель не видеть твоей наглой рожи, папочка!
– Мы еще не договорили, – выдает мне Спас напоследок, но я молчу, больше не желая нагнетать обстановку.
Выхожу на середину зала и наблюдаю, как Ульяна, а следом за ней и Спасский, движутся к двери. Кстати, он прав, в моей рубашке, с голыми ногами, а на улице зима, как ни как.
Так и заболеть недолго. Только вот Ульяну сейчас не переубедить – ее упрямство берет верх над здравым смыслом.
Да уж, нам еще предстоит встретиться со Спасским и поговорить. Сделать этот чертов выбор. Тяжело, согласен, но иногда приходится чем-то жертвовать.
– Подожди, – девушка вдруг резко останавливается возле открытой двери и поворачивается ко мне лицом.
Наши взгляды встречаются. На какие-то несколько долгих секунд. Мы пристально смотрим глаза в глаза друг другу, боясь сделать первый шаг.
– Ульяна… – начинает Спас, дотрагивается рукой до плеча дочери, но она сбрасывает его пальцы.
– Плевать я хотела…
Она резко срывается с места, и через пару секунд попадает в мои объятия. Такая желанная. И в то же самое время, такая далекая.
– Ничего не бойся, – шепчу я, гладя Ульяну по голове, а после целую ее в макушку. – Выбрось всю чушь из головы.
– Я не хочу уходить, – она утыкается носом мне в грудь.
– А я не хочу отпускать…
И это – чистая правда. Как будто камень с души упал, когда я признался.
– Костя… – девушка поднимает на меня взгляд, а я обеими руками беру ее лицо, заставляя смотреть мне в глаза.
– Ничего не бойся, слышишь?
– Мне он ничего не сделает, – пауза, а мы все так же смотрим друг другу в глаза. – Я за тебя боюсь.
– Мне он тем более ничего не сделает.
– Но ты же…
– Я люблю тебя…
Слова срываются с языка легко. Как будто и не было моих мытарств, сомнений и остальной ерунды, которая именно сейчас кажется реально ерундой, а вот все эти дни…
Наши губы касаются друг друга. Ненадолго, но нам этого достаточно.
Я ее отпускаю. А она уходит, отворачиваясь и больше не глядя на меня. Так легче. По крайней мере, именно сейчас долгие расставания ни к чему.
Хлопок двери, как будто клетка закрылась. И нужно срочно искать выход.
Я достаю из кармана телефон и набираю нужный номер…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.