Текст книги "Крутой. Право на любовь"

Глава 34

– Я так понимаю, ты с моим папашей знаком, – на моем лице появляется горькая усмешка, и такая же горечь начинает жечь изнутри.

От безысходности. От невозможности что-либо исправить. Черт бы тебя побрал, папочка! Что ж ты так упорно портишь мне жизнь?

– Не просто знаком, – Костя злится, но все еще пытается балансировать на грани. – У нас с ним война. Твой отец…

– Да знаю я, – машу рукой в ответ, а на глаза наворачиваются слезы. – Ничего нового ты мне не расскажешь. Интересно, а в этом городе есть хоть один человек, кто скажет доброе слово о моем папаше? Скольким людям он дорогу перешел и жизнь испортил!

Последнюю фразу я бросаю на повышенных тонах, не замечая, что слезы градом катятся по лицу. Меня бросает в дрожь. Холодно. Я обнимаю себя руками, пытаясь согреться.

Не получается, хоть ты тресни.

Просто какая-то патовая ситуация.

– Он не знает, что мы знакомы? – спустя время интересуется Костя, а я лишь машу в ответ головой из стороны в сторону. – Иначе будут проблемы.

– Я не хотела тебя втягивать…

– Да я-то тут при чем, – мужчина пожимает плечами в ответ. – Одной больше, одной меньше – мне не привыкать, поверь. Как бы он тебе…

– Все, что мог, он уже сделал, – я снова горько усмехаюсь, сильнее обнимая себя руками. – Если бы ты только знал, как я его ненавижу!

Мне плохо. Очень плохо. Такое чувство, что земля уходит из-под ног, превращаясь в болото. Один неверный шаг, и меня затянет трясиной. Да так, что уже оттуда не выбраться…

Свой смартфон я отключила еще в ресторане, чтобы лишний раз не могли меня отследить. Я понимаю, что с новыми технологиями можно и отключенный телефон вычислить, но на это потребуется время. Не так это и просто, как кажется на первый взгляд.

Так что пару дней у меня в запасе точно есть, а потом…

Я не хочу сейчас думать об этом чертовом “потом”. Их и так слишком много было в моей жизни. Как собачка на привязи, выполняющая все команды отца.

“Будь ты проклят!” – я мысленно вою, а ноги подкашиваются, и мне приходится медленно оседать посреди огромного зала.

Я никогда себя не чувствовала такой ничтожной и никому не нужной, как сейчас. Одиночество, боль, горечь внутри – все это одновременно бьет по оголенным нервам, лишая меня последних сил.

Хочется закрыть глаза и больше…

– Не плачь, милая, – Костя гладит меня по голове, а я сквозь слезы пытаюсь рассмотреть его лицо.

Оно близко. Рядом. Сейчас, как никогда, я чувствую, что не одна…

– Я люблю тебя, – реву, обнимая мужчину за шею. – И я не знаю, что мне делать дальше.

– Для начала успокоиться, – его голос действует на меня расслабляющее, и даже слезы подчиняются этому бархатному тембру.

– Хорошо, – я хлюпаю носом, пытаясь улыбнуться, но получается с трудом. – А дальше?

– Не дави, – Костя легонько мотает головой из стороны в сторону, параллельно с этим вытирая у меня большим пальцем слезы с лица. – Я пока не могу ответить тебе на этот вопрос.

– Да я все понимаю, – пытаюсь опустить голову вниз, но мужчина не дает мне этого сделать.

Обеими руками берет меня за лицо, заставляя снова посмотреть ему в глаза. Такие родные!

И такие далекие…

– Я сам пока не понимаю, что происходит, Ульяна!

– С моим отцом никто не хочет связываться…

– Дело не в этом!

Понятно, что именно в этом, иначе мы могли бы попробовать. И я могла бы официально встречаться с Костей, если бы…

Эти бесконечные “если бы” взрывают мой мозг окончательно, и слезы снова начинают течь по щекам, но Костя вдруг резко обрывается мой порыв снова расплакаться:

– Завязывай реветь!

– Завяжу, – я пытаюсь кивнуть, но Костя все так же удерживает мое лицо в своих руках.

– И улыбнись!

– Не могу, – хочу помотать головой из стороны в сторону, но мужчина не дает мне этого сделать.

– Отвезу назад в ресторан, – он прищуривается, глядя на меня практически исподлобья, а я лишь печально вздыхаю.

– Жестоко.

– Согласен, но ничего умнее в голову не пришло.

И в этот момент меня бьет молния. Яркая, мощная, сковывающая все движения. Я понимаю, что сейчас должна признаться.

В том, о чем так долго допытывался Костя.

Встречались ли мы раньше. Или нет…

“Потерпи…”

“Пить…”

“Недолго осталось…”

Это все, что я помню, пока лежала практически без сознания непонятно где. Мужчина, что нес меня на руках, еще что-то говорил, но в памяти не всплывают слова.

Лишь голос.

Загадочный, бархатный, уверенный…

“Потерпи…”

Я хотела его найти. Просила Сашу и отца. Мне казалось, что они ищут, хотя может и действительно искали, так как папа был готов даже финансово отблагодарить моего спасителя.

Но мне сейчас почему-то кажется, что именно я его нашла.

Или судьба…

Глава 35

Костя

Ульяна замолкает и как-то странно, с необычным и загадочным интересом рассматривает мое лицо. Девочка кусает нижнюю губу, а значит, нервничает не на шутку. Ладно слезы, это еще можно понять, но вот взгляд…

– И что не так с моей физиономией? – я приподнимаю одну бровь вверх, пытаясь придать своему тону шуточный оттенок, но девушка не ведется.

А у меня в голове все чаще бьется ее, скорее, не признание, а крик о помощи:

“Я люблю тебя!”

Говорят, что от ненависти до любви один шаг. Надо же, и вправду один. Хотя для такого циника, как я, скорее всего два. Но тоже немного.

Я не верю в любовь с первого взгляда. Точнее, не верил. А вот сейчас понимаю, что нет четкой формулы этой самой любви. Сколько надо времени, чтобы узнать друг друга? День? Неделя? Год?

Мои бабушка с дедушкой по отцовой линии поженились после первого свидания. Я помню, как в детстве бабуля мне с придыханием рассказывала эту захватывающую историю любви, а я смеялся в ответ.

– Бабушка, это больше похоже на сказку! А я уже вырос, чтобы верить в твои сказки.

– Эх, сынок, – смеялась в ответ моя любимая старушка. – Много ты понимаешь…

– Ба, ну как можно было побежать в загс, если ты человека видела только раз в жизни? Вы хоть целовались?

– Понимаешь, Костя, не обязательно прожить годы вместе, чтобы понять, – вздыхала с улыбкой на устах бабуля. – Твой это человек. Или нет. Мне было достаточно одного взгляда…

И вот теперь, глядя на Ульяну, я начинаю понимать то, о чем говорила мне тогда милая старушка.

Одного взгляда достаточно…

– По глазам вижу, что ты хочешь мне еще что-то рассказать, – я снова прерываю затягивающуюся на неопределенный срок паузу, пытаясь перевести все в шутку. – Неужели грохнула кого-то? – прищуриваюсь, но Ульяна лишь печально вздыхает в ответ.

– Мне кажется, мы с тобой все-таки виделись раньше, – она медленно пытается встать, а я замираю на месте.

Такое чувство, что невидимые нити опутывают мои руки и ноги, привязывая их к телу. Лишь глаза неустанно следят за неторопливыми движениями Ульяны. Встает на ноги, отходит к барной стойке. Так же, как и я совсем недавно, наливает себе из бутылки янтарную жидкость в пустой стакан. Крутит его в руках…

– Это не решит проблем, – я нахожу в себе силы, чтобы подняться, а так же подойти к девушке.

– Знаю, – она отставляет стакан в сторону. – Просто так тошно на душе.

– Это все-таки была ты, – я горько усмехаюсь, а Ульяна медленно поворачивается ко мне лицом.

– Меня тогда сильно избили, – вижу, что слова девушке даются с трудом, но она смелая. И отважная. А значит, найдет в себе силы признаться.

Не только мне.

Прежде всего – себе…

– Ты едва дышала, когда я тебя нашел в том переулке.

– Кстати, а что ты там делал? – Ульяна немного уводит разговор в сторону, а я ей подыгрываю.

Девочке нужно время, чтобы собраться с силами. Это нелегко.

Но она справится!

– Не поверишь, – я слегка развожу руками в разные стороны. – У меня иногда бывает бессонница, и я гуляю на свежем воздухе. Например, когда сложное дело, и надо подумать. Взвесить все “за” и “против”.

– Если бы не ты…, – девушка запинается, но я ее не перебиваю. Молча жду, когда продолжит. – Отец там с какими-то отморозками землю дорогущую никак не может поделить, и эти уроды не нашли ничего лучше, как меня похитить, чтобы на отца надавить.

– Они просто не знали, какая ты шустрая!

– Не знали, – грустно вздыхает малышка. – И очень доходчиво “объяснили”, когда я попыталась сбежать.

– Ульяна…

– Отец забрал меня на следующий день из больницы, – девушка кусает губы, но все равно продолжает: – Заплатил врачам и медсестрам, хотя они и так не знали моего имени. Главное, что полицию не вызвали, хотя странно, должны были с самого начала позвонить, когда меня скорая привезла.

– Я приходил в больницу…

Признание вырывает легко. Как будто это просто обычный разговор, а не исповедь. Оказывается, правду говорить несложно. И даже полезно.

Только вот что дальше делать нам с этой самой правдой?

– А я тебя искала…

Мы одновременно делаем шаг навстречу друг другу. И так же одновременно раскрываем руки для объятий. Как будто сто лет не виделись. И безумно соскучились. По прикосновениям рук. По касаниям губ. По сплетению тел…

Только я до конца все равно не могу расслабиться, так как в голове настоящая война из мыслей. Мало мне в жизни войн, так еще и дома, чувствую, скоро мы приступим к военным действиям. Ульяна права – Спасский так просто дочь не отдаст. Тем более мне.

А я…

А я уже не смогу ее так просто отпустить. Только все равно голову разрывает на части от происходящего.

Для того, чтобы быть вместе с Ульяной, мне надо преступить закон. На многое закрыть глаза. Забыть о своих принципах.

Или остаться без любимой девушки.

Как сделать этот сложный выбор? Закон?

Или все-таки любовь…

Глава 36

Всю ночь я ворочаюсь с бока на бок, пытаясь решить эту сложную задачу под названием “Спас”. Вот бы никогда не подумал, что будет так непросто.

Как же я попал в такой тупик? С моей извечной рассудительностью это практически нереально.

Нет такой задачи, с которой бы я не справился.

Кроме нынешней…

– Спи, моя хорошая, – целую спящую девушку в макушку, аккуратно вынимаю руку, придерживая голову Ульяны, а после так же аккуратно, а главное, тихонечко встаю с кровати.

Лишь бы не проснулась моя спящая красавица. И так сегодня у малышки перебор с эмоциями. Сначала побег. Потом исповедь, забравшая последние соки. А после…

То, что было “после”, мне понравилось больше всего. И когда я снимал с девушки платье, глядя ей прямо в глаза. Никогда еще не были мы так близки, как в тот момент. Взгляды говорили сами за себя.

“Я пока не готов ее отпустить…” – это последняя мысль перед тем, как наши губы коснулись друг друга. А после тела продолжили, как будто мы не виделись вечность, а не какие-то семь дней.

– Я не хочу никуда уезжать, – шептала Ульяна, уткнувшись мне носом в бок.

– Так тебя пока никто и не отпускает, – решил я пошутить, забыв, что девушка слишком остро реагирует порой на мой цинизм.

– Пока?

– Не придирайся к словам, – я мысленно дал себе по башке, чтобы за словами следил. – Я сказал то, что хотел. Ты же взрослая девочка…

– Костя…

– Давай не сейчас! – я слегка вспылил, но тут же быстро остыл, понимая, что именно сейчас пугаю девочку своей вроде как правдой. – Кстати, – повернулся к ней полубоком, приподняв одну бровь. – А ты почему мне не дерзишь?

– Ты уж определись, – засмеялась в ответ Ульяна. – Дерзить? Или нет? А то я как-то теряюсь от твоих взглядов. Еще выкинешь на улицу.

– Теперь-то у тебя целые колготки, – я засмеялся в ответ, вспоминая прошлую нашу встречу, как тут же получил кулачком в плечо.

– Негодяй!

– Согласен.

– Предатель!

– Но ты ж меня любишь?

Повисла молчаливая пауза, на протяжении которой я ждал ответа, глядя искоса на девушку, а она кусала губы, боясь ответить. В прошлый раз вырвалось… случайно. Я бы даже сказал – на эмоциях. Это говорила не она.

А ее ненависть к отцу!

– Люблю, – Ульяна кивнула легонько и тут же подняла на меня взгляд. – А ты?

– Разве не видно? – ушел я от прямого ответа.

Раньше казалось, что эти три слова люди произносят легко. Без каких-либо напрягов. А на деле…

Когда произносишь то, что хочет услышать девушка, то ты должен быть готов потом отвечать за свои слова. И брать на себя ответственность.

А я…

Нет, не струсил, но мне надо сначала зарыть топор войны с отцом Ульяны. Хотя бы сгладить некоторые углы.

А потом можно и ответственность брать…

И вот сейчас я стою возле кровати и смотрю на спящую девушку, понимая, что одной моей готовности еще не достаточно. Либо я могу дать ей все, либо…

На половину я не согласен.

Выхожу из спальни и направляюсь на кухню, по дороге забирая с барной стойки свой мобильный. Включаю кофе-машину – а что, все равно сегодня мне предстоит бессонная ночь. Порция кофеина уж точно не повредит, а настроение может поднять. А еще сильнее мне поднимет настроение мой лучший друг, который в любовных делах понимает больше меня.

Конечно, Кирилл не юрист, но уж точно подскажет, как лучше поступить в сложившейся ситуации.

Лишь бы не послал в три часа ночи…

– Костян, – ворчит Кирюха в трубку, когда принимает вызов после третьего гудка. – От моего гнева тебя спасает то, что у меня бессонница.

– И тебе привет, дружище, – я усмехаюсь, забирая чашку с кофе, а после усаживаюсь на кресло.

– Что случилось?

– Давай сначала ты.

Да уж, дела у моего друга бьют ключом. Только успевай разгребать. Надо же, как у нас похоже.

Кирюха попал, что называется, похлеще меня…

– Ну а ты чего не спишь? – интересуется Кирилл после того, как вкратце поделился своими проблемами. – И, кстати, почему не подкалываешь? Ты же любишь…

– Потому что…

– Да ладно! – Кирилл с удивлением в голосе перебивает меня, а лишь вздыхаю громко, усмехаясь и мотая головой из стороны в сторону. – И кто она? Я ее знаю?

– Не знаешь, – я ворчу, не желая сейчас обсуждать Ульяну. – Но слышал про ее отца.

– Мне не нравится твой голос, дорогой! Уже предчувствую какой-то геморрой.

– Мне он тоже не нравится, – я снова вздыхаю довольно громко. – Но через неделю я со Спасским Виктором Алексеевичем встречаюсь в суде. И он грозился меня разорвать на части, так как я перешел ему дорогу.

– Твою ж…

– Вот именно!

– Только не говори, что его дочь и ты…

– Говорю. И не знаю, что мне делать дальше…

Пауза, которую почему-то никто из нас не прерывает. Сказать-то нечего. Да и советовать в данной ситуации, походу, тоже нечего. Кирилл понимает меня без слов. Одних намеков достаточно. Их, кстати, мой друг тоже правильно понимает.

А я…

– Думаешь, Спасский будет торговаться? – аккуратно интересуется Кирилл спустя время.

– Думаю, он загонит меня в капкан.

– Закон или девочка…

Мои недавние мысли. Которые я не смог озвучить. А теперь…

– И что мне выбрать?

Глава 37

Ульяна

Такого просто не может быть! Костя…

Он именно тот, кого я столько времени пыталась найти. Хотела посмотреть в глаза и сказать “спасибо”. Долго хотела, и Боженька, а может кто-то другой там, на небесах, услышал.

И послал нам встречу…

Слова давались легко, когда я, наконец, призналась. Почувствовала, что пора.

И это нас сблизило.

– Я люблю тебя…

Мои слова остались без ответа, но он мне и не нужен. Я видела, как он на меня смотрит. Чувствовала, как тянется мне навстречу. А потом вся моя сущность перевернулась. Больше не хотелось бунтовать, дерзить и провоцировать. Мои глупые протесты вмиг испарились.

А на их место пришло… спокойствие. И полное умиротворение.

О завтрашнем дне думать не хотелось…

– Доброе утро, принцесса! – слышу я сквозь сон, а после чувствую прикосновение губ к виску. Улыбаюсь, слегка потягиваясь, но как же не хочется открывать глаза.

Кто бы только знал, как хочется продлить это блаженство подольше. Желательно на неделю. Или на месяц.

А лучше навсегда…

– Доброе, – мой голос, еще охрипший после сна, практически не слушается, еще и мужские прикосновения добавляют те острые чувства, которых я никогда в жизни не испытывала.

Мое тело молниеносно реагирует на близость Кости. Его пальцы гладят бедро, надавливают на спину, заставляя лечь на живот, а я даже не пытаюсь сопротивляться. Все это для меня ново. Необычно. Эмоционально.

И слишком волнующе…

– Ты такая милая, когда спишь, – мужские губы шепчут приятные слова и в то же самое время прокладывают жаркую дорожку по позвоночнику.

– А ты утренний змей-соблазнитель, – я утыкаюсь лицом в подушку, хватаясь пальцами за ее края. – М-мм! – вырывается у меня из раза в раз, когда мужчина продолжает и дальше меня дразнить.

– Люблю, когда ты подчиняешься, – усмехается Костя, опаляя дыханием мою кожу.

“А я просто тебя люблю!” – мысленно отвечаю, а вслух снова стону:

– М-мм!

– И когда молчишь, – мужчина делает паузы между словами и поцелуями, – я тоже люблю, – добавляет и кусает меня легонько в плечо.

– А-аа!

– И безумно люблю, когда ты мне не перечишь.

– Когда ж ты уже заткнешься!

Костя усмехается, а я медленно начинаю уплывать в мир блаженства и нежности. Кто бы мог подумать, что строгий и циничный адвокат может быть таким заботливым и… неторопливым. Может треснуть его чем-то, чтобы, наконец, ускорился? Ну, разве можно так долго, а главное, так нагло меня мучить. Движение – остановка. Рывок – тормоз. А у меня внутри огромный шар, который накапливал свою энергию, как снежный ком, а после разлетается на мелкие осколки.

Я не могу остановиться, так меня бросает в дрожь. Все тело горит, и я уже себе не принадлежу…

– Может, возьмешь все-таки трубку? – в пятый раз я интересуюсь, лежа рядом с мужчиной, а он в пятый раз игнорирует громкую вибрацию своего мобильного.

– Хочешь, чтобы меня куда-нибудь дернули? – Костя поворачивает голову в мою сторону и приподнимает одну бровь вверх.

– Сегодня же рабочий день, – я ехидно улыбаюсь, намерено делая непродолжительную паузу, а после добавляю: – Зачем мне безответственный мужчина?

– Это я безответственный? – Костя медленно, с грацией хищника, уже всем корпусом поворачивается в мою сторону, а после резко подминает меня под себя. – Сейчас я тебе покажу…

Очередная громкая вибрация смартфона разрывает тишину, от чего мужчина кривится. Замирает, смотрит мне в глаза, а я киваю в сторону его гаджета.

– Не угомонятся.

– Черт! – мой любимый перекатывается на спину, а после, как будто специально, тянется через меня к тумбочке за телефоном. – Да! – громко кричит, снова укладываясь со мной рядом.

– Где тебя носит? – слышу испуганный мужской голос в трубке.

– Что случилось? – Костя напрягается, и я вместе с ним, а внутри что-то екает.

“Опасность! Красная лампочка! Тревожный звонок!”

Все это так быстро проносится у меня в голове, а перед глазами все плывет. Особенно, когда слышу довольно ехидное:

– Ну, ты красавчик, Константин Игоревич! Это надо же, так быстро нашел девчонку! Опередил меня, шустряк. Теперь мы Спаса сделаем!

В голове у меня раздается звон разбитого стекла. На самые мелкие осколки, какие можно придумать. А в сердце как будто попала пуля.

Значит, все это ложь. Я не нужна ему. Точнее, нужна, но для другого.

Война с отцом. И я орудие против Спаса.

Господи, за что?!

– Ненавижу…

Глава 38

Костя

Челюсти сводит судорогой, когда я слышу в трубке довольный голос Ивана:

– Ну, ты красавчик, Константин Игоревич! Это надо же, так быстро нашел девчонку! Опередил меня, шустряк. Теперь мы Спаса сделаем!

А самое главное – все это слышит Ульяна, лежащая со мной рядом. Впервые в жизни я боюсь посмотреть в глаза кому-то. Даже заранее знаю, что я там увижу. Девушка сейчас по-своему истолкует слова Ивана. Осудит сто процентов.

И сделает поспешные выводы…

– Ненавижу…

Чего и следовало ожидать, Ульяна шипит, как змея, но я дам ей время остыть. Сейчас уж точно не стоит выяснять отношения. Лучше ей сейчас и вправду успокоиться, побыть самой, а потом будем успокаивать мою разбушевавшуюся красавицу.

Моя…

– Никто никого делать не будет, – я выдаю довольно грозно практически на одном дыхании, прогоняя всю ту романтическую чушь, которая сейчас лезет мне в голову, и вылезаю из под одеяла. – И я никого не искал, – ищу свои штаны вместе с боксерами, после чего натягиваю их на себя довольно быстро.

Лишь бы поскорее смыться из спальни. Все, что нужно, Ульяна услышала, а дальше…

– Костя, ты чего? – мой собеседник резко меняет тональность с восторженной на удивленную, а я, заходя в кабинет, взрываюсь:

– Ты сбрендил, Ваня? С чего ты вообще взял, что я кого-то искал?

– Ну, как же…

– Ваня, не беси меня! – я продолжаю зверствовать, готовый сейчас разнести что-нибудь на мелкие щепки, лишь бы пар спустить. – Я никого не искал! – пауза, и тут меня вдруг осеняет: – Откуда ты вообще знаешь, что девчонка у меня?

– Не хочу тебя расстраивать, Константин Игоревич, – парень громко вздыхает мне в трубку, уже заранее показывая, что неприятности сейчас свалятся мне на голову, как снежный ком.

– Ну? – я подгоняю мыслительный процесс своего клиента, и он выдает на одном дыхании:

– У меня свой человек в команде Спаса, который мне сливает информацию. Так вот, – он снова запинается, а я лишь глаза закатываю, поражаюсь чужой тупости.

Какой-то тормоз этот Ваня, черт бы его побрал! Достал уже тянуть кота за все известные места. Я не люблю, когда мямлят, юлят и не могут четко сформулировать свою мысль, а тут…

Три в одном, что называется.

Черт бы его побрал! Настроение резко падает вниз, так как закипаю я внутри не на шутку.

А может, послать куда подальше всех этих клиентов на пару со Спасом? Пусть сами варятся в своем болоте, решая между собой, кому эта земля принадлежит. Да пусть хоть поубивают друг друга, мне-то что?

Единственное, что меня интересует, а за последние пять минут и безумно волнует – это реакция Ульяны. Ох, чувствую, накрутит сейчас себя малышка. И вряд ли мои аргументы воспримет всерьез. Скорее решит, что я ее использую.

Да уж, женщины! Как же с вами иногда тяжело…

– Ты так и будешь молчать? – я первым прерываю затягивающуюся молчаливую паузу. – Есть свой человек, поставляет информацию, дальше что?

– К тебе едет “ревизор”, Константин Игоревич. В лице могучего и великого Спаса…

– Откуда?

– Не знаю, откуда, но он как-то вычислил, что девочка у тебя, – Иван снова запинается. – У меня лишь один вопрос. Точнее, два.

– Девчонка действительно у меня, но встретились мы случайно, – я уже заранее знаю все эти дурацкие вопросы, поэтому нет смысла их озвучивать.

– И ты…

– На второй я пока ответить тебе затрудняюсь, – выдыхаю, скрипя зубами. – Поговорю со Спасом, а там решим.

– А как же закон?

Умеет надавить на больную мозоль, но как же не вовремя. У меня и так уже вся сущность на две части разделилась, еще и Ваня добивает.

– А кто тебе сказал, что я собираюсь нарушить закон?

– Значит, девчонка… – горько усмехается мой собеседник, но я его резко перебиваю:

– Со своей личной жизнью я как-нибудь разберусь без советов! Перезвоню!

Всё, мои нервы сдали окончательно, тормоза отказали безоговорочно, а настроение упало ниже плинтуса. Достали! Все! Без исключения!

Но для начала я узнаю всю правду. Кто еще кому голову морочит, вот в чем вопрос. Ненавидит меня? Считает предателем? А сама сдала меня с потрохами своему папаше.

А может, не так уж и испугана была Ульяна, когда звонила с просьбой о помощи. В сговоре со Спасом?

– Вот так и верь этим продажным… – договорить я не успеваю, как слышу за спиной:

– Ты меня использовал!

Медленно, не торопясь, поворачиваюсь лицом к девушке, стоящей в дверном проеме, и сквозь зубы цежу:

– Откуда твой отец узнал про нас?

– Он не знает!

– Не ври мне!

Сейчас меня распирает злость на несколько частей, и я не намерен в очередной раз вытирать девчонке сопли. Удивлена? А что, великолепно играет, ей бы на сцену.

Не верю ни единому ее слову!

Какая же она продажная!

– Я действительно не знаю…

– И звонила ты мне исключительно по доброте душевной, а не по наставлению отца, – я, скорее, констатирую факт, чем задаю вопрос, акцентируя с язвительностью в нужных местах.

Давай еще слезу пусти, малышка! Ага, так я и повелся!

– Костя, поверь, – девушка глубоко вдыхает, задерживает кислород в легких, а после на выдохе произносит: – Я никому ничего о тебе не говорила!

– Тогда откуда он знает, Ульяна? – я твержу, как мантру, это чертово “откуда”, прокручивая в голове все возможные варианты.

Не складывается пазл, хоть ты тресни. Не мог Спас так быстро вычислить! Никак не мог! Девчонка проболталась, разыгрывает сейчас передо мной комедию, а ее папаша мчит ко мне на всех порах, чтобы выгрызть свой кусок зубами. Знает, что проиграет суд, поэтому решил использовать девочку.

Но все равно не складывается! Никак не получается собрать всю картинку до кучи. Спас же не ясновидящий… Он не мог предугадать нашу с Ульяной первую встречу. И подстроить ее он тоже не мог, даже если бы захотел.

А так же Спас никак не знал, что я проявлю благородство и брошусь ее вроде как спасать…