Текст книги "Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга первая"

Глава IV

«Установленный гаденыш» оказался Войковым Яковом Михайловичем, совладельцем торгово-промышленного холдинга «Атлантида» и влиятельной (но неизвестной широким массам) фигурой в «либерально-демократической» оппозиции.

– Обратите внимание на фамилию, – шнуруя кроссовки, сказал Логачев. – Как у того убийцы царской семьи, в честь которого почему-то по-прежнему называется станция метро и несколько улиц.

– Почему-то! – желчно передразнил Ерохин. – Тут как раз все ясно! Нынешние «демократы» – духовные наследники большевиков. Вот они и намекают: «Как насиловали Россию, так и будем насиловать. Наша власть остается незыблемой! Только названия меняет…»

– И лысый вурдалак до сих пор в Мавзолее, в центре столицы, – подхватил я. – Целый институт трудится, чтобы эта падаль не протухла. Ты, Федорыч, неточно выразился – они не намекают! Они недвусмысленно дают понять!

– К тому же мумия Ленина имеет для них огромное значение, – проворчал Петр Васильевич. – Да вы оба наверняка в курсе…

Разговор происходил в одном из нелюбинских «офисов», где мы втроем заканчивали приготовления к небольшой загородной прогулке. Означенная прогулка (к особняку Якова Михайловича) имела целью захват господина Войкова, наркодопрос оного, а дальше… «дальше видно будет».

Последние три слова принадлежали генералу Нелюбину, санкционировавшему операцию. Он же поставил нам жесткие условия: «Никакого шума, стрельбы и кровопролития. Единственное ваше оружие (на всякий пожарный) – баллончики с усыпляющим газом. «Объект» должен тихо и незаметно исчезнуть из дома. Для спецов вашего уровня – это не проблема. Тем более что охрана там несерьезная – двадцать человек из числа бывших ментов. Всего-то навсего!»

Логачев с Ерохиным лишь кивнули послушно, зато я не удержался:

– Недооценка противника может привести к провалу операции. Мент менту рознь. У вас есть подробные досье охранников? А вдруг кто-то из них служил раньше в спецподразделениях или участвовал в боевых действиях?!

– Досье есть. Не служили, не участвовали, – улыбнулся Борис Иванович. – Все они обыкновенные легавые, сильно замаранные по службе. (Взятки, «заказные» уголовные дела, аморальное поведение, неоправданная жестокость к задержанным и так далее.) Тем не менее Вы отчасти правы. Судьба – дама капризная, своенравная и любит преподносить неожиданные сюрпризы. Поэтому перестрахуемся. Помимо баллончиков, возьмите с собой пистолеты и боевые ножи. Но их используйте лишь в самом крайнем случае! А затем аккуратно заметите следы и «переведите стрелки». – Тут он дал несколько толковых советов по данному поводу и распорядился: – Идите готовьтесь: переоденьтесь поудобнее, досконально изучите план особняка, просмотрите досье охранников, распределите роли. Выезд – в одиннадцать вечера. По прибытии на место получите дополнительную информацию от группы наружного наблюдения. Все, желаю удачи!!!..

– Без двух одиннадцать, – покосился на часы Логачев. – Ну-ка, попрыгали!

Мы привычно попрыгали, проверяя, хорошо ли подогнано снаряжение, и вскоре голос из селектора сухо сообщил:

– Машина у подъезда. Черный джип без шофера.

«Наверняка меня за руль посадят, – нахмурился я. – Как младшего по возрасту, хотя все мы в одинаковых званиях. Развели, понимаешь, дедовщину!»

– Поведу я, – развеял мои подозрения Петр Васильевич. – Дорога запутанная, замучаетесь с картой возиться. А мне уже доводилось бывать в тех краях. Домчу с ветерком!..

Логачев сдержал слово. Миновав Кольцевую, он развил бешеную скорость, пропетлял по каким-то темным проселкам и спустя короткий промежуток времени резко затормозил у расколотого молнией старого дуба.

– До усадьбы сто с небольшим метров, – гордо сообщил Васильич. – Видите, как я облегчил нам жизнь? (Полковник имел в виду предстоящую транспортировку пленника в багажник.)

– Не близковато ли? – усомнился Ерохин.

– Не-а! – беспечно отмахнулся седой богатырь. – Ветер дует в нашу сторону. Ни фига они там не услышат!

– А если ветер переменится? – не унимался дотошный Виталий Федорович.

– Согласно прогнозу погоды, он будет дуть в восточном направлении вплоть до утра. – Логачев сладко, по-кошачьи потянулся и добавил: – Давай, Федорыч, связывайся с «наружниками». Пора приступать к операции.

«Мне бы твой оптимизм! – брюзгливо подумал я. – «Согласно прогнозу погоды»… Гм!!! Синоптик, так же как сапер, ошибается один раз, но… каждый день!»

«Наружка» в составе двух человек бесшумно появилась из-за деревьев секунд через сорок.

– Я старший группы, он – проводник, – пояснил худощавый, неприметный мужчина, указав на своего товарища, телосложением и неприметностью похожего на него как две капли воды. – Остальные продолжают работать с аппаратурой. На данный момент обстановка в усадьбе такова… – Он подробно описал и добавил: – У нас приказ генерала – держать вас в курсе любых текущих изменений. Ваши позывные нам известны, наш общий позывной – «Мышь». Итак, возьмите. – Он выдал каждому миниатюрное, радиопередающее устройство с наушником и ларингофоном, помог закрепить и после проверки коротко бросил Второму: – Проводи…

Проводник вывел нас к небольшой бронированной дверце с обратной стороны забора, дал ключ от нее, шепнул: «Другой такой есть только у Войкова» – и растворился в темноте.

– Ну, с Богом! – запросив текущую обстановку у «наружки», перекрестился Логачев (мы с Ерохиным последовали его примеру), рукой в резиновой перчатке вставил ключ в замочную скважину и осторожно повернул. Хорошо смазанные петли не скрипнули. Мы беспрепятственно проникли на территорию усадьбы и разделились согласно оговоренной схеме. Я и Логачев тенями скользнули к дому. Ерохин остался прикрывать. По сведениям «наружников», Войков находился сейчас в спальне на втором этаже. Один охранник дежурил в будке у главных ворот, трое лениво совершали плановый обход, остальные отдыхали. Исключение составлял лишь начальник службы безопасности, бродивший по коридорам особняка. Я быстро прокрутил в голове информацию из его досье: «Фомичев Николай Юрьевич, 1965 года рождения, в недавнем прошлом – полковник милиции… Моральные качества – подл, беспринципен, жесток, склонен к педофилии… Вплоть до сентября 2006-го возглавлял отделение милиции в городе Прудянске Н-ской области… Крышевал местных наркоторговцев, да так усердно, что Прудянск превратился в настоящую Мекку областных наркоманов. Героин там свободно продавался и через дилеров (о занятиях коих знали практически все соседи), и в разбросанных по городу круглосуточных (!) цветочных ларьках. А так называемые легкие наркотики (марихуану, насвай и т. д.) можно было спокойно приобрести в любой коммерческой палатке. Наркоманская идиллия продолжалась достаточно долго. Но в один прекрасный день грянул гром. Любимую племянницу губернатора области, приехавшую погостить к институтской подруге, избили, изнасиловали и посадили на иглу трое наркоманов. (Близкие знакомые означенной подруги.) Проведав о случившемся, губернатор не на шутку обиделся и сурово покарал тех, до кого смог дотянуться, а именно: насильников, подругу, наиболее засвеченных наркодилеров (всех убили «при попытке к бегству»). Основательно тряхнули местечковую наркомафию вместе с «крышей», в результате чего она (наркомафия) ушла в подполье, а ряд ментов-крышевальщиков отправились загорать на нары. Однако Фомичев ухитрился выйти сухим из воды.

Едва начались репрессии, он стремительно ушел в отставку и уже на следующий день возглавил службу безопасности господина Войкова, по нашим сведениям, имевшего непосредственное отношение к «верхней» наркомафии, губернатору недоступной». Такой вот фрукт…

– Мангуст, я Мышь, – когда мы проникли на первый этаж, прошелестело в наушниках. – Начальник С.Б. зашел в спальню к основному фигуранту.

– Придется брать обоих, – жестами показал мне Васильич, получивший аналогичную информацию.

Я молча кивнул в знак согласия. Поднявшись по мраморной лестнице, мы очутились в широком, застеленном коврами коридоре. Высоко под потолком горели позолоченные светильники. Из-за ближайшей двери доносились приглушенные голоса. Подкравшись вплотную, мы прислушались.

– …нюхом чую надвигающуюся опасность! – волнуясь, говорил дребезжащий фальцет. – Враги где-то поблизости!

– Т-ты увер-рен? – промямлил сиплый тенор. – Д-думаешь, т-те р-разбойники с в-выставки п-пробрались с-сюда?!!

– Нет, Хозяин, не они, – пискляво возразил фальцет.

– А к-кто?!!

– Люди губернатора!!!

– Кто?!! – Тенор мигом прекратил заикаться и, хохотнув, изрек: – Ты дурак, Колька! До меня у них руки коротки. Неужто не успел убедиться? Не рискнет губернатор со мной связываться. Стоит мне звякнуть кой-кому, и под ним земля загорится. Синим пламенем!

– И, тем не менее, я чую недоброе! – настаивал фальцет. – Весь вечер места себе не нахожу! Как будто Смерть ходит за мной по пятам и дышит в затылок!

– Значит, параноиком стал, – заключил тенор. – Пожалуй, придется тебя уволить. Тогда, без моего покровительства, губернатор тебя точно сожрет!

– Ни-на-а-да!!! – отчаянно взвизгнул фальцет. – Миленький, родненький, умоляю!!!

– А минет мне сделаешь, хе-хе, в знак уважения?

– Да!!! Да!!! Да!!!

– Вставай на колени и подползай. Я пока приготовлюсь…

– Заходим. Берешь мента, – жестами показал Логачев.

Толкнув незапертую дверь, мы со стволами на изготовку ворвались в роскошно обставленную, но пропахшую потом спальню, тускло освещенную декоративной напольной лампой-ночником.

На краю широченной постели сидел, раздвинув ноги, голый тип – костлявый, поросший красноватой шерстью, с глумливой физиономией, распухшим носом… (моя работа)… и с заметно удлиненными ушами. Рыжая прическа а-ля Трахтенберг вкупе с вышеописанными «прелестями» делала его похожим на черта. Яков Михайлович Войков собственной персоной, предвкушающий некое поганое действо «в знак уважения».

К нему подползал на коленях грузный мужчина с пышными усами, в отглаженных брюках, в защитного цвета рубахе и с болтающейся под мышкой кобурой. Завидев нас, оба разинули рты, собираясь заорать (причем Фомичев даже не дернулся к оружию), но… не успели издать ни звука. Логачев стремительно метнулся к Войкову и сунул ему в пасть дуло «ПСС».

А я пнул ногой в челюсть бывшего полковника, и тот, тихонько хрюкнув, завалился на бок.

– Где ключ от задних ворот?! – страшным, свистящим шепотом спросил Логачев смертельно-бледного фигуранта. Дрожащим наманикюренным пальцем Яков Михайлович указал на журнальный столик красного дерева, на котором действительно лежала связка ключей. Быстро отыскав среди них такой же, как у нас, я молча предъявил его Васильичу, положил связку в карман и занялся начальником С.Б., начавшим постепенно приходить в сознание. Засунул ему в рот резиновый кляп, вынул из кобуры и сунул себе за пояс «макаров»-особый с глушителем, ударом в болевую точку парализовал пленнику правую руку и вопросительно посмотрел на напарника. Логачев уже закончил «пеленать» Войкова, представлявшего теперь весьма забавное зрелище: нечто голое, мохнатое, завязанное в причудливый узел, местами замотанное скотчем, с точно таким же, как у «Кольки», кляпом во рту…

Фомичев с мычанием открыл глаза и (наконец-то!) потянулся здоровой рукой к кобуре.

– Она пуста! – прошипел я. – А издашь еще хоть один звук, башку снесу! – Для пущей убедительности я продемонстрировал экс-полковнику конфискованный ствол.

Испуганно моргнув короткими ресницами, он моментально заткнулся.

– Понесешь ЭТО, – указав на узел, продолжил я. – Левую руку тебе специально оставили, придерживать будешь. И запомни, чмошник, не вздумай дурить по дороге! Иначе… – Я ткнул ему в нос дуло его собственного «макарова»-особого. – Усвоил?!

Экс-полковник часто, утвердительно закивал.

– Вот и ладушки! – Вдвоем с Васильичем мы надели живое ярмо на шею дрожащему в ознобе Фомичеву и, предупредив обоих: «Ни звука, твари! Дышать через раз», – покинули спальню.

Я двигался первым, с трофейным пистолетом в руке. Логачев шел замыкающим.

Мы с Васильичем скользили бесшумно, зато тяжелые шаги нагруженного Фомичева хоть и скрадывались коврами, но все-таки были слышны.

«Не принесла бы кого нелегкая! – с тревогой подумал я. – Ситуация с самого начала стала складываться не так гладко, как планировал Нелюбин. Ох, чует сердце, будут новые, нежелательные встречи!»

И действительно…

– Мангуст, я Мышь! – прошелестело в наушниках. – На первом этаже появились трое охранников. Автоматы – в положении для стрельбы стоя. Озираются по сторонам. Похоже, чем-то обеспокоены.

– Понял, спасибо, – шепнул в ответ я и мысленно ругнулся: «От блин! Хмыри из дежурной смены, совершавшие плановый обход. Интересно, что именно они заподозрили?!»

Я показал Логачеву три пальца и провел ладонью по горлу. Утвердительно кивнув, он рывком за одежду остановил нашего «носильщика».

Подкравшись к концу коридора, я одним глазом выглянул из-за угла. Внизу, метрах в пяти от входной двери, негромко переговаривались трое в камуфляжах.

– Тебе померещилось, – утверждал один. – Никого постороннего там нет и быть не может!

– В спальне хозяина мелькали какие-то «левые» тени, у меня отличное зрение, я точно видел! – убежденно возражал второй.

– И Юрьич весь вечер на измене сидел, – добавил третий. – А его не проведешь! Он опасность жопой чувствует!

– Просто вы оба перессали из-за той оттраханной и задушенной деревенской малолетки, – грязно ухмыльнулся первый. – Воображаете, будто ее родственнички нашли труп, вычислили злодеев, превратились в ниндзей и явились мстить!

– Ты, между прочим, тоже попользовался сопливкой, – огрызнулся второй. – Так что мы с тобой в одной упряжке!

– Дело в другом, – примирительно сказал первый. – Просто ни эти лохи, ни местная милиция никогда в жизни…

Пф-ф… Пф-ф… Пф-ф… – вынырнув из укрытия, всадил я каждому по пуле в лоб.

Мёртвые тела повалились друг на друга. Автоматы звякнули о мраморный пол. Я замер, вслушиваясь в тишину. Прошла минута, полторы… Но нет! Ни хлопки, ни звяк, ни болтовня ублюдков никого в доме не потревожили. Особняк продолжал мирно спать.

– Продолжаем движение, – переведя дыхание, показал я напарнику.

Процессия двинулась дальше.

Из трупов успела натечь изрядная лужа крови. Мы с Васильичем аккуратно ее перепрыгнули, а Фомичев, словно сомнамбула, протопал прямо по ней.

«Чудненько! Оставь побольше следов! – мысленно порадовался я. – Плюс пули из твоего «макара». Доказательств больше чем достаточно!»

Дальнейшее путешествие по территории усадьбы обошлось без приключений.

– Осложнения? – указав на «носильщика», шепнул поджидавший нас Ерохин.

– Ага. Плюс три «двухсотых» на первом этаже, – ответил я.

– ??!!

– Не волнуйся. Убил их он, оставив кучу вещдоков, – хлопнув Фомичева по макушке, успокоил товарища Логачев. – А сейчас сваливаем в темпе. Не стоит больше искушать судьбу!

Заперев дверь в заборе ключом Войкова и попросив «наружников» держать нас в курсе происходящего в доме, мы с максимально возможной скоростью направились через лес к джипу.

Тревога в особняке поднялась не скоро. К тому времени мы, с пленниками в багажнике, успели миновать паутину проселков, Кольцевую дорогу и почти добраться до упоминавшегося выше нелюбинского «офиса»…

Глава V

«…США и Западу не нужна сильная Россия, о чем открыто заявляют с самых высоких трибун. Американский конгрессмен, замминистра обороны Пол Вольфовиц, еще в 1992 году открыто заявил, что главная задача США – не допустить восстановления России как крупного государства, свободного в принятии политических решений. Ему вторит известный политик Збигнев Бжезинский, один из авторов проекта по развалу СССР: „России следует отказаться от планов возрождения великого государства…“ И таких откровенных высказываний пруд пруди. Западные стратеги утверждают, что Россия представляет собой случайное соединение отсталых народов. Они, как Гитлер, опять сравнивают Русь с колоссом на глиняных ногах. Но опять забывают, что о наши «глиняные ноги» разбились стальные головы лучших армий Европы – шведской, польской, французской и германской. Полагать, что другие головы ждет иная судьба, нет оснований. Поэтому судьбу они не испытывают и прямой агрессии предпочитают змеиную тактику…»

«Проект „Россия“. М., 2007, ч. 1 с. 216–217.

Нелюбин дожидался нас на третьем, подземном уровне здания в специальной комнате для наркодопросов и, коротая время, перелистывал пухлую папку. (Борис Иванович уже знал об итогах операции. Не иначе «Мышь» доложила.)

Первым в помещение ввалился потный, задыхающийся Фомичев с «узлом» на шее. Не мудрствуя лукаво мы по выходе из машины продолжили транспортировку фигуранта прежним способом.

– Так вот ты каков, пятнистый олень! – оторвавшись от чтения, хищно усмехнулся генерал и обратился ко мне: – Дмитрий Олегович! Выньте, пожалуйста, кляп у бывшего полковника.

– А??! – опешил я. – На фига Вам сдалось это вьючное животное?!

Логачев незаметно толкнул меня локтем в бок, мол, «Чего мелешь, идиот?! Совсем о субординации забыл?!».

Но Нелюбин не обратил внимания на мою вольность и столь же вежливо пояснил:

– Получив информацию о захвате вами сего господина, я ознакомился с его досье и понял. Воистину на все Воля Божья!!! Если бы операция развивалась строго по плану, то животное, как удачно выразился полковник Корсаков, осталось бы живо-здорово. На худой конец подалось в бега, опасаясь мести лично задетого губернатора. А так… Гм!!! Так оно наконец-таки получит по заслугам… Будьте любезны, снимите с него фигуранта и нормализуйте правую руку, – после короткой паузы попросил он Логачева.

– Что… Что Вы собираетесь сделать?! – испуганно пробормотал освобожденный от ярма и «нормализованный» Фомичев.

– Душу отвести! – Приятное, интеллигентное лицо Бориса Ивановича вдруг резко изменилось: стало враждебным, жестоким. В глазах вспыхнули волчьи огоньки. – Благодаря таким, как ты, крысам нация вырождается, вымирает! – прорычал он. – Пока мы не можем уничтожить всех вас в масштабах страны. Присутствующие в курсе, ПОЧЕМУ. Однако рано или поздно настанет наше время! И тогда мы проведем грандиозную чистку общества!.. Но знаешь ли, крыса, я… лично я устал ждать! А потому с огромным удовольствием собственноручно порву хоть одного из вас. Защищайся, крыса, так будет интереснее!!!

Хлесть! Нелюбин влепил Фомичеву смачную оплеуху. Тот отшатнулся назад и заскулил побитой шавкой, но даже не попытался прикрыть лицо.

Бац! Второй удар, кулаком в челюсть (не в полную силу) посадил экс-мента на задницу.

– На! – Короткий тычок носком ботинка расквасил потную физиономию.

– Ы-ы-ы-ы-ы!!! – гнусаво, на одной ноте зарыдал Фомичев.

– Оно не будет сопротивляться, – осторожно заметил я. – Разве что пол обоссыт в отместку. Зря время тратите, Борис Иванович!

– Вы правы, – поморщился генерал, мягко ступая, приблизился к Фомичеву и коротким, профессиональным движением свернул ему шею. Грузное тело распростерлось на полу, мелко подергивая ступнями.

Нелюбин нажал кнопку в стене.

Спустя несколько секунд перед нами возникли два здоровенных мужика в рабочих спецовках.

– Отнесите падаль в кремационный зал и суньте в печку, – распорядился Борис Иванович. По переговорному устройству вызвал врачейи обратился ко мне: – Удалось выяснить личность типа, убившего Сюзанну, пытавшегося ликвидировать вашу группу и подорвавшего себя гранатой. Пока идет наркодопрос, рекомендую Вам ознакомиться с распечаткой информации, присланной смежниками по электронной почте, и постараться ее проанализировать. А с «откровениями» Войкова, имеющими отношение к делу, я Вас потом ознакомлю. Вот возьмите. – Он протянул мне папку-скоросшиватель: – Работать можете в соседнем помещении с правой стороны. Там Вам никто не помешает!..

Покосившись на Логачева с Ерохиным, бесцеремонно прикреплявших фигуранта к оцинкованному столу, я вышел в подземный коридор. Предложенное генералом помещение представляло собой маленький, удобный кабинетик со столом, стулом, настольной лампой, чистой пепельницей и мощным кондиционером. Звукоизоляция была превосходной, и из допросной сюда не проникало ни звука.

Устроившись поудобнее, я включил кондиционер, закурил сигарету, раскрыл папку и погрузился в чтение…

Краткие выдержки из распечатки, предоставленной Корсакову генералом Нелюбиным

«…Майор Адамов Виктор Андреевич, 1964 года рождения, круглый сирота, воспитывался в детском доме… С 1982 по 1984 год проходил службу в ДШБр в Республике Афганистан. Демобилизовавшись, поступил в офицерское училище… С 1990 года служил в ГРУ… Участвовал в боевых действиях на территории Абхазии и Приднестровья… В 1994 – 1996-м и в 1999–2003 годах выполнял специальные задания командования на территории Чеченской Республики… В совершенстве владеет различными видами прикладных единоборств, холодным и огнестрельным оружием… Свободно говорит на английском, немецком, французском, арабском и чеченском языках… По характеру замкнут, необщителен, скуп, близких друзей среди сослуживцев не имел… Был женат на Марковой Вере Степановне 1967 года рождения, умершей от рака в 1994 году. Детей от брака нет… Награжден боевыми орденами и медалями (далее – длинный перечень. – Авт.)…

…В июне 2003-го работал под прикрытием в среде боевиков, был разоблачен ими, подвергнут жестоким пыткам и расстрелян. Видеозапись казни подброшена на один из блокпостов федеральных сил…»

«Однако смежники на сей раз предельно откровенны, – закончив чтение и выделив карандашом некоторые абзацы, подумал я. – Конечно, следуя укоренившейся привычке, они не называют вещи своими именами, но ясно дают понять – Адамова перевербовали. Чего стоит хотя бы такой пассаж – «Видеозапись подброшена на один из блокпостов федеральных сил». Ой, не смешите! Да если бы Адамова впрямь казнили, означенная видеозапись появилась бы и в Интернете, и на множестве зарубежных телеканалов. О раскрытии «борцами за независимость» имперского шпиона-диверсанта протрубили бы все подконтрольные масонам мировые СМИ…. Опять же – «расстрелян». Кадровые офицеры ГРУ, честно выполнившие свой долг, попавшие в руки мятежников и оставшиеся верными присяге, умирали лютой смертью. Их рвали на части лошадьми или бронетехникой, распинали на крестах, поджаривали на медленном огне и т. д. и т. п. А тут вдруг такой невероятный гуманизм!!! Ну хорошо, предположим, при казни присутствовала целая армия западных корреспондентов. Но почему тогда ее (запись) не растиражировали по всему белу свету, а украдкой подбросили на блокпост… Идем далее: исходя из послужного списка Адамова – отличное знание четырех иностранных языков (чеченский не в счет), постоянные «специальные задания», работа под прикрытием, – он представлял интерес скорее не для мятежников, а для какой-то из иностранных разведок, активно действующих на Северном Кавказе. И использовали его потом не в войне с федеральными войсками, как, допустим, мерзавца Ромейко (см. «Царство страха»), а для чего-то иного… Та-а-ак!!! И что все это нам дает?! В смысле выхода на остальных членов группы. Да ничего конкретного! Имеем образец «почерка» при ликвидации Чухонцева (типично гереушный, особенно с учетом последующей засады), а толку-то… Хотя… – Тут я прокрутил в памяти известные акции вражеских спецов, хлопнул себя по лбу и густо покраснел от осознания собственной тупости: – Ларчик-то просто открывался! И ответ давно был на самом виду, а я, недоумок, его в упор не замечал!

Возьмем эпизод номер девять – убийство на личной яхте некоего господина Журбина. (Найден мертвым, в спальной каюте, со свернутой шеей.) Судя по определенным признакам (на которые менты не обратили внимания), оно совершено боевым пловцом. На борту остались глубокие, свежие царапины от «кошки». Кроме того, стюард, обнаруживший тело, упоминал о мокрых следах на палубе и в каюте… Эпизоды номер один, четыре, семь и восемь напоминают жесткие зачистки в Чечне… (это когда валят всех подряд)…, проводившиеся в особых случаях спецназом внутренних войск. Итак, перед нами сборная команда спецов-предателей из различных ведомств. Опаснейшая, доложу вам, штука! После тщательного боевого слаживания они станут мастерами на все руки, прекрасно дополняющими друг друга и способными выполнить любое задание! Если их вовремя не обезвредить, то такого наворотят, не приведи Господи!!! Кроме того, все их операции блестяще организованы, любой шаг просчитан до мелочей. Значит, у них есть очень неслабый аналитик, эдакий супермозг группы. Нда-а-а уж! Приготовили нам добрые дяди из-за бугра сюрприз на 2008 год!!!»

– С фигурантом закончено. Тебя Нелюбин зовет, – сказал заглянувший в кабинет Логачев.

С Войковым было «закончено» в прямом смысле слова. Известные читателю «рабочие» укладывали на носилки снятое со стола мертвое тело: с бледным, заострившимся лицом, отвисшей нижней челюстью и остекленевшими глазами. Врачи уже успели удалиться, но я и без них понял – обширный инфаркт. Такое бывает под воздействием психотропки. Довольно частый побочный эффект, особенно если здоровьице не ахти.

– В печь! – бросил «рабочим» генерал и, когда они вышли с трупом, поинтересовался: – Надумали что-нибудь, Дмитрий Олегович?

– Адамова завербовала одна из иностранных разведок. Или сам завербовался. Недаром в досье упомянуто о его жадности, дипломатично названной «скупостью». Точную численность группы «спецов-убийц» назвать не могу. Но скорее всего она невелика: шесть-восемь человек. Они постоянно живут в режиме «война» и большой объем для них помеха (ухудшает мобильность, увеличивает вероятность провала). Теперь самое неприятное – перед нами сборная команда! Помимо гэрэушника Адамова в ее состав входят: боевой пловец, представитель спецназа внутренних войск и высококлассный аналитик. Вычислить остальных, к сожалению, не удалось. Но, если следовать логике, там должен быть выходец из ФСБ и… и кто-то еще…

– Ну Вы даете! – поразился генерал. – С Адамовым понятно, но остальное… КАК?!! КАКИМ ОБРАЗОМ?!

– Мысленно проанализировал их акции, – понурившись, сообщил я. – Выводы лежали на поверхности, и я должен был сделать их раньше, но по причине тупости, безалаберности и невнимательности…

– Хватит!!! – треснул кулаком по столу Борис Иванович. – Вы, Корсаков, отличный работник, однако склонны к постоянному самобичеванию. Приказываю прекратить!!!

– Есть прекратить самобичевание (вполне заслуженное, кстати)… – тяжко вздохнул я и, помедлив, спросил: – Ну а как допрос Войкова? Есть хоть какой-нибудь толк?!

– Огромный! – улыбнулся Нелюбин. – Он поведал очень и очень многое о тайных пружинах масонского влияния в России. Но это на будущее… Когда настанет срок… Что же касается нашего дела, то фигурант назвал посредника, через которого вражеские спецы получают заказы на устранение коммерсантов. Между прочим, недавнее убийство Гамида Ахмеджанова заказал сам Яков Михайлович. Причина – «денежный интерес», как выражаются гадалки. Колоритнейшая личность! – Улыбка на губах генерала сменилась брезгливой гримасой. – Некто Жорес Панферов, в прошлом преподаватель физики в ПТУ, а ныне владелец сети секс-шопов. Коммерческую деятельность активно сочетает с общественной, а именно – регулярно строчит статьи о «засилье Православной церкви», о превращении России «в клерикальное государство» и тому подобное. За что… Вы только не падайте в обморок… получил год назад Нобелевскую премию! А в эпоху правления Ельцина он купил себе звание академика. Тогда это запросто делалось. Да и сейчас… – Борис Иванович остервенело сплюнул в урну.

– Установим постоянное наблюдение, – полувопросительно, полуутвердительно произнес Ерохин.

– По всем правилам так бы и следовало поступить, – пасмурно ответил Нелюбин. – Но… есть одно большое «НО». Липовый академик наверняка лишь промежуточное звено. При малейшем подозрении его моментально ликвидируют. А подозрение у наших «друзей» вполне могло зародиться… поскольку исчез Войков. Нет, нет! Сработали вы чисто. Покойного похитил Фомичев, ухлопал трех подчиненных и скрылся в неизвестном направлении. Однако где гарантия, что он не был завербован ФСБ?!

– Проверят по своим каналам и убедятся в обратном, – осторожно заметил я.

– Проверка займет уйму времени, – покачал головой генерал. – А промедление для них смерти подобно, поэтому, как мне кажется, они не станут напрягаться на сей счет. Слишком многое поставлено на карту. Просто шлепнут Панферова, да и дело с концом. Чай не велика потеря! Другого такого «академика и лауреата» слепить не сложно…

– Значит, надо брать, пока не опоздали, – резюмировал Логачев.

– Тепленьким, на дому, в постельке? – уточнил я и, не удержавшись, зевнул.

– Лучше на улице. – Борис Иванович покосился на часы. – Каждый день ровно в девять утра он отправляется к себе в офис… (интересно, откуда инфо?!)…. По дороге и «спеленаете» голубчика. А пока поспите малость. Вы буквально с ног валитесь. А задействовать дополнительных людей нельзя. Дело слишком… кхе, кхе… щепетильное.

– Обойдемся без отдыха. Нас могут опередить! – проворчал Ерохин.

Мы с Логачевым синхронно кивнули в знак согласия.

– Тогда пожуйте лимонник. Хорошо взбадривает. – Нелюбин подошел к стенному шкафчику, достал оттуда стеклянную баночку с красными сушеными ягодами и протянул нам: – Дозировку знаете?

– Естественно, – ответил за всех Логачев.

– Ну… в добрый путь! «Мышь», к сожалению, подтянуть не могу. Им у войковской усадьбы работы хватает. Стало быть, отправляйтесь втроем. Или… нет! Пару надежных ребят я вам все-таки дам. Они не слишком опытны, но оружием владеют отменно. Удачи вам, господа офицеры! И… возвращайтесь живыми!!!..