Текст книги "Княжество Орловское. Война"

Глава 8

Все до единого мешки с контрабандой мы принесли на заставу. Если честно, то я подозревал, что Мирон захочет припрятать где-нибудь немного ценного камня, но Жраков то ли действительно оказался честным служакой, то ли опасался болтовни пацанов. И это, опять же, наводило на мысль: а не боится ли командир, что тот же Витек растрезвонит по всей округе подробности вчерашней операции? Видимо, нет. Не удивлюсь, если окажется вдруг, что полковник имеет небольшой гешефт от контрабанды, которую периодически приносит Мирон и другие военные.

Несколько дней, проведенные на заставе между вылазками и тренировками, позволили мне немного лучше понять, как тут все устроено. Я обнаружил, что помимо боевых магов, составляющих по сути гарнизон, существовали еще и отряды разведки, состоящие из нескольких солдат под предводительством наиболее опытных офицеров. Одно такое звено включало в себя от пяти до десяти человек, и занимались они по сути тем же, чем и Мирон, – поиском следов вражеских отрядов и отловом контрабандистов.

Однако самым интересным оказалось то, что на заставе нашлось еще одно подразделение, причем имеющее в своем составе одного-единственного человека. Контрразведка. Куда уж без нее.

Кварт-капитан Борис Юрьевич Матвеев – очень улыбчивый и приветливый человек невысокого роста и субтильного телосложения. Постоянно сгорбленный и будто опасающийся чего-то, он невидимой тенью скользил между солдатами и офицерами, стараясь не привлекать к себе внимания. Вот только получалось у него это не особо. При появлении Матвеева все разговоры в радиусе нескольких метров моментально стихали, а люди начинали нервно переглядываться между собой. Причем так себя вели и обычные люди, и дворяне. Причина столь странного поведения была очень простой. Человек, чем-то не понравившийся контрразведчику, мог внезапно исчезнуть.

Занимался Матвеев поиском внутренних врагов княжества и в первую очередь вынюхивал связь солдат с повстанческими отрядами, скрывающимися в густых лесах приграничья.

Чем дольше я жил в этом государстве, тем больше нюансов мне становилось известно. В интернате среди первокурсников никто и понятия не имел о существовании людей, недовольных властью князя Орлова. И мало того недовольных, так еще и активно мешающих этой самой власти. А сейчас, послушав солдат, я, например, узнал, что не далее как месяц назад произошло крупное нападение на обоз с провиантом. Атаку отбили, но без потерь не обошлось.

Найти и уничтожить всех повстанцев по каким-то причинам не удавалось. Возможно, дело обстояло в хорошей организации или прозорливых лидерах сопротивления. Разыгравшаяся фантазия могла бы найти массу объяснений подобному положению дел, однако, как все обстоит в реальности, я не знал.

Тем не менее нельзя сказать, что власть вообще ничего не делала. Периодически то один, то другой человек попадал на виселицу, уличенный в связях с повстанческими отрядами. И если в городах поиском недовольных занимались полиция и княжий сыск, то в армии такую функцию взяла на себя контрразведка.

Почти вся почерпнутая информация была добыта Витьком. Шустрый и веселый пацан легко втирался в доверие к самым угрюмым солдатам, а худоба и жалостные глаза открывали двери даже на армейскую кухню, где сердобольные кухарки делились с ним едой и слухами. Паренек вовсю пользовался подвешенным языком, чтобы разговорить окружающих, ну а вечером рассказывал мне и Берту все, что ему удалось узнать. Теперь же, после возвращения из рейда на контрабандистов, у нас появилась еще одна интересующая всех тема: Савелий Ершов.

Витьку я несколько раз повторил, чтобы он расспросы об этом человеке проводил крайне осторожно. Коль уж Мирон не желал, чтобы мы услышали не предназначенную для нас информацию, то незачем лишний раз дергать кота за хвост – может и укусить.

Впрочем, забегая вперед, все попытки разузнать об этом таинственном Ершове вскоре закончились безуспешно. Солдаты о нем не слышали, а офицеров мы спрашивать опасались. Вполне возможно, что не только наш командир имеет связь с контрабандистами и прочими нечистыми на руку людьми.

Те четыре мешка, что мы приволокли на заставу, Мирон лично отнес полковнику. Дальнейшая судьба груза осталась неизвестна. По словам мужчины, одигост, как и прочая контрабанда, будет храниться на складах до прибытия особого отряда, который заберет все накопленное в столицу.

Из штаба Мирон вышел довольный и жизнерадостный. Пока он сдавал груз, мы трое дожидались командира возле массивных деревянных дверей главного здания заставы, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, – лавочек для нас никто не предусмотрел.

– Ну что, бойцы, – широко улыбнулся Мирон, остановившись перед нами, – начальство довольно. Несколько недель можно жить спокойно.

– А потом снова засаду устраивать? – спросил Витек.

– Конечно. Пока я регулярно перехватываю контрабандный товар, ко мне с лишними вопросами и приказами не лезут. Будь полезен, но в меру, а то могут и ярмо на шею повесить, а потом пахать заставить. Учитесь солдатской мудрости, ребята.

– Чем сейчас займемся?

– Я до утра в Лесной, нехорошо будет, если увольнительный бездарно пропадет, а вы на заставе остаетесь, перепоручу вас лейтенанту Алексею Кобалову, пусть к какому-нибудь делу приставит.

– А можно с вами в город? – Глаза Витька задорно блеснули.

– Рано вам еще пиво пить и по бабам шляться, – бескомпромиссно отрезал Мирон. – Тут останетесь. Может быть, через месяц или два я вас и свожу туда, а пока точно рано.

– Вы же обещали поговорить с полковником, – не успокаивался Витек.

– Я обещал, я поговорил, вы остаетесь здесь, – развеял Мирон надежды пацанов на развлечения.

Не теряя времени, командир пулей метнулся до своей комнаты, переоделся в выходную форму и уже через полчаса вышел из внешних ворот, сдав нас на руки тому самому лейтенанту, которого мы встретили в день прибытия на заставу.

Полноватый мужчина с пышными усами и хмурым лицом, долго думал, на какие работы определить свалившихся на его голову курсантов, в итоге плюнул и направил нас до вечера караулить участок периметра.

Занятие оказалось крайне скучным и довольно глупым, учитывая, что на вышках круглосуточно бдили дозорные, но приказ есть приказ, и мы, укрывшись под навесом, прикрывающим верх стены, делали вид, что высматриваем приближение врагов княжества.

К счастью, никто нас не проверял, и пацаны, промаявшись час, вооружились колодой карт и провели за игрой до самого вечера, а там уже и ужин подоспел, после которого мы оказались предоставлены сами себе.

Сразу после посещения столовой Витек, как-то подозрительно улыбаясь, причесал, насколько это было возможно, свои непослушные волосы, тщательно осмотрел курсантскую форму на наличие грязи и помятостей, а затем отправился на выход из комнаты.

– К Любе пошел? – остановил я пацана, стоящего в проходе.

– А что если и так? – Витек с вызовом посмотрел на меня. Ревнует, что ли? Ох уж эти подростковые эмоции.

– Ты в курсе, что к ней Обрезков клинья подбивает?

– Ну и что? Он ей совсем не нравится. Она сама мне сказала.

– Не боишься, что Нестор вас вдвоем увидит? Вони потом будет – не перенюхать.

– Я ничего не боюсь! – фыркнул пацан и захлопнул дверь.

Ну что сказать, не умею я, видимо, с подростками говорить. Хотя какой он подросток – шестнадцать лет скоро. Некоторые жители княжества в таком возрасте уже женой обзаводятся. Вот только ума это им не прибавляет. Как бы беды не случилось. Обрезков – не тот человек, про которого стоит забывать; если он захочет, то сможет доставить Витьку такую гору проблем, что разгрести ее не сможем ни мы, ни Мирон.

Неприятное чувство тревоги не давало мне успокоиться. В итоге, хоть я и не хотел вмешиваться в отношения Витька с его зазнобой, но все же не удержался и отправился к лазарету.

В то, что у лопоухого пятнадцатилетнего пацана есть хоть какие-то шансы привлечь внимание Любаши, мне не верилось. Симпатичная девица, едва достигшая восемнадцати лет, обладала довольно броской внешностью, сочетающей в себе скромность и сексуальность. Поэтому внимание медсестре уделяли куда более перспективные кавалеры, чем Витек. Любаша себе цену прекрасно знала, поэтому ухаживания и знаки внимания принимала без проблем, не давая, впрочем, лишних надежд вьющимся вокруг нее мужчинам. Однако в последнее время ухажеров у девушки несколько поубавилось из-за того, что на нее положил глаз Нестор Обрезков. Возможно, именно поэтому Любаша и не отшивала Витька, плюющего на опасность, исходящую от кварт-лейтенанта. А пацан рад был любому вниманию девушки, стараясь хоть пару минут провести рядом с объектом обожания.

Найти Витька проблемой не оказалось. Перед лазаретом имелась небольшая площадка, огороженная густыми кустами, по кругу которой стояли пять лавочек. По идее, предназначены они были для больных, чтобы те могли дышать свежим воздухом во время лечения. Однако лазарет практически пустовал, и сейчас из уютного местечка слышались веселые голоса только двух человек.

Витек что-то азартно рассказывал Любаше, а та задорно смеялась, отчего ее пышные груди отчетливо выпирали сквозь медицинский халат. Я даже с расстояния нескольких метров видел, с каким трудом пацан удерживался от того, чтобы не опустить глаза чуть ниже лица девушки.

Увиденная картина была бы даже забавной, если бы не одно «но»: со стороны жилых домов для высших офицеров заставы к лазарету шел Обрезков, и добром это могло не кончиться.

Подойдя к другу, я бесцеремонно вторгся в беседу:

– Нужно поговорить!

– Давай потом, Даррелл, – недовольно поморщился пацан.

– Это важно, извините, Люба, – обратился я к девушке, – нам действительно надо поговорить.

– Конечно, – стрельнула та глазками.

Выдернуть Витька с лавочки до прихода Обрезкова я все-таки не успел. Стук его начищенных до блеска сапог раздался позади, а затем до нас донесся презрительный вопрос:

– Любаша, душенька, и чего ты забыла рядом с этими отбросами? Заболели вы, что ли, курсанты?

– Нет, господин кварт-лейтенант, – ответил я, стараясь, чтобы голос звучал максимально официально. – Друг наш животом мается, вот мы и пришли, чтобы узнать, как ему помочь.

– А до меня тут слушок дошел, что некий Виктор к тебе наведывается… – Обрезков проигнорировал мой ответ и обратился к девушке: – Кто из них Виктор?

– Это я, – не раздумывая шагнул вперед пацан.

– Слушай меня внимательно, щенок подзаборный, не знаю, где тебя мама-сука родила такого страшного, но это даже хорошо. На такого точно ни одна нормальная девушка не посмотрит. Да, Любаша? Значит так, еще раз тебя рядом с ней увижу – оторву голову.

Витек покраснел, словно рак, и явно был готов ляпнуть что-то лишнее, после чего Обрезков его бы точно убил. Пришлось мне вмешаться. Дернув за руку пацана, чтобы тот не наделал глупостей, я шагнул вперед:

– Мы поняли, господин кварт-лейтенант. Разрешите идти?

– Свободны, – сплюнул Обрезков.

Витька мне пришлось тащить за собой. Ослепленный злобой пацан шагал как робот, почти не сгибая коленей, и постоянно норовил рвануть назад, и мне приходилось силой прекращать такие порывы. А Обрезков тем временем подсел к Любаше и начал ей что-то шептать на ухо. Причем девушка явно была не рада такому положению дел. По крайней мере, улыбки на ее лице я не заметил.

– Я его убью! Зачем ты меня увел, Даррелл! – бушевал Витек, после того как мы вернулись в свою комнату.

– Успокойся! Против Обрезкова у тебя шансов нет. Вообще нет. Пойми ты это. Он тебя убьет.

– Ну и пусть. Какой позор! Мразь! Он меня перед Любой выставил каким-то трусом. Ну зачем ты меня увел?!

– Устав забыл? «Если солдат поднимет руку на офицера, то этой же руки и лишится», – процитировал я. – На хрен ты тогда Любаше безрукий нужен будешь? Придет твое время. Учись, станешь дворянином и будешь с ним на равных.

– Буду! – едва сдерживая слезы обиды, ответил Витек и больше до самой ночи не проронил ни слова, а я и не лез больше с утешениями. По себе знаю, что иногда стоит оставить человека наедине со своими мыслями. Однако, на всякий случай, далеко я от пацана не отходил – мало ли чего в его дурную голову взбредет.

На следующее утро Витек уже вел себя как обычно, немного сняв с моей души груз опасений, что он может наделать глупостей. А к обеду уже вернулся довольный, как кот после литра сметаны. Мирон, и служба вновь закрутила нас в череде тренировок и патрулей, так что на заставе мы показывались редко, чему я был только рад.

Неделя прошла как обычно. Мы много времени тратили на работу с оружием и оттачивание заклинаний. Пацанов Мирон заставлял тренировать скорость кастования простых магических форм, ну а меня он по максимуму нагрузил учебными спаррингами и на все возражения отвечал, мол, солдат княжества должен быть идеален во всем, и негоже дворянину пренебрегать фехтовальным искусством.

С доводами командира я согласен не был, но и спорить с прямыми приказами не мог, так что пока Витек и Берт сосредоточенно создавали магические удары, я кружил по поляне, отражая шпагой расслабленные атаки Мирона.

Получив очередной кровоподтек на ребрах, я в какой-то момент задумался, что будь в этом мире распространен огнестрел, то от такого атавизма, как махание заточенной железкой, тут бы уже отказались. Именно в этот момент мне в голову пришла идея простого, но в теории эффективного метательного оружия.

Дождавшись вечернего отдыха, когда покрытое синяками тело жаждало передышки, я, собрав волю в кулак, отправился на поиски ингредиентов, необходимых для опытов. Камни. Мне нужны были камни, которых, как оказалось, практически невозможно найти на лесной поляне, густо заросшей травой.

Идея моя выглядела до безобразия просто. Если у меня под рукой будут находиться несколько метательных снарядов, то с помощью телекинеза я могу запустить их во врага, отвлекая его или даже раня. Задумка не казалась мне слишком сложной в реализации, а то, что ей не пользовались местные маги, вовсе не означало ее бесперспективность, хотя и были такие подозрения. В любом случае, я хотел проверить свои предположения. Вот только где найти эти несчастные камни?!

В итоге, облазив всю поляну, собирая на себе недоуменные взгляды окружающих, я все-таки умудрился отыскать несколько небольших кругляшей около двух сантиметров в диаметре. Понятия не имею, как они тут оказались, но об этом я думал в последнюю очередь.

Камень, удерживаемый невидимой силой, замер над моей ладонью. Я чувствовал его вес, чувствовал ту потенциальную энергию, что скрывалась в этом, казалось бы, небольшом кусочке материи. Пока он безопасен, но, если хорошенько разогнать снаряд, он с легкостью пробьет грудь врага или выбьет из него сознание. Нужна только сила. Грубая, но действенная.

Человек – очень изобретательное существо и желаемый результат способен получить разными путями. Вопрос лишь в эффективности. Я мог бы бросить камень рукой, но будет ли от этого большой толк – сомневаюсь. Человеческое тело не способно передать снаряду требуемое количество энергии. Однако это может сделать магия. Вокруг меня плескался океан силы, и, позаимствовав толику этой бушующей мощи, можно придать камню необходимое ускорение. Это в теории, осталось только претворить свои мысли в реальность.

Медитативные упражнения, практикуемые мной последние месяцы, не прошли даром. Сила манила, она, как ласковая кошка, льнула к рукам, готовая, тем не менее исчезнуть в любой момент. Легонько потянув за нити магического поля, я направил энергию к камню, одновременно с тем удерживая его на месте.

Даже с закрытыми глазами я чувствовал, как он колеблется в воздухе. Его амплитуда все увеличивалась, и в какой-то момент я понял, что рискую потерять контроль. Пора. Накопленная сила выплеснулась в один мощный импульс.

Громкий свист и глухой удар вывели меня из медитативного состояния, в которое я незаметно для себя вошел. Камень исчез.

– Даррелл, ты опять чего-то придумал? – осторожно подошел ко мне Мирон. – Что это сейчас было?

– Попытался пустить камень в полет, – честно ответил я.

– И где он?

– Я видел! – Витек оказался тут как тут. – Он сперва на руке у тебя задрожал, камень этот, а потом фьють – и нет его, но я вроде как заметил, что он вон к тому дереву полетел. Пойду посмотрю.

Секунда, и беспокойный паренек уже скрылся за кустами, громко ругаясь на колючие ветки и мусор, сыплющийся за шиворот. Честно говоря, мне и самому хотелось понять, куда делся камень, так что я отправился вслед за Витьком, хотя и понимал, как малы шансы отыскать выпущенный снаряд.

– Нашел! Нашел! – услышал я радостный вопль, не пройдя и пары шагов до огораживающих поляну кустов.

Через несколько минут возле толстого дерева собрались все члены нашей небольшой группы. Берт стоял, задумчиво почесывая пушок на верхней губе, рядом открыв рот, замер Витек; Мирон по своей привычке потирал ладони ну и я, склонив голову, смотрел на сквозное отверстие в дереве, обхватить которое не смог бы и командир со своими длинными руками.

– Камешек, значит, бросил, – хмыкнул Мирон. – Повторить сможешь?

– Не знаю. Надо попробовать, – честно ответил я. – Камней у меня мало.

– Это мы сейчас исправим. Берт, Виктор, ну-ка бегом на поиски. И без разговоров. А ты, Даррелл, пока работай с теми, что есть. Ну, что встали. Бегом!

Преодолев секундное замешательство, пацаны рванули на поляну выполнять приказ. Я же, все еще находясь под впечатлением от увиденного, обратился к Мирону:

– Командир, вы так сможете?

– Сомневаюсь. Хотя попробовать стоит. Ну-ка дай мне камешек.

Взяв у меня самый крупный из приготовленных снарядов, мужчина вышел на поляну и приготовился повторить мой бросок. Камень завис в воздухе, слегка подергиваясь, словно сверхпроводник в магнитном поле, после чего отправился в полет, гулко ударив стоящее неподалеку дерево.

Когда мы подошли, чтобы оценить успехи командира, то увидели, что камень оставил в коре неглубокую вмятину, после чего отвалился от ствола, упав куда-то в траву.

– Чего-то такого я и ожидал. – Мирон ковырнул пальцем получившееся углубление. – Давай, твоя очередь.

Опять я замер на расстоянии нескольких метров от цели, после чего сделал пару глубоких вдохов и попытался максимально успокоиться. Получилось это у меня только спустя пару минут. Пульс замедлился, разум полностью очистился от внешних раздражителей, и я вновь почувствовал вибрацию силы на кончиках пальцев.

Камень, лежавший на ладони, медленно поднялся в воздух, после чего последовало короткое и, скорее всего, ненужное движение кистью. Тусклая галька, лежавшая когда-то на дне реки, получила колоссальный импульс силы и почти мгновенно преодолела расстояние между мной и многострадальным деревом. Звук удара разнесся по поляне, и еще одно отверстие появилось в стволе кряжистого бука.

– Порой я забываю, что дворяне отличаются от нас не только титулом, – с некой грустью в голосе отметил Мирон. – Ну что, отличный результат. Я бы на твоем месте таким простым, но действенным оружием не пренебрегал.

– Я хочу проверить, пробьет ли он энергетический щит.

– Сомневаюсь, что получится, но пошли проверим, – пожал плечами командир. – Как самочувствие, кстати, много сил потратил?

Прислушавшись к себе, я с удивлением отметил тот факт, что если и устал, то совсем немного. Температура тела слегка повысилась, но еще на десять выстрелов я точно был способен, а если себя не жалеть, то и на пару десятков. Об этом я и рассказал Мирону, слегка принизив свои способности на всякий случай.

Чтобы не портить деревья, окружавшие поляну, командир повесил щит на один из поросших мхом пеньков, которые мы часто использовали как стол или сиденья. Мутный диск повис над моей целью, оградив ее от любых физических воздействий. Несмотря на несерьезный вид, эта пленка, казавшаяся не прочнее мыльного пузыря, с легкостью выдерживала рубящий удар тяжелой шпаги, так что я не был до конца уверен, сможет ли выпущенный снаряд пробить ее. Однако шансы были. Интуиция подсказывала мне, что у меня должно получиться.

Камень на ладони. Дрожь силы на кончиках пальцев. Движение кистью, и вновь снаряд исчезает из руки, будто его там и не было, а в следующий миг пенек, мирно стоявший здесь множество лет, разламывается надвое.

– Силен, – прокомментировал увиденное Мирон. – Не ожидал. А если я поменяю щит? Давай-ка еще разок.

Усиленный вариант защитной сферы мое новоявленное оружие так же пробивало без проблем, однако после того как Мирон в третий раз повесил на несчастный пень еще один вид щита, снаряд завяз в нем, будто муха в меде, так и не добравшись до трухлявой древесины.

– Молодец, – искренне, как мне показалось, сказал командир. – Конечно, полноценную защиту такие снаряды не пробьют, но против слабых магов – отличное оружие. Интересно, остальные дворяне так же могут? Вряд ли. Я бы знал. Плевать, все равно молодец. Тот щит, что я вторым повесил, далеко не каждый пехотный арбалет пробивает, а тут камень какой-то. Надо бы в деле тебя испытать. Когда ты тут на полянке фокусы показываешь – это одно, а вот как оно все будет работать, если рядом находятся враги, – надо посмотреть. Значит так. Планы меняются. Через пару дней, когда ты, Даррелл, со своим новым умением освоишься, сходим мы в одно интересное место. Давненько я туда наведаться хочу, а тут и повод имеется.

– Куда, если не секрет? – насторожился я, да и пацаны, слышавшие командира, навострили уши.

– Да есть тут одна база, где контрабандисты себе перевалочный пункт устроили. Человек восемь или около того там постоянно оттираются. Я их лагерь еще зимой отыскал, да все ждал повод накрыть всех скопом.

– А полковнику почему не рассказали? – влез в разговор Витек.

– Все, что нужно, он знает, – нахмурился Мирон, – и больше вопросов глупых не задавай. Ну и напоминаю тебе, Виктор, что болтать лишнего о том, что мы делает, не стоит. Ты меня услышал?

– Да, – стушевался паренек.

– Вот и отлично, – вновь улыбнулся командир. – Значит так, организуем сейчас небольшой перерыв, а потом снова за работу.