Текст книги "Смертный"

Парень идет вдоль долгой стены, а из черноты неба чуть сыплются дождевые капли. Вся кровь выливается наружу (куда-то)… Парня зовут Кирилл. И он сейчас никуда не спешит.

Пронзительные сновидения раскрылись, подобно цветастым «бутонам» калейдоскопа…

Сидел один в квартире, когда вдруг началось. Мерзкие звуки доносились из-за окон, назойливое бряканье – со всех сторон из-за стены. Тогда я встал, вооружился и приготовился к самому худшему из всего странного.

Сначала проворные поганцы стали крепиться к потолку. Разрядил ружье в люстру, вооружившись фоткой отца. Мозг с кровью капал безжалостно для зверской технички, подрядившейся убраться в квартире. Убрал ее сам… Когтистую руку с цепкими пальцами, вылезающую из-под кровати, прибил к полу гвоздями.

Ящики рождали ящериц-ныряльщиков из своих кубических утроб. Сокрытый кошмар блестел повсюду, будто высранные слоном брильянты. Расчетливые звездочки рябили за окном, выходящим к солнцу (если день и если ясно). А дальше пришла правда…

Правда о том, что правды нет. И мы живем внутри огромного торнадо планетарных масштабов. Что умный значит хилый. Что закат красив даже в деревнях. Что деньги равно сиськи. Что солнце лучше греет через лед. Что смерть стоит денег. Что дожди легко пережидать с лицом, раскрашенным слезами. Что никто не переплюнет сумасшествие в пускании слюней. Что темнота сплетает кокон размером с галактику из черной материи. Что любой город лишь скопище строений, обнесенных лесом. Что перестать приставать к официантке является едва ли не единственным способом получить свободу сразу для двоих. Что можно сказать, подумав про жизнь и про это?

Пора переходить в другую комнатенку сновидений… Мне, Котову, теперь придется пройти по бетонной полосе вдоль берега реки. Там рядом еще дом есть, заброшенный и старый. Кстати, множество параллельных мыслей вплетаются в мой мозг из памяти чужих людей.

Я вот тут девушку любил. Которая красива красотой секса, а не просто очаровательна в качестве типичной подружки. И что? Была единственной, а стала одной из… Любовь как изысканная подделка. Слабая сладость сияет слишком эффектно. Утилизация желаемого невероятно осмысленна.

Долгие коридоры, другие дома… Девушки-близнецы заискивающе смеются, улыбаются мне обоюдно. Милейшие создания. Мне легко обнимать их обеих.

Сотканные сторожевые псы смелеют при каждой перестановке фигурок. Срезанные лица используются в качестве половых тряпок. Сутулый выходит через приятную арку, его взгляд расскажет о многом (но точно не всем). Граница мира почти ощутима. Видна даже некая щель (а Фрейд немножко отдыхает)…

– Какие-то лакмусовые сопли, вам не кажется? – мой собеседник, являясь в быту классным специалистом по болезням, которые передаются через поцелуй, смотрит мне во взгляд, и сновиденческая пуля происшествий влетает в бар, проскальзывает мимо нас двоих, врезается в стекло окна, пробив его, мелькает среди автомобилей на проезжей части под синеющим небом, вгрызается в череп полубезработного чувачка, раздающего флаеры, летит дальше, раскидывая мелкие частички человеческой крови, разбрызгивает содержимое «тыквы» светловолосой дурнушки, по инерции прорубается через автобус, приканчивая водителя плюс пассажиров, двигаясь точно переходящий приз, грохается о стену банка, но не прекращает свой гибельный путь, а, наоборот, набирает обороты, раскидывая поврежденных прохожих, уничтожая прочий сброд просто ради удовольствия, надежно сокрытого под металлической оболочкой-кожей. Она летит, она точна, она безжалостна, она все видит, она достанет кого угодно… И вдруг пуля осознает, что она – со смещенным центром тяжести. Оказывается, ей многое было неизвестно, но уж дальше она все (и всех) наверстает…

– Как-то чрезмерно прилипчиво, вам не кажется? – мой собеседник выглядит абсолютно «приплюснутым». Я практически перестаю понимать, что происходит, однако некая близость проскакивает из прошлого. Пространство раскидывается радужными вспышками; всполохи рассвета над городом замкнулись в себе целиком…

* * *

Новое утро врывается в реальность световым ударом, скользящим по стене квартиры Кирилла Котова. Молодой медиум-охотник, предвидя, что сегодня с ним случится нечто важное, оставил кровать и отправился умываться.

Через пять-семь минут Кирюха был вполне готов к тому, чтобы начать день с чашки крепкого кофе. Телефонный звонок застал его на кухне:

– Алло, я слушаю, – парень обратил внимание на незнакомый номер перед тем, как ответить.

– Здравствуйте. Вы Кирилл Котов? Ясновидящий? – сказал решительный женский голос в трубке.

– Да, я. Вы что-то хотели?

– Мне нужно с вами встретиться. Возможно, вы сможете мне помочь… Пропала моя сестра.

– Понял… Давайте через полчаса. Скажем, в кафе «Блинчик с икрой». Идет?

– Хорошо. А как вы меня узнаете? Я буду одета в…

– Поверьте, я вас узнаю. – Кирилл с улыбкой прервал собеседницу, она быстро попрощалась и завершила мобильный вызов. Поняв, что предчувствия снова не подвели, Кирилл решил поторопиться с кофе.

* * *

В кафе почти никого не было. Приятный свет вливался в зал, проникая через стеклянную стену с редкими перегородками, в которой был главный вход/выход. Деревянные столики и стулья неплохо дополнялись колоннами, оформленными под кирпичную кладку с небрежными мазками краски, создававшей впечатление художественного беспорядка. Отличное место для романтических встреч (или даже сложнейших бесед на сверхъестественные темы).

Котов вошел в кафешку и сразу же увидел ту самую девушку. Она сидела в дальнем углу зала, рядом с вешалкой в виде старомодного уличного фонаря. Светловолосая красотка (кстати, с явным денежным достатком) заказала себе зеленый чай и сейчас нервно теребила белую чашку, ожидая появления экстрасенса, имевшего славу человека, действительно способного решать проблемы неординарного характера, в том числе – среди обеспеченных жителей города.

– Доброе утро. Надеюсь, я не слишком опоздал? – Кирилл присел напротив юной особы, стараясь выглядеть как можно более любезным. Ему удалось произвести вполне приятное впечатление.

– Нет. Все в порядке. Это я пришла рано… – девушка, казалось, не удивилась тому, что парень ее узнал. – Меня зовут Прасковья.

– Рад познакомиться. Мое имя вам уже известно… Так что случилось с вашей сестренкой? – Котов моментально стал серьезным и внимательным. Его новая знакомая, в свою очередь, заметно забеспокоилась. Ее крайне волновала судьба ближайшей родственницы.

– Она не вернулась домой позавчера. Мы не знаем, где она вообще может находиться. – Прасковья посмотрела на Кирилла с ярко выраженной надеждой на чудо (если, конечно, парень-экстрасенс сможет его в данном случае совершить).

– Ясно, – Котов на секунду нахмурился, потом мягко, но решительно сообщил. – Мне нужна какая-нибудь вещь вашей сестры.

* * *

Ульяна очнулась в полутьме старого здания. Очень хотелось пить. И тут она сразу же вспомнила про утопленника…

Неупокоенный мертвец сидел в трех метрах от нее, прислонившись спиной к стене обшарпанного холла. В его страшных руках был мобильник девочки. Он бессмысленно игрался с сенсорными кнопками экрана (ему явно нравился этот занимательный процесс). И как проснулась пленница, он не заметил.

Ульяна, взяв себя в руки, попробовала бесшумно отползти от кучи мусора, на которой она лежала все время, пребывая в беспамятстве. Но мертвое существо прекрасно фиксировало все происходящее.

– Куда-то собралась, деточка? – гадкий голос утопленника заставил вздрогнуть Ульянку так, будто она получила удар электричеством.

– Я… пить хочу… – слова застревали в пересохшем горле. Ульяна чувствовала, что вот-вот снова потеряет сознание или, быть может, сойдет с ума.

– Скоро появится мой повелитель, – восторженно «булькнул» покойник. – Он скажет, можно ли тебе попить. Хотя, ты знаешь, вода не всегда полезна для людей…

Утопленник задорно заулыбался, поднялся с пола и неторопливо пошел из холла прочь. Скоро в другой комнате стали слышны его неразборчивые слова, адресованные, вероятно, самому себе. Ульяна набралась храбрости, чтобы предпринять отчаянный побег… Только сейчас девочка поняла, что связанна.

* * *

Выйдя из подъезда благоустроенного дома в одном из на удивление тихих кварталов центрального района города, Пятницкая и Котов направились к машине такси, которую вызвали ради поисковой поездки на набережную (Кирилл, обследовав комнату Ульяны, «изучив» ее дизайнерский пуловер, подаренный на прошлый день рождения, и взяв оный с собой, пока определил примерное местоположение пропавшей девочки).

– Жаль, что мой отец не сможет с нами поехать, – вздохнула девушка. – Да и на его машине все получилось бы гораздо быстрее. Или нет?

– Ничего. Он ищет дочку по-своему. Хуже от этого не будет, – уверенно сказал ясновидец. – И потом, он мог бы мне помешать.

Водитель такси врезал по газам, машина «вылетела» из двора, оставляя задымление, похожее на дымку от ночного тумана. Кирилл, кстати, невольно отметил страсть таксиста к сексу с очень юными девушками (по внутреннему отношению водителя к блондинистой Прасковье, правда, можно было понять, что она уже вышла из «нежно-сочного» возраста, пусть и не намного).

– Вы точно чувствуете, что Ульяна может быть где-то там? – с волнением спросила Пятницкая, расположившись рядом с красавчиком медиумом на заднем сиденье. Таксист ее не слышал, наслаждаясь хрипловатыми звуками шансона, которые доносились из колонок автомагнитолы.

– Наверняка… – Кирилл сосредоточенно прикрыл глаза, проверяя верность своих ощущений. – Не переживайте, ваша сестра точно жива. И мы ее найдем.

Котов обнадеживающе посмотрел на очаровательную спутницу. Прасковья перевела взгляд в сторону проносящейся улицы. Девушке было странно смотреть из окна машины на то, как самый обычный день из жизни простых людей, мелькавших за стеклом, движется по общепринятой схеме в то время, пока ее младшая сестренка попала в беду…

Доехав до набережной, «искатели пропавшей Ульяны» расплатились с водителем, он тут же умчался восвояси, а им (предположительно) предстояло провести спасательную операцию. Экстрасенс Котов достал из самого вместительного кармана своей куртки девичий пуловер и приложил к правому виску, как делал это в комнате несчастной Ульянки. Пятницкая с любопытством наблюдала за этим.

Вскоре процесс «приема сигнала» завершился. Кирилл решительно зашагал по асфальтовой дорожке в ту сторону, где из-за крючковатых ветвей деревьев виднелась крыша заброшенного особняка. Прасковья бессловесно поспешила за парнем.

Когда асфальт набережной перешел в грунтовую поверхность, а берег реки будто стал много ближе, донося характерный запах влаги плюс мокрого песка, Кирилл явственно почувствовал присутствие нежити где-то неподалеку.

Его светловолосая спутница с удивлением увидела то, как молодой медиум вынул из куртки некий предмет, до боли напоминающий компас. Затем Котов негромко произнес «компасу» что-то непонятное (на незнакомом девушке языке). Прасковья подошла ближе и успела заметить, что стрелка на странном приборе, быстро завертевшись, вдруг резко остановилась, указав на старое здание, к которому они и направлялись.

– Улька где-то рядом? – животрепещущий вопрос расчудесной блондинки вывел Кирилла из забытья. Он уверенно кивнул в ответ.

– И приготовьтесь, кстати, к неприятной встрече. – Парень почти что радостно улыбнулся (в глазах его «напарницы» такое могло сойти за ехидство, а было всего лишь предупреждением). – Возможно, нам повстречается нечто очень жуткое. И неживое.

Сглотнув комок слюны, Пятницкая предпочла бы сейчас, чтобы ее спутник спятил. Ей всего-то хотелось спасти сестру, которая только-только начала мечтать о поцелуях с мальчиками, а уж никак не сражаться с чем-нибудь противоестественным, рискуя помереть в расцвете лет.

– И еще… – Кирилл обернулся к Прасковье, прочувствовав ее вполне естественный страх перед близостью к неизвестному. – Ваш ухажер, похоже, не слишком переживает, что его девушка «далеко в других краях»?

Щеки Пятницкой запылали приятным румянцем.

– Вы и это знаете? Вообще-то, не ваше дело… Я решила, что незачем Матвею рассказывать о моих проблемах.

Она почти прокричала последнюю фразу, но сразу же осеклась, перестав «изображать из себя» чрезмерно чувствительную натуру, чтобы не показаться излишне нервной.

– Я не хочу обсуждать мою личную жизнь. Это просто неуместно.

– Простите, вы правы. – Котов примиряющее глянул в сторону разгневанной красотки. – Мне не следовало выдавать все свои мысли, меня слегка занесло… Впрочем, ведь эти мысли были вашими.

Прасковья наконец-таки осознала свою полнейшую открытость перед этим экстрасенсорным парнем. Странное чувство (но не дискомфорт) охватило блондинистую симпотяжку. Ей почему-то вдруг показалось довольно приятным подобное «вмешательство» в разум.

– Сейчас внимательней, – строго сказал Кирилл. – Старайтесь не шуметь без надобности.

Они подходили к старому особняку. Энергетика этого места очень не понравилась молодому экстрасенсу. А его светловолосая спутница начала заметно волноваться (Прасковья не могла поверить в то, что в ближайшее время им предстоит встреча с чем-то «неживым»)…

Пролом в стене обветшалого здания являл собой подобие входа, отнюдь не главного. «Заброшенная» темнота внутри не прельщала никого, проходящего мимо даже на отдалении. Но медиум Кирилл Котов бесстрашно полез прямо внутрь. И хорошенькой Пятницкой пришлось робко последовать за ним…

Плесень, сырость, затхлый запах. Огромные сороконожки и мокрицы где-то незримо близко. Осколки кирпичей, мусор, еще что-то, деревяшки, земля. Суровый стон где-то наверху, пока здесь, в подвале: темно, темно, темно…

Девочка! Девичий плач! Она плачет. Ульяна льет слезы (вместо того, чтобы благоразумно беречь влагу). Старшая сестра, услышав «зов отчаяния», бросается на выручку чуть ли не быстрее, чем борец с нечистью. Прорывающейся к лестнице Прасковье преграждает путь сквозь тьму нечто, податливое и в то же время стойкое до чертиков.

Мерзкая рука толкает девушку, она едва не падает на почти невидимый из-за сумрака пол враждебно-неуютного помещения. Тут же охотник-экстрасенс, моментально преодолев расстояние до Прасковьи, «вклинивается» между блондинкой и чудовищем. В правой руке Кирилла тускло блестит клинок. Заговоренный кинжал (мгновение назад висевший в ножнах под курткой экзорциста-охотника) рубанул воздух перед тем, как вонзиться в мертвую плоть утопленника… Тот противно закряхтел, почувствовав, что острое «святое» лезвие пропороло ему брюхо. Потроха покойника вывалились наружу с чавкающим звуком.

Сделав в полутьме два шага назад, спутница Котова широко раскрытыми глазами смотрела на черную фигуру мертвеца, пытающегося подобрать обратно в брюшную полость внутренности, непослушно выскальзывающие из пальцев. Прикончить утопленника сейчас было наиболее удобно.

Кирилл стал наносить удары кинжалом по шее нежити. Мертвец хрипел, а лезвие рубило его горло, постепенно отделяя голову от неупокоенного тела… Еще несколько взмахов холодной стали – и павший на колени утопленник лишился башки (она с неприятным хрустом слетела с плеч, стукнулась о стену подвала и укатилась куда-то во тьму). Мертвец, теперь убитый окончательно, повалился на пол, как кусок замороженной туши.

Кирилл с Прасковьей перевели дух, а дальше бросились наверх по ступенькам каменой лестницы. В одной из комнат старого особняка они нашли напуганную, но невредимую Ульяну Пятницкую. Прасковья (все еще слегка шокированная всем только что произошедшим) неистово стиснула зареванную сестренку в объятиях. Котов стоял рядом, довольно улыбаясь.

* * *

На улице светило солнце. Заброшенный дом остался позади, уже ни для кого не представляя угрозы. Прасковья вела сестру за руку, бережно поддерживая ослабевшую «искательницу приключений на задницу». Кирилл, обыскав останки покойника, забрал мобильный телефон, явно принадлежавший спасенной девочке.

– Вот, держи. – Парень-медиум вернул сотовый благодарной владелице.

– Спасибо… Я пить хочу, – школьница почти шептала, отвыкшая говорить за два долгих дня в заточении.

В ларьке у ближайшей остановки они купили бутылку газировки с кричаще-красной этикеткой. Ульяна жадно опустошила ее больше чем наполовину.

А ее старшая сестра-красотка связалась сначала с отцом, чтобы объяснить ситуацию (плюс чтобы он приехал за ними и отвез домой, где можно будет позабыть все треволнения), затем позвонила матери, успокоить ее и обрадовать благополучным завершением поисков. Прасковья, правда, до сих пор не отошла от увиденного в подвале заброшенного здания. Пока у девушки не получалось окончательно поверить в то, что настоящий мертвец удерживал Ульянку почти двое суток, а, кроме того, мог толкаться, хрипеть, ходить или даже умереть повторно.

Пока Пятницкая радостно оповещала родных по мобильному, Котов вытащил пуловер Ульяны и максимально галантно вручил его девочке, заметно удивленной этим событием.

– Мне кажется, он тебе очень пойдет, – улыбнулся Кирилл. Школьница с благодарностью и смущением приняла «подношение» от симпатичного экстрасенса.

– Сейчас папа приедет. Щедро заплатит вам за проделанную работу. – Закончив телефонный разговор, Прасковья обратилась к Кириллу. Ее лицо прямо-таки светилось от счастья.

– Да, было бы не лишним… – парень посмотрел на блондинку-красавицу с некоторой грустинкой, сожалея о том, что их кратковременное «сотрудничество» уже закончилось. Также в его глазах промелькнуло чуть ли не выражение утраченного счастья. Или, быть может, возникшей влюбленности.

– Знаете… Спасибо вам огромное. – Девушка даже слегка засмущалась. – Без вас мы бы не нашли Ульянку. Совершенно точно. В общем, еще раз спасибо…

– Кстати, не обязательно. Сигнал сотового, спутник… Со мной все вышло чуть быстрее. Я рад, что ваша сестра теперь в порядке.

Буквально через пару минут на респектабельно смотрящейся иномарке появился отец семейства Пятницких. Глядя на то, как этот представительный мужчина осчастливленно обнимает младшую дочку, Котов понял: благодарность в денежном эквиваленте будет весьма щедрой.

* * *

Полночное свечение, прекрасный свет.

Смотрю на все подряд (в пространстве сновидений). Сутулый скрючился за столиком далеко напротив, а рядом с ним приютился двухметровый цветок, который сует свои листья в стакан с янтарным пивом, чтобы нормально бухнуть.

Пока я сижу и смотрю сверху сквозь прозрачность стекла «кромешных» окон, крутая авария убивает двоих пьяных мудаков, решивших пообниматься у проезжей части. Чудовищная катастрофа тоже наказуема при иных обстоятельствах…

Тут же ко мне запросто подсаживается один расчудеснейший господин. Излишне экспрессивен. Он реально способен на многое. Попасть в невероятную грозу и чудом выжить. Устроить запуск негласного землетрясения. Посмертно посеять жизнь не только на растительном уровне. Переадресовать пустое письмо в никуда. Продать отдельно взятую книгу огромным тиражом с абсолютно разными обложками для каждого покупателя. Оказаться лучшим в пьяной улыбке. Испортить просмотр нового фильма, громогласно продекламировав суть развязки на весь зал перед самым началом. Разогнать митингующих дурачков неимоверным количеством правдоподобных обещаний. И много чего еще…

«Мистер Экспрессия» купил себе внушительный бокал с какой-то дрянью. И сразу к нам, как бабочка на капусту, метнулась вполне вульгарная девица.

– Приветик, мальчики! Мне удобно как угодно. – Она заняла третий свободный стул, хищно заведя ногу за ногу. – Договоримся об оплате?

– В конце каждого месяца, – с явным сомнением произносит мой случайный «коллега». – Советую соглашаться. Поедем в закрытый загородный клуб!

– И там всю ночь мы будем в шахматы шарошить, – добавляю я с усмешкой.

На это дамочка заметно рассердилась:

– Мои влиятельные друзья с ближайшей помойки угробят ваши планы, когда сумеют протрезветь от сивухи!

Она покидает наш столик, а господин Способный резво устремляется за ней. Оставшись без всех (мне их уже не достает), я просто вынужден пойти куда-нибудь еще. В аэродромный кинотеатр? Конечно.

При переходе через дорогу дождался, когда долгий красный сменится на синий сигнал светофора. И синие же небеса дарили внезапную радость из далекого сверху.

Сутулый поравнялся со мной, вынырнув словно из ниоткуда с каким-то дурацким пакетом:

– На позицию девушка, говоришь?

– Там, вроде, было множественное число…

– Думаю, друг, у тебя мания безразличия.

Потом шли молча. Пока не добрались до здания кинотеатра, напоминающего гигантскую взлетно-посадочную полосу высотой в несколько десятков метров, а длиной – в несколько сотен.

Сутулый разродился короткой тирадой, берущей за душу:

– Кошмар на улице такой-то… А у нас тут, под крышей, нету никаких кошмаров. Тихий дом, спокойные стены. Все кошмары в этом городе только на улице.

В первой же местной кафешке было многовато народу. Повсюду сновали совершенно толстожопые красавчики. Девушки растиражированной внешности строили глазки даже друг другу. Также уже стартовала револьверная лотерея…

Мы с Сутулым, решив пока поосмотреться, примостились у квадратной колонны, увешанной фотками всяческих шрамов на коже. Беременная до невероятности тетка почему-то начинает клеиться именно к нам.

– Может, купишь мне коктейль, а затем отвезешь на какое-нибудь дерьмовое море? – вопрошает она у Сутулого. Тот приподнимает на весу свой пакет с таинственным содержимым и предлагает:

– Может, лучше портвейна выпьешь?

Беременная барышня отдрейфовала к другому столику, оскорбленная в острых чувствах. Но мы недолго наслаждались «двойным» одиночеством. Печальный дядя Флораформ, проковыляв через фойе кинотеатра, почему-то предпочел дополнить именно нашу с Сутулым компанию.

– Как поживаете, молодые люди?

– Пока приемлемо. А вы?

– Есть все, что нужно. Кроме жизни. – Его глаза подернулись пеленой печали, черной и давнишней.

– Не надо так переживать, папаша. – Примирительно произносит Сутулый, запуская руку себе в пакет. – Давайте-ка намахнем с вами портвейна.

Пока неторопливо распивали по первому стакану, начался новый сеанс: толпы зрителей «поскакали» из зала/в зал. Среди них я заприметил красотку, прямо-таки беловолосую Королеву Богинь. Она на отдалении поравнялась с нашим столиком, остановилась и пристально посмотрела на меня (или куда-то мне за спину). Возможно, я ей понравился. Возможно, она влюбилась в другого (в другую(!)). Возможно, я ей напомнил дорогого друга детства, с которым она не виделась много лет. Возможно, ей просто показались удивительно странными мои собутыльнички…

Видя то, как я перебираю все возможности, Королева Богинь, улыбнувшись чуть разочарованно, уходит прочь, а я остаюсь в кафе гигантского кинотеатра, точно зная, что сон скоро закончится.