Текст книги "Энциклопедия логических ошибок: Заблуждения, манипуляции, когнитивные искажения и другие враги здравого смысла"

2. Сулейманово решение

Спустя ровно 100 лет после смерти Дарвина, в один из тех дней, когда между Турцией и Грецией в очередной раз обострился спор о континентальном шельфе, было созвано экстренное совещание кабинета министров. Греция, ссылаясь на необходимость следовать международным стандартам, хотела расширить границы своих территориальных вод до 12 миль. В этом случае они смогли бы контролировать почти ¾ Эгейского моря, а контроль Турции, у которой мало островов, возрос бы всего до 8,8 % (по сравнению с текущими 7,5 %).

И вот после многочасового заседания журналисты наседают на Сулеймана Демиреля, тогдашнего премьер-министра: «Греки настаивают, что Эгейское море – это греческое озеро. Что скажете?»

Демирель так ловко отводит направленный ему в грудь журналистский клинок, как будто тот сделан из ваты: «Эгейское море – не турецкое озеро. Но Эгейское море – и не греческое озеро. Следовательно, Эгейское море – вообще не озеро!»[13]13
  Любопытно, что первоисточник этой цитаты уже не найти, но ее приводят все кому не лень. См., например, статью в Milliyet под названием Siyasetçilerin unutulmaz gafları («Незабываемые ляпы политиков»): http://www.milliyet.com.tr/fotogaleri/38991-siyasetcilerin-unutulmaz-gaflari.


[Закрыть]

В народе его помнят благодаря хитам «Вчера – это вчера, сегодня – это сегодня», «Дорога от ходьбы не сотрется», «Бензин был, мы его что, выпили?» и особенно «Нам достались одни руины», каверов на который не счесть, – но настоящим шедевром Демиреля была именно эта фраза. У него поинтересовались о стратегии Турции по крайне важному и неотложному вопросу – а он блеснул своими обширными географическими познаниями, увел тему в сторону и в очередной раз ухитрился ничего не сказать по сути. Поплатился ли он за эту привычку в политическом смысле? Ну, несколько раз проиграл выборы, но, как он сам выразился в свое время, «шесть раз уйдешь – на седьмой вернешься»[14]14
  В коллективной памяти отложился и другой пример демагогии Демиреля (хотя и его, пожалуй, следует считать легендой): журналисты попросили Демиреля одним словом охарактеризовать положение Турции, и тот ответил: «Хорошее». И добавил: «Это если одним словом, а если не одним, то „не очень хорошее“».


[Закрыть].

•••

Турецкие земли веками принадлежали семье, которая не была обязана ни перед кем отчитываться. Как же получилось, что дети людей, в результате долгой и кровавой борьбы отправивших на свалку истории деспотов, которых никто не выбирал, теперь раз за разом выбирают одних и тех же демагогов?

Не хочу делать из Демиреля козла отпущения, потому что сегодняшние противоречия еще хуже: мы пытаемся предотвратить фальсификации на выборах при помощи суперсовременных смартфонов. Технологии космической эры и старые как мир проблемы – в одном плавильном котле.

Реши мы воскресить популиста вроде Юлия Цезаря, жившего 2 тысячи лет назад, и рассказать ему об этих технологиях, он бы, наверное, тронулся умом, но уверен, что он понял бы людей, фотографирующих избирательные урны, – а еще лучше понял бы тех, кто эти урны потихоньку уносит. И даже, немного придя в себя, наверняка победил бы на выборах мэра какого-нибудь мегаполиса, строча в соцсетях что-то наподобие «Мы – внуки Рима, а вы чьих будете?». Некоторые вещи почти не меняются.

3. Президент-оскароносец

После переворота 12 сентября 1980 года Демирелю временно запретили заниматься политикой. А вот в демократической Америке, почти 200 лет не знавшей переворотов, горячо обсуждали самого пожилого кандидата на президентский пост за всю историю страны. Когда Рональд Рейган выдвинул свою кандидатуру на второй срок, ему стукнуло 73 года. Поскольку на первых предвыборных дебатах, показанных в прямом эфире, он выглядел несколько странно, вторые дебаты начались с темы здоровья Рейгана. Ведущий напомнил, что холодная война продолжается и что покойный президент Кеннеди во время Карибского кризиса не спал несколько дней, а затем спросил, сможет ли Рейган выдержать такую нагрузку[15]15
  Раньше в Турции все кандидаты перед всеобщими выборами тоже участвовали в телевизионных дебатах. Последние из них прошли 25 октября 2002 года, в рамках легендарной программы журналиста-ветерана Угура Дюндара. Таким образом, миллионы людей, которые имеют право голоса, ни разу за всю свою жизнь не видели выступающего Эрдогана.


[Закрыть].

Рейган, может быть, и не лучился энергией, зато обладал одним достоинством, крайне полезным для главы государства: он был профессиональным актером. И свою заранее подготовленную импровизацию он преподнес с идеально выверенной долей сарказма: «Я решил не заострять внимание на теме возраста в ходе своей избирательной кампании. Я не собираюсь использовать в политических целях молодость и неопытность своего соперника».

Над этим его ответом посмеялся даже его «молодой и неопытный» соперник Уолтер Мондейл, который за свои 56 лет успел поработать главным прокурором, сенатором и вице-президентом. Однако имя Мондейла вы, скорее всего, слышите впервые: спустя несколько месяцев после того эфира он с треском проиграл выборы в 49 штатах из 50 и ушел из политики (в конце концов, такие разгромные поражения – большая редкость). Потом Мондейл рассказывал, что, улыбаясь шутке Рейгана, он уже понимал, что его лучшая карта – тема возраста – бита и что он проиграл выборы.

•••

Эти выборы стали поворотным моментом для всего мира: эпоха Рейгана и Маргарет Тэтчер – эпоха правого либерализма – оставила свой след в истории. В коллективной памяти сегодняшних американских консерваторов Рейган остался как святой, нимб которого сияет все ярче с каждым новым избирательным циклом. А между тем в 1984 году этот простой смертный, потевший перед камерами, не ответил на обращенную к нему критику по сути. Да, он был очень стар, его поведение на первых дебатах по-прежнему вызывало вопросы, а холодная война продолжалась. Но вместо того чтобы лезть в драку с медицинскими заключениями наперевес, он, как мастер айкидо, превратил свою слабость в силу, использовав энергию противника против него самого. После ответа Рейгана больше никто не решался затронуть скользкую тему его возраста. Другими словами, президентское кресло и коды запуска 20 тысяч единиц ядерного оружия получил тот, кому лучше удалось развлечь зрителя.

Удивительное совпадение: через несколько лет после выхода на пенсию у Рейгана обнаружили болезнь Альцгеймера. Когда именно у него начали проявляться первые симптомы – до сих пор предмет споров[16]16
  Билл О'Рейли, икона консервативной журналистики, утверждает, что болезнь Рейгана дала о себе знать довольно рано. Врачи, анализировавшие речи Рейгана, тоже замечали некоторые признаки, которые могли свидетельствовать о болезни Альцгеймера, но точный диагноз поставить на этом основании невозможно.


[Закрыть].

•••

Мы называем США «молодым государством», но задумывались ли вы о том, что до Рейгана президентское кресло грели 39 человек? Или о том, что американской конституции 233 года? Взгляните на эту «статистику демократии»:

● убитых президентов: 4 (1865, 1881, 1901, 1963);

● гражданских войн: 1 (1861–1865);

● переворотов: 0,5 (2021)[17]17
  Тот безумный штурм конгресса в первые дни 2021 года заслуживает хотя бы полубалла.


[Закрыть].

Особенно полезно посмотреть на последние 100 лет: неплохо, совсем неплохо для страны размером с материк. Но как же вышло, что те, кто построил конституционную демократию на таком прочном фундаменте, умудряются вести себя настолько поверхностно? Почему они превращают выборы в состязание по юмору и харизме?

Научно-технический прогресс лишь подчеркивает этот парадокс: люди, следившие за первыми в истории президентскими дебатами по старинке – то есть слушая радио, – решили, что более опытный Никсон взял верх над соперником. Но большинство избирателей – 66 миллионов – смотрели телевизионную трансляцию и сочли, что убедительнее Кеннеди{4}4
  «The Kennedy–Nixon Debates,» HISTORY, 21.09.2010 (программа, посвященная 50-летию дебатов, состоявшихся 26 сентября 1960 года).


[Закрыть].

По телевидению шли те же дебаты, что и по радио; они были в другой упаковке: Никсон ухитрился надеть костюм под цвет задника студии, пренебрег гримом и потел от лучей софитов. А Кеннеди был одним из самых фотогеничных президентов в истории, и, кроме того, он всю неделю репетировал, чтобы овладеть важным навыком: смотреть в камеру, когда говоришь. Вот к чему мы пришли в результате многовековой борьбы за демократию.

4. MAD

Пример, который ярчайшим образом иллюстрирует интенсивность наших внутренних противоречий, я приберег напоследок: «Я – Смерть-всеразрушитель».

Физик Роберт Оппенгеймер после успешного завершения первого в истории испытания атомной бомбы процитировал «Бхагавад-гиту», священную книгу индуизма, со смешанным чувством – торжеством напополам с печалью. Эта технология, которая всего за несколько недель вынудила японского императора, почитаемого народом как живое божество, безоговорочно капитулировать, быстро эволюционировала в водородные бомбы, несоизмеримо более мощные. Затем эти бомбы – как будто они были недостаточно смертоносными – водрузили на атомные подводные лодки, которые годами обходятся без дозаправки, и прицепили к сверхзвуковым ракетам, способным покинуть пределы атмосферы. Короче говоря, «смерть» теперь куда страшнее, чем могли вообразить и Оппенгеймер, и древние индийцы.

•••

Те, с чьих уст не сходило слово «мир», поставили этот страх на поток: к началу второго президентского срока Рейгана у Советского Союза, которому несколько лет спустя предстояло развалиться, имелось более 40 тысяч боеголовок!{5}5
  См. соответствующую статью в «Википедии»: https://en.wikipedia.org/wiki/Historical_nuclear_weapons_stockpiles_and_nuclear_tests_by_country.


[Закрыть] Это настолько превышало «необходимый» ядерный запас, что даже после тотального залпа от США, располагавших 20 тысячами боеголовок, у них хватило бы снарядов, чтобы сравнять каждый город на планете с землей. Да, и свои собственные города тоже.

•••

Этот баланс между двумя сверхдержавами был построен на доктрине «взаимного гарантированного уничтожения», известной в западном мире как mutually assured destruction, сокращенно MAD. Совершенно неслучайно эта аббревиатура созвучна слову mad – сумасшедший: это была картина безумия, составленная из бесчисленных чудес инженерной мысли.

Только задумайтесь: сколько интеллекта, дисциплины, организаторского таланта было вложено в создание одной-единственной атомной бомбы! А теперь задумайтесь о безумии и глупости, толкающих сильных мира сего на производство тысяч и тысяч таких бомб – чтобы обречь миллионы простых людей на голод и нищету.

Ecce homo! Се человек!

2001: космическая одиссея безумия

Путешественник во времени

Ты не ищи меня во мне, меня там не найти.

Иное «я» внутри меня сокрыто глубоко.

ЮНУС ЭМРЕ[18]18
  Юнус Эмре (ок. 1240–1321) – знаменитый турецкий поэт-суфий, мистик, один из основоположников турецкой литературы. – Прим. пер.


[Закрыть]

Что, по-вашему, роднит эти четыре истории? Если вы не из тех чудаков, что приступают к книге, не взглянув на обложку, то наверняка догадываетесь, что правильный ответ так или иначе связан с логическими ошибками или риторическими уловками. Возможно, вы даже распознали конкретные виды этих уловок – например, ad hominem или ignoratio elenchi. Но основная причина кроется в другом: с их помощью я попытался рассмотреть под разными углами тему противоречий и двойственности. Сказать по правде, все вопросы, которые, возможно, возникли у вас при чтении этих историй, сводятся к одному: если человечество уверенно движется вперед, то почему люди топчутся на месте?

•••

Для того чтобы самостоятельно оценить эти противоречия, эту двойственность, подойдите к зеркалу и взгляните на свое отражение. Вряд ли вы считаете человека, которого видите перед собой, дураком или сумасшедшим. Да, иногда он несет чушь, но в целом, конечно, наделен разумом и самоконтролем.

Человек управляет своим прошлым (извлекая уроки из собственных ошибок), настоящим (принимая решения и руководствуясь при этом свободной волей) и будущим (стратегически мысля).

Благодаря этим своим способностям он открыл университеты, чтобы проводить научные дебаты, сочинил конституции, чтобы выбирать правителей, расщепил атом, чтобы получить доступ к бесконечной энергии. Но если нет иного «я», то откуда столько противоречий? Кто эти дураки и сумасшедшие?

Некоторые из нас способны увидеть в зеркале не только одно-единственное лицо.

Пабло Пикассо. Голова мужчины 4 (1969)

За этим лицом – тот, кто прячется внутри вашей черепной коробки. Тот, кто был там задолго до вас. Путешественник во времени, который тысячелетиями вел борьбу за выживание в африканской саванне, а затем в один миг обнаружил себя в мегаполисе: он стоит на кассе в супермаркете, собираясь пробить пачку масла[19]19
  Первые приматы появились 55 миллионов лет назад, а Homo sapiens – около 200 тысяч лет назад. Сельскому хозяйству 10 тысяч лет, письменности – 5 тысяч, а супермаркетам – 90 лет. То есть да, мы повзрослели «в один миг» («Timeline: Human Evolution,» New Scientist, September 2006).


[Закрыть]. Он понимает, что это не его мир, но ничего не может поделать: его по-прежнему воодушевляют призывы вождей и убаюкивают рассказы жрецов, он все так же готов дать решительный отпор «чужакам».

А больше всего он боится, что есть и другая правда, что нет непогрешимых богов. Он жаждет постичь усложняющийся мир при помощи все более и более простых истин. В век знаний он стремится к блаженству неведения.

Нельзя сказать, что одна из этих личностей истинная, а вторая поддельная. Обе они – мы. Мы – трагические создания: еще не научившись договариваться с ближним, мы с помощью интернета подключились к целому миру; не успев познать себя, ринулись исследовать космос.

•••

В оставшейся части главы мы разберем исторические корни взглядов человечества на себя – и, в частности, на это фундаментальное противоречие, заложенное в самой нашей природе.

Наше путешествие начнется с мифологических образов и продолжится их отражениями в литературе и кинематографе, а затем мы доберемся до современной психологической науки. К этому моменту темы, о которых мы до этого говорили разрозненно, соединятся в целостную модель, которую мы и рассмотрим параллельно с развитием теории эволюции. Наконец, с помощью либерализма и рационализма мы дойдем до исследований по поведенческой экономике XX века. Только после этого путешествия станет понятна истинная функция науки о логике. Вот тогда и будет иметь смысл попытка дать определение логическим ошибкам.

Животные и боги

Несколько лет назад всемирно известный музыкант, завершив свой последний рабочий день в Далласском музее искусств, был перевезен спецбортом Turkish Airlines в турецкую Шанлыурфу – навсегда. (Казалось бы, где Даллас, а где Шанлыурфа.)

Я говорю об Орфее, прозванном «отцом песен», чьи лирные переливы пленяли даже лесных зверей. Вернее, о 1800-летней мозаике с его изображением. Много лет назад эта мозаика в результате незаконных раскопок была вывезена из Турции, покружила по свету и осела посреди заокеанского континента. В 2012 году благодаря настойчивости турецкого министерства культуры и великодушию директора Далласского музея он все-таки вернулся на родную землю.

В греческой мифологии Орфей был предшественником образа «художника, движимого любовью и божественным вдохновением».

Большинству из нас этот герой известен по истории о том, как он, оплакивая безвременную смерть молодой жены, растрогал своей несравненной элегией даже Аида, бога подземного царства. Аид в итоге согласился отпустить женщину в мир живых, но с одним условием: Орфей не должен был оглядываться на жену, идущую следом, пока они оба не поднимутся на поверхность. И вот наш герой с воодушевлением принимает это щедрое предложение, подписывает контракт и устремляется вперед, увлекая супругу за собой. Но у самого выхода, не совладав с чувствами, он оборачивается, и бедняжка, бросив на него взгляд, в котором ясно читается «Эх, что с тебя, с творческой натуры, взять», растворяется в небытии. Больше они никогда не встретятся.

Но по-настоящему нас занимает другое: то, что вокруг Орфея со временем сложился культ (орфизм) и что его начали отождествлять с Дионисом, богом вина, безумия и вдохновения. А между тем отцом Орфея считался Аполлон[20]20
  Пиндар. Вакхилид. Оды. Фрагменты. – М.: Наука, 1980.


[Закрыть]. Тот самый Аполлон, который, помимо прочего, олицетворял разум, логику и порядок[21]21
  Это противопоставление Аполлона и Диониса – сравнительно современный взгляд. Его популяризовал Ницше в своем труде «Рождение трагедии из духа музыки» (1872). Сами древние греки не считали их соперниками или антиподами.


[Закрыть].

Порядок порождает безумие, логика – вдохновение.

•••

В некоторых песнях, приписываемых Орфею, подобное противоречие переносится на все человечество. Так, в одной из них владыка мира Зевс решает сделать наследником своего сына Диониса, однако Дионис – незаконнорожденный. Гера, большая искусница в деле издевательства над отпрысками своего мужа от других женщин, услышав эту новость, подговаривает титанов, и те, заманив маленького Диониса игрушками, похищают его. Мало того, они разрывают ребенка на части, готовят его и начинают пожирать – наверняка «с бобами и отличным кьянти». Афина, подоспевшая в последний момент, спасает от съедения сердце Диониса, сообщает Зевсу о подробностях банкета, а Зевс мечет молнии и испепеляет титанов.

Из этого смешанного пепла и родились люди. Таким образом, человек отчасти Дионис, отчасти титан. Согласно принципу «историю пишут победители», Дионис стал олицетворением нашей божественной ипостаси, а титаны – земной, дикой, порочной и греховной{6}6
  Edward F. Edinger and Dianne A. Wesley, The Eternal Drama: The Inner Meaning of Greek mythology (New York: Shambala, 1994).


[Закрыть].

Продолжение истории лишь усугубляет эту двойственность: благодаря тому, что Афина спасла его сердце, Дионис возрождается – но на этот раз его матерью становится смертная по имени Семела. Так сам Дионис обретает свою человеческую половину.

Конечно, так называемая греческая мифология не единственный нотариально заверенный сценарий: у одного сюжета может быть множество довольно противоречивых версий. Например, согласно одному древнему (еще доорфическому) мифу, Семела и была первой матерью Диониса, однако из-за происков Геры умерла во время беременности. А Зевс, чтобы спасти недоношенного младенца, зашил его себе в бедро и стал для него второй матерью.

Одним словом, если подробности и разнятся, Дионис все равно рождался дважды: первое рождение знаменует его человеческую природу, второе – божественную.

•••

Та же тема раскрывается и в других космогонических сказаниях. В поэме современника Гомера Гесиода под названием «Теогония» – своего рода «официальной истории» той эпохи – кульминацией становится кровавый переворот.

Олимпийцы под предводительством Зевса восстают против своего отца, титана Кроноса, который некогда проглотил их живьем. В результате десятилетней войны, именуемой титаномахией, Зевс стал владыкой мира, а все титаны были низвергнуты в подземный мир. Прометею, одному из двух титанов-коллаборационистов, избежавших заточения (они помогали революционерам и укрывали их), довольно быстро надоедает этот новый порядок: он спускается на землю и лепит человека из глины. Афина же вдыхает в эти комья душу и разум. Знакомо, не правда ли?

Корнелис ван Харлем. Падение титанов (1588–1590). Один из пионеров направления «Стратегическое использование бабочек в искусстве»

В этом символизме кроется глубокий смысл: Прометей, как и прочие титаны, сын Геи, то есть в буквальном смысле дитя этого мира, мальчишка из нашего района, и он создал себе братьев из тела Земли. А олимпийцы живут предельно далеко, на вершине самой высокой горы Эллады. Иначе говоря, человек причастен и к земле, к животному началу, и к божественному, бессмертному (благодаря Афине).

Колесница Платона

Платон, живший спустя сотни лет после Орфея и Гесиода, в своем труде «Законы», не уточняя, чья версия была взята им за основу, ссылается на «титаническую природу людей» так, словно в те времена это было общеизвестной истиной. Для него было вполне естественно оперировать мифологической двойственностью – ведь в основе всей его философии тоже лежало двоемирие:

● мир идей, вмещающий совершенные образы всего;

● мир вещей, состоящий из несовершенных отражений идей.

В этом разделении человеческому разуму отведено особое место: будучи порождением несовершенного физического мира, он все же может представить себе нечто совершенное, даже если никогда с ним не сталкивался.

Например, никто из вас в жизни не видел идеального круга, но вы можете представить его математически (смело округляйте π до трех). Никто из вас не видел бесконечного количества карандашей, но вы способны постичь само понятие бесконечности, бессмертия, вечности. Значит, разум должен быть сопричастен «миру идей», иметь божественное начало. Платон подробно изложил этот вывод в своей аллегории колесницы (диалог «Федр»).

Британский музей. Амфора «Возничий» (500 до н. э.)

Человеческую душу, представляющуюся Платону в виде колесницы, одновременно влекут две крылатые лошади. Одна из них бессмертная, прекрасная, белая как снег, не стреляет деньги у знакомых до получки и не забывает поздравить маму с днем рождения – словом, это очень приличная, благородная лошадь. А черная лошадь, хромая и страшная, олицетворяет иррациональные страсти, удовольствия, грехи (короче говоря, кодировать хорошее и плохое как «черное» и «белое» люди умели издревле). Возничий, призванный направлять этих лошадей, которые стремятся в разные стороны (в небо, то есть прямо к идеям, и вниз, на землю), – разум и мудрость. Если возничий сумеет вознестись достаточно высоко, он сможет примкнуть к сонму богов во главе с Зевсом. Но это сложное дело.

Обе лошади, влекущие колесницу богов, бессмертные и прекрасные. Они резво несутся вперед. А возничий не успевает за ними, потому что между его лошадьми нет согласия – он то взмывает ввысь, то камнем несется к земле. Подобно птице, на миг воспарившей над облаками, он то видит свет идей, то не видит его. Короче говоря, на нашей убогой колеснице мы никогда в жизни не догоним Ferrari этого пижона Зевса, но зато хоть зрелище время от времени радует глаз.

Хотя взгляд Платона довольно иерархичен (идеи > возничий > белая лошадь > черная лошадь), добрый возничий, по его мнению, не только печется о своей возвышенной цели, но и думает о нуждах лошадей. Если мы вовсе пренебрежем желаниями нашей лошади, стремящейся к беспутству, она в скором времени озлобится и бездумно потянет колесницу к земле. Другими словами, разум и мудрость велят не убивать черную лошадь, а умело управлять ею.

Держите в уме эту аллегорию – если получится, то около 22 веков, – потому что мы вновь увидим ее в Вене. Но прежде чем мы постучимся в городские ворота Вены, наша следующая остановка – Ближний Восток.