Текст книги "Храм Грааля. Главные тайны Ордена рыцарей Христа и Антихриста"

Как хорошо, что карантин, что ни одного свидетеля! Чудо чудное этот COVID-19, как говорят зажиточные звёзды здравоохранения!

По правилам безвозмездного бук-кроссинга полагалось оставить что-то взамен взятой книжки. Но коронавирус перечеркивал все прежние традиции. Свои книжки индиго-философии не захватила. Стеллер была уверена, что незримые наблюдатели, замутившие пока непонятную игру, за её спиной сразу же закроют шкаф на амбарный замок и вернут предупредительное объявление.

Ни следа и улики. Она скрылась с добычей в рюкзаке. Шла обратно уже медленным прогулочным шагом по длинной аллее к пустой смотровой в прошлом Ленинских гор, с которой всегда хотелось взлететь в небо, как Икар. Шла неосмотрительно. Будто ощутила себя невидимкой. Вернее, парила на крыльях бурлящих мыслей, и вдруг, осознав надвигающую угрозу росгвардейцев, свернула в сквер исторического корпуса с деревьями, по направлению к станции метро Ломоносовская. Голова снова закружилась и она присела под деревом на траву, как в любом цивилизованном парке. Может быть, какой-то код был зашифрован в страницах текста, подумала она туманно и с ленным раздражением – их тут более трёх чёртовых сотен!

Красивая книга, антикварная… Изрядно потёртая бесчисленными студентами и профессорами МГУ. Издание середины прошлого века. И страницы пожелтели. Они были местами засалены, склеились.

Так, постепенно успокоившись и умерив пульс, она нашла в оглавлении того самого «Антихриста». В конце мировой истории на десерт. И никак не могла обнаружить двести двадцать вторую страницу в книге. После двадцать первой сразу шла двадцать четвертая. И Ангелу осенило, что они наверняка склеились от старости. Чуть поддела острым коготком и склеенные странички, двадцать вторая с двадцать третьей, любезно раскрылись. Как дверцы в потусторонний мир. Вдруг оттуда выпал листок тончайшего папируса, испещренный таинственными рисунками в виде цыганских карт, непонятными письменами, римскими цифрами и схемами какого-то древнего острова с пирамидой на фоне старого атласа. Под рисунками была подпись на имя «Соломона», на латинице…

Её сердце разбилось на куски раскалённым муранским стеклом от счастья, перемешанного со страхом.

Не без труда, но быстро пришла в себя, скрывая широкую улыбку сумасшедшей под маской, как на балу…

Ещё раз вгляделась в бесценный папирус со всех сторон. Символы и цифры. Китайская грамота. Вернее, Каббала. Некоторые буквы и слова иврита Стеллер понимала. С малых лет она читала много подобной эзотерики, доходя и до гностической геральдики с археологией, но в ту секунду был перегруз и срочно требовалась помощь. Брата Лёлика? При всех профайлерских заслугах Лео Стеллера и бывшей студентки именно МГУ Тильды, коллег по ремеслу было бесполезно тревожить. Не та возрастная категория. Но где сейчас можно было отыскать типа «2000+»? В двух шагах от главных НИИ и библиотек старейшего вуза искать было недолго.

Она вовремя вспомнила про книжную карточку, выпавшую из книги и выудила её из кармана плаща. Последним там значился некто – Успенский П. П.

Пал Палыч, Петр Петрович или Петр Павлович? По изысканному почерку и фамилии было ясно, что не простой балбес-студент. Чутьё подсказало, что рыба порядком старше и крупнее. Аспирантура, магистратура, кафедра? Быстрый поиск в интернете айфона, где можно легко отследить частную жизнедеятельность многих. И вот ведущий научный сотрудник научно-исторического центра МГУ Пётр Петрович Успенский, специализирующийся на истории архитектуры Москвы, был почти в руках. На экране телефона. Чудаковатого вида дядька с острой, как у Хоттабыча, седой бородкой, в старинном головном уборе. Пытливые немного раскосые глаза, как у Рериха, так и приглашали начать вместе поиски краеугольного камня и его нового архитектора «Феникса», который должен был где-то восстать из пепла майского бала.

Терять, да и делать в эту пору было нечего. И на свой страх и риск, в полной уверенности, что имеет дело именно с тем самым Успенским, забывчивым любителем тайных знаков и философа Соловьёва, Ангела набрала номер, раскрытый на странице профессора, который по особым случаям любил знакомить абитуриентов со старой Москвой. Кто-то даже создал почтенному учёному группу «ВКонтакте». Он ответил лишь с третьего звонка, как в театре, а понял суть обращения подозрительной незнакомки только, когда из особого любопытства к иностранцам осмелился взглянуть лично в глаза Стеллер и на тот судьбоносный папирусный листок при встрече. Ему был весьма дорог утраченный папирус со схемами и он согласился подъехать.

– Благодарю, утерянная реликвия нашла своего хозяина… Как же вы меня нашли?! – яростно зашептал при встречи почти на ухо Ангеле смешной старичок, надевший, словно для пущей конспирации, бифокальные очки. Он был с той же бородкой, но без антикварной шляпки и без респираторной медицинской маски. Без упаковки. Впрочем, это был не слишком старый мужчина, примерно ровесник отца Стеллеров Рольфа, подарившего пару лет назад деткам квартиру-офис на Воздвиженке, совсем недалеко от места встречи с преждевременно побелевшим в гранитно-научной пыли профессором Петром Петровичем Успенским.

Вместо ответа оставалось лишь протянуть винтажному чудаку из МГУ ту самую библиотечную карту из книги шоколадного цвета с драгоценной находкой. Сыщица не рискнула показывать сам хрупкий папирус на публике, среди гуляющих тут и там туристов, а приоткрыла книгу на «пророческой странице», пытливо всматриваясь в лицо профессора, который сразу же алчно выхватил и захлопнул её. Стеллер опешила от такой реакции, но именно благодаря артефакту, сразу же обозначенным ею в спутанном телефонном разговоре, Успенский согласился на внеурочную экскурсию для незнакомой абитуриентки в период карантина.

– Нет, милая леди, я понимаю, как вы обнаружили последнего владельца соловьёвской книжки, – продолжал восхищенно сомневаться представившийся доктор исторических наук, прогуливаясь с Ангелой по брусчатке красивейшей Никольской улицы по направлению к Красной площади. – Но мои координаты и увлечения… Как вычислили? Признайтесь, вы не частный детектив, случаем?

Приспустив потешные очки с двумя точками глаз, Успенский улыбнулся одними губами и недобро глянул искоса на девушку, которая усмехнулась от точного попадания в цель. Но пока рано было пугать важного старичка такими тревожными сведениями. Пусть поведает о тайнах папируса и Москвы, что знает, а после будет видно. Пётр Петрович был себе на уме.

– Что вы! – как можно убедительнее отмахнулась частная сыщица, – Просто интернет помог, говорю же. Думаю поступать к вам в сентябре, то есть получать второе филологическое образование в таком крутом вузе… – начала сочинять девушка с нордической внешностью эльфа и с занятным синим камешком в тонкой фенечке на льняных волосах, но её осторожно перебил мудрый доктор Петер – так известный историк-экскурсовод просил своих любимых иностранных студентов коротко себя величать.

– Вот филологи как раз первые шпионы, – хохотнул он, но быстро оправился, заметив опаску на лице собеседницы, – Вы ещё слишком юна и, вероятно, не знаете оборотные стороны многих специализаций нашей и не только альма-матер. Меня сразу привлекло ваше имя, Ангела Стеллер… Вы к нам из Германии или Австрии? Давно в Москве?

Она на секунду растерянно приоткрыла рот, пожав плечами, но лишние эмоции скрывались такой полезной маской. Ложь прокладывала ей дорогу к возможной цели сама собой и Ангела тутже убедительно поддержала догадку учёного, став немецкой репатрианткой. В чём-то это было так, памятуя калининградское детство и отца. Только бы старик из МГУ не проверил её на знание «Фауста» Гёте!

– Ну да ладно! Доктор Петер, собственной персоной, согласен побыть сегодня вашим проводником в тайный мир старинной Москвы. – любезно сказал Успенский и жестом пригласил спутницу в экскурсионное путешествие, все мистические особенности которого уже прикидывал в голове.

– Данке! Большое спасибо, – зачастила она в ответ, заглянув на секунду в свой чирикнувший телефон, – Тогда можете рассказать мне сначала, где в Москве мог находиться вот такой остров с вашего папируса? И почему вы назначили встречу именно у Кремля, точнее у Воскресенских ворот?

Успенский картинно задумался, но не спешил возвращать папирус с книгой. Он так хищно вцепился в её листок, который, якобы потерял очень давно, перед хождением по студенческим рукам и шкафам, что детективу Стеллер не поверилось в его права на эту реликвию. Но не вырывать же ветхую ценность обратно. Ангела успела в метро детально сфотографировать папирус и переслать своему агентству на удалёнке. Пока лилась светская беседа знатного экскурсовода с «иностранной» абитуриенткой, взбудораженные тем же видео «Феникса» и посланием коллеги уже наперебой слали ей свои догадки в Вотсапп.

– Вы не знаете, конечно, мисс Стеллер. Вернее, фройлин. – манерничал довольный приобретением профессор, поднабрав в лёгкие воздуха. – Именно здесь, по соседству с Государственным Историческим Музеем возле Воскресенских ворот были заложены основы нашего Московского Государственного Университета имени Михаила Ломоносова. Здесь располагался самый первый корпус МГУ для обучения лишь привилегированных особ, ректором которого был тоже весьма выдающийся паренька нашего философа Соловьёва. Ах эти «Три разговора»! Наизусть знаю… Потом уже была Моховая улица и знаменитая сталинская высотка на Ленинских горах. Потому предпочитаю это место, как стартовое в своём путеводителе. Более того, знакомство интуристов с краснокаменным сердцем Москвы, как нельзя кстати…

– А «красный квадрат», кажется так называется ваша туристическая группа в соцсети? – вспомнила девушка вслух, вновь отметив изысканную одежду загадочного знатока старины и его блестевший на солнце винтажный перстень с вензелем в виде розы с крестиком внутри алого камня, очень непростой перстень, подумала она и спросила: – Красный квадрат? Любите Малевича?

– Скорее Брюллова! – многозначительно парировал доктор Петер, глянув в сторону, – Red square, Красная площадь, она же «красный квадрат», в буквальном переводе с английского. Ничего большего, никакой секретности. Но Казимира Севериновича всегда уважал за изобретательность. Люблю не только его чёрный квадрат к «Победе над солнцем». Я также знаток английской культуры. Люблю игру слов в билингвистике. Давайте далее с вами прогуляемся до моего излюбленного объекта здесь. На месте, где разбились мои мечты и футуристический сады Зарядья изначально царь Иван Грозный расселял англичан. Здесь и сейчас есть памятник архитектуры «Старый Английский двор».

– Простите, – перебила Успенского девушка, с детским любопытством взглянув на его правую руку со старинным кольцом, – У вас такая любопытная рубиновая роза с крестиком, вписанные в английскую букву «S»? В папирусе есть такие же символы…

Почтенный гид по Москве с полуулыбкой вздохнул и, окинув светлым взглядом малолюдную площадь, вдруг решился на откровение:

– Милая, вы слишком любознательны! Но в некотором смысле, для будущего филолога из МГУ это похвально. И весьма полезно начать путь истинного просвещения с самых азов. Вероятно, вы ещё никогда не слышали про великого русского философа Владимира Сергеевича Соловьева и его философской теории о Софии – высшей духовной мудрости.

– К сожалению, никогда не читала его трудов. – сконфузилась она.

– Не к сожалению, а моему удовольствию. Я могу поведать вам большее число легенд строительства столичного центра, переплетающихся с традициями зодчества мифических атлантов. Сам философ Соловьев после смерти стал почитаемой легендой, как и его труды о духовной мудрости, Софии, и «богочеловечестве». Неслучайно его отец был одним из первых ректоров нашего университета, в середине девятнадцатого столетия, когда этих знаменитых сталинских высоток ещё не существовало. – доктор Петер постановочно простер руку в туманную даль Воробьёвых гор с виднеющимся готическим монолитом и шпилем, – В нашем храме знаний, в исторических и архитектурных кругах московской интеллигенции всегда почиталась его мартинистская философия, для которой характерны эти символы розы и креста. Как нетрудно догадаться, латинская буква «S» означает «Софию», как астральную суть человеческой души, тесно связанной с Великим архитектором Вселенной. К нему совершенствующаяся душа приближаеся посредством особых молитв, ритуалов, любви и милосердия к собратьям. Философ Соловьев начал свой жизненный путь здесь в столице и закончил в подмосковной усадьбе, однако же всю жизнь провёл в паломничестве по мировым святыням. Не меньшее внимание, чем своей теории о Софии, он уделял переводу трудов древнегреческого философа Платона. Ведь этот мыслитель впервые поведал миру, можно сказать, воскресил из пепла и дна океана, историю строительства и гибели островной империи атлантов с их башнями и пирамидами. Вся история роскошества Атлантиды в диалогах «Критий» и «Тимей». – профессор наконец-то замолк, отдыхая, и, заметив, как зажглась абитуриентка на этих словах и довольно прищурился, – Вижу, об Атлантиде наслышаны. В ней и кроется вся суть взаимосвязи с мистической составляющей первого Генплана Москвы и нового здания МГУ, как одной из самых помпезных башен Сталина. К Златоглавой вернёмся, как только пересечём Красную площадь и достигнем того самого парка Зарядье, как камня преткновения в давнем споре за эту священную землю, где так и не была построена важнейшая, восьмая башня Сталина. Как вы можете заметить, нынешняя столица имеет диаметральный план с четырьмя окружившими её кольцами: Бульварное, Садовое, Третье Транспортное и Московская Кольцевая Автодорога…

– Даже в метро есть Кольцевой диаметр, чего нет больше нигде!

– Все это сразу замечают. Кольцевая структура столицы очевидна и обусловлена была острой необходимостью разгрузки затоваренного центра. И лишь немногие знают, что первые круги ада, так сказать, – хитро усмехнулся Успенский, – в Москве появились ещё при Царе-батюшке и при купечестве, когда весь столичный центр до нынешней Большой Садовой и Никитской стоял в пробках с лошадьми и повозками, самые невиданные товары в огромных количествах везлись в торговый центр отовсюду. Так вокруг изначально отгороженной Кремлёвской крепости и Китайгородский стены изначальные Валы, Богородский, Крымский, Сущёвский, стали разрастаться в широкие и осевые транспортные развязки. Прежде всего, это было удобно. – смешной профессор вдруг замолк, заметив, как молодая собеседница, больше напоминавгаяиемумне таинственную таинственную гостью, а любопытного ребёнка, вспомнила нечто сакралищирующее её и весь разговор. – Что-то вспомнили?

– Да, – с задумчивым смущением ответила Стеллер, отвернувшись от пытливого взгляда человека, не производящего впечатление рационального скепсиса, и решилась на откровение: – Как-то во сне мне рассказывали, что на Крымском Валу в Москве накапливается большое количество положительной энергии солнца… Не могу сейчас вспомнить, кто говорил, но я прям видела, как под землёй там зреет будто золотистая солнечная река.

Доктор архитектуры чуть не захлебнулся сдержанным восхищением от таких сведений и рефлекторно схватил девушку за руку в тонкой перчатке, глядя ещё теплее и внимательнее во все глаза:

– Не зря вы сразу показались мне чудом, когда решили на полном серьёзе отдать мне такой дорогой папирус, а не продали или выбросили попросту, как ветхую бумажку. Священный закон Софии действительно негласно избирает людей. Понимаете, Ангела? Я вижу, что вы приедете понять и постичь великие таинства. А наша столица, как первая ступень, хотя имеет почти тысячелетнюю малоизученную историю загадок. Ведь это не простой разросшийся муравейник. Мистики от столичного градостроительства, соловьевцы, видят в Москве – вторую Атлантиду. Как царственную кольцевую доминанту всей государственной экономики, политики и истории. Лишь только пирамидального дворца и статуи Нептуна не хватает, которую бы нам заменила восьмая высотка с гигантской статей Ленина…

– Зато мавзолей с его телом вместо всего этого.

– Вы правы, но мы всегда полагали это худшей идеей, со всех философских точек зрения это варварство. Ни Египет, ни Вавилон, ни Атлантида – Ленин в Мавзолее. А на первых порах и тело Сталина составляло ему компанию. Без конца тревожить почившего вождя и вообще, душу усопшего. Выставляя на показ миллионов зевак. Впрочем, вернёмся к предмету обсуждения. Атлантида и первый генплан Москвы. Ей было суждено уподобиться кольцевой империей с пирующим сердцем. Кольцевой ещё до метрополитена стал железнодорожный диаметр столицы, в начале тридцатых годов. План укрепления и увеличения транспортных колец появился в те же довоенные года, и семь сталинских высоток с острыми башнями был важной частью единого замысла института Генплана при тогдашнем Моссовете. Тогда там господствовала почти оккультная атмосфера. Но ряд внезапных репрессий против троцкистов, затем против противников троцкистов и, наконец, война переломила воплощение изначального замысла. Все архитектурные проекты, на тот момент уже воплощенные в камне или только создаваемые, померкли до обыденных средств эксплуатации – элитные дома для знати, разбросанные не впопад по престижному центру и транспортные диаметры. Вот вы знаете лишь четыре? – спросил у гостьи столицы Успенский и сам же ответил, – А, если в самом деле учесть ваши заряженные солнцем и древним историзмом Валы и намоленный храмовый эпицентр Кремля с обагрёнными веками стенами с лобным местом. То будет семь московских колец, как и семь мистических башен-вершин. Кремлёвская стена, вокруг прежняя Китайгородсксая стена, затем Бульварное и Садовые кольца, после дворян следует простолюдины, Третье Транспортное и МКАД, меж которыми притаились незамкнутые антикварные Валы. Они правда образовывают условную ось. Таким образом семь, как у атлантов. К слову, вы должны были видеть гигантскую каллиграфию вашего современника какраз на крыше арт-центра Стрелки? – вновь сменив профессорскую строгость на лёгкую улыбку, справился Успенский у сыщицы, указывая рукой в сторону отовсюду видимого памятника Петру I и флоту за мостом.

– Покрас Лампас? – подхватила улыбку девушка, – Он очень круто и концептуально хайпит по всей стране, прекрасная каллиграфия, но это не знаю, что там?

– Вот возьмите свой интернет и посмотрите, это того стоит. Чистая Атлантида или звезда Анубиса, закрученная сотнями литров краски в спираль. Неслучайный для тех мест выбор…

– Так ведь, это Крымский Вал! – глянув в свой айфон с картой и видео каллиграфии, изумилась девушка-индиго и надолго утратила дар речи, дальше заворожённо слушая Успенского.

– По легенде и схематическим рисункам египетских жрецов Александрии такой же кольцевой архитектурный принцип наблюдался и на потонувшем в Атлантике осторове-империи. Итак, философ Платон настолько впечатлился рассказами своего дяди, также древнегреческого философа и государственного деятеля Солона, которого просвещали иерофанты в Египте, что при наличии значительных средств выкупил себе небольшой островок недалеко от Афин, где и обособился со своими учениками и философской школой «Академией». Проповедовать свои диалоги и этику стал предпочитать лишь на островах, подобных Атлантиде. Смысл платоновских рассказов Солона, услышанный от жрецов таков. Много тысяч лет назад Афины были наиболее славным, могущественным и добродетельным государством. Главным соперником эллинов была упомянутая Атлантида. На чудесном по размеру и природному изобилию острове том возникло удивительное по величине и могуществу царство, владевшее всей Ливией до Египта и Европой до Тиррении, это запад Италии. И все силы царства были брошены на порабощение Афин, что встали на защиту своей свободы во главе эллинов. По ещё одной легенде, благодаря своей доблести и добродетели эллины отразили нашествие, сокрушив властных атлантов и освободив порабощённые ими народы. Но вслед за победой произошла грандиозная природная катастрофа, в результате которой за одни сутки погибло все войско афинян, а Атлантида погрузилась на дно морское. Мифологическая версия истории представляло катастрофу, как огромный камень, вроде метеорита, брошенного на богатый остров свыше разгневанным её пороками Богом. Афины же были населены добродетельным народом, пользовавшимся идеальным с точки зрения Платона государственным устройством. Основной властью распоряжались правители и воины, жившие отдельно от основной земледельческо-ремесленной массы на Акрополе коммунистической общиной. Скромным и добродетельным Афинам противопоставляется надменная и могущественная Атлантида, родоначальником которой был бог Посейдон, сошедшийся со смертной девушкой, родившей от него десять божественных сыновей во главе со старшим по имени Атлант – дальнейшим царём всего острова, как и его потомков. Он дал имя и всему океану и острову. Центральная равнина его простиралась в длину на тысячу километров, а центром острова являлся холм, где и был атлантами впервые воздвигнут необычайной красоты, величины и конструкции солнечный храм и одновременно дворец деспота. По другой версии, атлантическими храмами впервые в истории человечества были огромные пирамиды, блиставшие драгоценными камнями и металлами облицовки на солнце, суть которых являла инопланетное происхождение самих атлантов. Для защиты от землян их богатый центр был обнесён тремя водными и двумя сухопутными кольцами, атланты перекинули через эти кольца мосты и прорыли каналы, так что корабли могли по ним подплывать к самому городу или, точнее, к центральному острову внутри тех самых колец и земляных валов. Таких же, заметьте, Ангела, как и московских. В общем, эта окруженность острова могучей толщей океана и сыграла для Атлантиды роковую роль. Современные атлантологи склонны относить к упоминаниям об Атлантиде рассказы об атлантах, как о всего лишь африканском или восточноафриканском племени в горах Атласа. На Юкатане и сегодня проживают аборигены, ольмеки, отличающиеся схожей самобытной культурой. Они считают, что их прародители проживали на острове, который затонул во время стихийного бедствия в Атлантике. Местные жители действительно передают от отцов к сыновьям легенду о внезапном потопе чудесной Атлантиды. Могучий титан Атлант в древнегреческих мифах держал на плечах весь небесный свод и участвовал в титаномахии – битве титанов с олимпийскими богами. То есть, заметьте, также фигурирует война миров. После поражения Зевс низвергнул титанов в тартар, а Атланту положил на плечи небесный свод. В другом же мифе, в одном из подвигов Персея ограбленный царь-гигант, окаменел и превратился в тот самый остров и его культовый холм. С окаменевшим и ставшим океаническим хребтом Атлантом эллины и связывали Атласские горы западной оконечности Северной Африки, а местные племена как раз называли атлантами.

– Ага, значит главный царь и бог Атлантиды стал камнем… – тонко сделала совпадающую заметку Ангела, не глядя на реакцию Петра Петровича, который самозабвенно продолжал:

– Скорее каменным горным хребтом, это же образность мифотворчества. Вполне вероятно, что необычные обитатели этих африканских гор со временем перебрались на плодородный остров, основав впоследствии погибшую передовую империю, либо наоборот, после катастрофы спасались на западной оконечности ближайшего континента. – задумчиво предположил профессор, тоже не глядя на собеседницу, думающую с дрожью в сердце лишь о сгоревшем на популярном видео человеке, который называл себя именно Атлантом и просил отыскать культовый камень некоего храма, – Напомню, что в центре царского холма Атлантиды громоздилась роскошная пирамиды, очертания которой, якобы, иногда наблюдали современные дайверы на дне северной Атлантики. В районе большого подводного хребта или Бермудских островов. Что до современных реалий, то существует множество теорий о происхождении народов, строивших схожие пирамиды по обе стороны от атлантического хребта: и вавилонские зиккураты, и пирамиды города Солнца индейцев Центральной Америки к западу, и египетские пирамиды Гелиополиса к востоку от Атлантиды. Об этой географической версии много писал учёный Эрик фон Дэнекен и начитывал в своих видениях американский визионер Эдгар Кейси. Кстати, Ольмеки и другие коренные народы Америки имеют собственное представление о возникновения Кубы, утверждая что остров возник в результате сильного землетрясения и затопления части земель вокруг основного архипелага Атлантики. Само название «Атлантический океан» впервые встречается в V веке до н. э. в трудах древнегреческого историка Геродота, который писал, что «море со столбами Геракла называется Атлантис. И спустя две тысячи лет, – торжественно возвысил поставленный приятный голос Успенский, возведя указующий перст с рубиновыми символами мудрости вверх, – … Мифологическое название Атлантического океана закрепилось за ним навсегда. Что сие может означать?

– Что нам пора возвращаться к разгадкам папируса?! – с сонливым лицом попыталась угадать и усовестить чокнутого профессора сыщица, когда длинный экскурс уже привёл их на каменные развалины Зарядья. Разбросанные камни, которые пришла пора собрать.

– Всему своё время, дитя моё! Я нарочно привёл вас сюда. Как видите, никого. Присядем тут. Мой скучной экскурс в историю Атлантиды лишь подготовка почвы. Каждый архитектор должен начинать с почвы и фундамента. – вновь заговорил загадками чудак из МГУ.

– Так мы ведь с вами не архитекторы. О чём это вы? – лукаво улыбаясь, заметила девушка и осмелилась взять раскрытую книгу с зашифрованным листком из податливых рук Успенского, который вдруг пригорюнился с глазами полными неких личных воспоминаний. Она, вновь пылая азартом от догадок быстро прочла новые сообщения от своего агентства и вновь рассмотрела папирус с обеих сторон. Успенский меж тем увлеченно, но понижая голос, заговорил.

– Это в самом деле ценный артефакт истории, папирусный листок из Александрии, однако записи на нём новые. Датируются серединой прошлого века. Времена сталинского гуру магии Гурджиева и софийцев Соловьёва. Выкладка сакральной колоды карт Таро, та самая «колода Тота», заново зашифрованная французским мистиком и каббалистов Папюсом. Над ней работал философ Соловьёв перед смертью. Пытался расшифровать и адаптировать русской культуре, считая что в старших арканах зашифрована вся история, предназначение и будущее человечества. События Апокалипсиса и Мессии, в смысле, Иисуса Христа….

– В Иерусалим, верно?

– Да, вероятнее там, у Гроба Господня или на Сионе, христиане и иудеи тщетно ждут его тысячи лет, – подтвердил Успенский, – Так вот, философские труды Платона об Атлантиде с её солнечными храмами-пирамидами, и карты Таро из Александрии, имеют общее египетское происхождение. Между воскресшим пророком христиан и возрождавшимися, как птица Феникс из пепла, богами солнца египтян тоже единая связь – солнце, божественное солнце. Христоса можно отождествить с Гором, а богиню Исиду с Богоматерью. На оборотной стороне папируса зашифрована схожая с «Откровениями Иоанна Богослова» легенда иерофантов Солона и Платона о том, что сын верховного бога Солнца явится к людям с целью спасения мира и душ лишь тогда, когда будет построен ему истинный храм особой конструкции на святой земле. Этот архивный листок я получил десять лет назад и тогда же утратил, как в каком-то тумане. Не помню даже, как это вышло. Помню только, что тогда я снова посещал университетский архив и библиотеку, поднимал кое-что из истории сталинской Москвы. Видите ли, в своё время меня, как профессора историка зодчества старой Москвы привлекали к подготовке нового Генплана Москвы. Готовили масштабный план реконструкций с европейскими специалистами и инвесторами, но с сохранением русской исторической самобытности. Было это в конце 2007 года, но мероприятие оказалось таким спорным, что затянулось более, чем на пять лет, а затем… Произошло кое-что нехорошее… – Успенский понизил голос и запнулся от волнения, но продолжил какую-то свою исповедь, глядя на роковой папирус в руке Ангелы.

– Сразу после президентских выборов изменился курс и состав комиссии по градостроительству. В моих услугах уже не нуждались. Это курировала мэрия Москвы, департамент Марата Хануллина, но ведущими специалистами там был Институт Генплана Москвы во главе с казанским профессором Мамлютовым. До выборов, то есть до 2012 года, он всю жизнь трудился на поприще главного архитектора Казани, но стараниями нового мэра нашей столицы и его команды Мамлютов взялся за реновацию столицы. Сейчас его сменила соотечественница, Карима Рахматуллина. Вся «золотая орда»… – профессор МГУ не сдержал кривой усмешки, а после, чертыхнувшись, глянул в сторону парковых развалин Зарядья, – Собственно, я со своими коллегами, любителями истории и мистики, углубился тогда в самые корни, так сказать, истоки появления мастерских Генплана и проекта сталинских башен. Первые архитектурные мастерские появились в 1918 году при Моссовете. Ведущим мастером там был наш великий московский творец Алексей Щусев. Вы должны были хотя бы раз слышать или встречать в путеводителях его прославленное имя. Да что далеко идти, вот эта ленинская усыпальница, – Успенский указал рукой в сторону Васильевского спуска и пёстрого собора Василия Блаженного, за которым виднелся багровый кирпич кремлёвского некрополя, – Мавзолей Ильича, вавилонский зиккурат, где и по сей день дремлет нетленный вождь революции Ленин…

– Даже в Германии я о нём с детства слышала и недавно видела вблизи. – подавляя неуместный смех, подтвердила абитуриентка Стеллер, вновь не давая чудаковатому учёному расплываться мыслью по древу.

– Чудесно. Наш Мавзолей по сути тоже пирамида. Со своим фараонов. Египтизирующий стиль архитекторы, однако идентичен вавилонским зиккуратам, величайшую из которых Этеменаки взяли за основу в библейской легенде о рассорившей между собой всё человечество Вавилонской башне. Щусев был выдающимся по тем временам архитектором, трудягой и своего рода «рабочей лошадкой» мастерской Генплана. А всю сакральность привносили совсем другие господа из особого общества. Немаловажные соавторы ленинской пирамиды Исидор Француз и Борис Иофан.

И без того заинтригованная девушка-индиго приподняла выразительные брови, успев уточнив из любопытства:

– Француз? Действительно фамилия или…

– М-да, – весь погруженный в сбивчивые раздумья, кивнул профессор, – Очень похоже на творческий псевдоним. Кроме того, информации об этом мастере крайне мало, нет сохранившихся портретов. Ни одного, хоть ты тресни. По другим сведениям его звали по батюшке Исааком, из одной еврейской зажиточной семьи Одессы, откуда произрастали корни семьи Троцкого-Бронштейна, Якова Свердлова и Генриха Ягоды. Все они были посвящены в тайное общество и увлекались эзотерикой. Они только и могли надоумить строить пирамиды для вождей по сути французской революции в России. В общем и целом, десять лет назад я набрёл в архивной истории Генплана Москвы на материалы сталинских высоток. Мы с вами сейчас какраз находимся на месте не состоявшейся восьмой башни, вместо которой была построена ныне демонтированная гостиница «Россия». – Успенский сделал многозначительную паузу и заглянул в искрящиеся глаза сыщицы, – Официально ими занимались архитекторы того самого Института Генплана. Щусев, Иофан и вероятнее всего Француз. Он трудился в архитектурной мастерской даже в годы Великой Отечественной. Однако, истинное происхождение этого авантюрного проекта генплана сталинской Москвы витало даже среди нас, в узком кругу учёных, на уровне баек и легенд. Какие вы могли бы в новой эре слышать по телевизору в программах об оккультизме и природных аномалиях. Итак, слухи твердили, что Сталин был проникнут и в конечном счёте помешан на магических идеях популярного в его время мистика и философа Георгия Гурджиева, который и насоветовал ради наивысшего благосостояния застроить столицу по сохранившимся в египетской библиотеке Александрии чертежам затонувшего острова Атлантиды. То есть, три и более колец окружающие богатый центр города-крепости, в который сосредоточены все пути, дороги и ценности. Центр должен непременно украшать некий духовный объект пирамидальной формы, роскошный дворец-храм, куда и аккумулируется вся энергия и блага. Кремля и Покровского собора на Рву, судя по всему, было недостаточно. Слишком аутентичны. Новая власть советов славилась не только своим безбожием, сколько именно антихристианством. Красные комиссары насаждали свои, особые культовые сооружения и символизм. К ним можно отнести пентаграммы, то есть эти краснознаменные звёзды, вечный огонь, готические башни или пирамидальные строения. Архитектурный оккультизм троцкизма. К слову, первый глава Моссовета был зятем Льва Давидовича. Революционные оккультисты заложили свои сакральные идеи и в генплан «Новая Москва», а Гурджиев и его единомышленники развили их до самого совершенства. Гуру внушил вождю осознание себя, как богочеловека, по соловьевской классике Софии. Мол он один из павших с небес богов и великих ангелов. Они есть семь вершин, но восьмой из числа семи воцарится над всей землёй и будет править на суше и море. Восемь высоченных по тем временам башен Москвы должны были олицетворять те самые священные горы, где и в истории Атлантиды обитал сам Бог. Кем бы вы думали советские атеисты могли считать вместо господа бога на земле? Конечно, никого кроме Ленина. По сему рекордный по величию Дворец Советов, на то время в плане превосходящий даже бизнес-центры Манхеттена, должна была довершать его стометровая статуя. Для главного объекта сталинского проекта был взорван Собор Христа Спасителя. Но этот проект и высотка в Зарядье были отложены, когда другие уже были возведены. Сумасшедший проект затягивался. И в итоге затянулся внезапной петлей на шее старого тирана.