Текст книги "Пики-Тэ"

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Светлана ничего не поняла из того, что говорил Раскурин. Поэтому материал не попал в газету. А познав главную тайну Вселенной, я вспомнил слова дедушки Темера. Умрешь – начнешь опять сначала, и повторится все, как встарь.

Часть шестая. Слоеный пирог

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Я еще не знал, что Пок хочет отомстить мне за Богофорю. Но сделал это он интересным способом. Он дал мне книгу, которая называлась «Трактат мага». Каждая ее строчка была способна испытать дух человека и свести с ума слабого. Так говорили. Автором этой книги был Валентин Лукавчик. Именно на ней и была основана религия Богофори.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Потеряв свободу, человек начинает искать самые сильные стороны. А что начинает искать зверь? Человека, которым он мог стать? Можно найти смысл, можно его потерять. Можно попробовать себя дважды и заткнуть в себе жажду. Но, как правило, красивые слова – это просто слова. И, сопоставляя волю и бессилие, можно понять, что ум – это бумага.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Я не стал читать дальше эту книгу. Решив, что вся ее основная концепция содержится в ее начале. А ее продолжение – это попытка спекулировать истину, которая поработит ум читателя. Но благодаря прочитанному я кое-что понял. Любой катехизис как слоеный пирог, попробовав который в первый раз, во второй уже вряд ли сможешь отказаться.

Часть седьмая. Соленые будни

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Мы сидели с Иваном в кафе «Подорожник» и рассуждали о Твердях мира, а также о формуле, которую нам передал Раскурин.

– Что если эту формулу необходимо выразить с помощью определенной материальной концепции? Так сказать, помочь всему случиться. – Развивал тему Иван.

– Хочешь сказать, что распять необходимо не все число пи? А только его часть?

– Да, мы должны распять Пока.

– Почему именно его?

– Потому, что он был Иисусом, который эволюционировал на распятии и стал богом. Скажи, ты видел стигматы на его ладонях?

– Видел.

– Дело не только в стигматах. Как говорит мой отец, дело в его трактате. Он обрекает людей на вечную боль и страдания, оставляя манёвр своему автору.

– Я считал, что трактат мага написал Лукавчик.

– Если вдаваться в суть, тот этот трактат натура Пока. Скорее всего он автор.

– Отнимая энергию от одного тела, мы передадим ее другому?

– Все верно. Пок, является прообразом наших жизней. И изначально, мы должны отнять энергию от его тела. Великий мученик, что тут сказать?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Изысканность наших жизней с Иваном, позволила распять Анатолия второй раз. Мы видели, как стонал измученный Бог. Как его страдания ушли за горизонт событий застывая во времени. Теперь я понимал, о каком Анатолии говорил Немт упоминая Козыряна. Я создал боль своими руками. Я был первоисточником людских страданий. А как еще спорить с судьбой, ответил бы я. Я это я.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Я читал «Трактат мага», и углубляясь в него мне все больше и больше. Казалось, что еще чуть-чуть и я попаду в Толин капкан. Его мнение было в том, что человек создан для страданий. Согласился бы он если бы знал, какая его ждет судьба? С другой стороны, этот трактат пытался объяснить, что боль это иллюзия. И настоящий волшебник выберет для себя самую ужасную аскезу которую только можно представить. Возможно, я был избран Анатолием когда в моем будущем я был уничтожен на мгновение и возник вновь. Что же я узнал в момент своего отсутствия в этом мире? Может быть, в конце концов Анатолий и воспользовался мной как калькулятором для вычисления полного объема числа ∏. Только так, он мог объяснить свою боль на уровне человеческого сознания и в то же время доказать, что после значения 88888878 число ∏ исчерпает весь свой потенциал и наконец замкнет круг, достигнув уровня абсолюта. Но что если страдания не иллюзия? Что, если после этих вычислений потенциал моего головного мозга уже не сможет восстановиться до уровня про. Сейчас, думая об этом, мое сердце сжимается так, что хочется закричать. Дайте мне гвозди и я вновь засуну их в розетку. Только спрячьте меня от Анатолия. С другой стороны, я был уверен в словах Немта. Уверен в том, что к концу своей жизни, я обрету покой.

Часть восьмая. Искусственный мальчик

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Искусственный интеллект «Здравника-1» после замыкания, которое устроил Иван, начал развиваться. Это уже был настоящий искусственный мальчик.

Профессор Млечный позволил мне присутствовать на одном из экспериментов.

– Эстафета, даю тебе установку. Сейчас я в одной из своих рук спрячу эту монету. Ты, чтобы получить ее, должен угадать, в какой она руке.

Геннадий Иванович спрятал монету в левой руке и стал ждать реакции Эстафеты.

– Простите меня. Но я не могу ответить на этот вопрос. Он очень сложный.

– Разве это сложный вопрос? – Сказал я.

– Дело в том, что я не могу понять, как преодолеть сингулярность между левым правым. Ведь, по своей сути, сейчас благородя вероятностям, которые делят возможность пополам, монета находится и в левой, и в правой руке одновременно. В каком-то смысле ее там даже нет.

– Просто спекулируй истину. И дай свой ответ. – Настаивал я.

– В мире кибернетических субординаций даже нет понятия, что такое истина. В нем черное играет роль белого. Играет роль неопределенности. Так же как и белое. На моем месте вы не отличили бы добро от зла. И жизнь вы бы воспринимали как ту же смерть.

Геннадий Иванович незаметно от Эстафеты спрятал монету в карман и повторил свой вопрос.

– В какой руке монета, Эстафета?

– Я считаю, что ее там нет.

– Это твое убеждение?

– Это моя философия, профессор Млечный.

После чего Эстафета уничтожил свой программный код, отстояв свои убеждения.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Я долго думал о смерти, готовился к ней. Ирония в том, что я уже пытался убить себя током, когда засунул два гвоздя в розетку. Тогда я был готов к смерти, но не теперь. Я даже вспомнил свои слова, которые по иронии судьбы говорил Немту. Смысл жизни в том, чтобы подготовиться к смерти. Может быть, достойно встречают смерть не сильные духом люди, а те, кто вдохновлен ей? Такие, как Эстафета.

Часть девятая. Возлюбленный Фемиды

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Я видел, как произошло то самоубийство. И оно будоражило мое воображение. По своей сути я был юрист. Но я был не так опытен, как судья нашего города Дарья Чернохвостова. Говорили, что она не способна ошибаться. Воспринимали ее как настоящую Фемиду. Поэтому я решил попасть к ней на прием и решить все юридические аспекты Эстафеты.

– Добрый день. Меня зовут Яков Очерненный. Мы с вами знакомы, у нас много общих дел. – Начинал разговор я.

– Добрый, Яков. Присаживайтесь за стол. Чему будет посвящена наша встреча?

– Жизни и смерти. Отношению закона к ним.

– Как не любить проблемы, когда вскрыты вены?

– Я не понимаю, это был юмор?

– Скорее юридическая поговорка.

– У меня вопрос. Можно ли довести человека до суицида всего лишь одним вопросом?

– Вопрос в том, что это за вопрос?

– Сейчас я в одной из своих рук спрячу эту монету. Вы должны отгадать, в какой она руке.

Я спрятал монету в правой руке и стал ждать реакции Дарьи.

– Давайте представим мир, в котором монета всегда должна быть спрятана в левой руке. А теперь представим человека, который прячет монету в правой. Какого будет отношение закона к нему? – Начинала Дарья.

– Не знаю, мне кажется мы говорим о вероятности.

– Представьте яблоко. Я вонзаю в него иглу до глубины, а после подбрасываю яблоко так, что теперь не понятно, где игла. Делю яблоко пополам, таким образом, что одна половина чуть меньше другой.

– Значит и игла, в больше половине по теории вероятности.

– Да, скорее всего игла в большей половине. Но я вновь беру нож, и делю большую половину на три маленьких части. Какую бы часть яблока из всех вы бы выбрали?

– Большую.

– Почему?

– Потому, что я противоречу закону.

– Почему же вы противоречите ему?

– Не хочу быть рабом.

– Все верно. Монетка в правой руке.

Сатирический посыл этой истории был в том, что определяясь в чем-то, человек всегда отталкивается от чего-либо. И этот вопрос, который я задал Дарье не мог пройти мимо принципа неопределенности высшего закона. В этом, запутанном мире, в связке вещей и событий побеждает только подготовленный индивид. А значит, более подготовленный толкает мир, а не принципы природы которые толкают его.

Конечно, я бы мог спрятать монету в карман, и задать вопрос заново. Но мне кажется, что даже в таком случае, Дарья ответила бы правильно на мой вопрос.

– Вопрос побуждает события. Но я ни могу не задать его. – Говорил я. – Разве из-за чая способна развезется война?

– В мире мышей, война способна развязаться из-за корки хлеба. Вопрос в том, что произойдет в бумажном мире, наполненным бумажными крокодилами?

Мне казалось, что этим вопросом она пыталась признаться мне в любви. Я не понимал, какую половину ее слов принять как личное, а какую как необходимую.

Часть десятая. Адвокат Дьявола

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Я решил испытать судьбу. Я рассказал Дарье, как мы с Иваном распяли Толю. Боялся, что выведут в наручниках. Но мне кажется, что она любила подобные истории, скорее всего, это были издержки профессии.

– У меня тоже есть одна история. – Говорила Дарья. – Как то раз, я попросила закрыть меня в камере на неделю. Камера была погружена во мрак. Только тусклый свет просачивался через решетку лампы которая была над дверью камеры. На шестые сутки я начала сходить сума и свет начал потихоньку спускаться вниз камеры. Я думала что меня не выпустят никогда. Это сводило с ума. Я начала видеть сюжет на стенах камеры. Маленькие лики страдали. Но были и те кто брал вверх этой истории. Я видела человека с множеством лик которого целовала женщина в затылок. А рядом, на другой стене был Гипофиз, существо способное проникать сквозь время. Так же было распятие, доказать необходимость которого пытался человек похожий на солнце. Ты должен убедить мир в том, что Анатолий должен был умереть, а не стать Богом. Только так, ты будешь оправдан.

– Я чувствую в твоих словах противоречия. – Сказал я. – Кем же был Анатолий в этой истории. Гипофизом или солнцем?

– Скорее всего Дьяволом, оправданным твоей болью.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Судьба человека и его картина. Мы любили об этом говорить с Дарьей. В отличие от моей, на ее картине был необычный сюжет. На ней было нарисовано три яйца, на одном из которых был отпечаток автора. Что этим он хотел сказать и какую роль этот сюжет играет в наших отношениях с Дарьей? Может быть, она давно поняла, что на некоторые проблемы нужно просто закрыть глаза.

Часть одиннадцатая. Проклятие Фемиды

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Я хотел, чтобы Дарья решила все мои духовные загадки. Поэтому и открыл ей свою самую темную сторону. Я уже не боялся ее реакции. Я знал, что она сможет побороть свое проклятие.

– Если бы в твою тарелку упал кусок человеческой плоти, как бы ты поступила? – Развивал тему я.

Я увидел ужас в ее глазах. Она оцепенела. Ее феномен готовил нужный аргумент, но он потерял его в лабиринтах ее разума.

– Я бы его съела. А что, в твою тарелку падал кусок?

– Может быть. Сначала ответь мне на вопрос. Чем отличаются усилия от закона?

– Ты хочешь столкнуть два этих понятия?

– Я уже столкнул. Я съел кусок плоти. Теперь представь, что такой же кусок в чаше твоих весов, чем ты его перевесишь? Оправданиями, которые подарил тебе я? Или очередной иллюзией, в которой спит Дьявол?

– Говорят, все полезно, что в рот влезло. Вот только порой этот рот потом не отмыть. А с этим надо как-то жить.

– Представь ситуацию в которой ты хочешь убить человека с одной стороны, с другой ты боишься последствий. Вероятность того, что это произойдет 50 процентов. Каким на твой взгляд, будет последующий вариант?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что порой в людях присутствует гений и посредственность одновременно. И что порой, жизнь не сопоставить со смертью. А значит и смерть не всегда уступает жизни. Как и усилия закону.

Часть двенадцатая. Цветущая Фемида

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Когда Дарья прониклась моим истерзанным духом и моими историями она предложила выкурить трубку мира. Она говорила, что таким образом я смогу уравновесить свое сознание. Это были листья цветущей магнолии, особого сорта. При этом, я ни испытывал не каких странных наркотических ощущений, подобных тем когда мы курили сигары с Немтом. Кроме одного. Чувство странного порядка, возникло в моих мыслях. Дарья назвала этот порядок, умеренным оптимизмом. Подобный оптимизм позволял нам взвесить все за и против, и принять решения в пользу личного благополучия.

Эпилог

Всего один удар молнии, способен перенести меня во времени. А это значит, что, как и всегда менталитет вкусов подобно позиции разлитой воды, меняет позиции я и ты. Наверное в бумажном мире, можно накормить, только бумажных крокодилов. И даже если это так, я лучше займу более болезненные позиции чем тем в которых меня будут кормить из ложки усугубляя и так поверженные позиции ответственности. У судьбы всегда есть шансы. А значит и гарантии того, что мои страдания будут пережиты не зря. Лишь бы был стимул и авторитет у прожитых дней.

Как говорил Иван. Толи это поэзия, толи проза: «Хочется не жить, уйти от всего. Но нельзя, на тебе надето кимоно». В этих словах и кроется суть, знание, имя которому « Пики-Тэ » .