Текст книги "Фауст. Страдания юного Вертера"

Солнечное утро. Император, окруженный придворными и фрейлинами. Фауст и Мефистофель, одетые пристойно, без излишеств, преклоняют пред ним колена.

Фауст

 
Простишь ли, государь, пожар поддельный мой?
 

Император

(давая знак, чтобы они встали)

 
Почаще тешь меня подобною игрой.
Средь огненной я очутился сферы
И верить был готов, что я –  Плутон.
Из угольев и тьмы скалистый фон
Весь тлел огнями. Без числа, без меры
Из бездны здесь и там, со всех сторон,
Огни, дрожа, взлетали и взвивались
И наверху в обширный свод сливались,
И огненный то предстоял очам,
То исчезал из виду дивный храм.
И видел я народов тьмы покорных,
Сквозь даль спиральных пламенных колонн
Теснившихся, чтоб окружить мой трон
И преклониться. Из моих придворных
 
 
Тот иль другой, огнями озарен,
 
 
Являлся мне, и в роскоши великой
Как будто был я саламандр владыкой.
 

Мефистофель

 
Ты точно был им! Все стихии чтут
Твой сан, тебя владыкой признают!
Ты видел, как огонь тебя боится;
Спустись же вглубь, где хлябь морская злится:
Жемчужного едва коснешься дна –
Вмиг за волной покорная волна,
Зеленые, с пурпурными гребнями,
Смыкаясь, станут дивными стенами
Вокруг тебя. Везде, во все концы
С тобой пойдут роскошные дворцы,
Которых даже стены сами живы,
Стремительны, подвижны, суетливы.
Морские чуда, новый кроткий свет
Увидя, в стену бросятся –  но нет:
Прозрачной им не одолеть препоны!
Вот золотистой чешуей драконы
Сверкают, вот акуле прямо в пасть
Смеешься ты: в дворец ей не попасть!
Толпа там будет вкруг тебя такая,
Какой и при дворе не видел ты;
И чудеса подводной красоты
Ты также встретишь там: примчится стая
Прелестных, любопытных нереид,
Чтоб навестить дворец твой пышно-зыбкий
Средь вечной влаги; младшие, как рыбки,
Пугливо-похотливы, старших вид
Разумен. Весть о новом госте в море
И до самой дойдет Фетиды вскоре;
Ее пленишь ты, как второй Пелей,
И на Олимп взойдешь ты вместе с ней…
 

Император

 
Тебе оставлю этот эмпирей!
На этот трон все всходят слишком скоро.
 

Мефистофель

 
Земля ж, монарх, уж вся твоя –  без спора!
 

Император

 
Как кстати здесь явился ты! Точь-в-точь
Как «тысяча одна» тебя прислала ночь!
И если равен ты Шехеразаде
По вымыслам –  уверен будь в награде.
Будь под рукой, чтоб веселить меня,
Когда соскучусь я в заботах дня.
 

Кастелян

(быстро входя)

 
Не ждал, о государь, твой раб дожить до чести
Такие доложить чудеснейшие вести,
Как те, что он несет тебе,
Счастливой радуясь судьбе:
Долги уплачены по счетам превосходно;
Все снова от когтей ростовщиков свободно,
И муку позабыл я адскую свою.
Не веселей теперь, мне кажется, в раю!
 

Военачальник

(быстро продолжая)

 
Все выдано войскам, последний грош уплаты,
И обязались вновь нам в верности солдаты.
Ландскнехты веселы, гуляют то и знай,
А краевым девушкам с трактирщиками – рай!
 

Император

 
Как вы дышать свободно стали!
Морщины прежние пропали!
Как бодро вы сюда вошли!
 

Казначей

(указывая на Фауста и Мефистофеля)

 
То их дела –  ты им и повели
Все доложить.
 

Фауст

 
Долг канцлера –  доклады.
 

Канцлер

(медленно выступая вперед)

 
На старости дождался я отрады!
Вот тот значения исполненный указ,
Что в счастье обратил все бедствия у нас.
 

(Читает.)

 
«Да знает каждый, кто желает знать об этом:
Бумаги лоскуток отныне ста монетам
Равняется в цене. Для тех бумаг в заклад
В имперских областях сокровища лежат
В земле –  и тотчас же по извлеченьи злата
По обязательствам последует уплата».
 

Император

 
Что слышу? Наглость! Дерзостная ложь!
Кто смел подделать подпись нашу? Что ж,
Ужель никто еще не наказал злодея?
 

Казначей

 
Твоя здесь подпись. Вспомни лишь точнее:
Одет великим Паном, ты стоял,
А канцлер, с нами подойдя, сказал:
«Ты торжествуешь: осчастливь же снова
Весь свой народ, черкнув пером два слова!»
Ты подписал; на сотнях лоскутков
Ту подпись сняли сотни мастеров;
Чтоб счастье поскорей распространить на свете,
Мы отпечатали сейчас билеты эти:
По десять, тридцать есть, затем по пятьдесят…
Когда бы видел ты, как весь народ твой рад!
Твой город был чуть жив и все в нем было вяло,
Теперь все бодро вновь и весело в нем стало.
Ты именем своим счастливишь мир давно;
Но славится теперь, как никогда, оно!
Дополнил алфавит ты буквою нежданной:
Знак подписи твоей –  знак счастья, всем желанный!
 

Император

 
И эти лоскутки как деньги захотят
Взять воинство мое и мой придворный штат?
Дивлюсь! Пусть будет так, коль это все не ложно.
 

Кастелян

 
Да этих беглецов поймать уж невозможно!
Быстрее молнии рассеялся их рой,
И все их разменять торопятся гурьбой.
Меняльных лавочек раскрыты настежь двери,
И каждому, кто там представит свой билет,
Дают серебряных и золотых монет, –
Хоть и со скидкою, но без большой потери.
Оттуда к пекарям и к мясникам спешат,
К торговцам винами, как будто бы полмира
Не хочет ни о чем и думать, кроме пира;
У прочих на уме –  изысканный наряд,
И вот закройщики кроить не успевают,
Портные в новые всех платья одевают.
«Да здравствует монарх!» – в трактирах все кричат.
Там жарят и пекут, тарелки там стучат.
 

Мефистофель

 
Пусть кто-нибудь из вас один на променаде
Увидит пышную красавицу в наряде;
Павлиньим веером один прикрывши глаз,
С улыбкой на билет глядит она у вас,
И верьте, что любви добьетесь вы при этом
Скорее всяких слов красивеньким билетом.
Не надо будет брать с собою кошелек:
И на груди легко носить такой листок,
Где с письмецом любви лежать он рядом может;
В молитвенник его себе священник вложит,
И, чтоб проворней быть, солдатик молодой
Не станет зашивать червонцы в пояс свой.
Прости, монарх, что в речь я мелочи мешаю
И тем великое как будто унижаю.
 

Фауст

 
Несметными ты кладами богат:
Без пользы у тебя в земле они лежат.
Как помыслы о том ни широки, ни смелы,
Пред этой роскошью ничтожны их пределы.
И сам фантазии возвышенный полет,
Как ни напрягся б он, всего не обоймет.
 
 
Лишь духи в глубь вещей достойны, взор вперяя,
Смотреть, безмерному безмерно доверяя.
 

Мефистофель

 
Да, вместо золота билетик –  сущий клад;
Удобен он для всех, всяк знает, чем богат;
Не нужно ни менять, ни продавать: свободно
Любовью и вином всяк тешься, как угодно.
А хочешь золота –  меняла тут как тут;
Нет в кассе золота –  пороют –  и найдут.
Откопанную цепь и чашу мы заложим,
Чем оплатить билет без затрудненья сможем, –
И скептик посрамлен с неверием своим.
Все захотят бумаг, привыкнут скоро к ним,
И будут навсегда имперские владенья
Иметь и золото и деньги без стесненья.
 

Император

 
Благополучием мой край обязан вам,
И, сколько я могу, я тем же вам воздам.
Сокровища в свое вы веденье примите
И их, в земле сырой лежащие, храните.
Их место тайное известно только вам,
И, где укажете, раскопки будут там.
Два казначея, вы соединитесь
И долг свой исполнять скорей примитесь!
Сойдутся в вас миры подземный и земной –
И осчастливят всех, весь род людской.
 

Казначей

(Фаусту)

 
С тобой я буду жить в согласьи, мир лелея;
Товарищем иметь мне любо чародея.
 

(Уходит с Фаустом.)

Император

 
Теперь, когда мой двор весь будет одарен,
Пусть каждый скажет мне, что станет делать он?
 

Паж

(принимая подарок)

 
Отныне заживу я весело, пируя.
 

Другой паж

(так же)

 
Возлюбленной браслет с цепочкой подарю я.
 

Камергер

(так же)

 
Я стану пить вдвойне, чему я очень рад.
 

Другой камергер

(так же)

 
Так кости для игры в кармане и зудят!
 

Вассал

(подумав)

 
Я заплачу долги и замок свой поправлю.
 

Другой вассал

(так же)

 
А я к сокровищам сокровища прибавлю.
 

Император

 
Хоть жажды новых дел я ждал на этот раз,
Но тот, кто знает вас, заране все предскажет:
Какими благами судьба вас ни обяжет –
Ничто и никогда не переменит вас.
 

Шут

(входя)

 
Ты сыплешь милости, – так дай и мне, что можно!
 

Император

 
Ты ожил? Да ведь ты пропьешь все неотложно.
 

Шут

 
Что за волшебные бумажные листы!
 

Император

 
Я знаю, что во вред употребишь их ты.
 

Шут

 
Вон сыплются еще! Что делать мне –  не знаю.
 

Император

 
Бери скорей, глупец: я их тебе бросаю.
 

(Уходит.)

Шут

 
Итак, пять тысяч крон теперь в моих руках!
 

Мефистофель

 
Воскрес ты, винный мех на дряхлых двух ногах?
 

Шут

 
Я часто воскресал, но в первый раз так славно!
 

Мефистофель

 
Зато от радости ты и вспотел исправно!
 

Шут

 
Ужели ж это все пойдет, как деньги, в ход?
 

Мефистофель

 
Все купишь, чтобы всласть наполнить свой живот.
 

Шут

 
И замок я куплю, и поле?
 

Мефистофель

 
Без сомненья!
Увидеть бы тебя хозяином именья!
 

Шут

 
Ура! Владелец я поместий с этих пор!
 

(Уходит.)

Мефистофель

(один)

 
Вот, право, шут как шут! Ну, он ли не остер?
 

Фауст и Мефистофель.

Мефистофель

 
Зачем меня ты в катакомбы эти
Зазвал? Иль мало случаев у нас
Там, во дворце, в придворном пестром свете
Для плутовства, и шуток, и проказ?
 

Фауст

 
Не говори! Я знаю: это дело
Тебе давным-давно уж надоело;
Теперь же ты лишь хочешь избежать
Ответ мне дать прямой! И так без меры
Придворные пажи и камергеры
Меня терзают, не дают дышать.
Знай: государь желает, чтоб на сцену
Мы вызвали Париса и Елену.
В их образах он видеть пожелал
И женщины и мужа идеал.
Поторопись: нельзя нарушить слова.
 

Мефистофель

 
Не нужно было обещать пустого.
 

Фауст

 
Ты сам таких не ожидал
Плодов своих же ухищрений?
Когда богатства им ты дал,
Теперь давай увеселений!
 

Мефистофель

 
Ты думаешь, что так всего сейчас
Достигнешь ты? Крутые здесь ступени,
Здесь ты коснешься чуждых нам владений,
Преступно в новый долг впадешь как раз!
Елену вызвать –  нужно тут отваги
Поболее, чем вызвать на бумаге
Богатства призрак. Сколько хочешь, вам
Я карликов, чертей, видений дам;
Но дьявола красотки –  хоть признаться,
Не плохи –  в героини не годятся.
 

Фауст

 
Ну вот –  опять запел на старый лад!
С тобой –  все неизвестность, все сомненье,
Во всем ты порождаешь затрудненье,
За все желаешь новых ты наград!
Когда ж захочешь, так без разговора –
Раз, два: глядишь –  и все готово скоро!
 

Мефистофель

 
Язычникам особый отдан ад,
Его дела не мне принадлежат;
Но средство есть.
 

Фауст

 
Скажи: я изнываю
От нетерпенья!
 

Мефистофель

 
Неохотно я
 
 
Великую ту тайну открываю.
Знай: есть богинь высокая семья,
Живущих вечно средь уединенья,
Вне времени и места. Без смущенья
О них нельзя мне говорить. Пойми ж:
То Матери!
 

Фауст

(вздрогнув)

 
Что? Матери?
 

Мефистофель

 
Дрожишь?
 

Фауст

 
Как странно! Матери, ты говоришь…
 

Мефистофель

 
Да, Матери! Они вам незнакомы,
Их называем сами не легко мы.
Их вечное жилище –  глубина.
Нам нужно их –  тут не моя вина.
 

Фауст

 
Где путь к ним?
 

Мефистофель

 
Нет его! Он не испытан,
 
 
Да и неиспытуем; не открыт он
И не откроется. Готов ли ты?
Не встретишь там запоров пред собою,
Но весь объят ты будешь пустотою.
Ты знаешь ли значенье пустоты?
 

Фауст

 
Нельзя ль без вычурного слова?
Тут кухней ведьмы пахнет снова:
Дела давно минувших дней.
Иль мало я по свету здесь кружился,
Учил пустому, пустякам учился,
Себе противореча тем сильней,
Чем речь хотел я высказать умней?
Мне глупости внушали отвращенье,
Я от людей бежал, – и в заключенье,
Чтоб одиноким в мире не блуждать,
Я черту душу должен был продать.
 

Мефистофель

 
Послушай же: моря переплывая,
Ты видел бы хоть даль перед собой,
Ты б видел, как волна сменяется волной,
Быть может смерть твою в себе скрывая;
Ты б видел гладь лазоревых равнин,
В струях которых плещется дельфин;
 

 
Ты б видел звезды, неба свод широкий;
 
 
Но там в пространстве, в пропасти глубокой,
Нет ничего, там шаг не слышен твой,
Там нет опоры, почвы под тобой.
 

Фауст

 
Ты говоришь, как мистагог старинный,
Как будто я лишь неофит невинный.
Но в пустоту меня, наоборот,
Чтоб я окреп, теперь ты посылаешь,
А сам чужими загребать желаешь
Руками жар. Но все-таки вперед!
На все готов я, все я испытаю:
В твоем «ничто» я все найти мечтаю.
 

Мефистофель

 
Перед разлукой должен я сказать,
Что черта ты таки успел узнать.
Вот ключ.
 

Фауст

 
К чему мне эта вещь пустая?
 

Мефистофель

 
Возьми взгляни: не осуждай, не зная.
 

Фауст

 
В руке растет, блестит, сверкает он.
 

Мефистофель

 
Теперь ты видишь, чем он одарен.
Он верный путь почует; с ним надежно
До Матерей тебе спуститься можно.
 

Фауст

(содрогаясь)

 
До Матерей! И что мне в слове том?
Зачем оно разит меня, как гром?
 

Мефистофель

 
Ужели ты настолько ограничен,
Что новых слов боишься? Лишь одно
Ты хочешь слышать, что слыхал давно?
Ты мог бы быть к диковинкам привычен.
 

Фауст

 
Нет, я б застыть в покое не хотел:
Дрожь –  лучший человеческий удел;
Пусть свет все чувства человека губит, –
Великое он чувствует и любит,
Когда святой им трепет овладел.
 

Мефистофель

 
Спустись же вниз! Сказать я мог бы: «Взвейся!»
Не все ль равно? Действительность забудь,
В мир образов направь отважный путь
И тем, чего давно уж нет, упейся!
Как облака, совьются вкруг они, –
Взмахни ключом и тени отстрани.
 

Фауст

(с одушевлением)

 
С ключом в руке, отважно, с силой новой,
Я ринусь вглубь, на подвиги готовый!
 

Мефистофель

 
Пылающий треножник в глубине
Ты наконец найдешь на самом дне.
 
 
Там Матери! Одни из них стоят,
Другие ходят или же сидят.
Вкруг образы витают там и тут, –
Бессмертной мысли бесконечный труд,
Весь сонм творений в обликах живых.
Они лишь схемы видят; ты ж для них
Незрим. Сбери же мужество в груди
В тот страшный час! К треножнику иди,
Коснись ключом!
 

Фауст принимает повелительное положение с ключом в руке.

 
Вот так! Треножник тот
 
 
К ключу прильнет и за тобой пойдет,
Как верный раб. Незрим, ты ускользнешь,
Взлетишь наверх и вновь сюда придешь.
Тогда, добыв треножник тот, дерзай:
Героя с героиней вызывай
Из мрака ночи. Первый ты свершил
Тот подвиг и награду заслужил, –
И фимиама благовонный дым
Мы магией в героев обратим.
 

Фауст

 
Ну, что ж теперь?
 

Мефистофель

 
В дорогу! Топни раз –
Исчезнешь; топни вновь –  и будешь ты у нас.
 

Фауст топает и проваливается.

Мефистофель

 
С ключом бы только все пошло на лад!
А любопытно знать, вернется ль он назад?
 

Император и князья. Двор в оживленном движении.

Камергер

(Мефистофелю)

 
Ну, что же духи? Скоро ль представленье?
Уж государь приходит в нетерпенье!
 

Кастелян

 
Опять о том он спрашивал сейчас.
Спешите, – он рассердится на вас.
 

Мефистофель

 
Товарищ мой затем от вас и скрылся
И в кабинете тихом затворился;
 
 
Он знает, как за дело взяться тут.
Здесь надобен совсем особый труд:
Чтоб вызвать чудо красоты, потребно
Искусство высшей магии волшебной.
 

Кастелян

 
Искусство ль, нет ли, – это все равно;
Лишь представленье было бы дано!
 

Блондинка

(Мефистофелю)

 
На пару слов, monsieur! Лицо в минуту эту
Ведь чисто у меня? Поверите ли, к лету
Сто тысяч пятнышек коричневых толпой
Мгновенно кожу всю испачкают собой.
Лекарство?
 

Мефистофель

 
Ай-ай-ай! Красавица такая –
И вся, как леопард, испятнана в дни мая!
 
 
Вам жабьих языков с икрою надо взять,
Их в полнолуние сварить и перегнать
И соком тем в ущерб прилежно вытираться:
Тогда веснушки к вам с весной не возвратятся.
 

Брюнетка

 
Все к вам спешат, чтоб вас вопросом утрудить!
Мне с отмороженной, распухшею ногою
Не только танцевать, но трудно и ходить,
И делать реверанс. Как быть с моей бедою?
 

Мефистофель

 
Позвольте вам слегка на ножку наступить.
 

Брюнетка

 
Лишь меж влюбленными такое обхожденье
Бывает.
 

Мефистофель

 
Наступлю ведь я, а не другой:
 
 
В том есть, дитя мое, особое значенье!
Подобным лечится подобное: ногой
Врачуется нога –  и так все члены тела.
Итак, позвольте же, – мне можете вы смело
Не отвечать.
 

Брюнетка

(крича)

 
Ай-ай! Тяжелый вы какой!
Совсем как конское копыто!
 

Мефистофель

 
Болью той
 
 
Вас исцеляю я. Танцуйте и гуляйте
И ножку под столом к пожатью подставляйте.
 

Дама

(проталкиваясь)

 
Ах, помогите мне! Печаль моя тяжка:
Терзает сердце мне, рвет грудь мою тоска.
 
 
Еще недавно он любил меня сердечно,
Теперь же для другой забыл бесчеловечно.
 

Мефистофель

 
Да, это нелегко! Но слушайте меня:
Вот с этим угольком к нему вы подойдете,
Тихонько, тщательно в секрете все храня,
И вдоль по рукаву легонько проведете;
Укол раскаянья почует в сердце он.
Затем тот уголек вы проглотить сумейте
И ни воды, ни вин до вечера не пейте:
Придет он в тот же день, по-прежнему влюблен.
 

Дама

 
Но это ведь не яд?
 

Мефистофель

(с раздражением)

 
Цените, что по праву
 
 
Высоко ценится! Где взять таких даров,
Как этот уголек? Ведь он –  из тех костров,
Которых много мы когда-то жгли на славу!
 

Паж

 
Влюблен я, а меня считают за дитя.
 

Мефистофель

(в сторону)

 
Не знаю, уж кого здесь буду слушать я.
 

(Громко пажу.)

 
Вы в слишком молодых влюблялись; им на смену
Возьмите пожилых: те будут знать вам цену.
 

К нему теснятся другие.

 
Еще идут, еще! Задавят в толкотне!
Уж не призвать ли тут на помощь правду мне?
Противно прибегать к подобной мне защите.
О Матери! Скорей вы Фауста пустите!
 

(Осматривается.)

 
Но вот отхлынули. Тускнеют лампы здесь.
Я вижу: двор идет сюда, собравшись весь.
Блестящая толпа проходит всем парадом
Вдоль пышных галерей, по длинным анфиладам.
Вот в зале рыцарской сбирается она,
Едва вмещаясь в ней. Вот зала уж полна;
Повсюду в зале той ковры и украшенья,
Повсюду на стенах висят вооруженья.
Да здесь и заклинать не надо никого:
Ведь духи предков в ней живут и без того.
 

Слабое освещение. Император и придворные.

Герольд

 
Мой старый долг исполнить –  представленье
Вам возвестить на предстоящий час –
Препятствует мне смутное волненье –
Влиянье духов; тщетно в этот раз
Чудесному, что ожидает вас,
Старался бы найти я объясненье.
Готовы кресла, стулья всем даны;
Сидит сам император у стены,
Роскошными картинами покрытой
Великих битв эпохи знаменитой;
А позади стоят ряды скамей;
Влюбленная воссела, с томным взглядом,
На милое местечко с милым рядом;
Уселись все как следует –  и ждут.
Готово все: пусть духи к нам идут!
 

Трубы.

Астролог

 
Начнись же, драма, как монарх велит;
Стена, раздвинься: дай на сцену вид!
Препятствий нет: здесь все послушно чарам!
И вот ковер, как скрученный пожаром,
Взвивается; раздвинулась стена,
И сцена нам глубокая открылась;
Волшебным светом зала озарилась, –
На авансцену я всхожу.
 

Мефистофель

(показываясь в суфлерской будке)

 
Должна
 
 
Здесь роль моя удаться, – нет сомненья:
В подсказах черт –  искусник без сравненья.
 

(Астрологу.)

 
Ты постигаешь звезды и луну, –
Так все поймешь, что я тебе шепну.
 

Астролог

 
Вот силою чудесной перед нами
Явился древний храм. Он, как Атлант, –
Державший небо на плечах гигант, –
Велик, массивен; длинными рядами
Стоят колонны крепкие: на них,
Пожалуй, можно возложить хоть гору;
Большому зданью прочную опору
Могла бы пара дать колонн таких.
 

Архитектор

 
Вот в чем античность! Это мне не любо:
По мне –  все это тяжело и грубо.
Что дико, то за благородство чтут,
Великим –  неуклюжее зовут!
Столбов и арок узких сочетанья
Мне более по вкусу бы пришлись:
Свод стрельчатый дух устремляет ввысь.
Такие нам всего приятней зданья!
 

Астролог

 
Почтите данный звездами нам час!
Рассудок пусть нам душу не стесняет:
Пусть свой полет волшебный исполняет
Фантазия, собой пленяя нас!
Пусть видит глаз, что дух желал без меры:
Все это невозможно, и как раз
Поэтому оно достойно веры!
 

Фауст поднимается на сцену с другой стороны.

Астролог

 
Смотрите: вот явился наконец
Он, муж чудесный, в жреческое платье
Одетый; на челе его венец;
Он смелое исполнит предприятье!
Треножник с ним из бездны восстает, –
Я фимиама чувствую куренье…
Благословить великое творенье
Уж он готов, – теперь нас счастье ждет!
 

Фауст

(величественно)

 
Вас, беспредельных, призываю ныне,
Вас, Матери, царящие в пустыне
И все ж не одинокие! Вкруг вас,
Без жизни, лики жизни бесконечно
Парят и реют; все, что было раз,
Там движется, там есть и будет вечно!
Послушен вам созданий каждый шаг;
Их делите вы в дивном полномочьи
Меж дня шатром и темным сводом ночи;
Одни живут средь жизни милых благ,
Других отважный вызывает маг;
Уверенно и щедро мир чудесный
Умеет он призвать пред взор телесный.
 

Астролог

 
Ключом блестящим тронул он слегка
Треножник –  вмиг покрыли облака
Всю сцену; ходят, носятся, клубятся,
Сливаются, расходятся, двоятся.
То духов рой. Как их игра чудна!
В движеньи этом музыка слышна.
Воздушных звуков смесь и переливы
Мелодией звучат, легки и живы,
Звучит триглиф[31]31
  Триглиф – орнамент под основою крыши.


[Закрыть], звучат колонны, свод,
И дивный храм как будто весь поет.
Туман расплылся. Мерными шагами
Вот юноша в пленительной красе
 
 
Выходит… Я умолкну: видят все, Что здесь Парис прекрасный перед нами!
 

Является Парис.

Первая дама

 
О блеск цветущей силы молодой!
 

Вторая дама

 
Румян, как персик, свеж, хорош собой!
 

Третья дама

 
Изящный ротик, пухленькие губы!
 

Четвертая дама

 
Охотно как прильнула ты к нему бы!
 

Пятая дама

 
Да, он красив, но грубоват слегка.
 

Шестая дама

 
Притом его походка неловка.
 

Рыцарь

 
Пастух как есть, не принц из высшей сферы!
И никакой придворной нет манеры!
 

Другой рыцарь

 
Да, он красив, когда он обнажен;
Я б посмотрел, каков-то в латах он!
 

Дама

 
Вот сел он с томной негою, – как мило!
 

Рыцарь

 
Как сладко б вам в его объятьях было!
 

Другая дама

 
Изящно как подперся он рукой!
 

Камергер

 
Он уж лежит! Невежливый какой!
 

Дама

 
Бранить –  мужчин излюбленное дело!
 

Камергер

 
При государе –  так разлечься смело!
 

Дама

 
Ведь он один, по пьесе!
 

Камергер

 
И она
Здесь вежливой, приличной быть должна.
 

Дама

 
Он тихо засыпает.
 

Камергер

 
Натурально.
Храпеть начнет: ведь это так реально!
 

Молодая дама

(в восторге)

 
Что к фимиаму здесь за аромат
Примешан? Он мне в сердце проникает,
До глубины души меня ласкает!
 

Дама постарше

 
Да, это так: все это подтвердят;
Как ветерка воздушное дыханье,
Ласкает душу нам благоуханье.
От юноши исходит этот ток.
 

Старая дама

 
В нем зреет роста юного цветок,
Амброзией красавца наполняет
И аромат вокруг распространяет.
 

Появляется Елена.

Мефистофель

 
Так вот она! Спокоен я вполне:
Хоть недурна, но вовсе не по мне.
 

Астролог

 
На этот раз –  сказать я должен честно –
Мой слаб язык. О, как она прелестна!
 
 
Красавицу и пламенная речь
 
 
Не описала б! Много воспевали
Красу ее, и перед ней едва ли
Способен кто спокойствие сберечь!
Блаженны те, кто ею обладали!
 

Фауст

 
Своими ли глазами вижу я
Тебя, источник красоты волшебный?
Твоя ли жизни полная струя
Влилась мне в душу, как поток целебный?
Мой страшный поиск дивный плод мне дал:
Весь мир мне был ничтожен, непонятен;
Теперь, когда твоим жрецом я стал,
Впервые он мне дорог, благодатен,
Незыблем, прочен! Лучше пусть лишусь
Дыханья жизни, чем теперь решусь
С тобой расстаться! Образ тот туманный,
Что мне в волшебном зеркале сиял,
Был только отблеск твой непостоянный,
О красоты роскошный идеал!
Тебе всю жизнь, все силы мощной воли,
Мольбу и страсть безумную мою,
Мою любовь и нежность отдаю!
 

Мефистофель

(из суфлерской будки)

 
Опомнись же, не выходи из роли!
 

Пожилая дама

 
Большого роста, дивно сложена, Лишь голова мала несоразмерно.
 

Молодая дама

 
Зато нога: смотрите, как крупна!
 

Дипломат

 
Видал принцесс я много: беспримерно
Она прекрасна с головы до ног!
Ее ни с кем сравнить бы я не мог.
 

Придворный

 
Вот с хитростью лукавой тихо, мерно
Идет к красавцу спящему она.
 

Дама

 
Как с ним она сравнительно дурна!
 

Поэт

 
Он озарен сиянием богини!..
 

Дама

 
Эндимион с Луной –  как на картине!
 

Поэт

 
Вот подошла к нему богиня, вот
Склоняется, его дыханье пьет…
Чу! Поцелуй! Счастливец! Как завидно!
 

Дуэнья

 
Пред всеми! Ах, как это ей не стыдно!
 

Фауст

 
Ужасный знак любви!
 

Мефистофель

 
Да замолчи!
Дай призраку свободу, не кричи!
 

Придворный

 
Проснулся он; она отходит, стала…
 

Дама

 
Глядит назад: я так и ожидала!
 

Придворный

 
Он изумился: диво перед ним!
 

Дама

 
А ей не диво: к подвигам таким
Привыкла, видно!
 

Придворный

 
Повернулась снова…
 

Дама

 
Пусть просветит красавца молодого:
В таких делах мужчина не смышлен.
Всяк думает, что первым будет он
Счастливцем!
 

Рыцарь

 
Образ царственно прекрасный!
 

Дама

 
Бесстыдство, пошлость –  только и всего!
 

Паж

 
Желал бы я на месте быть его!
 

Придворный

 
В такие сети все попасть согласны!
 

Дама

 
Чрез много рук она уже прошла,
И позолота уж с нее сошла.
 

Другая дама

 
Лет с десяти беспутной уж была!
 

Рыцарь

 
Другой себе пусть лучшую добудет:
Довольно мне остатков этих будет!
 

Ученый

 
Я вижу все; но точно ли она
Елена, – в том есть для меня сомненье:
 
 
Ведь видимость нас вводит в заблужденье;
Чтоб убедиться –  книга мне нужна.
«Она была мила всем старцам в Трое», –
Сказал Гомер. Явление такое
И здесь могу заметить я вполне;
Я сед, а все ж она мила и мне.
 

Астролог

 
Уж он не мальчик: смелою рукою
Берет ее; противиться герою
Она не в силах; вот он наконец
Ее уносит…
 

Фауст

 
Дерзостный глупец,
Назад! Не слышишь? Говорю тебе я!
 

Мефистофель

 
Твоя ж ведь это глупая затея!
 

Астролог

 
Итак, ход пьесы нам указывает весь,
Что похищение Елены будет здесь.
 

Фауст

 
Как похищение? Но разве, силы полный,
Я возле не стою, отважен и могуч?
Я разве не держу в руке волшебный ключ,
Который вел меня сквозь мрак, туман и волны,
Сквозь ужасы пустынь? И вот вернулся я, –
Здесь вновь действительность и твердая земля,
Здесь смело с духами мой дух бороться будет
И в двух мирах себе двойную власть добудет!
Прекрасная была когда-то далека,
Недостижима мне, – теперь она близка;
За дело же смелей! Мне дивный ключ поможет;
Спасу ее, – тогда она моя вдвойне.
Вас, Матери, зову: вы помогите мне!
Кто дивную узнал, жить без нее не может!
 

Астролог

 
Что хочешь сделать ты? Опомнись, Фауст! С силой
Хватает он ее… Темнеет образ милый…
 
 
Вот, вот –  он юноши касается ключом…
Беда! Пропали мы, сейчас сразит нас гром!
 

Громовый взрыв. Фауст падает; духи исчезают в тумане.

Мефистофель

(унося Фауста на плечах)

 
Ну, вот вам и спектакль! Эх, право, предосадно!
Связаться с дураком и сатане накладно!
 

Мрак. Смятение.