Текст книги "Матерь Искупителя: библейские размышления"

Иосиф Кудасевич
Матерь Искупителя. Библейские размышления

Матерь Искупителя занимает важное место в замысле спасения, ибо «…когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего, Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление. А как вы – сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: Авва, Отче!» (Гал 4, 4–6).

Иоанн Павел II

Перевод с издания:

Jуzef Kudasiewicz

Matka Odkupiciela

«Jedność». Kielce, 1996

Перевод:

К. Бойцель

Богословская консультация:

о. Григорий Церох OFM Conv

Редактура:

А. Годинер

Корректура:

О. Марсова

Иллюстрации, дизайн:

И. Сердюков

Верстка:

Т. Шишова

© ««Jedność», 1996

© русского издания Издательство Францисканцев, 2000

На обложке:

икона Богоматери «Одесская», IX в., церковь Свв. Бонифация и Алексея на Авентинском холме в Риме.

Введение

Эта книга родилась из горячего желания воздать честь Пресвятой Богородице. В то же время у нее есть и другая цель: критически, сквозь призму слова Божия и учения Церкви, взглянуть на «богородичное благочестие» – великое богатство народа. Такой подход свойственен слову Божию и богословию с его критичностью. Богословы стремятся продолжать в Церкви линию истинных пророков, которые всегда подвергали народное почитание Бога критическому анализу в свете Откровения (Ам 5, 21–27). Богословская критика всегда положительна: она очищает, предостерегает и углубляет. Величайший урон Церкви наносят именно поддакивающие и аплодирующие.

Попробуем и мы критически посмотреть на наше наследие, связанное с почитанием Богородицы. Нет нужды проводить специальные социологические исследования, чтобы рядом с сиянием увидеть маленькие тени, появившиеся в ходе исторического развития и связанные с ментальностью нашего народа. Первая тень – это оторванность идущей изнутри всеобщей набожности от источников Откровения[1]1
  имеется в виду Св. Писание и Св. Предание.


[Закрыть] и учения Церкви. Нередко это связано с убежденностью в собственном превосходстве, с неким фидеизмом, а также нежеланием напрягать интеллект, мыслить. Всеобщая набожность не сопровождается необходимым богословским размышлением. Здесь можно даже говорить о «богословской пустыне». Проповеди о Марии, как показывают исследования, тоже оставляют желать лучшего – и последствия не замедлили сказаться: некоторую часть верующих не идущее вглубь «богородичное благочестие» привело к отчуждению или даже неприятию Марии. Их соблазняют формы почитания и напыщенные проповеди о Ней. Они не могут принять мариологию, не обоснованную библейскими и богословскими аргументами – с этим необходимо считаться. Недостаточно только возмущаться и осуждать.

Плохо понятое богородичное благочестие обратило другую часть верующих к частным откровениям. Сейчас мы видим настоящий водопад книг об этом, все увеличивается число «видящих» и «посещенных», издающих сотни посланий, которые читаются всеми. Как поветрие распространяется богословский оккультизм – видимо, что-то ускользнуло от внимания пастырей. Может быть, росту этих движений способствуют наши трудные времена. Но есть и другая причина. Люди ищут более глубокой религиозной жизни, глубокой богородичной духовности; не находя ее в повседневной приходской жизни, они ищут по-своему, на свой страх и риск, и становятся жертвами современных «видящих» и «посещенных». Эта проблема углубляется день ото дня.

Еще одна тень падает на прекрасное здание богородичного благочестия: оторванность почитания Богоматери от повседневной христианской жизни. Часто очень трогательные службы проходят сами по себе, а жизнь – сама по себе. Мы обещаем, что будем бороться за каждую жизнь, а число абортов растет. Мы обещаем быть верными в браке, а кривая разводов ползет вверх; обещаем быть трезвыми, а утопаем в пьянстве. Не те ли мы «гордые почитатели» по классификации св. Людовика Марии Гриньон де Монфора, которые почитают Марию и ведут при этом грешную жизнь в уверенности, что Матерь Божия не даст им погибнуть. Самое горячее почитание без одновременной заботы о праведности жизни и справедливости умножает не славу, а оскорбление. Если за благочестивым почитанием не стоит вся жизнь, то оно становится фарисейским лицемерием (ср. Мф 5, 23–24).

Такая дата – хороший повод, чтобы убрать или уменьшить эти маленькие тени на прекрасном здании богородичного благочестия. Усилия к этому нужно прилагать в двух направлениях: связать богородичное благочестие со словом Божьим и учением Церкви и постоянно помнить, что истинное почитание Девы Марии состоит не в легковерии и преходящем настроении, а в подражании Ее добродетелям (LG 67). Именно такое обновление почитания Богородицы предполагают современные церковные документы.

Прежде всего – возвращение к истокам. Этот призыв обуславливается глубинной природой христианства как исторической религии, религии Откровения, а не набожности, свойственной человеческому подсознанию. Откровение Божие закончилось со смертью последнего апостола. В Иисусе Христе, распятом и воскресшем, есть все, что Бог хотел дать и открыть людям (Ин 1, 18; 6, 46; 11, 25; 14, 6-11; 17, 6.27). Частные откровения не привносят ничего нового. Поэтому надо с верой вникать в Божий замысел спасения, увековеченный в Писании, и искать в нем следы Откровения о Пресвятой Деве Марии; спрашивать, какое место Она занимает в Божественном плане спасения; кем – по этому плану – Она была в жизни Иисуса и Его учеников. Такой подход убережет от излишне активных поисков нововведений и чего-то сверхъестественного (МС 38), а особое почитание Марии станет более объективным и опирающимся на истину Откровения. По этому пути пошел II Ватиканский Собор. VIII глава Конституции о Церкви (о Богородице, LG 52–69) начинается не с частных откровений или субъективных потребностей верующих, а с истоков Откровения: «О Пресвятой

Богородице Деве Марии в тайне Христа и Церкви». Одно из первых слова этой главы: «Священное Писание Ветхого и Нового Завета и досточтимое Предание все яснее показывают участие Матери Спасителя в домостроительстве спасения и излагают его как бы наглядно» (LG 55). После этого вступления Собор приводит краткий очерк библейской мариологии. Он построен не на цитатах, вырванных из контекста, а представляет собой целостный взгляд на Ветхий и Новый Завет. Отцы Собора смотрят на роль Марии в истории спасения и на особое Ее почитание в перспективе истоков Откровения. Тот же путь избрал и Папа Римский Павел VI в документе Marialis cultus[2]2
  Павел VI, Апостольское наставление Marialis cultus. Издательство Отцов Францисканцев. Непокаланов, 1994.


[Закрыть]. Обновляя почитание Богородицы, необходимо использовать Библию: «Почитание Пресвятой Девы никоим образом не должно удаляться от общего направления христианской (то есть библейской) жизни; более того, именно в этом направлении следует искать новые силы и непреложную помощь. Ибо Священное Писание, открывая Божественный замысел спасения людей, начиная с Книги Бытия и заканчивая книгой Откровения, чрезвычайно явственно указывает на Ту, Которая сделалась Матерью и Споспешницей Сего Спасителя» (МС 30). И наконец, важной вехой в почитании Марии стала энциклика Re-demptoris Mater Папы Иоанна Павла II – где подытожена вся библейская мариология. Свои размышления Папа Римский обращает к Священному Писанию. Во многих местах этого окружного послания слышится эхо новейших экзегетических трактовок. Тот же путь указывает и документ Конгрегации Католического Образования от 25 марта 1988 года, посвященный роли Марии в интеллектуальном и духовном воспитании: «К мариологии тоже относятся слова Собора: “Священное богословие, вместе со священным Преданием опирается на написанное слово Божие, как на незыблемое основание; в слове Божием оно обретает свою силу, юность, углубляя в свете веры всю истину, сокровенную в тайне Христа”». Изучение Священного Писания должно быть душой мариологии». В том же документе говорится: «Библейская экзегеза открывает перед мариологией новые горизонты, отводя все больше места литературе, возникшей в период между написанием двух Заветов. Многие тексты Ветхого Завета и в особенности новозаветные тексты Луки и Матфея о детстве Иисуса, а также некоторые тексты Иоанна стали предметом углубленного изучения, которое укоренило мариологию в Писании и значительно обогатило ее тематику». Обращение к истокам Откровения, к Отцам II Ватиканского Собора и к посланиям последних пап указывает сегодня направление мариологии.

Далее следует безусловная связь почитания Богородицы с христианской жизнью. Необходимо настойчиво напоминать, что почитание Пресвятой Девы Марии обязано влиять на жизнь христианина и это требование проистекает из современного учения Церкви. II Ватиканский Собор учит: «Пусть верные помнят о том, что истинное почитание заключается не в бесплодном и преходящем настроении и не в некоем поверхностном легковерии, но проистекает из подлинной веры, ведущей нас к признанию превосходства Богородицы и побуждающей нас по сыновнему любить нашу Матерь и подражать Ее добродетелям» (LG 67). Это суждение Собора должно стать содержанием пастырской работы на долгие годы, пока оно не войдет в плоть и кровь верных. Эти слова развил Папа Павел VI в Marialis cultus (34–36). По его мнению, Дева Мария – пример для всех, а особенно для женщин. «Чтение Священного Писания, вдохновленное Святым Духом (…) позволяет понять, в каком смысле Мария может считаться образцом того, чего ожидают люди в наше время» (МС 37). Значение Девы Марии как примера для Церкви подчеркивает и Папа Римский Иоанн Павел II, говоря о «превосходстве» Преблагословенной и называя Ее образом Церкви в отношении веры (RM 5).

Эта книга может оказать помощь в решении двойной пастырской задачи, о которой шла речь. Все, что написано в ней о Пресвятой Деве Марии и о богородичном благочестии, основано на источниках Откровения и учении Церкви. В ней снова и снова говорится о том, что истинное почитание необходимо соединять с подражанием. Для достижения этих целей используется особый литературный жанр – библейские размышления. Это известный в Церкви жанр, и в первые века христианства он именовался lectio divina. Св. Иероним писал: «Ум ежедневно питается Божественным чтением». Большой знаток средневековой духовности Ж. Леклерк так определяет эту форму библейского посвящения: «Lectio divina – молитвенное чтение Священного Писания». Эта аскетическая практика была основана на уверенности в том, что чтение Писания – беседа. Этот принцип хорошо выразил монах Адальгир (+964): «Когда мы молимся, то обращаемся к Богу, когда же читаем Св. Писание, Бог обращается к нам». Об этой практике напомнил II Ватиканский Собор: «Пусть все помнят о том, что чтение Священного Писания должно сопровождаться молитвой, дабы возникало собеседование между Богом и человеком; ибо “мы беседуем с Ним, когда молимся; мы слушаем Его, когда читаем Божественные изречения”» (DV 25). Разработан и несложный план такого размышления; он состоит из четырех ступеней: 1) «чтение» – вдумчивое чтение отрывка Писания как слова Божия; читая Писание, необходимо вслушиваться в то, что говорит Господь; чтение предваряется молитвой; 2) «размышление» – это проникновение вглубь слова Божия, просвещающего человека; 3) «молитва»; в чтении и размышлении говорил Бог, в молитве – время для ответа человека; эта молитва исходит из сердца, вдохновленная словом Божиим – начинается диалог с Богом; 4) вершина чтения – «созерцание» или «делание» христианина. Созерцание рождается тогда, когда Бог сохраняет нас, пребывающих возле Себя в молитве и восхищении; тогда молитва оказывается простой, а мы становимся похожи на Матерь Иисуса, Которая сохраняла слова в сердце Своем (Лк 2, 19.51). Однако чаще бывает так, что Бог не задерживает человека в молитве, но говорит: «Иди, и ты поступай так же» (Лк 10, 37). И тогда плод молитвы – подражание Марии. Такое размышление укореняет наше богородичное благочестие в Откровении и побуждает к конкретному подражанию.

Нужно сказать несколько слов и о структуре этой книги. Она не случайна, но и не обусловлена ранними или современными трудами по мариологии. Она просто взята из Священного Писания. Об этом говорят сами названия частей: 1) «Господь с Тобою» (Лк 1, 28); 2) «И Матерь Иисуса была там» (Ин 2, 1); 3) «Дух Святой найдет на Тебя» (Лк 1, 35). Эта структура показывает особую связь Марии с Пресвятой Троицей, которая видна в самом интересном с богословской точки зрения новозаветном тексте о Марии: Благовещении (Лк 1, 26–38). Архангел Гавриил, благовествующий Марии Ее особое избрание и призвание, был послан «от Бога» (Лк 1, 26); смысл призвания – рождение Сына Всевышнего (Лк 1, 31); произойдет это благодаря особому действию Святого Духа. Итак, мариология троична. В первой части, где ключевое слово – имя Божие – «Господь», говорится о том, чем Бог облагодетельствовал Марию, и о том, как Она на эти благодеяния ответила. Вторая часть сосредоточена вокруг слова «Сын» и посвящена превосходству Богоматеринства Марии. Она – Матерь Сына-Спасителя, Главы возрожденного человечества. Поэтому Она – Матерь членов Христа. В названии последней части есть слова: «Святой Дух». В ней рассказывается не только о зачатии от Святого Духа, но и об определении «Посредница Благодати», Которая испрашивает Духа для Церкви. Здесь также отведено место почитанию Богородицы. Христианское богопочитание – это поклонение Отцу в Духе и Истине. Каким же образом с этим поклонением согласуется особое почитание Марии?

Структура библейской мариологии проливает яркий свет на роль Богоматери в истории спасения и углубляет понимание Ее особого почитания. Наставление о почитании Богородицы должно быть целостным, то есть «продумано таким образом, чтобы образ Девы Марии являлся в целокупности истории спасения, то есть в Ее связи с Богом; со Христом – Воплощенным Словом, Спасителем и Посредником; со Святым Духом, Освящающим и Животворящим; с Церковью – таинством спасения; с человеком – с его корнями…»

Как пользоваться книгой? Это – книга не просто для чтения, а для библейского размышления, исходная точка которого – чтение Священного Писания. Во вступлении к размышлению даны короткие отрывки из Библии; их надо найти и прочитать в контексте соответствующих фрагментов. Поэтому при чтении этой книги следует постоянно обращаться к Библии. Начальные строки размышления вводят в богословие текста. Диалог с Богом в молитве – это дело того, кто размышляет, и Святого Духа, Который прикасается к душе читающего (св. Григорий). Книга этого сделать не может. Окончание каждого размышления направляет того, кто размышляет, к решениям, к делам подражания. Они могут быть совсем другими, нежели подсказывает автор, они всегда зависят от потребностей размышляющего, от его веры и от Святого Духа, Который просветит его. Буква этой книги не намерена гасить Духа.

Плоды размышлений всех читателей этой книги автор посвящает Пресвятой Богородице, внимающей и молящейся (МС 16–18).

Автор

В праздник Пресвятой Богородицы,

1 января 1991

Часть I
«Господь с тобою» (Лк 1, 28)

1. «Когда пришла полнота времени…» (Гал 4, 4)

Св. Павел в древнейшем новозаветном тексте говорит об исполнении предсказания: «Но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего, Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление» (Гал 4, 4–5). Он представляет Марию Матерью Сына Божия и Матерью Спасителя; Ее призвание Богом тесно связано с полнотой времени и со спасением, совершенным Ее Сыном.

Полнота времени

«Когда пришла полнота времени…» Полнота времени – это высший и центральный момент в Божественном замысле спасения. Божественный план спасения на языке Библии называется домостроительством спасения. Св. Павел называет его таинственным замыслом, от века сокрытым в Боге (Еф 3, 9). Этот Божий замысел-план содержится в гимне, посвященном «тайне домостроительства» (Еф 1, 3-14). И II Ватиканский Собор определяет этот Божественный замысел так: «Богу в Его благости и премудрости угодно было явить Самого Себя и открыть тайну Своей воли (ср. Еф 1, 9), в которой люди через Христа, воплотившееся Слово, имеют во Святом Духе доступ к Отцу и становятся причастниками Божественного естества (ср. Еф 2, 18; 2 Петр 1, 4). Но явленная в этом Откровении глубочайшая истина и о Боге, и о спасении человека сияет нам через это Откровение во Христе, Который одновременно и Посредник, и Полнота всего Откровения» (DV 2). Отцы Собора, размышляя об источниках Откровения, просвещенные Святым Духом, учат, что начинатель Божественного домостроительства – Сам Бог, возжелавший открыться человеку и явить замысел (или домостроительство) спасения. Замысел этот – замысел любви. Ибо Бог открылся в «любвеобилии» и обратился к людям как к друзьям, ведя с ними диалог: «И говорил Господь с Моисеем лицом к лицу, как бы говорил кто с другом своим» (Исх 3, 3–4). Папа Павел VI называет этот диалог Откровения беседой Христа с людьми.

Осуществление Божия замысла спасения во времени называется историей спасения. План спасения воплощается во времени в словах и делах, внутренне связанных между собой. Откровение слова Божьего объясняет спасительный смысл дел. Богу, Который открывается в слове, человек отвечает верой. «Богу, дающему Откровение, нужно принести послушание веры (ср. Рим 1, 5; 2 Кор 10, 5–6), которым человек свободно и всецело предает себя Богу, принося «полное подчинение разума и воли Богу, открывающему Себя» и добровольно принимая данное Им Откровение; чтобы проявить такую веру, необходима благодать Божия» (DV 5).

Священную историю спасения можно разделить на два периода: время приготовления, предсказания, обетования – время Ветхого Завета, и время осуществления, исполнения – время Нового Завета. В течение первого периода Бог, Господь истории, шаг за шагом вел ветхозаветный народ навстречу Христу и Евангелию; второй период – это время Христа, освободившего людей от «рабства греху» через Свои страдания, смерть и воскресение, основавшего Церковь и давшего ей Святого Духа. Средоточие всей священной истории – пришествие Христа, Его жизнь, смерть и воскресение ради спасения мира. Эту сердцевину истории св. Павел называет «полнотой времени». О ней прекрасно говорит св. Иоанн: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был через Него» (Ин 3, 16–17). Отличительная черта «полноты времени» – личностный дар Отца, Его Единородный Сын. Этот дар – дар Отчей любви. Сын послан как дар с целью спасения, приобщение к жизни вечной. Тот же дар Отца в «полноте времени» св. Павел показывает и по-другому. Он заключается в искуплении от рабства у Закона, в богосыновстве, в ниспослании в наши сердца Святого Духа, молящегося в нас: «Авва, Отче» (Гал 4, 4–7) и, наконец, во вверении нам наследия Божия. Мы участвуем в этих благах, данных нам Отцом, через веру и крещение (Гал 3, 26–29), которые делают из нас сынов Божиих в Сыне и братьев во Христе.

Очень глубокое толкование «полноты времени» дал Иоанн Павел И: «Эта “полнота” указывает на предназначенный от века момент, когда Отец послал Сына Своего, “дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную” (Ин 3, 16). Она означает блаженное мгновение, когда Слово, бывшее у Бога, стало плотью и обитало с нами (Ин 1, 1.14), став нашим Братом. Полнота эта означает мгновение, когда Святой Дух, изливший на Марию из Назарета полноту благодати, образовал в Ее девственном чреве человеческую природу Христа. Полнота эта определяет момент, в котором, посредством вхождения вечности во время, оно было искуплено и, исполнившись тайны Христовой, непреложно сделалось “временем спасения”. Наконец, эта полнота означает таинственное начало пути Церкви» (RM 1). О, воистину святое и блаженное время, святой и блаженный час! Время исполнилось Христом благодаря тому, что Мария зачала от Святого Духа. Поэтому «Матерь Искупителя занимает вполне определенное место в замысле спасения…» (RM 1). Великий дар Своей любви дал нам Отец через Марию: «…Бог послал Сына Своего, Который родился от жены» (Гал 4, 4).

Мария в полноте времени

Богородица присутствовала не только в полноте времени, когда Отец одарил нас величайшим даром – Своим Сыном, но Она также присутствует во всей священной истории. Отцы II Ватиканского Собора, с верой внимая словам Писания (DV 1), увидели Матерь Иисуса в домостроительстве спасения. Это убеждение отразилось в названии II параграфа VIII главы Конституции о Церкви, главы, посвященной Матери Иисуса: «Об участии Пресвятой Богородицы Девы в домостроительстве спасения». Жена, Матерь Спасителя, была включена в Божественный план спасения; более того, Она сознательно и деятельно участвовала в осуществлении этого плана.

В ветхозаветной истории Бог постепенно подготавливал пришествие в мир Христа-Спасителя. Уже тогда в священных свидетельствах Откровения вырисовывался образ Матери Спасителя. Бог, изгоняя из рая прародителей, как напутствие, дает им обетование и утешение: «И вражду положу между тобою (то есть змеем искусителем) и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Быт 3, 15). Это значит, что когда-то придет жена, которая через своего Сына-Спасите-ля победит сатану, сокрушит его главу. Этой предсказанной женой, как видно из последующего, полного Откровения, должна была быть Матерь Иисуса. Это первое ветхозаветное пророчество называют Первоевангелием, то есть первым благовествованием спасения. Первая жена – Ева, поддавшаяся искушению сатаны, – была названа «матерью всех живущих» (Быт 3, 20), новая Ева – Мария – заслуживает имени «Матерь всех верующих».

Прародители потеряли блаженство и дружбу с Богом (Быт 3, 23) и с печатью греха на челе отправились в юдоль слез. Однако они не были лишены надежды и обетования. Предсказание Первоевангелия углубят израильские пророки (ср. Ис 7, 14, Мих 5, 2).

По прошествии многих веков ожидания и томления пришла полнота времени. Божественный замысел спасения вступает в последнюю стадию осуществления. Именно тогда «Бог послал Сына Своего, Который родился от жены». В момент ниспослания Отцом Сына в мир времена замысла Божия достигают своей полноты. Это значит, что наступает заключительный этап этой истории. У вершины замысла спасения находится Дева Мария. Через Ее материнство Сын Божий, извечно у Отца, входит в человеческую историю. Это та Жена, что облекла Его в нашу плоть и дала Ему нашу кровь (Евр 2, 14). Определение «рожденный от жены» в свете Ветхого Завета (Иов 14, 1; 15, 14) и литературы иудаизма обозначает немощность и унижение человеческой природы. Употребляя это выражение, Павел подчеркивает уничижение и смирение Сына Божия, ставшего человеком. Это другой образ кеносиса – уничижения Христа (ср. Флп 2, 5–8). От Марии и в Марии начинается это новое время – с момента, когда Сын Божий воспринял от Нее человеческое естество, чтобы через тайну тела освободить человека от греха. Мы робеем перед лицом тайны превознесения Марии. Бог восхотел, чтобы пришествие Его Сына упредило согласие Той, Которая предназначена быть Матерью, чтобы, подобно тому как женщина стала причиной смерти, женщина же сделалась причиной жизни. Мария с готовностью согласилась с Божиим замыслом (Лк 1, 38); с момента призвания Она деятельно участвует в совершении нашего спасения. И так будет продолжаться всю Ее жизнь. Сразу после Рождества Она явит своего Сына радующимся пастухам и волхвам (Лк 2, 9.20, Мф 2, 1-12). А когда Она принесет Его в Храм и совершит жертву бедных, то услышит скорбное предсказание Симеона (Лк 2, 33–35), что Ее Единородный будет предметом пререканий, а душу Ей самой пронзит оружие. Потом Она появится в очень знаменательный момент в начале общественного служения Господа Иисуса, на браке в Кане (Ин 2, 1). Движимая состраданием, Она Своим ходатайством дала начало знамениям и чудесам (Ин 2, 11). Наконец, не без Божия произволения, Она стояла при кресте, «глубоко страдала со своим Сыном Единородным и материнским сердцем приобщалась к Его жертве, согласившись с любовью на заклание Жертвы, от Нее рожденной» (LG 58).

Матерь нашей свободы

В этом древнейшем тексте Нового Завета св. Павел говорит не только о «полноте времени», о Начальнике спасения – Боге, Который «послал Сына Своего», «Который родился от жены», и о роли Марии в этом Божием начинании – но также и о цели такого спасительного вмешательства Бога в историю: «чтобы искупить подзаконных». Эта цель, касающаяся нас, людей, двойная: освобождение от рабства у греха и Закона и усыновление.

Отрицательная цель спасительного вмешательства Бога через Христа заключается в искуплении людей из рабства у Закона и греха. Для обозначения этого освобождения св. Павел использует глагол «искупить». Этот глагол ассоциируется с понятием выкупа кого-то или чего-то путем внесения какой-то денежной суммы владельцу. В греческом небиблейском языке он означает освобождение рабов или пленников после внесения за них выкупа. Деньги вручались хозяину раба. Перенося это значение в библейское богословие спасения, некоторые Отцы считали, что Новый Завет понимал искупление как выкуп пленника или раба посредством внесения выкупа владельцу. Поскольку человек был рабом греха и сатаны (Рим 7, 14), сам он не мог заплатить цену своего освобождения, а сделал это Христос-Искупитель, освобождающий грешника. А так как грешный человек был в рабстве у сатаны, то Христос заплатил дьяволу цену этого выкупа (согласно Оригену, св. Амвросию и св. Августину).

Что нам думать о таком истолковании искупления человека из рабства? Во-первых, нужно заметить, что в Новом Завете нигде нет указания на то, кому Христос дал выкуп, избавляя человека. Далее, сотериологические понятия Нового Завета необходимо истолковывать не просто в свете греческого языка, но языка Ветхого Завета, то есть Септуагинты. Ветхозаветные слова «искупить», «выкупить», приобретая религиозное звучание, теряют понятие платы за искупление. Бог искупает Свой народ, освобождает его из рабства, никому никакого выкупа не платя. Он делает это по Собственной воле и даром. Он – Господь всего и всех, а потому Он не должен никому и ничего. Он спасает по любви (Исх 6, 6–7, Втор 7, 8), беря Израиль как возлюбленный удел, заключая с ним союз любви (Исх 19, 4–8).

В этом контексте и нужно понимать глагол «выкупить», «искупить» из Гал 4, 4. Иисус Христос искупил человеческий род подобно тому, как Господь искупил Израиль; Он сделал это по Своему почину и из любви (Гал 2, 20; Еф 5, 2, 25; Ин 15, 13; 1 Ин 3, 16). Благодаря искуплению из рабства Израиль стал возлюбленным наследием Бога; человечество, искупленное Христом, было избавлено «от всякого беззакония» (Тит 2, 14) и очищено «как народ особенный, ревностный к добрым делам» (там же). Хотя искупление и имеет положительный смысл, но оно не совершилось безболезненно и легко. Христос искупил нас не кровью жертвенных животных, но Своею кровью (Евр 9, 9-14). Это была цена нашего искупления. Эту истину прекрасно выразил св. Петр: христиане «не тленным серебром или золотом искуплены, но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца» (1 Петр 1, 19). Пролитие собственной крови – это не выкуп, но акт величайшего послушания воле Отца (Флп 2, 8; Евр 5, 8; 10, 5-18) и любви к Отцу и людям. Св. Павел часто повторяет: «Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» (Еф 5, 1–2; Гал 2, 20). Смерть Иисуса как дело величайшей любви и послушания стала средством нашего искупления.

Искупление кровью Иисуса состояло не только в освобождении из рабства у греха и Закона – «ты уже не раб», – но также и в том, что искупленный становится сыном Божиим. Это совершает Дух Сына, ниспосланный в сердце раба греха во время крещения. Именно поэтому апостол называет Святого Духа «Духом усыновления» (Рим 8, 15, 23). Освобожденный уже не раб, но сын. В качестве сына ему принадлежит право наследования; он также может обращаться к Богу с прекраснейшим словом «Авва, Отче». Эту уменьшительно-ласкательную форму слова «отец» («папочка») употребляют маленькие дети, обращаясь к своим земным отцам. Призывание Бога с помощью такого слова во времена Иисуса должно было быть признано кощунством по отношению к священному имени Бога. Христос, так обращаясь к Отцу в молитве, преодолел огромную дистанцию, которая разделяет Бога и людей. Он заповедал молиться так и своим ученикам: «…когда молитесь, говорите: Отче…» (Лк 11, 2). Усыновленный имеет право на наследие Отца. Благодаря искуплению Иисусом Христом, родившимся от жены, мы вышли из состояния рабов и обрели свободу чад Божиих. Освободившись от власти сатаны, мы перешли в Царство Христа (Кол 1, 13–14; 2, 15; Евр 2, 14), из рабства у смерти – в жизнь (1 Кор 15, 26). Мария, будучи Матерью нашего Освободителя, заслуживает не только имени «Матерь Искупителя», но также имени: «Матерь нашей свободы».

Каким образом нам нужно ответить на это великое дело спасения? Ответ подсказывает апостол: а) За столь большую любовь Христа мы можем отплатить только любовью: «Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал 2, 19–20). Послание к Ефесянам в спасительной любви Христа усматривает источник братской любви (Еф 5, 1.25.28: ср. 1 Ин 4, 7-21); б) Грех – рабство человека (Рим 6, 6; 7, 14.23; 8, 21; Гал 5, 8), это рабство следует понимать в богословском и экзистенциальном смысле; грех, вожделение, греховные привычки порабощают человека. Раб греха беден и несчастлив (особенно это заметно в случае греховной зависимости, например пьянства, наркомании). Несчастны и его близкие. Иисус Христос освободил нас из этого рабства, но доколе мы живем на земле, мы снова можем попасть в плен (Гал 4, 9; 5, 1). В современном мире соблазнов гораздо больше, чем было раньше.

На трудном пути разумной свободы нам постоянно необходима благодать Божия, сила Его Духа, заступничество святых и поддержка братьев. Особую роль здесь может сыграть Матерь нашей свободы, Дева Мария, избавленная от рабства у греха с момента зачатия, ради будущих заслуг Ее Сына, Спасителя мира. Она навсегда останется недостижимым примером того, как можно пользоваться свободой. Предадим же в Ее материнские руки нашу свободу, поведаем Ей о нашей зависимости словами молитвы движения «Свет – Жизнь»:

«Мария Непорочная, Утренняя Звезда свободы. Ты первая среди людей приняла Свет мира, Иисуса, и последовала за Ним, предав Ему с послушанием и любовью всю Свою жизнь, даже до креста.