Текст книги "Великая Отечественная война: выступления, беседы, комментарий"

Что касается немецкой армии, то, несмотря на ее упорство в обороне, она все же стала намного слабее, чем 10 месяцев назад. Ее старые, опытные генералы вроде Рейхенау, Браухича, Тодта и других либо убиты Красной Армией, либо разогнаны немецко-фашистской верхушкой. Ее кадровый офицерский состав частью истреблен Красной Армией, частью же разложился в результате грабежей и насилий над гражданским населением. Ее рядовой состав, серьезно ослабленный в ходе военных операций, получает все меньше пополнений.

Несомненно, во-вторых, что за истекший период войны наша страна стала сильнее, чем в начале войны. Не только друзья, но и враги вынуждены признать, что наша страна объединена и сплочена теперь вокруг своего правительства больше, чем когда бы то ни было, что тыл и фронт нашей страны объединены в единый боевой лагерь, бьющий по одной цели, что советские люди в тылу дают нашему фронту все больше винтовок и пулеметов, минометов и орудий, танков и самолетов, продовольствия и боеприпасов.

Что касается международных связей нашей Родины, то они окрепли и выросли в последнее время, как никогда. Против немецкого империализма объединились все свободолюбивые народы. Их взоры обращены к Советскому Союзу. Героическая борьба, которую ведут народы нашей страны за свою свободу, честь и независимость, вызывает восхищение всего прогрессивного человечества. Народы всех свободолюбивых стран смотрят на Советский Союз, как на силу, способную спасти мир от гитлеровской чумы. Среди этих свободолюбивых стран первое место занимают Великобритания и Соединенные Штаты Америки, с которыми мы связаны узами дружбы и союза и которые оказывают нашей стране все большую и большую военную помощь против немецко-фашистских захватчиков. Все эти обстоятельства говорят о том, что наша страна стала намного сильнее.

Несомненно, наконец, что за истекший период Красная Армия стала организованнее и сильнее, чем в начале войны. Нельзя считать случайностью тот общеизвестный факт, что после временного отхода, вызванного вероломным нападением немецких империалистов, Красная Армия добилась перелома в ходе войны и перешла от активной обороны к успешному наступлению на вражеские войска. Это факт, что благодаря успехам Красной Армии отечественная война вступила в новый период, – период освобождения советских земель от гитлеровской нечисти. Правда, к выполнению этой исторической задачи Красная Армия приступила в трудных условиях суровой и многоснежной зимы, но, тем не менее, она добилась больших успехов. Захватив инициативу военных действий в свои руки, Красная Армия нанесла немецко-фашистским войскам ряд жестоких поражений и вынудила их очистить значительную часть советской территории. Расчеты захватчиков использовать зиму для передышки и закрепления на своей оборонительной линии потерпели крах. В ходе наступления Красная Армия уничтожила огромное количество живой силы и техники врага, забрала у врага немалое количество техники, и заставила его преждевременно израсходовать резервы из глубокого тыла, предназначенные для весенне-летних операций.

Все это говорит о том, что Красная Армия стала организованнее и сильнее, ее офицерские кадры закалились в боях, а ее генералы стали опытнее и прозорливее. Произошел перелом также в рядовом составе Красной Армии. Исчезли благодушие и беспечность в отношении врага, которые имели место среди бойцов в первые месяцы Отечественной войны. Зверства, грабежи и насилия, чинимые немецко-фашистскими захватчиками над мирным населением и советскими военнопленными, излечили наших бойцов от этой болезни. Бойцы стали злее и беспощаднее. Они научились по-настоящему ненавидеть немецко-фашистских захватчиков. Они поняли, что нельзя победить врага, не научившись ненавидеть его всеми силами души.

Не стало больше болтовни о непобедимости немецких войск, которая имела место в начале войны, и за которой скрывался страх перед немцами. Знаменитые бои под Ростовом и Керчью, под Москвой и Калинином, под Тихвином и Ленинградом, когда Красная Армия обратила бегство немецко-фашистских захватчиков, убедили наших бойцов, что болтовня о непобедимости немецких войск является сказкой, сочиненной фашистскими пропагандистами. Опыт войны убедил нашего бойца, что так называемая храбрость немецкого офицера является вещью весьма относительной, что немецкий офицер проявляет храбрость, когда он имеет дело с безоружными военнопленными и с мирным гражданским населением, но его покидает храбрость, когда он оказывается перед лицом организованной силы Красной Армии. Припомните народную поговорку: «Молодец против овец, а против молодца – сам овца».

Таковы выводы из опыта войны с немецко-фашистскими захватчиками. О чем они говорят? Они говорят о том, что мы можем и должны бить и впредь немецко-фашистских захватчиков до полного их истребления, до полного освобождения советской земли от гитлеровских мерзавцев.

Товарищи! Мы ведем войну отечественную, освободительную, справедливую. У нас нет таких целей, чтобы захватить чужие страны, покорить чужие народы. Наша цель ясна и благородна. Мы хотим освободить нашу советскую землю от немецко-фашистских мерзавцев. Мы хотим освободить наших братьев украинцев, молдаван, белорусов, литовцев, латышей, эстонцев, карелов от того позора и унижения, которым подвергают их немецко-фашистские мерзавцы. Для осуществления этой цели мы должны разбить немецко-фашистскую армию и истребить немецких оккупантов до последнего человека, поскольку они не будут сдаваться в плен. Других путей нет. Мы это можем сделать, и мы это должны сделать во что бы то ни стало.

У Красной Армии есть все необходимое для того, чтобы осуществить эту возвышенную цель. Не хватает только одного – умения полностью использовать против врага ту первоклассную технику, которую предоставляет ей наша Родина. Поэтому задача Красной Армии, ее бойцов, ее пулеметчиков, ее артиллеристов, ее минометчиков, ее танкистов, ее летчиков и кавалеристов состоит в том, чтобы учиться военному делу, учиться настойчиво, изучить в совершенстве свое оружие, стать мастерами своего дела и научиться, таким образом, бить врага наверняка. Только так можно научиться искусству побеждать врага.

Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, командиры и политработники, партизаны и партизанки! Приветствуя и поздравляя вас с днем 1 Мая, приказываю:

1. Рядовым бойцам – изучить винтовку в совершенстве, стать мастерами своего оружия, бить врага без промаха, как бьют их наши славные снайперы, истребители немецких оккупантов!

2. Пулеметчикам, артиллеристам, минометчикам, танкистам, летчикам – изучить свое оружие в совершенстве, стать мастерами своего дела, бить в упор фашистско-немецких захватчиков до полного их истребления!

3. Общевойсковым командирам – изучить в совершенстве дело взаимодействия родов войск, стать мастерами дела вождения войск, показать всему миру, что Красная Армия способна выполнить свою великую освободительную миссию!

4. Всей Красной Армии – добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения советской земли от гитлеровских мерзавцев!

5. Партизанам и партизанкам – усилить партизанскую войну в тылу немецких захватчиков, разрушать средства связи и транспорта врага, уничтожать штабы и технику врага, не жалеть патронов против угнетателей нашей Родины!

Под непобедимым знаменем великого Ленина – вперед к победе!

Ни шагу назад!

Знаменитый приказ № 227 наркома обороны СССР Сталина («Ни шагу назад!») о военной дисциплине появился 28 июля 1942 года. В нем говорилось:

Ни шагу назад!

«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге и у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Части войск Южного фронта, идя за паникерами, оставили Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.

Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама бежит на восток. Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.

Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, – это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.

Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог. Из этого следует, что пора кончать отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.

Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок Советской земли и отстаивать его до последней возможности. Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас, в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу.

Черчилль и Сталин

Можем ли выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов. Чего же у нас не хватает? Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять Родину. Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу. Паникеры и трусы должны истребляться на месте.

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования.

Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо, как с предателями Родины. Таков призыв нашей Родины. Выполнить этот приказ – значит отстоять нашу землю, спасти Родину, истребить и победить ненавистного врага…»

Начало создания в тылу советских войск заградительных отрядов.

Юрист Б.В. Кравцов писал: «По своему характеру этот документ являлся нормативно-правовым актом. В приказе перечислялись меры по укреплению боевого духа, дисциплины, подчеркивалась необходимость борьбы с трусостью, паникерством. Командирам и политработникам ставилась задача: обеспечить резкий перелом в ходе войны. По поводу этого документа “диссиденты” в свое время утверждали (есть такие утверждения и сейчас): мол, заградотряды в соответствии с приказом № 227 расстреливали отступающие войска. Действительно, заградительные отряды были созданы, они расстреливали паникеров и трусов. Но заградотряды, я считаю, не сумели бы остановить основную массу войск, если бы она повернула назад. Разве могут 200 бойцов противостоять нескольким тысячам? К тому же отряды эти располагались в нескольких десятках километров от передовой».

А вот что о приказе № 227 писал генерал-майор гитлеровской армии Ганс Дерр: «Русские, хотя и осуществили планомерный отход за Дон, под давлением немецких частей вынуждены были отступить к Волге и Кавказу раньше намеченного срока, на некоторых участках их отступление превратилось в бегство. Это нашло свое отражение в знаменитом с различных точек зрения приказе Сталина, изданном в конце июля. В этом приказе, который можно назвать скорее обращением к армии и народу, Сталин указывает на серьезность сложившейся обстановки, обусловленной тем, что русские войска не задержали немцев на Дону; он останавливается на огромных потерях России в территории, полезных ископаемых, сельскохозяйственных районах и в населении с начала войны. Этот приказ был характерен также стилем изложения: отеческий тон обращения к солдатам и народу, никакого приукрашивания, никаких упреков, никаких угроз, никаких пустых обещаний. Одна горькая непреложная истина. Он возымел действие: примерно с 10 августа на всех участках фронта немецким командованием было отмечено усиление сопротивления противника».

Иосиф Сталин принимает личного представителя Президента США г-на Уэнделла Уилки. 1942 г.

Н.К. Байбаков, занимавший в 1942 году пост заместителя наркома нефтяной промышленности СССР, вспоминал: «В один из жарких июльских дней 1942 г. меня вызвал в Кремль Сталин. Когда мы встретились, он неторопливо пожал мне руку и тихим спокойным голосом сказал:

– Товарищ Байбаков, Гитлер рвется на Кавказ. Фашистский фюрер решил сам руководить операцией, прибыв для этого в Полтаву. Он уже заявил, что если не завладеет кавказской нефтью, то проиграет войну. Нужно сделать все, чтобы ни одна капля нефти не досталась немцам. Вы должны вылететь на Северный Кавказ. Если нужно, дадим, кого хотите. Мы можем вам выделить специалистов для уничтожения там нефтепромыслов.

Я задаю вопрос:

– Товарищ Сталин, а кто даст команду по уничтожению нефтепромыслов?

Сталин отвечает:

– А вы с товарищем Буденным решайте вопрос на месте[25]25
  С.М. Буденный командовал тогда войсками Северо-Кавказского фронта.


[Закрыть].

Затем Сталин меня предупредил:

– Имейте в виду, товарищ Байбаков, если вы хоть одну тонну нефти оставите немцам, мы вас расстреляем. Но если вы уничтожите промыслы, а противник не сумеет захватить эту территорию, и мы останемся без нефти, мы вас тоже расстреляем.

Набравшись храбрости, спрашиваю:

– Товарищ Сталин, а какова же альтернатива? Вы мне не оставляете выбора.

Он мне показывает двумя пальцами на висок и отвечает:

– Молодой человек, здесь выбор… Вот вы туда летите и, повторяю, вместе с Буденным этой вопрос и решайте, когда и что делать.

…В итоге вот что получилось: мы уничтожили около трех тысяч скважин, компрессорные станции, электростанции и т. п. Оккупанты находились на Северном Кавказе шесть месяцев, но за это время не получили ни одной тонны нефти».

В Москве с 12 по 15 августа 1942 года проходило совещание глав правительств СССР и Великобритании и представителя президента США по военным и политическим вопросам.

Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль вспоминал: «Я прибыл в Кремль и впервые встретился с великим революционным вождем и мудрым русским государственным деятелем и воином, с которым в течение следующих трех лет мне предстояло поддерживать близкие, суровые, но всегда волнующие, а иногда даже сердечные отношения. Наше совещание продолжалось около четырех часов. Поскольку наш второй самолет, в котором находились Брук, Уэйвелл и Кадоган, не прибыл, присутствовали только Сталин, Молотов, Ворошилов, я, Гарриман, а также наш посол и переводчики… Первые два часа были унылыми и мрачными. Я сразу же начал с вопроса о втором фронте, заявив, что хочу говорить откровенно, и хотел бы, чтобы Сталин тоже проявил полную откровенность… Сталин, мрачное настроение которого к этому времени значительно усилилось, сказал, что, насколько он понимает, мы не можем создать второго фронта со сколько-нибудь сильными силами, и не хотим даже высадить шесть дивизий. Я сказал, что дело обстоит так… В конце концов Сталин сказал, что если мы не можем произвести высадку во Франции в этом году, он не вправе требовать этого или настаивать на этом, но он должен сказать, что он не согласен с моими доводами».

Грузовики по ленд-лизу

Перед отлетом английского премьера из Москвы Сталин встретился с ним в ночь с 15 на 16 августа на своей квартире в Кремле.

На беседе присутствовали также переводчики В.Н. Павлов (с советской стороны) и майор А.Х. Бирс (с английской стороны). Позже к беседе присоединились министр иностранных дел СССР В.М. Молотов и заместитель министра иностранных дел Великобритании А. Кадоган. Записал по памяти В.Н. Павлов.

Во время беседы имел место обмен мнениями по общим вопросам военной стратегии, в частности по военно-морской стратегии. Черчилль коснулся вопроса о нападении на Северную Норвегию и заявил, что он имеет желание и намерение осуществить эту операцию совместно с советскими силами зимой этого года. Он обещал позже снестись по этому плану лично с тов. Сталиным.

Тов. Сталин ответил, что было бы хорошо осуществить эту операцию, и заявил, что он готов выделить для участия в операции 2–3 наши дивизии. Тов. Сталин сказал, что мы испытываем острую нужду в грузовых автомашинах для нашего фронта. Он заявил, что был бы благодарен, если бы Англия могла поставлять нам 20–25 тысяч грузовиков, даже вместо танков. При этом мы готовы принимать только шасси, так как кузова мы можем изготовить сами.

Черчилль ответил, что он постарается удовлетворить эту просьбу, но одновременно указал, что недостаток тоннажа затрудняет переброску в СССР грузовиков, которые производятся в Англии в достаточно большом количестве.

Затем Сталин просил помочь нам поставкой алюминия, в котором мы будем испытывать недостаток до будущего года. Черчилль ответил, что он изучит возможность удовлетворить эту просьбу, хотя Англия также испытывает недостаток в алюминии.

В дальнейшей беседе Черчилль поинтересовался колхозами и судьбой кулаков. Сталин ответил, что коллективизация ликвидировала нищенство, поскольку каждый член крестьянской семьи получил возможность самостоятельно зарабатывать и независимо жить. Сталин рассказал о том, что коллективизация была вызвана желанием внедрить в сельское хозяйство крупные машины, поднять его производительность. Это было возможно осуществить только в крупном хозяйстве. В результате коллективизации в СССР сильно возросли урожайность, особенно благодаря внедрению высококачественных семян. Что касается кулаков, то некоторое количество их было выселено в северные области СССР, где они получили участки земли. Остальные кулаки были перебиты самими крестьянами – настолько была ненависть к ним со стороны крестьян.

Американские продукты по ленд-лизу

Черчилль, внимательно выслушав Сталина, заметил, что коллективизация была, вероятно, весьма трудной работой. Сталин ответил, что действительно коллективизация была очень трудной работой, на которую было истрачено несколько лет.

Сталин сообщил Черчиллю, что в ближайшее время мы предпримем налет на Берлин. Конечно, мы, ввиду дальности, можем послать только 150 бомбардировщиков. Англичане находятся в лучшем положении, но у нас ходят слухи, что англичане с немцами заключили соглашение о том, чтобы воздержаться от взаимных бомбардировок Лондона и Берлина.

Черчилль с некоторым раздражением ответил, что никакого соглашения по этому поводу нет, и что они начнут бомбить Берлин, как только позволят метеорологические условия и ночи станут достаточно продолжительными. Нам нужно согласовать, сказал он, налеты английских и советских самолетов на Берлин, во избежание столкновений между ними. Сталин ответил, что это, конечно, нужно сделать.

Касаясь Германии, Черчилль заявил, что в Германии нужно уничтожить прусский милитаризм и нацизм и разоружить Германию после войны. Сталин ответил, что нужно перебить военные кадры Германии. Кроме того, необходимо ослабить Германию путем отделения от нее Рурской области.

Сталин спросил Черчилля о количестве сил в Англии на островах. Черчилль ответил, что количество войск в самой Англии достигает 40 дивизий, но при дальнейших уточняющих вопросах Сталина не дал вразумительного ответа.

В конце беседы было согласовано коммюнике о переговорах Черчилля со Сталиным. По настоянию Черчилля была принята формулировка о решениях, охватывающих область войны против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе. Черчилль предложил также добавить в коммюнике заявление о том, что «эту справедливую освободительную войну оба правительства исполнены решимости вести со всей силой и энергией до полного уничтожения гитлеризма и всякой подобной тирании». Эта формулировка была также принята.

Об этой встрече Черчилль на следующий день отправил отчет военному кабинету министров своей страны и президенту США Рузвельту: «Я отправился попрощаться с г-ном Сталиным вчера в семь часов вечера, и мы имели приятную беседу, в ходе которой он дал мне полный отчет о положении русских, которое казалось весьма отрадным. Он, безусловно, весьма уверенно говорит о том, что удержится до зимы. В 8 ч. 30 мин. вечера, когда я собирался уходить, он спросил, когда он увидит меня в следующий раз. Я ответил, что уезжаю на рассвете. Тогда он сказал: “Почему бы вам не зайти ко мне на квартиру в Кремле и не выпить немного?” Я отправился к нему и остался на обед, на который был приглашен также г-н Молотов. Г-н Сталин представил меня своей дочери, славной девушке, которая робко поцеловала его, но которой не было разрешено остаться на обед. Обед и редактирование коммюнике продолжалось до трех часов утра. У меня был очень хороший переводчик, и я имел возможность говорить более свободно. Преобладала атмосфера особенной доброжелательности, и мы впервые установили непринужденные и дружелюбные отношения».

Сталин в присутствии Молотова 23 сентября 1942 года принял приехавшего в Москву лидера республиканской партии США Уэнделла Люьиса Уилки (1892–1944). Беседа продолжалась около двух часов в присутствии В.М. Молотова.

Сталин спрашивает, как прошло путешествие.

Уилки отвечает, что путешествие прошло замечательно.

Сталин спрашивает, не устал ли Уилки от перелета.

Уилки отвечает, что он не чувствовал усталости. Перелет был очень интересным, и он, Уилки, получил большое количество впечатлений. Он побывал на фронте в Египте и увидел, что военное положение там было намного лучше, чем он ожидал, и что Великобритания нанесла Роммелю[26]26
  Эрвин Роммель – немецкий генерал-фельдмаршал, командующий войсками Оси в Северной Африке.


[Закрыть] ошеломляющий удар. В целом, по всему Среднему Востоку военная и политическая ситуация для союзников стала более прочной.

Чарли Чаплин подписывает обращение к президенту США с требованием открытия второго фронта.

США. 18 мая 1942 г.

Президент и он, Уилки, приняли решение о целесообразности его поездки по ряду стран и, главным образом, в Россию, чтобы услышать от руководителей Советского правительства искренне и откровенно о том, в чем США еще недостаточно помогают СССР, и что они должны еще сделать в этом направлении. Он, Уилки, считает чрезвычайно важным, чтобы сотрудничество между США и СССР существовало не только во время войны, но продолжалось бы и после войны. Он приложит все свои усилия для выполнения этой задачи. Ему известно, что подавляющий процент американского населения и правительство, которое находится у власти, а также лично он, который долгое время возглавлял оппозицию, совершенно убеждены в том, что союзники победят Гитлера. Он, Уилки, хотел бы услышать от товарища Сталина, что еще должны сделать США в этом направлении, как помочь СССР.

Сталин отвечает, что по вопросу о том, как помочь России, он должен сказать следующее. Программа обещаний или обязательств по поставке предметов вооружения, которую приняла на себя Америка, не выполняется. По югу, через Персидский залив, эта программа выполняется за последние два месяца на 40–50 %, по северу – на 15–20 %, а нам сейчас помощь очень необходима.

Уилки спрашивает, включены ли в эти 15–20 % потери от потопления судов на море. Сталин отвечает, что в эту цифру входят все поставки, которые были отправлены из США в СССР, то есть в эту цифру включены потери от потопления судов. Из последнего конвоя были потоплены 12 пароходов в зоне, охраняемой Англией, и 1 пароход – в зоне, охраняемой СССР. Затем он, Сталин, должен сказать, что Англия перехватывает некоторые поставки США, предназначенные для СССР. Так в последнее время англичане взяли у нас уже погруженные в Исландии 154 истребителя «Аэрокобра», сославшись при этом на распоряжение президента США. Он, Сталин, мало верит, что может существовать подобное распоряжение президента. Должно быть, это было сделано по настоянию англичан.

Что касается вопроса о путях разгрома Гитлера, то он, Сталин, должен сказать, что у союзников имеются для этого возможности, но бывают случаи, когда государство, имея возможности, не использует их. Как победить Гитлера? Путь для этого намечен, и он состоит в том, что, если Россия продержится до того момента, когда союзники будут готовы, то союзники победят. В противном случае, союзники потерпят поражение. Он, Сталин, видит в этом роль России, которая своей устойчивостью дает Америке и Великобритании возможность подготовиться.

Наши неудачи в последнее время на Юге объясняются недостатком у нас истребительной авиации, которая имеет решающее значение. Вторая причина того, что мы потерпели поражение, – это недостаток у нас грузовиков. Все наши заводы, которые производили раньше грузовики, перешли на производство танков. В современной же войне нельзя иметь армию без грузовиков. Если союзники испытывают недостаток тоннажа, то мы могли бы пойти навстречу, чтобы облегчить их положение путем сокращения списка поставок до минимума. Он, Сталин, был бы готов ограничить поставки США истребителями, грузовыми автомашинами, алюминием и взрывчатыми веществами, которые в Америке имеются в достаточном количестве. Все остальное можно было бы выкинуть.

Пехота Красной Армии атакует. 1942 г.

Уилки заявляет, что вопрос о взаимоотношениях с англичанами очень трудный и деликатный, о котором он еще до своего отъезда говорил в общих чертах с президентом.

Сталин говорит, что пока Бивербрук был в составе английского правительства, Англия хорошо выполняла свои обязанности по поставкам. После того, как он ушел, выполнение программы поставок ухудшилось. Должно быть, это дело тормозят английские военные.

Уилки спрашивает, довольны ли мы качеством американского вооружения.

Сталин отвечает, что истребители, которые мы получаем из США в настоящее время, в особенности «Аэрокобра», хорошего качества. Что касается бомбардировщиков, то хороши Б-24 и Б-25. Бомбардировщики «Бостон» имеют слабое вооружение и не могут защищаться, и мы их перевооружаем. Но имеется другой вопрос – это получение запасных частей для моторов и самолетов. Необходимо было бы иметь, скажем, на 10 истребителей один запасной мотор и соответствующие запасные части. Что касается американских танков, то они невысокого качества, так как при пробивании противотанковой пушкой или даже противотанковым ружьем, они загораются. Это происходит в результате того, что для американских танков требуется высококачественное горючее, газы которого вспыхивают внутри танка при пробивании его брони. Американские танки имеют еще один недостаток. Мотор американских танков обладает недостаточной мощностью по количеству лошадиных сил, приходящихся на тонну веса танка. Практика показывает, что на 1 тонну веса танка надо иметь 15–16 лошадиных сил, а если больше, то это лучше. В этом отношении дело с американскими и английскими танками обстоит плохо, так как они имеют от 8 до 10 лошадиных сил на 1 тонну веса. Это очень незначительная величина, так как танк в этом случае не обладает достаточной маневренностью. Например, последний английский танк «Черчилль» имеет 9 лошадиных сил на 1 тонну веса танка. Это все равно, что поставить на ноги человека, дав ему легкие воробья.

Уилки рассмеялся и сказал, что этого нельзя сказать о самом Черчилле.

Сталин ответил, что он уважает Черчилля и считает его большим человеком.

Уилки сказал, что он шутит.

Сталин говорит, что если Уилки интересуется его мнением относительно качества английского вооружения, то он должен сказать, что «Аэрокобра» по своим качествам стоит выше истребителей «Харрикейн», которые мы получаем из Англии. Мы не получаем из Англии «Спитфайеров». Сталин говорит, что если бы мы могли получать из Америки в месяц 500 истребителей, 10 тысяч грузовых машин, 5 тысяч тонн алюминия, то это было бы большой помощью нашей стране. Затем через 3 месяца хорошо было бы получить зерно, пшеницу и кукурузу. При этом зерно могло бы быть перевезено нашими пароходами через Великий океан.

Партизанский отряд уходит в тыл врага. 1942 г.

Фото Г. Петрусова

Уилки спрашивает, какое количество пшеницы мы желали бы получить из США. США имеют большие излишки пшеницы. США имеют запасы пшеницы на 3 года. Он, Уилки, интересуется также, не нужны ли нам концентрированные виды продовольствия.

Сталин отвечает, что нам требуется 2 миллиона тонн пшеницы. Мы испытываем также нужду в получении сала, консервированного мяса и тому подобных концентратов, как для армии, так и для гражданского населения.