Текст книги "Великая Отечественная война: выступления, беседы, комментарий"

Молотов вспоминал: «Сталин сказал, что он не подходит под статус Героя Советского Союза. Героя присваивают за лично проявленное мужество. “Я такого мужества не проявил”, – сказал Сталин. И не взял Звезду. Его только рисовали на портретах с этой Звездой. Когда он умер, Золотую Звезду Героя Советского Союза выдал начальник Наградного отдела. Ее прикололи на подушку и несли на похоронах… Сталин носил только одну звездочку – Героя Социалистического Труда».

Берлинская (Потсдамская) конференция и ее последствия

В послевоенные годы Сталин своей международной политикой добился превращения Советского Союза в одну из двух «супердержав» – наравне с Соединенными Штатами Америки.

С 17 июля по 2 августа 1945 года проходила Берлинская (Потсдамская) конференция, в которой участвовали председатель СНК СССР И.В. Сталин, президент США Г. Трумэн и премьер-министр Великобритании У. Черчилль (26 июля Черчилля заменил новый английский лидер Клемент Эттли). Она открылась недалеко от Берлина – в Потсдаме, в резиденции германских королей и императоров Цецилиенхоф и была посвящена, в первую очередь переустройству политической жизни немцев на мирный лад и военно-экономическому разоружению Германии.

Город Потсдам. 1945 г.

В первый же день в полдень состоялась беседа Сталина и министра иностранных дел СССР Молотова с президентом США Гарри Трумэном и государственным секретарем Джеймсом Фрэнсисом США Бирнсом.

Сталин извиняется за то, что опоздал на один день. Но он задержался ввиду переговоров с китайцами, хотел лететь, но врачи не разрешили. Трумэн говорит, что он это вполне понимает. Он рад познакомиться с генералиссимусом Сталиным.

Сталин замечает, что хорошо иметь личный контакт. Трумэн говорит, что, по его мнению, не будет больших трудностей в переговорах, и что сторонам удастся договориться.

Сталин заявляет, что советская делегация хотела бы добавить несколько вопросов к тому списку, который был передан Гарриманом. Молотов указывает, что советская делегация хотела бы обсудить следующие вопросы:

1. О разделе германского флота.

2. О репарациях.

3. О Польше.

4. О подопечных территориях.

Сталин говорит, что в последнем вопросе речь идет не о режиме опеки, который был уже установлен на конференции в Сан-Франциско, а о распределении колониальных территорий, принадлежавших Италии и другим странам.

Трумэн заявляет, что он готов обсуждать все вопросы, которые поставит советская делегация, и что у него есть также некоторые вопросы, которые он хотел бы поставить. Трумэн говорит, что в Берлине находятся вместе с ним генерал Маршалл и другие начальники американских штабов. Если у советских военных имеются какие-либо военные вопросы, то американские военные готовы встретиться для их обсуждения.

Сталин отвечает, что сюда приехали начальник Генерального штаба Красной Армии генерал Антонов, маршал авиации Фалалеев, адмирал флота Кузнецов. Кроме того, Жуков всегда находится в распоряжении совещания.

Трумэн спрашивает, будут ли присутствовать сегодня на заседании военные. Сталин замечает, что советские военные находятся сейчас в Берлине, что они не успеют прибыть к 5 часам сюда.

Перед началом конференции.

Черчилль, Трумэн и Сталин

Молотов говорит, что советская делегация желала бы также обсудить вопрос о Танжере[45]45
  Танжер – портовый город на севере Марокко, у побережья Гибралтарского пролива.


[Закрыть] и вопрос об Испании.

Сталин говорит, что советская делегация хотела бы обсудить вопрос о режиме Франко в Испании, который был установлен в Испании странами «оси» – Италией и Германией. Этот режим можно рассматривать как навязанный испанскому народу. Его существование наносит вред Объединенным Нациям, так как он укрывает у себя остатки фашистских режимов других стран. Поэтому Советское правительство считает необходимым порвать с режимом Франко и дать испанскому народу возможность установить у себя в стране тот порядок, который он желает.

Трумэн отвечает, что Франко ему никогда не нравился, и что он готов обсудить этот вопрос.

Он, Трумэн, хочет также обсудить ряд вопросов, которые имеют исключительно важное значение для США. Он очень рад встрече с генералиссимусом Сталиным, с которым он хотел бы установить такие же дружественные отношения, какие у генералиссимуса Сталина были с президентом Рузвельтом.

Он, Трумэн, уверен в необходимости этого, так как он считает, что судьба мира находится в руках трех держав. Он хочет быть другом генералиссимуса Сталина. Он не дипломат и любит говорить прямо.

Сталин отвечает, что со стороны Советского правительства имеется полная готовность идти вместе с США.

Трумэн говорит, что в ходе переговоров, конечно, будут трудности и различие во мнениях.

Сталин говорит, что без трудностей не обойтись и что важнее всего желание найти общий язык.

Трумэн говорит, что у всех трех сторон это желание имеется.

Сталин спрашивает, виделся ли Трумэн с Черчиллем. Трумэн отвечает, что виделся с Черчиллем вчера утром. Черчилль уверен в своей победе на выборах.

Сталин говорит, что английский народ не может забыть победителя. Правда, английский народ считает, что для него война окончилась. Английский народ, как ему, Сталину, кажется, считает войну против Японии далекой войной и мало проявляет к ней интереса. Англичане думают, что США и Советский Союз выполнят свой долг в войне против Японии.

Нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов, военный переводчик В.Н. Павлов, посол СССР в США А.А.Громыко, государственный секретарь США Д.Ф. Бирнс (слева направо) и другие за круглым столом на заседании министров иностранных дел в дни работы конференции

Трумэн говорит, что дела у союзников в войне против Японии не таковы, чтобы требовалась активная английская помощь. Но США ожидают помощи от Советского Союза.

Сталин отвечает, что Советский Союз будет готов вступить в действие к середине августа, и что он сдержит свое слово. Трумэн выражает свое удовлетворение по этому поводу и просит Сталина рассказать ему о переговорах с Суном[46]46
  Сун Цзывэнь – председатель кабинета министров Китая.


[Закрыть].

Сталин подробно информирует Трумэна о содержании переговоров с Суном, характеризуя Суна как человека, который лучше понимает интересы Советского Союза, чем руководящие элементы в Чунцине[47]47
  Чунцин – крупнейший город в Центральной части Китая.


[Закрыть].

Главнокомандующий группой советских войск в Германии Маршал Советского Союза Г.К. Жуков в дни конференции

Бирнс спрашивает, не объясняются ли разногласия в переговорах с китайцами тем, что стороны по-разному понимают Ялтинское соглашение.

Сталин отвечает, что советская сторона не имеет никакого желания расширять Ялтинское соглашение. Напротив, Советское правительство пошло на ряд уступок китайцам по сравнению с теми условиями, которые зафиксированы в этом соглашении. Однако китайцы не понимают, в чем состоят преимущественные интересы Советского Союза на железных дорогах и в портах Маньчжурии.

Молотов говорит, что разногласия с китайцами имеют второстепенное значение, и что они, как он надеется, будут преодолены, когда в Москву вернется Сун. Трумэн выражает подобную же надежду.

Американский президент заявил, что хотел бы установить со Сталиным «такие же дружественные отношения, которые у генералиссимуса Сталина были с президентом Рузвельтом». Он заявил, что это необходимо, так как судьба мира находится в руках трех держав. Сталин ответил, что «со стороны Советского правительства имеется полная готовность идти вместе с США».

Гарри Трумэн также сообщил Сталину об успешном испытании американцами в Аламогордо новой бомбы невиданной разрушительной силы. При этом он не уточнил, что имеет в виду ядерное оружие. Советский вождь никак не отреагировал на это сообщение, может быть потому, чтобы не раскрывать тайны об интенсивной подготовке атомного взрыва в СССР, он лишь выразил надежду, что США применит новое оружие против японцев.

На конференции были рассмотрены вопросы об учреждении Совета министров иностранных дел (СМИД), в состав которого вошли главы внешнеполитических ведомств СССР, Великобритании, США, Франции и Китая, подготовка мирных договоров для Италии, Румынии, Болгарии, Венгрии и Болгарии. Обсуждались также вопросы будущего Германии, границы государств, преследование военных преступников.

Начальник охраны Сталина Н.С. Власик вспоминал: «Решая сложнейшие вопросы, вынося важнейшие решения, будучи все время предельно внимателен на всех ежедневных заседаниях и, безусловно, уставая, т. Сталин оставался по-прежнему внимательным и любезным к окружающим. Узнав, что президент Трумэн любит музыку, он распорядился вызвать в Потсдам Эмиля Гилельса, и на очередном приеме, который состоялся в резиденции Сталина и на котором присутствовал Трумэн, выступил прославленный пианист, доставив всем присутствующим огромное удовольствие».

Черчилль, Трумэн и Сталин в парке в дни работы конференции.

Посол США в СССР Чарльз Болен вспоминал: «В Тегеране, в Потсдаме на протяжении десяти дней, когда я видел его с Гопкинсом, Сталин являл собой пример для поведения. Он был спокойным, хорошим слушателем, всегда мягким в своих манерах и в изложении своих мыслей. Не было ни одного признака грубой и брутальной натуры за этой маской».

По решению конференции, в состав Советского Союза вошла одна треть территории Восточной Пруссии со столицей Кенигсбергом (с 1946 года – Калининград и Калининградская область РСФСР). Были назначены репарационные платежи, обсуждены вопросы наказания нацистских преступников. Но одновременно в Потсдаме обозначились и многие противоречия между союзниками, вызвавшие вскоре «холодную войну».

Поворотным пунктом в отношениях СССР с его бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции стала речь отставного английского премьера Уинстона Черчилля в американском городе Фултоне в марте 1946 года, когда он призвал весь англоязычный мир объединиться и «показать русским силу». Сталин расценил эту речь как своего рода ультиматум и заявил, что «Черчилль стоит на позиции поджигателей войны». Советский вождь понял, что ядерное оружие становится мощным средством давления на его страну.

Государственный секретарь США Джордж Маршалл 5 января 1947 года выдвинул идею восстановления экономики европейских стран, пришедшей в упадок в связи со Второй мировой войной. По «плану Маршалла» реализация проектов помощи должна была находиться под международным контролем, фактически – под контролем США.

Подобная ситуация могла привести к утрате советского контроля над странами Восточной Европы. Советский Союз отказался от «плана Маршалла». Президент США Трумэн 12 марта 1947 года произнес в конгрессе США речь, вошедшую в историю как «доктрина Трумэна». Он заявил, что Соединенные Штаты Америки готовы поддержать правительства государств, готовых противостоять советской угрозе.

Отношения СССР с бывшими союзниками стали быстро портиться, превращались в открытую враждебность. В 1947 году эти взаимоотношения окрестили «холодной войной», и термин прижился.

Вид на дворец Цецилинхоф, где проходили заседания конференции.

«Программа восстановления Европы» вступила в действие в апреле 1948 года. В ее осуществлении участвовали 17 государств, включая Западную Германию. Одно из условий предоставления помощи было отсутствие коммунистов в правительстве страны. Даже в США было немало общественных деятелей, которые осуждали «план Маршалла», называя его инструментом «холодной войны» против СССР.

США и Канада вместе с десятью западноевропейскими странами 4 апреля 1949 года подписали Атлантический пакт об обороне. Его злейшим врагом оказался Советский Союз.

К лету 1949 года появилось западногерманское государство – Федеративная Республика Германия. В ответ СССР в октябре этого же года образовал другое немецкое государство – Германскую Демократическую Республику. Европа стала ареной противостояния двух враждебных друг другу военных и экономических блоков.

Другой конфликт развивался в Азии.

Ко времени окончания Второй мировой войны (2 сентября 1945 года) Корея около 40 лет (формально с 1910 года) являлась колонией Японии.

На Ялтинской конференции 8 февраля 1945 года состоялся обмен мнениями о будущем Кореи между Сталиным и президентом США Рузвельтом.

Из официальной записи беседы:

«Рузвельт говорит, что имеется еще один вопрос, о котором он хотел бы переговорить с Маршалом Сталиным, это вопрос – о Корее…

Рузвельт… переходя к вопросу о Корее, заявляет, что в Тегеране он говорил об учреждении опеки над Кореей. Встает вопрос, кто должен быть попечителем. Он, Рузвельт, думает пригласить в качестве попечителей Китай, Советский Союз и Америку.

Тов. Сталин спрашивает, не будет ли это протекторатом.

Рузвельт отвечает, что ни в коем случае, и поясняет, что попечители будут помогать корейцам управлять своей собственной страной, может быть, в течение 30–40 лет, пока корейцы не будут подготовлены к самоуправлению. Имеется еще один вопрос: следует ли приглашать англичан в качестве попечителей Кореи.

Тов. Сталин говорит, что следовало бы установить срок попечительства.

Рузвельт отвечает, что американцы имели опыт с Филиппинами, где потребовалось 50 лет для того, чтобы подготовить филиппинцев для самоуправления. Для Кореи, возможно, потребуется более короткий срок, может быть 20–30 лет.

Тов. Сталин спрашивает, не придется ли вводить в Корею войска.

Рузвельт отвечает отрицательно.

Тов. Сталин говорит, что против осуществления предложения, сделанного Президентом, у него нет возражений. Чем короче будет срок попечительства, тем лучше.

Рузвельт спрашивает, как быть с англичанами.

Тов. Сталин отвечает, что они будут обижены, если их не пригласить.

Рузвельт говорит, что у них, однако, нет оснований претендовать на участие в попечительстве.

Тов. Молотов замечает, что англичане далеко от Кореи.

Тов. Сталин говорит, что если Черчилль узнает, что мы его не собираемся приглашать, то он нас обоих убьет. По его, тов. Сталина, мнению, можно было бы пригласить англичан.

Рузвельт говорит, что вначале будут три попечителя[48]48
  США, СССР и Китай.


[Закрыть], а потом можно будет пригласить англичан, если они поднимут большой шум.

Тов. Сталин говорит, что он согласен».

Сталин в 1945 году не интересовался Кореей, и потому он по всем вопросам, связанным с этой страной, соглашался с американцами.

Конец Второй мировой войне

Советский Союз 9 августа 1945 года объявил войну Японии. Сталину перед началом Великой Отечественной войны удалось заключить пакт о нейтралитете с Японией, что спасло нашу страну от войны на два фронта, которая неминуемо привела бы к еще большим жертвам со стороны Советского государства.

Бой на Халхин-Гол. 1939 г.

Отношения России и Японии с давних складывались не лучшим образом, что привело к Русско-японской войне 1904–1905 годов, в которой Российская империя потерпела поражение, уступила японцам южную часть Сахалина и другие территории. Советская власть не принесла заметных улучшений в отношениях между двумя странами. Самым ярким эпизодом вражды между соседями стал советско-японский вооруженный конфликт 11 мая – 31 августа 1939 года в районе реки Халхин-Гол в Монголии. Японские войска потерпели разгром от частей Красной Армии и монгольской армии под командованием комкора Г.К. Жукова. В Москве 15 сентября 1939 года было подписано соглашение между СССР, МНР и Японией в связи с ликвидацией конфликта.

Беспокойство Сталина вызвал Тройственный пакт от 27 сентября 1940 года – договор о политическом и военно-экономическом союзе Германии, Италии и Японии. Не успокаивало даже то, что в этом документе было зафиксировано, что достигнутые соглашения «никаким образом не затрагивают политического статуса, существующего в настоящее время между каждым из трех участников пакта и Советским Союзом».

В личном послании Сталина от 16 октября 1940 году главе правительства Китая и главнокомандующему китайской армии Чан Кайши (в это время СССР оказывал значительную экономическую и военную помощь Китаю) говорилось: «Мне кажется, что заключение тройственного союза несколько ухудшает положение Китая, а отчасти также Советского Союза. Япония была до последнего времени одна, после же тройственного пакта она уже не одна, так как имеет таких союзников, как Германия и Италия. Но ввиду противоречивого характера тройственного пакта он, этот пакт, при известной международной обстановке может обратиться против Японии, так как он подрывает основы нейтралитета Англии и Северной Америки в отношениях с Японией. Эта сторона пакта тройственного союза, как видно, может создать некоторые плюсы для Китая. Эмбарго на металлический лом и некоторые другие товары из Америки, а также открытие бирманской дороги являются прямым к тому доказательством. В этой сложной противоречивой обстановке, по-моему, главная задача в Китае состоит в том, чтобы сохранить и усилить Китайскую национальную армию. Национальная китайская армия есть носитель судьбы, свободы и независимости Китая. Если Ваша армия будет сильна, Китай будет неуязвим. Теперь много говорят и пишут о возможности мирных переговоров и мире с Японией. Я не знаю, насколько эти слухи соответствуют действительности. Но, как бы то ни было, одно для меня ясно, что Китайская национальная армия крепка и могуча, Китай может преодолеть любые трудности. Желаю Вам здоровья и успеха в Ваших делах».

Япония же стала стремиться к заключению договора о нейтралитете с СССР, надеясь включить в него пункты о прекращении военной помощи Китаю, обширные территории которого она уже оккупировала, продажу Советским Союзом Японии Северного Сахалина (Южный Сахалин и Курильские острова перешли к ней после победы в Русско-японской войне 1904–1905 годов), условия рыболовных соглашений. Но двусторонние переговоры затягивались, слишком много накопилось претензий друг к другу у двух соседних стран. В первую очередь Советский Союз предложил ликвидировать все японские концессии на советской территории (концессия – договор о передаче в эксплуатацию на определенный срок природных богатств, предприятий и других хозяйственных объектов, принадлежащих государству).

В конце 1940 года японское правительство узнало о подготовке Германии к войне против Советского Союза. В феврале 1941 года японцы были уже уверены, что война между Германией и Советским Союзом не за горами. Тогда Японии в силу союзнических обязательств придется начать военные действия против Советского государства. Такой поворот событий японцев не устраивал, и они стали форсировать заключение пакта о ненападении с СССР. Для этого министр иностранных дел Японии Мацуока весной 1941 года отправился в вояж по Европе. Прибыв в Москву, он провел переговоры с министром иностранных дел СССР В.М. Молотовым и 24 марта был принят Сталиным. Их беседа была записана Забродиным:

«В начале беседы Мацуока говорит, что 8 лет тому назад, проездом через СССР в Женеву, он находился в течение 5 дней в Москве, однако тогда ему не представилось случая видеться с тов. Сталиным. Он смог тогда увидеть тов. Сталина лишь на трибуне мавзолея, присутствуя на параде на Красной площади.

Сталин и министр иностранных дел Японии Мацуока.

1941 г.

Далее Мацуока говорит, что он просил тов. Сталина принять его для того, чтобы засвидетельствовать свое почтение и побеседовать с тов. Сталиным до отъезда в Берлин.

Тов. Сталин отвечает, что он готов к услугам Мацуока.

Мацуока говорит, что относительно цели посещения Германии и Италии, а также относительно своего желания остановиться на несколько дней в Москве он уже говорил в Токио полпреду СССР тов. Сметанину, а также в только что имевшей место беседе с тов. Молотовым. Поэтому, не желая утруждать тов. Сталина, просит тов. Сталина о подробностях осведомиться у тов. Молотова. Далее Мацуока говорит, что если тов. Молотов найдет нужным, то он, Мацуока, после своего возвращения из поездки в Германию и Италию сможет иметь несколько встреч с тов. Молотовым относительно улучшения японо-советских отношений. Тут же Мацуока указывает, что его убеждения в отношении улучшения отношений между Японией и Россией зародилось еще 30 лет тому назад, поэтому не является новым, и лично он имеет решимость улучшить японо-советские отношения.

Тов. Сталин отвечает, что желание Мацуока остановиться на обратном пути в Москве будет приветствоваться, и заявляет, что улучшение отношений между СССР и Японией он считает не только необходимым, но и вполне возможным, и если новая встреча с Мацуока будет необходима, то он будет к услугам Мацуока.

Мацуока говорит, что он разделяет мнение тов. Сталина относительно улучшения отношений между обеими странами, и напоминает, что перед своей поездкой в Женеву в 1932 году он имел беседу с тогдашним военным министром и министром иностранных дел, которые дали согласие на ведение переговоров о заключении пакта о ненападении. Однако общественное мнение Японии было против заключения пакта о ненападении, и поэтому его усилия не увенчались успехом.

На вопрос тов. Сталина, было ли это в тот период, когда министром иностранных дел был Иосидзава, Мацуока отвечает, что тогда министром иностранных дел был Учида.

Мацуока еще раз повторяет, что в тот период он вел беседу относительно заключения пакта о ненападении между Японией и СССР с тогдашним военмином Араки, мининделом Учида, и они дали свое согласие на то, чтобы Мацуока говорил в Москве относительно пакта, хотя главной задачей, говорит Мацуока, была его работа как главы делегации Японии в Женеве.

Поскольку, продолжает Мацуока, Араки и Учида согласились на заключение пакта, то они имели моральное обязательство поддерживать его в этом отношении, но общественное мнение еще не созрело для того, чтобы пакт был заключен. Тут же Мацуока добавляет, что еще и сейчас имеется группа лиц, которые возражают против заключения пакта о ненападении, однако он вместе с Коноэ имеют решительное мнение улучшить отношения между обеими странами. Затем Мацуока говорит, что так как тов. Сталин очень занят, он не хочет отнимать у него драгоценного времени, но если бы тов. Сталин смог бы уделить ему еще минут 20, то у него имеются для сообщения тов. Сталину два вопроса, о которых он просил бы подумать до его возвращения из Берлина и Рима.

Тов. Сталин отвечает, что так как Мацуока редкий гость, то он готов удовлетворить просьбу Мацуока.

Мацуока говорит, что, как известно, в Японии верховная власть находится в руках Тенно. На иностранный язык Тенно обычно переводится как император. Однако это не верно, ибо в Японии уже давно имеется коммунизм, и я бы назвал, говорит Мацуока, этот коммунизм моральным коммунизмом. В японской семье то, что принадлежит, например, старшему сыну, принадлежит также и младшему сыну. Хотя в Японии существует капитализм, однако от этого никакого вреда нет. Все имущество и жизнь подданных принадлежит Тенно, и никто об этом не жалеет. Далее, например, сравнительно небогатый человек, видя какого-нибудь бедного мальчика, дает ему денег на учебу и, таким образом, оказывает свое посильное содействие.

На вопрос тов. Сталина, не есть ли это путь императора, Мацуока говорит, что он назвал бы это моральным коммунизмом, ибо Тенно – это государство, и все принадлежит ему. Англосаксонские традиции нанесли ущерб Японии, а промышленный переворот затормозил развитие морального коммунизма. Однако сейчас, продолжает Мацуока, создалась группа лиц, правда, незначительная, которая стремится распространить свои принципы на все великое азиатское пространство, и которая принцип своей политики называет японским словом Хаккоицю, что в переводе означает всемирный мир, основанный на справедливости. Все это, указывает Мацуока, имелось и раньше, но было ущемлено капитализмом и либерализмом, поэтому сейчас мы выдвигаем лозунг – долой капитализм и индивидуализм. Но для этого необходимо уничтожить англосаксов. С этой целью, добавляет Мацуока, был заключен пакт трех держав, при заключении которого не считались с мелкими интересами. После этого Мацуока говорит, что если тов. Сталин понимает, что он хочет сказать, и если у советской стороны будет соответствующее понимание и желание идти вместе, то мы, заявляет Мацуока, готовы идти рука об руку с вами. При этом Мацуока выражает надежду, что до его возвращения из Берлина тов. Сталин сможет обдумать то, что сказал Мацуока.

Затем, касаясь японо-китайской войны, Мацуока говорит, что Япония ведет войну не с китайским народом, а с англосаксами, т. е. с Англией и Америкой. Япония, продолжает Мацуока, ведет войну с капитализмом и индивидуализмом, в Чан Кайши является слугой англосаксонских капиталистов. Поэтому японо-китайский конфликт нужно рассматривать именно под таким углом зрения. В связи со сказанным им Мацуока просил учесть намерения Японии в Китае.

На вопрос тов. Сталина, должен ли он ответить сейчас, Мацуока заявляет, что он изложил лишь общую мысль, и хотел бы, чтобы тов. Сталин подумал над теми вопросами, которые затронул Мацуока, и дал бы ответ после возвращения Мацуока из Берлина.

Тов. Сталин говорит, что он может коротко ответить даже сейчас.

Мацуока говорит, что будет лучше, если тов. Сталин ответит после возвращения Мацуока из Берлина.

Тов. Сталин говорит, что если Мацуока так хочет, то можно отложить и дать ответ после возвращения Мацуока. При этом тов. Сталин говорит, что какова бы ни была идеология в Японии или даже в СССР, это не может помешать практическому сближению двух государств, если имеется взаимное желание обеих сторон. Со своей стороны тов. Сталин указывает, что ему известно, что никакая идеология не помешает тому, чтобы практически поставить вопрос о взаимном улучшении отношений. Что же касается англосаксов, говорит тов. Сталин, то русские никогда не были их друзьями, и теперь, пожалуй, не очень хотят с ними дружить. Далее тов. Сталин заявляет, что то, что в Японии хотят, чтобы государство стало контролером отдельных капиталистов, уже проделывается в Германии и Италии. Это хорошо. Государство только в том случае может усиливаться, если оно является полным контролером всего народа и всех классов.

Советская пехота под прикрытием танков в наступлении.

Маньчжурия. Август 1945 г.

Мацуока отвечает, что он глубоко убежден в том, что без уничтожения англосаксонской идеологии нельзя будет создать нового порядка, не считаясь при этом с мелкими интересами. В заключении Мацуока благодарит тов. Сталина за прием.

Тов. Сталин говорит, что благодарить не стоит, так как это его обязанность как хозяина, а Мацуока у него гость.

На вопрос тов. Сталина, как прошло путешествие Мацуока, и были ли неудобства в поездке, Мацуока заявляет, что поездка его прошла очень хорошо, и он благодарит Советское Правительство за оказанный ему прием.

При этом Мацуока замечает, что, путешествуя по Сибирской железной дороге, он отдохнул после большой работы в Токио.

В заключении беседы тов. Сталин просит Мацуока передать поклон Риббентропу. Тов. Молотов присоединяется к этому и также просит Мацуока передать поклон Риббентропу. На этом беседа заканчивается. На беседе присутствовали тов. Молотов, Татекава и Миякава».

В Кремле 12 апреля 1941 года состоялась вторая беседа Сталина с Мацуока, которая была записана Забродиным:

«Мацуока благодарит т. Сталина за радушный прием в Советском Союзе и за оказанное ему содействие во время его пребывания в СССР, а также благодарит за то, что т. Сталин согласился принять его сегодня с прощальным визитом.

Тов. Сталин отвечает, что это его обязанность.

Затем Мацуока говорит, что Молотов, видимо, уже докладывал ему о том, что Мацуока хотел бы за время своего пребывания в СССР заключить пакт о нейтралитете, но без всяких условий, в порядке дипломатического блицкрига. Мацуоки считает подписание пакта о нейтралитете полезным и целесообразным не только для Японии, но и для СССР, и полагает, что было бы эффективным подписать пакт именно в данный момент. Однако его желание не увенчалось успехом. Завтра он покидает столицу СССР, хотя ему и досадно, что пакт не подписан. Тем не менее его пребывание в СССР дало ему многое. Мацуока говорит, что, так как он был в старой России, а также в СССР проездом 8 лет тому назад, то он мог сравнить то, что было раньше, и что имеется теперь, и с удовлетворением констатирует необыкновенный успех в развитии СССР. Двукратная встреча с т. Сталиным породило в нем такое чувство, что он стал считать себя близким и знакомым для тов. Сталина. То же самое, говорит Мацуока, он может сказать о своих отношениях с тов. Молотовым, с которым он имел несколько встреч. Мацуока думает, что такое личное знакомство может способствовать дальнейшему развитию отношений между Японией и СССР.

Затем Мацуока напоминает, что еще вчера он говорил тов. Молотову о том, чтобы последний навестил Японию с тем, чтобы он, Мацуока, мог ответить ему за тот радушный прием, который ему был оказан в СССР. Мацуока указывает, что не только заключение договоров или соглашений, но также и личные визиты являются составной частью дипломатии. Личные визиты, а также ответные визиты могут способствовать сближению двух стран, а это могло бы иметь положительный результат для японо-советских отношений.

Капитуляция Японии.

После этого Мацуока просит разрешения высказаться по следующим моментам.

Первое. Япония имеет с Германией союзный договор, однако из того, что Япония имеет с Германией союзный договор, не вытекает, что Японии нужно связывать силы СССР.

Наоборот, если что-нибудь произойдет между СССР и Германией, то он предпочитает посредничать между СССР и Германией.

Япония и СССР являются пограничными государствами, и он хотел бы улучшения отношений между Японией и СССР.

Тов. Сталин бросает реплику – пакт трех не помешает этому?

Мацуока отвечает, что, наоборот, заключение пакта с Германией должно улучшить японо-советские отношения, и в таком смысле он говорил в Берлине с Риббентропом. Мацуока заявляет, что он всегда говорит и сотрудничает откровенно, не занимаясь мелочами и торгашеством.

Второе. Коренное разрешение отношений между Японией и СССР нужно разрешить под углом зрения больших проблем, имея в виду Азию, весь мир, не ограничиваясь и не увлекаясь мелочами. Если так подходить коренному разрешению японо-советских отношений, то мелкие вопросы могут быть разрешены с течением времени, и мелкими вопросами можно будет даже пожертвовать. Если бы такой маленький островок, как Сахалин, говорит Мацуока, потонул в море, то это не оказало бы влияния на японо-советские отношения. Мацуока далее указывает, что если он так говорит, то это не значит, что он считает ненужным разрешать мелкие вопросы. Эти вопросы также нужно разрешать, но не сейчас, а впоследствии. Если, продолжает Мацуока, подойти под углом зрения больших проблем к случаю, когда СССР будет стремиться выйти через Индию к теплым водам Индийского океана, то он считает, что это нужно допустить, и если СССР захочет иметь порт Карачи, то Япония будет закрывать на это глаза. Мацуока далее указывает, что во время нахождения Стамера в Японии Мацуока говорил ему о том, чтобы Германия точно также смотрела в том случае, если СССР будет стремиться выйти к теплому морю через Иран. Мацуока заявляет, что у него с молодых лет сложилось такое убеждение, что судьбу Азии решают две силы – Япония и СССР. Об этом он говорил в своих выступлениях, книгах, и потому убежден в том, что Японии и СССР лучше идти рука об руку, чем ссориться.