Текст книги "Великая Отечественная война: выступления, беседы, комментарий"

Сталин спрашивает, не будет ли это протекторатом. Рузвельт отвечает, что ни в коем случае, и поясняет, что попечители будут помогать корейцам управлять своей собственной страной, может быть, в течение 30–40 лет, пока корейцы не будут подготовлены к самоуправлению. Имеется еще один вопрос: следует ли приглашать англичан в качестве попечителей Кореи?

Сталин говорит, что следовало бы установить срок опеки. Рузвельт отвечает, что американцы имели опыт с Филиппинами, где потребовалось 50 лет для того, чтобы подготовить филиппинцев для самоуправления. Для Кореи, возможно, потребуется более короткий срок, может быть 20–30 лет. Сталин спрашивает, не придется ли вводить в Корею войска. Рузвельт отвечает отрицательно.

Дрезден после бомбардировок. Начало 1945 г.

Сталин выражает одобрение и говорит, что против осуществления предложения, сделанного президентом, у него нет возражений. Чем короче будет срок опеки, тем лучше.

Рузвельт спрашивает, как быть с англичанами. Сталин отвечает, что они будут обижены, если их не пригласить.

Рузвельт говорит, что у них, однако, нет оснований претендовать на участие в опеке. Молотов замечает, что англичане находятся далеко от Кореи. Сталин говорит, что если Черчилль узнает, что мы его не собираемся приглашать, то он нас обоих убьет. По его мнению, можно было бы пригласить англичан.

Рузвельт говорит, что вначале будут три попечителя, а потом можно будет пригласить англичан, если они поднимут большой шум. Сталин говорит, что он согласен.

Возвращаясь к вопросу об авиабазах для американцев в районе Будапешта, Сталин заявляет, что он даст указание военным предоставить американцам авиабазы в районе Будапешта. Он также даст указание об удовлетворении второй просьбы президента об изучении результатов бомбардировок.

Рузвельт заявляет, что в отношении Китая он делает все возможное, чтобы не дать ему умереть. Сталин отвечает, что Китай будет жить, но Китаю нужны новые лидеры. Ими нужно окружить Чан Кайши. Среди гоминьдановцев[43]43
  Гоминьдан – консервативная политическая партия Китайской республики.


[Закрыть] есть хорошие люди, но он, Сталин, не понимает, почему их не продвигают.

Рузвельт заявляет, что он согласен с замечаниями Сталина. Рузвельт говорит, что имеется еще один вопрос, о котором он хотел бы побеседовать с маршалом Сталиным. Речь идет об Индокитае. Страна эта отсталая. Люди, населяющие Индокитай, похожи на жителей Явы и Бирмы. Будучи под управлением Франции, Индокитай не сделал никакого прогресса. Китай не хочет брать Индокитая. Он, Рузвельт, хочет, чтобы над Индокитаем была установлена опека. Англичане же хотят отдать Индокитай обратно французам.

Сталин отвечает, что Франция не обеспечила защиты Индокитая. Из-за этого англичане потеряли Бирму. Они же не хотят второй раз потерять Бирму? Он, Сталин, считает, что это вопрос важный, что он заслуживает изучения, и что мысль президента, может быть, правильная.

Рузвельт заявляет, что де Голль уже просил его предоставить ему тоннаж для перевозки французских войск в Индокитай. Сталин спрашивает, где же де Голль найдет войска для этой цели. Рузвельт заявляет, что де Голль утверждает, что он найдет войска, если будут суда. Но он, Рузвельт, ответил де Голлю, что он пока не успел найти для него тоннажа.

Гарриман спрашивает, не будет ли целесообразным, чтобы Стеттиниус[44]44
  Государственный секретарь США.


[Закрыть] и Молотов обсудили вопрос о Китае.

Рузвельт говорит, что в Китае действительно сложное политическое положение. Посол США в Китае Хэрли и американский генерал Ведемейер прилагают все усилия для того, чтобы объединить коммунистов на севере с гоминьданом. Сталин отвечает, что хорошо было бы объединить эти силы в интересах единого фронта против Японии.

Сталин говорит, что он хотел бы спросить Рузвельта о тоннаже. Вчера Стеттиниус говорил с Молотовым о том, что Соединенные Штаты готовы были бы после войны предоставить часть своего тоннажа Советскому Союзу. Правильно ли это?

Рузвельт отвечает, что, как он думает, после войны в Соединенных Штатах будет излишек тоннажа. Принимаются меры к тому, чтобы предоставить часть тоннажа Советскому Союзу в кредит на 20 лет без коммерческой заинтересованности. Стоимость, подлежащая погашению, будет равняться стоимости постройки судна минус износ к моменту передачи.

Сталин отвечает, что это было бы хорошо осуществить, так как в Советском Союзе не хватает тоннажа. Рузвельт заявляет, что лорду Лезерсу эта мысль понравилась.

Сталин говорит, что это будет другим замечательным мероприятием Соединенных Штатов. Ленд-лиз, это новое изобретение американцев, сыграл большую роль в этой войне. Раньше союзникам было обидно получать субсидии, а теперь им не обидно получать вооружение по ленд-лизу. Если бы не ленд-лиз, то победа была бы сильно затруднена.

Из беседы Сталина и Черчилля в бывшем дворце Юсупова 10 февраля.

Черчилль заявляет, что он пришел к маршалу Сталину по весьма неприятному делу. Речь идет о последней фразе в соглашении по польскому вопросу. Но он, Черчилль, только что слышал от Идена, что у советской делегации имеются новые предложения.

Молотов, который присутствует во время беседы, вручает Идену текст советского предложения и поясняет, что он передал этот текст также Гарриману для Стеттиниуса.

Черчилль и Иден, ознакомившись с предложением, заявляют, что оно приемлемо, и благодарят.

Черчилль заявляет, что он будет откровенен. Он не знает, что происходит в Польше, и в отношении информации о тамошних событиях он, Черчилль, целиком зависит от милости польского правительства в Лондоне. В результате лондонские поляки широко распространяют в парламенте свои версии о событиях. Он, Черчилль, хочет защитить общее положение. Как он может это сделать, если он не осведомлен о действительном положении в Польше? Его могут спросить в парламенте, может ли он послать людей в Польшу. Ему придется ответить на этот вопрос отрицательно. Это будет содействовать распространению поляками сплетен в Англии. Британское правительство, естественно, разрешило бы посылку советской миссии в любое место в тылу союзных войск, будь то Греция, Италия или Фландрия.

Сталин говорит, что у де Голля есть свой представитель в Люблине. Может быть, британскому правительству направить такого же представителя в Польшу. Можно, наконец, послать в Польшу корреспондентов. До сих пор британское правительство не ставило этого вопроса перед Советским правительством. Но он думает, что если такой вопрос будет поставлен, то поляки не будут возражать.

Черчилль отвечает, что он хотел бы послать в Польшу официальных представителей. Они не вмешивались бы в военные дела в Польше, но имели бы возможность докладывать британскому правительству об обстановке в стране. Он должен убедить парламент. Для этого он хочет воспользоваться наилучшим возможным способом. Поэтому он хотел бы послать в Польшу официальных лиц, а не корреспондентов, ибо последнее ему представляется менее желательно. Кроме того, как только туда попадет один корреспондент, об этом попросят и другие.

Сталин говорит, что если Черчилль не боится обидеть поляков в Лондоне, то лучше всего послать британского представителя в Люблин в официальном качестве. Черчилль отвечает, что это можно будет сделать при условии, если будет достигнуто соглашение об образовании нового польского правительства. Тогда британское правительство откажется от признания польского правительства в Лондоне и признает вновь созданное единое польское правительство.

Члены фольксштурма. Ноябрь 1944 г.

Иден заявляет, что после признания нового правительства британское правительство хотело бы послать в Польшу своих ответственных лиц. Сталин замечает, что у британского правительства будет аккредитован посол при польском правительстве.

Иден заявляет, что он и Черчилль хотят включить в соглашение условие о том, что в Польше будут находиться представители союзников, которые будут докладывать своим правительствам о том, как идет выполнение соглашения. Это совершенно необходимо сделать, так как польское правительство в Лондоне может развернуть кампанию критики и пропаганды.

Сталин спрашивает, желают ли Черчилль и Иден послать своих представителей до образования польского правительства. Иден отвечает, что британское правительство хочет это сделать после образования польского правительства.

Черчилль говорит, что можно себе представить такой случай, когда один из членов парламента может встать и заявить, ссылаясь на полученные им сведения от лондонского польского правительства, что люблинские поляки убивают или арестовывают участников подпольного движения. Он, Черчилль, должен будет ответить на это заявление, что оно неправильно и преувеличено. Но он должен подкрепить свое заявление фактами, а для этого нужно иметь представителей в Польше. Сталин заявляет, что у британского правительства в Польше будет посол, и у посла будут сотрудники.

Иден заявляет, что британское правительство хотело бы иметь возможность сказать в парламенте, что после образования нового польского правительства и до проведения выборов в Польше британское правительство будет полностью информировано о событиях в Польше. Поэтому нужно сейчас включить в соглашение условие о том, что британский представитель в Польше будет информировать британское правительство. Сталин отвечает, что это подразумевается. У британского правительства будут посол и сотрудники в Польше.

Иден спрашивает, будет ли посол пользоваться свободой передвижения в Польше. Сталин отвечает, что командование Красной Армии не будет мешать свободе передвижения посла. Что касается польского правительства, то с ним можно будет переговорить.

Иден заявляет, что он очень хочет включить в соглашение такую формулу, которая успокоит британский народ и не обидит других. Он думает, что было бы приемлемым следующее дополнение к последнему абзацу, предложенному советской делегацией: «и обменяются послами, по докладам которых соответствующие правительства будут осведомлены о положении в Польше».

Сталин отвечает, что он согласен принять предложенную Иденом формулу.

Черчилль и Иден благодарят.

Черчилль говорит, что он хотел бы еще переговорить по поводу военнопленных. Он узнал, что в Западной Европе находится довольно большое количество русских военнопленных. Немцы обращались с ними как с рабами, а некоторых силой заставили поднять оружие против союзников.

Сталин говорит, что Советское правительство просило бы, чтобы советских граждан, находящихся в руках союзников, не били, и чтобы не заставляли их становиться изменниками родины. Черчилль отвечает, что таких случаев нет. Британское и Советское правительства уже как будто бы договорились об условиях труда советских граждан, находящихся в руках союзников. 11 тысяч советских граждан уже возвратились на родину, предполагается отправка еще 7 тысяч.

Сталин заявляет, что среди советских граждан есть люди, которых немцы силой заставляют работать, но есть и такие, которые добровольно подняли оружие против союзников. Такие люди, конечно, должны нести ответственность за свои действия. Союзники имеют полное право держать их у себя в лагерях. Но он хотел бы предупредить, что людей той и другой категории Советское правительство считает советскими гражданами.

Черчилль заявляет, что британское правительство хочет вернуть возможно скорее на родину ту и другую категорию людей. Дело за тоннажем.

Сталин говорит, что Советское правительство просит также британское правительство держать советских граждан отдельно от немцев, и не ставить их на одну доску с немцами.

Черчилль отвечает, что британское правительство стремится удовлетворить пожелания Советского правительства. Но оно хотело бы также знать, какое количество английских военнопленных освобождено Красной Армией? Сталин говорит, что эти сведения можно будет получить с фронтов.

Черчилль спрашивает, разрешит ли Советское правительство послать специальных английских офицеров в лагеря освобожденных английских военнопленных для ухода за ними. Сталин отвечает утвердительно.

Черчилль спрашивает, можно ли будет направить для английских военнопленных, освобожденных Красной Армией, грузы Красного Креста? Сталин отвечает утвердительно.

Черчилль просит по возможности отправить английских военнопленных на родину на тех же пароходах, на которых должны прибыть в ближайшее время 7 тысяч советских граждан. Сталин говорит, что это, конечно, можно будет сделать.

Сталин спрашивает Черчилля, пугает ли англичан предложенная советской делегацией цифра репараций с Германии. Черчилль отвечает, что он получил телеграмму от военного кабинета, в которой британское правительство высказывается против фиксирования определенной суммы репараций уже в настоящее время.

Иден говорит, что в Лондоне не существует комиссии по репарационным вопросам, подобно комиссии Майского, и поэтому в Лондоне не могут судить о цифре, названной советской делегацией. Британское правительство согласно с принципом репараций. Что касается суммы репараций, то, по его мнению, этот вопрос лучше всего можно было бы изучить в репарационной комиссии в Москве.

Сталин, обращаясь к Черчиллю, замечает, что Черчилль жалеет немцев. Иден отвечает, что дело не в жалости к немцам, а в том печальном опыте с репарациями, который был у британского правительства после прошлой мировой войны.

Черчилль говорит, что он решительно стоит за то, чтобы русские получили германские заводы. Англичанам это выгодно, так как к ним перейдет германский экспорт. Сталин говорит, что русские, конечно, будут изымать германские заводы, когда они до них доберутся.

Черчилль заявляет, что в советском плену имеется много немецких генералов. Он хотел бы знать, использует ли Советское правительство этих генералов только для пропаганды или оно думает использовать их в Германии.

Сталин отвечает: «Избави бог!» Черчилль выражает свое удовлетворение ответом Сталина.

Черчилль говорит, что Советское правительство не оплачивает облигаций «Лена Голдфильдс». По сравнению с американцами отношение Советского правительства к англичанам является несправедливым, так как Советское правительство платит американцам. Сталин говорит, что он не знаком с этим вопросом и должен будет ознакомиться с ним.

Сталин говорит, что он хотел бы спросить Черчилля, как обстоит дело с пересмотром Конвенции в Монтре.

Черчилль отвечает, что он считает, что конвенция не должна более существовать в том виде, как она существует сейчас. В октябре между ним и маршалом Сталиным было условлено, что Советское правительство представит свои пожелания в отношении изменения конвенции.

Сталин спрашивает, как отнесется Черчилль к тому, если он поставит вопрос о пересмотре Конвенции в Монтре на заседании сегодня и сделает предложение, чтобы министры иностранных дел обсудили этот вопрос. Черчилль отвечает, что он поддерживает это предложение.

Сталин, Рузвельт и Черчилль 11 февраля подписали секретное Ялтинское соглашение по Дальнему Востоку. Условиями вступления СССР в войну против Японии через два-три месяца после капитуляции Германии являлись, в частности, возвращение Советскому Союзу Южного Сахалина со всеми прилегающими островами, передача ему Курильских островов, восстановление его аренды на военно-морскую базу Порт-Артур. Особо было оговорено, что данные претензии Советского Союза должны быть «безусловно удовлетворены» после победы над Японией.

Участники Ялтинской конференции заявили, что «Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир», постановили «изъять или уничтожить все германское военное оборудование, ликвидировать или взять под контроль всю германскую промышленность, которая могла бы быть использована для военного производства; подвергнуть всех преступников войны справедливому и быстрому наказанию; стереть с лица земли нацистскую партию, нацистские законы, организации и учреждения, устранить всякое нацистское и милитаристическое влияние из общественных учреждений, из культурной и экономической жизни германского народа».

В Ялте была начата реализация идеи новой Лиги Наций – Организации Объединенных Наций. Было условлено, что в основу деятельности ООН при решении вопросов обеспечения мира будет положен принцип согласия всех великих держав – постоянных членов Совета Безопасности, каждая из которых имела право вето. Сталин добился согласия партнеров на то, чтобы в число учредителей и членов ООН был включен не только Советский Союз, но также Украинская ССР и Белорусская ССР.

Капитуляция Германии

Приказ Верховного главнокомандующего Сталина от 23 февраля 1945 года:

Советская регулировщица Мария Шальнева в Берлине.

2 мая 1945 г. Фото Е. Халдея

«Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, сержанты, офицеры и генералы! Сегодня мы празднуем 27-ю годовщину существования Красной Армии. Созданная великим Лениным для защиты нашей Родины от нападения чужеземных захватчиков и выпестованная большевистской партией, Красная Армия прошла славный путь своего развития. Она с честью оправдала свое историческое назначение и по праву является любимым детищем советского народа. В годы гражданской войны Красная Армия отстояла от многочисленных врагов молодое Советское государство.

В великих битвах Отечественной войны против немецкого нашествия Красная Армия спасла народы Советского Союза от немецко-фашистского рабства, отстояла свободу и независимость нашей Родины и помогла народам Европы сбросить немецкое иго.

Двадцать седьмую годовщину Красной Армии мы встречаем теперь в обстановке новых исторических побед над врагом. Красная Армия не только освободила родную землю от гитлеровской нечисти, но и отбросила врага на многие сотни километров за те рубежи, с которых немцы по-разбойничьи напали на нашу страну, перенесла войну на территорию Германии и теперь вместе с армиями наших союзников успешно довершает дело разгрома немецко-фашистской армии.

В январе нынешнего года Красная Армия обрушила на врага небывалый по силе удар на всем фронте от Балтики до Карпат. Она взломала на протяжении 1200 километров мощную оборону немцев, которую они создавали в течение ряда лет. В ходе наступления Красная Армия быстрыми и умелыми действиями отбросила врага далеко на запад. Советские войска с упорными боями продвинулись от границ Восточной Пруссии до нижнего течения Вислы – на 270 километров, с плацдарма на Висле южнее Варшавы до нижнего течения реки Одер – на 570 километров, с Сандомирского плацдарма в глубь немецкой Силезии – на 480 километров.

Успехи нашего зимнего наступления привели прежде всего к тому, что они сорвали зимнее наступление немцев на Западе, имевшее своей целью захват Бельгии и Эльзаса, и дали возможность армиям наших союзников, в свою очередь, перейти в наступление против немцев и тем сомкнуть свои наступательные операции на западе с наступательными операциями Красной Армии на востоке.

За 40 дней наступления в январе-феврале 1945 года наши войска изгнали немцев из 300 городов, захватили до сотни военных заводов, производящих танки, самолеты, вооружение и боеприпасы, заняли свыше 2400 железнодорожных станций, овладели сетью железных дорог протяжением более 15 тысяч километров. За этот короткий срок Германия потеряла свыше 350 тысяч солдат и офицеров пленными и не менее 800 тысяч убитыми. За тот же период Красная Армия уничтожила и захватила около 3000 немецких самолетов, более 4500 танков и самоходных орудий и не менее 12000 орудий.

Знамя Победы над Рейхстагом. 2 мая 1945 г.

Фото Е. Халдея

В результате Красная Армия полностью освободила Польшу и значительную часть территории Чехословакии, заняла Будапешт и вывела из войны последнего союзника Германии в Европе – Венгрию, овладела большей частью Восточной Пруссии и немецкой Силезии и пробила себе дорогу в Бранденбург, в Померанию, к подступам Берлина.

Гитлеровцы кичились, что более сотни лет ни одного неприятельского солдата не было в пределах Германии, и что немецкая армия воевала и будет воевать только на чужих землях. Теперь этому немецкому бахвальству положен конец.

Наше зимнее наступление показало, что Красная Армия находит новые и новые силы для решения все более сложных и трудных задач. Ее славные воины научились теперь громить и уничтожать врага по всем правилам современной военной науки. Наши бойцы, воодушевленные сознанием своей великой освободительной миссии, проявляют чудеса героизма и самоотверженности, умело сочетают отвагу и дерзость в бою с полным использованием силы и мощи своего оружия. Генералы и офицеры Красной Армии мастерски сочетают массированные удары могучей техники с искусным и стремительным маневром. На четвертом году войны Красная Армия стала крепче и сильнее, чем когда бы то ни было, ее боевая техника стала еще более совершенной, а боевое мастерство – во много раз выше.

Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, сержанты, офицеры и генералы!

Полная победа над немцами теперь уже близка. Но победа никогда не приходит сама – она добывается в тяжелых боях и в упорном труде. Обреченный враг бросает в бой последние силы, отчаянно сопротивляется, чтобы избежать сурового возмездия. Он хватается и будет хвататься за самые крайние и подлые средства борьбы. Поэтому надо помнить, что чем ближе наша победа, тем выше должна быть наша бдительность, тем сильнее должны быть наши удары по врагу.

От имени Советского правительства и нашей славной большевистской партии приветствую и поздравляю вас с 27-й годовщиной Красной Армии! В ознаменование великих побед, одержанных вооруженными силами Советского государства в течение истекшего года, приказываю:

Сегодня, 23 февраля, в день 27-й годовщины Красной Армии, в 20 часов, произвести салют в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, Петрозаводске, Таллине, Риге, Вильнюсе, Кишиневе, Тбилиси, Сталинграде, Севастополе, Одессе, Львове – двадцатью артиллерийскими залпами.

Убит в последнем бою. 1945 г. Фото И. Шагина

Да здравствует наша победоносная Красная Армия!

Да здравствует наш победоносный Военно-Морской Флот!

Да здравствует наша могучая Советская Родина!

Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины!

Смерть немецким захватчикам!»

Сталин 9 марта ответил на письмо П. Гроза и Г Татареску:

«Господин председатель, Советское правительство рассмотрело просьбу Румынского правительства, изложенную в Вашем письме от 8 марта, относительно установления румынской администрации на территории Трансильвании. Принимая во внимание, что вступившее ныне в управление страной новое Румынское правительство берет на себя ответственность за должный порядок и спокойствие на территории Трансильвании и обеспечение прав национальностей, а также условий правильного функционирования всех местных учреждений, обслуживающих нужды фронта, Советское правительство постановило: ходатайство Румынского правительства удовлетворить и в соответствии с Соглашением о перемирии от 12 сентября 1944 года согласиться на установление в Трансильвании администрации Румынского правительства».

В Кремле 28 марта состоялся прием в честь чехословацкой делегации во главе с Э. Бенешем. Сталин на нем, в частности, говорил о «большевистском славянофильстве»:

– Мы бьем немцев, и дело идет к концу. Но надо иметь в виду, что союзники постараются спасти немцев и сговориться с ними. Мы будем беспощадны к немцам, а союзники постараются обойтись с ними помягче. Поэтому мы, славяне, должны быть готовы к тому, что немцы могут вновь подняться на ноги и выступить против славян. Поэтому мы, новые славянофилы-ленинцы, так настойчиво и призываем к союзу славянских народов…

Уличный бой. Германия. 1945 г. Фото А. Устинова

В Москве 11 апреля был подписан «Договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве между Советским Союзом и Югославией». После этого Сталин в Кремле дал обед в честь Иосипа Броз Тито.

Югославский государственный деятель Милован Джилас вспоминал: «Вокруг договора о союзе между Югославией и СССР ничего значительного не произошло – договор был шаблонным, и моя роль сводилась к проверке перевода. Подписание происходило в Кремле… вечером, в очень узком официальном кругу. Из общественности – если это выражение допустимо для тамошней обстановки – были только советские кинооператоры. Живописный эпизод произошел, когда Сталин с бокалом в руке обратился к официанту, предложив ему чокнуться. Официант стал конфузиться, но Сталин спросил:

– Ты что, не хочешь выпить за советско-югославскую дружбу?

И тот послушно взял бокал и выпил до дна.

Во всей сцене чувствовалась демагогия и еще больше – гротеск. Но все блаженно заулыбались, как бы видя в этом доказательство того, что Сталин не гнушается простого народа, что он близок к нему».

О другом эпизоде на банкете Милован Джилас вспоминал: «Старик Калинин, который был почти слеп, с трудом находил бокал, посуду, хлеб, и я ему все время старательно помогал. Тито за день или два до этого был у него на официальном приеме и сказал мне, что старик еще не совсем беспомощен. Но по подробностям, на которые обратил внимание Тито, и по замечаниям Калинина на банкете можно было скорее заключить обратное. Сталин, конечно, знал о дряхлости Калинина и неуклюже подшучивал над ним, когда тот заинтересовался югославскими сигаретами Тито.

– Не бери – это капиталистические сигареты! – сказал Сталин, и Калинин в смятении выронил сигарету из дрожащих пальцев.

Сталин засмеялся, став похожим на фавна. Через несколько минут все тот же Сталин поднял тост в честь “нашего президента” Калинина, но это были пустые громкие слова в адрес человека, уже ничего, кроме чисто символической фигуры, собою не представляющего».

Подписание акта о безоговорочной капитуляции Германии.

8 мая 1945 г.

В Москве 21 апреля 1945 года Сталин и премьер-министр Временного правительства Польши Э. Осубка-Моравский подписали «Договор о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве между Советским Союзом и Польской республикой». По окончании церемонии Сталин выступил с речью, в которой расхваливал только что подписанный документ:

– Господин президент, господин премьер-министр, господа! Я думаю, что Договор о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве между Советским Союзом и Польшей, который мы только что подписали, имеет большое историческое значение. Значение этого Договора заключается прежде всего в том, что он знаменует собой коренной поворот в отношениях между Советским Союзом и Польшей в сторону союза и дружбы, который сложился в ходе нынешней освободительной борьбы против Германии, и который получает теперь формальное закрепление в этом договоре.

Отношения между нашими странами в течение последних пяти веков, как известно, изобиловали элементами взаимной отчужденности, недружелюбия и нередко открытых военных конфликтов. Такие отношения ослабляли обе наши страны и усиливали немецкий империализм. Значение настоящего Договора заключается в том, что он кладет конец и заколачивает в гроб эти старые отношения между нашими странами и создает реальную базу для замены старых недружелюбных отношений отношениями союза и дружбы между Советским Союзом и Польшей.

В течение последних 25–30 лет, то есть в течение двух последних мировых войн, немцам удалось использовать территорию Польши как коридор для нашествия на восток и как трамплин для нападения на Советский Союз. Это могло произойти, потому что между нашими странами не было тогда дружественных, союзных отношений. Старые правители Польши не хотели иметь союзных отношений с Советским Союзом. Они предпочитали вести политику игры между Германией и Советским Союзом. И, конечно, доигрались… Польша была оккупирована, ее независимость аннулирована, при этом немецкие войска получили возможность, в результате всей этой пагубной политики, оказаться у ворот Москвы.

Значение настоящего Договора состоит в том, что он ликвидирует старую и пагубную политику игры между Германией и Советским Союзом и заменяет ее политикой союза и дружбы между Польшей и ее восточным соседом. Таково историческое значение только что подписанного нами Договора между Польшей и Советским Союзом о дружбе, взаимопомощи и послевоенном сотрудничестве.

Неудивительно поэтому, что народы наших стран с нетерпением ожидают подписания этого Договора. Они чувствуют, что этот Договор является залогом независимости новой демократической Польши, залогом ее могущества, ее процветания. Но этим не исчерпывается дело. Настоящий Договор имеет еще большое международное значение. Пока не было союза между нашими странами, Германия имела возможность использовать отсутствие единого фронта между нами, могла противопоставлять Польшу Советскому Союзу и наоборот и тем бить их поодиночке.

День Победы в Москве. 9 мая 1945 г.

Дело изменилось в корне после того, как сложился союз между нашими странами.

Теперь уже нельзя противопоставлять наши страны друг другу. Теперь имеется единый фронт между нашими странами от Балтики до Карпат против общего врага, против немецкого империализма. Теперь можно с уверенностью сказать, что немецкая агрессия осаждена с востока. Несомненно, что если этот барьер с востока будет дополнен барьером с запада, то есть союзом наших стран с нашими союзниками на западе, то можно смело сказать, что немецкая агрессия будет обуздана и ей нелегко будет разгуляться.

Неудивительно поэтому, что свободолюбивые нации и прежде всего славянские нации с нетерпением ожидают заключения этого Договора, ибо они видят, что этот Договор означает укрепление единого фронта Объединенных Наций против общего врага в Европе. Поэтому я не сомневаюсь, что наши союзники на западе будут приветствовать этот Договор.

Пусть живет и здравствует свободная, независимая, демократическая Польша!

Пусть живет и здравствует ее восточный сосед – наш Советский Союз!

Да здравствует союз и дружба между нашими странами!

День Победы в Москве. 9 мая 1945 г.

Из приказа Сталина 27 апреля:

«Войска 1-го Украинского фронта и союзные нам англо-американские войска ударом с востока и запада рассекли фронт немецких войск и 25 апреля, в 13 часов 30 минут соединились в центре Германии, в районе города Торгау. Тем самым немецкие войска, находящиеся в Северной Германии, отрезаны от немецких войск в южных районах Германии.

В ознаменование одержанной победы и в честь этого исторического события сегодня, 27 апреля, в 19 часов столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта и союзным нам англо-американским войскам, – двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.

Да здравствует победа свободолюбивых народов над Германией!»

В этот же день Сталин обратился к Красной Армии и войскам союзников: