Текст книги "Великая Отечественная война: выступления, беседы, комментарий"

Восстановление патриаршества

В четыре часа утра 22 июня 1941 года солдаты фюрера вступили на нашу землю. Пришли, как они утверждали, «спасать христианскую веру». Но в секретных «Политических задачах немецкого солдата в России» говорилось иное: «Существо Русской Православной Церкви заключается в том, что христианство в его закостенелой форме было воспринято идейно незрелым народом. Так возникли исключительная набожность и глубокая магическая вера в обряды. Православная Церковь на много веков задержала развитие русской культуры. За пределами Церкви не существовало умственной жизни: ни рыцарской культуры, ни гуманизма, ни ренессанса».

По прошествии восьми с лишним часов после начала войны митрополит Сергий, как и другие москвичи из сообщения Молотова по радио, узнал о ее начале. Семидесятипятилетний иерарх на этот раз не спросил разрешения у чекистов, сел за дребезжащую пишущую машинку и распухшими от водянки пальцами начал печатать обращение к православным братьям и сестрам.

Митрополита не расстреляли за самоволие. «Когда тревога – тогда до Бога», – наверное, вспомнил старую поговорку недоучившийся семинарист Сталин, и 3 июля 1941 года в его первом со дня начала войны обращении к народу вдруг прозвучали традиционные для христианина слова: «Братья и сестры».

А враг продолжал наступать на восток. В Москве – паника, грабежи государственного имущества, бегство из города. На заводах, на улицах – неслыханно! – в открытую ругают коммунистов. Испуганные правители вдруг вспомнили и ввели в оборот полузабытые слова: патриотизм, славяне, мать-родина. Кремль стал сворачивать знамена Третьего интернационала и вспомнил Святую Русь. И фронт устоял. Штаб полиции безопасности и СД докладывал высшему немецкому командованию о положении в Москве: «В критические октябрьские дни 1941 года резко проявился настрой населения против советского режима из-за несостоятельности советских органов власти, которые спасали себя, бросив население на произвол судьбы… Победные сообщения, постоянно распространявшиеся через прессу и радио, позволили советской пропаганде взять под свой политический контроль настроение населения… Советская пропаганда использует преимущественно национал-патриотические лозунги… В последние месяцы советское правительство все больше ограничивало мероприятия, враждебные Церкви. Все оставшиеся храмы были открыты, их посещает много народа. Регулярно проводятся богослужения, в которых звучат молитвы о свободе русской земли».

Митрополит Сергий

Как шаг самостоятельности Церкви, некоторые историки считают издание Московской Патриархией в 1942 году книги «Правда о религии в России». Не касаясь ее содержания, изобилующего, мягко говоря, вымыслом, укажем лишь на то, что составляли ее не церковные люди. План будущей книги, чей тираж почти полностью был отправлен за границу в виде доказательства, что в СССР не существует гонений на религию, представил начальник 3-го управления НКВД СССР Горлинский, а Политбюро ЦК ВКП (б) на своем заседании 10 марта 1942 года постановило поручить чекистам обеспечить это издание под символом Московской Патриархии «в соответствии с представленным планом».

В 1943 году, в преддверии Тегеранской конференции и приезда в Москву представителей Англиканской Церкви, имевших большое влияние на правительство Великобритании, а также из-за постоянного давления президента США Рузвельта, человека глубоко религиозного, Сталин решил встретиться с православным священноначалием.

В Кремле 4 сентября 1943 года состоялась беседа Сталина с патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием, ленинградским митрополитом Алексием и экзархом Украины митрополитом Николаем.

Поблагодарив митрополитов за патриотическую деятельность, Иосиф Виссарионович поинтересовался проблемами Церкви. Митрополиты указали на главные: избрание патриарха, открытие храмов и курсов для подготовки священников, освобождение духовенства из тюрем и ссылок, издание церковной литературы… Сталин обещал все просьбы удовлетворить, используя «большевистские темпы». Он предложил созвать Собор через три дня и отдал распоряжение привлечь авиацию для сбора епископов.

Спустя двое суток,7 сентября, митрополит Сергий со своей канцелярией переселился в бывший особняк немецкого посла в Чистом переулке, где с довоенных времен продолжала действовать хорошая подслушивающая аппаратура. 8 сентября состоялся Собор епископов, избравший патриархом Московским и всея Руси владыку Сергия. 17 сентября патриарх Сергий направил ходатайство об амнистии двадцати шести священнослужителей. В начале ноября вышел первый номер «Журнала Московской Патриархии». 28 ноября был утвержден порядок открытия храмов и разрешено создать в Москве Богословский институт…

Монахини помогают раненым бойцам

Религиозные общины, не испугавшись преследования, буквально засыпали Совет по делам Русской Православной Церкви, возглавляемый чекистом Г. Карповым, прошениями об открытии храмов. Но почти на все ходатайства следовал ответ, что они отклоняются по причине переоборудования церковного здания под клуб рабочих, склад зерна или гараж. Среди других причин чаще всего встречается наличие в данном районе другой действующей церкви. В Москве, например, в 1943–1945 годах верующие обращались с обоснованными просьбами открыть несколько десятков храмов. Открыт был лишь один – Всехсвятский (возле метро «Сокол»), да и то уже в 1946 году (на оккупированных территориях немцы открыли 6500 храмов – 75 % от их общего числа).

Лишь один из архиереев был выпущен из тюрьмы и возглавил епархию. Более двадцати других, об освобождении которых, не ведая их судьбы, печаловался патриарх Сергий, оказались расстрелянными в 1937–1938 годах.

Духовенству запрещалось посещать госпитали и лично передавать подарки раненым бойцам («НКГБ СССР принял меры к недопущению впредь попыток со стороны церковников входить в непосредственные отношения с командованием госпиталей и ранеными под видом шефства»); совершать панихиды на братских могилах («Не следует давать разрешение на служение панихид на братских могилах, поскольку в них хоронились граждане различных вероисповеданий»); молиться вместе со своими духовными чадами, если община не зарегистрирована советскими властями.

Было подтверждено запрещение о передаче Церкви святых мощей, хранившихся в атеистических музеях. В инструктивном письме от 26 июля 1943 года председателя Совета по делам РПЦ Карпова говорилось: «Никакого массового возвращения мощей церквам не может иметь места. Уполномоченным Совета не следует проявлять инициативы в части розыска мощей в Музеях и др. организациях».

Советские войска проходят мимо разрушенного храма.

Из программы духовных учебных заведений Министерство высшего образования потребовало исключить даже такие безобидные учебные предметы, как христианская психология, христианская педагогика, история философии.

Мощный подъем в годы военного лихолетья религиозных настроений народа сильно беспокоил партийные органы. Уже в сентябре 1944 года вышло постановление ЦК партии, в котором отмечалось, что «в стране оживилась деятельность Церкви, религиозные пережитки распространились среди части населения, особенно в районах, подвергшихся оккупации». В связи с этим предлагалось усилить пропаганду атеизма. И не только пропаганду. Чекист Абакумов с гордостью выполненного долга докладывал 25 июня 1948 года Сталину: «В результате работы органов МГБ по выявлению и аресту антисоветского элемента среди церковников и сектантов за время с 1 июня 1947 года по 1 июня 1948 года по Советскому Союзу за активную подрывную деятельность арестовано 1968 чел.».

Нет, не только Сталин вернул нашему народу православную веру, а и простые русские люди, будь то священники, солдаты или труженики тыла, кого военные дороги и горе потери близких привели в храм. Возрождали веру и те, кто продолжал считать себя неверующим, но годы тяжелого испытания зародили в них уважение к тысячелетней религии предков.

Кремлевские переговоры

В Москве с 18 по 30 октября 1943 года проходила конференция министров иностранных дел СССР и Великобритании В. Молотова и А. Идена и государственного секретаря США К. Хэлла. Было принято коммюнике об открытии весной 1944 года второго фронта. Из-за погодных условий иностранные делегации смогли улететь из Москвы только 3 ноября.

Государственный секретарь США Корделл Хэлл

Корделл Хэлл вспоминал: «Мы прибыли в Москву во второй половине холодного дня 18 октября, незадолго до захода солнца. В аэропорту нас встречали Молотов и Литвинов, а также Дональд Нельсон, начальник нашего Управления военного производства, и большая группа других официальных лиц. Молотов и Литвинов тепло приветствовали меня. Затем я поехал в резиденцию американского посла в Спасопесковском переулке, которая была известна как “Спасо-хауз”… Три министра иностранных дел встретились в Кремле вечером 18 октября в атмосфере сердечности, сотрудничества и строгой деловитости. Мы быстро договорились о том, что не будем произносить речей, о советниках, которые будут присутствовать вместе с нами на заседаниях, и о первом коммюнике, которое мы опубликуем…

Пробыв в Москве почти неделю, я сказал Молотову, что не знаю правил протокола, связанного с получением аудиенции у маршала Сталина; не знаю, сколько надо ждать, не слишком ли я долго выжидал, но в любом случае я счел бы за честь, если бы мог встретиться с его “боссом”, и оставляю этот вопрос на усмотрение Молотова… Вскоре Молотов сообщил мне, что Сталин примет меня в Кремле в три часа дня 25 октября…

Когда я входил в просторный кабинет Сталина, он вошел через другую дверь, встретил меня на полпути и пожал мне руку. Держался он приветливо и непринужденно. Он проводил меня к месту за столом, а затем сел напротив меня спиной к стене. Наша беседа началась с частного разговора. Мы обменялись мнениями по поводу того, как сеять пшеницу. Я рассказал Сталину, что в Теннесси ее сеют в пахоту глубиной до 6 дюймов, что, видимо, было для него новостью. Мы обсудили, как делать плоты. Я описал, как мы связывали бревна в плоты в Теннесси, используя побеги орешника. Сталин поведал, как грузины пользуются в этих целях виноградной лозой. Я сообщил Сталину, что очень рад побывать в Москве, так как давно мечтал посетить его страну. Я сказал, что за свою жизнь присутствовал на многих международных конференциях, но ни на одной мне не оказывалось столь большого гостеприимства и внимания со стороны хозяев, как со стороны Советского правительства и лично Молотова. Сталин ответил, что не ожидал услышать такую оценку. Я отметил, что одна из наиболее важных задач нынешней конференции состоит в том, чтобы заложить основу для встречи между ним, президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем, в которой жизненно заинтересован весь американский народ, и, более того, все люди мира, ведущие борьбу против нацизма и фашизма. Затем я передал Сталину послание президента относительно места встречи… Наша беседа длилась около часа – фактически полчаса, если учесть время, затраченное на перевод. И поскольку приближался час возобновления работы конференции, я сказал Сталину, что, как прилежному ученику Молотова, мне пора идти в школу на Спиридоновку. Маршал улыбнулся и пожелал мне удачи».

Батарея советских гаубиц Д-1 ведет огонь по немецким войскам в Белоруссии. 1944 г.

Переводчик В.М. Бережков вспоминал об обеде в Екатерининском зале Кремля 30 октября 1943 года по случаю завершения работы Московской конференции трех министров иностранных дел – СССР, США и Великобритании. «Самый большой стол тянулся вдоль стены с окнами, выходящими на Москву-реку. В центре сидел Сталин, справа от него Хэлл, слева посол США в СССР Гарриман. Справа от Хэлла было мое место, как переводчика. Обед начался с многочисленных тостов, большинство из которых произносил Сталин. В перерывах между речами Сталин и Хэлл переговаривались в основном о положении на фронтах войны и итогах только что закончившейся конференции. Время от времени возникали довольно длительные паузы, и тогда я тоже успевал немного перекусить. Вдруг я заметил, что Сталин наклонился в мою сторону за спиной Хэлла и манит меня пальцем. Я перегнулся к нему поближе, и он чуть слышно произнес:

Московская конференция октября 1943 г. За круглым столом сидят: нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов, Маршал Советского Союза Климент Ворошилов, генерал-лейтенант Гастингс Исмей (Великобритания), посол Великобритании в СССР Арчибальд Керр, министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден, заместитель министра иностранных дел Великобритании Уильям Стрэнг, генерал-майор Джон Дин (США), посол США в СССР Аверелл Гарриман, государственный секретарь США Корделл Хэлл, советник государственного секретарь США Грин Хэкфорт, заместители наркома иностранных дел СССР Максим Литвинов и Андрей Вышинский.

– Слушайте меня внимательно. Переведите Хэллу дословно следующее: советское правительство рассмотрело вопрос о положении на Дальнем Востоке и приняло решение сразу же после окончательной войны в Европе, когда союзники нанесут поражение гитлеровской Германии, выступить против Японии. Пусть Хэлл передаст это президенту Рузвельту как нашу официальную позицию. Но пока мы хотим держать это в секрете. И вы сами говорите потише, чтобы никто не слышал. Поняли?

– Понял, товарищ Сталин.

Хэлла чрезвычайно взволновало это сообщение. Американцы давно ждали решения Москвы. Теперь правительство США получило авторитетное заявление по очень важному для Вашингтона вопросу».

Корделл Хэлл вспоминал: «Я сидел справа от Сталина. Это дало мне прекрасную возможность побеседовать с ним во время длинного обеда и последовавшего затем просмотра кинофильма… Он начал беседу с замечания: “Вы провели успешную конференцию”. Я тут же ответил, что заслуга полностью принадлежит ему, поскольку он дал согласие на то, чтобы его великая страна вместе с Великобританией и Соединенными Штатами примкнула к международной программе, основанной на сотрудничестве. Это, казалось, польстило ему… Я все-таки сказал, что он и советский народ пользуются колоссальным престижем во многих частях мира, и существует настоятельная необходимость в том руководстве, которое могут предложить вместе он, президент Рузвельт и премьер-министр Черчилль. Это руководство надо осуществить без задержки, ибо его отсутствие будет иметь серьезные и вредные последствия. Сталин согласился с этим, что руководство необходимо, но ничего больше о встрече с Рузвельтом и Черчиллем не сказал. Затем, однако, он сделал исключительно важное заявление. Он удивил и обрадовал меня, ясно и недвусмысленно сказав, что, после того как удастся разгромить Германию, Советский Союз примет участие в разгроме Японии…

За обедом произносились бесчисленные тосты. Сталин и я пили красное вино, хотя многие гости предпочитали водку. Генерал Дин[30]30
  Глава американской военной миссии в СССР.


[Закрыть] оказался в центре внимания, когда в ответ на тост Сталина за американские вооруженные силы он предложил поднять бокалы за день, когда американские и английские войска встретятся с русскими войсками в Берлине. Сталин поднялся со своего места рядом со мной и оказал высокую честь Дину, обойдя вокруг стола и чокнувшись с ним бокалами.

Пленные немецкие генералы перед проходом по улицам Москвы 17 июля 1944 г.

Когда мы встали из-за обеденного стола, Сталин провел меня и еще двух-трех других гостей в соседнюю комнату на несколько минут, прежде чем перейти в кинозал. По своей инициативе он с едким сарказмом заговорил о распускавшихся ранее слухах, будто Советский Союз и Германия могут договориться о сепаратном мире. Я ответил, что любой человек, знающий русских людей и их отношение к Германии в этой войне, поймет, что русские люди не заключат сепаратного мира с Германией. Он с готовностью согласился».

Советский гимн

С конца 1922 года, когда был образован Советский Союз, до конца 1943 года в качестве Гимна СССР использовалась французская песня «Интернационал», являвшаяся с 1906 года гимном российской социал-демократии и исполнявшаяся как на французском, так и на русском языках.

В конце 1930-х годов был проведен конкурс на музыку и текст нового гимна, в котором приняло участие множество композиторов и поэтов. В 1943 году из написанной тогда музыки гимна выбрали мелодию А.В. Александрова, а очередной вариант слов написали поэты С.В. Михалков и Г.А. Эль-Регистан.

Авторы Гимна Советского Союза (слева направо) Г.А. Эль-Регистан, А.В. Александров, С.В. Михалков. 1943 г.

Сергей Михалков вспоминал, как его с Эль-Регистаном 28 октября 1943 года вызвали в Кремль: «На часах 22 часа 30 минут. У стены, на которой висят портреты Суворова и Кутузова, длинный стол для совещаний. Справа столик с разноцветными телефонными аппаратами. Прямо напротив авторов с листком бумаги в руках стоит Сталин. За длинным столом сидят Молотов, Ворошилов, Маленков, Щербаков… Сталин протягивает мне напечатанный на машинке текст Гимна.

– Ознакомьтесь! – говорит Сталин. – Нет ли у вас возражений? Надо еще поработать. Главное, сохранить эти мысли. Возможно ли это?

– Да, – отвечаю я. – Можно нам подумать до завтра?

– Нет, нам это нужно сегодня. Садитесь, поработайте. Вот карандаш, бумага, – приглашает нас к столу Сталин.

Мы садимся. Но необычная обстановка смущает.

– Что? Неудобно здесь работать? – спрашивает Сталин, улыбаясь. – Сейчас вам дадут другое место…

Запев третьего куплета не ложится в размер предыдущего. Однако множество вариантов, написанных накануне, помогают авторам решить задачу. В 23.45 они возвращаются в кабинет Сталина и предлагают новый вариант. После короткого обсуждения этих строк и очередных уточнений Сталин говорит Щербакову:

– Товарищ Щербаков, пусть этот текст отпечатают сейчас на машинке… Вы пока посидите с нами, – обращается он к нам.

Так появился куплет, в котором были строки:

 
Мы армию нашу растили в сраженьях,
Захватчиков подлых с дороги сметем!»
 

В полночь, когда начался 1944 год, по радио впервые прозвучал новый Государственный гимн СССР. Исполнил его оркестр Большого театра под управлением А. Мелик-Пашаева. С начала года в московских школах, домах пионеров, домах художественного воспитания детей начали разучивать новый гимн.

В тексте имелся один куплет с упоминанием имени Сталина:

 
Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,
И Ленин великий нам путь озарил:
Нас вырастил Сталин – на верность народу,
На труд и на подвиги нас вдохновил.
 

Запись нового Гимна Советского Союза.

Оркестр Большого театра, дирижер А. И. Пазовский, концертмейстер оркестра А. И. Жук. 1944 г.

С 1955 года из-за этого куплета гимн стали исполнять без слов. Спустя 15 лет он вновь зазвучал со словами, но измененными Сергеем Михалковым:

 
Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,
И Ленин великий нам путь озарил:
На правое дело он поднял народы,
На труд и на подвиги нас вдохновил.
 

26-я годовщина Октября

В Большом Кремлевском дворце 6 ноября 1943 года состоялось торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся с партийными и общественными организациями города Москвы, посвященное 26-й годовщине Октябрьской революции. С докладом выступил Сталин. Он говорил:

– Товарищи! Сегодня народы Советского Союза празднуют 26-ю годовщину Великой Октябрьской Социалистической революции. Третий раз наша страна в обстановке Отечественной войны отмечает годовщину своей народной революции.

В октябре 1941 года наша Родина переживала трудные дни. Враг подошел к столице. Окружил с суши Ленинград. Наши войска были вынуждены отступать. Потребовались огромные усилия армии и напряжение всех сил народа, чтобы задержать врага и нанести ему серьезный удар под Москвой.

Артиллерия на марше. 1943 г.

К октябрю 1942 года опасность для нашей Родины еще более возросла. Враг стоял тогда в каких-нибудь 120 километрах от Москвы, ворвался в Сталинград, вступил в предгорья Кавказа. Но и в эти тяжелые дни армия и народ не пали духом, а стойко переносили все испытания. Они нашли в себе силу, чтобы задержать врага и нанести ему ответный удар. Верные заветам великого Ленина, не щадя сил и жизни, защищали они завоевания Октябрьской революции. Как известно, эти усилия армии и народа не пропали даром.

Вскоре после Октябрьских дней прошлого года наши войска перешли в наступление и нанесли немцам новый мощный удар сначала под Сталинградом, на Кавказе, в районе среднего течения Дона, а затем в начале 1943 года у Великих Лук, под Ленинградом, в районе Ржева и Вязьмы. После этого Красная Армия уже не выпускала больше инициативы из своих рук. Ее удары в течение всего лета этого года становились все более крепкими, ее воинское мастерство с каждым месяцем возрастало. С тех пор наши войска одерживают крупные победы, а немцы терпят одно поражение за другим. Как ни пытался враг, но ему все еще не удалось добиться ни одного сколько-нибудь серьёзного успеха на советско-германском фронте.

Истекший год – от 25-й до 26-й годовщины Октября – является переломным годом Отечественной войны. Этот год был переломным прежде всего, потому, что в этом году Красной Армии впервые за время войны удалось осуществить большое летнее наступление против немецких войск, причем немецко-фашистские войска под ударами наших войск оказались вынужденными поспешно оставлять захваченную ими территорию, нередко спасаться бегством от окружения и бросать на поле боя большое количество техники, складов вооружения и боеприпасов, раненых солдат и офицеров. Таким образом, успехи нашей летней кампании во второй половине этого года явились продолжением и завершением успехов нашей зимней кампании в начале этого года.

Теперь, когда Красная Армия, развивая успехи зимней кампании, нанесла немецким войскам могучий удар летом, можно считать окончательно похороненной басню о том, что Красная Армия неспособна будто бы вести успешное наступление в летнее время. Истекший год показал, что Красная Армия так же хорошо может наступать летом, как и зимой. В результате этих наступательных операций нашим войскам удалось в течение истекшего года пройти с боями от 500 километров в центральной части фронта до 1300 километров на юге, освободив до 1 миллиона квадратных километров территории, то есть почти до 2/3 советской земли, временно захваченной врагом. При этом вражеские войска оказались отброшенными от Владикавказа до Херсона, от Элисты до Кривого Рога, от Сталинграда до Киева, от Воронежа до Гомеля, от Вязьмы и Pжева до подступов Орши и Витебска.

Возвращение домой. 1943 г.

Не веря в прочность своих прошлых успехов на советско-германском фронте, немцы заранее, на протяжении длительного времени строили мощные оборонительные полосы, особенно вдоль крупных рек. Но в боях этого года немцев не спасли ни реки, ни мощные укрепления. Наши войска разрушили оборону немцев и только за три летних месяца 1943 года мастерски форсировали четыре очень серьезные водные преграды – Северный Донец, Десну, Сож и Днепр. Я уже не говорю о таких преградах, как оборона немцев в районе реки Миус – западнее Ростова и оборона в районе реки Молочная – около Мелитополя. Теперь Красная Армия успешно громит врага по ту сторону Днепра.

Этот год был переломным годом еще потому, что Красной Армии удалось в сравнительно короткий срок перебить и перемолоть наиболее опытные старые кадры немецко-фашистских войск, закалив вместе с тем и умножив свои собственные кадры в успешных наступательных боях в течение года. За истекший год немецко-фашистская армия в боях на советско-немецком фронте потеряла более 4 миллионов солдат и офицеров, из них не менее 1 миллиона 800 тысяч убитыми. Кроме того, немцы потеряли за этот год более 14 тысяч самолетов, более 25 тысяч танков и не менее 40 тысяч орудий.

Теперь немецко-фашистская армия уже не та, какой она была в начале войны. Если в начале войны она имела достаточное количество опытных кадров, то теперь она разбавлена новоиспеченными молодыми неопытными офицерами, которые поспешно бросаются немцами на фронт, так как нет у них ни необходимых офицерских резервов, ни времени, чтобы обучить их.

Совершенно другую картину представляет ныне Красная Армия. Ее кадры выросли и закалились в успешных наступательных боях за истекший год. Количество ее боевых кадров растет и будет расти, так как наличие необходимых офицерских резервов дает ей и время, и возможность обучать молодые офицерские кадры и выдвигать их на ответственные посты.

Характерно, что вместо 240 дивизий, стоявших в прошлом году перед нашим фронтом, из коих 179 дивизий было немецких, – в этом году перед фронтом Красной Армии стоит 257 дивизий, из коих 207 дивизий являются немецкими. Немцы видимо рассчитывают компенсировать сниженное качество своих дивизий увеличением их количества. Однако поражение немцев за истекший год показывает, что ухудшенное качество дивизий невозможно возместить увеличением их количества.

Киносеанс на фронте. 1943 г.

С чисто военной точки зрения поражение немецких войск на нашем фронте к исходу этого года было предрешено двумя важнейшими событиями: битвой под Сталинградом и битвой под Курском.

Битва под Сталинградом кончилась окружением 300-тысячной армии немцев, разгромом последней и пленением около 1/3 окруженных войск. Чтобы иметь представление о размерах того невиданного в истории побоища, которое разыгралось на полях Сталинграда, необходимо знать, что по окончании Сталинградской битвы было подобрано и похоронено 147 тысяч 200 убитых немецких солдат и офицеров и 46 тысяч 700 убитых советских солдат и офицеров. Сталинград был закатом немецко-фашистской армии. После Сталинградского побоища, как известно, немцы не могли уже оправиться.

Что касается битвы под Курском, то она окончилась разгромом двух основных наступающих групп немецко-фашистских войск и переходом наших войск в контрнаступление, превратившееся потом в мощное летнее наступление Красной Армии. Битва под Курском началась наступлением немцев на Курск с севера и с юга. Это была последняя попытка немцев осуществить большое летнее наступление и в случае ее успеха наверстать потерянное. Наступление окончилось, как известно, провалом. Красная Армия не только отбила наступление немцев, но сама перешла в наступление и рядом последовательных ударов в течение летнего периода отбросила немецко-фашистские войска за Днепр. Если битва под Сталинградом предвещала закат немецко-фашистской армии, то битва под Курском поставила ее перед катастрофой.

Этот год был переломным годом, наконец, потому что успешное наступление Красной Армии коренным образом ухудшило хозяйственное и военно-политическое положение фашистской Германии, поставив ее перед глубочайшим кризисом. Немцы рассчитывали осуществить летом этого года успешное наступление на советско-германском фронте, чтобы вернуть себе потерянное и поднять свой пошатнувшийся авторитет в Европе. Но Красная Армия опрокинула расчеты немцев, отбила их наступление, сама перешла в наступление и погнала немцев на Запад, растоптав тем самым авторитет немецкого оружия.

Немцы рассчитывали взять курс на затяжную войну, стали строить оборонительные рубежи и «валы», объявив во всеуслышание о неприступности их новых позиций. Но Красная Армия и здесь опрокинула расчеты немцев, прорвала их рубежи и «валы», продолжает успешно наступать и не дает им сроков для затяжки войны.

Немцы рассчитывали выправить положение на фронте при помощи «тотальной» мобилизации. Но события и здесь опрокинули расчеты немцев. Летняя кампания уже съела 2/3 «тотально» мобилизованных, однако незаметно, чтобы это обстоятельство принесло какое-либо улучшение в положении немецко-фашистской армии. Возможно, что придется объявить еще одну «тотальную» мобилизацию, причем нет оснований предположить, что повторение подобной меры не приведет к «тотальному» крушению некоторого государства.

Немцы рассчитывали прочно удержать за собой Украину, чтобы использовать украинские сельскохозяйственные продукты для своей армии и населения, а донецкий уголь – для заводов и железнодорожного транспорта, обслуживающих немецкую армию. Но они и здесь просчитались. В результате успешного наступления Красной Армии немцы потеряли не только донецкий уголь, но и наиболее богатые хлебом области Украины, причем нет оснований предположить, что они не потеряют в ближайшее время и остальную часть Украины.

Участник боев на Курской дуге – разведчик 325-й Двинской стрелковой дивизии гвардии старший сержант Алексей Фролченко. Август 1943 г.

Понятно, что все эти просчеты не могли не ухудшить и действительно ухудшили коренным образом хозяйственное и военно-политическое положение фашистской Германии. Фашистская Германия переживает глубокий кризис. Она стоит перед своей катастрофой.

Успехи Красной Армии были бы невозможны без поддержки народа, без самоотверженной работы советских людей на фабриках и заводах, шахтах и рудниках, на транспорте и в сельском хозяйстве. Советский народ в трудных военных условиях сумел обеспечить свою армию всем минимально необходимым и непрестанно совершенствовал ее боевую технику. На всем протяжении войны врагу не удалось превзойти нашу армию по качеству вооружения. В то же время наша промышленность давала фронту все большее и большее количество боевой техники.

Истекший год был переломным годом не только в ходе военных действий, но и в работе нашего тыла. Перед нами не стояли уже такие задачи, как эвакуация предприятий на восток и перевод промышленности на производство вооружения. Советское государство имеет теперь слаженное и быстро растущее военное хозяйство. Стало быть, все усилия народа могли быть сосредоточены на увеличении производства и дальнейшем совершенствовании вооружения, особенно танков, самолетов, орудий, самоходной артиллерии. В этом мы достигли крупных успехов. Красная Армия, опираясь на всенародную поддержку, бесперебойно получала боевое снаряжение, обрушивала на врага миллионы бомб, мин и снарядов, вводила в бой тысячи танков и самолетов. Можно с полным основанием сказать, что самоотверженный труд советских людей в тылу войдет в историю, наряду с героической борьбой Красной Армии, как беспримерный подвиг народа в защите Родины.

Рабочие Советского Союза, создавшие в годы мирного строительства высоко развитую мощную социалистическую промышленность, во время Отечественной войны развернули напряженную и кипучую работу на помощь фронту, проявляя настоящий трудовой героизм. Всем известно, что гитлеровцы располагали в войне против СССР не только сильно развитой промышленностью Германии, но и довольно мощной промышленностью вассальных и оккупированных стран. И все же гитлеровцы не смогли сохранить количественное превосходство в военной технике, которое они имели в начале войны против Советского Союза. Если теперь былое превосходство врага в количестве танков, самолетов, минометов, автоматов ликвидировано, если наша армия не испытывает ныне серьезного недостатка в вооружении, боеприпасах, снаряжении, то в этом прежде всего нужно усмотреть заслугу нашего рабочего класса.