Текст книги "Гульчатай, закрой личико!"
Автор книги: Ирина Боброва
Жанр: Юмористическая фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
– Рано еще такой малышке наблюдать жестокие военные сцены, – сказал он Мексике и пообещал по возвращении домой все подробно рассказать.
Потом, несколько минут понаблюдав за событиями внизу, он вошел в комнату. Поскольку война благополучно закончилась и главный злодей сидел у него в кармане, Альберт решил осмотреть замок. Он – походил по комнатам, которые быстро заполнялись лесным народом, и слегка заплутал. С трудом отыскивая лестницы, Полухайкин спускался с этажа на этаж и случайно наткнулся на обезьянник. Сначала он оторопело наблюдал за лохматым клубком, катающимся по полу, потом, увидев в куче звериных тел человека, кинулся на помощь.
И вовремя, так как черт, потерявший много крови в неравном бою, потерял сознание.
Альберт поднял друга на руки и, стараясь ступать осторожно, понес его к выходу.
– Гуча, – выдохнула Брунгильда.
Она выронила меч и побежала. Забыв о войне, о том, что на нее смотрит ее армия, Брунгильда Непобедимая рыдала в голос, не желая поверить, что никогда больше не услышит мужа, не окажется в его сильных объятиях, а на полянке в саду появится еще одна могила.
– Гученька! – закричала она, впервые в жизни испытывая панический страх.
– Тихо ты, – остановил ее Полухайкин, и, понимая, что сейчас испытывает Брунгильда, успокоительно проговорил: – Жив он, так, вырублен немного, но не жмурик, в натуре, не жмурик!
Практичная Марта, увидев, что с ее собственным мужем все в порядке, уже несла перевязочный материал. Она быстро наложила повязки, зашила те раны, что требовали штопки, а остальное доделала подоспевшая Гризелла. Ведьма пошептала, останавливая кровь. Общими усилиями раненый был замотан бинтами и стал похож на мумию – из-под повязок был виден только кончик носа.
Гризелла вовсю костерила Тыгдынского коня, обзывая его рухлядью и тихоходом. Она, привыкшая к передвижению по небу и к большой скорости, которую развивала метла, как ни злилась, не смогла заставить упрямого Тыгдына скакать быстрее. Тот, боясь сломать ногу, двигался не только осторожно, но и медленно.
Тренированная Брунгильда бережно подняла мужа и, не доверяя никому драгоценную ношу, аккуратно взобралась на коня. Она так и ехала до самой Крепости – прижимая его к груди.
– Бруня, – прошептал Гуча, на минуту приходя в сознание, – Бруня, я что, опять тебя победил?
– Нет, сегодня ты победил обезьян. Мне Альберт рассказал – это было труднее, чем тот бой, пятнадцать лет назад. Ты герой! Такую битву выдержал! – Брунгильда нахмурилась и добавила; – Вот только не пойму – зачем?!
Но Гуча снова потерял сознание. Брунгильда повернула голову и наткнулась на ободряющий взгляд Гризеллы. Ведьма отправилась с ними, чтобы в любой момент оказать помощь.
Обоз Марты и короля Полухайкина давно свернул на дорогу, ведущую в Рубельштадт.
Прекрасная Гуль-Буль-Тамар, получив известие о том, что вода вернулась в колодцы благословенной Фрезии, сразу потеряла интерес ко всему и направилась домой, во дворец. Таксисты потянулись следом длинной вереницей. Скоро воздушный караван стал напоминать клин перелетных птиц, исчезающий в небе.
Часть вторая
КАМЕННЫЙ ГОСТЬ
Глава 1
НЕ ЕШЬ РОЗОВОЕ ЯИЧКО – ОКАМЕНЕЕШЬ!
Огромный черный кот лениво вылизывал длинную шерсть. Шкурка была идеально чистой, но больше заняться было нечем, а думать надоело. Со стороны казалось, что важнее этого занятия для Приблуды (так звала кота ведьма) ничего нет. Он даже не обратил внимания на черноволосую девочку с корзинкой в руках. Повел слегка глазом – и все. Ну девочка пришла, ну и что? Что он, дочку короля Полухайкина никогда не видел? Кот вытянул лапу – шерсть лежала как-то неровно. Он сердито мяукнул и провел языком по всей длине, до подушечки на пятке.
Мексика вышла, аккуратно притворив дверь. Кот подумал, что девочка сегодня на диво спокойна, а это очень плохая примета. Быть беде. Ненормально, что этот ураган с косичками ничего не опрокинул.
Снаружи послышались голоса, кажется, прибыла домой хозяйка. Кот навострил уши и прислушался.
– Здравствуй, бабушка Гризли.
– И ты здравствуй, озорница. И не называй меня так! Гризеллой меня зовут. Гризеллой Бенесафуиловной.
– Не, я столько букв сразу еще не умею произносить. Я лучше ласково – баба Гризли.
– И куда тебя денешь, ну ладно.
– Баба Гризли, а можно я тебя обниму?
– Можно. Иди сюда, пока никто не видит. – Ведьма взяла девочку на руки, поправила красную панамку и убрала прилипшую к волосам травинку. – Ты ко мне по делу или так зашла, старуху проведать?
– Я к тебе по делу так зашла старуху проведать, – серьезно ответила девочка, сморщив носик. – Гостинцев принесла. Мама собрала корзинку: горшочек масла, пирог, кринку сметаны поставила. А я яйца собирала. Мама сказала, чтобы самых больших положила. Так крупнее этих не было.
– Не надорвалась? Корзинка-то, поди, тяжелая?
– А меня Тыгдын привез! Да вон он пасется. Тыгдын, иди к нам!
Ведьма сразу сделала суровое лицо и грозно спросила:
– Небось опять созорничала чего?
– Нет, бабусечка, – проворковала Мексика и успела поцеловать бабку в морщинистую щеку, пока та усаживала ее на спину Тыгдынского коня.
Дальше кот слушать не стал. Корзина стояла на скамье у окна эдаким искушением в лучах солнца. Пирог, маслице, сметанка, яички… Котяра сглотнул слюну, прислушался к урчанию в животе и решил, что он всего содержимого корзины тоже достоин. А если ведьма чего недосчитается, так ведь Мексика еще ребенок, она и перепутать могла. Мало ли что ребенок скажет?
Кот подкрался к корзине, аккуратно стащил наброшенную сверху салфетку. Так аппетитно пахнет! Пирог. Горшок с маслом. Кринка со сметаной. Яйца. Большие яйца. Очень большие розовые яйца.
Приблуда удивился, но мало ли птиц на свете? Если король Полухайкин обезьян держит, то почему бы ему птиц диковинных не завести? Павлина, например, или жар-птицу.
Кот облизнулся, вытянул правую лапу и прицелился. Потом ударил когтем, и яйцо пошло сеткой трещин. Это был старый трюк. Проделав маленькую дырку, кот выпивал содержимое и переворачивал целую скорлупку отверстием вниз. А потом, сытый и довольный, наблюдал, как бесится Гризелла, разбивая на сковороду пустые яйца.
Кот подцепил кусочек розовой теплой скорлупы, что мешала добраться до пищи. Он прищурился, рассматривая проделанную дыру. Вдруг шерсть пушистого воришки встала дыбом – из яйца на него смотрел в упор красный глаз. Маленький черный зрачок восьмеркой бегал по радужке. Каким-то чудом котяра угадал, что глаз в ярости. Потом догадался, что к такому злому глазу должен прилагаться клюв. Это в лучшем случае, а в худшем – еще и крепкие лапы с когтями. Потом кот оценил размер яйца – больше его кошачьей головы. Потом вспомнил проделку Мексики недельной давности – с зубастыми рукавичками.
Яйца вдруг зашевелились и пошли трещинами.
Кот посмотрел на свою любимую балку под потолком, но вовремя сообразил: то, что сейчас вылупится из яиц, наверняка умеет летать. Он пулей вылетел из избы, едва не сбив с ног входившую в дверь Гризеллу.
И только растянувшись на самой высокой ветке самого высокого дерева на краю полянки, кот позволил себе расслабиться. Он злорадно улыбнулся, наблюдая за пляской святого Витта в исполнении избы на курьих ногах.
Внутри бесилась Гризелла. Что-то падало и взрывалось.
Потом, плюясь огнем, из трубы вылетели восемь симпатичных розовых драконов-маломерок. Они построились в правильное каре и полетели прочь.
Повалил дым. Изба сорвалась с места и, добежав до пруда, нырнула в воду. Через некоторое время на берег вылезла взбешенная Гризелла. Она выплюнула головастиков, отжала подол старого платья и завопила:
– Мексика, противная девчонка!
Оседлав подпаленную метлу, ведьма набрала высоту и, петляя, полетела прочь.
Кот справедливо предположил, что в Рубельштадт, требовать возмещения убытков.
Приблуда спрыгнул с дерева и вдруг замер. На полянке появилось странное существо. Кажется, это была женщина, но котяра не был точно уверен в этом. Незнакомка посмотрела в его сторону, ее глаза удивленно округлились, она улыбнулась и позвала:
– Киса…
Кот окаменел. В прямом смысле превратился в камень. Незнакомка нагнулась, подняла каменную фигурку того, что еще недавно было котом Приблудой, горько заплакала и, поставив на место статуэтку, подошла к избушке.
Глава 2
ГОВОРЯЩАЯ ОБЕЗЬЯНА
Было раннее утро. На крыльце королевского дворца сидели король Полухайкин и Гуча. Гуча сегодня впервые совершил такую дальнюю прогулку. Мужественное лицо черта украшали синяки и царапины. Полухайкин сочувственно посмотрел на друга и сказал:
– Хорошо, в натуре, кончить!
– Ты о чем это? – удивился Гуча.
– О том, что все хорошо кончили, – пояснил Полухайкин.
– В смысле, групповушку устроили? – Чингачгук смекнул, что имел в виду его друг, но не мог удержаться от подначки. Его немного мутило, голова кружилась, а на душе становилось гадко, стоило только вспомнить свое, как он считал, бесславное участие в войне.
– Ну ты, амиго, тупой, в натуре! – Альберт от возмущения даже вскочил на ноги. – Конфликт хорошо кончили!
– А! Ты хотел сказать, что хорошо то, что хорошо кончается? – подвел итог черт.
– А я это и сказал, – уверенно ответил Полухайкин. – Пошли в огород.
И Полухайкин решительно зашагал по двору, уверенный, что друг последует за ним. Тот нехотя поплелся следом.
– Зачем ты меня в огород зовешь? Что я, вашей капусты никогда не видел? Или ты прибавления в семействе ожидаешь? – Гуче не хотелось никуда идти – тело болело, кости ныли, и он с удовольствием бы просто посидел на крыльце. Черт наконец-то вырвался из крепких рук Брунгильды, которая готова была лечить его долго и тщательно, радуясь тому, что муж столько времени проводит дома. Но Гуча заявил, что он здоров, и отправился к Альберту.
– Че несешь! – говорил меж тем Альберт Иванович. – Я тебе этого гада хочу показать.
– Какого гада, Альберт? – поинтересовался черт.
– Халяву наоборот.
– Тентогля? – догадался Гуча.
Он хоть и не знал всех подробностей событий недельной давности, но кое-что слышал. Надо сказать, что от Брунгильды много не добьешься – она только военные действия описывала, стратегию и тактику боя. Но даже по этим сухим описаниям ему удалось составить более или менее целостную картину.
– Ну, – кивнул Полухайкин и спрятал сжавшиеся кулаки в карманы.
Мужчины обогнули дворец и прошли за высокую изгородь, что заботливо оберегала огород. Изгородь эту установили на тот случай, если Бенедикту вновь придет в голову притащить в Рубельштадт козла. Альберт отворил калитку и, с удовольствием оглядев идеально ровные грядки, продолжил:
– Он у меня на исправительных работах срок мотает. Не, мне вообще-то не по понятиям, как бандиту, тюрягу организовывать, но как королю – в самый раз. Я кротам объяснил, как камеру устроить, какие шконки в ней сделать.
– Круто ты с ним, – рассмеялся Гуча. – И что, он теперь до конца дней своих на нарах спать будет?
– Ты че, амиго, думаешь, я такой добрый? – вскричал Альберт, ударив кулаком по ладони.
Гуча понял, что этот удар его друг мысленно адресовал злодею Тентоглю, и усмехнулся – козлобородому бы не поздоровилось. А Полухайкин говорил:
– Он под шконкой спит, чтобы, значит по понятиям. Не, ты не смейся, этот козел дочку за пальчик укусил, а я буду жалеть его? Смотри, на прогулку вывели гада!
За капустными грядками Гуча увидел небольшую площадку, огороженную забором. Землеройные гномы патрулировали территорию с лопатками наперевес. Внутри ограды, заложив руки за спину, ходил по кругу Тентогль. Маленький мужичок с козлиной бородкой действительно был размером с мизинец и едва доставал гномам до колена.
– Не люблю ментовку, – вздохнул Полухайкин, вспоминая события из жизни в далеком Зелепупинске, – но в ней ему самое место. Не, был бы он большой, я бы его своими руками так уделал, что он бы всю оставшуюся жизнь на лекарства работал, а с этим что сделаешь? Ну пущу к нему жука покрупнее, ну посмотрю, как он в штаны со страха наложит, – и все удовольствие.
– Добрый ты у нас, Альбертушка, – усмехнулся Гуча. Он не переставал удивляться, как в Альберте исхитряются уживаться беззаветная преданность и доброта с бездушной жестокостью.
– Не, а че еще с ним делать? – Альберт Иванович удивленно посмотрел на Гучу – пытался понять, шутит тот или действительно не понимает. – Он же этот… типа, пацан с палец. Я же его плевком раздавлю. А это уже мокрое дело. В прямом типа смысле. Я, может, и бандит в прошлом, но на мокруху никогда не подписывался. Не, ну ты представь – он же в шкатулке помещается.
– Приятно, что зло мельчает, – снова рассмеялся черт. – И тролли приутихли, после того как ты в Мутных колодцах погром устроил, и вампиры без зубов успокоились.
– Не, а че ты ржешь? Мне эти дракулы точно дорогу показали. Я им рассказал, кто нужен, они сказали, где искать. Для тебя они, может, чем и отличаются, а мне что тролль, что обезьяна – на одну морду. Не, ну ты представь – выхожу я в коридоры под Мутными колодцами, а на меня такое стадо мартышек несется, что впору типа завыть! Волной, в натуре, накатывают! Я ведь только потом сообразил, что та обезьяна с меня ростом была, а эти – по пояс.
– Но это не помешало тебе устроить драку!
– Не, братан, какая драка, в натуре? Я этих мартышек в три секунды раскидал. Просто брал в охапку побольше и выкидывал из колодцев. Вот у тебя драка была… Ты молодец, амиго! Это какую же силу надо иметь, чтобы целый час против таких амбалов выстоять! Немудрено, что тебя так уделали, другой бы уже давно ласты завернул. – Полухайкин с уважением посмотрел на друга. Тот первый день как встал с постели.
– Хорошо, что ты вовремя подоспел, – вздохнул Гуча.
– И не говори. Я вообще-то не очень-то плавно холодным оружием махаю, но тут, как увидел, что лохматые твари с тобой сделали, – озверел. Не по понятиям такое мочилово устраивать, конечно, но меч, в натуре, сам в руку прыгнул. – Альберт достал из кармана и показал Гуче его собственный волшебный клинок. – Не, я сначала думал, что простое перо схватил, а эта штука как выросла и типа давай сама зажигать по клетке. Как тебя по запарке не замочили – не знаю! Не, ты не смейся, я в натуре за этой бешеной перочинкой как привязанный летал. Только и думал, как бы из рук не выпустить! Не знаю, чей это ножичек, он на земле возле обезьянника лежал. Так головы из-под лезвия летели – прям как капуста, когда Марточка урожай собирает. Пойдем, че еще покажу. – Альберт потянул друга за руку.
Гуча забрал у Полухайкина свой клинок и повесил на пояс. Остальные вещи заботливая Марта забрала у Самсона и с оказией переслала в Крепость. Так что сейчас Гуча был полностью экипирован: на плече висела неизменная торба, в которой лежали волшебные предметы – кубок, монетка и жезл, уменьшенный до размеров указки. Гуча красовался в новом костюме. Пока он лежал без сознания на широкой кровати, придворные мастерицы сшили ему мундир. Такой же, как у солдат, только красного цвета. Это Брунгильда пошла на компромисс и, приготовив мужу военную форму, решила не настаивать на обязательном в ее армии сером цвете.
Друзья вышли с огорода, завернули за угол ограды и прошли ко дворцу. Гуча сначала оторопел, увидев большую клетку, в которой скакало с десяток мелких обезьянок. Потом рассмеялся – крупных обезьян не было, а мартышки забавно строили рожицы и носились по клетке, раскачиваясь на привязанных к потолку веревках, будто на лианах.
– Друг Полухайкин, а Марта совсем тебя испортила, – произнес черт. – Тащишь все в дом, не думая! Хотя кто знает, может, и они в хозяйстве пригодятся!
– Может, и пригодятся! Послушай, братан, тут одна говорящая попалась, в натуре, говорящая, не смейся, – гордо ответил Полухайкин и показал: – Смотри, вон та, в углу!
Гуча вытаращил глаза – в углу клетки сидел вожак троллей, о котором в пылу схватки, а потом еще и с раненым мужем на руках Брунгильда попросту позабыла. И тролль, выбравшись незамеченным из ее сумы, решил спрятаться, да на беду попался на глаза Альберту Ивановичу. Увидев черта, страшилка кинулся к решетке и завопил во все горло:
– Помоги, добрый человек, объясни королю, что я с этими тварями ничего общего не имею! – и заплакал.
– Смотри-ка, просить научился! – рассмеялся черт.
Он вспомнил, как давным-давно, когда он впервые попал в Забытые Земли, этот самый вожак троллей с боем взял их в плен и заставил, буквально заставил помочь им найти дорогу домой. Тогда у нахала даже и мысли попросить помощи не возникло. Ишь, как жизнь-то обломала!
– Что, неволя ума добавила, вредитель?
– Да уж, вредитель, – согласно кивнул Альберт, подкидывая в клетку крупных персиков, которые взял из стоящей рядом корзины. Мартышки кинулись к лакомству. Тролль тоже. Надо сказать, он ничуть не робел в присутствии конкурентов – просто раскидал обезьянок и успел выхватить самый большой плод, запихал его в рот и проглотил, даже не жуя.
Полухайкин покачал головой и, повернувшись к другу, продолжил объяснения:
– Я сначала клетку простым засовом закрыл, так этот быстро смекнул, что к чему. Хорошо еще, что обезьяны дальше трактира Джулиуса не ушли. Там их и взяли. Тепленьких. В смысле – пьяных.
– А этот? – Гуча кивнул на тролля.
– И этот с ними был. Во, в натуре, жадность фраера сгубила! Ну рвался на свободу, и ладно! Вырвался – и беги на все четыре стороны, так нет же! Как только халява под руку подвернулась, так он сразу о свободе забыл. Не, амиго, ты не смейся, за выпивку-то, в натуре, я платил. И за уборку тоже. Еще за мелкий ремонт деньги отдал. Потом я всех мартышек, включая говорящую, ремнем отодрал, а на клетку амбарный замок повесил. И ключ с собой ношу, на груди, рядом с крестом.
– Выпусти его, – попросил Гуча, наблюдая за тем, как тролль гоняет мартышек, – зачахнет он здесь, Альберт.
– Кто зачахнет? Этот проглот зачахнет? Да он столько жрет, что я не успеваю у Тамарки персики покупать.
– У какой Тамарки?
– У Собакиной. Томка Собакина мне это типа персики всякие для зоопарка продает. И не только персики, там еще и финики всякие попадаются. Не, в натуре, у нее садоводство круто поставлено! Хотя понятно – юг же! Не, а че еще на юге делать?! Там же только фрукты и таджики, а больше, в натуре, ничего не растет! Если только эти, типа верблюды?
– Тамарка Собакина… – Гуча задумался и, вдруг вспомнив, о ком речь, расхохотался: – Ну, Альберт, и фантазия у тебя! Прямо-таки больная фантазия! Точно, ты же бультерьерную принцессу так перекрестил!
– Не, а че? Пока выговоришь, язык сломаешь, это надо ж такое придумать – Гуль-Буль-Тамар-Пит-Буль-Терьер… уф… – на одном дыхании выговорил Альберт и, утомившись, вытер со лба пот.
Он удивился, как это получилось ни разу не споткнуться на таком сложном слове. До этого пробовал, наверное, сто раз и всегда сбивался, а тут взяло и получилось! Он обрадовался, но все же спросил:
– И кто ей такую фамилию дал?
– Кажется, я, – скромно ответил Чингачгук.
– Во! А говоришь, что у меня фантазия заболела! Я-то заморачиваться не стал, обозвал по-простому – Томка Собакина, и все! Амиго, скажи-ка, братан, а тебя после бойни в обезьяннике кошмары не мучают?
– Нет, не мучают, потому что кошмар у нас, в Иномирье, один. И вижу, что приближается он с огромной скоростью. А по тому, что кошмар этот такие петли в небе выводит, могу предположить, что мучить сейчас он начнет тебя, друг Полухайкин. – Гуча махнул рукой, обращая внимание короля на летящий по небу объект.
Полухайкин посмотрел в том направлении и помрачнел – к ним стремительно приближалась Гризелла. Она приземлилась неподалеку и, не глядя под ноги, понеслась к королю, не замечая копошащихся на дорожке землеройных гномов.
– Это… типа… Опа… – Альберт поспешил предупредить ведьму о том, что под ногами у нее только что вырытая кротами яма, но не успел.
Ведьма, потеряв опору, рухнула вниз, вопя и суля такие кары, что у Альберта встали дыбом коротко подстриженные волосы. Он поморщился и подумал о том, что падение в яму тоже будет включено в счет.
– Фулюганы! – кричала ведьма.
Полухайкин кинулся к ней, а Гуча рассмеялся над тем, как его друг пытался предупредить ведьму.
– Гризелла, давай руку.
Король выудил старуху из ямы. Она была мокрой, грязной и очень злой. Король решил взять инициативу в свои руки и, решив, что нападение – лучший вид обороны, громко завел речитативом:
– Избу починим, платье постираем, нервы подлечим. Не сердись на дочку – моя Мексика просто ангелок!
– Ангелок! – подхватил черт.
Друзья посмотрели друг на друга, только теперь осознав, что Бенедикт так и не вернулся из того коридора, где обещали смерть после женитьбы. Полухайкин разжал пальцы, не обращая внимания на вопли рухнувшей вниз Гризеллы.
– Фулюганы! – кричала старуха, снова приземляясь на дно будущего колодца.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.