Текст книги "Краски. Путь домой. Часть 5"

40

– Ну вот! Куда это годится? – Возмутилась Индира, прикрывая дверь своей комнаты и отрезая их от внешнего мира. – На тебе лица нет, будто Дениэл и не приходил в себя вовсе! Рассказывай сейчас же, что произошло!

Строгий взгляд бирюзовых глаз буравил ее лоб между бровей, как раз там, где залегала тяжесть всякий раз, когда «краски» собирались посетить ее жизнь. Алекса печально усмехнулась и завалилась на привычное парчовое покрывало, горевшее красными всполохами искр в электрическом свете торшера. Она не могла рассказать Индире о своих метаниях, потому что девушка даже не догадывалась о ее проблемах, мучивших многолетнюю затворницу. Или могла?

– Я не знаю, с чего начать, – созналась гостья. – Это так давно началось, пожалуй, с моим появлением на свет, что теперь я врожденно проклятая, по-другому и не скажешь.

Оторопевшая индианка уселась рядом с ней на кровать и, взяв за руку, произнесла:

– Попробуй начать.

И речь полилась сама. Сначала очень грустная и тугая, стопорящаяся на каждом слове, запинающаяся, наполненная болезненными эмоциями, гневом, даже ненавистью к своим тюремщикам, потом беглая и растерянная, сменившаяся уверенной агрессией, щедро поливаемой слезами несогласия, а следом и отчаяния. Индира глазела на рассказчицу изумленно, а пожизненная пациентка клиники ощущала, как за спиной расправляются крылья от сбора в единую историю всех разрозненных факторов ее странного бытия. И в этот момент, казалось, Алекса собирала себя по частям, свою душу, свой разум, расколотый на миллионы мерцающих частиц, словно солнечный свет – бусинами на окне арестантки, конвоиром которой был не кто иной, как собственный разум. Голова закружилась, и девушка замолкла, потирая лоб между бровей.

– Я не могу теперь выйти из дома без надзора, равно как не могу кому-либо рассказать про это, как не старайся, – закончила она речь, боясь взглянуть слушательнице в глаза.

– Как это – не можешь рассказать? – Удивилась та. – Мне же рассказала!

– Ох, Индира, я запуталась. Прости, что все это тебе вылила вот так, ты не обязана слушать и вникать в мои проблемы.

– Не обязана, ты шутишь? Мне важно, что с тобой происходит! Прошу тебя, не закрывайся! Ты и так слишком долго никого не пускала в сердце.

– Да, ты права, но мне пока сложно дается осознание своей ущербности, – покачала головой Алекса. – Забудь, расскажи лучше про Стива!

Она улыбнулась, мигом переключившись на более щепетильные темы, которые не касались ее сложностей и носили скорее развлекательный характер. Индианка растерянно уставилась на подругу, но, заметив, как девушка уселась поудобнее, готовая слушать рассказ, решила не донимать ее расспросами и тоже улыбнулась. И тут же погрустнела.

– О, – заныла она, – как можно быть таким милым и таким несносным одновременно? Он совершенно не чувствует людей, не понимает слов и не слышит просьб! Только кнут понимает! Все это напоминает дрессировку обезьянки.

– Да, в этом весь Стивен, – хохотнула гостья, радуясь забыть на минуту о своих многострадальных «красках».

– Но, Алекса… Он очень милый и обходительный, напористый и целеустремленный, а в каких-то вопросах жесткий и неумолимый. Очень предприимчивый и находчивый, у него потрясающе работает голова. Хм, и не только голова… – Тут Индира запнулась и покраснела от прилившей к щекам крови. – Целуется он просто восхитительно! Я себя не ощущаю рядом с ним, просто теряю разум! И еще у него чудесное чувство юмора.

– Он вечно с ним влипает в переделки, – вспомнила посетительница.

– В заба́вные переделки! – Поправила ее влюбленная индианка, и девушки разразились смехом, вполне искренним, что не могло не порадовать Алексу, еще пять минут назад ощущавшую вселенскую тоску в своем сердце.

– Я рада, что вы на одной волне, – заявила она, отсмеявшись. – А как твой папа относится к прогулкам?

– Кошмарно, – мрачно проговорила Индира, забыв об улыбке. – Я уже нарушила с ним все мыслимые и немыслимые правила, извела все оправдания, но расстаться не готова. Похоже, я схожу с ума. Не представляю, как срастить эти два мира воедино!

– Как я тебя понимаю! – Кивнула посетительница, вспомнив начало своих отношений с Дениэлом.

Как бы ей хотелось дать совет черноволосой красавице, но он может не сработать, потому что очень уж разные у них ситуации. Она задумалась, если бы отец однажды разгневался на нее хотя бы в треть силы Санджита Хукри, кто знает, отважилась бы Алекса на симпатию к человеку, который мало того, что на десять лет старше нее, но еще и является ходячим нарушителем абсолютно всех границ дозволенного в их семье? Вероятней всего, нет. А Индира, судя по рассказам обеих сторон, проводила с кудрявым уроженцем Миррормонта все свое свободное время, начисто забыв о мерах предосторожности.

– Давно ты его знаешь? – Мечтательно пропела индианка, витая в своих грезах.

– Мы были у него на свадьбе прошлым летом, помнишь? Они расстались недавно.

– Боже, он развелся? Так скоро? Какой кошмар… – Выдохнула Индира, но тут ухватилась за новую информацию: – И как его бывшая жена? Красивая?

– Ты сейчас опять скажешь, что я нарабатываю себе карму, – пробубнила Алекса, вспомнив рыжеволосую бестию, не способную и слова доброго сказать о своем женихе за его спиной.

Подруга рассмеялась легко и позитивно.

– А сам Стивен? – Продолжила она, не в состоянии уняться. – Что ты о нем думаешь?

– Если учесть, что я сейчас озабоченна поиском «красок», выставкой «уродцев», твоей коллекцией одежды и лекциями в Университете, только что закрыла дела маминого «Фонда», и Дениэл недавно чуть не погиб, меня мало волнует Стив, – скривилась гостья. – Но, раз ты спрашиваешь, я о нем подумаю.

И она подумала. Перед глазами встала картинка накуренного вусмерть жениха с оранжевым галстуком-бабочкой и самодовольной ухмылкой на гладкой смазливой физиономии. Алекса вдруг поняла, что Стивен Роджерс уже не является таковым. Она попыталась вспомнить его на пляже, заросшего, покрытого длинной жидкой щетиной, упакованного в потрепанную годами куртку, накачанного и утомленного, и сообразила, что слишком мало его видела для вразумительных доводов. Она толком и не общалась с ним, и этого было явно недостаточно для ответа Индире на ее вопрос, но индианка, похоже, не догадывалась о сложностях, которые он вызвал. Девушка с мольбой в лазурных зрачках наблюдала за внутренней работой подруги, почти не дыша, и, наконец, Алекса поняла то единственное, что может сказать о Стиве.

– Мне нравишься ты с влюбленными глазами и улыбкой на лице, а значит и Стивен тоже.

– Спасибо тебе! – Выдохнула Индира с легким поклоном головы, сложив ладони перед грудью, но тут ее взгляд метнулся к потолку, и девушка снова заныла: – О, Великий Кришна, я попалась. Попалась, как рыбка на наживку. И за что мне такое наказание?

– Ты ведь сама попросила у Санты любовь до потери памяти, помнишь? – Усмехнулась Алекса, отчего ее наградили очередным изумленным взглядом.

– Не-ет… – Прошептала бедная девушка, захлебнувшись в догадках, и прикрыла рот рукой. – Боже, нет! Кто такой этот Санта? У вас очень жестокие боги!

Со всей своей фантазией и «красочным» мировоззрением Алекса не смогла представить Санта-Клауса в роли бога. Она запрокинула голову к потолку в старой зажелченной побелке и громко рассмеялась, поражаясь набожности девушки. Индира при этом не сменилась в лице, очевидно, не находя в своих словах ничего смешного.

– Не думаю, что Санта пошел в обход ваших богов, – сжалилась над влюбленной приятельницей гостья, – скорее всего все санкционировано.

– О-о, ты права, нужно было уточнять, в кого влюбляться.

– Уже поздно, – заметила Алекса, и руки сами потянулись к сжавшейся в комок кришнаитке, чтобы обнять ее понурые плечики.

– Да, уже очень поздно.

Обнявшиеся подруги просидели молча довольно долго. За окном на раскинувшейся кирпичной стене соседнего здания уменьшился солнечный блик, значит, время перевалило за четыре часа дня. Она приехала к Индире, чтобы обсудить зимнюю коллекцию, в итоге они обсудили все, кроме нее. Дениэл, наверняка, уже заканчивал беседу о грядущей встрече с отцом, а Санджит скорее всего сообщил ему, что уволился с основного места службы. Мир крутился, и отнюдь, не вокруг их беспокойств.

– Спасибо тебе, Алекса! – Искренне поблагодарила ее приятельница. – Мне стало гораздо легче, будто сообщник появился! И теперь я просто обязана отплатить тебе той же монетой! Идем!

Индира поднялась с кровати и протянула руку подруге. За дверью ее комнаты раскинулся узкий коридор со скрипучими половицами под выцветшей ковровой дорожкой. Невдалеке от комнаты дочери располагался вход в спальню родителей, а дальше на основании коридора – лестница на первый этаж, откуда лились тихие мужские голоса. Индианка прислушалась к ним и двинулась в противоположном направлении, увлекая гостью за собой. За углом приютилась узкая полупрозрачная дверь, ведущая на пожарную лестницу.

– Что ты задумала? – Насторожилась Алекса, глядя на шаткую железную конструкцию.

– Помочь тебе найти «краски», конечно же! – Удивилась непониманию подруги авантюристка. – Ну, идем же! В мир чудес, искр и волшебства!

Она распахнула дверцу и выпорхнула на перфорированный металлический парапет, от которого шла вниз, сильно петляя, такая же перфорированная лесенка, скрипучая и ржавая кое-где. Глаза Индиры горели таким восторгом, будто она точно знала кратчайший путь к «краскам». Алекса, глубоко вздохнув, шагнула за ней, доверившись такой соблазнительной и щекотливой неизвестности, и – будь, что будет!

41

Строгие карие глаза Санджита Хукри, светившиеся искрами интереса из-под густых черных бровей, вспыхнули азартом и довольством, когда Дениэл завершил рассказ о дальнейших планах. Слушатель расплылся в удовлетворенной улыбке и собрал в кучу рассыпанные по столу листы. Между кусков сметы и пачек документов возвышались высокие бокалы с горячим терпким напитком от Киры, точно знающей, что сейчас больше всего необходимо общающимся о делах мужчинам. Немного вяжущий кисловатый чай из гибискуса и сушенных яблок щедро отдавал привкусом кардамона и корицы и обжигал щепоткой чили, что помогало причесать мысли и сосредоточиться на важном.

– Много ты вложил в это сил, Дениэл, – подвел итог индус. – Это огромный труд. Какие наши дальнейшие действия?

– В понедельник нас ждет у себя в офисе мистер Траст, – отчитался гость. – Его штат бухгалтеров и юристов в нашем распоряжении. Как и переговорная комната, пока мы окончательно не оборудуем офис рядом с цехом.

Дениэл уже знал, что Санджит уволился с работы, и поэтому ощущал ответственность за своего компаньона, за которым стояла семья. И пусть каждая из его женщин имела по собственному доходному делу, он все же не считал себя вправе разбазаривать время главы клана Хукри попусту. Молодой мужчина потянулся за столом, довольный собой, и вдруг замер, уставившись в другой конец зала.

– Что это? – Ошалело вопросил он семейную пару.

– Статуя Лорда Ганеши, – оповестила Кира, проследив за его взглядом.

Дениэл вскочил со стула и резвым шагом направился к огромному, почти по пояс высотой, синему слону, сидевшему в раскидистой позе лотоса недалеко от входа в кафе. Предплечья и щиколотки гиганта окольцовывали серебристые дуги браслетов, а во лбу сияла расписная тилака. Религиозная атрибутика совсем не волновала его, но сам слон смотрел на него до боли знакомым взглядом. Что-то начало всплывать в его голове, но тут же хвост мысли ушел. Дениэл почесал затылок, изучая родное существо и, не вспомнив подробностей, вернулся к столу.

– А почему он синий? – Решил поразмыслить он.

– Кафе ведь так называется – «Синий Слон», – объяснил очевидное Санджит.

– Логично, – протянул Дениэл задумчиво. – Знаете, нам, пожалуй, пора. Скоро начнет темнеть.

– Вы можете остаться на ужин, если хотите, – заявила Кира, но молодой человек отказался.

Провожаемый Санджитом, он поднялся к комнате подруг и постучал в дверь. Тишина. Недоуменно переглянувшись с сопровождающим, он озвучил свое присутствие настойчивее, но звуков из комнаты не последовало. Наконец, его отодвинул в сторону глава семьи и прокричал через дверь:

– Индира, отвори, это отец! Я считаю до трех, и мы входим! Один… Два…

Дениэл поглядывал на вновь ставшего строгим мужчину и благодарил бога, что родитель его девушки не так принципиально зациклен на правилах, иначе никаких отношений с Алексой им не построить, особенно до ее совершеннолетия.

– Три! – Выпалил Санджит и ворвался в дамский будуар дочери.

Комната была пуста. Красное покрывало на кровати разбежалось чуть примятыми складками, шторы раскрыты. Одинокие окна глазели на кирпичную стену соседнего здания, урвав немного голубого неба между свисающих с карнизов полотнищ занавесок.

– Куда они делись? – Недоуменно пробубнил индус, и тут звонкий клаксон подъехавшей к кафе грузовой машины заставил мужчин переглянуться.

Звук оказался излишне ярким, и хозяин дома сразу догадался, откуда он исходит. Санджит отодвинул гостя в сторону и бросился за угол коридора, где, скрытая от посторонних глаз, пряталась дверь на пожарную лестницу. Приоткрытая.

– Она опять сбежала! – Возмутился отец красавицы и хлопнул ладонью по колену. – Наверняка снова отправилась к этому прохвосту!

– К Стиву? – Автоматом уточнил Дениэл, но тут же осекся.

На него уставились высверливающие истину глаза индийского мужчины, чуть прищуренные и озлобленные.

– Ты его знаешь? Кто он и откуда? Как этот беспринципный ловелас вообще появился в жизни моей дочери?

– Санджит, я думаю, ты переусердствуешь, – начал Дениэл, но по багровеющему лицу отца девушки понял, что сейчас лучше обойтись без нотаций. – Стивен – мой лучший друг, он приехал в Сан-Франциско недавно, и мы случайно встретились все вместе. По-моему, они друг другу нравятся, но я не уверен.

– Лучший друг, говоришь? – Прищурился сердитый родитель. – Ладно, Дениэл, оставим. Исключительно из уважения лично к тебе. Ты даже представить не можешь, как непочтительно он ведет себя! Целует ее на прощанье, а познакомиться зайти – боится! Тоже мне, мужчина!

– Он воспитывался совсем в другой семье, Санджит, вероятно, не знает, как правильно вести себя с девушкой ваших кругов, – попытался он оправдать друга.

– Так пускай спросит! – Вспыхнул собеседник, но тут нахмурился сам Дениэл.

– Постойте, а где тогда Алекса? Почему ее нет?

Встретив в глазах отца Индиры смену эмоций, молодой человек выхватил из кармана мобильный и приложил к уху, слушая гудки. Мелодичная трель раздалась из распахнутой настежь комнаты ее подруги, оповещая всех о местонахождении смартфона Алексы. Дениэл сбросил вызов и, забрав аппарат любимой, глубоко вздохнул, укладывая мысли и чувства. Он знал, куда сбежали девушки, и цель их была – не Стивен. Стараясь не сходить с ума, как это только что делал отец индианки, Дениэл поплелся к лестнице, ведущей в холл «Синего Слона».

Индира тоже не снимала трубку, хотя Санджит отличался крайней настойчивостью в отношении дочери. Он ругался с супругой на хинди, но та отвечала односложно, пытаясь утихомирить разъяренного главу семьи. На ужин Дениэл все же остался, у него просто не было выбора, хоть кусок и не лез в горло от беспокойства. Наконец, когда за окном стемнело, а сам он был готов сорвать «Купер» с парковки и ехать искать беглянок, наверху хлопнула дверь, пригвоздив три пары глаз к лестнице.

Мужчины побросали приборы и пулей влетели на второй этаж.

А дальше был скандал. Гости слушали его вполуха, потому что язык, на котором изъяснялись отец и дочь, был далек от их понимания. Дениэл взял за руку свою спутницу и потащил от прикрытой двери, за которой бушевал глава индийской семьи.

Кратко попрощавшись с Кирой, они покинули кафе и уселись в салон «Купера», отгороженные друг от друга стеной молчания. Мужчина искренне пытался осознать, что все в порядке, любимая цела, хоть и сидела насупившаяся, словно замерзший воробей. Всю дорогу до поместья он молчал, стараясь сбавить давление в голове, но, едва автомобиль встал припаркованный к гаражной стене, понял, что не справляется с полным спектром своих эмоций.

– Где ты была? – Бросил он, не выбирая тона.

– Дениэл, я не твоя собственность! – Вспыхнула Алекса, видимо, готовившаяся к бою всю дорогу к дому. – Я имею право на передвижения!

Он никогда не испытывал гнева к любимой, но тут не сдержался. Швырнув телефон девушки в ее руки, он возопил, не имея более сил контролировать себя:

– Хочешь, я тоже буду иметь такое право? Исчезну, оставив телефон дома!

– Ты так делал однажды, я едва не сошла с ума, – напомнила Алекса, и это прибавило к его гневу еще и отчетливое чувство вины.

– Так ты мне мстишь?

– Нет, поверь! – Всплеснула она руками. – Я, правда, хотела, как лучше! Мне не хочется оправдываться перед тобой!

Ссора была бесполезна. Если Дениэл хотел призвать девушку к здравому смыслу, нужно каким-то образом оказаться с ней на одной стороне.

– Нашла, что искала? – Хотел поинтересоваться он участливо, но безобидный вопрос отравила кислотная язвительность в его тембре.

– Да, – коротко бросила Алекса и вышла из машины.

Глубокий вдох отразился от стен «Купера», и мужчина последовал за ней, вопрошая на ходу:

– Как я отпущу тебя завтра одну? Что ты творишь?

– Что за шум? – Раздался голос мистера Траста, стоявшего на выходе из гаража.

Но Алекса не собиралась останавливаться в своем беге, она мельком окинула его взглядом и, прежде, чем сбежать в спальню, гневно бросила ни в чем не повинному мужчине:

– Мы ругаемся. Вы с мамой ругались, и мы имеем право! Приятно слушать, а?

С трудом переварив вызов в голосе дочери, мистер Траст нахмурился и промолчал. Две пары глаз проводили девушку до восточного входа, и, когда за амазонкой хлопнула дверь, владелец поместья негласно потребовал ответа. Однако Дениэл не ощущал за собой вины и отчитываться не собирался, а потому предпочел отвести взгляд на мерцающую в свете желтых вечерних фонарей бирюзовую воду бассейна.

– Дениэл? – Напомнил о своем присутствии мистер Траст. – Что случилось?

– Алекса рассердила меня, – сообщил он очевидное, – и я не сдержался.

Как же жаль, что мирный летний вечер заканчивался так ущербно. Если бы вздорные девчонки не придумали авантюру с побегом, они бы остались в кафе на ужин, где обсудили их успешные дела. Но нет, видимо, у беглянок был свой мир, более важный, чем мужские вопросы с их цифрами и скучными отчетами.

– Чем? Она снова искала свои «краски»? – Продолжал допрос глава корпорации, но молодой человек молчал, уставившись во тьму палисадника. – Дениэл?

Говорить не хотелось. Молодой человек явно перетрусил за то, что снова потерял Алексу в большом шумном городе. Неужели нет другого выхода, кроме как контролировать ее со всех сторон? Постойте, а не этим ли занимались всю жизнь ее родители? Он вдруг внезапно понял, почему Алекса так поступила, ничего не сказав ему.

– Нет, этого она больше не делает вроде, – солгал он, глубоко вздохнув. – Она повздорила с Санджитом.

– С отцом подруги? – Не понял мистер Траст и одарил собеседника подозрительным взглядом. – Что они не поделили?

– Молодого человека Индиры, он мой друг, – попытался Дениэл быть правдивым хотя бы наполовину. – Забудьте, мы и правда расшумелись.

Он поднял взгляд на вспыхнувшее в синеве вечера окно их спальни, увешанное искристыми гранеными бусинами, и собрался уходить.

– Точно все в порядке? – Уточнил напоследок отец его девушки.

– Абсолютно, – кивнул ответчик, вернувший назад самообладание. – Добрых снов, мистер Траст.

Махнув на прощание рукой, Дениэл отправился к восточному входу.

Прихожая, лестница, спальня.

Огромная постель, где они не раз друг друга теряли по ночам, встретила его пустотой. В ванной комнате лилась вода, а со спинки стула свисал небрежно сброшенный наряд бунтарки. Похоже, Дениэл теперь прекрасно понимал родителей девушки, всю жизнь опекающих ее. И совершенно точно он был неправ тогда в кабинете доктора Фергусона, убеждая шефа, что все их страхи – полный бред. Вот и сам он теперь оказался на стороне волнующихся и пугающихся, хотя, казалось бы, с оповещением Алексы все должно было стать проще. Мужчина поднял наспех сброшенные огненные штаны-Аладдины и аккуратно повесил их на спинку стула. Вероятно, одному из их пары пора было повзрослеть, и этим «кто-то» с большей вероятностью должен стать он, нежели чем восемнадцатилетняя девушка, просидевшая безвылазно в поместье почти всю свою недлинную жизнь.

За спиной открылась дверь, и влажный дух разлился по спальне белесыми клубами пара. Дениэл обернулся и увидел ее, стоявшую в полотенце, виновато насупившуюся.

– Алекса, я ужасно испугался за тебя, – мягко заявил он, уверенный теперь в своем добром тоне, и обнял свою воинственную малышку. – И сдал Стива с потрохами.

– Ты – что? – Не поняла собеседница.

– Рассказал все, что знал, об их отношениях. У меня не было выбора, – все так же тихо и плавно проговорил мужчина. – Санджит думал, что Индира снова сбежала к нему. Видимо, она так уже делала.

– Боже… – Выдохнула Алекса. – Их отношения рушат семью Хукри.

– Нет, семья Хукри сама рушится, потому что не может признать, что чувства дочери важнее правил, – твердо заявил Дениэл, поймав на лице девушки лукавую улыбку.

– Так ты все же на стороне влюбленных? На стороне сопротивляющейся противозаконной оппозиции? – Усмехнулась она.

– Всегда. Сам там был однажды.

Поцеловав свою красавицу в лоб, он отправился в душ. Тугие струи воды закончили дело, смыв с его напряженного тела остатки гнева и беспокойства. Стоило лишь вспомнить, на чьей он стороне, и все встало на свои места.

Оценив свою бородатую физиономию в зеркале, Дениэл опустил взгляд на толстый бордовый рубец, тянущийся от яремной впадины до пупка, и вспомнил главное. Люди часто делят воздух, боятся своих иллюзий, отстаивают позиции собственного раздутого эго и после этого давят на чувство вины. Как же это все глупо в конечном итоге. Ведь жизнь хрупка и зыбка, а тратится так, словно будет продолжаться вечно.

Глубоко вздохнув, Дениэл вышел из ванной. Алекса ждала его в постели, чуть прикрытая одеялом поверх домашней футболки, однако ее левая нога с ярким ветвистым шрамом полностью открывалась взору. Чем-то эта картинка показалась ему знакомой, но мужчина не успел вспомнить, потому что нежный тихий голос девушки тронул сокровенное в его сердце:

– Прости меня.

Он приблизился к любимой и улегся рядом.

– Не нужно так больше, ладно? – Попросил он. – Бери с собой телефон, пожалуйста, мне важна связь с тобой. Что это?

И только сейчас Дениэл заметил легкое мерцание на левом крыле носа девушки. Словно крошечная звездочка, там светился небольшой камушек в гладкой оплетке.

– Индира помогла исполнить мое давнее желание, – пробормотала Алекса. – Теперь я могу носить на носу индийские кольца.

Мужчина отстранился от нее, оценивая новое лицо, и изыскал украшение очень даже к месту.

– Тебе идет.

Но, казалось, ее вообще больше не волновали эти пустые разговоры. Девушка притянула его к себе и потребовала нежного поцелуя. Конечно же, он понял, чего от него ждут в завершение вечера, и, к слову, был вовсе не против подобного исхода. Руки сами потянулись к ее бедрам и прижали их к своим, с которых уже соскальзывало полотенце. Алекса забралась сверху и вскоре лишилась одежды, совершенно не противясь этому.

Находясь под ней, двигающейся плавно и нежно, Дениэл не смог бы вспомнить и долю перипетий сегодняшнего дня, даже если бы очень постарался. Полностью преданный своей женщине, он вычеркнул из головы все остальное, по крайней мере, до завтрашнего утра, и растворился в чувственной идиллии.

– Люблю тебя, – пробасил он, когда их тела остановились и обмякли.

– А я – тебя, – шепнула девушка сонно и, поцеловав его еще раз, прикрыла глаза.