Текст книги "Практическая психология художественного творчества"

Следует отметить, что сопереживание как процесс совместного участия субъекта и объекта во взаимовосприятии не является исключительно эмоциональным процессом. Ф. В. Басин, исследуя данный феномен, приходит к выводу, что «смысл в отрыве от переживания – это логическая конструкция, а переживание в отрыве от смысла – это скорее физиологическая категория» [5, с. 31]. Смыслы, которые содержит сопереживание, не имеют четкого оформления, они являются компонентом внутренней речи, т. е. неким внутренним содержанием, подтекстом восприятия, в данном случае идентификационного объекта. Он расширяет сопереживание от сочувствия до мыслительной перцепции, интеграции своих чувств и мыслей с чувствами и мыслями другого. Сопереживание имеет направленный характер, определяемый осознанным или бессознательным стремлением понять, принять чувства, разделить и пережить их. Если обращаться к известной системе К. С. Станиславского о развитии психотехники актера в той части, где он говорит о разных «пристройках» партнеров, то при простом сочувствии речь бы велась о пристройке «сверху», т. е. отстраненной, покровительственной, закрытой. При сопереживании осуществляется пристройка «на равных». Функция сопереживания – выделение из объекта восприятия главного, близкого своим позитивным, желаемым сторонам, а также выделение в себе идентичного объекту и (или) самому себе в прошлом, воображаемом будущем. Сопереживание способствует осуществлению выбора, высвечивая более ярко на уровне принятия – отвержения значимые характеристики объекта и свои собственные. Функцией сопереживания является и формирование впечатления: аффективно-когнитивного личностного образования, которое включает мнение об объекте, его оценку, уровень расположенности или отвержения и первичный, но уже целостный по структуре образ объекта, образ соответствия определенному типу, категории, понятию, субъекту, который определяет уровень, содержание идентичности.

Впечатление является одной из самых важных категорий в изучении процессов восприятия. Обратимся к этимологии. Впечатление: отпечаток значимой для нас информации при восприятии объекта, отмеченный нами эмоционально, смыслово, поведенчески. Проще: если что-либо производит на нас впечатление, то мы реагируем эмоционально, когнитивно, в поведении. Яркие впечатления фиксируются в памяти и остаются для нас значимыми на более долгий срок. Т. е. впечатление – это интеллектуально-чувственная информация, оказывающая влияние на восприятие впоследствии. Мы более открыты, доверительны к тому, что оказало на нас ранее положительное впечатление, более закрыты к отрицательному. На основании впечатлений формируются атрибуции, т. е. мы начинаем приписывать тому или иному явлению определенные характеристики в зависимости от своего впечатления от восприятия похожих явлений. На основании впечатления разворачивается наша мыслительная активность: явление произвело положительное впечатление – эффект приближения, хочется рассмотреть, узнать подробнее. Нет – эффект отстранения, отдаляемся от объекта. Конечно, все не так просто. Например, есть феномен отрицательного обаяния, при котором мы стараемся приблизиться именно к тому объекту, который нам не нравится, мы можем его даже бояться, но он нас «влечет, притягивает». Если использовать в описании подобных фактов психоаналитический поход, то можно трактовать такое поведение как включение компенсаторных механизмов психической защиты. Что на нас производит более яркое впечатление? То, что мы видим первый раз, то, что мы видим не так, как ранее; то, что мы не ожидали увидеть… Т. е. то, к чему мы были не готовы. Именно это – неожиданное, непредсказуемое, непонятное – становится основой для впечатления. Основная функция впечатления – активизация интеллектуальных, эмоциональных, коммуникативных процессов. Прежде всего – процессов приближения-отстранения, оценивания.

Оценку, которая возникает в процессе восприятия, можно назвать начальной, так как она лишь описывает, вербализует и категоризирует первичные впечатления. Оценку (самооценку) можно обозначить как форму интерпретации результатов восприятия, т. е. как творческое образование. Существует четыре вида оценок: положительная, отрицательная, неоднозначная (противоречивая) и уклончивая (неопределенная). Положительная оценка содержит позитивное впечатление, эмоции удовлетворенности, стремления, достижения цели. Отрицательная – негативное отношение, эмоции отвращения, неприятия, несоответствия. Неоднозначная оценка создает напряжение, провоцирует человека на более внимательное и разноплановое изучение объекта, на проявление поисковой надситуативной активности. Она как бы предлагает субъекту развернуть объект для дальнейшего восприятия и развернуться, раскрыться самому, поискать иные аспекты для перцепции. Уклончивая оценка заставляет субъекта приостановить восприятие, отстраниться. Задумайтесь: какая из оценок наиболее свойственна восприятию художественного произведения? Пока вы думаете, вспоминаете свои оценочные реакции, приведу данные опроса студентов первого курса по этому поводу. Их ответы свидетельствуют о том, что чаще возникает неоднозначная оценка: что-то нравится – что-то нет; что-то привлекло внимание и хочется понять, разобраться; что-то так не нравится, что хочется уйти подальше, но… есть в этом что-то такое!.. Отмечу, что предлагалось вынести оценку неизвестным ранее произведениям, т. е. студенты не могли полагаться на мнение учителей, художников. И именно в этом обнаруживается одна из самых важных перспектив использования художественного творчества как психолого-педагогической технологии. Поясняю: художественный образ оцениваю я сам. При этом нет давления авторитетов, нет требований по вынесению категориальной оценки (хорошо – плохо, правильно – неправильно). Нет ограничений по модальности дальнейшего использования оцениваемого объекта, так как он ни к чему не «привязан»: ни к рабочей или профессиональной ситуации, ни к личностной или социальной ответственности. Я могу быть свободен в оценке, и мое мнение ни на что не повлияет. Ведь то, что я оцениваю, существует только здесь и сейчас.

Необходимо отметить, что более перспективным в плане решения задач практической психологии будет неоднозначное и положительное оценивание, хотя, на наш взгляд, первое предпочтительнее. Процесс исследования и решения проблемы, может быть, и нельзя однозначно отнести к творческому по новизне результата, но он конструктивен и креативен, так как направлен на продуцирование новых аспектов, компонентов, продуктов личностной активности. Следовательно, процесс оценивания должен обеспечивать достаточную свободу для манипулирования и синтезирования поступающей и конструирующейся в восприятии информации, преодоления противоречий, сохранения динамичной целостности личности. Неоднозначное оценивание в процессе восприятия приводит к достаточному количеству инверсий образа восприятия, что обусловливает еще одно важное для личности свойство: толерантность как устойчивость и терпимость к различным сторонам действительности. Толерантность (устойчивость восприятия и отношения к кризисным, конфликтным ситуациям и состояниям) является одним из необходимых качеств современного человека. Как условие формирования толерантности и ее компонент нами рассматривается конструктивная личностная позиция. При ее наличии человек воспринимает информацию с позиций творческой личности, готовой предложенные ему условия рассматривать как ситуацию, имеющую ряд решений, и способной их предпринимать. В процессе восприятия человек-конструктор формирует образ воспринимаемого объекта с перспективных для личности позиций, отмечая в информации конструктивные аспекты и рассматривая деструктивные стороны как материал для рефрейминга, творческой реализации. Большинство исследователей, работающих в направлении психологии творческой личности, отмечают толерантность как характеристику творческого человека, наряду с эмоциональной и интеллектуальной подвижностью, надситуативной активностью, артистичностью, стремлением к красоте, наличием женственных и мужественных черт, оригинальностью, неконформностью суждений и оценок, динамичностью восприятия. В творческом процессе толерантное отношение легко уживается с яркими эмоциями, экспрессивным выражением и поведением, активностью внутриличностных коммуникаций смыслов, суждений. Отмечается, что это связано с такой особенностью творческого человека, как нечувствительность к противоречиям (терм. А. Г. Асмолова), которую можно рассматривать как толерантность к противоречиям и даже приветствие противоречивости как поисковой среды, стимулирующей творческую активность. Природа (основание) толерантности творческой личности нам видится в присущей ей способности к продуцированию особенного, отличающегося конструктивностью и художественностью образа воспринимаемой информации, ситуации, объекта. Восприятие художественного образа, как и его создание, определяется не только тем, что заключено в информации стимулирующего восприятие объекта, но и тем, что в нем хочет найти реципиент. «…Процесс восприятия произведений искусства осуществляется при участии двух факторов: прямого (восприятие того, каков строй произведения, и того, что в нем содержится) и косвенного (различные ассоциации, вызванные ходом развития произведения и зависящие от интересов воспринимающего произведение искусства, их устремлений, жизненного опыта» [85, с. 212]. Мы узнаем в художественном образе то, что нам необходимо пережить, понять, обдумать. То, что важно именно для нас и именно сейчас. Вероятно, поэтому, читая книгу, смотря фильм несколько раз, мы приходим к разным выводам, переживаем разные эмоции. Здесь важно остановиться на том, что достаточно много значит то, насколько и как субъект готов к восприятию произведений искусства. Насколько он знаком с этим способом познания, как часто он им пользуется, средством чего для него является искусство. Мы довольно часто говорим о том, что необходимо развивать интеллектуальные способности, научный способ осмысления действительности, и гораздо реже говорим то же самое в отношении художественного способа познания, художественного сознания личности. Несмотря на это, характерной особенностью оценивания воспринимаемого образа является зависимость результата от уровня эмоциональной и интеллектуальной готовности субъекта, хотя немаловажную роль играет и форма, выразительность стимула. Здесь должна идти речь о культурной, социальной, мировоззренческой, нравственной, художественной и психологической обусловленности оценивания информации и формирования образа объекта восприятия. При оценке образа восприятия человек мысленно и на уровне ощущений как бы помещает себя в его пространство. Он не столько обдумывает то, что воспринимает, сколько примеряет к себе, своим состояниям, притязаниями, мечтам, представлениям. Поэтому первичная оценка при восприятии объекта является трансформирующейся, диффузной. Впоследствии, когда человек достроит воспринимаемый образ атрибутивными смыслами, штампами, практически создав иной образ, его оценка претерпит изменения. Отметим, что человек оценивает не сам объект, а свое впечатление о нем, образ, который он сам создал. Ведь доказано, что далеко не все характеристики воспринимаемого объекта воспринимаются адекватно объекту. Оценка образа восприятия не только относит стимулирующий объект к какой-либо категории, выражает уровень и направленность притязаний субъекта, но и всегда содержит отражение личности, психологических особенностей ее автора. В этом плане она аналогична оценке художественного образа. Человек вкладывает в процесс оценивания то, чем он в состоянии оперировать, те мыслительные, вербальные, профессиональные, поведенческие и другие дефиниции, которые ему свойственны. Поэтому акт оценки образа восприятия можно считать и актом отражения, выражения себя, и актом самопознания. Между образом восприятия и субъектом восприятия возникает информационно насыщенное пространство, в котором происходит узнавание себя в другом и другого в себе. В результате динамики смещаются акценты, определяются ранее скрытые аспекты информации… Меняется и субъект, и объект восприятия. Именно данную сторону – динамику в оценках, ощущениях, эмоциональном отношении и создании смыслов – необходимо учитывать как значимый параметр практической психологии художественного творчества.

Художественным образам свойственна способность прояснять за счет высокой степени концентрации на объекте, сопричастности ему. Воспринимая художественные образы произведения, человек погружается в них, присваивая себе черты, действия, переживания, состояния его героев, а их «награждая» своими чертами. Данное свойство художественного восприятия можно наблюдать и в процессе становления личности (в частности, формирования ее идентичности), например в персонификации как присваиваемой идентичности. Но, в отличие от результата художественного восприятия, присваиваемая идентичность пассивна в плане создания. Она копирует, в лучшем случае апробирует предлагаемый реальностью шаблон, который зачастую весьма однообразен. В быту в этом случае говорят: «Яблоко от яблони недалеко падает».

Художественное восприятие продуктивно, оно создает новое произведение за счет высокой степени включенности в содержание воспринимаемых художественных образов индивидуального, глубоко личностного реципиента, оно диалектично по своей природе. Н. А. Бердяев пишет: «И вот, несмотря на мою немузыкальность, музыка глубоко потрясает мое существо, преодолевает подавленное настроение. При этом я не столько погружаюсь в стихию данной музыки, сколько испытываю творческий подъем моего существа, я как бы перехожу виной мир… Я вижу смысл искусства в том, что оно переводит в иной, преображенный мир. Оно освобождает от гнетущей власти обыденности и тогда, когда художественно изображает обыденность» [8, с. 328–329]. Восприятие художественных образов, в отличие от восприятия других идентификационных объектов, практически всегда имеет стимулирующий характер, так как в силу своей энергетики активизирует рефлексию, отождествление, стремление к пониманию, узнаванию и познаванию. Причиной тому является содержание художественного образа, которое, по мнению Л. С. Выготского, «…является зависимой и переменной величиной, функцией от психики общественного человека и изменяется вместе с последней» [17, с. 39]. Также необходимо отметить и то, что в художественный образ уже включены оценки (эмоциональные, смысловые, нравственные, мировоззренческие) автора (или авторов) произведения. Восприятие художественно одаренных или способных людей, а к таковым относится большинство, так как художественность – это их сущностная, видовая характеристика, в обязательном порядке содержит процесс вживания в образ. Вот как описывает Ф. И. Шаляпин процесс подготовки к исполнению образа Дон Кихота: «Я, например, могу понять, что этот сосредоточенный в себе мечтатель должен быть медлительным в движениях, не быть суетливым. Я понимаю, что глаза у него должны быть не трезвые, не сухие. Я понимаю много различных и важных отдельных черт. Но ведь этого мало – какой он в целом, синтетически? Ясно, что в его внешности должна быть отражена и фантазия, и беспомощность, и замашки вояки, и слабость ребенка, и гордость кастильского рыцаря, и доброта святого. Нужна яркая смесь комического и трогательного» [95, с. 265–266]. Аналогичных примеров множество. А. Демидова считает, что «только тогда можно изобразить поступки людей, когда все психологические предпосылки, вытекающие из того или иного характера, известны тебе из собственных наблюдений и переживаний. Понять человека – значит быть им, носить его в себе. Надо уподобиться тому духовному миру, который хочешь постигнуть… Актер не может иметь стабильный характер, иначе он будет играть только себя. Понять человека – значит быть этим человеком и вместе с тем быть самим собой» [29, с. 245]. В этом мнении есть описание и моментов уподобления как отождествления с вживанием, и моментов интеграции как внедрения в иное психическое пространство с одновременным распространением собственного. Краткий вывод: используя художественный образ как технологию, мы получаем возможность интеграции своего и чужого значимого, в процессе которой возможно рождение нового интеллектуально-чувственного отношения к себе и другим.

Продолжим искать психотехнологические возможности художественно-творческого восприятия. Нельзя не отметить его синестезичность, т. е. способность воспринимать информацию, осмысливать, интегрировать и транслировать ее по несвойственным ей каналам, которая, так же как и ассоциативность, позволяет воспринимать объект с «другого входа», латерально (терм. Э. де Боно). Она прибавляет новую оригинальную информацию, подключает незадействованные в обыденном, привычном восприятии анализаторы, создает креативный (непредсказуемый) продукт. Художественные натуры весьма часто характеризуются не только низким порогом чувствительности, но и способностями к синестезическому восприятию мира: Н. Римский-Корсаков обладал «цветовым» слухом, А. Скрябин создавал не только цвето-звуковые произведения, но и вкусовые симфонии, А. Чюрленис, стремясь создать полноценный образ, писал музыкальные произведения и картины. Насколько синестезия участвует в процессе восприятия объекта – определяется способностями субъекта, но то, что она расширяет пространство познания и самопознания, несомненно.

Художественное восприятие характеризуется как динамичностью, так и целостностью. По мнению Р. М. Грановской, «у такого восприятия исчезает тенденциозность и оно не искажает реальность историческими клише. Все поле зрения воспринимается одновременно, и это позволяет усмотреть все аспекты объекта через его связи с контекстом, т. е. видеть его сразу с разных сторон при полной концентрации внимания. Такое восприятие близко к эстетическому, поскольку оно позволяет Я раствориться в объекте и, не будучи обремененным желаниями и представлениями о целесообразности, стать объективным и точным» [24, с. 392]. Приведу небольшой пример из психологической практики. В ходе консультации была поставлена задача прояснить, что чувствует и думает клиент в сложившейся жизненной ситуации. «Зависшему» на стереотипных текстах, в поисках ухода от речевых шаблонов клиенту было предложено рассмотреть, услышать свои эмоции, ощущения, мысли в художественных произведениях. В результате было отмечено, что клиент стал находить иные описания для своего состояния, иные оценки, иные атрибуции. Он стал более динамичным и субъективным в работе со своей жизненной ситуаций.

Подводя итог рассмотрению восприятия как базового процесса психологической работы со сложными жизненными ситуациями, приходим к выводу, что художественное творчество инициирует развитие способностей к динамичному восприятию, сопереживанию (сотворчеству), ассоциативности, неоднозначному оцениванию, синестезии, эмоциональному реагированию, что немаловажно для профессионального становления субъектов образования.

Для того чтобы продолжить поиск оснований для использования художественно-творческих технологий в психологической практике, следует несколько конкретизировать задачи психологического консультирования. Они взаимосвязаны, и одной из самых главных, частично содержащейся в каждом этапе, является задача идентификации проблемы, себя в контексте проблемных отношений. Обратимся к результатам исследования, посвященного обнаружению общих характеристик в процессах формирования идентичности (в частности, процессе идентификации) и создании (восприятии) художественных образов. Точнее, поиску доказательств тому, что в идентификации проблемы всегда присутствуют художественные элементы и художественно-творческая активность автора, а также его собственная идентичность как показатель соответствия тому или иному результату восприятия идентификационного объекта.

Идентификация трактуется в психоанализе как «превращения, происходящие с субъектом в результате ассимиляции им своего образа» [80, с. 117]. Т. е. изначально существует некая основа (матрица, символическая база, Я-желаемое – в психологической литературе есть много названий изначального стержня Я-концепции), которая подвергается коррекции из-за множественных вторичных идентификаций с другими. При создании художественного образа «превращения» стимулирующего образа проходят уже на стадии восприятия за счет интеграции личностных позиций и эмоций художника и неоднозначных, противоречивых характеристик воспринимаемого объекта. Идентификация как «механизм становления идентичности и акт ее распознавания» [63, с. 614] включает результаты узнавания, номинации, принятия – отвержения, отождествления, частичной или полной интеграции с объектом идентификации в воображении. В процессе создания художественных образов перечисленные выше элементы реализуются личностью продуктивнее за счет активации бессознательного и «снятия барьеров сознания» (Л. С. Выготский), высокой степени эмоциональной вовлеченности и напряжения конструктивно переживаемых эмоций, ассоциативности, синестезичности, латеральности и алогичности мышления. Так, например, элемент узнавания приобретает характер эффекта узнавания, который часто имеет уровень напряжения эмоций, свойственный инсайту. Иллюстрацией этому может послужить рассказ о том, как у С. Дали возник замысел картины «Метаморфоза Нарцисса»: «Как-то раз, подслушав разговор рыбаков о странном поведении соседа, который целый день смотрит в зеркало, он (С. Дали. – И. Л.) услышал предположения одного из обсуждавших о причине такого поведения: “У него в голове пузырь”» [12, с. 442]. Ассоциативное, иррациональное восприятие и воображение С. Дали сформировало следующие конструкты: «пузырь в голове» – яйцо вместо головы, «парень, который смотрится в зеркало» – любуется собой – Нарцисс.

Номинация является не только элементом создания художественного образа, но и важнейшим условием эффективности, выразительности результата. «Ценностно-смысловой контекст художественного сознания организует процесс, в котором, с одной стороны, происходит “исчезновение” субъекта, погружение его в мир художественного произведения, растворение в той художественной действительности, которую создал автор, слияние с “коллизией” произведения искусства, а с другой – художественная действительность отчуждается и художественное произведение предстает перед реципиентом как отстраненный и завершенный в себе мир» [42, с. 94]. В данном высказывании описывается процесс художественной номинации, в котором активизируются психические механизмы включения субъекта в идентификационный объект с сохранением и развитием идентичности. Более яркой иллюстрацией данного феномена является актерская практика, так как здесь художественная номинация обозначена действием и речью. Актеры размещаются в чужом пространстве и присваивают его себе. Вот как это описывает А. Демидова, известная российская актриса: «Когда мне становится скучно, у меня про запас всегда есть две внутренние игры: “глазами Пушкина” и “глазами иностранца”. В “глазами Пушкина” я, как правило, играю в других странах. Я вхожу в образ Пушкина (конечно, для этого мне надо многое про него узнать, чувствовать его поступки, предугадывать все его реакции и т. д.) и смотрю по сторонам – очень интересно! А в “глазами иностранца” я играю у себя, особенно когда попадаю в общественный транспорт или в незнакомую компанию или когда тема разговора мне неинтересна – я ведь ни слова не понимаю!..» [29, с. 380]. В ходе актуализации предъявляемой идентичности номинации обязательны, так как прежде, чем произвести нужное впечатление, необходимо прочувствовать и понять состояние, направленность мыслей объекта, подстроиться и подключиться к ним, т. е. частично стать им, разместиться в его пространстве.

Элемент принятия – отвержения в идентификации выполняет функцию отбора компонентов идентичности по принципу «подходит – не подходит», «мое – не мое». В ее осуществлении задействованы механизмы атрибуции, аттракции, антиципации, оценивания. Принимая или отвергая то или иное свойство идентификационного объекта, субъект ориентируется и на свои ощущения, и на свои цели, убеждения, интегрированные в образном содержании идентичности. Следует обратить внимание на отбор элементов, которые субъект принимает или отвергает, ответив в первую очередь на вопрос о реальности, объективности их существования. Ведь в процессе восприятия есть созидательный компонент: творение образа воспринимаемого объекта, приписывание ему атрибутивных характеристик за счет пластичного и динамичного включения в его образ личностно значимого. Следовательно, отбор элементов для идентификации зависит от опыта субъекта – его знаний, смыслов, категорий, которыми он манипулирует. Соответственно, возникает гипотеза о том, что идентификация и ее продукт – идентичность как целостность личности всегда более субъективно-творческие, нежели объективно-реальные. Принятие – отвержение в процессе создания художественных образов пролонгируется от восприятия автором художественного произведения реальной, но преломленной и дополненной его воображением действительности до восприятия художественных образов созданного произведения зрителями, слушателями. Поэтому факторов, детерминирующих данный процесс, множество, как внутренних, так и внешних. Это свидетельствует прежде всего о способности художественного образа влиять на принятие – отвержение, точнее, детерминировать эффективность и развивать способности субъекта в этом направлении. Интересным является наблюдение ряда исследователей о высоком уровне толерантности художественных натур к ситуации принятия – отвержения. Множество свидетельств тому, что художники «принимают все», открываются навстречу любым впечатлениям, стремясь сохранить в своей памяти как можно больше информации, запасаясь «материалом» для будущих произведений. Процесс принятия – отвержения не носит категорический характер, но способствует накоплению впечатлений, образов, суждений для последующей реализации. При этом используются как образы реальности, так и субъективные переживания, мысли. Несомненно, что такой художественный подход к осуществлению операции принятия – отвержения значительно расширяет качественно идентификационное пространство.

Элемент отождествления достаточно подробно изучен в психологии. Определение его сущности сводится к процессу выявления степени соответствия, похожести, которая может определяться суммой соответствий, отраженных похожих субъективностей. Понятие «тождественность» антонимично понятию уникальности, эксклюзивности. Поиск тождественности в формировании социальной идентичности определяет начальный уровень идентификации, так как сначала индивид определяет степень соответствия объекту, а не отличия от него. Данный вывод сделан на основе контент-анализа результатов опроса студентов вузов о том, кто является авторитетным представителем их будущей профессиональной общности и почему. В первую очередь указывались данные о степени их соответствия пониманию студентом сущности профессиональной деятельности. Описание же уникальных, самобытных черт характера, стиля профессиональной деятельности, личностного имиджа присутствовало в гораздо меньшей степени. Осознание тождества имеет характер подкрепления мнения, оценки, ощущения, что важно для создания такого значимого компонента профессионального становления, как вера в себя. Все обозначенное, по мнению психологов когнитивного направления, происходит за счет эффекта отнесения к себе, оценки любого воспринимаемого объекта во взаимосвязи с собой. «…Но я затрудняюсь выразить всю напряженность своего чувства “я” и своего мира в этом “я”, не нахожу слов. Мир “не-я” всегда казался мне менее интересным. Я постигал мир “не-я”, приобщался к нему, лишь открывая его как внутреннюю составную часть моего мира “я”… Я ничего не мог узнать, погружаясь в объект, я узнаю все, лишь погружаясь в субъект» [8, с. 48]. Отождествление в процессе обретения идентичности происходит не только на субъект-объектном уровне, но и на субъект-субъектном, т. е. субъект определяет в себе те особенности, которые тождественны себе самому в прошлом или воображаемому образу себя в предвосхищаемом будущем. Отождествление в художественном творчестве происходит как осуществление поиска и отбора компонентов воспринимаемой и воображаемой действительности для будущего, пока не полностью ясного и оформленного в сознании художественного образа. Это значит, что художник осуществляет его целенаправленно (сознательно или подсознательно). Различия в операции отождествления при формировании идентичности и художественного образа в том, что художник более свободен в выборе объектов для отождествления, перечень которых практически не ограничен: это и явления, и люди, и предметы, и категории умозрительного порядка (отвлеченные), и символы. При становлении идентичности отождествление происходит относительно определенных видом идентичности объектов: профессиональных, социальных, личностных, гендерных. В художественном творчестве отождествление проходит более свободно и в плане личностных, социальных ограничений, связанных с интеллектуальными и коммуникативными барьерами. В ходе отождествления художник использует аналогии, метафоры. Например, С. Юрский приводит такое описание-метафору понимания исполняемой им роли: «Человек есть дробь, числитель которой то, что о нем думают другие, а знаменатель то, что он думает о себе сам – чем больше знаменатель, тем меньше дробь» [93, с. 225]. Описание аллегорий как результата восприятия роли есть и у О. П. Табакова: «Мой дирижер был человеком с головой Бетховена – власы до плеч. Алкогольное отравление было не просто привычным состоянием его самочувствия, а еще и некоторой защитой, потому что жить в постоянном стрессе от ожидания, что тебя вот-вот заберут, да еще художнику, человеку, занимающемуся нервным творческим трудом, чрезвычайно трудно. Кроме парика я еще придумал себе такой беленький узелок, который все время таскал с собой, и, когда меня наконец забрали, я уходил, прихватив его с собой. Эта деталь вызывала удивительную приязнь и волнение зрительного зала, отвечавшего: “Это про нас. Мы жили так”. Мне рассказывали, что у многих существовали такие “узелки”: у одних – рюкзаки, у других – безразмерные портфели из “ложного крокодила”» [75, с. 203]. В первом примере метафористически, через отождествление человека с математической дробью, формируется образ самомнения, самооценки, даже в чем-то – идентичности. Во втором примере, применяя отождествление с несколькими метафористическими объектами (власы до плеч, голова Бетховена, белый узелок), актер создает в восприятии зрителей образ человека, готового ко всему, в котором многие узнавали себя, т. е. идентичного им. Проводя сравнительный анализ отождествления в формировании идентичности и в создании художественного образа, мы пришли к выводу, что художественное творчество может инициировать развитие способности к отождествлению как перцептивной способности построения связи и формированию на этой основе выводов о позитивной конструктивной значимости идентификационного объекта для себя.