Текст книги "Погребальные обряды и обычаи разных народов. Курганы, склепы, пирамиды, мавзолеи. Ритуалы, траур, поминальные трапезы"

Обряды захоронений

Особая роль огня

Наиболее частым в древности был обряд кремации. Многие народы, которые и сегодня практикуют трупосожжение, верят, что пока тело полностью не уничтожено, душа не может переродиться. В нечто подобное верили и древние европейцы. Когда Ибн-Фодлан сообщил одному руссу, что у арабов трупы зарывают в землю, русс удивился глупости арабов: «Умершему, – сказал русс, – и так тяжело, а вы ещё наваливаете на него лишнюю тяжесть, зарывая в землю. Вот у нас лучше; посмотри, сказал он, указывая на сожжение трупа знатного русса, как легко наш умерший восходит к небесам вместе с дымом».

Древние считали, что связь с бренным телом мешает душе отправиться прямо к богам. Сожжение тела освобождало душу. На Востоке обычай кремации существовал издавна. Так, буддисты считают, что сжигание помогает душе очиститься от прошлой кармы. Пока тело не уничтожено, душа не может переродиться.

Эти представления о загробном мире порождали соответствующий погребальный обряд – кремацию. Зачем славяне сжигали своих покойников, нам рассказал арабский путешественник Ибн Фадлан, который в начале X века наблюдал где-то на Волге, как русские купцы хоронили своего товарища. В конце церемонии сожжения тела один русский купец сказал ему: «Вы, арабы, – глупы! Воистину вы берете самого любимого для вас человека и бросаете его в землю, и съедают его прах и гнус, и черви… А мы сжигаем его во мгновение ока, так что он входит в рай немедленно и тотчас». Отсюда идёт обычай прыгать через костёр, что когда-то символизировало перелёт души в ирий.

Подобное представление о душе сохранялось ещё многие столетия после крещения Руси. Когда в 1533 году умирал московский государь Василий III (отец Ивана Грозного), окружающие увидели, как с последним вздохом «дух его отошед, аки дымец малый». То есть они успели заметить некое облачко, отлетевшее от уст умирающего Василия. Им не померещилось – просто москвичи XVI века все ещё были уверены, что так оно и должно быть.

Чтобы похоронить человека в Древней Руси, обычно дожидались пятницы – дня Мокоши, который считался наиболее подходящим для похорон.

Обряд сжигания умершего

Когда у славян сжигали тела, считалось, что так душе легче попасть на небо.

В большинстве случаев тело мертвеца сжигали на кроде (погребальном костре). По одной из версий, слово «крода» означало «к роду». Покойный таким образом возвращался к своему роду, к своим предкам.

Кремация происходила всегда на закате дня. То, что кремация происходила на закате, также очень символично. Во-первых, закат дня, как закат жизни. Во-вторых, по верованиям древних славян, солнце на ночь уходит в загробный мир Навь и тем самым забирает вместе с собой душу умершего человека. В-третьих, считается, что на закате душа может увидеть свет заходящего солнца и в принципе понять куда ей держать путь.

К костру умершего доставляли либо на санях, либо в лодке (ладье). Видимо, современный гроб символизирует именно ладью. Костер выкладывали в виде прямоугольника, из берёзовых и дубовых дров – берёза и дуб, по славянским верованиям, являлись священными деревьями. Также в костёр клали ветки и солому.

По периметру выкладывали изгородь из снопов сена. Вероятно, это символизировало границу между миром живых – Явью и миром мёртвых – Навью. Её также поджигали. Есть два варианта объяснения горящей ограды.

• Так славяне закрывали пламенем тело сгоравшего в костре от взглядов.

• Горящая ограда бы ещё и оградой в сакральном смысле, которая разграничивала мир мёртвых и мир живых и была аналогом легендарной горящей реки в ином мире.

В костёр часто клали также трупы диких и домашних животных и птиц – они должны были сопровождать человека на тот свет. В погребальный костёр часто добавляли крылья птиц, чтобы помочь душе взлететь на небо.

Похоронный обряд был сопряжён с представлением того, что тело умирает, но душа все же какое-то время жаждет воды, еды, тепла. Поэтому в обрядности присутствуют свечи, питье, пища. Предполагалось также, что умершему в загробном мире могут понадобиться некоторые вещи, украшения, бытовые принадлежности. Поэтому все нужное укладывалось вместе с покойным в костёр.

Наличие костей лошади и собаки в погребении не свидетельствует прямо о знатности (или богатстве) погребённого: в большинстве индоевропейских традиций эти животные могли не столько отмечать социальный статус, сколько выполнять культовую функцию – служить проводником умершего на тот свет.

Поджигал костёр волхв, после этого пелись ритуальные песнопения. Старались, чтобы огонь доставал до неба – тогда душа могла быстро попасть в нужное место.

Поднявшийся к самому небу огонь означал, что душа человека поднялась в Сварту и оставила на земле только свои останки.

Несгоревшие кости и часть пепла принято было развеивать над полями. Видимо, это имело отношение к культу урожая. Черепа, которые, как правило, не сгорали, складывали возле так называемого Кумира Рода – родового идола.

Хоронили иногда не только умершего, но и его скот, домашних животных, воинов с оружием, мужей с их вдовами, как бы кошмарно это сейчас не звучало. Всех их клали в просмолённую ладью и на закате солнца сжигали.

Когда хоронили знатного человека, вместе с ним убивали и нескольких его слуг, причём только единоверцев-славян, а не иноземцев, а также одну из его жён – ту, которая добровольно соглашалась сопровождать мужа в загробный мир. В принципе, если умирал муж, любая его жена добровольно могла тоже взойти на костёр. Перед этим она наряжалась в свои лучшие одежды и вела себя как на весёлом празднике, радуясь будущему счастливому существованию в загробном мире. Она пировала и веселилась, радуясь будущей счастливой жизни в небесном мире. Во время погребальной церемонии её подносили к воротам, за которыми на дровах и хворосте лежало тело её мужа, поднимали над воротами, и она восклицала, что видит своих умерших родичей и велит скорее вести её к ним.

Поминание

Похороны завершались поминальной трапезой – тризной. Если хоронили воина, то устраивали в память о нем ристалище, во время которого друзья умершего разыгрывали бои, в которых он принимал участие.

Интересно, что вместо скорби по покойнику язычники радовались и веселились: пели, танцевали, играли на музыкальных инструментах. Печаль по ушедшим у славян была не так горька – похоронный обряд завершался общим пиршеством, где вспоминали ушедшего добрым словом, но не плакали и не причитали. Они верили, что душа покойного тоже будет радоваться и «с лёгким сердцем» отправится на небо.

«Домовина»

Прах закапывали. До сих пор осталась на похоронах традиция сыпать первые горсти в могилу руками. Дело в том, что, когда закапывали в землю прах, его было мало, и собственно руками его и закапывали.

Естественно, останки после костра просто так не оставляли, если пепел разлетелся по ветру, то остальные части просто разбрасывали по лесам.

Академик Б.А. Рыбаков писал, что у славянских народов одним из самых архаичных обрядов является погребения праха в урне. Урна могла устанавливаться на столпе. Столп ставился на перекрёстки дорог. Получалось, что прах предка оберегает поселение. Столп мог иметь вид домовины – небольшого домика, который мог стоять на столбах или на башне.

Вариацией этого обряда является традиция заворачивания праха в бересту, известная у славян с X века. С X века распространённым видом урн становится ступа – дубовая колода. С тех пор до наших дней дошли выражения: «дуба дать» или «дать дуба раньше срока», то есть умереть.

Вплоть до принятия христианства наиболее распространённой формой погребения было курганное. Хороня умерших, славяне клали с мужчиной не только оружие, но и конскую упряжь, убитых коней и собак; с женщиной клали серпы, сосуды (вероятно, с пищей и питьём), зерно, убитую скотину и домашнюю птицу. Тела умерших возлагали на краду (костёр), веря, что с пламенем их души попадают сразу в небесный мир; погребальный костёр при похоронах знатных воинов был столь велик, что пламя его было видно в радиусе 40 км.

В других случаях после того, как огонь прогорал (либо с утра), люди собирали кости и пепел в глиняный горшок (горшок для еды или в специальную урну). Очистив кости от золы, пепла, а может быть, даже и помыв, помещали в глиняный сосуд (горшок, миску) и ставили в погребальную камеру. Сюда же приносили сосуды с пищей и питьём. Затем наступал момент насыпки кургана. Насыпали не только члены семьи умершего, а, вероятно, «всем миром». Землю ссыпали внутрь столбовой оградки, которая как бы обрамляла курганную насыпь. Погребальная камера с прахом умершего не присыпалась вся, край её оставлялся свободным от земли, а открытый вход закрывался большим камнем или толстой деревянной плахой.

Курган – это было своеобразное погребальное сооружение из дерева и земли. Во время насыпки сооружения горшки или их части преднамеренно разбивались и разбрасывались по насыпи. Возведя часть будущего кургана, приносили хворост, поджигали, отдавая дань огню. Вокруг кургана образовывался неширокий ровик, из которого брали землю. По окончании работы в ровике зажигали костры в память о покойнике.

Уже те физические усилия, которые затрачивало древнерусское общество на сооружение курганов – памятников предкам, свидетельствуют о важности тех проблем, которые были связаны со смертью сородича (особенно вождя, воеводы или князя). Само по себе сооружение надгробного памятника во всяком обществе было залогом связи поколений и, стало быть, единства этого общества – общности предков и потомков.

Горшок с прахом ставили в специальной «избушке на столбе» – импровизированном маленьком домике на высокой палке. Такие избушки с останками ставились на пути из селения к закату солнца прямо вдоль пути. В некоторых районах обычай ставить домики прямо на могилах сохранялся до XX века. Иногда столбы с урнами ставились и на самом месте сожжения. Сами столбы считались границей между живым и мёртвым миром. Возле этих столбов оставлялась посуда, которая использовалась во время похоронного обряда.

Рядом с этими столбами или прямо на столбах обитали сами души. Чтобы им было удобно и уютно, у домиков с прахом имелась крыша. Даже когда людей стали хоронить в земле, на кладбищах всё равно ставили столбы с крышами, затем они сменились христианскими крестами с крышами наверху, что можно и сейчас видеть на старинных кладбищах и могилах, которым не одна сотня лет.

Домовины на столбах выглядели примерно так: деревянный срубный домик размерами 1,5 на 2 метра. У него была двухскатная крыша с маленьким оконцем. Четвёртой стены в домине, по-видимому, не было и делалось это для того, что приходящие на поминки/поминовения, могли ставить внутрь приношения. Кладбище считалось не только местом захоронения ушедших людей, но и святилищем. Здесь регулярно проводили обряды, ритуалы и праздники, которые, так или иначе, относились к культу предков.

Урну с прахом ставили не только на столб, но, как говорят находки археологов, в выложенное кольцо из камней. По некоторым предположениям, кольцо из камней – это жертва Перуну, которого люди молили принять душу усопшего в лучший мир. Такие образования из камней, сложенных в круг, где в центре покоиться сосуд с прахом, находят во многих курганах и захоронениях древних славян бывших ещё язычниками.

В редких случаях покойных погребали в ладьях. При этом тело умершего клали в лодку, поджигали её и пускали плыть по реке. Правда, так поступали только с представителями княжеских родов. Бесспорно, ладья символизировала «отплытие» в загробную жизнь.

Тризна

Согласно русским языческим обычаям, обряд похорон завершался стравой – пиром-поминками и тризной – воинскими состязаниями. И то и другое символизировало победу жизни, противопоставляло торжество мира живых над миром умерших.

Погребальные обряды («тризна»), совершались уже после захоронения. Однако «поминки» совершались (да и сейчас совершаются) в несколько этапов:

✓ сразу после захоронения (поминовения усопшего включали в себя пляски, игры, состязания, песни, пир и военные соревнования. Готовилась ритуальная пища – «страва». Всё это делалось в честь покойного. Важно было таким образом «отслужить» тризну рядом с тем местом, где похоронили человека, в честь которого все совершалось. Несколько позднее уже такой обряд стали называть «поминками»);

✓ на 3-й день – третины (первые три дня после смерти читали напутствие умершему. Слова эти мог читать лишь Жрец, тот кто находится между жизнью и смертью всю жизнь. Обычному человеку эти слова слышать не дозволяли);

✓ на 9-й день – девятины (на девятый день – в неделе в те времена девять дней было – была первая поминальная трапеза);

✓ 40-й день – сороковины (на 40 день – вторая трапеза. Сорок дней длился славянский месяц – сороковник);

✓ 1 год – (на годину была третья поминальная трапеза. Само слово година – это поминальное слово. Годить – это отбывать срок. Год – это солнечный круг, срок. А то, что сейчас называют «годом», Славяне называли «летом».)

Иногда с умершим человеком прощались каждый день в течение 12 дней или одной недели. Иногда захватывали и другие периоды. Например, 20-й день, который именовался – полусороковины. В сороковины, 40-й день, считается, что дух умершего окончательно покидает землю, мир людей.

В сороковины обязательно нужно в кутном углу, особом месте для покойника, класть «помин». Он включает в себя – хлеб, стакан с водой. Предполагается, что скудная пища даёт понять душе покойного, что ему пора идти в иной мир, что теперь ему «не едать вволю хлеба живых», а полагается «вкушать пищу мёртвых». Также покойнику могли стелить «постельку» в том месте, где он любил отдыхать. Но только после 40-го дня уже этого не делали.

После того, как семья отметила год после ухода близкого, его поминовение включалось в общие Дедовы дни – весной, летом и осенью.

Древнейшие захоронения в земле

В глубокой древности в землю хоронили просто: закапывали тела без гроба – просто засыпали их слоем земли. Однако позже эта традиция практически перестала существовать.

В самый ранний славянский период умерших людей хоронили и в земле. Делали это не в положении спящего человека, а в позе эмбриона. Этот обычай относит нас к верованиям в переселение душ: человек приходит в этот мир в позе эмбриона в материнском чреве и закапывается в землю после смерти в позе эмбриона, чтобы он смог поскорее переродиться, найдя себе новую мать. Чтобы тело принимало нужную позу, его искусственно связывали. Такой способ погребения предшествовал эпохе трупосожжения и существовал в бронзовом и железном веках. Одни из последних захоронений в форме эмбриона фиксируются VI веке до новой эры.

Курганы

Курган есть погребение плюс насыпь над ним. Насыпь может быть земляной, каменной, песчаной и так далее. Скопление курганов называется курганной группой или курганным могильником. Нередки случаи соседства нескольких десятков, а иногда и сотен курганов.

Высота и форма курганов также разнятся. Насыпи могут быть как едва заметные высотой в 10–15 см, а могут возвышаться на 15–20 метров над уровнем поверхности.

Захоронения в землю в языческой древности тоже практиковались – например, в степных районах, на Дону и Кубани. В южных регионах же хоронили мёртвых в земле, а сверху насыпали курганы. Иногда прах закапывали в землю, а сверху устанавливали погребальное сооружение в виде человеческого жилища – «домовину».

Покойников стали хоронить в вытянутом положении, лицом вверх. Таким образом, создавалось представление, что умерший «спит», а его душа в это время отправилась в другое место.

Погребальные сооружения древних славян представляли собой специально созданные места для захоронения умерших. Они имели свою уникальную архитектуру и были важной частью славянской культуры и религии.

Одним из наиболее распространённых типов погребальных сооружений были курганы. Курганы представляли собой небольшие холмы, созданные накоплением земли и камней над могилой. Они были символом вечной памяти о покойном и служили местом для проведения ритуалов и поклонения предкам.

Отдельные могилы

Ещё одним типом погребальных сооружений были могильники. Могильники представляли собой специально выделенные участки земли, где умерших хоронили в отдельных могилах. Они могли быть общими для всего поселения или отдельными для каждой семьи.

Грунтовый могильник (бескурганное захоронение) – погребение, располагающееся ниже уровня поверхности почвы – в грунтовых ямах без насыпи над ними по типу современных захоронений. Грунтовые могильники – один из самых распространённых и известных типов археологических памятников. Чаще всего они располагались на возвышенных, неподтопляемых речных террасах, так же могли находиться на особо выделяющихся участках местности – урочищах.

Собственно могильники появились в эпоху мезолита. Погребения совершались с соблюдением определённого обряда, связанного с представлениями о загробной жизни. Вместе с умершим помещали различные предметы («погребальный инвентарь»): одежду, оружие, украшения, посуду и другие бытовые вещи, пищу, туши жертвенных животных и прочее. Иногда в могилах встречаются дополнительные захоронения насильственно умерщвлённых зависимых от погребённого людей.

Пещеры

Также древние славяне использовали подземные погребения, такие как каменные надгробия или пещеры. Они были более сложными в постройке, но обеспечивали защиту от внешних воздействий и сохранность могилы.

Воздушное захоронение

Гроб подвешивали на большое дерево, зачастую в гроб клали предметы быта усопшего. У мокшан такие сооружения назывались «урля» или «уркспря». Позже начали хоронить на высоких пнях, помещая мёртвых людей в срубы из вырубленных деревьев. Такие воздушные обряды, по мнению предков, помогали умершим как можно скорее попасть в загробный мир, а также находить свои захороненные тела, возвращаясь с того света, чтобы не терять бессмертие.

Если человек умирал в море – его останки бросали в воду.

Православные традиции

Последние языческие времена

Христианство не перестраивало старые обряды, а подстраивалось к ним. Поэтому многие обряды несут в себе отголоски язычества.

На границе язычества и христианства, как и на других областях культурной жизни, на погребальных обрядах сказываются чужеземные влияния, в результате чего эти обряды приобретают значительно более разнообразный характер, и единообразие славянского погребального обряда исчезает.

В славянской православной традиции душа противопоставляется телу, но в то же время является необходимой составляющей, без которой человек умирает. Душа обладает подвижностью и чувствительностью: она может «болеть», «находиться не на месте», «быть готовой выскочить» или от страха «уходить в пятки». В мифологии это своеобразный двойник человека, способный жить собственной жизнью. О беременных на Руси говорили, что они «двоедушницы», так как в них обитают сразу две души: самой женщины и ребёнка.

Православное учение утверждает, что душа занимает одновременно все тело.

После крещения Руси в обиход вошла христианская концепция рая и ада вместе с идеей посмертного воздаяния. Исследователи считают, что она органично соединилась с языческими верованиями. Так, сохранилась вера в «странствия» души.

До дня похорон душа обитала в доме, с третьего по девятый день после кончины облетала окрестности дома, а до сорокового дня скиталась по земле и только после этого, если все обряды были соблюдены, уходила в потусторонний мир.

Погребения с трупосожжениями, относящиеся к христианскому периоду, всегда являются языческими, погребения же в могилу большей частью являются уже христианскими. Нельзя утверждать, что любое погребение с трупоположением в X–XII веках обязательно является христианским. Кое-где обряд трупосожжения под внешним, скорее всего римским, влиянием сменился захоронением умерших ещё до того, как сменилась религия. И при захоронениях трупов в могилах, несомненно, сохранилось множество древних языческих обычаев. До этого славяне своих покойников не хоронили, а с древнейших времён, несомненно, с самого возникновения славянства, сжигали.

Христианство, без сомнения, приводит всё к единообразию, стандартизирует погребальный обряд и при этом вводит совершенно новые основы обряда, а именно захоронение покойника на обычных общих кладбищах, освящённых церковью.

Первые христиане способу погребения не придавали никакого значения; евреи-христиане своих умерших зарывали в землю, а римляне-христиане своих сжигали. Поскольку христианство черпало вначале своих приверженцев из беднейших классов, то сжигание как более дорогой способ начало заменяться более дешёвым захоронением. Кроме экономических соображений на выбор погребения влияла также вера во вторичное пришествие Христа и связанное с этим верование в телесное воскрешение из мёртвых. Современная церковь относится к сожжению покойников резко отрицательно. Считается, что сожжённый человек не сможет воскреснуть в Судный День.

В большинстве стран отдают предпочтение земле, особенно там, где исповедуют православие. Ибо завещал Господь «Из земли созданы, в землю и вернётесь!».

Христианские похоронные ритуалы с XVI века были внедрены во всех частях Русского государства путём строжайшего контроля церкви за их неукоснительным исполнением. Сторонники старых языческих обрядов объявлялись еретиками и сжигались заживо. Таким образом, языческий способ сжигания трупов в срубах церкви превратился в обычай казни еретиков и бунтовщиков. Старообрядческое самосожжение в XVII и XVIII веках было выражением религиозного протеста и данью старославянским обычаям сожжения умерших.

После Крещения Руси обычай курганного погребения ещё оставался. Но сжигать сами тела перестали. Запрет на предание огню умерших основан на строках Библии, в которых сказано про Воскресение во плоти. Отказавшись от кремации, люди стали разжигать костры поверх могил. Сюда же в огонь кидали остатки «тризны» – поминального ужина. В различных уголках нашей страны можно найти отголоски давнего обряда. Одни посыпают пеплом кладбищенскую землю, другие – сыплют золу на тело умершего. Причём делается это в процессе отпевания.

Погост

Если словом «курган» во все времена называли насыпь над захоронением, то с понятием «погост» не было всё так однозначно. Синонимом «кладбища» он стал не так давно. Существует несколько версий возникновения слова «погост».

Происхождение связывают с древнеславянским «гостьба», «торговля». Пришлые люди чаще всего оказывались торговцами или купцами. Расположенные в краевых областях селения были малочисленными, зато в них часто устраивались ярмарки или «гостьба». Собственно, из-за большой торговой площади и разномастного народа такие торжища назывались «погостами».

Иной вариант – от обозначения постоялого двора. При княгине Ольге земли были разделены на участки. Остановку сборщики дани и князь делали на таких постоялых дворах. Погостевав пару дней, дружина отправлялась дальше объезжать подвластные земли.

Погосты – сёла с церквями. Позднее возле центровых постоялых дворов и торжищ стали строить церкви. Здесь же славили Господа за удачную торговлю, испрашивали милости на дальнюю дорогу, отпевали умерших. Так понятием «погост» уже начали обозначать Храм и земляной надел возле него. Вплоть до XVI века слово употреблялось в этом значении.

Погосты со временем стали кладбищами. Захоронения вблизи Церкви почитались осенёнными благодатью Божиею. На прежних торговых площадях стали проводиться погребения по христианскому обряду. Вскоре понятие «погост», как кладбище, вытеснило определение постоялого двора. Произошла своего рода подмена. Старое слово с отменой в 1775 году территориального деления на погосты стало забываться. В XIX веке уже повсеместно «погост» обозначал место погребения.

При раскопках Московского Кремля были обнаружены захоронения второй половины XII века с остатками деревянных гробов – долблёных колод. Для захоронений первой половины XIII века характерны погребения в дубовых гробах языческого типа, сделанных из колотых плах на шипах без гвоздей. Везде положение покойников одинаково: вытянутые на спине, головой на запад. Погребения в дубовых колодах были очень распространены на территории Руси. Колода представляет собой слегка отёсанный массивный ствол дерева, распиленный поперёк и выдолбленный внутри по контуру человеческого тела. В 1703 году был издан указ Петра I, запрещающий в определённых местах рубку леса. И постепенно на смену дубовым колодам приходят гробы, сколоченные из досок.

Кладбища обычно располагались у соборов и церквей. Знатных горожан хоронили внутри церквей. Во времена массовых эпидемий и голода захоронение проходило в братских могилах без гробов. Такие могилы называли скудельницами.

Заложные покойники

При христианстве было введено понятие о «чистой» и «нечистой» смерти. Считалось, что «чистой» смертью умирали те, кто встретил смерть в здравом уме, успел исповедоваться и причаститься.

«Нечистая» смерть была уготована самоубийцам, тем, кто умер без покаяния, погиб от несчастного случая, от последствий разгульной жизни, занимался колдовством. К таким покойникам относились также дети, умершие некрещёными. Этих мертвецов называли «заложными», верили, что они могут не найти себе покоя и будут скитаться по земле, причиняя вред живым людям.

На Руси очень серьёзно относились к обряду похорон. Более того, усопших людей делили на тех, кто достоин покоиться в земле, и на тех, кто этого не заслужил.

Представления о «заложных» покойниках сформировались у славян в глубокой древности и оказались такими устойчивыми, что в несколько изменённом виде бытуют в народной культуре и по сей день.

Термин был введён известным русским этнографом Д.К. Зелениным, который в начале XX века первым описал связанные с ними народные верования.

Славяне, как и многие другие народы мира, различали два вида смертей и, соответственно, два разряда умерших.

К первому относились люди, умершие естественной смертью, от старости. Считалось, что они прожили на земле отмеренный каждому человеку срок жизни и ушли в иной мир, на предназначенное им место. Это «правильные» покойники, их, как мы уже знаем, называют в народе родителями или дедами. Правильная смерть – когда человек уходил, прожив жизнь праведно и когда пришёл его срок.

К другому разряду относятся умершие «неправильной» смертью – от несчастного случая (замёрзшие, сгоревшие, утонувшие), самоубийцы, опойцы, то есть те, кто умер от чрезмерного пьянства, пропавшие без вести. Главным признаком «неправильной», смерти является то, что умерший не изжил своего века или вообще жил неполноценно, например, не вступил в брак, не оставил потомства. Таковы, например, мертворождённые дети, дети, загубленные матерями или умершие некрещёными. «Неправильными» покойниками становятся и те, кто при жизни знался с нечистой силой, – ведьмы, колдуны, и те, кого прокляли родители. Все они – нечистые покойники, они недостойны обычного погребения и поминовения и очень опасны для живых. Именно из таких покойников, как верят в народе, получаются упыри, русалки, кикиморы и многие мелкие демоны.

В лучшем случае их могли закидать ветками, камнями или досками, и оставить на болоте, в овраге или другом, мало посещаемым месте. Такая участь постигала преступников, алкоголиков и развратников, бродяг, предателей и трусов. При условии, что они умерли не своей смертью.

Негативное отношение было и к бандитам. Когда такой человек погибал в процессе совершения преступления или его лишили жизни хозяева, дом которых он пытался ограбить, он становился неправильным покойником. А если преступника казнил палач на площади, то это смерть тоже была позорной. Смертельных наказаний было множество, но самым унизительным было повешение. С бандитами не церемонились – существовало четвертование, колесование, преступников могли сжечь на костре или посадить на кол. Народ не хоронил таких людей. Они так и оставались на виду, служа своеобразным напоминанием, что нельзя совершать некоторые поступки.

Очень жестоко поступали с женщинами, которых обвиняли в прелюбодеянии. Их могли приговорить к ужасному наказанию – захоронение заживо. Мужчин тоже не жалели. Человек становился недостойным покойником, если закончил свою жизнь во время интимных отношений с чужой женой. К позорной развратной смерти относили все варианты, связанные с проституцией: погибнуть в драке с сутенёром, от руки проститутки, недовольной оплатой, от нападения разбойника в публичном доме. Позорной для женщины считалась кончина в результате ссоры между любовником и обманутым мужем. По сути, практически все смерти, которые были связаны с близкими отношениями, приравнивались к позорным. Патриархальная культура не была к этому терпимой.

Исследователи отмечают, что в народе пьянство не причисляли к заболеванию, как это делается сегодня, а относили к порокам души. Поэтому, когда погибал пьяница, ввязавшись в драку или просто упившись до потери сознания, особого сочувствия это не вызывало. Поскольку чаще всего печальное событие происходило по вине самого человека. Говорили, что таким личностям попасть в Царствие небесное нереально.

Недостойными покойниками были и бродяги. Нередко такие люди заканчивали свою жизнь под забором или в какой-то подворотне. При этом никто не выяснял причину – болезнь, голод или что-то иное.

Недостойными покойниками считались также предатели и трусливые люди. К ним причисляли сбежавших с поля битвы воинов, которые погибли в процессе бегства. Однако даже если они оставались живы, их могли лишить жизни свои – так предатели наказывались за свою трусость. Выражение «собаке – собачья смерть» произошло из-за того, что во время битвы перебежчиков можно было уничтожать. Это не порицалось. Русские воины были отважными. Они презрительно относились к трусости, воспевали отвагу и мужество, причисляя их к важнейшим качествам человека. К людям, которые предпочли сдаться в плен, чтобы не погибнуть, тоже было негативное отношение. Лучше принять смерть на поле брани, чем жить униженным пленником у врагов.

Было исключение, которое существовало для людей, поражённых молнией. Мнение были разными: одни говорили, что молния попадает только в самых грешных людей, а другие возражали, что молния – рука Бога, который собирает души и отправляет их прямиком в Царствие небесное, в Рай.

В поверьях о сроке человеческой жизни наряду с представлениями о «неизжитом» веке существовали и представления о веке «пережитом». Люди, «пережившие» свой век, также опасны для окружающих. По народным воззрениям, колдуны и ведьмы умирают в глубокой старости не потому, что обладают более крепким здоровьем, а потому, что отбирают жизненную силу у других (у растений во время цветения, у коров, снимая сметану и сливки с молока, у людей, укорачивая им жизнь). О слишком долго живущих стариках говорили: «чужой век заедает».