Текст книги "Человек. Книга. История. Московская печать XVII века"

Между Средневековьем и Новым временем: новое в деятельности Московского печатного двора второй половины XVII века[200]200
  Впервые опубликовано: Поздеева И.В., Дадыкин А.В., Пушков В.П. Московский печатный двор – факт и фактор русской культуры: 1652–1700 годы: Исследования и публикации. Кн. 1. М., 2007. С. 60–128.


[Закрыть]

Хотя каждый из людей старшего поколения с детства привык к мысли об особой важности книги в жизни общества и каждого его члена, нам все-таки трудно представить истинное значение книги в период вхождения Руси древней, средневековой в Новое время с его мобильностью, новым местом в нем личности, расширением и углублением власти государства, освоением колоссальных территорий, несравненно большей интеграцией с другими народами и государствами. И в эти годы единственным способом коммуникации, обучения, образования, полемики, распространения религиозных и государственных идей, планов правительства оставалось печатное слово, книга. Большинство документов – указов, грамот и т. п., реакция государства и Церкви на событие или попытка это событие предопределить – стали распространяться в печатном виде. Действия государства и Церкви неизбежно объяснялись и опирались на постулаты, изложенные в книге. Во второй половине XVII в. единственной всеобщей коммуникацией становится именно московская печать, которая теперь не просто обслуживает все основные направления социальной деятельности индивидуального и коллективного субъекта, но превращается в оперативную силу, доносящую сведения, решения и идеи, нужные Церкви и государству, во все концы России. Сегодня, используя документы архива Приказа книг печатного дела, мы можем проследить именно этот процесс, сделавший печатную книгу одним из факторов, подготовивших новую Петровскую эпоху и ставших ее неотъемлемой частью.

Из четырех главных проблем истории книги, которые были сформулированы С.П. Лупповым[201]201
  Луппов С.П. История книги как комплексная научная дисциплина // Проблемы рукописной и печатной книги. М., 1976. С. 3–11.


[Закрыть], в статье приведены материалы по трем темам: создания, распространения и использования книги[202]202
  Там же. С. 5.


[Закрыть]. Однако само положение и роль именно печатной книги в России второй половины XVII в. делают любые источники по ее истории также комплексными, отражающими многие вопросы церковной, экономической, социальной и государственной жизни, каждый из которых имеет обширную специальную литературу. Книга вводит нас в самую гущу культурной, социально-политической и религиозно-полемической жизни Церкви, государства и общества; материалы Печатного двора отражают самые сложные, а порой и неожиданные аспекты этих проблем. Однако в обзорной статье автору пришлось абстрагироваться от большинства вопросов, выходящих за рамки собственно истории московского книгопечатания.

Четвертая проблема – создание, исследование книжных собраний и коллекций – может быть поставлена для интересующего нас времени после тщательного исследования первых трех и требует специальной работы.

Начать исследование продукции Московской типографии второй половины XVII в., казалось бы, логично с анализа наиболее актуальных изданий, необходимых после раскола Русской церкви для острой полемической борьбы с инакомыслием. Однако не менее важной была просветительская деятельность Московской типографии, издание учебной книги, которая без всяких преувеличений теперь была рассчитана на обслуживание всех регионов государства и всех социальных слоев общества.

Именно эта функция определяла и возможность воздействия печати на русское общество, и саму подготовку этого общества к Новому времени. Как уже неоднократно говорилось[203]203
  Луппов С.П. Читатели изданий Московской типографии в середине XVII века. Л., 1983; Поздеева И.В. Издание и распространение учебной литературы в XVII в.: Московский печатный двор // Вопросы истории школы и педагогической мысли народов СССР. М., 1989. С. 171–178; Она же. Историко-культурное значение деятельности Московского печатного двора в первой половине XVII в. // Поздеева И.В., Пушков В.П.,Дадыкин А.В. Московский печатный двор – факт и фактор русской культуры: 1618–1652. М., 2001.


[Закрыть], учебная книга этого времени одновременно служила обучению грамоте, основам веры и социального «богоугодного» поведения. Обучение начиналось с Азбучки («учебной», «малой» или «на листу»), расширенным вариантом которой был Букварь («Азбука с добавкой», «Азбука с орацеями», «Азбука большая» и др.). Почти все эти книги до нас не дошли, так как просто «зачитывались» поколениями людей, учившихся по ним вере и грамоте.

В 1615–1652 гг., как удалось установить по данным архива, на Печатном дворе книги для обучения издавались не менее 78 раз (27,5 % 283 известных изданий) и вышли общим тиражом не менее 100 тысяч экземпляров, что составляло более трети суммарного тиража всех известных нам изданий первой половины XVII в. Эти данные позволили принципиально пересмотреть бытовавшую в науке концепцию, отрицавшую историко-культурное значение деятельности Московского печатного двора. Тщательное изучение делопроизводственных книг архива Приказа книг печатного дела за вторую половину века позволяет говорить уже о последовательной и принципиальной ориентации типографии на издание учебной литературы. Из 410 «книжных» изданий, зафиксированных на Печатном дворе за 49 лет и четыре месяца (сентябрь 1652 – 1 января 1701), не менее 143 раз выходили книги, используемые для обучения (35 %).

В течение всего изучаемого периода особое внимание, как и ранее, Церковь и правительство неизменно уделяли изданию литургической книги, в том числе и самых важных текстов богослужения, необходимых каждому верующему и всему государству в целом.

Если первыми действиями патриарха Никона были запрет «метаний» (т. е. земных поклонов) во время великопостной покаянной молитвы и изменение формы перстосложения при крестном знамении (троеперстие вместо двуперстия), то первой книгой, которая была по приказу Никона правлена по греческим образцам, естественно, стал Служебник – книга, содержащая тексты литургий, чинопоследование проскомидии и пресуществления, т. е. приготовления к таинству, и самого величайшего таинства христианской веры – претворения хлеба и вина в Тело и Кровь

Христа, причащение которыми совершенно обязательно для спасения души верующего православного человека. Второй правленый при Никоне Служебник вышел в августе 1655 г. и предварялся развернутым предисловием (напечатано по прямому указанию Никона) – документом, зафиксировавшим результаты собора Русской церкви 1654 г. и одновременно уникальное положение Никона, который прославлялся наряду с царем и аналогично ему. Впервые в печати именно в этом издании применительно к патриарху Никону и царю Алексею Михайловичу появляется термин «двоица» («премудрая», «благочестивая», «богомудрая», «богоизбранная сугубица»), показывающий всем не только церковное, но и политическое влияние Никона, в эти годы фактически равное влиянию самого царя Алексея Михайловича.

Уже в этом Служебнике косвенно появляется обращение к Никону, которое ранее применялось только в обращении к царю, – «да возрадуются вси живущии под державою их… под единым их государским повелением». (Даже в 1669 г. еще правили в Архиерейском чиновнике вместо именования патриарха, характерного для Никона – «всесвятаго, богоизбранного нашего государя и владыки», – на простое «нашего господина и владыки».) Именно это реальное положение патриарха как «великого государя», его почти неограниченная власть в церковных делах и позволяли Никону, несмотря на серьезное сопротивление, начать и проводить реформы, получив в полное распоряжение Печатный двор, и печатная книга стала их выражением и проводником[204]204
  О взаимоотношениях царя и патриарха см.: Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Ч. 1. Сергиев Посад, 1909. В современной литературе существуют несколько точек зрения и на исторические взаимоотношения царя и патриарха, и на их роль в проведении реформ. Например, крайнюю точку зрения высказывает в своем широкоизвестном труде Б.П.Кутузов («Церковная реформа» XVII в.: Ее истинные причины и цели». Барнаул., 2009). Гл. 10 этой книги так и называется: «Царь Алексей Михайлович в нетрадиционном ракурсе. Главный творец “реформ”, главный виновник раскола» (с. 200–239).


[Закрыть].

Во второй половине века возникший с выходом Служебника 1655 г. прецедент становится традицией, сделавшей самые канонические издания остро актуальными и даже документальными. Лучшим примером этого снова являются Служебники, изданные в 1655–1658 гг. шесть (!) раз. Фактически все последующие издания книги также содержали актуальный, в том числе документальный, материал, а пятое и шестое – в качестве второй части имели Толкование литургии активного участника московских церковных соборов Константинопольского патриарха Паисия. Эта практика проводится во второй половине XVII в. достаточно последовательно: например, Псалтырь учебная и Учебный часослов в 1684 г. дополняются статьями о троеперстном сложении[205]205
  РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 100. Л. 80 об., 81 об.


[Закрыть].

Процесс актуализации коснулся даже текстов уставных чтений, хотя в рамках единой книжности до конца XVII в. многочисленные исторические, полемические, богословские сочинения, посвященные событиям своего времени, печатались редко, оставаясь рукописными. Поэтому внесение в издание Пролога 1659–1660 гг. главы о посольстве Никона на Соловки за мощами митрополита Филиппа А. В. Лаврентьев справедливо оценил для печатной книги этого типа как «событие беспрецедентное, ибо в рассказе фигурируют живые исторические личности»[206]206
  Лаврентьев А.В. Летописный свод 1652 года как источник изучения русской средневековой повести XY-XYII вв. // Русская книжность XV–XIX вв. М., 1989. С. 174. (Труды ГИМ.Вып.71.)


[Закрыть]. Этот факт был только началом систематического изменения текстов печатных Прологов для их большей актуализации и прославления Русской церкви, ее чудотворных икон и ее канонизированных подвижников.

«Книжная справа» на Печатном дворе систематически велась и задолго до Никона, но ранее она была если и не инициативой самих справщиков, то осуществлялась чаще всего по соображениям одного или нескольких наиболее образованных сотрудников Правильной палаты, для целей справы чаще всего и приглашенных. Однако в первые годы патриаршества Никона была поставлена задача исправить все издаваемые книги, поэтому справа велась чрезвычайно активно и нередко достаточно поспешно (это и показывают существенные различия Служебника), что после Никона уже не допускалось. Правильная палата во второй половине века приобретает совершенно особое значение, и ее работа обсуждается, строго проверяется и постоянно контролируется Церковью.

Насколько справа московских печатных книг была объективно необходима, показывает сохранившаяся в архиве значительная документация, например результаты сверки текстов двух Псалтырей, вышедших в очень близкое время, – Псалтыри учебной (17 июля 1669 г.) и следованной (24 августа 1669 г.), содержащих расхождения в виде и времени глаголов, в числе и падежах существительных (несть Бога – несть Бог; собирает я – соберет я; приять – приял; дом его – домы его; в век веков – в веки веков; Бог Богом в Сионе – Бог Богов в Сионе и т. д.)[207]207
  РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 69. Л. 12 об. – 14 и др.


[Закрыть]. Подготовка оригинала для набора в эти годы предполагает не только сверку с греческими и славянскими древними рукописями и изданиями, но и анализ состава русских служб и текстов, к которым относились особенно внимательно. Мы находим в архиве указы о снятии из текста книг той или иной службы, статьи и о дополнении текстами, связанными с новыми святыми, святыми – предстателями членов царской семьи и др.

Предисловие к читателям. Служебник. М.: Печ. двор, 31 августа 1655 г.

В послениконовские годы постоянно выходят указы, запрещающие без разрешения менять хотя бы слово в представленном для набора оригинале. Такие попытки строго наказываются, вплоть до лишения должности допустившего «своевольные» изменения справщика. Свидетельство тому – история уволенного из справщиков чудовского старца Евфимия, допустившего неоправданные изменения в Минеях служебных, которые поэтому было велено перепечатать.

Самое большое время понадобилось для исправления Церковного устава (Типикона), который не издавался на Печатном дворе 40 лет (с 1641 г.). Он был напечатан только в августе 1682 г. Выход этой важнейшей книги потребовал исправлений во всех литургических изданиях. В соответствие с новым Уставом в 1682 г. приводится текст Постной Триоди, а в 1683-м – Ирмология и Апостола; в 1684-м – Псалтыри следованной, Минеи общей, Служебника и Евангелия напрестольного[208]208
  Естественно, исправление книг Писания касалось не их собственного текста, а перевода, языка и литургических указаний (что и когда из Евангелия и Апостола читать).


[Закрыть]. Еще при Никоне начинаются постоянные поиски необходимых для справы книг, отсутствующих на Печатном дворе, и отсутствующих прежних собственных изданий; с этого времени тщательно собираются все нововышедшие книги. В 1679 г. в Правильной палате сделали специальные ящики для особо ценных книг, а затем выстроили на Печатном дворе отдельные новые здания и для Правильной, и для Книгохранительной палаты – новоселье состоялось 8 сентября 1680 г.

Проблемам исправления литургических текстов, ставшего одним из важнейших поводов раскола Русской церкви, уделялось самое серьезное внимание. Достаточно перечислить имена хотя бы нескольких справщиков, работавших на Печатном дворе этих лет[209]209
  См.: Дадыкин А.В. История изучения и публикации документов архива Приказа книгопечатного дела второй половины XVII в. // Поздеева И.В.,Дадыкин А.В., Пушков В.П. Московский печатный двор – факт и фактор русской культуры: 1652–1700 годы. С. 34.


[Закрыть]. В 1652–1653 гг. справщиками были Силивестр, архимандрит Андроникова монастыря, и Крутицкий митрополит – также Силивестр; в те же годы справщиком и фактическим руководителем Печатного двора был знаменитый политический и церковный деятель, дипломат и писатель Арсений Суханов, по приказу Никона привезший из Греции и с Афона около 500 необходимых для справы рукописей[210]210
  Фонкич Б.Л. Греческо-русские культурные связи в XY-XYII вв.: Греческие рукописи в России. М., 1979. С. 68–100.


[Закрыть]. Десять лет трудился на Печатном дворе справщиком Арсений Грек (1654–1663) – европейски образованный монах, переводчик, учитель и полемист. Архимандрит Иверского монастыря на Афоне Дионисий Грек[211]211
  См.: Коган МД. Дионисий Грек // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3: XVII в. Ч. I. СПб., 1992. С. 272–274.


[Закрыть], приехавший в Москву по приглашению царя и патриарха, писатель, книжник, освоивший церковно-славянский и русский языки, справщик и переводчик Печатного двора, правил перевод трудов отцов Церкви, сделанный Епифанием Славинецким для сборника, напечатанного в 1665 г.

Запись 1678 г. о вкладе книги посадским человеком Сидором Трофимовичем Зыковым. Триодь цветная. М.: Печ. двор, март 1670 г. Л. 401. (Я. II, 327)

Он написал несколько антистарообрядческих сочинений, ставших основой постановлений Собора, переводчиком на котором был назначен. Возвращаясь на Афон, Дионисий оставил свои книги библиотеке Печатного двора.

В Правильной палате во второй половине века трудились такие блестящие знатоки книги, как келарь Чудова монастыря Евфимий, «полемист и проповедник, канонист и философ, переводчик и редактор, составитель и автор предисловий… первый русский библиограф»[212]212
  Исаченко-Лисовец Т.А. О переводческой деятельности Евфимия Чудовского // Христианство и Церковь в России феодального периода. Новосибирск, 1989. С. 194; Она же. Евфимий // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3: XVII в. Ч. I. СПб., 1999. С. 287–296. В этих работах автор приводит исчерпывающую библиографию, но к окончательному выводу о личности справщика и переводчика также не приходит. Спор о Евфимии Чудовском и его деятельности в качестве справщика до сих пор не решен, так как на Печатном дворе в той же должности подвизался еще один старец Евфимий.


[Закрыть], в том числе подготовивший на Печатном дворе перевод Катехизиса Петра Могилы, изданного в Москве в 1696 г. под названием «Православное исповедание веры…»[213]213
  См.: Зернова А. С. Книги кирилловской печати, изданные в Москве в XVI–XVII веках: Сводный каталог. М., 1958. № 470 (далее – Зернова, номер).


[Закрыть]. Евфимий перевел с греческого целую библиотеку трудов важнейших христианских авторов. Однако опубликованы они не были, что, скорее всего, объясняется особым стилем переводчика и недоверием к нему[214]214
  См.: Сменцовский М. Вопрос об исправлении славянского перевода Библии во второй половине XVII в. // Приложение к церковным Ведомостям. 1900. № 28. С. 1103–1104. Автор доказывает, что Евфимий участвовал в исправлении текста Апостола в 1676–1686 гг.


[Закрыть].

а

б

Сборник переводов Епифания Славинецкого. М.: Печ. двор, май 1665 г. (П-3, 27–28): а – гравюра с изображением святителя Григория Богослова; б — гравюра с изображением святителя Василия Великого

На Печатном дворе вырабатывается система личной финансовой ответственности наборщиков за ошибки и опечатки и строгой коллективной цензуры вышедших книг[215]215
  См.: РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 67. Л. 53 об.; Д. 81. Л. 12–19 об.


[Закрыть], которые не могли быть проданы или поднесены царю, пока не будут прочитаны в Крестовой палате перед компетентными и внимательными иерархами, как правило в присутствии патриарха.

По вопросам книжной справы при Никоне имеется значительная литература, авторы которой привлекают для исследований прежде всего, как уже говорилось выше, сами новые издания, поскольку именно с исправления книг патриарх начал свою деятельность. Книжная справа стала (и остается) самой спорной частью реформ, о ней писали во многих работах, посвященных событиям середины XVII в. Фундаментальное издание «Патриарх Никон. Труды», выпущенное издательством Московского университета в 2004 г., сопровождается списком литературы, посвященной этим проблемам, насчитывающим более 1200 названий[216]216
  Патриарх Никон. Труды. М., 2004. С. 1264 и далее.


[Закрыть]. Документы архива позволяют проследить постоянное внимание к работе палаты.

Очевидно, что прежде всего необходимо было обеспечить страну текстами Писания, без которых невозможно ни церковное уставное богослужение, ни государственная жизнь, ни столь актуальная в эти годы полемика. Апостол во второй половине века издавался десять раз одиннадцатью тиражами: с 1653 по 1699 г. было отпечатано 13 200 экземпляров Деяний и Посланий апостольских. Новую организацию справы на Печатном дворе можно проследить, как было уже отмечено, по документам об издании Апостола 1679 г. Без какой-либо натяжки работу по подготовке оригинала издания в эти годы можно назвать тщательной и коллективной. В указе об издании Апостола справщикам предписывалось «чести книгу Апостол с древними Апостолы рукописными и харатейными, словенскими, с киевскими, кутеинскими, виленскими, с Беседами апостолскими и со иными переводы, и ту книгу Апостол в нужных местах править»[217]217
  РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 100. Л. 63.


[Закрыть].

Евангелие в эти годы издано 12 раз – 14 тиражами, всего 16 450 экземпляров (в 1689 г. роскошно издано всего 150 евангельских текстов, в том числе 140 с рамками на полях, а 10, на большой александрийской бумаге, были раскрашены от руки). В 1685 г. напечатано всего 2000 книг, так как на Печатном дворе не оказалось нужной бумаги, в 1681 г. Евангелия печатались на бумаге трех сортов: обычной, александрийской (большего размера и лучшего качества) и бумаге «средней руки».

Важнейшим событием этих лет стало завершение подготовки и первое издание в Москве полного текста Библии. Книга напечатана двойным тиражом, всего вышло 2412 экземпляров Библии: 2400 на обычной бумаге и 12 – на александрийской. Себестоимость Библии на обычной бумаге была 3 рубля 18 алтын, цена – 5 рублей серебром.

Именно за 5 рублей серебром один экземпляр Библии продавался «в мир». Издание вышло 12 декабря 1663 г., а 15 июня 1664 г. датирован Указ государя, по которому «велено в мире торговать по-прежнему серебряными деньгами, а медные деньги отставить»[218]218
  РГАДА. Ф. 1182. On. 1. Д. 64. Л 1. См.: Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский печатный двор – факт и фактор русской культуры. Кн. 2. М., 2011. С. 141.


[Закрыть]. Уже 20 июня Ф.М. Ртищев приказал серебром же выдавать работникам Печатного двора государево жалованье за два месяца (там же, л. 1 об.). В 1663/64 г. продано 1456 книг на 7280 руб. – то есть действительно книги и на обычной бумаге продавались по пяти рублей. Об этом же говорит и запись, что в 1667 г. на Печатном дворе было еще 352 Библии по 5 руб.[219]219
  Там же. Д. 66. Л. 14–14 об.; Д. 69. Л. 10; Д. 70. Л. 10–13.


[Закрыть] Документы о продаже книг Библии на Печатном дворе опубликованы и изучены[220]220
  См.: Луппов С.П. Читатели изданий Московской типографии в середине XVII в. Л., 1983.


[Закрыть].

В основу подготовки легло единственное полное славянское издание Ветхого и Нового Завета – Острожская Библия 1581 г. Ивана Федорова, в свою очередь подготовленная в том числе по списку Геннадиевской Библии. Насколько серьезно относились к этому сложнейшему изданию на Печатном дворе, показывает факт, что после сверки Библии «для исправления речей» было переделано 35 «четверок», которые правили почти полгода – с 25 июня по 10 декабря 1663 г.[221]221
  То есть, несомненно, для «исправления речей» привлекались иные издания, и в том числе греческие. К сожалению, какие именно, нам неизвестно.


[Закрыть], однако книгу пришлось снова править и в XVIII в. В списке книг, прав ленных по греческим образцам в 1652–1674 гг., указаны 79 изданий[222]222
  РГАДА. Ф. 1182. Д. 69. Л. 86 об. – 87; Гусева А.А. Издания Московского печатного двора в период патриаршества Никона // Федоровские чтения: 2005. М., 2005. С. 304–315.


[Закрыть]. О внимании патриархов Иоакима и Адриана к максимально точному переводу книг говорят названия документов о деятельности Правильной палаты. В изучаемые годы вышло 23 издания текстов Писания общим тиражом 31 162 экземпляра (27 тиражей)[223]223
  Библия указана в списке изданий Печатного двора в 1654–1674 гг., правленных с греческих (РГАДА, Ф. 1182. On. I. Д. 69. Л. 86 об. См.: Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский печатный двор… Кн. 2. М., 2011. С. 271). Однако в дальнейшем, очевидно, сверка большинства книг, даже Писания, не проводилась. Например, об издании Апостола 1672 г., который сверялся с изданием 1664 г., говорится: «А те книги Апостолы вновь со греческих книг не переведены и совершенного исправления им не бывало» (РГАДА. Ф. 1182. On. I. Д. 69. Л. 76). При подготовке издания Апостола 1679 г. справщикам было приказано «чести книгу Апостол с древними апостолы рукописными и харатейными, словенскими, с киевскими, кутеинскими, виленскими <…> и со иными переводы» (Там же. Д. 100. Л. 63). Однако греческий текст снова назван не был, хотя далее в деле на 14 листах подробная роспись результатов сверки (см.: Поздеева И.В., Пушков В.П.,Дадыкин А.В. Московский печатный двор… Кн. 2. М., 2011. С. 279–299).


[Закрыть].

Все издания Писания, как и в первой половине века, сопровождались гравюрами, доски для их печати были вырезаны заново. Так, в 1663 г. Печатный двор заплатил старцу Новинского московского монастыря Зосиме 40 руб., «что вырезал он на грушевых цках… евангелиста Луку да Матфея»; а за то, что он же вырезал для Библии «персону царского величества и герб», – даже 80 руб. Библия действительно предварялась фронтисписом, на котором впервые в московской печати на гербе были изображены царь Алексей Михайлович в виде Георгия Победоносца, а также план-схема Москвы этих лет и ряд других сюжетов.

В архиве сохранилась приходная книга, зафиксировавшая продажу Библии в лавке Печатного двора. Эти материалы уже изданы и проанализированы[224]224
  Луппов С.П. Читатели изданий Московской типографии в середине XVII в.


[Закрыть].

Значение и роль печатной книги в жизни общества зависят не только от содержания изданий, но и от их распространения – от того, как быстро и как далеко они расходятся по стране. К сожалению, в архиве после начала 1660-х гг. уже нет книг записей продаж. Но многочисленные факты для ответа на поставленный вопрос мы получаем из записей на книгах, научные описания которых опубликованы. Анализ записей на сохранившихся экземплярах изданий этих лет доказывает наличие сложившегося книжного рынка, обслуживавшего фактически все регионы государства[225]225
  См.: Pozdeeva I.V. Ranniaia kirillicheskaia kniga: Istoriko-kulturnoe znachenie poekzem-pliarnogo opisanija // Solanus. New Series. London, 1996. Vol. 10. P. 131–160; Пушков В.П. Книжный рынок Москвы в начале 60-х годов XVII в. // Федоровские чтения: 2003. М., 2003. С. 166–175.


[Закрыть]. В далекие от Москвы церкви и монастыри покупались, прежде всего, новые издания Писания и богослужебной книги. Например, в государственных хранилищах Ростово-Ярославской земли (Ярославская область) археографами выявлен 821 экземпляр изданий второй половины XVII в., на которых прочитано почти 600 датированных записей (70 – с ценами), что составляет 93 % всего количества книг. 175 московских изданий сохранились здесь в 722 экземплярах. Насколько полно в этом регионе представлены издания Печатного двора, показывают следующие цифры: из 12 московских изданий Евангелий напрестольных (взяты издания, вошедшие в Каталог А. С. Зерновой) в хранилищах Ярославской области представлены все эти издания в 124 (!) экземплярах; сохранилось 8 изданий Апостола в 19 экземплярах и 7 экземпляров Библии. В данный момент здесь же описано 86,7 % всех литургических изданий второй половины XVII в., известных А. С. Зерновой, и 94 % – учительных. Для того чтобы оценить, мало это или много, напомним, что книги вышли более трех веков назад и что в библиотеке Печатного двора, где в Правильной палате сохранялись экземпляры всех отпечатанных книг, сегодня из 100 изданий, учтенных Каталогом А. С. Зерновой с сентября 1652 г. по 1675 г. (включительно), в наличии 80, а в фондах Ростово-Ярославской земли – 73[226]226
  Об изданиях Печатного двора первой половины XVII в. в хранилищах Ярославской обл. см.: Гулина Т.И. Книжные памятники первой половины XVII в. в книгохранилищах Ярославской области: первые результаты региональной программы описания кириллицы // Федоровские чтения: 2003. С. 119–140.


[Закрыть].

О систематичности поступлений московских книг в регион в XVII в. свидетельствует их удивительная равномерность. Здесь сохранились: 66 % московских изданий 1652–1660 гг.; 74 % изданий 1661–1670 гг.; 63 % – 1671–1680 гг.; 72 % – 1681–1690 гг.; 65 % – 1691–1700 гг. Недостающие проценты возникают из-за отсутствия книг для обучения, почти полностью «зачитанных».

В связи с тем что церковные реформы середины XVII в. вызвали к жизни более всего споров по литургическим вопросам, во второй половине XVII в. изменился состав издаваемых богослужебных книг: были напечатаны книги 17 основных типов, традиционно используемые для совершения уставного богослужения в храмах[227]227
  Тексты неизменяемых вседневных служб сконцентрированы в Служебниках и Часовниках (Часословах), тексты служб лунного календаря – в Триодях, солнечного – в нескольких видах Миней (служебных данного месяца, общих, общих с праздничной, на три месяца), службы седмичного цикла – в Октоихах и Шестодневах, тексты ирмосов – в Ирмологионе (вышло пять изданий и одно – с Месяцесловом). Псалтырь с восследованием объединяла основные тексты Псалтыри, Часовника и Канонника.


[Закрыть], и книги «на потребу». В их состав также входит Устав («Око церковное»), позволяющий построить богослужение каждого дня, и сборник «Службы и житие Николы Чудотворца», изданный пять раз с 1662 по 1699 г., что показывает совершенно особое положение «быстрого помощника и теплого заступника» в составе святых, почитаемых на Руси[228]228
  В России верят в двух богов, – сделал вывод один из путешественников-иностран-цев, – в Христа и Николая Чудотворца.


[Закрыть].

Для служб «на потребу» издавался Требник (издан 13 раз 28 тиражами), а тексты богослужения архиерейского входили в соответствующий Чиновник. В связи с событиями раскола Русской церкви значение литургической книги еще более выросло. Начало любого дела, тем более дела государственного, требовало совершения определенного чина, молебна, службы, призванных освятить событие или начинание. В жизни любого человека все основные события совершались, т. е. признавались государством и обществом, только после таинства крещения, чина венчания и т. д. Человек не мог быть равноправным членом христианского общества, не исповедуясь и не причащаясь. Столь же необходимо было для признания легитимности восшествия на престол совершение чина «поставления на царство». Первый шаг человека и каждый прожитый им день требовали не просто личной молитвы к Господу, но истинного, уставного церковного богослужения[229]229
  Подробнее см.: Поздеева И.В. Литургический текст как исторический источник (с. 118 настоящего издания).


[Закрыть].

Отличием печатной богослужебной книги, ее новой чертой, еще более развитой в XVIII в., стало самостоятельное издание чинов, канонов, текстов богослужения отдельных дней (седмиц), особенно важных для каждой церкви и каждого верующего или касающихся спорных проблем. Стремление Печатного двора снабдить правильными и самыми важными текстами богослужения светское общество показывают новые типы изданий. Например издаются: Молитвы утренние и спальные (четыре издания, восемь тиражей), Канон Пасхе и Службы Светлой седмицы (четыре издания в девяти тиражах), Каноны заупокойные с Помянником (два издания в трех тиражах), Чин двунадесяти псалмов (два издания в трех тиражах), Правило истинного живота христианского (одно издание, один тираж), каноны самым популярным русским святым, в то же время являющимся предстателями и защитниками царя и России – Сергию Радонежскому (три издания, три тиража), Алексию митрополиту, Алексию – человеку Божию и другие книги, как правило небольшого объема и формата, удобные в личном пользовании.

Среди вызывавших особенно ожесточенную полемику и принципиальные расхождения литургических текстов, оперативно в исправленном виде изданных Печатным двором, можно назвать: Чин освящения воды в навечерие Богоявления (одно издание, два тиража), Сборник с ектениями, или Дьяконник (одно издание, два тиража), Чин вечерни (пять изданий, восемь тиражей). Эти и другие издания были совершенно необходимы, так как снабжали общество единственно правильными с точки зрения Церкви текстами.

Самым ярким свидетельством того, какие задачи возлагались на литургическую книгу, являются тексты молебнов (четыре издания в восьми тиражах), в которых молящиеся обращались к Господу с просьбой покарать «раскольноков». Характерно уже само их название: Молебное пение «о умирении и соединении веры» и «о свобождении от бед, на лежащих православный от сопротивных сопостатов…», которые обвиняются и проклинаются как самые страшные враги веры, Церкви и Господа.

Вот несколько примеров текста этих молебнов, показывающих напряжение и ожесточение борьбы и одновременно доказывающих, каким действенным орудием мог быть литургический чин, совершаемый повсеместно в тысячах церквей. В текстах этих молебнов говорится, например, что противники церковных реформ, «звероподобные отступницы», «изостриша зубы немилостивно, расшириша уста», стремятся «расторгнути и поглотити Церковь», «яко лвы рыкающие хульная своя на поглощение ея развергоша уста»[230]230
  Молебное пение, певаемое в нужди церковной, о умирении и соединении веры. М.: Печатный двор, ок. 1655. Л. 28, 31.


[Закрыть]. Во время молебнов Господа просят: «Церковь Твоя псов, тую безбожно растерзающих, вскоре жезлом креста Твоего разжени и от них возмущенную божественною Твоею силою утиши»[231]231
  Там же. Л. 20 об.


[Закрыть].

Чтобы представить, почему специально издавался вышеупомянутый Сборник ектений (Дьяконник), приведем, например, текст одного прошения, многократно повторяемого в ектениях каждого дня: «Еще молимся о благополучии государя нашего царя и великого князя Алексиа Михаиловича всея Русии, державе, победе, пребывании, мире, здравии и спасении; и о еже Господу Богу нашему наипаче поспешити ему и направити его во всем и покорити под нозе его всякаго врага»[232]232
  Сборник с ектениями на Печатном дворе назывался «Ектеньи диаконские и с приделкою св. Афанасия Александрийского и о Христе». Вышел 7 августа 1656 г. Тираж – 1200 экз.


[Закрыть].

Чтобы не возвращаться к вопросу о значении издания ектений, можно указать, что в этих прошениях, обращаемых к Богу от лица всех молящихся, всегда излагались конкретные и важные нужды. Например, в 1679 г. дважды издана «Ектения о победе на безбожных агарян» (1200 экземпляров вышли в мае и 2400 – в июне). В 1687 г., в связи с возобновлением Русско-турецкой войны, в мае и июне вышли сразу три аналогичных издания (480, 1200 и 2400 экземпляров). К этому надо добавить «Молебное пение: егда царю идти противу супостатов» и «во время брани». На Печатном дворе книга названа «Каноны молебного пения в нашествие варвар» и издана в июне 1678 г. с поучением патриарха Иоакима, призывающего людей «во время нахождения супостатов» к молитве и посту. Второе издание «Ектении о победе» ввиду его важности было полностью на Печатном дворе переплетено и продавалось по себестоимости, по 2 деньги, а «прибылых денег на те книги не накладывать» – говорится в указе о продаже книг «в мир».

Второго издания также оказалось недостаточно, сразу было отпечатано третье – самое «многотиражное». В книжке изложены цели Русско-турецкой войны в виде присущих форме ектении прошений. Молящиеся просят Господа: помочь русскому «христоименитому воинству» освободить «под игом… сущих… христиан»; «милостиво и скоро освободити их»; искоренить «злочестивое безбожие»; ниспровергнуть «царства и власти [нечестивых]». В молебне Господа просят даровать русскому воинству «победителну силу, крепость и мужество с храбростию»; а «агарян сердца исполнити» «студа и безчестия… страха и ужаса». Невозможно двойственное понимание следующих прошений: ниспровергнуть «богомерзкое царство и власть», очистить «землю людей своих» и передать «царство и власть верным царем». Историческая конкретика, заинтересованность каждого в исполнении молитвенного прошения и вся обстановка храма должны были многократно усиливать воздействие на присутствующих богослужения, призывающего отдать служению Господу, Церкви и России все человеческие силы.

Политическими и полемическими причинами можно объяснить появление самостоятельных изданий Канона и Службы явлению Тихвинской иконы Богоматери[233]233
  Одна из наиболее почитаемых икон Божьей Матери. По преданию, написана евангелистом Лукой, в России известна с 1383 г., в XVII в. чудотворные списки этой иконы появились в 1613–1614,1643 (Новгородская) и 1670 (Цивильская) гг.


[Закрыть], упомянутые службы Алексию, человеку Божию и Алексию митрополиту (одно и шесть изданий), Иоанну Воину (одно издание, один тираж), Трех чинов присяг (два издания, два тиража). Все они призваны прославить Господа и снискать его милость к «Богом избранному» и «Богом превознесенному» царю путем молитвы к его небесным заступникам, молитв о даровании ему победы и призвать Господа как гаранта верной службы царю. Полное название книги – «Чиновник, како подобает приимати и уверяти обещавшагося служити государю царю всею правдою», краткое – книга «крестоприводная».

Титульный лист. Евангелие учительное воскресное. М.: Печ. двор, январь 1697 г. (Я. II, 768). Начало закладной записи 1699 г. думного дворянина Евстигнея Башмакова

Важным событием в истории московской печати стало издание певческих книг, потребовавшее сложной подготовительной работы с точки зрения и необходимых материалов, и грамотных кадров[234]234
  См.: РГАДА. Ф. 1182. Он. 1. Д. 68. Л. 152 об. – 153, 221, 238 и др.


[Закрыть], которых собирали в Москву со всей России. Так, в 1671 г. кормовые деньги получают: «правонаречного пения» справщик Чудова монастыря старец Александр Печерский, известный под именем Александр Мезенец, дьякон Кондрат из города Ярославля, патриарший певчий Федор Константинов, «Вологжанин» Григорий Нос, «усолец» Фадей Никитин. Новые формы и пуансоны делал и «певчую азбуку» лил словолитец Иван Андреев; набирал и «досматривал» текст наборщик Иван Варфоломеев.

Из документов архива известно, что во второй половине века было издано 35 названий литургических книг, 170 изданий (если считать Минею на год в 12 книгах за одно издание – «Минею годовую», как во второй половине XVII в. было принято на Печатном дворе) в 247 тиражах (в этом случае указываются издания всех 12 миней), что составляет 293 650 экземпляров (пять изданий богослужебных книг составили всего 360 экземпляров; остальные выходили стандартными тиражами).

Издания нового типа, необходимые для личной, семейной молитвы людям, не имеющим возможности пойти в храм, как правило, выходили увеличенными тиражами. Например, в делах архива сохранился текст докладной выписки патриарху Адриану от 4 сентября 1693 г. о напечатании 3600 экземпляров Молитв на сон грядущим и утренних «по пяти тетрадей в молитве». Было приказано «отдавать в мир» одну книжечку Молитв ценою в один алтын[235]235
  РГАДА. Ф. 1182. Оп. 3. Д. 109. Л. 1–3.


[Закрыть]. В 1686 г. вышло второе издание Пасхальных канонов тиражом в 4800 экземпляров, продававшееся за шесть денег, как говорится в документе[236]236
  Там же. Д. 261. Л. 1–3.


[Закрыть], то есть за один алтын.

Во второй половине XVII в. начинается процесс перераспределения рукописных и старопечатных книг, изданных до церковных реформ (как они были названы и сегодня определяются), – или «дониконовских». Постепенно древние книги переходят в рук сторонников «старой веры», вместе с ними уходят на «украины» России – в Северные земли, Сибирь и за рубежи государства. Достаточно вспомнить библиотеку Выго-Лексинской поморской киновии, составленную в конце XVII–XVIII в. Этот процесс был значительно ускорен требованиями Церкви совершать богослужение только по новоисправленным книгам. Чтобы купить новые издания, церкви и монастыри продают старые книги. В XVIII в. по всем епархиям проводится обследование церковных и монастырских библиотек и книги, «с новоизданными не схожие», изымаются. Десятки тысяч древних книг были аккумулированы и сохранены в семьях верующих старообрядцев, которые всегда славились особой грамотностью и любовью к книгам. Эти традиции сохранились и в XX в., хотя гонения на веру 20–60 гг. нанесли самый большой урон старообрядческим фондам древней книжности. И все же именно сторонникам «старой веры» мы обязаны спасением большей части нашего книжного наследия, достаточно вспомнить знаменитые имена прошлого, в том числе и совсем недалекого: И.И.Егоров, М. И.Чуванов, И.Н.Заволоко и др. – их знаменитые книжные коллекции уже в XX в. пополнили государственные фонды России.