Текст книги "Путеводитель Москва – Тверь – Нижний Новгород. по Волге на теплоходе"

Кимры. Пустомазово

Чуть ниже по течению слева впадает в Волгу речка Буянка. И вскоре у вас появляется возможность полюбоваться на Медвежью голову. Именно так переводится на русский язык название города Кимры, который мы видим с теплохода. Современный город раскинулся по обоим волжским берегам. Историк Василий Татищев писал: «Имя сие есть ли эстонское, мордовское, значит, медвежье – как в Естляндии был град Киремпе, по-русски – „Медвежья глава“. Кирема – река, впадающая в Волгу, по-русски – Медведица. Может, Кимры сами Киремы именовались».

По другой версии, с языка меря Кимра переводится как «болото».

Речушка Кимерка, впадающая в Волгу, делит левую часть города на две части: Троицкую и Вознесенскую.

До XX века Кимры были Кимрой. Крестьяне там жили крепкие, мастеровые, это даже в грамоте царя Ивана Грозного отмечено.

К концу XIX века имелась в Кимре своя бесплатная читальня, гостиный двор с банком, лавок различных на любой вкус, больница, часовые мастерские, магазины готового платья, училище, парикмахерская и прочие удобства. И все это не в городе, а в селе. Откуда такое благополучие? Да все от промысла. Исстари кимряки слыли славными сапожникам. В московской переписи 1666—1676 годов говорится: «У Никитских ворот у вдовой попадьи Матрены жили дворцового села Кимры крестьяне Бориска Иванов, Ганка Емельянов… да с Кимр посадский человек Степка Федоров».

Кимры: автомобильный мост

Войну 1812 года русский солдат выиграл в местных сапогах. В знак благодарности Александр I подарил селу целую батарею пушек, из которых потом палили по праздникам.

Отметились кимрские сапоги и в Русско-турецкой войне 1877—78 годов. Имея три своих кожевенных завода, кимряки покупали кожу и в других областях: так много обуви шили, что своего сырья не хватало. Башмаки не удовлетворяли высоким требованиям богатых заказчиков, но для повседневной носки подходили. Щегольскую и изящную обувь делали несколько специальных мастерских.

М. Е. Салтыков-Щедрин писал в «Современной идиллии»: «Вон в Кимре сапогом промышляют… Коли где ему природное место – он идет, а коли место для него не потрафило – хоть ты его тачай, хоть нет, все едино! От Бога не положено, значит…»

Благодаря большому спросу на свою продукцию, кимрские мастера по уровню жизни отличались от других. Многие знали толк в вине, пили редкий и дорогой напиток чай, зимой ходили в роскошных шубах. Обед состоял из нескольких блюд, на столе были мясо, рыба, белый хлеб. Некоторые даже заводили прислугу для помощи по хозяйству. Одна беда – часто кимряками вспоминалось выражение «Пьян, как сапожник». Говорят, что в одном из трактиров явилась икона Спаса Нерукотворного, на которую молились, не прекращая пьянствовать. Вскоре этому безобразию было решено положить конец и икону торжественно перенесли в церковь.

Не раз выручало ремесло крестьян. Вот и в 1859 году, после страшного пожара, уничтожившего почти всю деревянную часть села, Кимра вскоре отстроилась заново, но уже по регулярному плану.

Все улицы села получили выходы к Волге и Кимрке, застройка обрела четкую структуру, которая сохранилась по сей день.

А какие ярмарки тут бывали! Собирались купцы на главной площади, перед Покровским собором, а когда широкой площади стало мало, то добавили еще несколько ярмарочных мест.

Бойко шла торговля мукой и зерном. Не только по соседям отправляли, но и в Санкт-Петербург, и в Тверь везли. Давайте еще раз обратимся к классику: «Вдали, на крутом берегу реки, то вынырнет из-за холма, то опять нырнет в яму торговое село К… С каменными домами вдоль набережной и обширным пятиглавым собором над самою пароходной пристанью… Паром на другой стороне, то есть по обыкновению там, где его не нужно, а между тем, по случаю завтрашнего базара, на луговом берегу уже набралась целая вереница возов, ожидающих переправы. Значительное число расшив и судов покрывает реку, одни бросили якорь, другие медленно двигаются вверх по реке с помощью бечевы. На противоположной стороне, на пристани, идет суета, нагружаются и разгружаются возы с кладью, взбираются по деревянной лестнице в гору крючники с пятипудовыми тяжестями за плечами…» («Благонамеренные речи», М. Е. Салтыков-Щедрин).

К началу XX века в селе проживало около 10 000 человек. Зная толк в моде, местные богатеи отстраивали дома в стиле модерн. А вот менять статус с села на город не торопились. Считается, это связано с тем, что для села некоторые налоги были гораздо меньше, чем для города. Только в 1917 году Кимры стали городом. Прошлись по Кимрам и буря революции, и послабления НЭПа, и репрессии. Во время Великой Отечественной войны пострадал город от вражеских авианалетов.

На стрелке Волги и Кимерки стоит церковь Вознесения Господня. Вместе с жителями переживала она тяжелое время. В 1935 году разобрали церковную каменную ограду и вымостили ею улицу Ленина. Вождь мирового пролетариата, кстати сказать, упоминал Кимры в работе «Развитие капитализма в России»: «Особенно замечательный пример капиталистической мануфактуры представляет знаменитый сапожный промысел села Кимры Корчевского уезда Тверской губернии и его окрестностей. Промысел этот исконный, существующий с 16-го века… Во главе производства стоят хозяева крупных мастерских с наемными рабочими, отдающие кроеную кожу в шитье на сторону. Затем идут мелкие хозяева… Эти хозяева сбывают свой товар преимущественно в селе Кимрах на базарах… Затем есть еще мастерские, исполняющие разные детальные операции: посадочные (чистка кожи скобелем); стружечные (клеение стружек от посадки); особые возчики товара… Центр промысла, село Кимры – „скорее походит на небольшой город“… жители – плохие земледельцы, круглый год заняты промыслом; только сельские кустари бросают промысел во время сенокоса. Дома в с. Кимрах городские, и жители отличаются городскими привычками жизни (напр. „щегольством“)…»

После революции щегольства поубавилось, крупные обувные предприятия были национализированы. А перед самой войной закрыли храм, устроив в нем маслобойный завод и склад. Практически сразу после начала Великой Отечественной войны в городе формируется стрелковая дивизия. Несмотря на авиационные бомбардировки, разворачивается военный госпиталь. Ведь до линии фронта меньше ста километров.

В послевоенное время развиваются новые и восстанавливаются старые виды производства, в том числе обувное.

В 1990 году началось возрождение храма Вознесения Господня. Его можно разглядеть с теплохода и с Савеловского моста, под которым мы проходим.

История Кимр подробно показана в местном краеведческом музее. Главное, почетное место занимает экспозиция, рассказывающая о развитии обувной промышленности, ведь местный сапожок красуется даже на гербе города. Кстати, в 2014 году на пересечении улиц Урицкого и Кирова установили бронзовую скульптуру кимрского сапожника (скульптор С. С. Сардарян).

Писатель А. Н. Толстой в романе «Петр I» писал: «…с певчими будто бы царевны живут и рожают от них ребят, и отдают тех ребят в город Кимры на воспитание». Так что, может, у современных кимрян течет царская кровь?

Имена многих знаменитых людей связаны с этими местами. Это и резчик по дереву И. М. Абаляев, и поэт О. Э. Мандельштам, и фотограф Л. В. Шокин, и художник А. К. Саврасов, и ученый М. М. Бахтин, и писатель А. А. Фадеев, и многие другие.

Недалеко от Кимр, в селе Пустомазово, родился и знаменитый на весь мир авиаконструктор А. Н. Туполев. От имения Туполевых, к сожалению, практически ничего не осталось, только старые тополя да пруд напоминают об истории этих мест.

После Октябрьской революции 1917 года Андрей Туполев вместе с семьей сестры организовывает в бывшей родовой усадьбе сельскохозяйственную артель «Батрак». Здесь зарождались будущие самолеты Ту-104, Ту-114, Ту-154, АНТ-25.

Но что-то местным властям не нравится в этой ситуации. Может быть, то, что это бывшие господские владения, а может, то, что «Батрак» самолеты изобретает.

Туполевых выгнали из усадьбы, организовали на ее месте колхоз, деятельность которого началась с уничтожения сада, леса и всех технических изобретений молодых ученых. Потом и колхоз распался… А перед войной сгорел старый усадебный дом. Сам Андрей Николаевич за это время успел испытать и взлет, и падение. И не на самолете, а в жизни. Изобретатель, совмещающий руководство КБ с должностью главного инженера Главного управления авиационной промышленности Народного комиссариата тяжелой промышленности, был обвинен в шпионаже и арестован. Находясь в заключении, работал в «Особом техническом бюро НКВД СССР», больше известном теперь как «Туполевская шарага». Фронтовой бомбардировщик 103 (Ту-2) обрел свои крылья именно там. В 1941 году ученый был досрочно освобожден.

В пятидесятые годы прошлого столетия Андрей Николаевич ответил отказом на просьбу городских властей помочь восстановить сожженный дом: «Сами развалили, сами и налаживайте». Относительно недавно, в 2005 году, на месте усадьбы Туполевых поставили памятный камень и открыли скромный мемориал, посвященный создателю знаменитых «Ту». А недалеко от стрелки рек Кимрки и Волги, на Майской площади, стоит памятный бюст трижды Героя Советского Союза А. Н. Туполева.

Белое. Белогородский бор. Белый городок

Разную память оставляют о себе люди. Один напишет на заборе «Здесь был Вася», а другой церковь выстроит. На правом берегу Волги расположилось село Белое с красивым храмом Николая Чудотворца.

Возведенный в конце XVI века из дерева, к началу XIX обветшал божий дом. И собрались было обновить его, да Отечественная война помешала. Все силы были направлены на противостояние наполеоновским войскам.

Только в 1819 году написали прихожане просьбу о восстановлении храма. Согласие было получено, а главным благотворителем стал местный помещик генерал-майор Иван Яковлевич Шатилов, усадьба которого находилась рядом.

Родился будущий меценат в 1771 году. Военный путь начал с чина поручика Московского гренадерского полка. Двадцатитрехлетним юношей поучаствовал в Польской кампании под началом А. В. Суворова. Позже был переведен в Павловский гренадерский полк, сражался под Бергеном в Голландской экспедиции. С 1805 года был переведен в Московский полк. Он уже подполковник, опытный воин, награжденный золотой шпагой с гравировкой «За храбрость». Потом была Турецкая кампания и Отечественная война 1812 года, за участие в которых он был награжден орденом Св. Георгия и орденом Св. Анны 2-й степени с алмазами. Во время Бородинского сражения, где он командовал полком, был ранен, но после восстановления продолжал служить еще девять лет. Героизм Шатилова отмечен в донесении М. И. Кутузова Александру I: «В 11 часов пополуночи неприятель, усилясь артиллерией и пехотой, овладел нашими тремя флешами, с коих мы не успели свести орудий… Полки наши с стремлением бросились на неприятеля, который был тотчас сбит и прогнан до самого леса с большим уроном. Таковой удар был с нашей стороны не без потери. Московского гренадерского полка полковник Шатилов получил жестокую рану, много других тоже пострадало…»

Только в 1821 году он ушел со службы в звании генерал-майора и мирно зажил в своем имении Белое.

В те же годы у села, где жил Шатилов, нашли залежи глины, из которой стали делать кирпичи.

Очевидно, это и поспособствовало строительству нового каменного храма. Возведен он был в память о Бородинском сражении. Осенью 1838 года Никольский храм был освящен… Через семь лет у него похоронили Ивана Яковлевича Шатилова.

Но в советское время и церковь, и мраморный памятник на могиле храброго воина кому-то помешали. Могилу Шатилова перенесли на кладбище соседнего поселка Белый Городок, скинули крест, разрушили храм. Почти семьдесят лет стоял он молчаливый, обезглавленный.

Сейчас храм восстановлен, в нем идут службы, совершаются крестные ходы, опять появились люди, бескорыстно помогающие восстановить святыню.

…Места здесь красивые. Волга спокойно несет свои воды, по берегам то и дело мелькают через зелень деревьев маковки церквей, летнее разноцветье радует глаз путешественника. Не случайно здесь расположился памятник природы Белогородский Бор. Он справа от нас. Памятник совсем молодой, 1986 года рождения.

Создан был для воссоздания природного участка в естественном состоянии, для сохранения коренных лесов. Столетние деревья с высоты своего возраста взирают на подрастающий молодняк. Из-за холмистого рельефа местные жители называют эти места просто «Горки».

А вот и стрелка показалась. Справа в Волгу впадает река Хотча. Название напоминает о том, что раньше это была «пенная река». Сейчас же, после постройки Угличской ГЭС, она больше похожа на спокойный залив. Мы подходим к Белому Городку. Встречает нас голубая, с белым декором, церковь Иерусалимской иконы Божией Матери, красиво расположившаяся на самой стрелке. Служит в ней Элизбар Иванов – первый в истории России священнослужитель-цыган. В юности крестился, позже, закончив в 2013 году Пастырско-Богословские курсы Тверской митрополии, стал священником прихода Иерусалимской иконы Божией Матери.

Белый Городок на самом деле поселок городского типа. Этот статус он получил в 1951 году. Когда-то Белгородок был городом-крепостью. Первые упоминания о нем относятся ко второй половине XIV века. Воспоминаниями о волжском форпосте до недавнего времени служили остатки старой крепости и земляного вала. Многое видели эти стены: и борьбу Михаила Тверского с Дмитрием Донским, и опричников Ивана Грозного, и польско-литовских захватчиков, которые дотла сжигали поселение. Но в середине прошлого века основание крепости ушло под воду Угличского водохранилища.

Напомню, мы с вами идем по Тверской области.

 
…Но все мне памятна до боли
Тверская скудная земля.
Журавль у ветхого колодца,
Над ним, как кипень, облака,
В полях скрипучие воротца,
И запах хлеба, и тоска.
И те неяркие просторы,
Где даже голос ветра слаб.
И осуждающие взоры
Спокойных, загорелых баб.
 

Так писала в 1913 году А. А. Ахматова. Больше ста лет прошло, а картины мало изменились. До 1917 года было тут несколько постоялых дворов да одно питейное заведение. Как и в других местах, местные жители занимались отходничеством (уходили на заработки в другие места, чаще всего в крупные города). Жизнь была небогатая. После революции организовали колхоз «Красный Городок» (уж очень контрреволюционным казалось старое название), лен пытались выращивать, животноводством занялись. А потом сверху озвучили решение: «Стране нужен завод по ремонту судов!» Только закипела стройка – началась Великая Отечественная война, и завод срочно эвакуировали под Казань. Через три года производство вернули, построили новые цеха. После активной работы в советское время наступили долгие годы перестроечного простоя. С 2010 года возобновилась работа по ремонту речных барж и буксиров для Московского пароходства, портов Твери и Кимр. Трудятся на предприятии в основном жители поселка Белый Городок.

Река Калкуновка. Селищи. Реки Медведица, Печухня, Нерль. Скнятино

…Река становится все шире – сказывается подпор воды плотины Угличского водохранилища и наличие рек и речушек, вливающихся в Волгу. Слева от нас река Калкуновка. Известна она тем, что по заросшим берегам в большом количестве строят свои хатки бобры да глухари для тока облюбовали заповедные места.

Есть у местных жителей еще одна причина для гордости. Чуть ниже впадения Калкуновки, в селе Селищи, жила художница. Звали ее баба Люба. Любовь Михайловна Майкова родилась в 1899 году. Девочкой любила наблюдать за работой иконописца, благо тот не прогонял. Проучилась всего один год в церковноприходской школе («Одноклашка-Любашка» – говорила о себе) и с восьми лет – за работу. Свадьба, дети, потом война, смерть мужа, младшего сына. Горькая история многих женщин, живших в то нелегкое время. С мужем Колюшкой даже проститься не получилось. Через много лет Любовь Михайловна напишет картину «Колюшка-Любушка. Прощание». Смерть маленького сынишки стихами выплачет. Но это будет гораздо позже. А тогда выживать надо было, старшего сына на ноги ставить. В работе да заботе и горе отходит…

Схема движения: Селищи – Никитское

В семьдесят лет встретила Любушка новую любовь – художника Володю. Он картины писал, она любовалась. Прожили вместе художник и муза больше пятнадцати лет. Когда он уехал, Любушка… взяла в руки карандаш и стала рисовать. Потом была гуашь. Московский художник и коллекционер В. А. Мороз, познакомившись с бабой Любой, привез ей первые краски и холст. Было начинающей художнице тогда 86 лет. «Не художница, придумщица я. Все из головы понапридумываю!» – убежденно говорила баба Люба. Может быть, это и есть главный признак наивного искусства? Понапридумывать из головы и написать, как рука пойдет? Так это или нет, но картины имели большой успех на выставках в Москве, Братиславе, Твери, Петербурге, Париже. Умерла баба Люба в 1998 году, не дожив года до столетнего юбилея. Остались стихи, картины и образ светлого человека, который не говорил: «Хотела бы, да поздно», а брал и делал.

Теплоход идет дальше. Волга разрастается заливами, притоками, островками. Берега тут низкие, плавно выходящие из воды. Меньше становится населенных пунктов, больше разливается синь неба и реки. Слева неторопливо и спокойно несет свои воды в Волгу река Медведица. Почти 270 километров течет она по долинам и холмам. Когда-то здесь, при впадении в Волгу, была пароходная хлебная пристань, но пользовались ей чаще только в первую половину лета. А всему виной перекаты да страшная Медведицкая мель, поджидавшая волгарей. Чего только не делали для продления сроков использования дешевого водного пути! И дамбы ставили, и щиты, и заборы, даже отслужившие свой век суда шли в ход. Продолжалось это до постройки Угличского водохранилища. Волга поднялась, а старые домики ушли под воду. До сих пор на островках можно найти ржавые дверные петли, замки, дверные ручки – воспоминания о прежней жизни. Медведица мелеет и сейчас, будто хочет вернуться в то время, когда была она пограничной рекой между Владимиро-Суздальским княжеством и Новгородской республикой или в годы, когда родился в этих местах Борис Годунов.

Богатая история у этих мест. Выше по течению, километрах в тринадцати от современного устья, шумел густой Ширинский лес, где по легенде был убит татарами князь Василько Константинович Ростовский, отказавшийся перейти на сторону врагов. Из недавнего прошлого – Дом-музей М. И. Калинина, всесоюзного старосты. Расположился он на правом берегу реки Медведицы, в деревне Верхняя Троица. Открыт в апреле 1940 года в доме Калининых и принимает туристов по сей день.

Откуда же такое неповоротливое название у реки? Когда-то водились здесь бурые медведи, а раз река женского рода, то и стала Медведицей. А может, по травам-медоносам так ее назвали? Ведунья, добрая колдунья славянской мифологии знала толк в медах.

Величаво течет Медведица,

И почему-то не верится,

Что косолапый Топтыжка,

Бурый косматый мишка,

Стал причиной названия такого,

Рычащего и лесного.

На залитых солнцем полянах

Цветут медоносные травы,

Может, река медом ведает?

Давайте побудем поэтами,

Решив, что в названьи реки

Донник, кипрей, васильки.

Местного меда можно до сих пор отведать. Так что все правильно.

Справа нас встречают реки Печухня и Нерль. Версий происхождений того или другого названия много. По одной из них Печухня (с языка эрзян): «пече» – брод, а «ухнь» – поток воды. Вот и получается что-то вроде «мелкой реки».

До создания Угличского водохранилища так и было. Неглубокая и неширокая (до 20 метров в ширину) была речка. После поднятия уровня воды стала разливаться до километра. Эти красивые места притягивают к себе туристов, романтиков и художников.

Песчаные косы, многочисленные островки, и не заметно, как Печухню сменяет устье реки Нерль. Она тоже справа от нас. По одной из версий Нерль – «текущее озеро».

Недалеко у впадения Нерли в Волгу расположилась деревушка Скнятино. С борта ее не видно, но несколько слов все же скажу.

Если обратиться к Никоновской летописи, то город Кснятин был построен по указу Юрия Долгорукого в первой половине XII века. Предположительно Кснятин происходит от имени «Константин». Захватывал город-крепость киевский князь Изяслав, разоряли его новгородцы, а позже и войска Батыя. Со второй половины XV века Кснятин теряет свою значимость, становится деревней. Дальше история будто замирает. Так же, как и везде, занимаются отхожим промыслом крестьяне, так же ловят рыбу, охотятся и плетут лапти. Внимание к этим местам возвращается уже в 30-е годы прошлого века. Связано это со строительством волжских водохранилищ. Тогда ушли под воду остатки древнего городища и старая ветка железной дороги. Река Нерль стала глубже и шире, что оценили любители рыбной ловли. Название Кснятин постепенно перешло в привычное звучание Скнятино.

Проходим мимо Дыживского залива, множества мелких островков и обращаем внимание на левую сторону. Перед нами деревушка с вкусным названием Колбасино. Откуда такое название, можно теперь только гадать. То ли от кушанья, в составе которого была кровь животного: «Некоторые из крови какого-либо животного готовят кушания, называемое колбасы» (Новгородская летопись). А может, быть жили тут люди, которые поколбасить любили. «Колбасить» раньше означало «хулиганить, куролесить, колдовать».