Текст книги "Наследница Императорского дома. Книга третья. Фантастическая сага «Воины света». Трилогия вторая «Императорский дом»"

Глава 6

Дневник Снижны—Айны

Удо, Удо. Как же ты сильно её любишь. Она предала тебя. Она чуть не погубила тебя, а твоё благородное сердце всё ещё любит Тиру.

Она недостойна твоей любви, брат. Но я принимаю твой выбор. Потому что я всегда буду на твоей стороне. Но я не уверена, что Тира готова отдать свою жизнь за тебя. Я даже не уверена, что она готова жить ради тебя. Я ей не доверяю до сих пор. И ещё пройдёт очень много времени, когда я смогу хотя бы попытаться простить Тире всю ту боль, что она причинила нам с тобой.

Надеюсь, что ты никогда не пожалеешь о своём решении, брат.

***

Сегодня Удо собирался встретиться с Палачами Пифий, которые попросили у него аудиенции. Он понимал, что нужно было наведаться к ним раньше, но его просто разрывали на части накопившиеся дела. И сейчас, скорее всего, они хотели попрощаться с ним и покинуть планету. Он вошёл в столовую, размышляя о предстоящей встрече. За завтраком царила полная тишина. Удо поглощал еду, полностью игнорируя присутствие Тиры, как делал это уже несколько дней. Она не оставалась в долгу, даже не пытаясь с ним поздороваться, не то чтобы заговорить. Сигурт упорно молчал, поддерживая в этом своего племянника. Он смотрел на Тиру, сидящую напротив него, словно на пустое место, чем ещё больше создавал напряжение, царившее за завтраком. Снижна игнорировала Тиру с полным безразличием все дни после суда. Положение не мог спасти даже Фроди, который всё же пытался разрядить создавшуюся обстановку. Однако ему это не удавалось. Миссис Льюва делала слабые попытки завести беседу, но её старания никто не поддерживал, поэтому в столовой в основном раздавался лишь стук столовых приборов.

После завтрака Удо направился к своему шаттлу, где его поджидал капитан Бернард. Подлетев к кораблю Пифий, Удо восхитился его плавными линиями. Он словно видел перед собой не техническое устройство, а небольшой замок с их родной планеты. Пифии уже поджидали их у трапа своего корабля, пригласив проследовать в одно из помещений, где уже находилось пятеро Палачей. Они, как всегда, были закутаны в тёмные ткани, оставив открытыми лишь свои глаза. Гостям предложили присесть за круглый стол, поставив возле них чашки и кувшины с горячим напитком. Удо первым начал разговор.

– Я признателен вам за помощь, оказанную капитану Бернарду, – сказал Удо. – Я хотел прийти к вам раньше, но, к сожалению, моё здоровье и накопившиеся дела не позволили это сделать.

– Нам очень жаль, глава Ульвбьёрн, что мы были причастны к вашей болезни. Я – верховный Палач, – сказал один из представителей Пифий. – И я буду говорить от имени всего нашего народа. Вы нам не враг. Наш народ скорбит об этой ошибке. Вы искренне хотите помочь нам в поисках виновного. И если бы не вещунья Тира, то мы бы совершили непоправимое, убив вас в её доме. О чём мы искренне просим у вас прощение за весь наш народ, – сказал Палач, склонив голову.

– Поверьте, я не держу на вас зла. Это была ошибка и мисс Тиры. Вы действовали согласно тем доказательствам, что имели на тот момент. И у вас были причины так поступить со мной, наказав за уничтожение ваших родных. Теперь это всё в прошлом. Что касается ваших взорванных планет, я думаю, в этом плане мы сможем вам помочь, – на этих словах Удо поставил на стол кристалл, из которого стала транслироваться голограмма сектора космоса, где жили Пифии. – Вот в этих солнечных системах, расположенных рядом с вами, есть несколько планет почти пригодных для жизни. Там нужна будет всего лишь небольшая терраформация55
  Терраформация – изменение климатических условий планеты для приведения атмосферы, температуры и экологических условий в состояние, пригодное для обитания земных животных и растений.


[Закрыть], – показал Удо пару звёздных систем.

– Мы не умеем менять природу планет, глава Ульвбьёрн, – с уважением ответил верховный Палач. – Мой народ – это народ Пифий. Много миллионов лет назад мы отказались от некоторых своих способностей, заглянув в зеркало жизни. И с тех пор многого лишили себя. Поэтому мы не умеем подстраивать землю под наши нужды, ломая или переделывая что-то. Как и не смогли излечить ваше тело у нас на планете, глава Ульвбьёрн.

– В этом я не вижу никаких проблем, – сказал Удо. – Я уже связался с шаманами народа Айны. Они сказали, что с радостью поделятся с вами своими знаниями в освоении новых планет. В случае необходимости они готовы сами прибыть к вам, чтобы на месте сделать то, что у вас не будет получаться. И поверьте мне, они не ломают что-то для себя. Они помогут самой земле перестроиться под ваш народ. Это не вы будете её менять. Она станет вашим домом, изменившись для вас сама. Именно это умеет делать народ Айны. Ваши верховные Пифии получат знания, как помочь планете услышать вашу просьбу.

– Мы даже не смели рассчитывать на эту помощь, глава Ульвбьёрн. Теперь наш народ ещё больше огорчён своими действиями в отношении вас, – Палач склонил свою голову в почтительном поклоне.

Удо встал и подошел к нему. Верховный Палач, увидев это, поднялся ему навстречу.

– Вот вам моя рука, – сказал Удо. – Я хочу, чтобы все наши обиды и боль содеянного вами остались во вчерашнем дне раз и навсегда. Я не хочу, чтобы ваш народ вечно скорбел о том, как поступил со мной.

– Я с радостью пожимаю вашу руку, глава Ульвбьёрн, от имени верховных Пифий и всего моего народа. Я также хочу сообщить вам, что отныне на вашей родной планете будут нести службу Палачи. Но перед этим мы хотим принести вам личную присягу на верность. Именно это решение мы хотели сообщить вам сегодня, поэтому пригласили на борт нашего корабля, – с почтением поклонился Палач.

– Я был бы рад вашему присутствию на моей родной планете. Но, насколько мне известно, в живых осталось не так много Палачей Пифий. И я думаю, что вам лучше посвятить все свои силы для восстановления своих родов, – сказал Удо со всем почтением в голосе.

– Поверьте, глава Ульвбьёрн, наше решение не было скоропалительным. И мы осознаём свою ответственность перед нашими потомками больше, чем вы это можете представить. Если вы совместно с шаманами народа Айны поможете нам заселить новые планеты, то это только будет способствовать восстановлению численности нашего вида. И служба вам никак не помешает нам в этом, – опять вежливо поклонился верховный Палач. – Если вы считаете невозможным принять нас к себе на службу, мы отнесёмся с уважением к вашему решению, – так и не подняв голову, произнёс он.

– Я с радостью приму вас в ряды своей гвардии, – сказал Удо. – Прямо здесь и сейчас. Капитан Бернард, помогите мне принять присягу у Палачей Пифий.

– Глава Ульвбьёрн, я сразу хочу сказать, что нас пятеро в этом помещении, но мы присягнём вам на верность от имени всех Палачей ныне живущих. Эта клятва никогда не будет нарушена и нашими потомками, – сказал верховный Палач, первым преклонив колено, затем сложил руки в замке на втором и склонил голову.

То же самое проделали остальные четверо Палачей, присев рядом с ним. Капитан Бернард попросил их посмотреть в глаза Ульвбьёрну и произнести слова присяги, вслед за ним.

– Я клянусь с этого момента и до последнего своего вздоха отдать свою жизнь в распоряжение главы народа Императорского дома Ульвбьёрна. Я клянусь исполнять все его приказы без размышлений и пререканий. Даже если они будут нести прямую угрозу моей жизни, в результате чего я смогу умереть. И если я отступлюсь от своей клятвы, то меня имеет право убить любой человек из любого народа на всей территории Империи без суда и следствия за нанесённое оскорбление не только главе Императорского дома, но и каждому гвардейцу лично. Я клянусь, что с этого момента вся моя жизнь без остатка будет посвящена служению вам, глава Ульвбьёрн, – произнесли Палачи Пифий, глядя Удо в глаза.

– Я принимаю вашу клятву. Я также клянусь всем вам, что не отдам приказа, который бы оскорбил или унизил вас. Я клянусь, что ни один из моих приказов никогда не будет идти наперекор вашей совести и не заденет вашу честь. Отныне я принимаю на себя ответственность за ваши жизни, – сказал Удо. – Теперь вы стали полноправными членами моей семьи.

После этих слов он лично подошёл к каждому и протяну ему руку. Палачи Пифий вставали и пожимали ему в ответ ладонь. Когда церемония была завершена, то все опять расселись вокруг стола. Удо уточнил, что им нужно для несения их службы в этой звёздной системе. Палачи вежливо объяснили, что необходим лишь небольшой участок суши, отдалённый от людей, чтобы иметь возможность построить там себе жилище и космодром для своих кораблей. Удо предложил им целое здание в дворцовом комплексе. Но ему вежливо объяснили, что Пифии не смогут в них жить.

– Глава Ульвбьёрн, вы сами видели наши жилища. Их украшают различные узоры. Но это не украшения. Вы наверняка заметили эти узоры на нашей коже. Мы такими рождаемся. Как бы вам объяснить… – верховный Палач ненадолго задумался. – Мы входим в гармонию со своим жилищем благодаря связи этих узоров друг с другом. В наших домах нет ни одной лишней чёрточки на стенах, полу и потолке. Всё имеет для нас смысл. В ваших домах мы просто не сможем долго жить. Чтобы это понять, представьте, что вас оставили обнажённого посередине пустыни под лучами палящего солнца без воды и возможности добраться до источника живительной влаги. То же самое чувствуем и мы вдали от своих построек. И мы не строим дома. Мы их созидаем силой своей мысли.

– Я понял вас, – Удо с уважением поклонился Палачу. – Вам будет предоставлено место на моей родной планете, чтобы вы смогли построить там дома для своей жизни во время несения службы.

Затем Удо показал им голограмму Сканды, где Палачи Пифий сами выбрали одинокий остров посреди океана. Именно на нём было решено основать их поселение. И как только Удо с капитаном Бернардом сошли с борта, корабль взмыл над космодромом, улетев в выбранное ими место, чтобы начать строительство домов. Палачи отказались от любой помощи, потому что фактически не строили, а материализовывали свои жилища в этом мире. И уже через несколько дней на этом острове возвышался величественный комплекс зданий народа Пифий.

День у Удо складывался более чем удачно. Удалось решить многие вопросы. Его расследование пусть и медленно, но продвигалось. Насущные дела заняли у него много времени, поэтому он пообедал у себя в рабочем кабинете и отправился на ужин, чувствуя потребность в общении со своими близкими. Удо был рад сегодняшнему дню и пребывал в хорошем расположении духа, пообещав себе попытаться пообщаться с Тирой за столом, а быть может и провести с ней этот вечер в одном из дворцовых садов. Ведь несмотря ни на что, клятва Палачей была произнесена сегодня благодаря её действиям. Она первая растопила недоверие Пифий к народу Императорского дома, а Удо лишь воспользовался сложившейся ситуацией. Он показал верховным Пифиям, что его люди следовали с ними по одному пути – пути Света.

Удо вошёл в столовую с улыбкой на лице, однако ему сообщили, что мисс Тире нездоровится ещё с обеда, и она удалилась в свой домик на берегу моря. Фроди уже велел к тому времени доставить туда некоторые закуски, если она всё же проголодается. За что получил искреннюю благодарность от Удо. Глава Императорского дома сообщил всем, что намерен поужинать со своей невестой наедине. Удо извинился за свой быстрый уход и, не мешкая ни минуты, направился к Тире. По дороге он постарался взять себя в руки и вошёл в дом в спокойном состоянии. На него тут же накатили приятные воспоминания, связанные с этим местом, и его сердце сжалось от боли.

– Что вы здесь делаете, мисс Тира? – сухо проговорил Удо, входя в гостиную.

– Разве ты не видишь, Удо? Я плету коврик, – спокойно ответила Тира. – Тебе стоит проверить своё зрение.

Тира сидела на стуле посреди комнаты, рядом с ней стоял небольшой ткацкий станок. Она неспешно перегоняла челнок с одной стороны на другую, работая набилками66
  Важная часть горизонтального ткацкого станка, применяемая для уплотнения переплетения утка с основою, носит название набилки или батана, верхняя поперечина батана опирается на станину ткацкого станка и устраивается так, что весь батан может качаться, как маятник.


[Закрыть]. Удо невольно восхитился её спокойствием. Он понимал, что Тира скрывает свои истинные эмоции за маской безразличия. Но делала она это просто великолепно. Удо тяжело вздохнул, не зная, как начать разговор, затем взял стул и поставил его спинкой вперёд. Усевшись поудобнее, он опёрся руками на спинку крест-накрест и положил на них свою голову. Удо внимательно стал наблюдать, как Тира ловко управляется со станком. Некоторое время они молчали.

– Тира, что на самом деле случилось? – первым заговорил Удо.

– Я болею, глава Ульвбьёрн. Разве вам об этом не доложили? – с искренним удивлением спросила Тира, даже не посмотрев в его сторону.

– И всё же? – упорствовал Удо.

– Я размышляю о бренности бытия. Надеюсь, что это мне не запрещено?

– Не поделишься своими размышлениями? – усмехнулся он.

– Зачем ты меня спас, Удо? Лучше бы меня казнили. Я бы уже была рядом со своими родными людьми, которые меня любят. – Тира укоризненно посмотрела в его сторону. – И сейчас отец прижимал бы меня к себе.

– Ты наделала много ошибок, но они не стоили твоей жизни, Тира. И я не мог дать тебе умереть.

– Глава Императорского дома является не просто человеком. Он и есть защитник всех, как из ныне живущих людей нашего народа, так и их будущих потомков, – процитировала Тира строки из свода правил Императорского дома.

– Это всего лишь сухие строки из свода, Тира. Но ты не до конца понимаешь, кто я есть на самом деле и какую ношу несу на своих плечах, – тяжело вздохнул Удо, напряжённо вглядываясь в её глаза.

– Так просвети меня, Удо, – саркастически хмыкнула Тира. – Может, тогда я оценю твой поступок.

– Стать главой Императорского дома – значит родиться им, – Удо произнёс фразу из того же свода. – Меня готовили к этой жизни, как только я самостоятельно смог сидеть. А фактически с того момента, как я начал дышать. Такую спецподготовку не проходит ни один человек из народа Императорского дома по одной простой причине, он её не выдержит. И я ещё не завершил своё обучение. Оно окончится только по достижению мною двухсот лет. Поэтому раньше этого возраста никто и никогда не становился главой Императорского дома. Мне повезло меньше всех. Я вступил на этот пост в свои шестьдесят пять лет. Ты просто должна понять, Тира, что на моих плечах лежит забота о сотнях тысяч земель. Посчитай сколько это человеческих жизней. Мой мозг работает быстрее любых известных нам машин. Он просчитывает, анализирует и замечает всё вокруг. Думаешь, легко быть человеком, который решает, у кого отобрать жизнь, а кому оставить? Думаешь, просто управлять всей Империей, чтобы люди жили в счастье и спокойствии? Чтобы система отработанная миллионами лет не дала сбой? Ты задумывалась хоть когда-нибудь, почему ради спасения моей жизни готовы умереть тысячи людей? Почему в случае безвременной моей кончины, не оставь я наследника, никто из ныне живущих не станет главой народа Императорского дома? Да просто потому, что он ещё не родился. Его нужно начать воспитывать с момента, как он появится в этом мире, Тира. А я… – тут Удо тяжело вздохнул, закрыв глаза. – Я не просто человек. Я – самая страшная и умная машина убийства, приспособленная к выживанию в очень экстремальных условиях, – он открыл глаза и внимательно посмотрел на Тиру. – Моё тело натренировано до рефлексов. На любое действие я готов ответить противодействием. Мой ум гибок, пластичен и способен решать мыслимые и немыслимые задачи. В нём хранятся колоссальные знания и базы данных. Первые пятьдесят лет жизни в мою голову загружали столько информации, правил, протоколов, ограничений, что я наполовину не принадлежу сам себе. Но мой мозг – это не просто компьютер, в который тупо загрузили библиотечные знания и включили программу. Нет. Вот уже больше ста десяти лет эти знания и мои возможности оттачиваются, словно лезвие самого острого клинка мира. И сорок пять из них на посту главы Императорского дома. Поверь, в стратегии меня не может переиграть ни один из наших компьютеров, потому что он действует по системе, которую в него вложили люди. А я являюсь живым человеком с чувствами, эмоциями и рекой жизни, которую наполняет сама природа. Я не думаю последовательно или согласно какой-то логике. Я даже не смогу тебе объяснить всю систему моей подготовки. Она строится, прежде всего, на моей совести и нравственных принципах живой человеческой души, а это не поддаётся расчёту, поэтому невозможно вписать ни в один компьютер. Я умею и могу действовать иррационально, порой вопреки любому здравому смыслу. И это уже не раз спасало мне жизнь и помогало в решении многих вопросов нашей Империи. Я владею всеми мыслимыми и не мыслимыми боевыми навыками. Во время опасности или боя я в считанные секунды вхожу в состояние сродни возможностям шаманов Айны, которое мы называем «щит воина». Моя внутренняя энергия словно делает вокруг меня ничем непробиваемый защитный контур. Я способен отвести от себя в сторону не только металлические пули из примитивных орудий, но и лазерные выстрелы из современных, – Удо увидел удивление Тиры. – Да, я проверял это на себе во время спецподготовки. Точно так же была этому удивлена и моя сестра. Она сказала, что наш народ, сам того не осознавая до конца, шёл по пути развития человеческого духа всё это время. Поэтому наши люди имеют такую сильную реку жизни. Нам просто не хватало знаний в этом направлении. И школы моей сестры достигли невероятных результатов за очень короткий срок.

– Но ты же был сильно ранен драгондами на планете народа Айны? – удивилась Тира.

– Их защиту пробивают наши мечи, потому что несут в себе силу воина Света. А клинки драгондов пробивают нашу, потому что несут в себе силу Мрака. Но прежде чем меня там серьёзно ранили, я положил с несколько десятков этих тварей себе под ноги мёртвыми. Так что моя подготовка и тогда спасла мне жизнь. Снижна рассказывала, что при моих ранах даже воины Айны были бы уже мертвы. А тогда в лаборатории во время взрыва… – Удо замолчал, внимательно всматриваясь в Тиру. – Впрочем, не важно.

– Что ты не договариваешь мне, Удо?

– В тот день я был рассеянным, потому что постоянно думал только о тебе. И последнее что я помню, прежде чем потерял сознание, это желание увидеть тебя вновь.

– Выходит, что это я тогда пробила твою защиту?

– В какой-то степени это так, – горько усмехнулся Удо.

– А чем твоя спецподготовка отличается от обучения в обычной школе?

– Да практически ничем, кроме одного: уровня её сложности. Любой ребёнок из нашего народа проходит те же этапы подготовки, но не с пелёнок, а с того возраста, когда становится на неё способен. Вспомни себя в детстве, Тира. Что показали твои тесты?

– Вашему величеству это неизвестно? – хитро улыбнулась Тира.

– Я практически ничего о тебе не знаю, Тира, кроме сухих фактов твоей биографии. Ты показала отличные боевые способности, но отказалась продолжить обучение. Почему?

– Я не воин, Удо. Я хотела создать семью и быть счастливой рядом с мужем, – Тира увидела, как Удо на секунду закрыл глаза и потёр переносицу. – Я не хотела тебя задеть.

– Моя система подготовки доступна любому человеку из народа Императорского дома, Тира, – сказал Удо, проигнорировав её последние слова. – Бери и учись. Но не все выбирают путь воина, как сделала это ты в своё время. Многие отсеиваются ещё на этапе детских школ. Они выбирают себе дело по душе и трудятся на благо наших родов. Это почётный и достойный выбор. А нагрузку моей спецподготовки не могут вынести даже мои гвардейцы. Даже другие потомки первой линии великого Торгнира. Хотя и их обучением занимаются с пелёнок. И я знаю, о чём говорю. Поэтому я просто обязан оставить после себя сына.

– Ты думаешь, что я вот так запросто буду периодически проводить с тобой совместные ночи в общей спальне лишь для того, чтобы ты оставил после себя наследника? И это при твоём теперешнем отношении ко мне? Да за кого ты меня принимаешь, Удо? – возмутилась Тира.

– Может, это прозвучало очень грубо при нашем с тобой последнем разговоре. Но ты должна понимать, что это мой долг, как потомка рода великого Торгнира перед своими предками и как главы Императорского дома перед всеми людьми нашего народа, – на этих слова Тира задумчиво посмотрела в его глаза, Удо не отвёл от неё взгляд. – Поверь, я ни в коем случае не хотел тебя принудить к чему бы то ни было своим предложением руки и сердца. Но по-другому я не смог бы тебя спасти. И, пожалуйста, не пытайся мне больше вернуть кольцо, как ты собиралась сделать в то утро. Считай его гарантией твоей жизни и моей личной защитой. Но если я тебе не нужен, то так и скажи, что все твои слова о чувствах ко мне были ложью. Тогда я стану действовать дальше, зная это, и постараюсь найти способ разорвать нашу помолвку, чтобы ты осталась при этом в живых.

– Моя любовь к тебе никогда не была ложью, Удо. Ты же понимаешь, что я не желала твоей смерти. Я просто хотела наказать виновного в гибели моей планеты, родных и всех близких мне людей, – Тира тяжело вздохнула. – Это не было личной неприязнью к тебе. Это была ненависть к тому, кто ты есть. Точнее, кем я считала тебя тогда.

– И это чуть не стоило мне жизни, Тира. А ведь именно я являюсь защитником народа Императорского дома. Я решаю проблемы наших людей.

– У тебя много помощников, Удо. Ты не один решаешь проблемы нашего народа, – укоризненно произнесла Тира.

– Ты была бы права, если бы так не ошибалась, Тира. Любой вопрос, поступающий к главе какой-либо планеты Императорского дома, автоматически доставляется моим помощникам. Я не говорю уже про глав космических секторов. Да, большинство из них решается без моего участия, но я просматриваю их все в утренней сводке. Серьёзные проблемы я выношу на совет сектора, более сложные на большой совет. Малый же совет решает вопросы, касательные взаимодействия разных секторов и подзащитных нам народов. И моё слово на них является ключевым. Жаль, что ты не можешь поприсутствовать на этих заседаниях. Ты бы поняла меня лучше, – Удо горько усмехнулся. – Не будь главы Императорского дома с такими полномочиями, то наша Империя давно бы прекратила своё существование. Даже люди нашего народа перегрызлись бы между собой, словно бешеные собаки. У каждого человека есть свой односторонний и, как правило, очень субъективный взгляд на многие вещи. У меня этого нет. Я размышляю с точки зрения всех наших людей и подзащитных народов, а не отдельно взятой планеты или космического сектора. Я не принимаю ничью сторону. Я ищу выход из создавшейся ситуации, который бы решил проблему без конфликта интересов. Сколько укоризненных взглядов я зачастую выношу на совещаниях от самых достойных представителей нашего народа. И порой мне приходится накладывать вето на их решения. Умнейшие люди, специалисты в разных областях, учёные, военные. Но даже они не всегда понимают моих решений, особенно когда я принимаю их единовластно. И хоть не часто, но я иду на подобные меры ради блага моего народа. И мои советники это осознают, пусть и спустя время. Да, у меня много помощников, но даже они доверяют действующему главе Императорского дома безоговорочно. И я ещё ни разу не подвёл свой народ. У меня практически нет личного пространства и времени. И если станет выбор между моими интересами и интересами людей, я выберу свой народ. Теперь ты понимаешь, кого полюбила, Тира?

– Глава Императорского дома стоит на страже наших жизней, традиций и ценностей, являясь личным примером для каждого из нас. Его слово есть приказ. Его решение есть закон. Потому что он действует в интересах всех людей, а не кого-то в отдельности или самого себя. Он не имеет право владеть чем-то. Всё, что имеет глава Императорского дома своего, это его душа и его тело. Поэтому покушение на его жизнь, даже таковой замысел, карается смертной казнью без права помилования. А человек, замысливший такое, предаёт народ Императорского дома и свой род, ввергая его в вечный позор, – опять процитировала Тира строки из Имперского свода, тяжело вздохнув. – А я… – она не закончила фразу, взволновано вглядываясь Удо в глаза.

– Да, Тира. Всё верно. Кроме самого себя у меня ничего нет. Рано или поздно, но я перестану быть хозяином во дворце, передав это право наследнику, а мне для жизни оставят лишь мою спальню и примыкающие к ней комнаты. И ты стала первой, насколько я знаю, за последний миллион лет, кто посягнул на жизнь главы народа Императорского дома. Поэтому теперь тебя все ненавидят за то, что я чуть не умер из-за твоих действий. И забыть это люди смогут не очень скоро. В этом тебе поможет только время. Наш мир строится на доверии. Народ доверяет мне свою жизнь, а я не имею права подвести их. Поэтому я думаю обо всех, а не о себе. Даже в разрез со своими личными интересами. Главным судьёй для себя мы избрали свою совесть, а законом – родовые устои. У нас давно нет тюрем, кроме одной единственной, что сохранилась в дворцовом комплексе. Поэтому у нас бывают крайне редко случаи, которые караются смертной казнью. И это на сотнях тысяч планет. А я тот самый символ, на который ровняются все люди Империи. Рыба гниёт с головы. Это старая народная мудрость. И пусть никто из людей не идеален, но я обязан быть этим идеалом, хоть это и не даётся мне легко. Именно поэтому Сигурт так злился на меня из-за тебя. Ведь я только и делал, что нарушал эти чёртовы протоколы, потому что хотел быть рядом с тобой. А ты… Ты… – Удо тяжело вздохнул. – Предала моё доверие, – он опять тяжело вздохнул и замолчал, внимательно глядя на Тиру.

– Я же тебе объяснила все свои поступки. Ничего не скрыла. Так почему ты мне больше не доверяешь, Удо?

– Как же ты не понимаешь меня, Тира?! – воскликнул Удо. – Единственное, что я чувствую в твоём присутствии сейчас – это слепая ярость. Я уже столько раз говорил, что мой мозг занёс тебя в категорию опасности. Рядом с тобой я всегда нахожусь настороже, словно ты – мой враг, который ищет подходящего момента, чтобы вонзить в меня клинок. Я даже не могу повернуться к тебе спиной, потому что больше не доверяю. Меня так и подмывает убить тебя, чтобы устранить угрозу в твоём лице. Хотя моё сердце говорит мне обратное. Оно стремится быть рядом с тобой, как и раньше, – более мягко ответил Удо. – Но эти противоречивые чувства, бушующие в моей душе сейчас, словно разрывают меня на две части. Во мне будто живут два человека. Один жаждет твоей смерти, а второй не позволяет ему это сделать. Прошу тебя, дай мне время, чтобы совладать со своей яростью. Совсем немного времени. Выдержи меня таким, какой я сейчас. Я понимаю, что это нелегко. Но ты не представляешь, как нелегко сейчас мне. Когда я начинаю думать о тебе, то мой разум просто застилает гнев за то, как ты поступила со мной. Я понимаю, почему ты это сделала, но ты же не станешь отрицать, что играла при этом мной, как кукловод куклой, – Удо тяжело вздохнул, понимая, что опять готов сорваться, и попытался взять себя в руки. – Ты долгое время лгала мне о своих чувствах и до сих пор не ответила мне на один единственный вопрос. Так когда ты поняла, что уже не играешь, Тира?

– Я не знаю, – бессильно ответила Тира. – Разве это теперь важно?

– Если бы это было неважно для меня, я бы тебя об этом не спрашивал, – сдавленным голосом ответил Удо.

– Если бы ты только мог слышать, то, что я говорила тебе там, у Пифий, пока ты лежал в болезненном бреду, то сейчас бы доверял мне больше, Удо – он заметил слёзы в её глазах.

– Поверь, Тира, я слышал каждое твоё слово в тот день. Именно поэтому ты всё ещё дышишь рядом со мной, – Тира услышала боль в его словах. – Но беда в том, что я пока не могу дышать рядом с тобой.

– Помнишь, ты говорил, что никогда не разлюбишь меня? Но сейчас я вижу в твоих глазах иное. Всё солнце, что светило там для меня когда-то, словно погасло, – она укоризненно посмотрела на Удо, пытаясь сдержать слёзы, но её губы предательски подрагивали.

– Я не лгал о своей любви к тебе ни тогда, ни сейчас. Просто дай мне время, чтобы вновь захотеть быть с тобой вместе всю свою жизнь, Тира. А пока я не могу довериться тебе целиком и полностью. Поэтому после свадебной церемонии у нас с тобой будут раздельные спальни. К общей я точно пока не готов. Я до конца не уверен, что во сне не сломаю тебе шею, приняв твои движения за угрозу. Но обещаю, что буду нежен с тобой не только в нашу первую свадебную ночь.

– И сколько времени тебе нужно, Удо? Сколько? – произнесла Тира, вытирая предательскую слезу со щеки.

– У меня нет ответа на этот вопрос, Тира, даже для себя. Возможно, именно наша с тобой первая свадебная ночь качнёт чашу этих весов в сторону нашей любви, – печально улыбнулся Удо. – Я даю тебе слово, что с сегодняшнего дня постараюсь скрасить твоё время не только в столовой.

– Начнёшь за мной ухаживать, приглашая прогуляться по парку?

– Боюсь, что у меня нет на это времени.

– Да, ты прав. Это ждёт. Последние дни ты по большей части лежишь в постели. Тебе нужно восстанавливать силы. Ведь ты ещё не до конца окреп после болезни.

– Лежу в постели? – искренне возмутился Удо. – Тира, ты же не настолько наивна, чтобы воспринимать мои отговорки встречаться с тобой за чистую правду? Если я запираюсь у себя в спальне, это не значит, что занимаюсь там бездельем. Я уже предупреждал, что не смогу обсуждать с женой все свои дела, но всё же поделюсь с тобой не секретной информацией сейчас. Возник конфликт между двумя подзащитными нам народами, который грозит перерасти в вооружённый. Через три дня прибывают их послы на Сканду для обсуждения создавшейся ситуации. Мне пришлось проанализировать происходящее с обеих сторон и выработать пути выхода из кризиса. Даже они готовы выслушать моё решение по этому поводу и принять его, как закон для себя. Появилась проблема в секторе красной звезды 3-21-5 Там на трёх обжитых планетах погиб не только весь урожай окультуренных зерновых, но и многие виды трав. Я поднял на уши всех учёных из разных областей науки, чтобы исключить малейшую возможность вреда для местных жителей. Никто не должен пострадать. Сейчас очень много людей из разных секторов Империи занимаются этой проблемой. Для перераспределения продовольствия пришлось задействовать соседний сектор. И я лично внёс свои предложения по исправлению создавшейся ситуации, благодаря чему удалость не только остановить эту заразу, но и спасти часть культур, – Удо увидел вопросительный взгляд Тиры. – Разве ты не знаешь, что твой жених является ведущим специалистом в области космобиологии и инопланетных форм жизни? Ти-и-ира, – укоризненно сказал он. – Ты явно плохо изучала моё досье, готовясь к похищению, – Удо задорно улыбнулся ей.

– Я подтяну свои знания по данной тематике, если предоставишь мне источник информации, – не осталась в долгу Тира, улыбнувшись ему в ответ.

– Доступ к моим научным трудам не ограничен ни для кого. Правда, от некоторых из них тебя может потянуть в сон, – пошутил Удо. – А что касается моих научных достижений, то так и быть, я предоставлю тебе такую информацию.