Текст книги "Орбиты Израиля. Том II"

4.6. Звания – названия

Одна из лежащих на поверхности причин появления относительно заметного числа женских мест достаточно глубокого изучения Торы связана с элементарной необходимостью искать оплаченную занятость, то есть места работы для многочисленных раввинов, сдавших государственные экзамены и получивших государственный же диплом, который нам уже трудно назвать традиционным словом, обозначающим посвящение в раввины – смиха́ (возложение рук посвящающего в раввины на голову посвящаемого), но который по привычке продолжают так называть. «Производство» раввинов путем сдачи соответствующего набора экзаменов, по крайней мере в Израиле (государственное производство, называющее себя ортодоксальным), намного превышает возможности рынка трудоустроить всех обладателей раввинских дипломов (к рынку мы относим, в частности, места преподавания Торы в школах и йешивах. В США достаточно принято, даже изучая Тору и алаху до уровня успешной сдачи раввинских экзаменов и получения «смихи» раввина, получать также и иную специальность, подтвержденную или не подтвержденную дипломом о высшем образовании, например специальность врача, экономиста, компьютерщика. В Израиле раввины редко видят себя вне чисто раввинской, исследовательской в области Торы и алахи или преподавательской работы и в массе не имеют иного образования или специальности). Вот и приходится им открывать для себя новые места работы, занимать должности глав женских йешив (в любых их видах и под любыми названиями). Уже не говоря о «раввинах» иных течений, которые могут обещать пришедшим учиться женщинам золотые горы, выдавать любые дипломы и присваивать любые звания (в том числе и при недлинном сроке обучения), но уровень обучения, во многом определяемый уровнем учителей, останется соответствующим качеству и реальному весу «раввинского» звания учителей и до предела сокращенных программ обучения. Мы глубоко осуждаем как разрушительную для самих женщин и для всего еврейства тенденцию создания высших женских йешив (под любыми, вроде приемлемыми названиями курсов, семинаров, мест получения академических степеней в области Торы) и «заманивания» туда женщин самыми разными путями, в том числе и высокими стипендиями «йешиботницам».

В современном нам мире произошли смещение, смешение и резкая деградация раввинского звания. На то имеются по крайней мере три слоя причин.

Слой первый – переход, по крайней мере в сионистских кругах, что было вмонтировано в институции государства Израиль, от признания кандидата на звание раввина действительным раввином со стороны признанного рава к экзаменам, уровень которых, в соответствии с общемировыми тенденциями высшего образования, непрерывно снижается. Сдача кандидатом на раввинское звание набора из четырех основных экзаменов и некоторых дополнительных хотя и продолжает называться получением смихи, но непрерывная, идущая от Моше рабейну, от горы Синай традиция рукоположения (возложение рук ранее рукоположенного рава, присваивающего звание раввина кандидату, на голову кандидата, получающего звание) прервана. И сегодня слово смиха́ означает документ о раввинском звании, выданный крупным раввином (в харедимной среде), или диплом, полученный в результате успешной сдачи государственных экзаменов в Израиле. Этот государственный диплом раввина почти признается государством в качестве диплома о первой академической степени (бакалавр), хотя сегодня для исключения споров о соответствии образований государство позволило открыть ряд педагогических колледжей, дающих признанный государством диплом об академической степени в педагогике практически на основании факта многолетней учебы в йешиве с формальным выполнением еще некоторых требований, имитирующих академическую учебу. Если в начале 90-х годов для допуска на такие экзамены нужно было пройти собеседование у крупных раввинов и получить допуск к экзаменам, то теперь достаточно принести справку о четырехлетнем изучении материала с возраста 18 лет, причем в справке не указывается количество часов изучения материала (ни всего, ни в день, в неделю и т.д.). Раньше раввин давал смиху кандидату, не только проверив его знания, но и, зная его моральный уровень и учитывая весь комплекс душевных и других параметров кандидата (как правило по итогам многолетней совместной учебы), решал для себя, можно ли данному кандидату присвоить это высокое звание и доверить ему передачу Традиции другим евреям. Теперь все упростилось и формализовалось, получение звания раввина превратилось в рутинную сдачу итоговых экзаменов, по сложности приближающихся (снизу) к требованиям заочного обучения на первую академическую степень по Алахе.

Появились книги и курсы быстрой подготовки к раввинским экзаменам, к которым по этим конспектам и урокам можно подготовиться и стать дипломированным раввином с государственным дипломом, практически не открывая базисную книгу алахи «Шульха́н Ару́х» и не погружаясь в море комментариев на нее, даже не начиная серьезно учить Гемару, при очень скромном уровне иврита, без знания основ арамейского языка, на котором написан Талмуд. Только нам известны три группы таких источников «раббанута»: набор книг «Шут (шеелёт утшуво́т) Хейхаль Шломо (формальный перевод – Храм Шломо, но так называется здание Главного раббанута Израиля в Иерусалиме», интернет-курсы «Ломде́й да́ат», высылающие аналогичные конспекты по всем темам всех курсов по программам экзаменов Главного раббанута, и курсы с учебниками «Роэ́ рухани́». Первые два похожи на харедимные источники, последний – «вязаные кипы». Такой подход открывает прямой путь к государственному диплому раввина тем, кого и близко нельзя было подпускать даже к началу ознакомления с темами изучения: представителей сексуальных меньшинств, светских, а то и просто неевреев.

Дипломированных раввинов стало много, их уровень знаний в «специальности» – весьма разный, а их взгляды на мир, общие знания мира, уровень морали и прочие «лишние вещи» вообще перестали проверяться, со всеми вытекающими отсюда печальными (для евреев и иудаизма) последствиями.

Второй слой – активное присвоение звания «раввина» неортодоксальными и слабо ортодоксальными течениями в иудаизме. Реформистское и консервативное течения в иудаизме правильнее было бы называть течениями ИЗ ИУДАИЗМА (даже в гойском списке признаваемых Пентагоном религий от 2017 года иудаизм, реформизм и консерватизм числятся тремя различными религиями, в том же списке присутствует религия под названием атеизм). Уровень их «раввинов» вызывает смех даже у учеников старших классов «харедимных» хедеров, эти течения «ораввинивают» женщин и гомосексуалистов. Особо следует отметить, что школы реформистских раввинов в Германии (без разбора пола учеников и их сексуальной ориентации) существенно финансируются тем государством, а места подготовки ортодоксальных раввинов там же лишены любого госфинансирования, а потому обходятся существенно меньшими возможностями. Народы мира всегда пытались активно воздействовать на тип и уровень знаний учителей для евреев и руководителей еврейских общин, и всегда – в сторону деградации иудаизма. Но «свои» звания раввинов присваивают и «хабадники» на основании знаний не общего «Шульха́н Ару́х», а лишь хабадского «Шулха́н Ару́х hара́в». Поэтому часто нет возможности понять, о каком уровне раввинского диплома (смихи) идет речь.

И третий слой – называние себя раввинами людьми, никакого диплома или посвящения не имеющими. Самое распространенное – называние равом (иногда – ребе) школьного учителя в религиозной системе обучения. Иногда – использование «названия этого звания» в понятии «учитель, господин» ко всем, кого хочется вежливо назвать. Любой, кто что-то говорит о Торе (неважно, на каком уровне и какого содержания), пишет статьи и книги, которые сегодня весьма легко издавать, и у него есть слушатели и читатели, сразу начинает называть себя равом, и так его даже по своей инициативе называют его почитатели (слушатели, читатели). Мы даже не упоминаем не столь уж редкие в нашем мире случаи подделки дипломов или их выдачи без должных на то оснований.

Есть и еще один, более глубоко лежащий слой. В предыдущие века (где-то до XVI—XVII вв.) при неразвитости в мире знаний о мире и о человеке (пожалуй, кроме медицины и астрономии) раввин, глубоко знающий Талмуд (а не только отдельные главы Алахи, как сегодня), практически обладал ВСЕМИ знаниями мира и сильно возвышался как над более простыми евреями, так и над представителями иных народов. Поэтому он мог быть успешным и авторитетным советчиком практически по всем областям жизни и по всем принимаемым евреями решениям. Сегодня, при огромном развитии знаний о мире и о человеке, раввин остался только относительно узким специалистом по священным текстам, по практической алахе. Потеряв реальную возможность быть консультантом и советчиком по многим вопросам современной жизни (само консультирование расслоилось и разделилось по многим областям знаний), он тем не менее претендует остаться «верховным» консультантом, целиком и единолично определяющим жизненный путь и «правильный» взгляд на мир евреев, обращающихся к нему за советом. Но ограниченность его познаний во многих относительно молодых, но сильно влияющих на наши жизненные решения областях знаний, ограниченность идеологического взгляда на желательный жизненный путь еврея, смещение этого взгляда с записанной к брачном договоре (иврит: ктуба́) обязанности мужа содержать жену на декларируемую обязанность мужчины изучать Тору в качестве единственного дела жизни, а также слабый учет реальностей мира (эти реальности, в частности необходимость работать для того, чтобы на получаемую зарплату организовывать материальную жизнь своей семьи и помогать неимущим своего народа, совсем не новы для нашего мира, существовали у евреев всегда, но сегодня несколько подзабыты. Относительно новой является необходимость затраты большого времени на получение достойной специальности, причем это время нужно затратить до возникновения острой нужды в заработке) приводят к неверности и неавторитетности его советов с большими последствиями и невосполнимым ущербом для тех, кто выбрал жизненный путь свой и своих детей в соответствии с такими советами. Причем ошибочность части советов и их слабое согласование с реальностями нашего мира, например по выбору правильного пути для детей (только изучение Торы), проявляется спустя много лет и часто плохо подлежит коррекции.

Все сказанное вместе приводит к резкому понижению авторитетности раввинов и к отсутствию в еврейском народе руководящего и направляющего звена. Тогда каждый еврей начинает опираться на свое, часто очень ограниченное и неверное понимание происходящего, делать то, что хорошо в его глазах, и наступает полная деградация ткани еврейского общества.

Все это привело к деградации «мужского» раввинского звания. А вслед за этим неизбежно последовала и деградация женских «обозначений». Изначально слово раббани́т (на идише – ребэ́цн) относилось только к жене раввина и, вообще говоря, не подразумевало никакого уровня в Торе и алахе. Но было принято, что, живя в доме раввина, и обучаясь у него практической женской алахе (уж больно близко был достойный учитель), и живя в атмосфере святости, по определению сопровождающей раввина, его жена – раббани́т многому училась и с течением времени и по разрешению раввина могла обучать женщин хотя бы практической алахе. Но с увеличением количества категорий «раввинов» в той же мере выросло и число очень разных раббанийо́т (женщины, получившие звания «раввина» в реформистском и консервативном течениях, гордо называют себя раввинами, ссылаясь на отсутствие женского рода у званий «доктор» и «профессор»). И в относительно последнее время появилась тенденция (вслед за положением на мужской половине) называть себя раббани́т теми женщинами, которые ведут уроки Торы и алахи или сами считают, что имеют нравящийся им самим уровень в Торе, без всякого предыдущего системного обучения Торе и без связи с наличием мужа-раввина. Сегодня полно раббанийо́т (мн. число от раббани́т) среди находящихся замужем не за раввином (в любом современном понимании это звания) или вообще незамужних (разведенных). А уж получившие относительно системное образование в области Торы в семинариях, мидрашийо́т, на женских курсах (иногда – весьма немалого уровня) – им вроде бы как естественно именоваться раббанийо́т сначала перед своими ученицами, а далее – и «в миру». Вслед за деградацией звания раввина совершенно естественно деградировало и понятие раббани́т.

Но теперь, для оправдания места в жизни (и зарплат), этими самыми раббанийо́т продолжаются объяснения важности для женщин глубокого изучения Торы и в ущерб их необходимейшей учебе в нужных им разделах Торы, и в ущерб их учебе в других, важнейших для их полной реализации областях знания, и в ущерб исполнению их уникальных, незаменимых функций в семье и в мире (понятно, что такая учеба особенно подходит для «особо прогрессивных», «особо современных», «особо интеллектуальных», «особо продвинутых» женщин – не польстишь, так гнилой товарец не продашь).

Иногда для обоснования «особости» женского мышления в ход идут непроверенные (читай: неверные) аргументы. Например, в [5] приводится следующее обоснование особой «женской глубины мышления»:

«Правда, за годы учебы и преподавания в женском бейт-мидраше я заметила, что женское прочтение Талмуда отличается от мужского. Но это далеко не всегда феминизм. Просто другой взгляд. Возможно, это связано с тем, что женщины обычно учат Талмуд позже, чем мужчины. Мальчики начинают изучать Талмуд в школе, когда у них мало жизненного опыта, а учитель нередко обладает непререкаемым авторитетом. Соответственно, возникают определенные шаблоны, которые потом трудно преодолеть. Человек знает, что Талмуд читают так, и ему трудно перестроиться. Женщины же обычно берутся за Талмуд в более зрелом возрасте, когда за плечами у них академическое образование, опыт работы, семейная жизнь [интересно, как эти женщины выделяют время на изучение Талмуда? Уж не за счет ли сокращения своих незаменимо-женских функций в семье?]. Поэтому мыслят они более самостоятельно и зачастую могут предложить совершенно неожиданное прочтение, которое большинству мужчин, воспитанных в традиционной ешиве, просто не придет в голову».

Замечено многократно, что новые репатрианты в Израиле, которые на путях своего возвращения к Традиции начали учить Талмуд (даже не на языке оригинала, а с дословным переводом учителя на уроке), уже на первых уроках зачастую задают такие сложные и глубокие вопросы и проявляют такую глубину понимания изучаемых разделов, которые по своему уровню вызывают удивление у серьезных раввинов и никак не вяжутся ни с низким уровнем владения языком, ни с тем, что знаний по Талмуду у спрашивающего тоже «кот наплакал». Поэтому такое указанное выше «женское свойство мышления» связано не с женским типом, а с широким иным образованием, развитым мышлением и именно с недостатком знания Талмуда, и его традиционных объяснений, и комментариев на него.

Такая «размазанность» (под современным названием «либерализм») взглядов многих современных раввинов, в первую очередь раввинов религиозного сионизма («вязаной кипы»), сделало возможным следующий этап разрушения Торы в народе Израиля. В еженедельной газете религиозных сионистов «Ула́м ката́н» (недельная глава «Корах» книги Бемидбар 6772 г. – 22 июня 2012. 11 с.) появилось объявление об открытии высших курсов для женщин по изучению Гемары и Алахи. Подходящим обещана вторая степень – курс двухлетний (рассчитано на весьма образованных и продвинутых женщин), курс пойдет под управлением и покровительством главы йешивы «Ар Эцион». То есть уровень согласия на курс и его руководство – из весьма высоких раввинских сфер. Обычное объявление о высокоуровневом и сложном курсе. Такие объявления как правило ориентированы на действительно весьма развитых, образованных и умных женщин, уже получивших первую академическую степень, но с весьма слабым соблюдением еврейских традиций (при их подчеркнутом внешнем исполнении).

Учитывая высокий уровень потенциальных слушательниц и академичность курса, несложно предвидеть следующий шаг, как ни бредово он сейчас прозвучит: появление раввинов-женщин из среды «вязаной кипы», то есть из ортодоксального течения в иудаизме.

Когда женщины достигнут необходимого стажа изучения, чего ждать осталось недолго (особенно с учетом упомянутых выше появившихся и появляющихся курсов подготовки к экзаменам Главного Раввината, практически не требующих открывать истинные источники глубокого знания алахи и знакомиться с ними), то не будет никакой возможности не допустить женщин к сдаче экзаменов и не будет никакой возможности сдавшим экзамен не выдать диплом раввина. Йешаяhу писал в 66:9: «Доведу ли Я до родов и не дам родить? – сказал Г-сподь…» Это касается вышедших на уровень раввинского экзамена – не будет ни сил, ни причин воспрепятствовать сдавать экзамены тем, кто к этим экзаменам подготовился в соответствии с имеющимися требованиями. Никто в этом государстве не посмеет проводить разделение права сдавать экзамен и получать соответствующие звания в государственном учреждении по гендерному (половому) признаку. А Главный Раввинат в первую очередь является государственным бюджетным учреждением, и работающие в нем – в первую очередь госслужащие, проще говоря, чиновники государства. Если кто-то и начнет противиться, БАГАЦ (Высший суд Израиля) быстро восстановит «равенство». Он уже признал реформистских раббаев почти на уровне ортодоксальных раввинов, он определяет, кого считать евреем. Он же без труда – и заранее известно, как именно – определит, кому быть раввином от имени Главного Раввината.

Кроме обычного для нашего общества падения требований к экзаменующимся следует помнить, что мы находимся в жестком давлении «плохого» треугольника.

С одной стороны, нас поджимают реформисты и консерваторы, представляющие огромное большинство еще не до конца ассимилировавшихся евреев, в первую очередь в США и Канаде. Они уже давно присваивают женщинам звание раввина – ортодксы презрительно называют таких «раввинов» «рабба́ями» – некоторое не совсем правильное прочтение английского слова Rabbi (при уровне знаний в Торе и Алахе, над которым смеются даже ученики хедера – начальной религиозной школы в харедимной среде. В хедере дети учатся до восьмого класса), ставят хупу гомосексуальным парам, устраивают торжественные бар-мицвы собакам на полном серьезе.

С другой стороны, женщины успешно борются за «равные права» во всех областях жизни и управления. Наибольших успехов феминистки добились в израильской армии, и уже некоторые несчастные из них даже стали пилотами (пилотками?) боевых истребителей (об ужасных последствиях такого «равенства» для женского организма и для женской судьбы стараются вслух не говорить). Почему бы не побороться за равенство в присвоении раввинских званий?

И с третьей стороны, у нас в Израиле есть беспредельно либеральные раввины из организации «Цо́ар» (как они сами официально называют свою организацию, «Мост между мирами»), идущие на любое мыслимое и немыслимое послабление в Алахе вплоть до решений, полностью ей противоречащих, ставящие хупу откровенным гоям после неприкрыто липового гиюра (причем агитирующие и за липовый гиюр, и за липовую хупу, которую трудно отличить от настоящей, а любое разоблачение поведет к многочисленным жизненным трагедиям ни в чем неповинных обманутых людей), но при этом законно получившие смиху (нет, смиха́ – это серьезно. Правильнее сказать, получившие диплом) раввина после сдачи госэкзаменов в Главном Раввинате Израиля и проявляющие поразительную и, к сожалению, успешную активность в информационном поле религиозных сионистов. На такую активность нужны деньги, но, похоже, у «Цоара» есть надежные источники обильного финансирования. Еврейские ли? В последнее время к организации «Цоар» добавилась не менее либеральная, но большее ударение ставящая именно на равенстве мужчин и женщин в обучении Торе и в званиях-названиях для женщин организация «Бейт Гилель», заявляющая, естественно, о своей борьбе за подлинную, базовую алаху и «очищающая» ее от поздних «неалахических», по ее мнению, наслоений, зачастую своими решениями просто уничтожающая алаху. Хорошо, что пока лишь весьма и весьма немногие из тех, кто прикоснулся к серьезному изучению Торы и хотя бы немного приоткрыл для себя Тв-рца, серьезно слушают «алахические» постановления, исходящие от деятелей этих организаций.

При наличии такого давящего треугольника предотвратить появление женщин-раввинов в ортодоксальной среде практически невозможно – нет реальных тормозов. Если такое не призна́ет часть раввинов, то призна́ют другие, и нормальному человеку не выплыть из многоцветного и беспорядочного болота признания-непризнания. Объективная оценка такой деятельности раввинов по организации таких курсов в среде религиозных сионистов в силу неорганизованного, «размазанного», бесформенного раввинского сообщества с огромным разбросом уровней знаний и авторитета раввинов практически невозможна – нет религиозного общепризнанного центра типа Санhедри́на по единому для всего народа установлению Алахи, для общенародного указания, что можно делать, а что – нельзя. Все мы – раввины, все мы всё понимаем, все мы имеем право. Максимум можно получить высказывание одного раввина о другом: «Я, конечно, не поддерживаю такое его решение, но не указывать же ему: он весьма заметный раввин с большими знаниями, и нужно полагать, что он знает, что делает, и хорошо эти действия обосновал. Да я и не знаю, что́ точно он постановил, а доверять пересказам, в том числе и газетным, у меня нет никаких оснований». Иными словами, серьезных возражений нет, и каждый сдавший экзамены в госраввинате (или назвавший сам себя раввином, даже без подделки документов в связи с их полным отсутствием) может творить все, что он хочет, и разрушать Алаху по своему «раввинскому» мнению без всяких ограничений – важна лишь степень информационного влияния на общество, а это влияние слишком часто определяется просто деньгами и подбором отнюдь не раввинских кадров.

Скажем несколько слов по поводу еще одного типа женской учебы – по поводу мидрашийо́т. Эти учебные заведения обучают молодых девушек Торе на вполне подобающем для слушательниц уровне, там учится много девушек, которым ранее не пришлось ознакомиться с Торой и еврейским муса́ром (учением о еврейской морали и о восприятии Тв-рца без углубления в сложные тексты) даже на уровне, вполне соответствующем статусу еврейской женщины. Эти мидрашийо́т в своей основе являются теплицами девушек для сватовства (иврит: шиду́х), подготавливают их в смысле Торы и алахи для полноценной еврейской семейной жизни. Поэтому по уровню обучения и по целям такие места можно только приветствовать. Однако эти мидрашийо́т не ориентируют девушек на получение специальностей для дальнейшего заработка (понятно, что такие специальности должны изучаться вне мидрашийо́т, но под контролем, по рекомендациям и при разносторонней помощи мидрашийо́т, но особо важно – при ориентации и по направлению девушек на такое получение подобающих еврейской женщине специальностей. И мидрашийо́т должны строить свое расписание занятий так, чтобы дать возможность девушкам учиться для получения таких специальностей, иногда – для дополнения аттестата зрелости и лишь затем для дальнейшего специального обучения). Даже если девушка рано выйдет замуж, уже будет дано начало получению специальности, и многие девушки его закончат даже в замужестве.

И отсутствием соответствующей ориентации и помощи такая учеба приводит к потере времени в аспекте дальнейшего получения достойного заработка для семьи, часто делая невозможной в дальнейшем подходящую для еврейской женщины и ее роли в семье, почетную и интересную работу.