Текст книги "Мои воспоминания. Маршал Советского Союза о великой эпохе"

Весьма любопытно, что зарвавшиеся лидеры грузинских меньшевиков в лице А. Чхенкели и других его друзей, занимавших ведущие посты в правительстве Закавказья, не сочли даже нужным согласовать вопрос о сдаче без боя такой важной крепости, как Карс, с Армянским национальным советом, постоянно находившимся в Тифлисе.

Сдав город туркам, армянские войска по решению правительства ЗФДР должны были отойти за границу 1877 года, проходившую по реке Арпачай (Ахурян). В самом Карсе и на территории области еще оставалось значительное количество местного населения. Прикрывая его эвакуацию, части корпуса Назарбекова в течение нескольких дней оставили территорию Карсской области и отошли в район Александрополя.

Наш полк одним из последних уходил из Карса. Глубоко в память запала тягостная картина ухода жителей из своего города. Легко представить себе, какое огромное горе свалилось на их плечи в эти полные драматизма дни. Ведь они оставляли здесь родные очаги, все свое имущество и превращались в бездомных скитальцев, обреченных на суровую жизнь, полную лишений и невзгод. Отчаявшись, многие из них жгли и разрушали свои дома, чтобы они не достались кровавым турецким захватчикам и их приспешникам.

Так завершилось наступление турецких войск на сарикамышкарсском направлении – важнейшем участке Кавказского фронта.

Следует отметить, что, обладая большим превосходством в силах, противник развернул здесь свое главное наступление. Он стремился нанести решительное поражение Сарикамышскому отряду армянских войск, чтобы в последующем беспрепятственно выйти на ближайшие подступы к Карсской крепости и приступить к ее штурму. Расстояние от Караургана до Карса, всего 80 верст, турки преодолевали 40 дней. Темпы наступления противника были крайне низкими – в среднем около 2 верст в сутки, потому что он повсюду встречал упорное сопротивление армянских войск.

Особенно суровыми были бои, развернувшиеся непосредственно за Сарикамыш. Все попытки турецких частей овладеть этим важным пунктом лобовыми ударами по Саганлугской позиции, прикрывавшей город с запада, успеха не имели. Командование противника вынуждено было перегруппировать силы и предпринять из района Бардуса крупное наступление в юго-восточном направлении во фланг и тыл Сарикамышского отряда армянских войск, которое, в конечном счете, и решило исход сражения в пользу турок.

Генерал Арешев, возглавлявший Сарикамышский отряд, в своих воспоминаниях по этому поводу отмечал, что в сложившейся обстановке ему пришлось предпринять все меры, чтобы отразить сильные удары турок из района Бардуса на юго-восток, в обход правого фланга отряда. Развернулось упорное сражение. И только когда возникла явная угроза выхода значительных вражеских сил в тыл Сарикамышской группировки, он вынужден был принять решение отходить на Новоселимские позиции. Этот маневр, как утверждает генерал Арешев, был выполнен довольно организованно, и у Ново-Селима турки вновь встретили упорное сопротивление армянских войск, прикрывавших карсское направление.

Говоря о результатах развернувшегося под Сарикамышем сражения, мне хочется напомнить читателям, в каких неблагоприятных условиях находились армянские войска. Против одной нашей стрелковой дивизии и двух-трех слабых по составу бригад турки вели наступление силами трех дивизий 1-го кавказского корпуса. При этом в помощь регулярным войскам командование противника широко привлекало многочисленные отряды курдской конницы и иррегулярные формирования из местных турок. Располагая инициативой в ведении боевых действий и занимая более выгодное оперативное положение по отношению к растянутой на широком фронте обороне армянских войск, враг имел возможность сосредоточивать свои главные силы для наступления на важнейших для себя направлениях и, таким образом, добиваться успеха.

Наряду с этим следует признать, что среди личного состава некоторых частей армянских войск дисциплина была довольно низкой, здесь сыграла главную роль разобщенность между офицерским составом и солдатами, унаследованная от старой армии.

Эти и другие существенные недостатки в политико-моральном состоянии личного состава отрицательно влияли на боеспособность частей, они временами на отдельных участках фронта теряли необходимое в боях упорство и относительно легко поддавались растерянности, которая, как известно, ведет только к поражению.

Герои Сардарапата

Когда началось вторжение турецких войск в Закавказье, Бакинский Совет в воззвании, подписанном Степаном Шаумяном, обратился от имени бакинского пролетариата ко всем рабочим и крестьянам Закавказья с призывом без промедления поднять восстание против своих угнетателей, предателей народных интересов, против беков, ханов и их лакеев – меньшевиков и дашнаков, которые в самую критическую для трудящихся минуту так трусливо сдали все позиции и поставили свои народы на край гибели. Единственным выходом из положения, указывалось в воззвании, было бы «свержение контрреволюционного закавказского правительства и присоединение к России, которая одна могла спасти народы Закавказья, особенно армянский народ, от порабощения турецкими захватчиками»[15]15
  Газета «Банвор». 1918. 21 марта.


[Закрыть].

Почти одновременно с этим воззванием Кавказский краевой комитет РСДРП(б) выступил с обращением к рабочим, крестьянам и солдатам, разъясняя цели германской (Грузия к этому времени была оккупирована кайзеровскими войсками) и турецкой интервенции, призывал трудящихся Кавказа «вместе с российским пролетариатом и крестьянством вступить в решительную, не знающую страха борьбу с контрреволюцией»[16]16
  Архив Армянского филиала ИМЛ при ЦК КПСС. Ф. 33. Д. 10. Л. 1–5.


[Закрыть].

В это тревожное время нашествие турок прежде всего угрожало Александрополю (ныне Ленинакан). Александропольский комитет РСДРП(б) выступил с особым призывом к трудящимся записываться в Красную гвардию. В нем говорилось: «Наступил решающий час. Все на фронт! Все за оружие! Беспощадная борьба против врагов революции!»[17]17
  Там же.


[Закрыть]

Между тем, захватив Карс, агрессор продолжал наступление по всему фронту, несмотря на то что он признал независимость ЗФДР и дал согласие возобновить переговоры с ее правительством. Турки потребовали, чтобы войска этой вновь созданной республики отошли за русско-турецкую границу, существовавшую еще до 1877 года.

К концу апреля – началу мая 1918 года турецкие части оккупировали Батумскую и Карсскую области. Одновременно они, овладев Орговом и Игдырем, заняли Сурмалинский уезд и вышли к берегам реки Аракс.

При приближении захватчиков армяне, бежавшие в начале войны из Турции и осевшие в Карсской и Батумской областях, снова тронулись с насиженных мест и, бросая имущество, потянулись на север, вглубь Закавказья. Вместе с армянами бежали также русские, греки и курды-езиды.

В это грозное время, хотя Бакинская коммуна развернула активную борьбу против реакционных сил края, возглавляемых контрреволюционными партиями мусаватистов, меньшевиков и дашнакцаканов, трудящиеся Закавказья как никогда нуждались в братской помощи со стороны Советского правительства и только что созданной Красной армии. Однако молодая Республика Советов сама переживала неимоверные трудности в борьбе против ополчившихся против нее белогвардейских сил и кайзеровских войск, оккупировавших огромную часть страны. К тому же Закавказье в ту пору было территориально отрезано от центральных районов России, откуда могла бы прийти помощь.

У народов Закавказья был единственный путь спасения: сбросить самозваную антинародную власть и, сплотясь в едином боевом содружестве, развернуть решительную борьбу против турецких войск, вторгшихся в пределы Армении и Грузии.

Последующие события показали, что агрессивные планы турецких правителей не ограничивались захватом части Армении и Грузии. Они стремились как можно быстрее заполучить Баку с его нефтепромыслами, беспощадно подавить Бакинскую коммуну – очаг революции, а затем овладеть всем Кавказом.

Готовясь осуществить этот замысел, турецкое главное командование с выходом своей армии к рекам Арпачай и Аракс решило переформировать свои силы на Кавказском фронте, объединив 6-й корпус (5-я и 37-я кавказские дивизии) и 1-й корпус (9, 11 и 36-я кавказские дивизии) в группу войск «Карс» под общим командованием Якуба Шевки-паши. 10-я кавказская дивизия находилась в Карсе, составляя резерв этой группы. На группу «Карс» возлагалась задача оккупировать Восточную Армению, взять Тифлис и установить контроль над железной дорогой Тифлис – Баку. После этого намечался захват Азербайджана, откуда можно было, опираясь на так называемую «мусульманскую» армию, вести дальнейшие операции для оккупации всего Кавказа.

4-й турецкий армейский корпус имел в своем составе 5-ю и 12-ю пехотные дивизии, которые вели боевые действия против армян на игдырском и нахичеванском направлениях.

Части Грузинского корпуса после сдачи Батумской области сосредоточили свои главные силы для прикрытия территории Грузии от побережья Черного моря до района Ахалкалаки.

Армянские же войска, оставив Карсскую область, отошли за реки Арпачай и Аракс.

На правом их крыле фронтом на запад развернулся отряд генерала Андраника, получивший задачу обезопасить в случае наступления турок Александропольский отряд от ударов с северо-запада.

Центральный участок фронта занимал Александропольский отряд в составе 1-й армянской стрелковой дивизии генерала Арешева и частей Александропольской крепости. Он имел задачу прикрыть город и выходы из него в направлении Джаджурского перевала.

Оборона рубежа на реке Арпачай между участками, которые удерживали Александропольский и Эриванский отряды, была возложена на Алагезский отряд в составе 1-й и 2-й армянских пехотных бригад и 1-го Особого армянского конного полка под общим командованием полковника Мореля.

1-й Особый армянский конный полк, в рядах которого я продолжал службу, после отхода из Карса расположился на северном берегу реки Арпачай в 20–25 верстах восточнее Александрополя. Им продолжал командовать войсковой старшина Золотарев.

Эриванская группа армянских войск включила в себя 5-й и 6-й полки 2-й армянской стрелковой дивизии, 3-ю армянскую пехотную бригаду полковника Багдасарова, Партизанский и Игдырский пехотные, Партизанский и Зейтунский конные полки, Пограничный батальон подполковника Силина и четыре артиллерийские батареи под командованием полковника Араратова. Эта группа, которую возглавлял командир 2-й армянской стрелковой дивизии генерал Силиков, должна была не допустить прорыва турецких войск в Араратскую долину.

Командир корпуса генерал-лейтенант Назарбеков сосредоточил за Александропольским отрядом свои резервы, чтобы не допустить прорыва главной группировки турецких войск в направлении Караклиса и Дилижана. В резерв были выделены Отдельная армянская кавбригада, 7-й и 8-й стрелковые полки 2-й армянской стрелковой дивизии.

Нам всем тогда казалось, что, добившись оккупации территорий, предусмотренных условиями Брест-Литовского договора, турецкие правители должны были прекратить дальнейшие военные действия против Закавказья. Но на деле это было не так, хотя после выхода к реке Арпачай турки в течение почти 20 дней действительно не проявляли никаких агрессивных намерений.

Вероятно, именно под влиянием этого в армянских войсках, входивших в состав Александропольского отряда, понизилась бдительность и готовность к отражению возможных новых ударов со стороны противника.

Накануне коварного нападения турок на Александрополь мы все готовились отпраздновать 15 мая – первый день Пасхи. Непростительно беспечно поступил тогда командир 1-й армянской стрелковой дивизии генерал Арешев, пригласив к себе в ночь под праздник всех четырех командиров полков – полковников Пирумова, Осипяна, Самарцева и подполковника Каракешишяна. Надо полагать, в ту ночь подобные «пасхальные торжества» были устроены и офицерами других частей, которые, глядя на своих старших начальников, тоже забыли о всякой бдительности.

Этим обстоятельством и воспользовалось командование турецкими войсками. Утром 15 мая полки 1-й армянской дивизии и войсковые части крепости Александрополь подверглись сильному артиллерийскому обстрелу, а вслед за этим и атаке со стороны турецких войск.

Весьма странную позицию занял командир армянского корпуса генерал-лейтенант Назарбеков. Находясь в ночь на 15 мая вблизи от Александрополя и зная, что турки могут развернуть внезапное наступление, этот боевой и достаточно опытный военачальник не предпринял никаких мер для того, чтобы немедленно привести в боевую готовность подчиненные ему войска.

Как выяснилось впоследствии, для наступления против армянских частей, действовавших на александропольском направлении, турки привлекли свои 5, 11, 9 и 36-ю кавказские дивизии, а также большие отряды курдской конницы и иррегулярных военных формирований из местного мусульманского населения. Охваченные с обоих флангов, полки 1-й армянской стрелковой дивизии не выдержали внезапного натиска врага и, оставив город, начали поспешно, неорганизованно отходить на Джаджурский перевал и далее на Караклис.

Турецкое командование, опираясь на захваченный Александрополь, решило продвигаться в трех направлениях. По Тифлисскому шоссе через Карахачский перевал на Борчалу шла 5-я кавказская дивизия с задачей занять Тифлис, а затем двинуться на Баку. Перед фронтом наступления этого вражеского соединения оборонялся отряд генерала Андраника. В направлении Караклиса устремилась 11-я кавказская дивизия. 9-я кавказская дивизия пыталась обойти гору Алагез (Арагац) с севера и, выйдя в район Баш-Абарана (Апаран), развернуть наступление на Аштарак и Эривань. И наконец, 36-я кавказская дивизия должна была стремительно пробиваться вдоль железной дороги Александрополь – Эривань, выйти в Араратскую долину и захватить города Эчми-адзин и Эривань.

Таким образом, наступление турецких войск шло по расходящимся и изолированным горами направлениям.

Продвигавшаяся вдоль железной дороги на Эривань 36-я кавказская дивизия полковника Кязымбея имела в своем составе 106, 107 и 108-й пехотные полки, два артиллерийских дивизиона, ударный пехотный и отдельный саперный батальоны. Она была усилена корпусным кавалерийским полком и крупным отрядом курдской конницы, насчитывавшим в общей сложности 1500 сабель.

Против этих сил на левом берегу реки Арпачай от села Казарапат (Исаакян) до железнодорожной станции Алагез фронтом на запад оборонялся Алагезский отряд. Полки 1-й и 2-й армянских пехотных бригад, входивших в него, были крайне малочисленны, имели в своих рядах всего по 300–400 солдат и офицеров. Наш 1-й Особый армянский конный полк (до 300 сабель) прикрывал эвакуацию в Араратскую долину большого количества беженцев. Все дороги были буквально запружены людьми, арбами и скотом.

Неудачный исход боев за Александрополь и вынужденный отход Алагезского отряда принесли нашим воинам немало тягостных минут. Они отчетливо понимали, к каким большим бедствиям может привести наступление турок, если его не удастся приостановить. А ведь теперь удары противника были нацелены уже в самое сердце Армении – Араратскую долину с ее древними городами Эчми-адзином и Эриванью.

Алагезский отряд, прикрывавший эриванское направление, из-за крайнего недостатка сил и средств был лишен возможности сдержать продвижение турецких войск. Зная, что для обороны района Эривани в Араратской долине сосредоточена какая-то группировка армянских войск, мы еще не теряли надежды, что нам удастся одолеть 36-ю турецкую дивизию, хотя она считалась в турецкой армии одной из самых боеспособных.

Передовые части турок, преодолевая наше сопротивление, вступили в пределы Араратской долины и к исходу 20 мая заняли железнодорожную станцию Аракс. Алагезский отряд успел своевременно оторваться от противника, отошел и закрепился на западной окраине крупного населенного пункта Сардарапат. Наш конный полк еще накануне был выведен в район села Гечерлю (Мргашат) в резерв отряда. С утра 21 мая турки продолжали свое наступление, стремясь захватить Сардарапат.

В этот день произошел случай, который глубоко врезался в мою память, поскольку едва не закончился гибелью руководимого мною небольшого разъезда.

Примерно к полудню я был неожиданно вызван к командиру полка войсковому старшине Золотареву, от которого лично получил четкое приказание: во главе боевого разъезда, состоявшего из пяти всадников, немедленно выдвинуться к западной окраине Сардарапата и выяснить силы турок, ведущих наступление на это село; попутно уточнить, какими частями обороняет Сардарапат 1-я армянская пехотная бригада.

Должен разъяснить, что в коннице разведка противника велась тогда двумя различными видами разъездов. На разъезд, имевший в своем составе 10–12 и более всадников, обычно возлагалось ведение разведки сил противника, преимущественно конницы, в различной боевой обстановке. Обычно начальник разъезда, двигаясь вместе с его ядром, периодически высылал вперед – от рубежа к рубежу – дозоры, состоявшие из двух-трех конников. По мере выявления важных данных о противнике он направлял своему командиру донесения с одним-двумя всадниками.

Так называемый боевой разъезд, в отличие от первого вида, состоял всего из четырех-пяти всадников. Он предназначался для разведки поля боя накоротке, на быстрых аллюрах, без высылки вперед дозорных. О добытых сведениях начальник боевого разъезда обязан был лично докладывать своему командиру. Такого рода задача и была возложена на мой разъезд.

Я немедленно вернулся к себе и отобрал из состава моего взвода пять наиболее смелых кавалеристов на самых лучших конях и, подав команду «За мной!», повел их галопом к восточной окраине Сардарапата, чтобы здесь выйти на центральную улицу, проходившую через все село. В восточной части на ней была расположена старинная церковь. Чтобы выйти к этому месту, надо было раньше проскочить под аркой, перекинутой через улицу, и тогда сразу же взору открывалась и сама церковь, и перспектива в сторону западной части.

Каково было наше удивление, когда мы, выскочив на галопе к церкви, совершенно неожиданно увидели впереди около двадцати солдат в обмундировании и со снаряжением русской армии, которые с винтовками наперевес шли навстречу нам, прижимаясь к каменной ограде церкви с одной стороны улицы и к глинобитному забору – с другой. Заметив нас, солдаты внезапно остановились, продолжая держать свои винтовки на изготовку. Остановились, словно вкопанные, и мы.

Я никак не мог представить себе, что перед нашим разъездом в каких-нибудь 40–50 метрах стоял взвод турецкой пехоты, одетый в военное обмундирование и снаряжение русской армии[18]18
  С занятием Эрзерума, Сарикамыша и Карса в руки турок попали крупные запасы обмундирования, обуви и снаряжения русской армии. Турецкое командование широко использовало эти запасы для экипировки своей плохо одетой и обутой армии.


[Закрыть].

Будучи твердо уверен, что мы встретились с подразделением нашей пехоты, я принялся во весь голос уверять солдат на армянском языке, что мы, мол, свои, мы армяне. В ответ они взмахами рук стали, как мне показалось, давать знаки, чтобы мы продолжали свое дальнейшее движение. Чтобы доказать, что мы действительно свои, я быстро спешился и перекрестился. В ответ раздался винтовочный залп. Поняв наконец, что мы напоролись на турок, я едва успел скомандовать разъезду: «Назад!» – а сам бросился рядом в переулок. Конечно же, в этих условиях я был лишен всякой возможности вновь сесть на своего коня и уйти от опасности. У меня был единственный выход: как можно быстрее укрыться от прямого обстрела.

Как только я скрылся в переулке, раздался второй залп, на этот раз аскеры стреляли, как видно, для острастки, так как видеть меня не могли. Опасаясь, что турки бросятся в погоню за мной, я, не теряя времени, по соседним улицам быстро вышел на восточную окраину села и вскоре добрался до Гечерлю к своему полку. Мне сообщили, что конники моего разъезда, к счастью, не понесли потерь от турецких залпов. Им удалось, благополучно избежав повторного обстрела, отойти к своим, правда, они поторопились доложить командиру эскадрона штаб-ротмистру Реутову о том, что я погиб. Мое появление в полку после этого злополучного эпизода было, конечно, приятной неожиданностью для боевых друзей и особенно для солдат моего взвода.

Я бился над загадкой: как могло случиться, что мы неожиданно столкнулись со взводом турок? Ведь по самым свежим данным, которыми мы располагали, западную окраину села Сардарапат сравнительно недавно обороняли пехотные подразделения из Алагезского отряда. В дальнейшем выяснилось, что части 36-й турецкой дивизии, пользуясь подавляющим превосходством в силах и огневых средствах, стремительной атакой смяли наши слабые подразделения, вклинились в Сардарапат и стали быстро продвигаться по его центральной улице на восток. На острие клина, расколовшего нашу оборону, двигался с мерами предосторожности злополучный вражеский взвод, с которым нам суждено было столь неожиданно столкнуться, как говорится, лоб в лоб.

К исходу 21 мая передовые части 36-й дивизии турок полностью овладели селом и железнодорожной станцией Сардарапат.

Перед командующим Эриванской группой армянских войск генералом Силиковым встала довольно сложная задача. Помимо главной угрозы, которую представляло продвижение 36-й дивизии в направлении Эривани, руководимые им части могли подвергнуться сильному удару с севера силами 9-й кавказской дивизии, выдвигавшейся из Александрополя в обход горы Алагез в район Баш-Абарана, а также 5-й и 12-й пехотных дивизий турок с юга со стороны Кохпа и Игдыря.

И наконец, не исключалось, что противник может предпринять наступление в тыл Эриванской группы войск с востока, из района Шарура.

Надо сказать, что генерал Силиков в этой довольно сложной обстановке принял, я бы сказал, талантливое решение, суть которого заключалась в следующем: он своевременно развернул Сардарапатский отряд, включив в него главные силы группы войск под общим командованием своего заместителя полковника Даниела Бек-Пирумяна, чтобы с утра 22 мая перейти в решительное наступление с целью разгрома частей 36-й дивизии турок, наступавших вдоль железной дороги на Эривань. Части Алагезского отряда – Эрзинджанский и Хнысский полки, а также Макинский пехотный батальон были выведены в район с. Керпалу (Аршалуйс) в маневренный резерв командующего Эриванской группой армянских войск.

Для обеспечения Араратской долины от возможных ударов противника с севера, со стороны Баш-Абарана, куда стали подходить части 9-й кавказской дивизии турок, генерал Силиков выдвинул отряд в составе 6-го армянского стрелкового полка полковника Долуханова, 2-го армянского конного полка полковника Залинова[19]19
  Этот полк после падения Александрополя поспешно отошел в район села Егвард, что севернее Эривани, где и вошел в состав войск Эриванской группы.


[Закрыть], Партизанского конного полка подполковника Королькова и Пограничного батальона подполковника Силина. Командование баш-абаранским отрядом было возложено на Драстамата Канаяна (Дро)  – одного из лидеров партии Дашнакцутюн.

Оборона рубежа реки Аракс с задачей не допустить с юга удара частей 5-й и 12-й пехотных дивизий по левому флангу Сардарапатского отряда была возложена на Зейтунский конный полк полковника Салибекова, усиленный одной батареей орудий, двумя ротами ополчения из местных жителей и двумя пешими добровольческими отрядами, сформированными из игдырцев. Мосты через Аракс у Каракалы и Маркары по приказанию генерала Силикова были разрушены. На нашем берегу были созданы узлы сопротивления, которые усиленно оборонялись подразделениями пехоты. Зейтунский полк расположился в селе Шагриар в готовности контратаковать противника, если он попытается начать форсирование реки.

И наконец, чтобы обезопасить население Араратской долины и тыл Эриванской группы войск от вторжения турок со стороны Шарура, в район Волчьих Ворот была выдвинута 3-я армянская пехотная бригада под командованием полковника Багдасарова.

Обеспечив, таким образом, фланги и тыл своей группы войск, генерал Силиков приказал Сардарапатскому отряду перейти в решительное встречное наступление против 36-й кавказской дивизии турок.

22 мая с раннего утра войска Сардарапатского отряда полковника Даниела Бек-Пирумяна, Партизанский пехотный полк полковника Перекрестова, Игдырский пехотный полк и 1-й Особый армянский конный полк войскового старшины Золотарева с рубежа сел Керпалу (Аршалуйс) и Курдукули (Армавир) стремительно атаковали противника и, уничтожив его передовые части в районе железнодорожной станции Камышлу (Ехегнут), к исходу дня освободили от турок село и железнодорожную станцию Сардарапат.

Однако дальнейшее наступление отряда было приостановлено упорным сопротивлением турок, успевших занять оборону на рубеже высот северо-восточнее станции Аракс и к югу от станции до левого берега Аракса.

Боевыми действиями как под Сардарапатом, так и в районе Баш-Абарана генерал Силиков и начальник его штаба подполковник Векилов руководили из штаба Эриванской группы войск, расположившегося в Эчмиадзине. Непосредственное руководство Сардарапатским отрядом осуществлял полковник Даниел Бек-Пирумян, который создал свой импровизированный штаб во главе с капитаном Шнеуром.

В эти грозные для Армении и всего Закавказья дни генерал Силиков обратился к армянскому народу с горячим призывом принять самое активное участие в борьбе против турецких агрессоров, стремившихся полностью истребить наш народ.

Вот что писал генерал Силиков в обращении к армянскому народу:

«Армяне!

Спешите освободить Отечество!

Пробил час, когда каждый армянин, забыв свое личное, во имя великого дела – спасения Родины и защиты чести своей жены и дочерей должен приложить последнее усилие – ударить по врагу.

Мы не хотели воевать, во имя мира и согласия готовы были пойти на любую жертву, однако наш вероломный враг продолжает идти по намеченному пути, он хочет не только поработить нас, он хочет стереть с лица земли нашу многострадальную нацию. Но если нам суждено быть уничтоженными, не лучше ли с оружием в руках попытаться защитить самих себя. Может, нам удастся в бою завоевать право на существование.

А то, что мы умеем защищаться, показали последние сражения на нашем фронте, где враг, превосходивший нас числом, отступил под натиском наших героических войск.

Еще одно усилие, и враг будет изгнан за пределы нашей страны, где наши деды и отцы долгие годы кровью и потом добывали свой хлеб насущный.

Армяне!

Не время медлить. Все мужчины до 50 лет обязаны взять оружие. Я требую от всех явиться со своим оружием и патронами для защиты Родины.

Армянки!

Вспомните благородных женщин V века, которые воодушевили своих мужей на великое дело во время сражений бессмертного Вартана, следуйте их примеру, если не хотите, чтобы была растоптана ваша честь, вдохновляйте их на подвиг и презирайте трусов, которые под различными предлогами уклоняются и не хотят уходить на фронт. Собирайте боеприпасы, хлеб, одежду…

Глубоко убежден, что этот мой призыв не останется безответным и в течение двух-трех дней будет организовано такое доблестное ополчение, которому удастся выгнать врага за пределы родной земли и обеспечить существование армянского народа.

Вставайте! К делу, на священную войну!

Все мужчины, способные держать оружие, обязаны явиться в Эривань к генералу Бежанбеку, а все собранные продукты передать местным Национальным Советам.

24 мая 1918 года».

Участники Сардарапатской битвы и оставшиеся в живых ее современники хорошо помнят, как под влиянием патриотической пропаганды, проводимой коммунистами и отдельными прогрессивно настроенными общественно-политическими деятелями, а также призыва генерала Силикова к армянскому народу со всех сел Араратской долины, из районов, городов Эривани и Эчмиадзина незамедлительно и очень дружно потянулись к линии фронта многочисленные отряды вооруженных винтовками бойцов народного ополчения. Они решили вместе с регулярными частями армянских войск принять участие в разгроме ненавистного врага и выдворить его за пределы родного края. Потом мы увидим, какую неоценимую роль сыграли народные ополченцы в исторической победе Сардарапатской битвы.

Массовое появление в частях Сардарапатского отряда бойцов народного ополчения буквально всколыхнуло солдатские массы, подняло их боевой дух, укрепило веру в свои силы, воодушевило их на самоотверженную борьбу с противником.

В первые дни битвы я выполнял обязанности офицера связи между нашим 1-м Особым конным полком, находившимся в резерве, и 5-м армянским стрелковым полком полковника Павла Бек-Пирумяна, наносившим на правом фланге Сардарапатского отряда главный удар по отборным силам 36-й турецкой дивизии, упорно державшим гряду высот, расположенную к северо-востоку от станции Аракс. По существу, эти высоты представляли собой ключевую позицию всей обороны турок, с падением которой они практически теряли возможность удерживать за собой занимаемый рубеж вплоть до берега Аракса. Понимая это, турецкое командование уделило большое внимание созданию на высотах прочного узла обороны. Именно здесь развернулись самые ожесточенные бои между армянскими и турецкими войсками, продолжавшиеся несколько дней.

До сего времени я не могу забыть, в каких крайне неблагоприятных условиях приходилось бойцам 5-го армянского полка, укомплектованного целиком карабахцами, самоотверженно наступать на позиции неприятеля, оборудованные на неприступных, казалось бы, высотах. Вся местность, по которой мужественно продвигались карабахцы, представляла собой до предела иссушенную, лишенную всякой растительности равнину, которая, как на ладони, расстилалась перед высотами, занятыми турками. Находясь на командном пункте командира 5-го стрелкового полка, я не раз наблюдал, как стрелковые цепи наступавших батальонов попадали под массовый ружейно-пулеметный и довольно сильный артиллерийский огонь противника. Кроме того, наступление подразделений 5-го полка поддерживалось всего одной артиллерийской батареей, которая не могла подавить все огневые точки в прочной обороне турок. А противник имел там не менее трех-четырех батарей. Порой боевые порядки бесстрашных карабахцев под воздействием губительного огня окутывались такой густой пеленой пыли, что, казалось, на поле боя не осталось ни единой живой души. Однако, невзирая ни на что, батальоны не прекращали наступления и после кратковременных заминок возобновляли его с новой силой. Я проникся большим уважением к воинам-карабахцам за их отвагу, самоотверженность и бесстрашие в бою.

Фронтальные атаки войск Сардарапатского отряда против прочно укрепившихся частей 36-й турецкой дивизии продолжались до 26 мая и, к сожалению, не принесли намеченного успеха. Тогда генерал Силиков принял, на мой взгляд, вполне разумное решение – нанести силами Хзнаузского отряда, являвшегося его маневренным резервом, неожиданный удар во фланг и тыл занимаемой турками гряды командных высот.

Хзнаузский отряд в составе Эрзинджанского полка, отдельного Макинского батальона, одной роты Хнысского полка, двух эскадронов нашего 1-го Особого армянского конного полка (всего 600 бойцов пехоты и до 200 всадников) с четырьмя орудиями под общим командованием подполковника Гасанпашяна на рассвете 27 мая выступил из села Хзнауз (Арагац) в направлении гора Кармратар – Шамирамский овраг – станция Аракс. К 15 часам он обошел с севера левый фланг 36-й турецкой дивизии и решительно атаковал с тыла ее части. Одновременно батальоны 5-го армянского полка возобновили свои упорные атаки на ключевые позиции обороны турок с фронта. Завязалось крайне напряженное сражение, которое к вечеру закончилось полным разгромом левофланговых частей турецкой дивизии. В результате двух согласованных по месту и времени наших решительных ударов турки не только понесли огромные потери, но, главное, лишились очень важной позиции, игравшей решающую роль в обеспечении устойчивости всей их обороны.