Текст книги "Империя. Наследие владык"

Последив, чтобы гвардейцы удалились на достаточное расстояние, Император произнес:

– Я рад, я искренне рад, что принял решение поженить Алексио и Динайри, – а шепотом добавил, – ведь все наши договоренности в силе?

– Не сомневайтесь, – поклонился Амонис, – сразу после свадьбы я обеспечу необходимое Вашему Величеству безвозвратное финансирование. А после входа в Совет приступлю к его модернизации с целью выведения Великого Государства из сложившегося кризиса.

– А Зарина и сопутствующие планеты? Когда ты планируешь ввести их в состав Империи?

– На это понадобится больше времени. Мне нужно подготовить мой народ. Но не думаю, что подготовка займет больше года. Вскоре все поймут, что вы даруете нам благо.

– Да будет так, мальчик мой, – Император подал Амонису руку для поцелуя, которую тот тут же принял, преклонив колено.

Император жестом предложил ему встать и, задумчиво посмотрев на струи рядом расположенного фонтана, произнес:

– Что ж, полагаю, мы достаточно долго отсутствуем, и обеденное время наступило уже давно. Пожалуй, пора отведать блюда легендарной зарианской кухни.

– Как прикажете, Ваше Величество, – Верховный зарас поклонился и, предложив Повелителю опереться на свою руку, от чего тот не стал отказываться, медленно повел Императора в направлении дворца.

– Амонис, ты не возражаешь, если мы приблизим день свадьбы?

– Если такова ваша воля, мы с сестрой будем только рады.

– Превосходно. Надеюсь, полгода тебе будет достаточно для организации самого помпезного торжества в истории Галактики?

– Несомненно, Ваше Величество! – Правитель Зарины благодарственно поклонился.

Император положил руку на плечо собеседнику:

– В таком случае добро пожаловать в семью!

Верховный зарас признательно улыбнулся царственному собеседнику, размышляя о том, что, судя по всему, дела в Империи были хуже, чем он полагал, раз Правитель Великого Государства даже не пытался скрыть или хотя бы завуалировать желание как можно скорее запустить руку в зарианскую казну. Однако Амониса это не пугало, напротив, делало предстоящую игру только интересней.

* * *

Столы для царственной семьи и свиты были накрыты в самой большой гостиной, расположенной в угловой части дворца.

Вдоль двух стен располагалось по три огромных панорамных окна с ламбрекенами из легкого полупрозрачного тюля. Оставшиеся две стены украшали фрески, изображающие сцены из бытия полусказочных героев древности. Высокий потолок украшала роспись такой же тематики и многоярусная, инкрустированная золотом хрустальная люстра.

Из мебели в гостиной была лишь пара диванов с гобеленовой обивкой, между ними примостился небольшой фонтан в виде цветка, в лепестки которого было вкраплено несколько драгоценных каменьев, огромный стол, сервированный к торжественному обеду, да гобеленовые кресла для гостей, стоящие вдоль него.

Складывалось впечатление, что Амонис к оформлению данной гостиной подошел с неожиданной скромностью. Но подобные мысли исчезали, стоило лишь взглянуть на стол, уставленный всевозможными яствами, где каждое блюдо было отлито из чистого золота и украшено россыпями крупных блестящих каменьев. Вазы с фруктами и вовсе были вершиной роскоши и выглядели как маленькие фонтаны (из них даже била вода).

Верховный зарас молчаливо ждал, пока Император, тщательно разглядывая сервировку, медленно пройдет на свое место во главе стола.

– Ты очень богат, друг мой, – сообщил Правитель Амонису, после того как устроился в специально изготовленном для него кресле с высоченной спинкой.

Место по левую руку от Императора по его желанию занял Амонис, с правой стороны от Великого правителя разместились его царственная супруга и сыновья.

– Это всего лишь дань традиции, – скромно опустив глаза, произнес Верховный зарас.

Император хитровато улыбнулся новому родственнику и поднял бокал, таким образом разрешая всем присутствующим приступить к пиру.

Во время обеда Верховный зарас молчал, наблюдая за гостями и слушая их пустые, формальные разговоры.

Император, полностью сосредоточившись на еде, слушал шутки Алексио, многие из которых были невпопад, но это не мешало свите смеяться над каждой репликой, словно они наблюдали за величайшим комиком в Галактике.

Динайри сидела скромно потупив взор неподалеку от наследника престола, который между шутками без тени стеснения разглядывал будущую жену, а особенно вырез ее платья, подчеркивающий высоко поднятую грудь.

Брат был доволен впечатлением, которое его сестра производила на будущего супруга. Реакция Алексио показывала Амонису, что он сделал все правильно, что значительно упрощало стоящую перед Верховным зарасом задачу. Вопрос был лишь в том, как долго он сможет использовать прелести сестры для манипулирования принцем или, по крайней мере, для усыпления его бдительности.

Мысли опять возвратили Правителя Зарины к Николасу, который, сосредоточенно разглядывая фреску напротив, практически не притронулся к еде.

Амонис посмотрел на остальных представителей свиты. Он ни с кем из них не был знаком, но знал все о каждом из присутствующих здесь вельмож. Однако никто из них не был ему интересен. Поэтому он молчал и выжидал.

* * *

После обеда Император пожелал отдохнуть в предоставленных ему апартаментах.

Его старший сын и наследник, Алексио, напротив, был бодр и полон сил, в связи с чем пригласил Динайри прогуляться по саду, на что та ответила легким румянцем на щеках и реверансом. Верховный зарас про себя отметил, что прекрасно «выдрессировал» сестру на подобный случай.

Сам же он, посчитав, что во время этого визита более благоприятного случая пообщаться с Николасом наедине может не представиться, решил не терять времени. Проблема была лишь в свите, которая упрямо ходила за младшим принцем по пятам.

Понаблюдав некоторое время за Николасом и его сопровождением, Верховный зарас подозвал Бария.

– Мне нужен принц, избавься от остальных, – приказал он.

– Как надолго?

– Надолго.

Барий, поклонившись, оправился к свите.

Амонис не знал, что именно помощник сказал или сделал (хотя, впрочем, подобные детали его никогда не интересовали), но вскоре в гостиной стало тихо.

Верховный зарас бесшумно скользнул в направлении Николаса. Принц разглядывал небольшую коллекцию винных бутылок, стоящих в небольшом напоминающем старинный мост баре.

– Желаете бокал вина? – максимально учтиво предложил Верховный зарас.

– Нет, благодарю, я уже оценил его за обедом. Оно превосходно, – Николас посмотрел на собеседника своими кажущимися на свету янтарными глазами.

Амонис недоверчиво улыбнулся, и принц сказал:

– Вино действительно превосходно, просто у меня несколько дурной вкус для вельможи, так как я предпочитаю исключительно молодое вино. Дорогие и выдержанные годами коллекционные вина не для меня, – Николас неловко улыбнулся. – Простите, если мои слова прозвучали бестактно. Я ни в коем случае не хотел вас обидеть.

– Вы меня нисколько не обидели, напротив, я вас прекрасно понимаю, потому что у меня такой же дурной вкус и полный подвал молодого вина нового урожая, – Верховный зарас несколько расслабился, видя, что собеседник охотно идет на контакт. – Там десять сортов, – заговорчески подмигнул он.

– А насколько молодое вино?

– Оно только-только перестало быть соком, – ответил Верховный зарас.

– Звучит интересно, – глаза принца загорелись.

– Так что, если вы не против составить мне компанию при его дегустации, а возможно, и дать несколько основанных на вашем опыте рекомендаций, я буду рад пригласить вас в мою святая святых прямо сейчас.

– И куда именно? – глаза принца горели от возбуждения еще сильнее, чем раньше.

– В винный погреб, – прошептал ему на ухо Повелитель Зарины.

То, что Николас проглотил приманку, было видно невооруженным взглядом, и Амонис, не желая давать ему времени передумать, приказал Барию принести в указанное место стол со стульями и фрукты с сыром, после чего предложил принцу следовать за ним.

* * *

Дегустация в гигантском винном погребе, занимавшем собой два полных подвальных этажа, шла полным ходом, и, как ни был Николас искушен в винах, молодые сорта начали оказывать на него определенное воздействие, сделав его заметно общительнее. Не то чтобы он начал делиться тайнами или на что-то жаловаться, он просто чувствовал себя по-настоящему комфортно, пожалуй, впервые с момента приземления на Зарину. И Верховный зарас решил, что пришло время сделать ход конем.

– Какой из сортов тебе нравится больше, БРАТ? – спросил он, внимательно взглянув на собеседника, изучая его реакцию. Обычно подобное обращение заставляет любого из Мастеров вздрогнуть, но младший сын Императора оставался абсолютно спокойным.

– Вообще-то я привык, чтобы меня называли Николасом или принцем, но «брат» тоже ничего, – пошутил, улыбнувшись, он.

«Он не знает, – пронеслось в голове Верховного зараса, – он еще не знает. Наверное, Николас действительно молод настолько, насколько выглядит, и время его посвящения еще не пришло».

Правитель Зарины смотрел на собеседника, не зная, как поступить. Имел ли он право открыть ему истину, если это прерогатива Стихий?

Прошлое Амониса неизбежно станет будущим для младшего принца, но вправе ли он решать, когда это должно случиться. Наверное, нет.

Приняв решение, он улыбнулся собеседнику:

– Полагаю, мы станем добрыми друзьями.

– Я абсолютно уверен в этом, – искренне заверил Николас.

Их бокалы соприкоснулись, издав мелодичный звон.

Верховный зарас задумчиво посмотрел на собеседника поверх хрустальной кромки: будущее принца было предрешено во всех смыслах. Кем бы Мастер ни был ранее, судьба после просвещения у всех была одна…

Проблема была в том, что Николас о своем будущем ничего не знал, а значит, у него не было причины помогать Амонису, и Верховный зарас решил действовать как всегда: жестко и рисково. Он не чувствовал вины за то, что собирался предпринять, поскольку прекрасно осознавал, что одновременно с союзником обретал обузу, которую требовалось поддерживать, защищать и опекать. По крайней мере, до момента, пока молодого Мастера не призовут Стихии.

А пока этого не произошло, правда о Николасе должна была оставаться в тайне ото всех. Особенно от Бария!!!

Глава 4

Марго быстрым шагом двигалась по зимней тропинке, петляющей между домами. Ей хотелось попасть домой как можно скорее. Она уже десять раз пожалела, что пошла на тренировку одна, без Катрин, у которой сегодня был сеанс связи по скайпу с родителями, как раз во время тренировки. Ей явно было скучно, гораздо приятнее для нее было бы остаться дома и посмотреть какой-нибудь фильм в компании мамы.

На душе у девушки становилось беспокойно, но идти еще быстрее было опасно: ледяная корка отчетливо чувствовалась под ногами.

Но вот дом уже близко, нужно лишь перейти через детскую площадку и завернуть за угол…

– Куда спешим? – раздался пьяный голос со стороны детской площадки.

Скосив взгляд в сторону источника звука, девушка заметила несколько мужских силуэтов, едва видимых в сильном полумраке слабоосвещенной части детской площадки.

Стараясь не обращать внимания на пьяную компанию, Марго продолжила свой путь, однако его ей вскоре преградили…

Пара парней с ярко выраженным запахом перегара выросла словно из-под земли. Девушка непроизвольно попятилась и, упершись во что-то спиной, оглянулась. Сзади была троица из той же компании. Все были сильно навеселе.

Марго растерялась. Кричать и звать на помощь было бесполезно: никто не откликнется на ее призыв, а она лишь раззадорит окруживших ее гуляк. Доставать сотовый также смысла не было: отберут еще до того, как она успеет позвонить отцу.

В конце детской площадки девушка заметила паркующийся джип. В надежде на то, что хозяин джипа хоть как-то их спугнет, она дернулась вперед и побежала в направлении машины.

В этот момент от отдаленного куста отделилась темная фигура и начала двигаться в направлении Марго. Происходящего дальше она не видела, поскольку преследователи сбили ее с ног и перевернули на спину.

– Куда собралась? А как же любовь? – поинтересовался один из парней, опустившись на корточки рядом с ней.

Почувствовав сильный запах дешевого алкоголя, к которому примешивался еще какой-то приторно-сладковатый аромат, дурманящий до тошноты, Марго брезгливо поморщилась. Ее желудок не извергнул своего содержимого лишь потому, что она несколько часов ничего не ела.

Однако, несмотря на плохое освещение, мимика девушки не скрылась от парня. Взбесившись, он ее ударил кулаком в нос, и она почувствовала тонкую струйку крови, стекающую по ее подбородку. Марго пыталась бороться, но навалившийся на нее парень оказался гораздо сильнее. В итоге ее попытки привели к еще одному удару, на этот раз в глаз. Пелена встала перед глазами, на какое-то мгновение девушка даже потеряла сознание. Отчаяние охватило Марго: «Меня изнасилуют на освещенной дорожке рядом с моим домом!!!» – с ужасом кричало ее сознание.

Однако оно не совсем угадало: девушку рывком подняли с земли и, перекинув через плечо, потащили в темный угол двора.

Она хотела кричать, но в горле пересохло от ужаса, несколько раз беззвучно открыв рот, Марго прекратила тщетные попытки. Мозг девушки отказывался принимать действительность, сознание в очередной раз было готово покинуть ее. «Она, девственница, даже еще ни разу не целовавшаяся с мужчиной, будет изнасилована пьяной компашкой! Жизнь кончена…». Девушка беззвучно заплакала.

– Оставьте ее, – произнес твердый мужской голос.

Надежда загорелась в груди Марго.

Она не видела того, кто преградил путь пьяным парням, но усиленно верила в то, что он поможет, спасет ее…

Кровь пульсировала в висках девушки, и она не сразу поняла, что уже стоит на своих ногах, а ее одногруппник, Экселенц, обеспокоенно держит ее за лицо, настойчиво повторяя одну и ту же фразу:

– Марго, посмотри на меня, Марго, посмотри на меня!

С трудом сфокусировав взгляд на спасителе, девушка произнесла:

– Спасибо… – она сглотнула.

– Все хорошо, я рядом, – произнес Экселенц и, прижав Марго к груди, погладил ее по волосам.

– Может, не стоило так грубо? – раздался голос Катрин за спиной девушки.

Не понимая, о чем говорит подруга, Марго медленно отстранилась от прижимавшего ее парня и так же медленно оглянулась.

Катрин стояла в плаще с высоко поднятым воротником, руки девушка держала в карманах, а у ее ног лежали незадавшиеся насильники.

Катрин перешагнула через парочку тел и подошла к подруге.

– Я отведу ее домой, а ты приберись тут, – она по-свойски дала указание Экселенцу.

Марго не понимала, что конкретно под словом «приберись» имела в виду Катрин.

– Что? Что с ними? – парни лежали не шевелясь, словно мертвые. Ужас, еще больший, чем до этого, обуял девушку.

– Не беспокойся, это моя проблема, – твердо произнес Экселенц.

Катрин несколько осуждающе покачала головой, но вид тел ее почему-то не смутил.

Марго начала терять восприятие реальности и была уже готова потерять сознание, когда подруга достаточно сильно дернула ее в свою сторону, и девушка, с трудом передвигая ноги, медленно поплелась следом за ней, не в силах оторвать взгляд от пугающей ее картины.

– Не нужно, – твердым тоном произнесла Катрин.

– Что именно? – уточнила Марго.

– Не нужно останавливаться и оглядываться, Экселенц знает, что делать, а тебе лучше обо всем случившемся забыть.

– Он убил их? Убил? – вопрошала подругу ошарашенная Марго.

– Нет, – резко ответила девушка.

– Но они там лежали…

Катрин остановилась и грубо развернула подругу за плечи, заставив сфокусировать взгляд на себе.

– Ничего не произошло, слышишь, ничего не было, – девушка говорила громким шепотом.

– Но я…

Катрин достала из кармана пачку бумажных платочков и вытерла одним из них лицо Марго.

– Да… видок у тебя еще тот, – резюмировала она, скептически оглядывая девушку. – Родители явно заинтересуются… – произнесла она мысли вслух.

Родители… Марго даже боялась себе представить их реакцию. Они однозначно начнут задавать вопросы.

– Решено, этой ночью я ночую у тебя, – подруга словно прочитала ее мысли, – и с родителями я сама поговорю.

И прекрати плакать, все закончилось. Тебе повезло, что Экселенц живет неподалеку и вернулся в нужное время. Но на будущее запомни: ты будешь ходить лишь со мной, – произнесла Катрин не терпящим возражения тоном.

– Так он не убил их? – не унималась Марго.

Подруга глубоко вздохнула и подтолкнула девушку к подъезду.

– Господи, дай мне терпения, – пробормотала она.

Реакция родителей показалась Марго странной.

Конечно, они обеспокоились, увидев синяки и кровоподтеки на лице дочери, но ни о чем не спросили, лишь смотрели на Катрин, словно ждали приказания. Марго постаралась не придавать этому значения, сказав себе, что родители были настолько шокированы увиденным, что растерялись и не знали, что делать.

Подруга же сопроводила ее в ванную и помогла умыться. Позже зашла мама и помогла обработать синяки.

Ночевку Катрин в их квартире родители без вопросов одобрили. Казалось, они даже были рады, но в их взглядах читалось нечто большее, на что Марго не смогла не обратить внимания, поскольку все происходящее казалось ей каким-то ненастоящим. Девушке хотелось задать вопрос, но она не могла его сформулировать таким образом, чтобы получить на него нужный ответ.

После ужина в компании подруги (мама лишь накрыла стол и ушла в комнату к папе, чтобы не мешать девушкам) Катрин отправилась в душ, Марго же подошла к окну в своей спальне.

Желтый фонарный свет падал на дорогу, идущую вдоль подъездов. Кружился легкий снег. О том, что за углом впередистоящего дома ее едва не изнасиловали, думать было мучительно. Она была бы рада забыть недавние события, но боль от полученных ударов препятствовала желаемому.

Она чувствовала себя грязной. Пусть одногруппник и спас ее честь, но она еще долго будет просыпаться по ночам от кошмаров…

Желая немного охладить закипавшую от мыслей голову, девушка открыла форточку, впуская свежий (насколько это возможно в крупном городе) морозный воздух, и в этот момент заметила одинокую фигуру, стоящую на подъездной дороге.

Мужчина, задрав кверху голову, смотрел четко в ее окно, расположенное на третьем этаже, а точнее сказать, он смотрел прямо не нее, прекрасно освещаемую светом, исходящим от большой люстры в спальне.

Возможно, это было странным, но она была уверена: незнакомец был именно тем, кто отделился от кустов за несколько секунд до того, как Экселенц вступил в драку. Рассеянный свет фонаря мешал разглядеть черты его лица, но развевавшиеся на ветру, средней длины каштановые волосы, скрыть не мог. Мужчина стоял заложив руки в карманы и пристально смотрел на нее.

Разумнее всего для девушки было тотчас же отпрянуть от окна, но она не стала этого делать, поскольку чувство угрозы у нее почему-то не возникало, хотя она была практически уверена в том, что он стоит здесь исключительно из-за нее…

– Что делаешь? – певуче произнесла Катрин. Девушка вошла в комнату, промакивая белоснежным полотенцем черную густую копну волос.

– Смотрю на мужчину, – бесхитростно ответила Марго, повернувшись к подруге.

– На кого?! – Катрин кинулась к окну, но там уже никого не было. – Кто это был? Ты его знаешь? Как он выглядел? – девушка выглядела очень обеспокоенной.

Марго была ошеломлена реакцией подруги и стояла хлопая глазами.

– Отвечай! – наседала Катрин.

– Просто мужчина на улице был, – пробормотала девушка, – а я на него смотрела.

– Больше так не делай! – потребовала подруга и, заметив испуг на лице Марго, вызванный ее реакцией, смягчилась, – не стоит лишний раз провоцировать тех, кто бродит по ночам.

Слова Катрин разбередили в памяти девушки недавние события, и глаза наполнились слезами.

– Прости, – подруга кинулась к ней и обняла, – я не хотела. Давай спать? – предложила она.

Марго кивнула и забралась в кровать. Катрин заняла стоящую напротив кушетку.

– Все будет хорошо, – пообещала она, выключая свет.

Марго ей не ответила, она отвернулась к стене, погруженная в свои мысли, и в итоге не заметила, как заснула.

Глава 5

Амонис пил чай на балконе своего кабинета, задумчиво глядя на водную гладь озера, освещаемую лучами восходящего дневного светила.

Прошло больше месяца с момента посещения Императором Зарины, и Динайри активно готовилась к свадьбе, хоть была и не в восторге от предстоящего брака.

Верховный зарас прекрасно помнил, как, зайдя в спальню к сестре на следующее утро, впервые в жизни застал ее с красными от слез глазами.

Динайри не хотела признаваться, из-за чего проплакала всю ночь, но брат был настойчив.

– Я не уверена, что хочу замуж за Алексио, – произнесла девушка, избегая взгляда Амониса.

– Почему? Что-то случилось? – Верховный зарас сел подле сестры и положил ее руки в свои ладони.

– Нет, просто… Он не такой, как я ожидала, – прошептала девушка.

– Динайри, – Амонис резко встал и взял сестру за миниатюрный подбородок, – ты выходишь замуж не за человека, а за Империю. Чем больше у наследника недостатков, тем больше у него слабых мест и тем проще им управлять. Ты же помнишь, ради чего мы все это делаем? – яркие глаза брата буквально впились в Динайри.

– Главное – это семья, – произнесла заученную с детства фразу девушка.

– Да, главное – это наша с тобой семья.

– Варайес тоже наша семья, – грустно произнесла сестра.

Вместо ответа Верховный зарас глубоко вздохнул.

– Ты ведь позволишь пригласить его на свадьбу? – сестра заглянула в глаза брату. – Я поговорю с ним, он ничего не испортит, – девушка умоляюще сжала кисть Амониса.

– Конечно, он будет на свадьбе. Более того, его присутствие необходимо!

– Тогда, – Динайри подпрыгнула, вставая, – я сообщу ему…

– Нет, – остановил ее Амонис, – еще пока рано. Ты должна ошеломить его новостью, не дать ему времени передумать. Я скажу, когда придет время для звонка.

– А что, если он узнает столь громкую новость сам? Что тогда? Он ведь может расценить мое молчание как неуважение и тогда… – Динайри обеспокоенно посмотрела на Верховного зараса.

– Ты беспокоишься понапрасну. Наш брат делает все, чтобы изолироваться от мира, в котором вырос, он ничего не узнает, пока ты не сообщишь ему, поверь.

Девушка несколько погрустнела, но спорить с братом не решилась и вновь опустилась на кушетку.

* * *

Для Амониса наступило время, полное забот. Ему казалось, что голова вот-вот взорвется от обилия информации, однако это не мешало Верховному зарасу чувствовать себя по-настоящему счастливым: он стоял на пороге своей мечты.

Правитель Зарины был буквально одержим своей идеей, еще никогда в жизни им не овладевала страсть столь всепоглощающей силы. Империя для Амониса была желанна не менее, чем для бредущего по пустыне путника стакан прохладной воды.

И хоть место в Совете было всего лишь первым шагом к истинной цели Верховного зараса, его, не кривя душой, можно было назвать решающим.

Амониса ничего не пугало, и он ничем не гнушался. Он готов был пойти на все, на любую игру, какой бы грязной она ни оказалась. Понимая, что в Совете ему понадобятся союзники, Верховный зарас и его приближенные искали слабые места в самых сильных Гильдиях Империи. Зарасы следили, подкупали, подставляли членов Имперского Совета столь рьяно, что успех был попросту неизбежен…

А о таком приятном повороте, что младший принц окажется в тайной тесной дружбе с главами всех интересовавших Амониса Гильдий, Верховный зарас не мог даже и мечтать.

С облечением вздохнув, Амонис расставил ловушки и приготовился ждать…

* * *

Предвкушая грядущий успех, Амонис наблюдал с балкона своего кабинета за гуляющей в сопровождении фрейлин сестрой. Девушка прекрасно справлялась со своими страхами по поводу грядущей свадьбы: ее задорный звонкий смех эхом отражался от стен дворца.

– Господин, – у выхода на балкон, скрестив внизу руки, стоял Барий.

Правитель Зарины вопросительно посмотрел на помощника.

– Харды здесь, – шепотом произнес тот.

– Прекрасно, – не меняя позы, произнес Амонис, – веди их к сиреневой приемной, но не впускай, пока я не прикажу.

Барий, почтительно поклонившись, покинул кабинет.

Верховный зарас медленно выпрямился и, вдохнув полной грудью сладковатый утренний воздух, неторопливо пошел к выходу.

* * *

Амонис намеренно выбрал для встречи с хардами именно сиреневую приемную. Она была не самой большой во дворце, но присутствующие повсюду темно-сиреневые цвета и отделка из чистого массивного золота производили достаточно давящее и одновременно с этим поражающее своей роскошью впечатление на посетителей.

Подле напоминающего трон кресла с высокой спинкой, выполненного из чистого золота с вкраплениями крупных драгоценных камней, стоял широкий кованый и всегда открытый сундук, набитый золотом настолько, что невольно возникало ощущение, что сокровища вот-вот высыплются на устланный толстым черным, с золотой росписью, ковром пол.

Настоящие факелы, установленные в небольших нишах вдоль стен, добавляли общему виду еще больше угрюмости и, одновременно с этим, пафоса. Даже одежду Верховный зарас себе подобрал в черных и золотых тонах, чтобы усилить эффект.

Правитель Зарины сел в кресло-трон и, опершись о подлокотник, придал своему лицу задумчивое выражение.

Распахнулась высокая двустворчатая дверь, и в зал вошли двое высоких, широкоплечих и темноволосых мужчин. Они явно нервничали и не решались встретиться взглядом с Верховным зарасом.

Барий, стоящий у стены между своим господином и вновь прибывшими, четко выговаривая каждое слово, громко обратился к хардам:

– Назовите свои имена!

Один из них, выглядевший постарше и поздоровей, неловко улыбнувшись, представился:

– Я Севатис, а имя моего напарника, – мужчина указал рукой на спутника, – Томасис.

– Давно ли Томасис твой напарник?

– Более тридцати лет, – хард не понимал, по какой причине его заставили явиться на Зарину, и поэтому заметно нервничал.

– Знаете ли вы, харды, причину вашего визита? – продолжил Барий.

– Нет, господин, нам это не известно.

– А знаете ли, кто перед вами? – продолжил уточнять помощник Верховного зараса.

– Да, господин, – ответил Севатис, по-прежнему не решаясь встретиться взглядом с Амонисом.

Верховный зарас выпрямился в кресле и, опустив левую руку на подлокотник, взял слово:

– Более восемнадцати лет назад, незадолго до гибели Элии, ты, Севатис, и твой приятель Экселенц покинули орбиту планеты с внучкой Верховного жреца на борту.

Севатис вздрогнул и переглянулся с Томасисом.

– Это так? – не дождавшись ответа, уточнил Амонис.

– Нам не понятна причина вашего интереса к столь давним событиям, господин.

– Отвечайте на вопрос! – раздался громкий голос Бария, заставивший еще раз вздрогнуть хардов.

– Незадолго до гибели Элии мы действительно оказались неподалеку от орбиты планеты, где помогли нашему соотечественнику, Экселенцу, отбиться от атаки беспилотников.

– И у Экселенца на борту был ребенок, – продолжал настаивать Верховный зарас.

– Да, но у нас нет информации о том, что девочка была внучкой Верховного жреца.

– Допустим. Куда вы потом отправились?

– В то время мы служили правителю Зальции, поэтому, оказав помощь, мы продолжили свою миссию.

– И вам никогда не было интересно узнать судьбу Экселенца и спасенного им ребенка?

– Харды не очень любопытны, Господин.

– Если им за это не платят, – добавил Барий.

Томасис недовольно на него зыркнул, но тут же переборол свой гнев.

– И вы ничего не знаете о дальнейшей судьбе внучки Верховного жреца? – Амонис выглядел разочарованным, – как жаль… А я так надеялся на вашу помощь, которую планировал вознаградить так щедро, как принято лишь у зарасов, – Правитель Зарины, словно не замечая, что делает, положил руку в сундук с золотом и начал набирать его в кулак, а затем высыпать обратно. – Я так надеялся, что мы поможем друг другу…

Харды, как завороженные, наблюдали за рукой Верховного зараса, в то время как на его лице читалось искреннее разочарование.

– А чем вызван ваш интерес к девочке, господин? – спросил Севатис.

– Хотел отдать дань памяти моему отцу, он ведь считал Верховного жреца Элии свои другом. К сожалению, я лишь недавно узнал о том, что ребенок жив. И теперь мысли о том, что внучка лучшего друга моего отца может влачить существование недостойное ее происхождения, лишают меня сна.

Грусть, таившаяся в глазах Амониса, не позволяла допустить даже тени сомнения в искренности его слов.

– Вы… Вы хотите помочь? – Севатис впервые взглянул в горящие изумрудным огнем глаза собеседника.

– Да, – грустно улыбнулся Верховный зарас, – и мне жаль, что мои надежды не оправдались успехом, – он продолжил с отрешенным видом перебирать золото.

– Господин, – Томасис как завороженный смотрел на монеты, отблескивающие в свете факелов, – полагаю, мы можем найти Экселенца.

– Это правда? – Амонис продолжил еще интенсивнее перебирать золото, от которого харды так и не смогли отвести взгляд.

– Господин, поймите нас правильно, учитывая легенду о Призрачной армии и связанные с ней гонения элийцев… – виновато произнес Севатис.

– Конечно, я все понимаю и не виню вас, – лицо Амониса приобрело трогательно-участливое выражение.

– Более того, зная, что вы сейчас находитесь в поисках стабильного покровителя, я был готов взять вас обоих на службу. Полагаю, ваша помощь в нахождении девочки – не единственная услуга, которую вы сможете мне оказать.

– Мы харды-искатели! – горячо произнес Томасис.

– И способны на очень многое ради своего Господина.

– В таком случае я рад, что мы поняли друг друга, и жду новостей, – Амонис поднял руку в знак того, что аудиенция закончена.

Харды попятились, но на полпути Томасис робко произнес:

– Господин.

– Да, – Амонис добродушно взглянул на нового слугу.

– Милостивейше прошу простить нас, Господин, но последние годы были для нас нелегкими, и мы…

Амонис в очередной раз поднял руку, и хард, опустив глаза, замолчал.

– Барий, – обратился он к помощнику, – позаботься о наших Искателях, выдели им денег на расходы и снабди приличным кораблем.

– Господин, – искатели ударили себя правыми кулаками по левому плечу (знак глубочайшего уважения и преданности хардов), – ваша щедрость безгранична!

– О щедрости нашего господина вы узнаете после выполнения первого задания, – произнес Барий, провожая мужчин за дверь.

Вскоре помощник вернулся и замер перед Амонисом в ожидании приказаний.

– Следи за ними, за каждым их шагом, – приказал Верховный зарас.

Барий кивнул и спросил:

– Что господин планирует делать, когда девочка найдется? Правитель Зарины не ответил, лишь холодно взглянул в глаза помощнику.

Барий закрыл рот рукой:

– Господин!

– Если она действительно окажется Избранной, ею займутся Стихии, – жестко произнес он.

– Господин же не полетит сам… – взгляд помощника стал умоляющим.