Текст книги "Воздушные фрегаты. Большая игра"

– Вот как?! – восторженно вскричал тот. – В таком случае я ее верный рыцарь до конца жизни! Всегда восхищался дамами в небе!

– Я тоже, – криво усмехнулся Колычев.

– А почему у вас в команде так много азиатов, да еще и на офицерских должностях? – внезапно поинтересовался Геринг, вперив внимательный взгляд на гостя[11]11
  Адепты теории нордицизма делили расы на «высшие», имеющие творческое начало и способность к поддержанию порядка и самоорганизации, и «низшие», соответственно, не имеющие озвученных начал. На вершине иерархической лестницы была «нордическая» раса (германо-скандинавы). Значительно ниже по лестнице – метисы белой расы с другими расами и в самом низу – представители «чёрной» (негроиды) и «жёлтой» (монголоиды) рас. Представители «низших» рас вообще не считались людьми в полном смысле слова – это были «недочеловеки» (нем. Untermensch – унтерменш). В эту группу – «недочеловеков» в рейхе также записали славян, евреев и цыган.


[Закрыть].

– Вы ошибаетесь, – спокойно ответил ему Март. – Мой первый помощник родом с Кавказа, а второй пилот – русский с Дальнего Востока.

– Да? Никогда бы не подумал! – забыв про учтивость, грубовато буркнул Геринг, затем, словно опомнившись, с истинно германским преклонением перед телесной мощью добавил: – Зато каковы боцман и его матросы, настоящие гренадеры!

– Да, эти не подкачали. Истинные арийцы, характеры нордические, выдержанные. Прямые потомки варягов, – не смог удержаться от иронии Март. Впрочем, Геринг если и распознал юмор, что сомнительно, то виду все равно не подал. – По части расовой чистоты, самоорганизованности и физической силы соответствуют самым высоким требованиям «нордической теории» Альфреда Розенберга и «Основ XIX века» Хьюстона Чемберлена.

– О, я вижу, вам не чужда высокая наука?! Вы тоже сторонник гения арийской расы?

– Скажем так, у меня есть свой взгляд на эту проблематику.

Глава 8

Кайзер Германии оказался пожилым человеком невысокого роста, с немного уставшим выражением на породистом лице. Большую часть своей жизни он оставался кронпринцем, мечтал о подвигах, славе, великих политических свершениях, но, получив вожделенный престол, как будто немного растерялся.

Как это ни странно, но больше всего он напоминал короля из «Золушки» в исполнении Эраста Гарина. Такой же профиль, характерные жесты и даже тембр голоса, звучащий как надтреснутый колокольчик. Все это настолько поразило Колычева, что он в первые мгновения беззастенчиво разглядывал германского монарха, с трудом удерживаясь от улыбки.

К счастью, Вильгельм это принял скорее в свою пользу, видимо посчитав, что юный гросс настолько им впечатлен, что позабыл о манерах. Впрочем, кайзер помнил о полученном в приюте где-то на краю мира воспитании своего визави и решил не обращать на нарушение этикета особого внимания.

Затея с личным приемом не планировалась заранее и совершенно не носила официальный характер. Потому проходила в небольшом охотничьем домике на территории Цецилиенхофа – дворца, выстроенного в середине десятых годов двадцатого века по распоряжению Вильгельма II специально для его сына и наследника – тогдашнего кронпринца и его семьи.

Все его пятьдесят пять разных дымовых труб в стиле Тюдоров, кирпичная кладка, темный дуб фахверкового оформления отделки стен, острые, крытые черепицей крыши создавали особый, такой очень немецкий и одновременно уютный колорит.

Марту это здание было знакомо по фотографиям с Потсдамской конференции держав-победителей во Второй мировой войне. Но больше всего он удивился небольшому серебряному самовару, который по приказу гостеприимного хозяина прислуга выставила на чайный столик.

– Рад видеть вас в Потсдаме, – на довольно сносном русском поприветствовал он своих гостей. – Надеюсь, ваше путешествие было не слишком утомительным?

– Благодарю, ваше величество, – в один голос ответили молодожены.

– Угощайтесь, – кайзер постарался как можно четче выговорить неудобные русские слова, – лет десять назад этот электрический чайник-самовар прислал мне в подарок на именины ваш император. Я тогда еще удивился, зачем нужно греть целое ведро воды, если нужна всего лишь одна чашка? Но затем как-то привык, и теперь он что-то вроде моего талисмана.

– В таком случае наш долг верноподданных велит нам обязательно выпить чашку-другую из него.

– Полагаю, вам понравился Берлин?

– У нас еще не было времени ознакомиться с ним должным образом, но мы уверены, что ваша столица нас не разочарует, – проворковала Александра, обрушив на монарха все свое обаяние.

– Рад это слышать! – приосанился император и даже подкрутил ус. – В таком случае, начните с моего дворца. Я распоряжусь, чтобы вам его показали.

– Вы чрезвычайно нас этим обяжете.

– Впрочем, – как будто спохватился Вильгельм, – у вас, вероятно, есть и другие планы?

– Ничего определенного, ваше величество, – изобразил легкий поклон Март. – У нас свадебное путешествие, и мы просто желаем немного развлечься, но при этом увидеть нечто новое и достойное удивления.

– О! – высоко поднял брови кайзер. – В таком случае вы прибыли по правильному адресу. Германия просто сосредоточие всего самого лучшего и удивительного. Мы – немцы достигли величайшего прогресса во всех областях знаний и готовы нести его свет по всему миру!

Очевидно, затронутая Мартом тема оказалась Вильгельму очень близка, и он с упоением принялся повествовать о достижениях германских ученых, инженеров, медиков и, конечно же, военных. По его словам выходило, что немцы – соль земли и весь мир обязан их гению.

– А летающие монстры фон Цеппелина? – почти перейдя на фальцет, воскликнул император и победно взглянул на гостей. – Видели ли вы когда-нибудь что-то более величественное?

– Нет, ваше величество, не видели, – вынуждены были признать молодожены, и впрямь никогда не видевшие немецких воздушных судов.

– В таком случае вам просто необходимо побывать в Фридрихсхафене!

– Это было бы крайне любопытно! – похлопала глазками Александра.

– Вам тоже? – немного удивился кайзер.

– Моя супруга имеет лицензию пилота и очень интересуется всем, что касается авиации и воздушного флота.

– О, герр Колычефф, в таком случае вам очень повезло!

– Я знаю, – скромно улыбнулся Март.

– Вы представлены при петербургском дворе?

– Конечно. Александра была фрейлиной императрицы Евгении и, надеюсь, со временем станет ее статс-дамой.

– Понятно, – сухо буркнул кайзер.

«Что это с ним?» – удивился скользнувший в «сферу» Март.

«Маленькая оплошность, – продолжая улыбаться, послала ему ментальный ответ жена. – Забыла тебя предупредить, что сын Вильгельма, как и наш царь, женился на простой дворянке, чем, по мнению отца, испортил кровь. Кайзер считает, что русские родственники подали ему дурной пример».

– Я давно не видел кузена Александра, – вяло продолжил кайзер. – Хотелось бы встретиться, поговорить, но он так занят…

– Все внимание его величества занято нашим Дальним Востоком.

– Он говорил вам об этом? – немного оживился Вильгельм.

– Разумеется. Я ведь сенатор. К тому же мы близкие друзья с цесаревичем, который недавно стал наместником Желтороссии.

– Любопытно. И какие же планы у России на эти края? У Германии там свои интересы, как вы понимаете… – со значением добавил Вильгельм, явно подразумевая Циндао.

– Всех подробностей я не знаю, но уверен, что там будет осуществлено несколько грандиозных проектов. Кстати, его величество надеется на участие в них немецких компаний.

– Как вы сказали, грандиозных?

– Можно даже сказать, колоссальных!

– Так значит, Россия решила расширить свое присутствие в Китае? И как же вы собираетесь делить его с японцами?

– Нет, что вы, ваше величество, речь только о Маньчжурии и Ляодунском полуострове.

Кайзер лишь отмахнулся от возражений Марта.

– Пусть так. Но только прошу вас, герр Колычефф, в память о вашем деде, с которым мы не раз встречались, не стоит делать вид, что у России нет планов на Поднебесную… И я вам все равно не поверю, и сами себя поставите в неловкое положение.

Марту оставалось лишь молча качнуть головой, соглашаясь. Иногда молчание – золото.

– Вы сказали, что дружите с цесаревичем. И ходят слухи, что именно вам он обязан внезапному обретению Дара. Это так?

– Как ни прискорбно в этом признаваться, моя заслуга в этом крайне невелика. Его императорское высочество сильно переменился в последнее время, повзрослел, научился отстаивать свою точку зрения и принимать на себя ответственность. Что же касается моей скромной персоны… мне лишь повезло оказаться с ним рядом в этот момент.

– Ваша скромность делает вам честь, – размеренно проговорил кайзер, не сводя со своих гостей проницательного взора. – Однако сначала никому не известный юноша по воле царя становится сенатором Совета одаренных Российской империи, затем получает наследство, делающее его одним из богатейших и влиятельнейших людей на Земле, принимает себе в команду в качестве стажера единственного сына и наследника престола, а в финале цесаревич обретает Дар. Наконец, до срока признается совершеннолетним и вступает с помощью все того же царя в управление ОЗК! Я ничего не упустил?

– Мне нечего возразить вашему величеству. Все было или так, или почти так.

– В таком случае могу уверить вас, что если подобное чудесное преображение произойдет с одним из моих сыновей или внуков, благодарность дома Гогенцоллерн не будет знать границ! Мы тоже умеем быть щедрыми!

«Во, черт, – хмыкнул про себя Март. – В прежние времена случались „делатели королей“, а меня все принимают за создателя одаренных. Однако Вилли четко увязал меня с царем. Аргументы железные. И доказывать обратное бессмысленно. Что ж, надо постараться обернуть это его представление в свою пользу».

– Для меня и моей супруги будет честью познакомиться с принцами, – осторожно ответил он, – однако сами понимаете, никаких гарантий в этом деле нет и быть не может.

– Конечно-конечно, герр Колычефф! В таком случае давайте вернемся к нашим баранам, то есть Дальнему Востоку. Вам не кажется, что планы России могут встретить противодействие не только со стороны Японии, но и других великих держав?

– Я, ваше величество, еще слишком молод и не так сведущ в политике, чтобы иметь свое суждение по столь сложным вопросам. Тем не менее я полагаю, что эти опасения не напрасны. С другой стороны, по крайней мере, у Европы есть масса иных забот…

– Что вы имеете в виду? – напрягся Вильгельм.

– У Франции свои, у вас свои, – пожал плечами Март и, заметив что-то в глазах собеседника, тут же добавил: – И только Великобритания с США так и смотрят, на каком бы пожаре погреть руки!

– О, да! – едва не подскочил кайзер. – Эти разбойники, прикидывающиеся торгашами, только и думают, кого бы ограбить! И мы должны сделать все, чтобы им помешать!!

– Но каким образом?

– Все очень просто, мой юный друг. Но прежде чем я объяснюсь, дайте слово, что вы расскажете обо всем царю Александру!

– Я к вашим услугам, ваше величество.

– Прекрасно! Для начала хочу сказать, что я и мое правительство очень ценим усилия России по поддержанию мира. И со своей стороны имеем предложить следующее: Европа никогда впредь не должна становиться ареной боевых действий! Скажу больше, метрополиям вовсе ни к чему воевать напрямую друг с другом. Большая европейская война не должна начаться, ибо все выгоды от нее достанутся Соединенным Штатам! Европа обязана оставаться мирной. Все противостояния следует перенести во внешний контур, то есть в колонии, в третьи страны, Южную Америку, Африку, Индокитай или даже Океанию. Куда угодно, лишь бы подальше от колыбели нашей цивилизации – старой доброй Европы.

– Звучит прекрасно, но…

– Но?

– Прошу меня извинить, но захотят ли присоединиться к этому прожекту другие участники европейского концерта? Та же Франция, например…

– Франция, Франция! – недовольно пробурчал кайзер. – Если две великие континентальные державы – Россия и Германия – заключат между собой пакт, никто не посмеет выступить против них. Галлы прекрасно знают, что им не выстоять против тевтонской ярости в одиночку, а у островитян нет такой сухопутной армии, чтобы, бросив свой меч на чашу весов, склонить военное счастье на свою сторону. Единственная их защита, это противоестественный союз с вами! Да-да, именно что противоестественный! Мне до сих пор непонятно, как вообще мог возникнуть комплот между ведущей себя как продажная девка Третьей республикой и таким оплотом монархии, добропорядочности и законности, как Россия!

– Если мне не изменяет память, – осторожно заметил Март, – это был ответ на ваш союз с Австрией…

– Что? Вздор!!! Этот чисто оборонительный союз совершенно ничем не угрожал Российской империи, а единственной его целью было противодействие распространению заразы нигилизма, а потом и коммунизма!

Судя по всему, Вильгельм присел на своего любимого конька, и теперь гостям полагалось лишь восторженно внимать его патетическим речам, время от времени поддакивая.

– Мы сможем принести мир и процветание всем народам земли! Австро-Венгрия возьмет на себя этот пороховой погреб – Балканы, Россия – Дальний Восток, а мы удовольствуемся малым – Африкой. Мы даже готовы поделиться с Францией, чтобы она перестала облизываться на исконно германские земли. Мы введем новые правила и заставим всех соблюдать их! Зафиксируем статус-кво, после чего откажемся от расширения сфер влияния. И пусть живут в мире!

– Но что по этому поводу скажут американцы и англичане?

– К черту их! Янки пусть сидят на своем континенте, прикрываясь доктриной Монро и наслаждаясь своей изоляцией. Что же до одряхлевшей хищницы Британии, то ей лучше поделиться малым, чтобы не потерять всё!

– Прекрасный план, ваше величество. Однако я не очень понимаю, почему вы считаете, что все Балканы должны достаться Габсбургам?

– А кто еще умеет обращаться со скопищем разных недоразумений, вообразивших себя национальными политиками? – фыркнул кайзер. – Ей-богу, для всех, в том числе и для России, будет лучше, если вместо постоянно враждующих между собой карликов будет одно большое, но не слишком мощное из-за внутренних противоречий государство.

– Россия в свое время положила немало сил, чтобы освободить их от османского ига…

– И чем они вам отплатили?! – выразительно посмотрел на своих гостей Вильгельм. – Болгария или Сербия хоть раз поддержали ваших представителей на международных конференциях?

– Насколько мне известно, все это следствие давления со стороны Австро-Венгрии, – невозмутимо отозвался Март, – а она, в свою очередь, наглеет, чувствуя за спиной поддержку Германии. И прошу простить меня за дерзость, но невольно возникает вопрос, с кем на самом деле хочет дружить Берлин? Впрочем, нет, этот вопрос стоит сформулировать иначе. С кем Германии выгоднее дружить: с Петербургом или с Веной?

– Что ж, вы были откровенны со мной, и я должен ответить вам тем же. Мы, немцы, не можем не поддерживать немцев, пусть даже…

– Где вы видели там немцев, ваше величество? Мадьяры, чехи, хорваты, словенцы и бог знает кто еще. Не смею давать вам советы, но быть может Потсдаму стоит вести более независимую от Австрии политику? А не поддаваться на манипуляции поднаторевших в игре словами дипломатов из Венского Ballhausplatz[12]12
  Ballhausplatz, 2 – Балхаузплац, 2, адрес здания имперской канцелярии, резиденция канцлера и министров Австро-Венгрии. Нарицательное наименование для политики империи Габсбургов, часто употреблявшееся, например, в мемуарах кронпринца Вильгельма Гогенцоллерна.


[Закрыть]. У вас есть свои долгосрочные интересы, и они в очень малой степени связаны с готовой рухнуть под грузом неразрешимых противоречий лоскутной империей.

Вильгельм удивленно посмотрел на своего собеседника, едва заметно качнув в знак согласия головой.

– Вы знаете, это удивительно точное замечание. Я пришел еще почти тридцать лет назад к сходным выводам, общаясь с тогда еще эрцгерцогом Францем-Фердинандом… Вы удивительно разумный молодой человек. Даже немного досадно. В кои-то веки встретить среди молодежи светлую голову, и тот – русский! Есть чему позавидовать. Ваш император разом приобрел и одаренного наследника и сподвижника-гросса!

– Благодарю за столь высокую и лестную оценку моей персоны.

– Что же до Вены, то, безусловно, я буду в своей политике руководствоваться исключительно интересами Германии!

– Объективно, лучшее, что можно сегодня сделать на Балканах – предоставить их самим себе, признав существующие границы и отказав всем сторонам в случае войны в поддержке. Это предполагает и прекращение агрессии Вены, конечно же.

– Что ж, если вы так легко разобрались с Балканами, – не скрывая иронии, произнес Вильгельм, – то всего скорее у вас есть рецепт и в отношении США с Великобританией? Угадал? Есть, что озвучить? Тогда слушаю вас внимательно, герр Колычефф. Только учтите один важнейший фактор! Германии необходимо жизненное пространство, мы должны развиваться, расширяясь. Наша промышленность и наука должны идти вперед! И что в этом случае может предложить нам Россия?

– Извольте. Я понимаю, что идея германского гения, общности германских народов близка вам, ваше величество. И это логично. Истинные арии, центр белой цивилизации. Безусловно, есть логика в том, что, объединившись с англичанами, вы как великая континентальная держава, а они как морская могли бы, вероятно, диктовать свои правила миру. Но тут есть два возражения. Во-первых, англичане точно не захотят делиться. Зачем, когда они могут взять всё? И второе. Вы, я уверен, и сами видите, как постепенно США вытесняют Британию отовсюду. Недалек тот день и час, когда даже в самых верных владениях британской короны – Канаде, Австралии, Южной Африке место Лондонского Сити займут дельцы из Нью-Йорка, Техаса и Калифорнии. Они будут добиваться отмены ограничений в торговле, продвигать себя, заявляя о принципе свободного рынка.

Сегодня старые колониальные державы, как некогда Испания, обречены терять владения. Им на смену придет концепция признания независимости азиатских, африканских и латиноамериканских государств. Нам большая часть этих земель мало интересна, или как минимум мы готовы играть честно и разумно делить рынки. Но в борьбе с США один на один у вас нет шансов. Вы уже несколько десятилетий теряете до ста тысяч граждан за счет потока эмиграции в Штаты.

– Не только. И вы к этому руку приложили!

– Не спорю. Но к нам едет едва ли одна десятая от общей цифры! Львиная доля – у США и Южной Америки. Если мы заключим новый договор перестраховки, а точнее, стратегическое соглашение об отказе от войн в Европе, заодно продумав общие правила игры в третьих странах, вы получите надежную опору и тыл для экспансии и борьбы как с ветшающим британским львом, так и со стремительно усиливающимся американским орлом.

– Но какова будет цена?

– Мы готовы предоставить вам широчайший доступ к китайскому рынку, транспортные коридоры, воздушные, железнодорожные с льготными тарифами. Более того, мы готовы обговорить целые отрасли, где предоставим вам преимущество перед нашими производителями. Но этого мало. Главный приз ближайших лет отнюдь не разоренный Китай, в котором еще долго может пылать пожар войны, как с интервентами-японцами, так и гражданской. А Индия! Да, мой кайзер, именно Индия стоит сегодня на пороге обретения свободы и суверенитета. Надо лишь подтолкнуть. И тогда…

– А ваш интерес в чем? Желаете развернуть поставки кораблей?

– Да, – просто согласился с Вильгельмом Март. – Конечно, вы правы. Но огромный индийский рынок – это отнюдь не только и даже не столько воздушный флот. Например, автопром. Здесь вы явно в приоритете! Потеснить и британских, и американских коммерсантов с их товарами – достойная цель.

– С этим сложно не согласиться…

– А ведь есть еще и Египет с Суэцким каналом… Договор 1936 года не справедлив и рано или поздно неизбежно будет расторгнут властями в Каире. Почему бы Берлину не поспособствовать этому исторически объективному процессу? С некоторыми вполне ощутимыми выгодами для Германии? Что до буров Южной Африки, то тут вам все карты в руки… А это не только золото, но и алмазы, столь необходимые для производства качественных артефактов… И спрос на них будет только расти…

Как ни крути, но германский монарх был уже не молод и затянувшаяся встреча его утомила. Под конец он начал откровенно клевать носом, и сообразившие, в чем дело, молодожены поспешили откланяться. К слову сказать, к столу их кайзер не пригласил, ограничив таким образом затраты на представительство чаем.

– Жмот! – прокомментировал немецкое гостеприимство Март, оказавшись наедине с женой.

– Что есть, то есть, – улыбнулась Саша, устраиваясь рядом с ним за креслом второго пилота. – Возвращаемся к себе?

– Если хочешь, можно зайти в какой-нибудь ресторан…

– Для ресторана нужно вечернее платье, а наши походные наряды годятся разве что для гаштета. Нет уж, давай вернемся на нашу яхту, немного отдохнем, а уж потом определимся с дальнейшей программой.

– Пожалуй, ты права, – кивнул Март, запуская двигатели бота.

– Скажи, милый, ты в самом деле хочешь помочь кайзеру с инициацией его сыновей?

– Нет! – немного подумав, решительно ответил Март.

– Почему? – с деланым безразличием поинтересовалась облегченно вздохнувшая про себя супруга.

– Видишь ли, милая. Как ни крути, но немцы – наши ближайшие соседи и конкуренты. Мы можем стать союзниками, а можем и злейшими врагами, и я совершенно не желаю делать их сильнее. По большому счету главное преимущество России перед всем остальным миром – это ее ресурсы. И главный из них это – одаренные!