Текст книги "Все приходит внезапно"

Тот шагнул вперед, оглянулся в поисках патронов. Их, несколько коробок, на передвижной столик тут же выложил инструктор. Сергей переломил стволы, достал из коробки два патрона. Они легко провалились в казенную часть стволов, ружье, повинуясь его усилиям, с приятным звоном щелкнуло затвором. Небольшое волнение куда-то ушло, он был само спокойствие.

Настя, не отрываясь, следила за всеми действиями Сергея и невольно удивлялась – откуда у него столько позерства и, надо отдать должное, природного благородства. На стрельбище перед всеми стоял высокий, стройный человек, в небрежно расстегнутом, развевающемся на холодном ветру черном пальто, с пронзительными синими от ветра глазами и демонически горящим от скрываемого волнения взором. Она заметила – он своими четкими движениями буквально заворожил толпу. Даже стрелки, до этого снисходительно взиравшие на рекламную нелепицу хозяина стрельбища, несколько притихли в ожидании, что же выкинет этот русский с внешностью Алена Делона.

«Пан Васневский!» – невольно подумалось Насте. Она вспомнила, как, впервые появившись в детдоме, мальчик с пронзительно-чистым взглядом пытался целовать руку женщинам-воспитателям и называл всех – и женщин и мужчин – только пани и пан, что вызывало у всех улыбки и доброе отношение к этому смышленому малышу. Дети быстро приклеили ему кличку «Пан», но мальчик ее не стеснялся, и постепенно она забылась. Только старожилы детдома иногда вспоминали об этом, наблюдая какой-нибудь очередной выкрутас Сергея…

Сергей держал ружье в руках и, было, уже приготовился дать команду на выброс тарелочки, как инструктор тронул его за плечо и жестами пояснил ему, что ружье надо сначала приставить к плечу, а потом уже просить тарелочку.

– Найн! – по-немецки отказался Сергей.

Он по-прежнему держал ружье в руках, не приставляя к плечу, затем выдохнул воздух из своей широкой груди и потребовал на русском языке:

– Дай!

Его поняли правильно – раздался щелчок машинки, и оранжевая тарелочка стремительно понеслась в воздухе вправо. Сергей легко вскинул Беретту и опоздал на долю секунды – дробь прошла сзади тарелочки.

В толпе зрителей пронесся вздох разочарования. За него уже многие болели и желали успеха этому чудаковатому русскому.

Сергей невозмутимо опять зарядил ружье и, сосредоточившись, попросил:

– Дай!

Тарелочка, как и в первый раз, стремительно понеслась по небу, но на этот раз ее полет был остановлен метким выстрелом – облачко оранжевой пыли рассеялось под напором ветра. На этот раз он все рассчитал точно!

Со всех сторон раздались аплодисменты. Но Сергей на этом не остановился, и десять последующих тарелочек были разбиты с первого выстрела. Зрители, после каждого попадания, издавали одобрительный гул, усиливая его с каждым новым попаданием.

Он уже хотел закончить свою стрельбу, но, оглядываясь на Настю, встретился с взглядом женщины-стрелка. Это был взгляд женщины, без слов откровенно поощряющей мужчину. И он завелся!

Несколько раз повторяя: «Бенелли», «Бенелли» и показывая пять патронов, он попросил пятизарядку. На этот раз он сбросил пальто и, закатав рукава рубахи, приставил ружье к плечу, слившись в единое целое с ним, и попросил подать подряд пять мишеней.

Мишени вылетали с небольшим интервалом и, что было самое плохое, в разных направлениях. Похоже, человек, управляющий машинками, специально поставил Сергея в тяжелые условия, надеясь, что, наконец-то, нахальный русский промахнется. Вошедший в раж Сергей не промахнулся ни разу – все мишени были поражены!

На стрельбище звучали длительные аплодисменты и одобрительные восклицания на всех языках Европы. Довольный собой, Сергей горделиво выпрямился и почему-то опять оглянулся на незнакомку. У нее на лице был такой откровенный восторг, что ему снова захотелось совершить какой-нибудь подвиг. В азарте он даже не заметил, как Настя, оглянувшись по сторонам, неспешно покинула стрельбище.

Взяв в руки стреляную гильзу, он подбросил ее высоко в воздух и, вскинув ружье, одним выстрелом сбил ее с траектории, чем вновь заслужил аплодисменты. «Ну, бюргеры, это еще не все!» – почему-то, используя это слово из немецкого языка, воодушевлялся Сергей.

Он взял две гильзы в левую руку, положил на столик ружье, а затем повернулся к стрельбищу спиной, на мгновение закрыл глаза и одновременно моделировал в уме свои действия. Потом изо всех сил, за спину, в сторону стрелкового поля, бросил обе гильзы, резко развернулся, схватил лежащее на столике ружье и двумя выстрелами успел подбить уже опускающиеся обе гильзы.

Сначала была тишина, но затем, собравшаяся со всего стрелкового тира толпа, просто взорвалась оглушительными аплодисментами!

Сергей, не оборачиваясь, поцеловал ружье, бережно положил его на столик и, в знак уважения, как поступали в таких случаях его исторические предки, вдруг отдал честь двумя пальцами у правого виска. Ружье, несомненно, заслуживало этого!

Хозяин тира осторожно, но настойчиво, потянул его за рукав и задал ему какой-то вопрос. Но Сергей, не зная английский, развел только руками, показывая, что ничего не понимает.

Шустрый гид подскочил и на ломаном русском спросил:

– Вы кто? Чампион?

– Нет, я просто – рашен хантер! – ответил Сергей.

Хозяин тира вежливо выслушал перевод гида, но было видно, что он не поверил словам Сергея…

«Откуда тебе знать об особенностях русской охоты, когда в конце ее стреляют по всему, что можно подбросить в воздух!» – мысленно подискутировал с ним Сергей. Он пожал руку хозяину тира и пошел вслед за потянувшейся к автобусу толпой туристов. Представление на сегодня было закончено.

Глава 20

Туристы чинно и неторопливо рассаживались в автобусе, изредка обмениваясь отрывистыми фразами на немецком, французском и английском языках. Казалось, они были заняты только собой. Но Сергей заметил, что украдкой, с плохо скрываемым любопытством, они иногда кидали на него мимолетные взгляды. В ответ, как это принято по-европейски, он делал вид, что ничего не замечает. Усевшись на свое место, слегка покосился на пустующее рядом с ним место Насти и прикрыл глаза, тем самым отрешившись от всего, что было рядом.

В его голове мелькали картины недавней стрельбы в тире, потом откуда-то выплыло лицо незнакомки с небрежно повешенным ружьем на плече…. Это было совсем ни к чему! Он встряхнул головой и открыл глаза, стараясь избавиться от навязчивого видения. И вовремя!

Прямо перед ним стоял гид со всполошенными глазами. Он не скрывал беспокойства:

– Извините, но где находится ваш жена?!

Сергей спокойно поднял голову:

– Не беспокойтесь, у нее разболелась голова, и она уехала немного пораньше на такси.

Увидев недоверчивость во взгляде гида, Сергей добавил:

– Она уже в отеле, не сомневайтесь!..

Гид повернулся и пошел по салону автобуса в сторону водителя, что-то бормоча на немецком языке. Очевидно, это была команда водителю на отъезд, так как тот тут же нажал на стартер. Мощный двигатель на секунду перекрыл гомон в салоне, и автобус легко покатился по дороге.

Суетливость гида Сергея не удивляла – он и до этого излишне опекал их с Настей. Порой его навязчивость переходила границы и Сергей без лишних церемоний, под укоризненным взглядом Насти, рукой отстранял гида в сторону. Затем, используя скудное знание немецкого языка, коротко добавлял знакомую фразу из фильмов о войне:

– Вег!

Что означало: «Прочь!» Все это в его исполнении выглядело довольно неприлично и нахально, но Сергей, войдя в роль «нового русского», не смущался. Они с Настей, пожалуй, роль гида в отношении себя уже раскусили. Похоже, его такое поведение было неспроста. Но кто стоял за этим суетливым низкорослым человечком, пока еще было непонятно.

Сквозь полузакрытые глаза Сергей наблюдал за ним. Достав радиотелефон, гид кому-то сделал звонок. Разговор состоял из двух-трех коротких фраз. Скорее, это был даже не разговор, а – доклад.

«Докладывай, докладывай!.. – ехидно подумалось Сергею. – А Настю ты проворонил!..» Он закрыл глаза, и отдался наваливающейся дреме – сказывалось напряжение последних дней…

Дверь в номер оказалось запертой, хотя изнутри слышались звуки голоса – там работал телевизор. Сергей постучал, послышались легкие шаги, и дверь широко распахнулась.

Настя с мокрыми после душа волосами взмахнула рукой и саркастически произнесла:

– Входи, герой!

Сергей нарочито насупил брови:

– Не понял вас, мадам?

– Чего тут понимать. Видела, видела, куда вы свой взор горящий устремляли!

Сергей обхватил Настю:

– Поэт ты мой доморощенный! Кроме тебя, ты же знаешь, мне никто не нужен!..

Настя все же отстранилась от его объятий и уже серьезно сообщила:

– Все сделала, как договаривались…

Она достала из сумочки никелированный ключик от банковской ячейки и помахала перед носом Сергея.

– Ничего подозрительного не заметила?

– Вроде нет.

Сергей снял пальто, повесил его на плечики и уселся на кресло. На душе как-то сразу стало легко и спокойно – монеты, наконец, находились в надежном месте!

Настя прервала его внешнюю безмятежность:

– Рано успокоился. Нас опередили!

– Кто и в чем? – Сергей не на шутку встревожился.

– Только что смотрела первый канал швейцарского телевидения. На аукционе Сотбис за считанные минуты ушла с молотка монета времен Александра Македонского!

– Ис…! – от неожиданной догадки раскрыл рот Сергей.

Настя поспешно прикрыла ему рот рукой:

– Да! Ты прав. И знаешь за сколько?

И, не дожидаясь предположений Сергея, протяжно уточнила:

– За о-дин мил-ли-он сто пятьдесят тысяч!

Сергей только хмыкнул:

– Оперативно, черт возьми! Ведь не прошло и несколько дней. Ай да …! Как надул нас! А?!

Сергей прервал свою растерянную тираду и уже совсем обыденно, как будто ничего не произошло, спросил:

– На вечерний коктейль идем?

– В соответствии с программой нашего пребывания коктейль сегодня обязателен.

– Какой дресс-код? – Сергей деланно повысил интонацию на уже знакомом для их лексикона слове.

– Свободный! Будет выпивка, музыка, беседы…

– Первое нам с тобой необязательно, а насчет второго и третьего – это даже интересно. Посмотрим, что у них тут за музыка, да и что за беседы такие…

Несмотря на то, что можно было надеть любую одежду, Настя, рабыня своей природной аккуратности, надела все-таки платье от Мантини. Да и Сергея, хотя он и возражал, заставила надеть пиджак. Единственное, с чем она согласилась, так это с отсутствием галстука.

В зеркале они по-прежнему смотрелись красивой и солидной парой. И Настя уже не хотела ничего другого. Ей – это нравилось! Она впервые почувствовала себя уверенной в своем будущем. Поневоле доставшаяся ей роль обеспеченной женщины манила ее не только своей неизвестностью, но и надеждой реальной стабильности в жизни…

Ее раздумья прервал Сергей:

– Ну что, пошли?

В последний раз критически оглядев себя в зеркале, Настя согласилась:

– Пошли.

Они были контрастной парой: жгучая брюнетка Настя и русоволосый Сергей, будучи вместе, всегда привлекали общее внимание. Так было и сейчас. Хотя они и опоздали к началу мероприятия, а в зале слышалась спокойная музыка и приглашенные уже разбрелись с фужерами напитков по всему залу, но стоило Сергею и Насте появиться, как все украдкой стали бросать любопытные взгляды на пару с голливудскими чертами лиц.

Такое внимание Насте показалось на какое-то мгновение даже неприличным, но взглянув на мужа в поисках психологической поддержки своим чувствам, она невольно внутренне заулыбалась: по залу шел стройный блондин с жестким взглядом темно-голубых глаз, полный неприступной значимости и природной надменности. Сергей даже не сразу среагировал на появление официанта, так вошел в роль своих исторических предков.

Настя попросила для них обоих апельсиновый сок. Со стаканами сока они огляделись в поиске места, где бы остановиться.

Знакомый по поездке приветливый француз, стоящий в компании молодых людей, дружественно поднял руку и сделал жест, приглашающий присоединиться.

Настя не удержалась:

– Давай подойдем!

Улыбчивый француз сделал им навстречу несколько шагов, взял за руку Настю и осторожно прикоснулся губами к руке. Зардевшись ярким румянцем, Настя сделала книксен. Сергею это не очень понравилось, но сцена носила абсолютно уважительный характер, и придраться было ни к чему. С Сергеем француз, несмотря на худощавую внешность и приличный возраст, обменялся неожиданно крепким рукопожатием и произнес какую-то фразу на английском.

Настя перевела:

– Спрашивает, как себя чувствуешь в Швейцарии?

Сергей на мгновение задумался, затем произнес целый монолог. При этом старался говорить веско и значимо:

– Хотя я за границей и в первый раз, но чувствую себя довольно комфортно. Проблем нет никаких! Люди живут здесь также, как и в России: рожают детей, получают образование, работают, отдыхают. Хотя, конечно, вызывает уважение более организованный ритм жизни – все четко, как швейцарские часы. Если автобус должен подойти к остановке в тринадцать часов одну минуту, то он действительно подходит в указанное время. Это, повторюсь, вызывает уважение.

Пока Настя переводила, Сергей заметил, что некоторые из собеседников в перевод даже не вслушиваются: «Русский, что ли, знают?» Как только Настя закончила, компания эмоционально обменялась несколькими репликами. Причем пожилой француз, похоже, был на стороне Сергея.

Не дожидаясь окончания спора, Сергей добавил:

– Вы, наверное, ждали, что я буду восхищаться и удивляться. Да, многое здесь не так, как мы привыкли в России, но от эмоций пока воздержусь, тем более нас, русских, удивить чем-либо трудно.

Получилось солидно. Сергей даже сам от себя такого не ожидал.

Собеседники продолжали горячиться, и Настя отрывками переводила реплики оппонентов:

– У Западной Европы всегда была миссия – нести западные ценности: свободы слова, прав человека. Не замечать это – близорукость! Западные ценности должны найти свое место в любой стране, если она только она по-настоящему стремиться в цивилизованную часть Европы. Это касается и тоталитарной России.

Сергей понял, что его задирают специально и втягивают в дискуссию, в которой не бывает победителей. Каждый из дискутировавших останется при своем мнении, но настроение друг другу попортит основательно.

Пока Сергей мучительно искал повод, чтобы благополучно для себя завершить эту беседу и максимально вежливо покинуть вместе с Настей компанию, в зале как-то незаметно установилась тишина. Сергей недоуменно оглянулся – в зал разболтанной походкой со странной ухмылкой на лице вошел мужчина в сопровождении охранника. Теперь все внимание зала было приковано к вошедшему посетителю. Тот это видел и, постоянно гримасничая, рассылал воздушные поцелуи дамам и не обращал внимания на приветствия мужчин. Похоже – это была какая-то известная личность, и на его бестактность никто никак не реагировал. Так случилось, что на пути хаотичного движения мужчины по залу оказалась группа беседовавших с Настей и Сергеем.

Один из молодых людей, очевидно знакомый мужчины, представил вошедшего:

– Принц Кантеберийский!

И что-то пояснил принцу на итальянском языке, показывая глазами на Настю с Сергеем.

Принц бессмысленно прошелся вишневого цвета глазами по Сергею и буквально впился взглядом в Настю. От него несло сильным запахом алкоголя – принц был банально пьян! Он пошатывался, его руки не находили покоя, задевая рядом стоящих гостей.

Настя, не выдержав такого неприличия, повернулась к Сергею:

– Пойдем отсюда…

Увидев это, принц залопотал что-то на итальянском языке, потом перешел на английский. После его последней фразы вся компания вдруг растерянно захлопала глазами. Тактичный француз дернулся как ужаленный, но быстро взял себя в руки и почему-то встал между итальянцем и Настей.

Сергей, не понимая в чем тут дело, взглянул на Настю в ожидании ее пояснений, и удивился – ее лицо было цвета белой бумаги. Ему стало понятно, что этот «макаронник» Настю чем-то оскорбил. Сергей сжал кулаки, но Настя вцепилась в руку и буквально потащила его на выход из зала.

Нетрезвый итальянец, абсолютно не смущаясь, с бессмысленной улыбкой Джоконды на лице провел по залу взглядом туда-сюда и, не торопясь, поплелся в сторону туалета.

Сергей твердо освободил свою руку из Настиных объятий и сказал:

– Подожди меня здесь.

– Сергей!.. – в ее голосе звучала растерянная мольба.

Он повторил:

– Подожди меня здесь!!

Тон его голоса показался Насте непривычно резким, и она больше не произнесла ни слова, поняв, что сейчас как раз тот случай, когда женщина, желая иметь хорошее, способствует плохому. Выходило так, что сегодня не надо останавливать своего мужчину – он знает, что делает.

Зайдя в туалет, Сергей нашел итальянца у писсуара. Тот даже не обернулся посмотреть, кто же зашел, пытаясь попасть струей в ячейку. Одной рукой Сергей развернул итальянца к себе, а второй резко и точно ударил в район солнечного сплетения. Недоумение на лице итальянца сменилось явным ужасом, он засипел, пытаясь позвать на помощь, и от перехваченного дыхания стал чернеть и задыхаться, а на штанах стало расширяться мокрое пятно.

Сергей аккуратно опустил принца на пол:

– Я – русский! Рашен! Никто не смеет наших женщин оскорблять! Понял, «макаронник»?

Войдя в зал, Сергей увидел, что многие наблюдают за развитием событий. Он демонстративно вытер руки платком и выбросил в урну. Затем спокойно подошел к Насте, взял ее под руку и сказал:

– Вот теперь – пошли! А то – «западные ценности», «миссия»!.. Сразу видно, что в детстве их никто не учил настоящим ценностям.

Они шли по коридору гостиницы, Настя держалась за сильную руку мужа, где-то сзади в зале начиналась какая-то суматоха, а на душе у них становилось все уютнее и спокойнее…

Глава 21

Проснувшись на следующее утро и потягиваясь в постели, Сергей произнес только что инстинктивно созревшее в душе:

– А не пора ли нам домой, в Россию? А, Настя?

Настя, в это время как раз выйдя из ванны, откликнулась на его голос:

– Не рановато ли? Ведь прошло всего несколько дней! Да и посмотреть толком ничего не посмотрели.

Разгоревшаяся между ними перепалка ни к чему не привела. Как обычно бывает, даже в семейных спорах, каждый остался при своем мнении: Сергей хотел свернуть программу пребывания в рамках туристической поездки по Швейцарии, а Настя, наоборот, требовала обязательно ее продолжить. Тем более, что сегодня намечалась поездка к Альпам. Одна из ее сокурсниц по институту в туристической поездке по Европе попала к подножью Альп и восторженные чувства от их вида, как она Насте утверждала, останутся в ее памяти на всю оставшуюся жизнь.

Наконец, Сергей, для вида еще некоторое время упиравшийся, сдался под напором ее доводов.

– Пойми, – доказывала Настя, – за границей мы впервые! Это, во-первых. Во-вторых – бесплатно! В-третьих – мы здесь просто отдыхаем! Разве это плохо?!

Конечно, она по-своему права. Веской причины, если разобраться, прекращать пребывание в Швейцарии не было. Но Сергей, как и любой другой мужчина на его месте, после вчерашней драки невольно ждал ответных ходов от соперника. А это немного беспокоило, можно сказать, даже нервировало. Хотя, чего тут говорить, итальянец получил то, что заслуживал. И если он адекватный человек, то должен случившееся с ним молча проглотить и запомнить, что с русскими надо быть осторожнее. Знать бы еще, какую гадость он сказал Насте? Да ведь саму ее не спросишь! Ей и так вчера досталось – вся бледная, как полотно, была. Уж лучше не бередить раны.… Если захочет, то сама как-нибудь расскажет.

Да, незнание иностранных языков – это в нынешней жизни действительно недостаток. На вчерашнем примере Сергей прекрасно это понял. Про себя он уже решил, что после возвращения из этой поездки в Россию серьезно займется английским. Тем более квалифицированный учитель рядом. Настя давно предлагала ему заняться английским языком, но он под любым предлогом все отмахивался, не видя приложения такого знания в своей жизни.

Настя, которая дома, в России, все делала под звук работающего телевизора, включила его и сейчас. Диктор на немецком языке что-то комментировал и, акцентируя внимание к сюжету, многозначительно, с повышенной тональностью в голосе, произнес:

– Ахтунг! Ахтунг!..

Они оба невольно повернулись к телевизору, услышав знакомое немецкое выражение из фильмов про войну. На экране высокий широкоплечий мужчина в помещении, выложенным кафелем, раз за разом наносил удары другому мужчине: раз, два, три…. Три удара!

Настя без труда узнала мужа, хотя тот и был снят со спины, а лицо пострадавшего было заретушировано.

Сергей тоже был озадачен – ведь удар был всего один!

– Настя, откуда три удара? Я ведь ударил его только один раз!

Она, не задумываясь, предположила:

– Скорее всего, видеомонтаж!

Они оба одновременно почувствовали беспокойство – раз такой монтаж появился, значит это кому-нибудь да нужно! Хорошо, если это нужно для общественного обуздания итальянца, а если кто-то сознательно хочет дискредитировать их самих? Пожалуй, разлеживаться нечего. Надо вставать и постараться хотя бы мысленно разобраться в складывающейся ситуации. Сергей решительно опустил ноги на пол и босиком пошлепал в ванную умываться…

После завтрака туристы как-то вяловато собирались в фойе гостиницы. Последним появился пожилой француз. Он издалека, склонив голову, поздоровался с Настей, а, подойдя поближе, дружески протянул руку Сергею.

Во второй раз Сергей удивился твердости его рукопожатия. Несмотря на неказистую внешность, мсье Легранж обладал явно хорошо тренированными мышцами. Сегодня, вопреки обычному, его никто не сопровождал. Вместо традиционной для него приветливости на лице сквозила лишь мимолетная улыбка, а в глазах иногда проскальзывала старательно скрываемая озабоченность. Похоже, что француза тоже беспокоили какие-то проблемы. Значит и у благополучного европейца бывают моменты, когда приходится морщить лоб и поневоле сгонять с лица повседневную дежурную улыбку.

После приглашения гида туристы молчаливо и как-то устало стали садиться в автобус, выбирая места поближе к водителю и гиду. Кажется, вчерашний бесплатный коктейль не прошел даром и многие, если смотреть правде в глаза, выглядели несколько несвежими. Что ж, европейцы тоже люди и некоторые человеческие слабости им отнюдь не чужды.

Сергею с Настей достались места почти в конце автобуса, что их вполне устроило. Сзади ехать даже спокойнее: все под наблюдением, все под контролем, да и самим можно расслабиться – немного подремать.

Через несколько часов езды под монотонный комментарий гида об окрестных достопримечательностях автобус остановился на большой автостоянке. Гид объявил, что на отдых отводится 30 минут и вежливо попросил мадам и мсье не опаздывать.

Сергей расслабленно вышел из автобуса и огляделся. Стояла ясная солнечная погода. Порывы, пока еще холодного, весеннего ветра несли запахи оживающей природы, весна в Швейцарии уже начиналась. На небе вокруг не было ни облачка, только прямо на юге белоснежные шапки облаков закрывали весь горизонт и уходили крутой стеной высоко в небо.

– Какая удивительная красота! – воскликнула Настя, показывая на громаду облаков.

Сергей, со свойственным ему скепсисом, не согласился:

– Облака, как облака. У нас, в России, бывают не хуже!

Настя вся встрепенулась:

– Ты не понял – это же Альпы! Посмотри внимательнее!

Вглядевшись, Сергей даже чертыхнулся: «Вот это да!» Действительно – это были горы, покрытые сахарными шапками снега и льда. Под лучами солнца они особенно ярко выделялись на фоне голубого неба, и, казалось, были непреодолимой преградой на пути любого движения. Но непрерывный поток машин, не сбавляя скорости, уверенно проносился мимо стоянки в сторону гор и где-то там, у их подножия, растворялся в дымке.

Восторженные восклицания послышались со всех сторон, туристы любовались великолепием гор и фотографировались на их фоне. Сергей, видя, как светятся от восторга глаза Насти, впервые пожалел, что у них нет с собой фотоаппарата. Он огляделся по сторонам и подумал, что будь они в России, можно было бы кого-нибудь попросить их сфотографировать, и такая просьба отнюдь не выглядела бы явной бестактностью. Здесь же, в Европе, совершенно непонятно, как могут отреагировать на такое пожелание.

Словно разгадав мысли Сергея, Настя вцепилась ему в локоть:

– Как жаль, что у нас с тобой нет фотоаппарата!

Обращаясь к ним, что-то затараторил мсье Легранж. Настя оживленно ему отвечала и со счастливым лицом повернулась к Сергею:

– Сережа, мсье Легранж предлагает нам сфотографироваться на фоне гор!

Не дожидаясь ответа, она взяла Сергея под руку и, быстро повернув его спиной к Альпам, застыла в ожидании снимка. Француз навел на них поляроид, попросил улыбнуться, нажал кнопку, и с четко слышным шелестом из аппарата вышла фотография. Француз попытался ее подхватить, но как-то неловко взмахнул рукой, промахнулся, и фотография осенним падающим листиком спланировала на мокрую землю.

Как понял Сергей, тысяча извинений за свою неловкость, нескончаемым потоком полившиеся из уст расстроенного француза, были только началом. По его настойчивому настоянию фотографирование подлежало обязательному повторению! Иначе мсье никак не загладит свою ошибку. И вот они с Настей в ожидании нового снимка по просьбе мсье Легранжа снова улыбались в объектив фотоаппарата…

Наконец, долгожданная фотография в руках у Насти. Она взволнованно и искренне поблагодарила мсье, тот приложил руку к сердцу и всем своим видом показал, что это ни стоит ему никаких трудностей. Сергей в душе, конечно, был тоже благодарен, но в знак этого просто склонил голову.

Идя к автобусу, он все время чувствовал какую-то неясность. Было ощущение, что что-то здесь не так. Уж больно несуразно спортивный француз уронил фотографию! Интересно, что он делает сейчас?

Сергей присел, делая вид, что завязывает шнурок на ботинке, и осторожно обернулся. И не зря! В это время француз, подняв фотографию, почему-то ее не выбросил, а протер платком и бережно положил себе во внутренний карман пальто. Понятно, что европейцы аккуратный народ и мусором не сорят, но какая необходимость была сохранять фотографию, если мусорная корзина располагалась почти рядом?!

Увидев это, он ничего не сказал Насте, чтоб ее не тревожить, но та сама вдруг тихо спросила:

– Ты тоже видел?

– Да!

– Зачем он сделал это?

– Я не знаю, Настя!

Может дотошный аккуратист, а может просто снимок ему понравился и через некоторое время, найдя дома среди прочих фотографий их фотографию, будет рассказывать домочадцам о понравившейся паре молодых русских. Пока ничего предосудительного о мсье Легранже они сказать не могли. Наоборот, он всегда был с ними приветлив и дружелюбен. А в сцене, произошедшей на коктейле в гостинице, когда встал между Настей и итальянцем, француз выглядел очень искренне, даже в лице изменился. Так специально сыграть невозможно! Пожалуй, он все-таки порядочный человек и им с Настей, возможно, все только, кажется…

Автобус мчался прямо к горам, которые с каждым новым километром пути просто надвигались на туристов. Казалось, что эта громадина вскоре их придавит. И Сергею всерьез стало интересно: что же будет, когда они упрутся в основание Альп? Скорее всего, дорога пойдет вдоль гор и через некоторое время автобус повернет назад, в Женеву.

Гид, пока приближались к горам, на нескольких языках что-то разъяснял пассажирам, но Сергей, сколько, ни старался, особенно тогда, когда фраза звучала на немецком языке, так ничего и не смог понять. Школьной и институтской программ по немецкому языку для этого явно не хватало, тем более он никогда не старался по этому предмету, а Настю переспрашивать не хотелось. Он смотрел в окно на надвигающиеся горы и невольно, в сравнении с этим круто вздыбившимся куском земли, все более чувствовал себя хрупкой букашкой. Стоит только с гор сорваться какой-нибудь непредвиденной лавине, как всем находящимся у подножия придется очень туго, если не сказать большего!

Наверное, такие ощущения появились не только у одного Сергея, потому что Настя, толкнув его в бок, перевела ему вопрос седовласой немки:

– А здесь снежные лавины или камнепады случаются?

Гид снисходительно усмехнулся:

– Мадам, Альпы с этой стороны абсолютно безопасны! Сходы лавин бывают во внутренних Альпах. Здесь, в Швейцарии, из-за особого строения гор этого не происходит.

Автобус сбросил ход, повернул вправо на большую, с множеством стоящих автомобилей, стоянку и, скрипнув тормозами, остановился. Гид жестом пригласил пассажиров на выход, назвав время стоянки на разных языках:

– Стоянка один час!

Выйдя из салона автобуса, Сергей задрал голову. Горы угрожающе нависли над ними, закрыв и небо, и солнце. Ровно в обед у подножия Альп царил настоящий полумрак. И это накладывало свой отпечаток на все, даже чириканье птиц было гораздо тише и реже, чем на предыдущей стоянке.

Настя, улыбаясь, тронула его за рукав:

– Что, загляделся? Впечатляет?

Сергей вынужден был признать:

– Да, это настоящая махина! Даже подавляет!.. Как Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге! Только в сотню раз мощнее.

– То-то! А еще не верил моей подруге!

Она протянула ему свою сумочку:

– На, подержи – я в туалет схожу. С места не сходи, а то в такой толпе потеряемся, и друг друга искать придется.

– Хорошо, – он повесил сумочку на плечо и, задрав голову, впился глазами в горы.

Немного погодя кто-то подошел сзади и он, думая, что это Настя, примирительно сказал:

– Пожалуй, соглашусь с тобой, что такое действительно не забудешь!

Мужской голос на чистом русском языке за его спиной буквально заставил вздрогнуть:

– Не оборачивайся! Я – друг! Стой спокойно, рассматривай горы и внимательно слушай…