Текст книги "Стеклянная свадьба"

В этот момент, ощущая пожатие его рук, видя слезы в его карих глазах, уловив исполненную боли мольбу в его голосе, я готова была сдаться. Казалось, мы смотрели друг на друга через глубокую пропасть, и я знала, что моста через нее нет. Вдруг мы услышали резкий автомобильный гудок. Питер подошел к двери, что-то крикнул, затем вынес один из чемоданов. А я готова была побежать вслед за ним по дорожке и закричать: «Извини, я передумала! Это была глупая ошибка. Но, видишь ли, я не смогла совладать со своими чувствами и не знала, что мне делать. Мне просто хотелось показать тебе, какую боль ты мне причинил, и сделать тебе так же больно, но теперь, мне кажется, уже довольно, так что, пожалуйста, Питер, пожалуйста, не уходи!» Я уже вскочила и собиралась броситься на улицу, когда внезапно зазвонил мобильный телефон, наигрывая знакомую мелодию. Питер оставил его на столе. Я взглянула на крошечный экран, где, к моему изумлению, появились и запульсировали в такт музыке два переплетающихся сердца. Когда передали сообщение, вспыхнул красный огонек. Я знала, от кого это сообщение. Питер вернулся в дом, чтобы забрать второй чемодан, а когда он ушел с Грэмом, который печально трусил за ним по пятам, я нажала на кнопку с надписью «Play».

«Милый, – услышала я голос Энди Метцлер, – надеюсь, у тебя все в порядке. Не могу дождаться, когда увижу тебя. Приходи попозже. Я поставила шампанское в лед. Люблю тебя! Пока!»

– Фейт… – окликнул меня Питер, встав на ступеньку. – Фейт… я…

– До свидания, Питер, – просто сказала я и закрыла дверь.

Некоторые женщины сражаются за своих мужчин, не правда ли? Если у них появляется соперница, они сжимают кулаки, выпускают когти и обороняются как только могут. Они защищают свою территорию так же свирепо, как миссис Тетчер защищала Фолькленды. Но я не принадлежу к числу подобных женщин. Теперь я знаю это. Голос Энди не поднял меня на сражение, напротив, я была абсолютно раздавлена. Слушая ее, я просто физически ощущала, как глубоко внутри происходят изменения: сердце забилось в три раза быстрее, из груди вырывалось прерывистое дыхание, а руки покрылись гусиной кожей. Произнесенное ею слово «милый» словно нож вонзилось в мое сердце. Интимность, с которой она говорила «Люблю тебя», показалась оскорбительной. Мысль об охлажденном шампанском в ее спальне вызвала в воображении образы, от которых появилась резь в желудке. Но все же я, как мазохистка, не отгоняла их. Я представила себе, как Энди в белье от «Ла Перла» медленно раздевает Питера. Я так и видела, как она проводит кусочком льда по его груди, как ее наманикюренные пальцы ласкают его рыжеватые волосы, представляла, как она целует его и тянет на кровать. Когда я рисовала себе, как они занимаются любовью, мне казалось, будто я слышу ее стоны и вздохи. И я представила, как врываюсь в ее спальню со своим самым большим ножом и вонзаю его ей в сердце. Моя ненависть к ней была такой первобытной, такой неистовой, что я сама была потрясена. Я прежде не знала, что способна на подобную ненависть, но теперь поняла, что это так. Связь Питера открыла мне темную сторону в самой себе, о существовании которой я не подозревала. Но Питер принадлежит мне, пыталась я объяснить свои чувства. Он был моим мужем пятнадцать лет. И эта гнусная, гнусная тварь ворвалась в нашу жизнь и собирается отнять его. Так что вполне естественно, что мне хочется убить ее. Но я знала, что не сделаю этого. Я справлюсь с этим горем по-своему, потому что гордость не позволит мне сражаться за Питера. В любом случае это может ни к чему не привести. Взять, например, Деллу Бови – вздорная Делла, бедная девочка. Она так храбро сражалась против Антеи Тернер,[64]64
  Речь идет о скандально известном браке актрисы и телезвезды Антеи Тернер с миллионером Грантом Бови.


[Закрыть] но одержала только временную победу. И я не сомневалась, что Энди тоже в итоге получит Питера. В конце концов, она ведь безжалостная «охотница за головами». О нет, я не собиралась вести войну.

– Ты права, дорогая, – сказала Лили, когда мы приехали на «Фестиваль здоровья души и тела» на Грейкоут-сквер во время ленча на следующий день. – Слишком неблагородно и рискованно, – добавила она, когда мы поднимались по ступеням. – Пресса будет править бал.

– Почему? – печально спросила я. – Мы же с Питером не какие-то знаменитости.

– Ты пользуешься определенной известностью, Фейт. Пять миллионов человек слушают твой прогноз погоды. А Питер входит в этот свой Комитет по этике.

– О да, я совсем забыла об этом.

– Так что ему будет особенно неловко, если в печати появятся сообщения о его разводе. И это будет особенно некрасиво выглядеть, поскольку в «Бишопсгейте» публикуют все эти книжонки на тему «как-избежать-развода», – добавила она, предъявляя охраннику наши приглашения.

– Разве?

– Да. Именно на этом они зарабатывают свои денежки. У них целый список изданий, посвященных этой теме.

– Откуда ты знаешь?

– Они присылают сигнальные экземпляры к нам в редакцию. Нет, достойное отступление намного лучше, Фейт, хотя какое-то время жизнь будет казаться тебе адом.

– Она уже сейчас кажется мне адом, – слабо произнесла я, сглатывая привычный комок в горле. – Это настоящий ад, – прошептала я, потянувшись за салфеткой. – Я не представляла, что можно испытывать такую боль.

– Успокойся, Фейт, – сказала она, сжимая мою руку. – Ты моя лучшая, лучшая подруга, я люблю тебя и сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе. А теперь, пока ты здесь, тебе стоит сходить на терапию.

– А стоит ли? – с несчастным видом спросила я, когда мы прошли в холл. Мне и сюда не хотелось приходить, но Лили уговорила меня. Людей было так много, что мы едва передвигались вдоль стендов. Где-то на заднем фоне раздавался протяжный гул тибетских молитвенных барабанов; в воздухе висел тягучий запах пачули и сандалового дерева.

– Может, следует почистить твою ауру, – задумчиво произнесла она, – или проверить твое биополе – это идеально подходит для снятия стресса. Во всяком случае, во всем этом есть своя положительная сторона, – добавила она, когда мы остановились и стали рассматривать парагвайский рейнстик.[65]65
  Перкуссионный южно-американский музыкальный инструмент в виде полой трубки из кактуса с галькой внутри. По легенде, индейцы создали рейнстик, чтобы вызывать дождь.


[Закрыть] До сих пор ты была заперта в ловушке священного законного брака, и у тебя не было ключей от замка. Ты еще не рассматривала ситуацию с этой точки зрения, – продолжала она. – Но это новое начало, Фейт. Новый старт. Двери жизни наконец-то снова открываются для тебя.

– Они не были закрыты, – уныло возразила я, пробиваясь сквозь движущуюся толпу. – Мне кажется – быть замужем и иметь детей и есть настоящая жизнь!

– Да, но не жизнь во всех ее проявлениях, Фейт. Когда я в прошлом году вернулась из Штатов и посмотрела на тебя, то подумала: «Фейт попала в замкнутый круг. Все время одно и то же, унылая ежедневная рутина…»

– Но я люблю свою рутину…

– По-прежнему в старом предместье.

– Я провинциалка, – заметила я.

– Теперь ты будешь цвести и петь. Тебе тридцать пять, Фейт. Половина жизненного пути пройдена, были на этом отрезке дороги и свои ухабы. Но, поверь мне, дорогая, – весело сказала она, – развод станет самым лучшим событием в твоей жизни. Чего ты хочешь? – спросила она.

Я не знала, что ответить. Исцелить ли карму или стать вселенским мыслителем? Воспользоваться секретами древнеиндийской медицины, чтобы подтянуть кожу лица, или найти богиню внутри себя? Мы прошли стенд, где продавали магические кристаллы, сияющие всеми цветами радуги, и камни, которые, по поверьям древних индейцев, способны были ловить сны. Справа от нас какой-то лежащей женщине вставляли в ухо незажженный конец горящей свечи.

– Это свечи Хопи, – со знанием дела объяснила Лили. – Очень хороши при мигрени. Ты знаешь, что наши уши представляют собой врата в прошлые жизни?

«Реструктуризация ДНК!» – гласила вывеска на стенде справа от меня. Заинтригованная, я остановилась и стала смотреть.

– Мы реструктуризируем ваши ДНК, – любезно предложил мужчина.

– Это фантастика, – заметила я.

– Это довольно простая процедура, – объяснил он. – Мы можем перестроить и перегруппировать ваши хромосомы, таким образом предоставив вам возможность вновь обрести теснейшую связь с божественными силами.

Это звучало настолько радикально, что я почувствовала соблазн попробовать, но Лили схватила меня за руку и оттащила прочь.

– Фейт, не будь такой доверчивой, – прошипела она. – Все знают, что это просто вздор. А теперь мне нужно отлучиться, чтобы встретиться с ангелами, – добавила она. – Увидимся здесь через полчаса.

«Чтение по пальцам ног», – услышала я, пока Лили поднималась по лестнице. Знаете ли вы, что пальцы ваших ног говорят о вашей личности, – гласила надпись на стенде. – Только сегодня специальное предложение – всего десять фунтов. Вам предоставляется точный анализ личности и возможные перспективы. Не спрашивайте почему, но это предложение показалось мне заманчивым, и я заплатила деньги, сняла туфли и закатала джинсы.

– Очень интересно, – сказала женщина-предсказательница, когда я села в глубокое кресло и предоставила ей свои ноги для обозрения. Она посмотрела на них, сощурив глаза, и принялась ощупывать. – Ваши пальцы широко расставлены, – это указывает на склонность к авантюрам. Вы, очевидно, ведете чуждую условностей жизнь. Это так?

– Нет, – разочарованно сказала я. – Совсем наоборот.

– О, эти пальцы очень импульсивные, – продолжала она, покачивая третий палец правой ноги. – Это признак спонтанности поведения. Вы немного безрассудная особа, не так ли?

– Нет, – возразила я. – Я очень разумная и осторожная.

Тогда она сжала мой большой палец.

– У вас очень хорошие мягкие большие пальцы.

– Разве?

– Да, они действительно большие и, так сказать, «сочные», это значит, что у вас артистическая натура. Вы чрезвычайно артистичны, не правда ли? Вы блестяще рисуете.

– Нет, – ответила я, и мой энтузиазм совсем угас. – Я абсолютно бездарна в этом деле.

– Тогда вы очень музыкальны, верно? – с отчаянием в голосе предположила она.

– Ничуть, – ответила я.

– Вы играете на флейте.

– Нет.

– Вы с отличием закончили школу, – продолжала она нести ерунду.

– Знаете ли, мне не хотелось бы показаться грубой, – устало сказала я, – но, полагаю, это пустая трата времени.

– Послушайте, – виновато сказала она, когда я потянулась за своими туфлями. – Я только недавно занялась чтением по пальцам ног, и моя техника еще несовершенна. И мне неловко, что я взяла у вас деньги, но знаете, я к тому же экстрасенс-любитель, хотите, я предскажу вам судьбу по хрустальному шару?

Я не сомневалась, что это тоже окажется вздором, но, поскольку она не собиралась возвращать деньги, я согласилась. Так что я надела туфли и села, а она положила руки по сторонам большого хрустального шара.

– У вас возникли ужасные проблемы в семейной жизни, – через несколько секунд объявила она.

– Да, – вздрогнув, сказала я. – Это правда.

– После долгого спокойного и счастливого периода в вашей жизни начались радикальные перемены. Вы испытали большое эмоциональное потрясение, – добавила она.

– Да.

– Ваш муж признался вам в неверности.

– Это так.

– Но это его первая измена, и он сам переживает. Он в замешательстве и не знает, что делать.

– Боже мой, – прошептала я. – Все именно так. Но что произойдет дальше? – с отчаянием спросила я. – Пожалуйста, скажите, что мне сулит будущее.

– Вы разведетесь, – тихо ответила она. При этих словах дрожь пробежала у меня вдоль позвоночника. – Но вы снова будете счастливы. И скорее, чем вы думаете. Вы пройдете через это трудное время, – заключила она. – Бог исцелит вашу боль.

Бог исцелит мою боль?

– Фе-ейт! – Это была Лили. Она с восторженным видом спешила ко мне. – О Фейт, я видела столько ангелов! – взволнованно сказала она, отводя меня в сторону. – Я видела фантастический свет хора ангелов. Я погрузилась в него. Все стало абсолютно белым. И что поистине замечательно, ангелы унесли все мои проблемы.

– Правда?

– Да, они заберут их с собой на небеса. Все мои тревоги по поводу расходов и стоимости подписки. Серафимы и херувимы просто-напросто унесли их. А архангел Михаил дал мне знать, что наш тираж превысит «Вог». Разве это не замечательно?

– Просто невероятно, – заметила я.

– А ты чем занималась?

– Чтением по пальцам ног.

– Что-нибудь интересное?

– Нет. Но потом мне предсказали судьбу по хрустальному шару, и вышло все точно. Женщина пообещала, что у меня все будет в порядке. Она сказала, что Бог исцелит мою боль, Лили. Но я не знаю как.

– Бог исцелит твою боль? – задумчиво повторила она. – Что ж, это может означать только одно, Фейт, – ты встретишь кого-то другого!

– Не говори глупостей, Лили, – простонала я. – Слишком скоро. Послушай, я ведь еще даже не развелась.

– Но Питер ведь тоже еще не развелся, – возразила она. – А у него уже другая. – При этих словах я почувствовала такую боль в груди, словно мне наступили на сердце. – Питер завел другую, – тихо повторила она. – Так почему бы, черт побери, и тебе не сделать то же самое?

– Ты слишком торопишься, – обиженно пробормотала я. – Я думаю, это преждевременно.

– Хорошо, дорогая, – сказала Лили. – Но тебе не стоит откладывать это дело в долгий ящик. Так что тебе остается только одно – снова выходить в свет.

– Я не знаю, как «выходить в свет», – с мрачным смешком сказала я. – Мне никогда не приходилось делать этого.

– М-м-м. И правда, представить себе не могу, как ты увлекаешь кого-то разговором.

– Но мне этого и не хочется, – заявила я.

– В самом деле?

– Конечно, – с негодованием бросила я.

– Но почему?

– Предпочла бы, чтобы увлекали меня.

– А, – сказала Лили. – В таком случае тебе следует научиться флиртовать. И я помогу тебе.

Не знаю, почему я всегда соглашаюсь на безумные планы Лили. Действительно не знаю почему. Но она всегда может склонить меня к чему-нибудь, так было всегда. Она на водительском месте, а я пристегнута рядом. Наверное, дело в силе ее характера. Она словно лавина увлекает меня за собой. Ничем иным я не могу объяснить тот факт, что через четыре дня я вместе с ней оказалась на занятиях, где обучали флиртовать.

– Я согласилась на это только потому, что чувствую себя не в своей тарелке после пережитого потрясения, – заявила я, когда мы подъехали к отелю «Слоун» в Эрлз-Корт.

– Нет, Фейт, – возразила она, когда мы проходили через вращающиеся двери. – Ты делаешь это, потому что в глубине души хочешь этого, потому что знаешь, что это принесет тебе пользу. Ты должна снова научиться общаться с мужчинами, – решительно заявила он, когда мы снимали пальто. – Ты должна научиться вести себя с ними естественно и получать от этого удовольствие. Мужчины будут больше интересоваться тобой, а это поможет тебе поднять самооценку. Тебя предали, Фейт, – серьезно сказала она, когда мы разыскали помещение для консультаций. – Так что ты ощущаешь себя жалкой и нелюбимой.

– Спасибо.

– Ты ощущаешь себя нежеланной, неинтересной и слишком обыкновенной. Ты считаешь себя полной неудачницей.

– Ладно, ладно.

– Но, научившись флиртовать, ты снова почувствуешь себя великолепной, соблазнительной и сексуальной.

– Очень сомневаюсь в этом.

– А затем, когда пройдешь эту школу, будешь вполне готова к встрече с новым сногсшибательным мужчиной.

– Не нужен мне никакой мужчина, – с горечью заметила я. – Ни новый, ни старый.

– Пока нет, дорогая. Но потом понадобится, – сказала она. – И конечно же, это причинит боль Питеру.

– Что?

– Питеру будет безумно больно, если ты найдешь другого.

– Даже если он первым завел роман?

– Да.

При этих словах Лили я почувствовала, как у меня внутри что-то дрогнуло, и я впервые поняла, что вполне не прочь причинить боль Питеру. Я даже хотела этого. В конце концов, он причинил боль мне. Он предал меня. Он нанес мне рану. Вина за сложившуюся ситуацию всецело лежала на нем Я не заводила романа. И пока я сидела и ждала начала занятий, я лелеяла мечты о мести. Я уже не хотела убить Энди, мне хотелось убить его. Я спокойно подумала, что могла бы его уничтожить – сбросить со скалы, или подсыпать что-нибудь в кофе, или…

– Всем привет! – Мои кровожадные мечты были прерваны появлением нашей «учительницы» Бриджит, энергичной брюнетки лет сорока пяти. Ее глаза пронзили комнату, словно паяльные лампы.

– Какое грандиозное собрание, – заявила она. И это правда, нас было более тридцати, причем количество мужчин и женщин было примерно одинаковым. Все мы робко улыбались, за исключением Лили. Она подмигивала одному привлекательному мужчине, сидевшему через проход от нее.

– Итак, вы хотите научиться флиртовать? – задала вопрос Бриджит, блаженно улыбнувшись. Лили поправила подол своей юбки. – Вы хотите стать более привлекательными для лиц противоположного пола, – благожелательно продолжала Бриджит. А Лили тем временем расстегнула верхнюю пуговицу блузки. – И это замечательно, что люди флиртуют, – продолжила Бриджит, а Лили быстро провела языком по губам, – потому что иначе человеческая раса просто вымерла бы! Я лично много флиртую, – призналась она. – И поверьте мне, это большое удовольствие. А теперь, – сказала она, хлопнув в ладоши, – давайте выполним первое упражнение. Разделитесь на группы по шесть человек и бросайте друг в друга эти теннисные мячики, при этом игриво и сексуально представляясь.

Мы все захихикали, зашаркали ногами, затем нерешительно встали и разделились на группы.

– Привет, э, ха-ха-ха, я Брайан.

– Привет, я Сью.

– Привет, я Майк.

– Э, привет, я Фейт.

– Доброе утро, меня зовут Дейв.

– Ну приве-ет, Дейв, у тебя такой сексуальный зад. Я Лили.

Дейв выронил мячик. Мужик впал в благоговейный ужас, подумала я.

Через три-четыре минуты Бриджит сказала:

– Очень хорошо. А теперь следующее упражнение, связанное с визуальным контактом. Большинство из нас стесняется смотреть людям прямо в глаза. Но взгляд чрезвычайно сексуален и может произвести большой эффект. Это мы и сделаем сейчас. Все мы будем ходить кругом по комнате и с ног до головы осматривать друг друга, демонстративно, хищно и дерзко.

Как все это странно, думала я, пока мы кругами бродили по комнате, пялясь друг на друга, хотя было бесполезно смотреть на мужчин, так как почти все они глазели на Лили.

– Достаточно, – жизнерадостно объявила Бриджит. – А теперь пусть ваши глаза поблуждают. Вверх и вниз. Загляните каждому в зрачки.

Так – удерживайте взгляд. Заставьте ваши глаза заговорить с партнером. Пусть ваши глаза скажут: «Ну… при-вет!»

Все это вызывало у меня отвращение. Лицо мое пылало. Затем мы должны были разделиться на пары и отвешивать друг другу комплименты. Мне в пару достался китайский студент-медик по имени Тинь.

– А теперь как следует похвалите друг друга! – сказала Бриджит. – А когда получите свой комплимент, просто скажите «спасибо» и улыбнитесь. Понятно?

– Гм, у вас красивые блестящие волосы.

– Спасибо. А у вас сивые гласа.

– Э… спасибо. У вас красивые зубы.

– У вас холоси носьки.

– О, замечательно. Мне нравится ваш нос.

– У вас модна юбка.

Бриджит снова хлопнула в ладоши.

– Главный закон флирта, – объяснила она, – заключается в том, что люди любят тех, кому нравятся. Вот почему имитация – самая сильная форма лести. Поэтому теперь мы будем, как в зеркале, отражать движения друг друга, это называется «эхо позы». Так что копируйте движения друг друга, насколько возможно близко. Старайтесь даже дышать в одном ритме…

Минут через пятнадцать Бриджит возбужденно сказала:

– Ну, а теперь следующая задача – найти животное внутри! Да, вы должны найти животное, которое наиболее полно соответствует вашей личности, впустите его в себя, и пусть оно заполнит ваше тело, хорошо? Лили, какое вы животное?

– Я пантера, – промурлыкала она.

– А вы какое животное, Фейт?

– Ну… не знаю, может быть, броненосец.

– Не надо быть броненосцем, – сказала Бриджит. – У него броня.

– Хорошо, тогда буду собакой.

– Я лев!

– Я орел!

– Я хорек!

– Я волнистый попугайчик!

Теперь все приняло настолько смехотворный оборот, что я начала терять контроль и расслабилась. Когда занятие подходило к концу, я даже испытала некоторое удовольствие.

– Все вы занимались очень хорошо, – тепло заметила Бриджит. – Но я хочу дать вам еще одно задание, и очень важное, – одарите каждого, кого встретите по дороге домой, приветливой доброжелательной улыбкой.

– Это было очень полезно, – заметила Лили, когда мы выходили из отеля. – Я действительно многому научилась.

– Правда? – скептически бросила я, когда она открывала дверь своего темно-синего «порша».

– О да, – с энтузиазмом сказала она, пока с электронным завыванием опускалась крыша. – И не забудь, Фейт, – добавила она, когда мы выезжали на Эрлз-Корт-роуд, – мы должны улыбаться всем, кого встретим.

– Не беспокойся, – самонадеянно заявила я. – Обязательно улыбнусь.

В конце концов, солнце ярко светило, вишневые деревья стояли в цвету. И впервые за последние несколько недель я действительно развеселилась. О да, сегодня я была готова улыбаться, несмотря на все проблемы. Мы затормозили у светофора на Бромптон-роуд. Мы сидели, а мотор работал вхолостую, когда рядом остановился спортивный автомобиль с опущенным верхом. Внезапно я почувствовала, что водитель смотрит на нас. Я повернула голову влево и оказалась лицом к лицу с улыбающимся мужчиной. Но кому же он улыбался? Лили, предположила я, присмотрелась – нет. Он улыбался не Лили. Он улыбался мне. Смотрел на меня и улыбался. Именно так. Что за наглость! Я сердито посмотрела на него, но он не перестал улыбаться. Казалось даже, что его улыбка стала еще шире. По-моему, я уже изрыгала пламя. Это нужно сейчас же прекратить.

– На кого это вы смотрите? – резко спросила я.

– На вас, – с усмешкой ответил он.

– Это чрезвычайно невоспитанно, – огрызнулась я.

При этих словах он принялся смеяться. Он смеялся надо мной. Представьте себе такую наглость! Я бросила на него злобный взгляд. Но он продолжал себе сидеть, смотрел и смеялся. Тогда я разозлилась сверх всякой меры, и у меня не было иного выбора, кроме как сделать неприличный жест сразу обеими руками.

– Фейт! – воскликнула Лили. – Что, черт побери, ты делаешь? Ты же должна улыбнуться ему, сумасшедшая!

– Я не собираюсь улыбаться ему – он действует мне на нервы! – прошипела я. – Уставился. Проклятый нахал! Что, черт побери, он о себе воображает? Похоже, возомнил себя Иисусом Христом! С меня довольно. Уж этого мне совершенно не нужно. Как вы смеете! – закричала я, снова повернувшись к нему. – Как вы смеете сидеть в своей идиотской машине и строить нам глазки. Вон там стоит полицейский, – сердито добавила я. – И я могу позвать его, чтобы он вас арестовал за сексуальное домогательство. Офицер! – театрально закричала я. – Офицер!

Мужчина в спортивной машине просто корчился от смеха.

– Прекратите сейчас же, – потребовала я.

– Фейт! – сказала Лили. – Заткнись!

– Нет! Не заткнусь. Я этого не потерплю! – снова завопила я. – Я запишу ваш номер и сообщу о вас полиции, вы слышите? Я напишу в Скотланд-Ярд.

– Да! – хохотал он во все горло. – Напишите. Но нет необходимости записывать мой номер – вот! – с этими словами он сунул руку в карман куртки, и в этот момент свет поменялся на желтый. Тут он бросил мне на колени маленькую белую карточку, а когда я перевела дух, загорелся зеленый свет, и он уехал.

– Что за… Это возмутительно! – негодовала я. – Боже, ты видела, Лили. Какой нахал!

– Неужели ты ничему не научилась сегодня? – сердито спросила Лили. – Ты понравилась этому человеку, дурочка!

– Что? О…

– А накричала ты на него только потому, что сердишься на Питера.

– Нет.

– Да! Это перемещенный гнев, вот и все. Но что за представление ты устроила, Фейт, – сказала она, покачав головой. – Боже, как многому тебе еще предстоит научиться!

Я посмотрела на карточку. В уголке была нарисована крошечная кисточка, надпись гласила: Джосайя Картрайт – свободный художник. Мне хотелось выбросить ее. Выбросить раз и навсегда. Но я не сделала этого, потому что нехорошо оставлять мусор. Так что я аккуратно положила ее в сумочку.