Текст книги "Политология"

1.3. Институционализация политической науки

Процесс формирования и выделения политологии из общей системы социальных и гуманитарных наук занял несколько десятилетий, которые приходятся на конец XIX – начало XX в. Поэтому привязывать ее рождение к какой-либо конкретной дате в той или иной стране можно только условно. В Германии началом собственно политической науки можно считать уже возникновение в первой половине XIX в. правовой школы Staatslehre, поставившей своей целью изучение государства в различных его аспектах и проявлениях. Основы этой школы были заложены работами И. Канта и Г. В. Ф. Гегеля, особенно «Философией права» последнего, а также Л. фон Штайна, О. фон Гирке, Р. Еллинека и др.

Главная особенность школы Staatslehre состояла в том, что она сводила политическое исследование к идее государства, интерпретируемого как комплекс формальных конституционных норм. Политические процессы внутри страны, в том числе и вопросы государственного управления в целом, изучались в рамках государствоведения.

Постепенно наметилось разделение между государствоведением и собственно политической наукой, которая достигла заметного прогресса во второй половине XIX – начале XX в. Заметный вклад в разработку важнейших категорий и концепций мира политического внесли такие представители германской политической науки и политической философии, как М. Хасбах, М. Вебер, К. Шмитт и др.

Формирование политической науки во Франции заняло примерно полвека между двумя символическими датами: 1871 г., когда Э. Буши основал «Свободную школу политических наук», и 1913 г., когда была опубликована книга А. Зигфрида «Политическая карта западной Франции при третьей республике».

Между этими датами было опубликовано множество работ, составивших основы французской политической науки. Это прежде всего «Принципы политической науки» Э. де Парье (1870), «Элементы политической науки» Э. Шеврьера (1871), «Философия политической науки» Э. Акола (1877). За ними последовали ставшие классическими труды А. Эрсана, А. Мишле («Идея государства», 1896 г., «Политическая доктрина демократии», 1901 г.), Л. Дюги («Конституционное право») и др.

Вычленение и формирование политической науки в Великобритании началось в конце XIX в. с основания при Лондонском университете Лондонской школы экономики и политических наук. Уже перед Второй мировой войной в Оксфордском, Кембриджском, Манчестерском, Ливерпульском и других университетах стали преподавать политические дисциплины. При этом главное внимание концентрировалось на государственном управлении и политических институтах, английском конституционном и административном праве, политической философии и теории, международных отношениях и колониальной администрации. В тот период «тон» в политологических исследованиях задавали Э. Баркер, Д. Коул, Г. Ласки, Ч. Мэннинг, У. Робсон, Г. Файнер и др.

Несколько десятилетий занял процесс формирования политической науки в США. Основателем систематического исследования политики в Америке считался Ф. Либер. Став в 1857 г. профессором истории и политической экономии в Колумбийском колледже (позже переименованном в Колумбийский университет), он начал читать лекции по политической философии, в центре которых стояли вопросы теории государства и политической этики. Дж. Берджес, сменивший в 1876 г. Либера, основал в том же Колумбийском колледже в 1880 г. школу политической науки, где была введена система подготовки научных кадров с написанием и защитой диссертаций. В 1886 г. школа начала выпускать журнал «Ежеквартальник политической науки» («Политикал сайенс куортерли»).

Примеру Колумбии последовали университет Джонса Гопкинса и другие ведущие учебные заведения США. Немаловажную роль в становлении американской политической науки сыграла книга Д. Берджеса «Политическая наука и сравнительное конституционное право», опубликованная в 1890 г. В 1903 г. была создана Американская ассоциация политических наук, положившая начало множеству подобных ассоциаций в самих США, а несколько позже и в других странах. В том же году начал издаваться журнал «Анналы американской академии политических и социальных наук», с 1906 г. – «Обозрение американской политической науки» («Америкен политикал сайенс ревью»), а с 1939 г. – «Журнал политических исследований» («Джорнел оф политикал стадиз»), которые и в наши дни продолжают играть немаловажную роль в разработке ключевых проблем политической науки.

Формирование социологии и политологии в России шло с некоторым запозданием по сравнению со странами Запада. Этот процесс значительно ускорился после отмены крепостного права, судебной и земской реформ, реформы армии и других преобразований в последние десятилетия XIX в. Эти реформы, которые могли в конечном счете способствовать утверждению начал гражданского общества и правового государства, в огромной степени стимулировали интерес русских обществоведов к проблемам права, конституционализма, истории государственного строительства и т. д.

В конце XIX – начале XX в. были заложены основы русского конституционализма. В данном контексте большое значение имело возрождение интереса к теории естественного права, которая использовалась для обоснования принципов правового государства. Немаловажная заслуга в разработке этих проблем принадлежит Б. Н. Чичерину, который является автором нескольких фундаментальных работ, в их числе 5-томная «История политических учений» (1877), «Очерки философии права» (1901), «О народном представительстве» (1857) и др. Дальнейшую разработку эта проблематика получила в работах И. В. Михайловского, Л. И. Петражицкого и др.

Глава московской школы философии права П. И. Новгородцев принял активное участие в основании конституционно-демократической партии. Его учениками и последователями были И. А. Ильин, Б. П. Вышеславцев, Н. Н. Алексеев и др., внесшие существенный вклад в разработку важнейших проблем политической науки. Некоторые идеи Новгородцева плодотворно развивались С. Л. Франком и С. И. Гессеном. В области философии права значительный вклад внесли Е. Н. Трубецкой, Н. А. Бердяев, В. С. Соловьев. Не случайно П. И. Новгородцев называл В. С. Соловьева «блестящим и выдающимся представителем философии права» и причислял его к «наиболее видным защитникам правовой идеи среди философов истекшего века».

Нельзя не отметить также тот неоценимый вклад, который внес в разработку проблем политической философии, в обоснование принципов конституционализма и в сравнительно-исторический анализ представительных учреждений и форм демократии М. М. Ковалевский. Эти и множество других фактов дают достаточные основания считать, что развитие политической мысли в России шло в том же направлении, что и на Западе. Но в отличие от западных стран в России процесс формирования и институционализации самой политической науки в результате целой череды катаклизмов, захлестнувших страну, оказался прерванным.

Подытоживая все изложенное выше, можно сказать, что последние десятилетия XIX и начало XX в. стали тем периодом, когда окончательно определилось вычленение сферы политического как самостоятельной подсистемы человеческого социума. Именно к этому периоду относятся формирование и утверждение в большинстве промышленно развитых стран важнейших институтов, которые в совокупности составили современную политическую систему в различных ее формах. Речь идет прежде всего о четком разделении властей, утверждении парламента, исполнительной и судебной ветвей как самостоятельных институтов власти, партиях и партийных системах, избирательной системе, государственной службе и др.

Политическая наука как раз и стала дисциплиной, призванной изучать эти институты, феномены и процессы. Следует отметить, что вплоть до первых десятилетий XX в. продолжались споры и дискуссии относительно статуса и параметров политической науки. В трактовке некоторых видных представителей социальных и гуманитарных наук она охватывала политическую философию, право, политическую историю, исследование государственно-правовых и политических институтов и даже политэкономию. Это вполне естественно, если учесть, что одни и те же лица выступали в качестве представителей одновременно нескольких дисциплин.

Например, второй том «Позитивной политики» О. Конта посвящен разработке весьма широкого спектра проблем, таких, как собственность, религия, семья, язык, разделение труда и т. д. Не случайно Р. Арон утверждал, что О. Конт – «контрфилософ в социологии и социолог в философии». В этой связи нелишне напомнить, что полное название этой работы звучит так: «Система позитивной политики, или Социологический трактат об основах религии человечества». Здесь можно согласиться с М. С. Липсетом, который считал, что крупнейшие социологи конца XIX в. в большинстве своем были одновременно политическими социологами или же «социологически мыслящими политологами». Такие социологи конца XIX – начала XX в., как М. Вебер, Э. Дюркгейм, В. Парето, были одновременно политическими философами. Можно сказать, что в тот период между самоутверждавшимися научными дисциплинами развертывалось нечто вроде конкуренции на предмет распределения мест в статусной иерархии.

В июне 1903 г. во французском философском обществе известный психолог Г. Тард сделал доклад, посвященный проблеме классификации наук О. Конта и А. Курно. По словам Тарда, Конт выделил пять фундаментальных наук в следующей последовательности: математика, физика-химия, астрономия, биология, социология. Курно предложил свой перечень: математика, физические науки, биологические науки, науки о духе и политические науки. У одного, как видно, систему замыкала социология, у другого – политические науки. От того, какая из этих систем одержит победу, зависело, какая из двух наук – социология или политология – займет место в иерархии фундаментальных наук наряду с естественными науками, а какая – место просто отдельной дисциплины в рамках данной иерархии. Победила классификация Конта.

Но все же по мере дальнейшего разграничения и утверждения мира политического в современном понимании этого словосочетания с его важнейшими институтами – политическими партиями, парламентаризмом, разделением властей, избирательной системой и т. д. – политическая наука все отчетливее «отпочковывалась» от социологии, политэкономии, истории, юриспруденции. В этом контексте немаловажное значение имела разработка маститыми обществоведами конца XIX – начала XX в. основополагающих политологических концепций и теорий политики и мира политического.

Здесь прежде всего следует назвать М. Вебера, который стал рассматривать политические явления как особые реальности, имеющие собственную логику развития и соответственно собственную историю. Он, в частности, полагал, что политика обусловлена не только производственными отношениями, как у К. Маркса, или разделением труда, как у Э. Дюркгейма, но и в равной степени влиянием административных структур. Большое значение имели сформулированные Вебером концепции бюрократии и плебисцитарно-вождистской демократии. Вслед за К. Марксом и М. Вебером целая плеяда ученых – В. Вильсон, Дж. Брайс, В. Парето, Р. Михельс, Г. Моска – выдвинули собственные теории политического развития.

Так, Парето, Моска и Михельс пришли к выводу, что любая система политического правления, независимо от ее формально-юридического или идеологического характера, является по существу олигархической или элитической. Здесь особо следует отметить теорию элиты, сформулированную Г. Моской в работах «Теория правления и парламентское правление» (1884) и «Основы политической науки» (1896, т. 1; 1923, т. 2) и В. Парето в «Трактате по общей социологии» (1916) и «Трансформациях демократии» (1921), а также в «Социологии политической партии в условиях демократии» Р. Михельса. В этих трудах были изложены концепция «циркуляции элит» и железный закон олигархии, согласно которым политические реальности во всех политических системах определяются соперничеством, конкуренцией и соответственно сменой у власти различных группировок элит. Исходя из такой постановки вопроса, все они считали основной задачей политической науки изучение элит, особенностей их функционирования и закономерностей их периодической смены у власти.

В этот период были заложены основы современной политической социологии. Здесь в первую очередь следует назвать опять же политологические работы М. Вебера, вышеупомянутую книгу Р. Михельса и др. Еще до них, в 1898 г., русский ученый М. Я. Острогорский опубликовал фундаментальный двухтомный труд (на французском языке) «Демократия и политические партии». Лишь в конце 1920-х годов он был издан на русском языке. Показательно, что, хотя в нашей стране книга Острогорского и не была такой популярной, как на Западе, ее автор наряду с такими признанными авторитетами того времени, как М. Вебер и Р. Михельс, считался одним из основателей политической социологии.

Большой вклад в развитие политической социологии внес американский политический ученый А. Бентли. В начале нынешнего столетия он опубликовал ряд работ, в которых разрабатывалась теория групп. А. Бентли рассматривал группу как фундаментальную единицу (или «частицу») политики, действующую под институциональным контролем административных учреждений, судов, законодательных органов и политических партий. Во многом теория групп являлась реакцией на правовой формализм, поскольку в ней утверждалось, что групповое взаимодействие конституирует реальность политической жизни, действующей за юридически правовой ширмой общества и государства. Придавая этому основополагающее значение, Бентли и его последователи оценивали группу как важнейший предмет исследования политической науки. В дальнейшем на основе разработок Бентли были сформулированы концепции заинтересованных групп, которые наряду с партиями заняли важное место в политологических исследованиях. Существенный вклад учеными этого периода был внесен в разработку теории демократии и конституционной формы правления, представительства, избирательных и партийных систем и т. д. (М. Я. Острогорский, Дж. Брайс, В. Вильсон и др.).

1.4. Две тенденции в развитии политической науки

В развитии политологии с самого начала обозначались две главные тенденции. В политологии стран континентальной Европы утвердилась тенденция к синтезу эмпирического и теоретического начал. Так, в Германии политическая наука развивалась в русле немецкой классической философской традиции. Можно сказать, что основы ее теоретико-познавательных и институциональных рамок были заложены традиционными дисциплинами – философией и историей. Значительное влияние на характер германской политологии, особенно политической философии, оказало то, что они развивались в контексте присущего германскому обществознанию историзма.

В этом русле политическая наука рассматривалась как дисциплина, призванная определять цели и нормы политической деятельности. В этом плане в ее задачу входит философское осмысление социальной действительности и ориентация политической деятельности на те или иные социальные и моральные ценности.

С определенными оговорками можно сказать, что вплоть до второй половины 1930-х годов примерно в подобном же русле развивалась политология в большинстве стран континентальной Европы. Вместе с тем как в континентальной Европе, так и особенно в англосаксонских странах политическая наука все больше делала крен в сторону позитивизма, в рамках которого наблюдалась тенденция к приравниванию науки о политике к естественным наукам.

В соответствии с основными установками позитивизма были изложены так называемые «научные законы» политики. К ним, в частности, относятся положения, сформулированные в упомянутых выше работах М. Я. Острогорского и Р. Михельса. Так, на основе сравнительного исследования английской и американской партийных систем Острогорский пришел к выводу о несовместимости массовой бюрократической политической партии и демократической системы управления.

Р. Михельс, проанализировав историю и деятельность социал-демократической партии Германии, вывел свой железный закон олигархии. Согласно этому закону для крупных бюрократических организаций характерна тенденция к сосредоточению власти в руках олигархии. Можно назвать еще немало подобного рода других «законов» политики. Понимаемая так политология концентрировала свое внимание в основном на формальных институтах политической системы: парламенте, исполнительной власти, административных учреждениях.

Однако обнаружилось, что для правильного понимания политических процессов этого недостаточно и необходимо изучать сами политические процессы, ценности, установки широких слоев населения, их политическое поведение и др. Поэтому уже в первые десятилетия XX в. известные политические ученые Запада – Дж. Уоллес, Г. Ласки, Г. Ласуэлл поставили вопрос о значимости исследования социокультурных, религиозных, психологических факторов, неосознанных и подсознательных мотивов в политическом поведении людей.

С этой целью были предприняты попытки применить в политологических исследованиях методы, заимствованные из экспериментальной психологии и психоанализа, а также эмпирической социологии. В тот же период многими политологами была осознана необходимость использования в своих исследованиях методов экономической науки, истории, антропологии, психологии. Политологи стали широко привлекать также математические, статистические и количественные методы исследования.

В итоге позитивизм, особенно в англосаксонских странах, прежде всего в США, стал оттеснять политико-философское, теоретическое начало на второй план. Так, в 1923 г. президент Американской ассоциации политической науки Ч. Мерриам, обосновывая необходимость отказа от старых «априорных спекуляций» юридическими и сравнительно-историческими методами, утверждал, что техника поиска фактов создает «адекватный базис для надежного обобщения» и переводит «политическое исследование на объективную научную основу». При этом политические феномены и процессы в возрастающей степени становились объектом математизации и квалификации. Это в свою очередь вело к изгнанию из политологических исследований теоретического, мировоззренческого и ценностного начал.

Касаясь вопроса о восхождении сциентистской, позитивистской политологии в США, дело нельзя представлять так, будто противостоящие ей течения совершенно перестали существовать. В тот период вышло немало работ, в которых подвергался аргументированной критике позитивистский подход, отстаиваемый Ч. Мерриамом, Дж. Кэтлином и др. Достаточно упомянуть, например, работы У. Эллиота «Прагматический мятеж в политике» (1928) и «Возможности науки о политике» (1931), в которых обосновывалась несостоятельность устремлений тех позитивистов, которые пытались превратить политологию в точную науку. Эллиот, в частности, подчеркивал, что сциентизм не способствует развитию творческого духа и ориентирует политологов на однобокое накопление фактов «по частным проблемам со ссылкой на специфические практические цели».

Но тем не менее фактом является то, что в американской политической науке верх одержала позитивистская методология. Этот момент приобретает особенно важное значение, если учесть, что в 1930-1940-е годы американское влияние стало преобладающим в западной политологии. В тот период в США переместился центр развития социальных и гуманитарных наук. В тоталитарных странах Европы исследования в этой области были либо свернуты, либо полностью поставлены на обеспечение идеологических и политико-пропагандистских запросов правящих режимов.

Происходили небывалая в истории утечка умов и переселение цвета интеллектуальной и творческой элиты континентальной Европы в Америку. В период нацизма германская политология как таковая по сути дела была уничтожена. С 1932 по 1938 г. Германию покинули более половины всех преподавателей высшей школы, а также множество видных представителей интеллектуальной и научной элиты: 3. Фрейд, К. Левин, Г. Маркузе, К. Мангейм, Э. Фромм, Т. Адорно и др. Аналогичной стала судьба политической науки в Италии и большинстве других европейских стран. Девальвация ценности знания, подчинение все и вся целям идеологии и пропаганды делали неуместными социальные и гуманитарные дисциплины, в том числе и политологию.

Особенно трагически сложились судьбы этих наук в Советском Союзе. После Октябрьской революции 1917 г. и установления диктатуры одной партии многие российские философы, политологи, социологи и представители других социальных и гуманитарных дисциплин выехали или были высланы за границу. В их числе находились такие блестящие умы, как Н. А. Бердяев, О. Н. Лосский, С. Л. Франк, П. Струве, И. Ильин, П. Сорокин и другие, получившие мировую известность благодаря своим трудам по различным проблемам современного обществознания. Эти труды внесли неоценимый вклад в восстановление прерванной российской политологической традиции. В целом можно сделать вывод, что в период между двумя мировыми войнами в политической науке верх взяла вторая тенденция. По сути дела тон в ней задавали научные круги США, и в целом западная политическая наука функционировала под знаком позитивизма.