Текст книги "Стрессовые факторы современной цивилизации и возможные механизмы профилактики адаптивных нарушений"

2.4.2. Критерии выраженности патологических проявлений при ДСТ

Гентские критерии диагностики синдрома Марфана (De Раере et al., 1996)

Большие критерии

Малые критерии

Костные

Наличие 4 признаков из 8 нижеследующих:

× килевидная деформация грудной клетки

× воронкообразная деформация грудной клетки, требующая хирургического вмешательства – отношение верхнего сегмента тела к нижнему <0,89 или отношение между

× размахом рук и ростом ≥ 1,03

× положительный тест «запястья» и большого пальца

× сколиоз более 20° или Спондилолистез

× выпрямление локтевого сустава до 170° и менее

× медиальное смещение медиальной лодыжки, приводящее к плоскостопию

× протрузия вертлужной впадины любой степени (подтвержденная рентгенографией)

× умеренная воронкообразная деформация грудной клетки

× гипермобильность суставов

× арковидное небо со скученностью зубов

× деформация черепа (долихоцефалия, гипоплазия

× скуловых костей, энофтальм, скошенные глазные щели, ретрогнатия).

Глазные

× подвывих хрусталика

× аномально плоская роговица (по результатам кератометрических изменений)

× удлинение оси глазного яблока (по данным УЗИ) с миопией

× гипоплазия радужной оболочки или мерцательной мышцы, вызывающая миоз

Сердечно-сосудистые

× расширение восходящей аорты с аортальной регургитацией или без таковой и вовлечением как минимум синусов Вальсальвы; или

× расслоение восходящей аорты

× пролапс митрального клапана

× расширение ствола легочной артерии при отсутствии клапанного или периферического легочного стеноза или любой другой очевидной причины в возрасте до 40 лет

× обызвествление митрального кольца в возрасте до 40 лет

× расширение либо расслоение стенки грудной или брюшной аорты в возрасте до 50 лет

Бронхолегочные

× отсутствуют

× спонтанный пневмоторакс

× апикальные буллы, подтвержденные рентгенограммой грудной клетки

Кожные

× отсутствуют

× атрофические стрии, не связанные с выраженными изменениями массы тела, беременностью или частым локальным механическим воздействием

× рецидивирующие или послеоперационные грыжи

Твердая мозговая оболочка

× – пояснично-крестцовая дуральная эктазия, выявленная при КТ или МРТ

× отсутствуют

Отягощенная наследственность

× наличие близких родственников, которые удовлетворяют данным диагностическим критериям:

× наличие мутации в FBN1, известной в качестве причины возникновения синдрома Марфана; или

× наличие ДНК-маркеров синдрома Марфана

× отсутствуют

Вилльфраншские критерии диагностики синдрома Эйлерса-Данло (1998)

Большие критерии

Малые критерии

Классический тип

× повышенная растяжимость кожи

× широкие

× атрофические рубцы (проявление слабости тканей)

× гипермобильность суставов

× гладкая бархатистая кожа

× подкожные кистоподобные узелки

× подкожные сферические образования

× осложнения гипермобильности суставов (растяжение сустава, вывихи и подвывихи, плоскостопие)

× мышечная гипотония, задержка развития моторики

× ушибы и кровоподтеки при незначительных ударах

выраженные проявления растяжимости и слабости тканей (грыжи пищеводного отверстия, анальный пролапс в детском возрасте, цервикальная недостаточность)

× хирургические осложнения (послеоперационные грыжи)

× генетическая предрасположенность к заболеванию)

Гипермобильный тип

× кожные патологические проявления (гиперрастяжимость и/или гладкая, бархатистая кожа)

× генерализованная гипермобильность суставов

× рецидивирующие смещения (подвывихи) суставов

× хронические боли в суставах/конечностях

× генетическая предрасположенность к заболеванию

Сосудистый тип

× тонкая

× просвечивающая кожа

× артериальная/ интестинальная/ маточная слабость или разрывы

× обширные кровоподтеки и поверхностное травмирование

× – характерный внешний вид лица

× акрогерия

× гипермобильность малых суставов

× разрыв сухожилий и мышц

× эквиноварусная деформация стопы (косолапость)

× варикозные вены в юношеском возрасте

× артериовенозная каротидно-кавернозная фистула

× пневмоторакс/ пневмогемоторакс

× недоразвитие десны

× генетическая предрасположенность к заболеванию, внезапная смерть близких родственников

Кифосколиотический тип

× генерализованная гипермобильность суставов

× тяжелая мышечная гипотония с рождения – врожденный сколиоз, прогрессирующее течение

× – слабость склер и разрыв глазного яблока

× слабость тканей, включая атрофические рубцы

× легко возникающие гематомы. Разрыв артерий

× марфаноидный облик

× роговица чрезмерно малого диаметра

× радиологически значимое нарушение остеогенеза

× семейный анамнез, например, болезнь сибсов

Артрохалазия

× тяжелая генерализованная гипермобильностъ суставов с рецидивирующими подвывихами

× врожденное смещение тазобедренного сустава

× повышенная растяжимость кожи

× слабость тканей, атрофические рубцы

× легко возникающие гематомы

× мышечная гипотония

× кифосколиоз

× легкий остеопороз (радиологическое исследование)

Дерматоспараксис

× тяжелая форма слабости кожи

× провисающая, излишняя кожа

× мягкая рыхлая текстура кожи

× легко возникающие гематомы

× преждевременный разрыв плодных оболочек

× большие грыжи (пуповинные, паховые)

Таблица 1.

Брайтонские критерии синдрома гипермобильности суставов (Grahame et al., 2000)

Марфаноподобная внешность (астенический тип телосложения, высокий рост, арахнодактилия (положительный тест запястья), отношение верхнего сегмента к нижнему <0,89, отношение роста к размаху рук> 1,03

Кожа: истончена, повышенная растяжимость

(складка на тыле киста оттягивается> 3 см), стрии, шов «папиросная бумага»

Глазные симптомы: нависающие веки антимонголоидный разрез глаз

Варикозные вены, вентральные грыжи, пролапс матки, прямой кишки

Синдром гипермобильности суставов устанавливается при наличии двух больших критериев, или одного большого и двух малых, или только четырех малых критериев.

Неклассифицируемый (недифференцированный) фенотип ДСТ

НДСТ диагностируется при выявлении не менее 6 малых внешних и/или висцеральных признаков ДСТ, после исключения дифференцированных синдромов. Обязательным является наличие отягощенного анамнеза.

Биохимические показатели свидетельствующие о наличии ДСТ

Общий оксипролин в суточной моче 30—70 мг/сутки

Процент свободного оксипролина 4—9 мг/сутки —

Уроновые кислоты сульфатированных ГАГ 3—5 мг/сутки

Общий оксипролин в суточной моче 0—30 мг/сутки

Сбший оксипролин з суточной моче 70—110 мг/сутки

Процент свободного оксипролина в суточной моче

Гексозы сульфатированных ГАГ 5—7 мг/сутки

Фибронектин в сыворотке крови 300—400 нг/мл

Гексозы сульфатированных ГАГ 1—3 от/сутки

Фибронектин 50—100 нг/мл

Уроновые кислоты суммарных ГАГ 5—8 мг/сутки

Гексозамины в сыворотке крови 1—3 ммоль/л

Уроновые кислоты суммарных ГАГ 1—3 мг/сутки

Процент свободного оксипролина в суточной моче

Гексозы суммарных ГАГ 6—12 мг/сутки

Уроновые кислоты сульфатированных ГАГ 0—3 мг/сутки

Гексозамины в суточной моче 80—110 мг/сутки

Оксипролин в сыворотке крови 20—50 ммоль/л

Гексозы суммарных ГАГ 20—24 мг/сутки

Оксипролин в сыворотке крови 80—110 ммоль/л

Фибронектин в сыворотке крови 100—200 нг/мл

ГАГ в сыворотке крови 0—3 ммоль/л

Гексозы, связанные с пептидами мочи 120—150 мг/сутки

Сиачовые кислоты в «сыворотке крови 0,1—0,2 ммоль/л

Г-1-концевой пропептид III типа проколлагена 0—3 мг/л

Сиаловые кислоты в сыворотке крови 0,4—0,5 ммоль/л

ГАГ в сыворотке крови 3—6 ммоль/л 1,55 0,120

2.4.3 Синдромы неврологических проявлений ндст

В многочисленных исследованиях терапевтов, кардиологов и педиатров, посвященных НДСТ, неврологическая симптоматика описывается, в основном, в виде синдрома вегетативной дисфункции, астенического синдрома, вертеброгенного синдрома.

Неврологическое исследование, проведенное в Ижевской ГМА кафедрами неврологии и врача общей практики под руководством к. м. н. И.Л. Ивановой с тщательным анализом анкет и клинических данных, целенаправленной оценкой неврологического статуса пациентов в зависимости от типа ДСТ, а при НДСТ – от количества и степени выраженности предикторов дисплазии, проведенными более чем у 500 лиц с ДДСТ и НДДСТ выявил особенности частоты регистрации неврологических синдромов.

У 98,9% пациентов имелась пирамидная симптоматика без нарушения двигательной функции в виде гиперрефлексии чаще по гемитипу изолированно или в сочетании с легким центральным парезом мышц лица или языка, а также непостоянные кистевые и/или стопные патологические симптомы изолированно или в сочетании с легким центральным парезом мышц лица и языка. Так, слабости в конечностях наши пациенты не отмечали, однако периодически жаловались на утомляемость в ногах при длительной физической нагрузке (занятия спортом, длительная ходьба сельскохозяйственные работы и т.п.). При тщательном неврологическом осмотре выявлялись некоторое повышение мышечного тонуса чаще в ногах, оживленные рефлексы, а иногда даже патологические пирамидные симптомы (чаще такие, как симптомы Бабинского и/или Россолимо).

В 77,3% случаев у больных наблюдались легко или умеренно выраженные симптомы вестибулярной дисфункции в виде неточности при выполнении координаторных проб, покачивания при ходьбе и в позе Ромберга. Больные предъявляли жалобы на несистемное головокружение (чувство неустойчивости, покачивания при ходьбе, ощущение, что «обносит голову»).

У 74,2% лиц с НДСТ определялись вегетативные расстройства – синдром вегетативной дисфункции (вегетососудистая дистония, панические атаки и др.) чаще в виде периферической вегетативной

симптоматики (зябкость, похолодание, гипергидроз кистей и стоп, акроцианоз дистальных отделов конечностей, красный разлитой дермографизм и др.). У большинства пациентов выявлялась фоновая симпатикотония. При исходной нормо– и ваготонии лица с НДСТ имели симпатическую направленность при проведении вегетативных проб. Синдром вегетативной дисфункции формируется у значительного числа пациентов с НДСТ и одним из самых первых и в раннем детском возрасте является обязательным компонентом диспластического фенотипа. Выраженность клинических проявлений синдрома нарастает параллельно тяжести ДСТ.

У 68,0% человек выявлены признаки сегментарно-диссоциированного расстройства чувствительности на туловище и руках в виде куртки или полукуртки со снижением болевой и температурной чувствительности при сохранности глубокой чувствительности, а на лице в виде снижения чувствительности чаще в дистальных зонах Зельдера. Такие пациенты жаловались на периодическое онемение на лице, в руках и на грудной клетке.

В 41,2% случаев наблюдался легкий амиотрофический синдром в мышцах плечевого пояса и рук без нарушения функции в виде гипотонии и гипотрофии мышц с небольшим снижением глубоких рефлексов.

У 47,4% больных с НДСТ был выявлен легкий подкорковый синдром в виде дистонической установки пальцев рук и/или легких (чаще медленных, атетоидных) насильственных движений пальцев рук, мышц шеи, а иногда и мышц лица с некоторым снижением мышечного тонуса, а у 44,3% – легкие или умеренные нарушения глазодвигательной иннервации в виде одно– или двухсторонней слабости конвергенции, легкого пареза взора вверх и в стороны и др.

Достаточно часто у обследованных больных наблюдался астенический синдром в виде значительного снижения работоспособности, ухудшения переносимости физических и психоэмоциональных нагрузок; повышенной утомляемости. Астенический синдром также рано выявляется, но особенно ярко протекает в подростковом и молодом возрасте, сопровождая пациентов с НДСТ на протяжении всей жизни.

Синдром гипермобильности суставов в виде наклонности больных к частым вывихам и подвывихам суставов, растяжению связочного аппарата также наблюдался у наших пациентов. Максимальная гипермобильность суставов была в возрасте 13—14 лет, к 25—30 годам распространенность этого синдрома снижалась в 3—5 раз. (пробы со сгибанием и разгибанием исследуемого отдела позвоночника).

Вертеброгенный синдром в виде ювенильного остеохондроза позвоночника, нестабильности позвонков, межпозвонковых грыж, вертебробазилярной недостаточности, а также спондилолистеза был выявлен практически у всех обследованных пациентов. Развиваясь параллельно развитию торакодиафрагмального синдрома и синдрома гипермобильности, вертеброгенный синдром существенно усугубляет их последствия.

При проведении психометрических исследований (шкала Спилбергера-Ханина, тест качества жизни SF-36) у большей части больных наблюдались невротические/неврозоподобные расстройства (повышенная тревожность легкая депрессия, легкие и/или умеренные ипохондрические и обсессивно-фобические расстройства).

Наличие диспластикозависимых косметических изменений (аномалии прикуса, нарушение роста зубов, высокое арковидное готическое небо, аномалии строения ушей и др.) в сочетании с астеническим синдромом формируют психологические особенности этих больных: сниженное настроение, потеря ощущения удовольствия и интереса к различным видам деятельности, пессимистическая оценка собственного будущего, нередко с суицидальными мыслями. Закономерным следствием психологического дистресса является ограничение социальной активности, ухудшение качества жизни и значительное снижение социальной адаптации, наиболее актуальные в подростковом и молодом возрасте.

ГЛАВА 3 ФИЗИОЛОГИЯ ДВИЖЕНИЯ И РАЗВИТИЕ МОЗГОВЫХ СТРУКТУР

3.1 Исследования Бернштейна Н. А.

В числе таких трудов, в первую очередь следует назвать работы Н. А. Бернштейна в области физиологии движений. Не оцененным антропологами по достоинству его труд оказался по причине его огромного значения в достаточно специфической области – физиологии трудовой и спортивной деятельности. В связи с этим, в настоящей работе нам придется обильно цитировать работу Н. А. Бернштейна «Физиология движения и активность», тем более, что автор сам придавал большое значение антропогенетическим аспектам в этой работе.

«Если бы мы захотели представить прогресс (физиологических функций) графически, то для функции дыхания или обмена он изобразился бы линией, вряд ли существенно отклоняющейся – в пределах филогенеза теплокровных – от параллельности с осью абсцисс. Кривая развития психических функций имела бы все основания выглядеть на подобном графике очень круто восходящею кверху; но, к сожалению, мы имели бы объективное право нанести на чертеж только ее самую правую (самую верхнюю) площадку, относящуюся к человеку. Вся остальная кривая осталась бы в области гипотез из-за полного отсутствия объективного материала, касающегося животных, несмотря на всю героику объединенных усилий зоопсихологов, бихевиористов и кондиционалистов. И только для двигательных отправлений мы можем вполне реально и объективно построить полностью их эволюционную кривую, круто восходящую к правому концу графика и далеко обгоняющую темпами своего развития сам по себе весьма не медленно эволюционирующий их морфологический центрально-нервный субстрат. Уже одно это обстоятельство делает физиологию движений интересной для психолога и невролога» пишет Н.А., а мы добавим – и для антрополога.

Н. А. Бернштейн выделяет уровни регуляции движений. В соответствии с его трудами каждый новый эволюционный уровень получает новый аппарат для управления движениями.

Каждый уровень содержит определенный набор движений человека. В совокупности уровни управления движений образуют рекапитуляцию всей истории животных движений, начиная от перистальтикоподобных движений кольчатого червя.

Такая рекапитуляция имеет преимущества перед нейроморфологией, поскольку воспроизводит филогенез не в статике и не в символике гистологических обликов нервных ядер, ничего не говорящих о своей функциональной сущности, а в динамике, в движениях, доступных точным сравнениям по содержанию, смыслу, оформлению у современных нам представителей всех ступеней филогенетической лестницы. У самого дна, глубоко в толще двигательных координаций человека, мы находим древнейшие палеокинетические координации, отошедшие у высших позвоночных в удел вегетативным отправлениям: перистальтические движения кишечника, стрикционно-дилятационные движения в сосудистой системе и т. п. Поднимаясь выше, мы встречаемся с первичными, самыми элементарными и по структуре и по определяющей их афферентации неокинетическими координациями.»

Здесь необходимо остановиться подробнее. Дело в том, что при изучении нервной системы, студенты опираются на учение Павлова о рефлекторной организации функций нервной системы. Несомненная доказательность рефлекторной теории, и авторитет Павлова сыграли злую шутку в первую очередь над изучением физиологии ЦНС студентами, а, следовательно, и в последующем врачами и учеными. Дело в том, что сколько бы мы ни изучали рефлексы, полное их строение останется для нас тайной, пока мы не станем использовать иную более плодотворную концепцию. Такой концепцией и является концепция Н.А.Бернштейна. В основе ее лежит понятие «афферентный синтез». Афферентный синтез создает картину мира, доступную для данного отдела нервной системы. В рамках этой картины мира, или афферентного синтеза и происходит управление двигательной активностью организма.

В ряду позвоночных – от водных форм жизни, через пресмыкающихся к теплокровным и млекопитающим происходит ступенчатое усложнение систем управления движениями. Этих уровней Н. А. Бернштейн насчитывает 5. Он обозначает их буквами – А (тонусы), В (синергии), С (локомоции), Д (предметные действия), Е (речь). Начиная с кортикальных уровней, развитие каждого последующего уровня возможно только с кардинального усложнения картины мира, или афферентного синтеза.

Полное развитие любого уровня возможно только при появлении хотя бы слабого, но более высокого уровня регулирования, а соответственно и более сложного афферентного синтеза. Если у организма нет более высокого уровня, если данный уровень регулирования движений является наивысшим, то он никогда не разовьется в полной мере, не раскроет всех своих возможностей.

Реально каждый высший уровень работает только при освоении новых двигательных навыков. По мере освоения движений происходит их автоматизация, т.е. освоенные движения управляются на более низком уровне, чем это происходило при освоении двигательного навыка. На самом деле при освоении двигательных навыков происходит поиск сенсорных коррекций для афферентного синтеза на более низком уровне, или, иначе говоря, вышележащие отделы мозга обучают нижележащие отделы, после чего считают свою функцию выполненной, и в работу, по возможности, не включаются. Чем выше отдел головного мозга, тем больше он стремится не работать, тем труднее он включается в работу. Соответственно, по мере освоения двигательных навыков, управление ими переходит на более низкие отделы головного мозга.

В формировании двигательных навыков четко выделяют несколько фаз

1. Стадия генерализации (иррадиации возбуждения). На этой стадии под генерализацией понимается максимальное распространение возбуждения в коре головного мозга. При этом функционально расширяются ассоциативные связи нейронов разных зон. Это облегчает поиск решения двигательной задачи. Надо понимать, что кора головного мозга ищет приемлемое решение данного вида двигательных задач, и даже при автоматизации действия каждое повторение есть поиск и использование алгоритма решения. Задача может быть одна и та же, но решение каждый раз с учетом конкретных условий новое. На этой стадии нет согласованности двигательных и вегетативных реакций. Массированный поток афферентной импульсации от мышц, внутренних органов затрудняет выделение информации от основных рабочих мышц. В сочетании с генерализацией возбуждения в коре головного мозга происходит расширение афферентного поля и возможностей для нового афферентного синтеза. Расширенное афферентное поле позволяет поиск новых сенсорных коррекций, а в них то и нуждается новый двигательный навык.

2. Стадия концентрации возбуждения в необходимых для действия центрах и подавление – в лишних. Энергозатраты на этой стадии снижаются, но автоматизации еще нет, то есть управление происходит с участием коры головного мозга. Обучение подкорковых центров не закончено, и при даже небольших изменениях условий – подкорковый центр начинает требовать от коры уточнения инструкций, как следствие возникает иррадиация возбуждения в коре и потеря координации.

3. Стадия стабильности и надежности. Подкорковые центры уже обучены действиям, сознательный контроль коры прогрессивно снижается, т.е. произошла автоматизация навыка. Афферентный синтез происходит на основе строго отобранной информации, и новые посторонние внешние раздражители не вносят помех. Более того, на этом этапе они подкрепляют доминанту, управление передается все ниже.

Низшим субкортикальным уровнем является уровень А. Функции уровня А – это функции спинного мозга, перенесенные в головной мозг. На этом уровне держится управление тонусом мышц. Движения этого уровня – дрожь от холода, стучание зубами, вздрагивание, а в области произвольной моторики – быстрые ритмические вибрационные движения (фортепианные вибрато, вибрации левой руки скрипачей, обмахивания веером), движения, связанные с принятием и удержанием определенной позы (полетная фаза прыжка в воду). Статически – хваточные позы.

Синергии и штампы (Б) – таламо-паллидарный уровень.

Уровень Б обогащает моторику позвоночных по сравнению с уровнем А. Он так же, как и А, является субкортикальным и соответствует анатомически таламо-паллидарной системе.

Зрительный бугор – таламус производит афферентный синтез, а бледный шар – управление движениями уровня. Этот уровень имеет место уже у рыб, у них он наиболее развит, имеет важное значение у земноводных. Для рыб характерны плавные движения, охватывающие все тело, представляющие собой что-то вроде перистальтических волн. Эти движения – плавников, хвостовых перьев и т. п. – не прекращаются ни на минуту даже и при спокойном стоянии рыбы на одном месте. В инвентаре движений почти все 100% составляют плавательные локомоции, оформляемые как крайне обобщенные, охватывающие всё тело синергии. Движения по большей части неторопливы, округлы и ритмичны.

У позвоночных сухопутного образа жизни этот уровень приобретает особое значение. Позвоночные на земной поверхности перемещаются при помощи конечностей. Конечности представляют собой многозвенные рычаги. Каждый из этих рычагов соединен с соседним при помощи суставов. Подвижность в суставах ограничена их формой. На каждый сустав действуют мышцы как минимум в двух направлениях – если одна группа мышц осуществляет сгибание в суставе, то другая группа мышц будет осуществлять разгибание в этом суставе. Движение в каждой мышце (сокращение и удлинение) усложняется тем, что это движение не подобно движению поршня в цилиндре. Для более близкого подобия концы поршня и цилиндра надо прикрепить к рычагам не непосредственно, а через пружины (аналоги сухожилий). Всю сложность управления конечностями для Вашего мозга, вы можете себе представить таким образом. Привязав к кольцу лыжной палки два резиновых жгута, уприте рукоять палки себе в живот, и, взяв в руки концы жгутов, попробуйте написать острым концом лыжной палки любую заранее заданную фигуру. Вся сложность задачи предстанет перед вами, и прежде всего, обуздание реактивных сил, возникающих при каждом движении. Необходимость локомоций при помощи конечностей привела к тому, что основной уровень управления движениями у рыб, обеспечивающий у них перемещение в пространстве, взял на себя роль мощного интегрирующего, и, главное, синергирующего аппарата ЦНС. Синергии подразумевают согласованное управление напряжением мышц-антагонистов.

Афферентный синтез этого уровня осуществляется в таламусе. Сюда поступает очень специфическая информация. Здесь не учитываются данные от дистантных рецепторов – зрительных и слуховых. Сюда поступает информация только от рецепторов, связанных с телом. Это рецепторы кожной чувствительности, рецепторы мышц, суставов, связок, костей, и рецепторы состояния внутренней среды организма. Здесь формируются целостные телесные ощущения (голод, холодно-тепло, удобно-неудобно, жажда и т.п.). на основании такого афферентного синтеза происходят сенсорные коррекции уровня Б.

Управляющие движениями импульсы исходят от базальных ядер, называемых бледный шар. Это движения всего тела лишь с ним одним связанные, безотносительные к чему – либо находящемуся вовне, движения как самоцели, корригируемые лишь по линиям своей внутренней гармонии и организованности.

Три важнейших качества этой системы: 1) обширные мышечные синергии. 2) способность столь же стройно и налажено вести движение во времени, обеспечивать правильные чередования, например, перекрестные чередования движений конечностей при локомоциях, объединять в общем ритме. 3) наклонность к штампам, к чеканной повторяемости движений.

Самостоятельно этот уровень ведет движения выразительной мимики, пантомимы и пластики, т.е. совокупность не символических, а непосредственно эмоциональных движений лица, конечностей и тела. Уровень синергий не приспособлен к использованию ни зрительного ни слухового контроля и управления.

Почти не выходя за пределы уровня протекают многие движения вольной бесснарядовой гимнастики: наклоны корпуса, изгибы, откидывания тела, пластико-ритмические движения.

Сюда же относится группа полунепроизвольных движений – потягивания всем телом, расслабления членов, движения ласки (объятия, поцелуи), привычные монотонно-машинные движения. Все движения этого рода плавны, гармоничны, грациозны даже у неграциозных людей. Именно этот уровень больше других приспособлен к обузданию реактивных сил и к созданию экономичных траекторий динамически устойчивого типа. Слабость уровня синергий не в качестве или количестве афферентаций, а в их односторонности. Ему не хватает дистантных рецепторов и их синтеза, ведущего к овладению внешним пространством. Его система координат привязана не к окружающему эвклидову пространству, а к собственному телу. Этот уровень слишком интравертирован. Он не годится ни в штурманы, ни в пилоты движения, он – бортмеханик.

Фоновая роль уровня синергий огромна и не уступает роли уровня А. Будучи не в состоянии из-за отрыва от телерецепторов и слабости связей с вестибулярной системой и мозжечком вести много самостоятельных движений, уровень Б берет на себя черновую технику сложного движения, если другой вышележащий уровень обеспечивает его приспособление к внешнему миру и предметам.

Существенна роль синергий в автоматизации двигательных навыков. Автоматизация сводится к передаче ряда технических координационных компонент двигательного акта в нижележащие, не сознаваемые в данный момент уровни (осознается всегда только ведущий уровень совершаемого движения). При этом в уровне Б вырабатываются новые двигательные комбинации, или вырабатывается умение использовать имеющиеся готовые автоматизмы из фондов этого уровня. Иначе говоря, более высокие уровни учат уровень Б как вести себя в том или ином случае. Будучи обученным, уровень работает без участия сознания.

Усложнение двигательных задач и обогащение координационных ресурсов совершенствуются по двум линиям: за счет эволюции рецепторики и за счет эволюции центральных замыкательных систем.

Во-первых, двигательные задачи усложняются. Усложняется мир, вместе с ним возрастает разнообразие реакций, требующихся от организма. насколько аэродинамический полет птицы сложнее почти полностью гидростатического плавания рыбы. Молодая отрасль проворных теплокровных млекопитающих победила тугоподвижных юрских завров именно своею более совершенной моторикой. Это произошло за счет эволюции рецепторики.

Во-вторых, все возрастает количество разовых задач, непредвиденных в генетически заложенных программах. ЦНС приспосабливается к сложнейшим условиям, перестраивается практически мгновенно, возрастают способности к накоплению индивидуального опыта. Это – за счет эволюции центральных замыкательных систем.

Эволюция рецепторики – во-первых – переслоение тактильной чувствительности – дистантной. Появление новой формы проприоцепторики– геометрической, воспринимающей позы и скорости и возглавляемой неолабиринтом полукружных каналов. На фоне древней – проприоцепторики тропизмов, возглавляемой отолитовым аппаратом (палеолабиринтом) и приспособленной к оценке давленией, напряжений и усилий, к ориентировке в поле тяготения.

Во-вторых – все более развивается система телерецепторов – 1) переход от однонейронной таламической схемы к схеме кортикальной афферентации. 2) переход от узловой системы нервноклеточных ядер к двухмерной экранной схеме, характерной для коры полушарий. 3) усложнение синтетических сенсорных полей. Эти сенсорные синтезы, в которых сырые рецепции отдельных органов чувств сливаются вместе с памятью индивидуального опыта и направленные на координацию движений и действий, стимулируют развитие центральных замыкательных систем не менее, чем телерецепторы. Филогенетическое формирование этого ряда усложняющихся полей сопряжено с ростом удельного веса памяти.

Рост направляющего влияния телерецепторики на эволюцию двигательных функций объясняется еще и тем, что ею были вызваны сложные двигательные формы (локомоции) а эти последние потребовали применения сенсорных коррекций. Таким образом, движения стали опираться на рецепторику, тогда как у древнейших форм, наоборот, рецепции вытекали из движения.

Возрастание удельного веса разовых реакций, c опорой на индивидуальный опыт, связано с эволюцией коры полушарий. Развитие последней переводит ЦНС из подчиненного положения в положение возглавляющей и направляющей.

Ход филогенетического развития строения центральной нервной системы состоит в качественном обрастании ее новыми образованиями, не имеющими гомологов в предшествующих этапах филогенеза, и представляющими собой надстройки не один или больше нейрональный этаж на пути следования нервного процесса. Этот принцип приводит к неминуемой скачкообразности развития ЦНС уже из-за дискретности нейронной схемы: усложнение рефлекторной дуги возможно не иначе, как на целое число новых вставочных нейронов.

Возникновение в филогенезе очередной новой мозговой надстройки знаменует собой биологический отклик на новое качество или класс двигательных задач. При этом обязательно появляется новое синтетическое сенсорное поле, а тем самым и появление возможности нового класса движений, качественно иначе построенных и иначе управляемых, чем те, что были раньше. Вся совокупность морфологических и функциональных сторон, характерных для такого нового класса движений обозначается как очередной уровень построения движений и двигательных координаций.